Оценка Состояния РККА на основе проведенных в 35 и 36 годах военных маневров: мнения историков и современников
Доброго времени суток, уважаемые читатели!
Тема военных маневров, которые были проведены РККА в середине 30 годов, и оценки их результатов является одной из дискуссионных в исторической науке.
В широком доступе достаточно материалов, посвященных данному вопросу, которые оценивают эти события как положительно, так и подвергая их определенной критике.
Попытаемся дать краткое описание проведенных маневров и привести оценки как отечественных историков и военных, так и зарубежных специалистов относительно самих маневров и общей оценки состояния РККА.
Для общего описания данных маневров обратимся к труду маршала Захарова Матвей Васильевича «Генеральный штаб в предвоенные годы», в главе 2 данного труда автор характеризует описываемые события:
Изменения, происшедшие в организационной структуре, техническом оснащении и боевой подготовке войск, были ярко продемонстрированы на маневрах в Киевском военном округе в 1935 году и в Белорусском военном округе в 1936 году. Они проводились по плану Генерального штаба и при активном участии его представителей.
В маневрах Киевского военного округа участвовали войска всех родов войск и свыше тысячи танков. На них отрабатывались следующие вопросы: прорыв укрепленной оборонительной полосы стрелковым корпусом, усиленным танковыми батальонами и артиллерией РГК; развитие прорыва кавалерийским корпусом; применение крупного авиадесанта; маневр механизированного корпуса и кавалерийской дивизии с целью окружения и уничтожения прорвавшейся группировки противника.
На маневрах Белорусского военного округа проверялась летняя боевая подготовка войск. В них участвовали крупные соединения механизированных войск и авиации, артиллерия, стрелковые и кавалерийские соединения, парашютные части.
На маневрах присутствовали руководящие работники НКО, Генерального штаба, члены ЦК Коммунистической партии Белоруссии и правительства Белорусской республики. В качестве гостей были приглашены иностранные военные делегации. В состав делегаций входили: от французской армии — заместитель начальника генерального штаба генерал Швейцгут, генерал авиации Вайемен и военный атташе полковник Симон; от английской — командир 2-й Олдершотской дивизии генерал Уэйвел, представитель генерального штаба полковник Мартелл, известный в то время как автор работ по танкам, а также полковник Виглсворт; от чехословацкой — командир 4-го пехотного корпуса генерал В. Лужа.
Итак, в первой половине сентября 1936 года в обширном районе восточнее Минска состоялись большие двусторонние оперативно-тактические маневры войск Белорусского военного округа под руководством командующего округом И. П. Уборевича, заместителя командующего и начальника политуправления БВО армейского комиссара 2 ранга А. С. Булина и начальника штаба округа комдива Б. И. Боброва. На маневры во главе с Наркомом обороны Маршалом Советского Союза К. Е. Ворошиловым прибыли начальник Генерального штаба Маршал Советского Союза А. И. Егоров, Маршалы Советского Союза М. Н. Тухачевский и С. М. Буденный, начальник Управления боевой подготовки РККА командарм 2 ранга А. И. Седякин, начальник Управления воздушных сил РККА командарм 2 ранга Я. И. Алкснис, начальник Автобронетанкового управления командарм 2 ранга И. А. Халепский, заместитель начальника Политического управления РККА армейский комиссар 2 ранга Г. А. Осепян, посреднический аппарат, насчитывавший 950 человек начальствующего состава, в том числе 150 слушателей военных академий и столько же работников центрального аппарата и военных округов.
