История военной техники крайне редко сводится к одним лишь тактико-техническим характеристикам, и зачастую объединяет в себе целые пласты из других сфер этой науки – здесь и истории о простых человеческих жизнях, и переплетение разных событий и историй разных государств, и особенности развития промышленности, и многое другое. В результате иногда технически несостоятельные идеи выполнялись на высочайшем качественном уровне, но увы, чаще бывало наоборот – прекрасные проекты, созданные грамотными, а то и вовсе гениальными людьми, на практике никак не показывали себя из-за отвратного исполнения на деле. Сами жизни таких конструкторов из-за небольших достижений их детищ уходили в тень и становились малоизвестными широкой публике, хотя сами они заслуживали занять место рядом с другими, куда более известными людьми своей эпохи. Заканчивалась история этих людей частенько какой-то трагедией – Зигфрид Поппер погиб под колесами трамвая, Владимир Барановский, будучи еще молодым (на тот момент ему было всего 32 года), также погиб при испытаниях унитарных выстрелов к собственной скорострельной пушке…. Иногда подобный трагический конец истории имел незначительные последствия, как это было с Поппером, а иногда гибель одного талантливого конструктора фактически ставила крест на успешном развитии определенных направлений в отдельно взятой стране. Еще одним из ярких примеров подобной противоречивости людского бытия в области истории военной техники стал Хосе Гонсалес Онториа, ученый, конструктор и артиллерист Испанской Армады, о котором и пойдет речь в этой статье.
Дон Хосе Гонсалес Онториа
Родился Хосе Гонсалес Онториа 21 июля 1840 года, в городе Санлукар-де-Баррамеда, что в провинции Кадис на юге Испании. При крещении он получил полное имя Хосе Мария де ла Пас Антонио, но, как и большинство прогрессивно настроенных испанцев того времени, никогда его не использовал. Родители его, дон Антонио Гонсалес Анхель и донья Мария де ла Пас Онториа Тесанос, были знатного происхождения, но не богаты на финансы. Зато у родителей юного Хосе имелось другое богатство – любовь (в браке родилось 8 детей), ум и забота о судьбе своих детей. Рано заметив за своим сыном определенные дарования в сфере точных наук, отец решил добиться его поступления в Военно-морской колледж Сан-Фернандо, что по правилам того времени было делом непростым [1]. Вопрос был достаточно быстро рассмотрен, и спустя два года 11-летний Хосе, достигнув необходимого возраста, приступил к получению высшего образования. Детали его жизни в ближайшие несколько лет найти мне не удалось, есть лишь неловкая ссылка на то, что Онториа был вынужден покинуть на время Армаду и учебу из-за «проделок юности». Судя по всему, он и вовсе собирался бросить колледж, но по настоянию отца получил лишь временный отпуск, после которого Хосе вернулся в ВУЗ и закончил его в 1858 году с отличием, в звании мичмана. Затем он сразу же получил повышение до звания второго лейтенанта (subteniente) и поступил на учебу в Академию Королевского Артиллерийского корпуса Армады, которую успешно завершил в 1860 году. При этом и его преподаватели, и сверстники отмечали высокий интеллект Хосе, способности к артиллерийскому делу и точным наукам, взвешенный точный анализ. За все эти качества и, цитирую, «непревзойденные успехи в учебе», он стал не только достаточно известным в кругах испанских артиллеристов, но и получил должность доцента при академии. К тому моменту ему было всего лишь 20 лет.
