Некоторые фантазии об альтернативном флоте СССР извлеченные из нощных моих размышлений. Часть 1.
В качестве основы для иллюстраций взяты работы Gollevainen с сайта http://www.shipbucket.com/
Начнем с того, что Советский ВМФ времен Великой Отечественной Войны оказался малоэффективным, вовсе не из-за качества отечественных кораблей, а прежде всего из-за отсутствия ясного понимания для чего собственно этот флот нужен.
Довоенным флотоводцам мерещились эскадренные сражения с английскими линейными кораблями, набеговые операции и минная война с перекрытием всего и вся гигантскими заграждениями. Никто и подумать не мог, что придется заниматься скучнейшей конвойной службой, гибнуть на собственных минах, над головами будет беспрерывно висеть авиация противника, а крупнейший в мире подводный флот не найдет себе применения прежде всего из-за отсутствия у противника приличного судоходства в пределах досягаемости. Адмиралы быстро сделали выводы из полученного опыта и стали прятать свои корабли в базах, хотя и там немцы умудрялись их находить и топить. В начавшейся войне практически не использовались возможности межтеатрового маневра, Тихоокеанский флот простоял без дела, ожидая вступления в войну Японии, хотя если бы даже самураи сошли с ума и, воюя с Америкой, начали боевые действия еще и против СССР, сравнительно небольшие силы Советского флота не смогли бы оказать никакого влияния на исход войны. Это подтвердилось, когда в августе 1945 началась Советско-Японская война. Единственным сравнительно крупным боевым кораблем, участвующим в боевых действиях, стал старый Новик, эсминец «Войков», новые же «семерки» и крейсера «Калинин» и «Каганович» простояли замаскированными в базах.
Я собственно собирался поговорить лишь о теоретических аспектах АИ, но, как сказал один из коллег, желание творить неистребимо, так что попробую создать собственный сценарий.
Зачастую коллеги, занимающиеся созданием альтернативных Советских флотов, грешат стремлением замодернизировать старые коробки, превратив их подобие суперсовременных по тому времени кораблей, или стараются опереться на иностранный опыт, пачками закупая лучшие проекты, а то и заказывая крейсера и эсминцы за границей, забывая о том, что платить за такой произвол пришлось бы чистым золотом, запасы которого у СССР были отнюдь не безграничны.
Содержание:
На мой взгляд, при создании довоенного Советского ВМФ были допущены три главных ошибки. Первая состояла в том, что постройку новых кораблей начали слишком поздно, в принципе можно было закладывать их уже в 1925 году, но этому мешала не пресловутая разруха, а стойкое нежелание руководства страны создавать большой флот. Увлеченные идеей скорой мировой революции оно не понимало значения флота, и только после окончательной захвата власти Сталиным, бывшим при всей моей нелюбви к нему, настоящим, хотя и своеобразным патриотом, начались сдвиги в лучшую сторону.
Второй ошибкой был отказ от создания собственных проектов, выразившийся в покупке чертежей итальянских эсминцев и крейсеров. В результате была загублена собственная кораблестроительная школа, а ведь только набив руку в создании малых кораблей можно переходить к проектированию крупных. В РИ, после создания малоудачных лидеров типа «Ленинград» и не развивших проектной скорости сторожевых кораблей (а по замыслу миноносцев) типа «Ураган», бросилась за помощью к итальянцам, хотя одновременно продолжали тупо строить «Ураганы», даже не пытаясь устранить допущенные в проекте ошибки.
Третьей, и, на мой взгляд, главной ошибкой была сборка боевых кораблей на Дальнем Востоке. В итоге, вместо того, чтобы совершать океанские плавания, приобретая бесценный опыт, моряки отправлялись на Тихий океан по железной дороги. Многому они при этом могли научиться! Вдобавок, сложная операция по доставке разобранных кораблей во Владивосток и Комсомольск-на-Амуре, сильно задержала их постройку.
В РИ была принята следующая линейка проектов: эсминец, легкий крейсер, линкор. Но был возможен и другой вариант: миноносец, лидер, тяжелый крейсер. Этот вариант и представляется мне наиболее предпочтительным.