Армией «восточных» командовал комкор Е. И. Ковтюх, начальником штаба был комбриг П. В. Зотин. В состав армии входили: управление 46-го стрелкового корпуса (командир комдив А. П. Мелик-Шахназаров, начальник штаба полковник В. В. Курасов), 2-я Белорусская стрелковая дивизия (комбриг М. Л. Полунов), 5-я стрелковая дивизия (полковник Д. Н. Гусев), 81-я стрелковая дивизия (комбриг Н. И. Андросюк), 6-я кавалерийская дивизия (комбриг Д. А. Вайнерх), 11-я кавалерийская дивизия (комбриг И. К. Гроссберг), 5-я отдельная мехбригада (полковник Л. А. Менджерицкий), 1-я танковая бригада РГК (полковник В. В. Фавицкий), 52-я легкобомбардировочная авиабригада (полковник Е. Ф. Логинов), 142-я истребительная авиабригада (комбриг Е. С. Птухин), а также части усиления и обеспечения.
Армией «западных» командовал комкор И. Р. Апанасенко, а начальником штаба был полковник Р. Я. Малиновский. В состав этой армии входили: управление 3-го кавалерийского корпуса (командир комдив Д. Ф. Сердич, начальник штаба полковник Э. Б. Гросс), управление 5-го стрелкового корпуса (командир комдив Е. С. Казанский, начальник штаба полковник А. П. Покровский), 4-я кавалерийская дивизия комбрига Г. К. Жукова, 7-я кавалерийская дивизия комдива Г. М. Штерна, 4-я стрелковая дивизия комбрига Г. С. Иссерсона, 8-я стрелковая дивизия комбрига В. В. Косякина, 37-я стрелковая дивизия комдива И. С. Конева, 3, 4 и 21-я мехбригады под командованием комбригов Н. А. Новикова, Д. Г. Павлова и полковника С. Д. Бобкова, 40-я легкобомбардировочная авиабригада комбрига Я. В. Смушкевича, 84-я истребительная авиабригада полковника В. И. Адриашенко, а также части усиления и обеспечения.
В распоряжении руководства игрой находились 3-я и 7-я авиадесантные бригады, 114-я штурмовая и 9-я тяжелобомбардировочная авиабригады, эскадрилья средних бомбардировщиков и авиаотряд связи.
В общей сложности Белорусский военный округ вывел на маневры 85 тыс. человек личного состава войск, 1136 танков, 580 орудий, 638 самолетов.
Маневрам предшествовали напряженные отрядные учения, начавшиеся еще 1 августа и продолжавшиеся более месяца. Маневры начались 7 сентября. В 6 часов утра налетом авиации и разведкой боем «противник» начал военные действия на границе. Одновременно производил подвод и сосредоточение войск к району боевых действий. На следующий день отрабатывались вопросы сближения войск сторон и атака оборонительной полосы. Утром 9 сентября были выброшены на парашютах две авиадесантные бригады с целью овладеть крупным населенным пунктом, аэродромами противника и важными переправами до подхода к водным рубежам главных сил наземных войск. Для того времени это было неповторимое зрелище: оно произвело большое впечатление и вызвало чувство гордости нашими достижениями и приоритетом в области использования воздушно-десантных войск.
На четвертый день маневров, то есть в ночь на 10 сентября, войска вели боевые действия ночью. Это также было нашим козырем в подготовке войск. Опыт, приобретенный на учениях и маневрах, пригодился в Великой Отечественной войне, в ходе ее он получил свое дальнейшее развитие. В годы войны мне не раз приходилось организовывать, боевые действия ночью, и каждый раз наши войска одерживали успех. Немецко-фашистские войска в ночном бою, как правило, терпели поражение. Следовательно, и в этом неоспоримый приоритет принадлежал нашей армии.
В 10 часов 10 сентября был дан отбой. В этот же день весь начсостав РККА, участвующий в маневрах, а также иностранные делегации присутствовали на обеде, устроенном руководителями партии и правительства Белорусской ССР — председателем СНК Н. М. Голодедом и секретарем ЦК КП(б) Белоруссии Н. Ф. Гикало. Кроме членов ЦК партии и правительства Белоруссии на обеде были секретарь Калининского обкома партии М. Е. Михайлов и председатель облисполкома В. Ф. Иванов, а также секретарь Западного обкома партии тов. Румянцев и председатель облисполкома тов. Ракитов.