Однако стать преподавателем на постоянной основе молодому офицеру так и не довелось – Онториа считал, что Испания отстает в артиллерийском деле от остальных мировых держав, с чем были согласны и его начальники. В результате лейтенант отправился в качестве наблюдателя на испанские артиллерийские заводы, где он напрямую ознакомился с технологиями производства пушек и порохов. Лишь в 1861 году он вернулся в академию в качестве преподавателя, но опять ненадолго. Став в 1863 году старшим преподавателем академии, он в дальнейшем совершил две крупные командировки в США, где в это время шла Гражданская война, в ходе которой артиллерийское дело развивалось не по дням, а по часам. Там он уделял внимание всему – производству пушек и боеприпасов, металлургии, порохов, станков, теоретическим изысканиям на тему артиллерии и всем другим направлениям, которые хоть как-то были связаны с пушками. Его подробнейшие отчеты об увиденном были оценены на высочайшем уровне – по возвращению из второй командировки, в 1865 году, он был награжден Рыцарским крестом ордена Карлоса III, одной из высших государственных наград на тот момент. Вернувшись ненадолго к преподаванию, он уже в 1866 году вошел в состав постоянной комиссии Армады, которая работала на артиллерийском заводе в Трубии, где проработал до 1869 года, завершив очередной этап своей жизни в качестве главы комиссии. За эти годы он еще больше укрепил свои знания теории и практики артиллерийского дела по части производства, а также впервые приступил к проектированию пушек собственной конструкции. Именно в эти годы, полные оптимизма, он добился важной победы на личном фронте, женившись в 1867 году на донье Марии де ла Консепсьон Фернандес де Ладреда и Миранда. Работа также способствовала его росту по карьерной лестнице – получив в 1862 году звание капитана, а в 1869 году – полковника, он был назначен начальником артиллерийского парка в Ферроле, где изготовил свою первую 254-мм пушку по технологии американца Родмана. Но и здесь один из ведущих артиллеристов Испании надолго не задержался – в 1872 году, в возрасте 32 лет, он получает назначение в состав Специальной Артиллерийской хунты (совета) Армады. С этого момента он является не просто теоретиком, но и практиком, выступая в качестве одного из тех людей, которые отвечают за развитие артиллерийского дела во всей Испании. В ходе работы на этой должности он испытал ряд орудий новых конструкций и заложил основу для своей будущей системы 1879 года. Однако завершение этой работы не обошлось без знакомства с иностранным опытом – и вместе с хунтой он в 1878 году посетил ведущие страны Европы, ознакомившись с артиллерией Франции, Великобритании, Германии, Бельгии, России, Австрии и Италии. Таким образом, в Испании приступили к разработке орудий нового поколения, объединив практически весь мировой опыт и выбрав для этого лучшие решения. Но насколько у комиссии во главе с Хосе Онториа это получилось?
Орудия Онториа
Испанские офицеры рядом с 32cm Hontoria на борту броненосца «Пелайо»
Под простым названием Modelo 1879 на самом деле кроется целая система решений, которые предопределили дальнейшее развитие артиллерии Испании в ближайшие годы. За время своих теоретических изысканий полковник Онториа пришел к выводам, которые актуальны и для нашего времени: решает не только качество вооружения, но и количество, т.е. насыщение Армады новыми образцами, а значит орудия должны быть не только совершенными, но и достаточно дешевыми. При этом, помимо модернизации производства, требовалось также сократить расходы по другим статьям снабжения флота вооружением, и Онториа предложил провести широчайшую стандартизацию и унификацию элементов орудий, боеприпасов и прочего, что в условиях не самой развитой промышленности Испании должно было принести свои выгоды и значительно облегчить перевооружение. В Испании для Армады отныне утверждалась четкая линейка калибров – 7, 9, 12, 16, 18 и 20 сантиметров; позднее к ним прибавились также калибры 14, 24, 28 и 32 сантиметра, а калибр 18 сантиметров, наоборот, был исключен из этой системы и не нашел распространения. Все пушки требовалось изготавливать по новейшим технологиям, из стали, железа или чугуна, происходил полный отказ от бронзы, которая была одним из основных материалов для изготовления пушек в Испании до того, завоевав популярность благодаря своей низкой стоимости [2]. В процессе налаживания производства орудия постепенно становились целиком стальными. Унифицировались и боеприпасы – как к старым, так и к новым орудиям близких калибров отныне использовались одни и те же снаряды, что значительно сокращало номенклатуру производимых боеприпасов, упрощало снабжение и удешевляло производство. Сами боеприпасы вводились новейшей конструкции, со свинцовой оболочкой и медными поясками. Не последним преимуществом испанских пушек должно было стать заряжание с казны, что смотрелось особенно выгодно на фоне того, что флот «Владычицы морей» продолжал использовать пушки, заряжаемые с дула. Внешне орудия Онториа были похожи на орудия Армстронга с поршневым затвором и «бутылочной» казенной частью, но при этом изготавливались по технологиям Круппа, т.е. имели скрепленный, а не проволочный или цельнолитой ствол. Внутренняя стальная труба имела мелкую параболическую нарезку, что также было достаточно передовым решением – в мире еще достаточно широко употреблялась крупная нарезка стволов. Особое внимание уделялось качеству порохов – Онториа уже в конце 1870-х годов осознал, что будущее за совершенствованием качества ВВ и метательных порохов, а значит в интересах Испании уже сейчас озаботиться этим вопросом. Наконец, в эпоху пока еще «коротких» орудий, с небольшой длиной ствола в 20-30 калибров, полковник предложил изготавливать артиллерийские системы с длиной ствола в 35 и более калибров, что вошло в моду в Европе лишь во второй половине 1880-х годов. Все эти идеи для своего времени были настолько передовыми, сулили настолько большие выгоды, что систему тут же «пустили в оборот», и началась масштабная перестройка испанской орудийной промышленности.