Крупные надводные корабли.
Эсминцы
Начали в 1928, как водится, с лидеров, притом 1-го проекта. Блин получился комом, как и в РИ, но вместо того чтобы пороть горячку получившееся «чудо» внимательно изучили на предмет выявления ошибок и занялись составлением нового проекта.
Следующая тройка вышла получше, так что два из них («Эривань» и «Тифлис») своим ходом направились в дальний поход с Черного моря прямо на Тихий, он же Великий океан. Скорость их стала более умеренной, всего 38 узлов, зато корпуса попрочнее стали и мореходность улучшилась.
Вскоре их маршрут повторили «Баку», «Ташкент», «Ашхабад» и «Киев», имевшие по 3х2 130-мм артустановки. Дальше дело двинулось веселей – пошли серии, к постройке подключились Балтийский и Черноморский (Наваль) судостроительные заводы, потом Комсомольск-на-Амуре, и к лету 1941 года Советский ВМФ располагал уже 55 большими эсминцами.
Распределялись они следующим образом: СФ – 10, БФ – 16, ЧФ – 12, ТОФ – 17. Мало, конечно, до обидного мало, правда, с устаревшими Новиками получалось уже 72, но это было слабым утешением. Хорошо хоть новых сторожевиков (де-факто миноносцев) немало понастроить успели и брали они на себя часть выполняемых в РИ эсминцами задач, высвобождая лидеры для совсем других дел.
И никто не заметил, как народилась в СССР и окрепла «молодая школа». Еретические мысли, непонятные для старых военспецов, высказывали они, но вот почему-то прислушивалось к их речам руководство страны. Ларчик открывался просто – строительство предлагаемых ими авианосцев должно было обойтись много дешевле лелеемых «стариками» линкоров, эффект же они обещали поистине сногсшибательный.
Первенцем их стал, казалось бы, уже давно списанный со счетов «Измаил», переименованный в «Красного авиатора» и предназначался он для Дальневосточной флотилии, которая с приходом его могла уже претендовать на высокое звание флота.
Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается – застрял «Красный авиатор» на Балтике аж до 1938 года, потому как не было для него (не додумали «молодые») кораблей охранения. Да и это не беда, а лишь полбеды: в беспрестанных походах, от Кронштадта до Мурманска и обратно, выковывались кадры палубной авиации, и хотя пугались поначалу моряки Советских пароходств стремительно несущихся на их неуклюжие посудины краснозвездных торпедоносцев, а потом и штурмовиков-пикировщиков, научились красные соколы взлетать (а главное садиться) на свой «плавучий гараж» в свежую и более чем свежую погоду, а истребители палубные, условно атакуя чрезмерно любопытных английских пилотов, с авианосцев потенциального супостата взлетающих, защищать свой железный дом приучались.
Крейсера
Но пришел час, решили как-то ночью самураи перейти границу, и двинулся «Красный авиатор» вместе с двумя тяжелыми крейсерами по давно проложенному лидерами и сторожевиками с подлодками маршруту.
Звали их «Киров» и «Куйбышев», и не оба они сразу присоединились к авианосцу, ведь шел «Куйбышев» с Черного моря и дожидался товарищей у входа в канал Суэцкий, вместе с парой построенных на заводе имени 61 коммунара новых лидеров.
Не были они первенцами Советского крейсеростроения, не стоило «Дзержинскому» и «Свердлову» в такую даль идти, ненадежными оказались их сердца-турбины, да и вооружение – 12 180-мм пушек, что по три в каждой башне в общих люльках размещались, не слишком удачным оказалось. Зато 203-мм пушки в башнях новых, двухорудийных, оказались куда надежнее, хотя рекордной дальнобойностью конструкторам пожертвовать пришлось.
Да и лидеры помощнее стали, уже по 4х2 130-мм стояли на них и кое кто из матросов перед моряками с других кораблей рисуясь, называл их не иначе как крейсерами.