11 сентября командующий округом командарм 1 ранга И. П. Уборевич сделал обстоятельный разбор маневров. Выступивший за ним Народный комиссар обороны маршал К. Е. Ворошилов положительно оценил разработанный замысел учений и безупречное руководство маневрами, а также в целом хорошие действия войск и штабов. Он подчеркнул, что эти маневры являются серьезной боевой «репетицией» и что Белорусский военный округ с честью выдержал экзамен на зрелость. Вместе с тем К. Е. Ворошилов отметил, что еще многое предстоит сделать для улучшения организации ПВО, защиты войск от внезапного нападения, для совершенствования управления войсками и взаимодействия их с ВВС. ( Захаров Матвей Васильевич «Генеральный штаб в предвоенные годы» http://militera.lib.ru/memo/russian/zaharov_mv/01.html).
Как видим, автор, в целом, позитивно оценивает проведенные маневры и положительно оценивает состояние РККА.
Представляется интересным уточнить мнение К.Е. Ворошилова о состоянии РККА, для этого обратимся к такому источнику как: Военный совет при народном комиссаре обороны СССР. Октябрь 1936 г.: Документы и материалы: сб. М.: РОССПЭН, 2009. – 479 с.
В данном источнике указано: Среди личного состава ВВС наблюдалась низкая дисциплина, ухарство, отсутствие ответственности за выполнение порученной задачи и, как следствие – аварии и катастрофы, которых в 1936 г. было больше, чем в предыдущем. Особенно часто они происходили при взлетах и посадках, что требовало особого внимания к овладению техникой и управлению ею. Аварийность воздушного флота в течение 1936 г. так быстро возрастала, что даже правительство обратило на это внимание: три раза вопрос об аварийности в ВВС ставился на повестке дня правительства и ЦК ВКП (б).
Я.И. Алкснис приводил конкретные цифры: если в 1935 г. общее число катастроф и аварий по Воздушным силам РККА составило 327 и в них погибло 59 человек, то в 1936 г. произошло 329 катастроф и аварий, в которых погибло 65 человек.
Низких оценок заслуживала авиадесантная подготовка. Отмечалось, что десантная практика носила больше показной, чем оперативно-тактический характер и по сути дела превратилась в «прыжкоманию».
«Получается, что воздушными десантами мы больше занимаем иностранцев, – отмечал Ворошилов, – как, например, в Белорусском военном округе, где гостей ради, мы заставили т. Уборевича выбросить десант совсем не там, где следовало бы, и не так, как нужно было бы. И все только для того, чтобы товар лицом показать, мало считаясь с поучительностью этих действий для войск» .
Критике подвергся даже бывший начальник Управления противовоздушной обороны РККА С.С. Каменев, умерший в августе 1936 г. По мнению наркома, дела в ведомстве покойного обстояли «скверно»:
«Сергей Сергеевич Каменев докладывал, что дело противовоздушной обороны у нас сейчас более или менее налажено, артиллерия по воздушным целям стрелять умеет, одним словом – все более или менее в порядке. На деле же оказалось обратное: противовоздушная артиллерия стреляет плохо, постоянных позиций не имеет, связь между отдельными дивизионами, не говоря уже о батареях, отсутствует. Управление всем комплексом ПВО, в том числе пулеметной и артиллерийской обороной, прямо никудышное».
Хуже всего, по оценке Ворошилова, оказалась подготовлена пехота, так как ей в связи с развитием новых родов войск уделялось внимания меньше всего. «Сейчас сплошь и рядом, даже в наших лучших округах, где пехоту любят также как и остальные роды войск, она выглядит жалкой, – отмечал нарком. – Мы пехоту слишком обираем людьми… Надо прямо сказать, товарищи, что наша пехота наступать не умеет и не желает применяться к местности. Наступление пехоты ведется примитивнейшим, допотопнейшим способом. Я видел пехотные части, наступающие хуже, чем в 1918 году наступали партизанские отряды, которые этому искусству обучались только в ходе боя».