Процесс этот был отнюдь не легким. Требовалось найти финансы на перестройку промышленности, нужные кадры управленцев и рабочих, заказать станки, провести ряд важных практических испытаний, а главное – следить за качеством работ. Дон Хосе Онториа с 1879 года забыл о спокойной жизни, все время проводя в разъездах и лично контролируя производство новых пушек и модернизацию промышленности. Из-за определенных задержек в наладке производства, лишь в начале 1880-х его пушки стали приниматься на вооружение и поступать на флот. При этом новые орудия подвергали жестким испытаниям и активно сравнивали с аналогами, на что Онториа постоянно находил средства. Результаты всех его усилий не заставили ждать – так, 16-см пушка образца 1881 года в своей весовой категории орудий калибром 6-7 дюймов оказалась на момент испытаний лучшей в мире, обладая высокой начальной скоростью, отличными снарядами и хорошим для своего калибра бронепробитием. Испытанная уже в конце 1880-х годов, 28-см пушка Онториа у дульного среза пробивала 66-см сталежелезную бронеплиту, что было очень неплохим результатом. Подобные успехи следовали за каждым испытанным орудием системы Онториа. Выдающиеся характеристики пушек других калибров также постоянно подтверждались, из-за чего испанские морские офицеры с гордостью могли заявить, что ныне они обладают лучшими в мире пушками, и превозносили своего «пушечного короля», дона Хосе Гонсалеса Онториа. Сам конструктор не унимался, и помимо постоянного контроля за производственным процессом и испытаниями проводил также масштабную научно-популярную работу, публикуя собственные работы на тему развития морской артиллерии, которые достаточно высоко ценились в Европе в свое время. Да, ныне этот факт практически забыт, но работы полковника-испанца действительно пользовались успехом и в других странах Европы, их находили прогрессивными и современными. Популярность Онториа стала таковой, что уже в 1880 году он заслужил свой второй Военно-морской Крест [3] за образцово поставленный производственный процесс, а в 1881 году его повысили до звания бригадного генерала морской пехоты, причем за этим последовала череда писем с поздравлениями не только от испанских офицеров, но и от иностранцев. В 1882-1883 годах он и вовсе покинул Испанию и отправился в большое европейское турне, читая лекции и публикуя статьи на различных языках на тему развития артиллерии, ее производства и будущего пушек, организации производства и многого другого. В Великобритании его знания и навыки оценили крайне высоко – от ряда промышленников поступили весьма выгодные предложения. Хосе Гонсалесу Онториа предложили стать управляющим и организатором артиллерийского производства на ряде британских заводов, с высоким жалованием и практически полным карт-бланшем на проведение научных исследований на тему артиллерии. Здесь полковник проявил себя еще и патриотом своей страны – несмотря на то, что в Испании он не пользовался такой свободой действий и получал заметно меньшее жалование, он отказался от перехода на фактическую службу чужому государству, оставшись до конца верноподданным испанской короны и пламенным патриотом родной Отчизны. Это были не единственные приглашения Онториа из-за границы – судя по всему, ему после поездок по Европе каждый год приходили по несколько приглашений из разных стран, но ответом им служил стойкий отказ. По возвращению в Испанию на него обрушились новые задания, но также и новые почести – в 1887 году он стал генерал-майором морской пехоты, став самым высокопоставленным офицером из ее состава.
