Триумф Кости Шарапова. Часть 1. Или альтернативные предвоенные совесткие автомобили.

В последнее время на портале было опубликовано много проектов различных СССР-овских армейских автомобилей и  БА конца 30-х годов. Многие из них, страсть как хороши, но лично мне они не нравятся только по одной причине: уж больно метало/станкоемкие и совершенные машинки. Не могли они появиться в той стране, не было тогда в СССР, ни станков, ни людей к этим станкам… А вот простой и дешевый автомобильчик мог случиться, если б к толковому конструктору удалось приложить пройдоху-толкача.

Костя, а точнее Константин Андреевич Шарапов, был конструктором первого советского автомобиля, т.е. первой самостоятельной конструкции, а не копии иномарки. Действительно, хотя машина НАМИ-1 во многом и походила на Татру11, но была эдакой импровизацией по мотивам, вполне самостоятельной конструкции. Впоследствии К. Шараповым был сконструирован более совершенный автомобиль НАТИ-2.

И вот тут случилось страшное: в СССР решили производить форды модели А и АА. Против Форда, Костя не потянул, американская автомобильная индустрия походя непринужденно раздавила кустарное совецкое производство.

Перспективная, и в целом, интересная машинка должна была быть сдана в архив, Костя ходил по инстанциям, но в Наркомате автомобильной промышленности и слышать не хотели ни о чем, зачарованные масштабами и темпами ГАЗ-а. И вот, в один из дней, печальный Костя столкнулся в столовке наркомата с самоуверенным лощеным человечком, называвшим себя авиаконструктором Сильванским. Посмотрев на Костин тубус, Сильванский поинтересовался содержимым. Узнав, что там проект легкого спортивного автомобиля, потерял интерес, усмехнулся и сказал:

если хочешь что-нибудь протолкнуть ИМ, — он поднял палец вверх,

— сделай что-нибудь для военных.

-что сделать?

-ну, машину, авто, или что там у тебя?

-у меня авто, но зачем военным спорткар?

-Праильна, низачем.

-тогда что?

-ну-уу, автомобиль-разведчик!

-а-аа, так Форд же…

-а в твоей машине есть что-то, чего нет у Форда?

— скорее нет того, что есть у форда: нет радиатора охлаждения и нет дифференциала.

— и что в этом хорошего?

Я понял, понял!

Заорал Костя и побежал вон из Наркомата, держа тубус над головой. Весь следующий день Костя рисовал легкий автомобиль-разведчик. Форд, он конечно голова, но проходимость не очень, в расейской грязи вязнет, в туркестанских песках тонет, в Заполярных снегах перемерзает в радиаторе вода.

Как повысить проходимость? Вообще-то у машин Шарапова она была и так оч. недурна, сказывалось отсутствие межколесного дифференциала и независимая подвеска колес. Но нужно было сделать проходимость выше на порядок, чтобы военные ухватились за машинку, как за маму.

Полный привод, скажете?   Откель такие чудеса, ответит нам Костя Шарапов, в СССР такого нема. Тогда что же? Костя давно заметил, что его НАМИ-1 едет по грязи тем лучше, чем больше нагрузка на ведущую заднюю ось. Делать машину более тяжелой не стоит, зато можно перенести назад мотор, и загрузить им ведущие колеса. Но выстроенные в линию ГП, КПП и двигатель сильно вывешиваются назад, через мелкую ямку не проехать, поддоном картера зацепишься. Покрутив на чертеже агрегаты и так и этак. Костя поставил КПП над главной передачей и соединил их промежуточным редуктором через «паразитку». Вроде неплохо, но другая беда – мотор стоит высоко, центр тяжести пополз, и вообще… А если положить мотор на бок? И чуток сместить вбок, то все и сложится!

И вот на чертеже новый эскиз НАТИ-2: мотор сзади, плашмя, над осью, трубчатая хребтовая рама, короткая база, солидный дорожный просвет, предельно простой кузов, общий вес машины в половину меньше чем у ГАЗ-А.

А что, неплохо, вот ещё кузов можно из дюраля склепать для пущей легкости — сказал Сильванский, разглядывая в столовой Наркомата проект авто.

Скажите, Костя, а каково назначение этого автомотора?

Ну-уу, разведка, там, дозоры… — промямлил конструктор.

Ха, молодой человек, такими доводами вы ИХ не проймете, нужно конкретное назначенье, иначе ваш проект полетит в корзину.

Может, типа тачанки?

Нет, милейший, тачанку из форда сейчас Дыренков делает, знаете такого?

Нет, а что?

О! Это ужасно талантливый человек, уверяю Вас, его автотачанка будет самой страшной в мире!

А вот если назвать это радиомашиной? Радийный Разведывательный Автомомбиль? РРА!!

Хм-мм, а вы знаете, такое может пройти, причем лучше обратиться в НКВД, там к радио отношение более трепетное, армейцы могут просто вас не понять.

Ладно молодой человек, я составлю вам протекцию, так и быть.

Комиссия в синих гимнастерках со шпалами, поджав губы, презрительно смотрела на маленький угловатый автомобильчик зеленого цвета. На фоне новеньких блестящих ГАЗ-ов, машинка выглядела неказисто и старомодно. Поехали, махнул рукой Главный. Сначала поехали все, но дорога быстро кончилась, и начался песчаный пляж. Газовские легковушки и  полуторки увязли сразу, трехоска ещё поползла метров …надцать, и всё. А маленькая машинка, казалось, и не заметив разницы, с негромким шипением прокладывала колею в песке. Потом были и пашня и болото, и снег, и опять пески, причем уже в Кара-Кумах. РРА проезжал везде, ведь по сути, это был багги, наподобие багги Шлессера, многократного чемпиона ралли Париж-Даккар. А в пустыне открылось ещё одно преимущество – мотор не кипел!

Через три месяца та же комиссия стояла вокруг маленького угловатого зеленого автомобиля.

Члены комиссии, в целом, довольны вашим автомобилем, но нужно увеличить вместимость машины, один пассажир – мало, нужно минимум два – внушал Сильванскому Главный в синей гимнастерке.

Что скажешь?

Сделаем,- отвечал счастливый Костя.

Так Костина машинка попала на вооружение пограничных войск НКВД. В Ижевске Шарапову, почитай, Сильванскому, выделили здание под цех, и спустили план на 300 машин в год. Поначалу машинку делали в двух модификациях, отличавшихся лишь длиной трубчатой рамы и вместимостью. Все машины, в обязательном порядке комплектовались усиленным генератором и радиостанцией.

В ходе производства выяснилось, что к машинке легко можно приделывать любое количество ведущих осей, так родилась трехоска. Трехоска стала основой уже бронированной РРА, т.е. БРРА. Впервые РРА и БРРА «понюхали пороху» на Халхин-Голе. Экипажи армейских броне и просто автомобилей, с завистью смотрели на пограничников, легко сновавших на своих машинках по, казалось, непроходимым пескам, взлетающих в туче пыли на барханы, и не закипающих, даже на 40-ка градусной жаре. Армейские начальники тоже заметили РРА, но с другой стороны: пограничники всегда были в курсе всего происходящего, скорость поступления разведдонесений у них была неизмеримо выше, исключительно благодаря наличию в передовых частях радийных машин. Армейцы были настолько впечатлены РРА, что имели места случаи угона машин, а уж предложениями сменить РРА на БА-10/20 бедных погранцов совсем замучили. В штабы посыпались заявки на РРА, армейцы в матерных выраженьях требовали нарушить монополию НКВД на чудо-оружие, и только окончание конфликта ослабило накал страстей