Хромала и боевая работа штабов, особенно из-за отсутствия надежной, бесперебойно действующей связи. В приказе наркома отмечалось: «Уровень подготовки общевойсковых штабов в ряде соединений не отвечает требованиям современного боя; все еще много времени теряется на передачу приказов и донесений, благодаря несовершенству штабной работы». Плохо было поставлено дело с обеспечением флангов и стыков с соседями, ведением разведки, медленно развивался тыл вооруженных сил. (Военный совет при народном комиссаре обороны СССР. Октябрь 1936 г.: Документы и материалы: сб. М.: РОССПЭН, 2009. – 479 с. Цит по Военные маневры 1935-1936 гг. и проблема боевой подготовки РККА Лазарев С.Е. Май, 2010 г. Том II . № 5 (16) . «Молодой учёный»).
Одним из тех, кто негативно оценивает проведенные военные маневры, является историк А.А. Смирнов. Данному вопросу посвящено несколько трудов указанного автора (к примеру, https://maxpark.com/community/14/content/3129311). Выводы Смирнова А.А. подвергаются определенной корректировке, в частности https://actualhistory.ru/manevry-bvo1936
Если, резюмировать выводы Смирнова А. А., то можно выделить следующее: Стороны на маневрах заранее были осведомлены, кто, где, когда и с какими силами «противника» столкнется, кто и к какому сроку одержит – независимо от своего или «противника» умения – верх в том или ином бою, выйдет на тот или иной рубеж и т. д. Посредники должны были не приостанавливать или ускорять продвижение частей в зависимости от грамотности их действий, а добиваться неуклонного соблюдения этими частями «сценария» маневров. Командиры всех выводимых на маневры частей и соединений (а в соединениях – и штабы) смогли ознакомиться и с районом, в котором им предстоит «воевать», и с «планом розыгрыша операции».
Принять все решения, составить все документы их обязали опять-таки заранее, за одну-две недели до начала маневров. Поэтому А. Смирнов называет маневры «пародией на настоящую войну» и считает, что командиры и штабы РККА стояли еще на очень низкой ступени развития и в реальной боевой обстановке управлять войсками не умели. Представления о «замечательной выучке Красной Армии накануне репрессий 1937 года» историк считает не более чем мифом. (С.Е. Лазарев «Взлет и падение командарма И. П. Уборевича» Известия Самарского научного центра Российской академии наук, т. 13, №3(2), 2011 https://cyberleninka.ru/article/n/vzlet-i-padenie-komandarma-i-p-uborevicha).
Отдельно стоит упомянуть об описании Смирновым А.А. десантных операций в ходе указанных маневров:
По сравнению с Киевскими маневрами 1935-го, Белорусские маневры 1936-го стали шагом назад и в отношении техники десантирования с воздуха. Парашютисты прыгали без оружия, а сбрасывавшиеся отдельно винтовки и пулеметы не были обезличены – так что, приземлившись, бойцы долго искали те, что были закреплены за ними (на то, чтобы 50 приземлившихся оказались, наконец, вооружены, ушел целый час!). Наконец, 47-я авиадесантная бригада продемонстрировала «слабую» тактическую выучку. Тот ее батальон, за действиями которого наблюдал начальник Управления боевой подготовки РККА командарм 2 ранга А.И. Седякин, вообще оказался «почти не сколочен и тактически не обучен»!