Правда запоздала эскадра, пришли во Владивосток корабли, когда уже закончился конфликт на Хасане, в грянувшем же вскоре Халхин-Голе простояли в базе, ведь уже оценили японцы возросшую мощь Тихоокеанского флота и заблокировали их линкоры Японское море, хоть и не стреляя, но и не давая Советской эскадре выйти на океанский простор. Выводы из этого конфуза сделали быстро – после окончания конфликта перебазировалась эскадра из Владивостока на Камчатку, оставив в Приморье лишь легкие силы.
В 1941 с трудом вытянули из устья Амура построенные в Комсомольске тяжелые крейсера «Чапаев» и «Орджоникидзе».
Днища при этом кораблям так побили, что по три месяца в доках они провели, починяясь, причем «Орджоникидзе» еще своей очереди дожидался, так что все полгода, считай, проволынил. Утерли пот со лбов и зареклись впредь так поступать, а заложенный уже там же «Лазо» на иголки разобрали. Строились с тех пор в Комсомольске только эсминцы да лодки подводные.
В том 1941 большая беда случилась, и приняли балтийцы и черноморцы смертный бой. Тихоокеанский же флот не у дел оказался, хоть и обливались сердца моряков кровью, когда слышали они вести с веста доносившиеся. Так в сентябре 41-го сошлись пять балтийских лидеров в яростной схватке с немецкими крейсерами «Лейпциг» и «Эмден» обстреливающими позиции наших войск. Не один не уцелел, но и «Лейпциг», четырьмя торпедами пораженный, пошел глубину моря измерять, а победивший казалось «Эмден», тоже свою торпеду словивший, ход потерял и оказался на один зуб подошедшему «Дзержинскому». Зато на целый лишний месяц застряли немецкие войска на Моонзундских островах.
Тем временем пошли в северные порты караваны с оружием из Англии да США, и надо бы было прикрывать их от авиации немецкой и лодок подводных, да вот незадача – заблокированы были крупные советские корабли в Балтийском и Черном морях, и не было им пути на север. Потому в январе 1942, когда ясно стало, что не будут японцы с СССР воевать, вышла Тихоокеанская эскадра в дальний поход, да только не на запад, а на восток. С большой осторожностью шли, ведь у побережья США японские подлодки шныряли, да и американские субмарины, могли, не разобравшись, торпеду в советский авианосец засадить. Но прошли через Панамский канал, затем тропическое Карибское море. В Нью-Йорке, правда, задержаться пришлось, пока ставили американские рабочие на советские корабли новые зенитные автоматы и приборы управления огнем. Но и пилоты время зря не потратили, удалось им полетать с палуб американских авианосцев вместе с ихними летчиками боевую учебу проходившими и хоть не все (понятно было), американцы показывали, да глаза и уши советским людям тоже не зря даны. А когда наконец в море вышли, курс держа на порт Рейкьявик, что на вулканическом острове находился, стояли в ангарах «Красного авиатора» уже не дряхлые Р-5 да И-153, а новенькие «Девастейторы», «Донтлесы» и «Уайлдкеты».
Авианосцы
Сила шла: авианосец, три тяжелых крейсера и восемь лучших тихоокеанских лидеров, и уже на переходе проявила эскадра свою мощь: утопили палубные самолеты германскую субмарину, не вовремя навстречу попавшуюся, а другую лидеры долго преследовали, и сочли даже потопленной, лишь после войны выяснилось, что удалось той доползти до Бреста, где она на затяжной ремонт встала. Ну да ладно, все ж союзникам полегче было.
В Рейкьявике застали формирующийся конвой PQ-17 и присоединились к англо-американской эскадре транспорты с бесценным грузом прикрывающей, да как вскоре известно стало, «Тирпица» в гости поджидавшей.
Когда, повинуясь глупой воле своего командования, ушли английские и американские линкоры вместе с кораблями охранения, расформированный конвой на растерзание фашистским летчикам и подводникам бросив, пришлось тихоокеанцам собирать разбредшиеся по океану транспорты, а затем конвоировать их в советские порты. Не даром далась советским морякам эта задача: уже совсем недалеко от Мурманска, торпедировала нацистская субмарина «Сокрушительного», так и не увидела большая часть его экипажа родного порта, но целых 23 транспорта удалось им довести, хоть и сокрушалось Адмиралтейство английское, что вряд ли теперь хоть один уцелеет.