Когда мечты сталкиваются с реальностью
Увы, не все было так безоблачно, как казалось с первого взгляда. Не стоит забывать, что Онториа пришлось набираться опыта и знаний в очень непростых военно-политических условиях, особенно в 1870-е годы, когда в Испании гремела Третья Карлистская война, да к тому же еще и происходили революции и волнения на почве свержения Изабеллы II, короткого периода республиканского правления, и реставрации монархии Альфонсо XII. В подобных условиях приходилось и выживать самому, и буквально зубами вырывать средства на собственные проекты. Все это стоило времени и нервов, но капитан, а затем и полковник держался до последнего. Лишь с началом правления Альфонсо XII Онториа смог вздохнуть свободно, и практически сразу же породил на свет Modelo 1879. По мере роста популярности он не стремился почивать на лаврах и продолжал работать на истощение, иногда уделяя сну не более 4 часов в сутки. В таких условиях у него возникли проблемы с семейной жизнью, о которых, впрочем, практически ничего не известно, но куда бóльшие проблемы ждали его в 1884 году, по возвращению из Европы.
Как оказалось, испанская промышленность все-таки не смогла вытянуть необходимое качество производства орудий. Еще до отъезда в Европу Онториа пришлось смириться с привлечением импортных комплектующих для своих пушек, а 320-мм орудие и вовсе имело столько чужого, что ныне считается пушкой Канэ, а не испанским орудием. К тому же возникли серьезные проблемы с квалификацией рабочей силы на заводах. С огромным трудом, тратя совершенно невообразимое количество времени и нервов на контроль за процессом, удалось наладить более или менее качественное производство на заводе в Трубии и в арсенале Кадиса, откуда выходили «эталонные» орудия Онториа, показывавшие выдающиеся характеристики на испытаниях и превосходившие многие современные им иностранные образцы. Однако этих производственных мощностей было мало, да и они постоянно нагружались все новыми и новыми заказами, в результате чего все более стала распространяться практика передачи заказов на производство пушек частным фирмам, которые не имели нужного опыта и квалифицированных кадров. Так, тройке броненосцев типа «Инфанта Мария Тереза» пушки пришлось производить прямо на верфи, которая строилась едва ли не вместе с самими кораблями, а для крейсера «Эмперадор Карлос V» пушки заказали у севильской компании «Портилья и Уайт», она же Portilla, White & Co, которая ранее также не занималась производство артиллерии, да и остальная ее продукция не отличалась высоким качеством. Лишь продукция арсенала Кадиса и Трубии кое-как держалась на достаточно высоком уровне, но ее на общем фоне оказалось банально слишком мало – из крупных кораблей испанского флота лишь на броненосце «Пелайо» пушки изготавливались профессионалами, да и то – с огромной медлительностью. Выходом мог стать заказ орудий этой системы за границей, но здесь сказался вполне понятный для испанцев пунктик требований, по которым вооружение требовалось производить только в самой Испании, что гарантировало сохранение затраченных средств внутри государства. Как результат – обладая де-юре лучшей в начале 1880-х годов в мире артиллерией, испанцы вступили в испано-американскую войну 1898 года с практически небоеспособными пушками. Орудия, произведенные непрофессионалами, оказались отвратного качества, особенно много нареканий было по части поршневых затворов, которые могли не закрываться или приходили в негодность после пары выстрелов. Еще хуже дело обстояло с боеприпасами – фактически Испания целиком провалила реформы Онториа по этой части, так как качественными оказались лишь те боеприпасы, которые использовались на испытаниях, а вот серийные были настолько низкого качества, что запросто могли не подходить к пушкам. Все это происходило в условиях тотальной экономии средств [4] – в частности, именно потому Онториа пришлось использовать в конструкции своих пушек чугун, который был дешевле стали. Наконец, свою роль сыграло время – время бурного развития науки и техники, когда за пару лет все новое становилось старым. Будучи, вероятно, лучшими в мире в год создания проекта, в 1879, орудия Онториа еще отлично смотрелись во время начала их серийного производства, в 1881-1883, но промедления, слабость испанской промышленности, экономия средств привели к тому, что массово на флоте эти пушки появились лишь в конце десятилетия, когда они смотрелись уже как вполне рядовые артиллерийские установки. А затем, в течении короткого времени, произошли три важные перемены – появились скорострельные пушки, бездымный метательный порох и бризантные взрывчатые вещества для фугасных снарядов. И пушки Онториа окончательно устарели, едва попав массово в распоряжение офицеров и матросов Армады. Эти орудия еще пытались модернизировать силами других конструкторов, перевести под гильзовое заряжание, бездымный порох, повысить скорострельность, но все без толку – вновь и вновь сказывалось низкое качество производства, экономия средств и многие другие проблемы Испании того времени, из-за чего детища Онториа на деле оказались практически бесполезными.