Впрочем, опыт проведенных 12 – 15 сентября 1936 г. на юго-востоке Волыни, между Шепетовкой и Староконстантиновом, Шепетовских маневров Киевского военного округа (КВО) заставляет предположить, что не лучшей была и тактическая выучка десантников – участников Киевских маневров 1935-го. Ведь воздушный десант, выброшенный на Шепетовских маневрах с 26 кораблей ТБ-3, состоял из бойцов и командиров 13-й авиадесантной бригады – сформированной на основе парашютного полка А.О. Индзера и возглавлявшейся тем же, получившим звание полковника, Индзером. А тактическая выучка этих десантников в черновике отчета КВО о Шепетовских маневрах получила просто убийственную характеристику: «пренебрежение к маскировке под огнем противника, а также некоторое игнорирование [это слово затем все же заменили на «недоработки». –А.С.] вопросов умелого сочетания огня и движения». Подобные формулировки означают, что «люди в синих костюмах» (как называл десантников восхищавшийся их напористостью командующий войсками КВО командарм 1 ранга И.Э. Якир) повели огульное безостановочное – без перебежек, без залеганий, без окапывания, без подготовки броска вперед огнем – наступление на пулеметы «противника! Правда, приведенный нами текст оказался затем зачеркнут, но другая, оставленная в отчете фраза убеждает нас в том, что подобное вполне могло иметь место и описание его было вымарано лишь с целью скрыть этот позор КВО от Москвы. «Имеет место, – читаем мы в этой фразе, – недоучет важности наблюдения и охранения своих открытых флангов, что при действиях в тылу противника может привести к внезапному появлению истребительного отряда и разгрому АДО [авиадесантного отряда. – А.С.]» … Вряд ли годом раньше тактическая выучка бойцов и командиров Индзера была лучше. Таким образом, воздушные десанты, высаженные в ходе Киевских маневров 1935 и Белорусских маневров 1936 гг. не могут считаться показателем высокой боеспособности Красной Армии кануна массовых репрессий 1937–1938 гг.
Во-первых, успех их высадки был обусловлен прежде всего тепличными условиями, созданными для этого на указанных маневрах, – условиями, каких никогда не могло бы сложиться на настоящей войне. Во-вторых, достаточно хорошо отработанная к 1935–1936 гг. в РККА техника десантирования с воздуха не могла компенсировать слабость тактической выучки тогдашних воздушно-десантных войск – обрекавшую в конечном счете действия высаженного десанта на неудачу.
(Смирнов, А. А. Воздушные десанты на Киевских маневрах 1935 г. и Белорусских маневрах 1936 г.: идея и воплощение / А.А. Смирнов // Пространство и Время. — 2015. — № 1—2(19—20). — С. 233—237. https://cyberleninka.ru/article/n/vozdushnye-desanty-na-kievskih-manevrah-1935-g-i belorusskih—manevrah-1936-g—ideya—i—voploschenie).
Также приведем мнение иностранного специалиста, который присутствовал на указанных маневрах:
Побывавший на осенних маневрах Красной Армии 1936 г. британский представитель генерал Уэйвелл давал такую оценку Красной Армии в своем отчете, направленном в октябре указанного года в британский Генеральный штаб: «Основные усилия Советов в настоящее время направлены к обороне, в чем они достигли значительных результатов».
Далее генерал Уэйвелл как бы расшифровывает сделанный им общий вывод о состоянии Красной Армии. «Их танковые силы, – отмечает он, – по численности, конструкции и применению в настоящее время намного опережают любую другую армию; и они, вероятно, обладают мощностями для поддержания их производства в военное время».
Осенние маневры 1935 г. и стратегическая игра в апреле 1936 г. обозначили как раз одну из серьезных проблем Красной Армии – профессиональную и боевую подготовку бронетанковых войск. Она оказалась в сфере внимания правительства в мае-июне и обострилась к июлю 1936 г. 7 мая 1936 г. была расформирована Инспекция Автобронетанковых войск РККА и на должность начальника Автобронетанкового Управления РККА был назначен Г. Бокис. Однако состояние профессиональной и боевой подготовки бронетанковых войск, тем не менее, весьма беспокоило М. Тухачевского, вернувшегося из отпуска. Поэтому 9 июля 1936 г. М. Тухачевский обратился к И. Сталину с соответствующим письмом. «Ознакомившись с делом боевой подготовки механизированных войск, – писал М. Тухачевский, – считаю своим долгом доложить Вам о том, что состояние этой подготовки чрезвычайно тяжелое».