А в Мурманске уже стоял, построенный северодвинцами новый авианосец «Громов».
Хоть и поменьше он был старика «Красного авиатора», но почти в полтора раза больше самолетов мог брать в свои ангары, и уже во время достройки добавили на него автоматов ленд-лизовских. Жаль что еще более крупный «Леваневский» после начала войны разобрать пришлось, не хватало в стране металла и рабочих рук, ну да ладно и без того после появления на Северном флоте первого авианосного ударного соединения легкая жизнь у немецких линкоров и крейсеров закончилась. Ни разу больше не вышел «Тирпиц» в море, а рискнувший покинуть свою базу «Шарнхорст» получил три торпеды от советских «Эвенджеров» и был добит подошедшей английской эскадрой.
Линкоры
Но и заслуженному ветерану не пришлось дожить до победы. В конце 1944 года новые акустические торпеды с германской субмарины нашли борт «Красного авиатора» и ушел старый авианосец на дно, оплакиваемый жалобным воем сирен с кораблей охранения. Легче, впрочем, фашистам от этого не стало – в состав эскадры уже вошел, наконец, долгострой, линейный корабль «Советская Белоруссия».
Начали его строить еще в далеком довоенном 1937 году, на год позже ленинградской «Советской России» и николаевской «Советской Украины». Не прошли даром для их конструкторов мучения с проектами крейсеров, вышли новые линкоры не такими огромными, как сперва опасались, а всего по 40000 тонн водоизмещения стандартного. Но вооружены они были на славу: по 9 орудий 406-мм, никакому «Тирпицу» шансов на жизнь не оставляющих, да броню 356 мм артиллерийские погреба прикрывающую, вот машинные отделения были слабее защищены – только 330 мм. Скорость их была всего 28 узлов, что меньше конечно чем у немецких линкоров, ну да штормовой океан (а когда он не штормовой?), не дорожка беговая, и лишний узел серьезной роли не играет.
«Россия» с «Украиной» еще в конце 1941 в строй вошли, да не пришлось им в артиллерийском бою с равными противниками схлестнуться, все больше позиции фашистских войск обстреливали. Лишь черноморцам удалось однажды жизнь противнику попортить, нефтяной порт Констанцу в пылающие развалины превратив, но и фашистские летчики не дремали, с трудом доползла «Советская Украина» до Поти, где и простояла до конца войны, кессонами обвешанная. А вот тяжелый крейсер «Железняков» не дошел, опрокинулся и затонул на полпути домой. А что делать? Недостроенный авианосец «Рычагов», с «Громовым» однотипный, для Тихоокеанского флота предназначавшийся, не достроили, стоял его корпус в том же Поти, вот и хозяйничали фашистские стервятники над морем Черным, морем Русским.
В феврале 1945 закончилась Великая Отечественная Война, как ей и положено — взятием Берлина. Но балтийская эскадра в составе авианосца «Чкалов», тяжелого крейсера «Фрунзе» и шестерки лидеров, встречала день победы не в родном порту, а штормуя далеко в море. Полным ходом шли советские корабли через Атлантику, топливо не экономя, дозаправлясь в пути с английских и американских танкеров. Лежал их путь к теперь знакомому советским морякам Панамскому каналу, через который уже шла, вышедшая раньше, североморская эскадра.
В начале мая 1945 года сосредоточенные в Авачинской бухте корабли были полностью готовы начать боевые действия. Противопоставить двум советским авианосцам, четверке тяжелых крейсеров и 22 лидерам, японцам было уже нечего. И проносились краснозвездные самолеты над Сахалином и Курилами, Корейским полуостровом и даже самим Хоккайдо.
И не бедным, всеми забытым родственником, встретил советский флот окончание Второй Мировой войны — рядом с американским линкором «Миссури», вошедшим в Токийский залив, шел как равный советский тяжелый крейсер «Фрунзе».