К сожалению, или может к счастью, дон Хосе Гонсалес Онториа не увидел печальных результатов его трудов. Уже в 1887 году у него появились серьезные проблемы со здоровьем. Бессонные ночи, постоянное напряжение, огромные усилия по выбиванию финансирования на свои проекты, проблемы семейного характера, вскрытые проблемы испанской промышленности, наконец, постоянная борьба с министрами, которые в 1880-е годы менялись едва ли не каждый год – все это подтачивало дона Онториа изнутри, истощало ресурсы его тела и души. Добавлялось к этому также и фанатичное трудолюбие самого генерал-майора – даже во время напряженной работы он уделял огромное время самообразованию и написанию различных трудов, статей и аналитики на свою любимую тему, участвовал в разработке образцов новой артиллерии, вел переписку со своими испанскими и иностранными коллегами, и т.д., и конечно же вся эта деятельность требовала дополнительного времени и сил. Когда в конце 1887 года его назначили Генеральным инспектором артиллерии Испании (в том числе и сухопутной), он уже страдал бессонницей, а вскоре вовсе начались проблемы с психикой. В начале 1888 года дон Хосе Гонсалес Онториа и вовсе попал в психиатрическую клинику Карабанчель в Мадриде, где умер 14 июня 1889 года от церебральной анемии, в возрасте 49 лет. Согласно королевскому указу от 12 марта 1891 года, останки его было решено захоронить в Пантеоне прославленных морских пехотинцев в Кадисе, но лишь 7 июля 1907 года состоялось почетное перезахоронение тела генерала и изобретателя-артиллериста в этом месте. Ныне про его вклад в развитие артиллерии, его популярность в начале 1880-х годов во всей Европе практически забыли, но сами испанцы помнят своего великого соотечественника – того, кто вывел испанскую артиллерию на абсолютно новый уровень, сделав ее на какое-то время хотя бы в общих чертах одной из самых передовых в мире. И не вина дона Хосе Гонсалеса Онториа, что практически все его начинания оказались плохо реализованы и послужили одной из основных причин поражения Испании в войне 1898 года, когда на вооружении Армады стояли 326 орудий его системы. Вся история его жизни и деятельности является историей о том, как даже в не самом передовом и благополучном государстве могут возникнуть передовые идеи, и поучительный урок для тех, кто выступает за жесткую экономию на вооружениях, претендуя при этом на сколь-либо активную внешнюю политику и защиту своих интересов в мире.
Дополнительные иллюстрации (спасибо коллеге Decimam):
Артиллерия Онториа, установленная на корабли Армады
Здесь, в испанской подписи, присутствует ошибка — это не 24cm, а 28cm орудие в стандартной барбетной установке. По совокупности характеристик, пожалуй, одна из лучших пушек этого калибра в эпоху додредноутов
Орудие Онториа калибром 12cm. Использовалось, в основном, на бронепалубных и вспомогательных крейсерах, на станках разного типа
7cm пушка Онториа. Рассматривалась как противоминная или десантная
Примечания
- Насколько мне известно, для поступления в ВУЗы Испании того времени требовались определенные рекомендации, а кроме того, личность каждого кандидата на поступление рассматривалась специальной комиссией отдельно. Это касалось не только военных ВУЗов, но и гражданских – так, даже художественные академии были крайне избирательны к своим студентам, не только простые люди, но и мелкое дворянство зачастую имели мало шансов на получение образования в подобном месте. Впрочем, здесь я могу сильно ошибаться.
- Парадоксально, но это так – Испания обладала доступом к необходимому для отливки бронзы сырью длительное время до этого, а к середине XIX века в метрополии накопились большие запасы старых бронзовых пушек. Переплавка их в новые орудия получалась достаточно дешевой и эффективной.
- О получении первого найти информацию не удалось.
- По-прежнему претендуя на статус значимой морской державы, Испания в 1880-х годах, в особенности после смерти Альфонсо XII, тратила на Армаду гораздо меньше, чем другие морские державы, причем речь не о конкретных цифрах затраченных средств, а об удельных расходах на флот по отношению ко всему государственному бюджету.
P.S. Эта статья писалась давно, к 4-й версии Великой Испании, и была опубликована на топваре. При переносе статьи сюда были внесены некоторые правки и добавлены дополнительные иллюстрации. За доп. материал и правки отдельная благодарность коллегам с топвара.