Далее, возвращаясь к отчету Уэвелла об осенних маневрах Красной Армии в 1936 г., обращает на себя внимание, что другим важнейшим показателем качества Красной Армии он считал советские ВВС. «Их воздушные силы, – оценивал британский генерал, – в численном отношении впечатляют, но представители RAF (Королевских воздушных сил) не думают, что их пилоты или машины достигают более чем приличного уровня, безусловно, ниже нашего стандарта».
Информируя свое начальство в Лондоне, генерал Уэйвелл обратил внимание и на другие, традиционные, «старые» рода войск – пехоту, кавалерию, артиллерию. «Что касается других родов войск, – сообщал он, – кавалерии, артиллерии и пехоты, – личный состав в физическом отношении великолепен, каким он и прежде всегда являлся; оснащение и обучение продвинулось с предвоенных времен».
Весьма высокую оценку генерал Уэйвелл дал и нравственному, моральному состоянию личного состава Красной Армии, внутриармейским отношениям. «Дух всей армии очень высок, – констатировал британский военный наблюдатель, – отношения между офицерами и рядовыми выглядят хорошими, при этом дисциплина явно хорошо поддерживается, и, за исключением обиходного использования «товарищ» как формы обращения независимо от звания, по всей видимости, мало, если вообще отличается от принятых в «классовых» армиях. В действительности офицеры Красной Армии проявляют отчетливые признаки превращения в привилегированную касту и фактически во многих отношениях уже являются ею».
Специальное внимание обратил британский генерал на один из важнейших показателей уровня боевого качества любой армии – на боевую и профессиональную подготовку советских войск. «С другой стороны, – обратил внимание Уэйвелл, – используемые тактические приемы представляются топорными и довольно примитивными и, без всяких сомнений, приведут к тяжелым потерям в ходе войны». Итак, в области методов боевого применения войск, в области тактической подготовки британский генерал оценивал Красную Армию крайне низко, обесценивая ее, таким образом, как боевой организм. Он обращал также внимание на весьма уязвимые факторы всей оборонной системы СССР, о которых говорили и ранее все побывавшие в СССР политические и военные наблюдатели. «Пока система шоссейных и железных дорог не будет улучшена, – обнаруживал уязвимое место в оборонной системе Советского Союза и Красной Армии генерал Уэйвелл, – проблема транспорта и снабжения будет вызывать весьма значительные трудности». По косвенным признакам британский генерал отметил и еще один существенный недостаток – отсутствие достаточного числа обученных командиров и технических специалистов. «Резерв обученных офицеров и технического персонала, вероятно, – с достаточной долей уверенности предполагал он, – совершенно не соответствует военным потребностям». На уже упомянутом выше заседании военного совета в октябре 1936 г. сам Тухачевский в докладе неоднократно обращал внимание на плохое состояние дел с «подготовкой лейтенантов запаса…, командного состава запаса».
Генерал следом давал расшифровку этих недостатков и тому, как они сказывались на профессиональной подготовке Красной Армии. «С военной точки зрения, – считал он, – главным из них всегда являлись отсутствие инициативы и уклонение от принятия на себя ответственности со стороны командиров, особенно младших, и предпочтение, отдаваемое идеальным бумажным схемам перед практическим исполнением в реальных условиях со стороны штабных офицеров».
(КРАСНАЯ АРМИЯ В ОЦЕНКЕ БРИТАНСКОГО ВОЕННОГО РУКОВОДСТВА ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ 1930-Х ГГ.- Н.В. НАУМОВ, https://cyberleninka.ru/article/n/krasnaya-armiya-v-otsenke-britanskogo-voennogo-rukovodstva-vo-vtoroy-polovine-1930-h-gg/viewer)
