Юрий Пашолок. Трофейный польский танк со СПАМ-а в Томашув-Любельском

Изучение трофейного польского танка 7TP в Советском Союзе

Сентябрь 1939 года большинство армий мира встретило в состоянии, когда они были не готовы к войне. Касалось это и немцев, у которых имелся большой дефицит средних танков. Но так получилось, что в сложившейся ситуации выигрывал тот, кто действовал на опережение. Пока одни страны только начинали разворачивать выпуск военной техники, включая танки, немецкие войска смогли, быстрым наскоком, вывести из игры основных противников. Первым из них стала польская армия, которая сражалась упорно, но мало что смогла противопоставить стремительному немецкому наступлению.

Сгоревший в ходе боёв за Томашув-Любельский 7TP

Начиная с лета 1939 года в Советский Союз стала поступать зарубежная бронетехника. Была она тут и ранее, но тогда речь шла о «визитах вежливости», то есть танки привозили зарубежные партнеры. Теперь же новые образцы зарубежной техники являлись трофеями. Первые такие трофеи образовались по итогам боёв в районе реки Халхин-Гол. Вторая волна трофеев образовалась осенью 1939 года. На этот раз в Кубинку и другие места попали образцы военной техники польской армии. В том числе и 7TP, самые удачные и массовые польские танки. В сентябре 1939 года они являлись главным аргументом польских бронетанковых подразделений.

Трофеи на сборном пункте аварийных машин (СПАМ)

Как и в случае с Т-26, в основе 7TP лежал лицензионный Vickers Mk.E. Польская армия планировала закупать «Виккерсы» раньше СССР, но пока примерялись, состоялась сделка. В результате польская армия, которая для Красной Армии являлась одним из наиболее вероятных противников, оказалась в положении догоняющих. При этом Польша также собиралась выпускать танки данного типа по лицензии. 19 января 1933 года было заказано два опытных образца польских вариантов танка. Первый из них изготовили в августе 1934 года. Машина получила заводское обозначение PZInż 120, но более известна она как 7TP.

Танк с серийным номером 5091, восстановленный на НИБТ Полигоне в Кубинке

Всего с 1935 по 1939 годы было изготовлено 132 танка данного типа, из них 22-24 двухбашенных и 108-110 однобашенных. При этом однобашенная, наиболее массовая и удачная версия 7TP, имела шведский след. И башня, и вооружение данного танка создавались с участием фирмы Bofors. В результате получилась гораздо более удачная, чем у однобашенного Vickers Mk.E, конструкция. Внушительный объем переделок был проведен и по шасси танка. Другой вопрос, что 132 выпущенных 7TP — это совсем не то, что соответствовало амбициям польского командования.

Еще два танка использовали как источники запчастей

7TP сыграли достаточно важную роль в ходе боёв сентября 1939 года. В том числе они приняли участие в сражении за Томашув-Любельский, которое проходило с 17 по 26 сентября 1939 года. С польской стороны участие принимали 1-й батальон легких танков и 12-я рота легких танков. Польские подразделения вполне успешно сражались против немецких частей, включая и 2-ю танковую дивизию. Обе стороны понесли тяжелые потери, но перевес оказался за немецкими войсками. Брошенную и поврежденную (но не уничтоженную) матчасть польской армии разместили на СПАМ, который организовали в Томашув-Любельском.

Фары на танке уже советские, от Т-37/Т-38

Между тем, 17 сентября 1939 года начался Освободительный поход Красной Армии. С польской бронетехникой боевых столкновений не происходило, тем не менее, по итогам кампании образовались довольно богатые трофеи. Отличилась 24-я легкотанковая бригада (командир — полковник П.С. Фотченков), которая в сентябре 1939 года брала Львов. К 5 октября между СССР и Германией были закончены переговоры о разделе польской территории. Красная армия стала отходить на оговорённые в соглашении позиции. Одновременно началось выполнение приказа об эвакуации трофейного имущества. В этот самый момент, видимо, поступила информация о СПАМ-е в Томашув-Любельском.

Благодаря наличию источников запчастей удалось восстановить танк до рабочего состояния

В результате лихого рейда, который провел летучий отряд из состава бригады, немцы недосчитались 10 польских танкеток, 9 польских и 2 немецких танков (Pz.Kpfw.II Ausf.C), а также 3 десятков орудий. Среди польских танков оказалось несколько 7TP и Vickers Mk.E. Все танки требовали ремонта, поэтому их сначала отправили на рембазу №7 (Дарница, Киев). 7TP с серийными номерами 5057, 5091 и 5097, а также C7P с номером 1153, отправили на НИБТ Полигон, причем два танка решили использовать как доноры запчастей. Ремонтировали танк выпуска 1938 года, номер 5091.

Фаркоп на мощной балке позже поставили и финны на свои «Виккерсы»

Позже разобранные на запчасти корпуса сдали в металлолом. Их агрегаты было решено использовать как пособия для изучения. А вот танк 5091 оказался полностью восстановлен до ходового состояния, что позволило провести полноценные ходовые испытания. Проводились они на НИБТ Полигоне в период с 7 по 11 октября 1940 года. Машина прошла 312 километров, из них 135 по шоссе, еще 118 по просёлку, остальной километраж был пройден в ходе специспытаний.

В ходе ходовых испытаний

Максимальная скорость польского танка достигла 34,7 км/ч. Это оказалось чуть меньше, чем у Т-26, который развивал в тех же условиях 38 км/ч. Зато средняя скорость оказалась выше — 25 км/ч против 23,8 км/ч у Т-26. Запас хода составил 195 километров. Это оказалось больше, чем у Vickers Mk.E, но меньше, чем у Т-26 (269 километров), который имел топливные баки большего объёма. Вместе с тем, по расходу топлива дизельный двигатель польского танка был более экономичным.

Подобным образом «разувался» и Т-26

Зачем польские инженеры поставили на танк швейцарский дизельный двигатель Saurer VBLDb, стало понятно дальше. Средняя скорость 7TP по просёлку составила 17,2 км/ч, а Т-26 — 15,5 км/ч. Запас хода танков по просёлку составил 130 километров у 7TP и 159 километров у Т-26. При этом у 7TP общий объём баков составлял 110 литров, у Vickers Mk.E — 180 литров, а у Т-26 — 290 литров. То есть в данных условиях дизельный мотор наглядно показал свои преимущества. Новостью для советских военных это не стало, неспроста даже для Т-26 проектировали дизель (и даже не один).

Преодолеть данный ров танк не сумел

В ходе создания 7TP ходовую часть Vickers Mk.E модернизировали. Например, трак у польского танка был немного шире (268 мм против 260 у Т-26). Вместе с тем, по проходимости они с Т-26 оказались похожи. Максимальный угол подъёма составил 32 градуса, дальше у 7TP начинали буксовать гусеницы. Сцепление гусениц оказалось ограничивающим фактором и при езде по косогорам. Максимальный уровень допустимого крена составил 20 градусов. Из-за проблем со сцеплением с поверхностью танк не смог преодолеть ров длиной 1,6 метра.

Продольный разрез польского танка

По большому счету, ходовые испытания были не главным. С точки зрения советских инженеров, 7TP был уже вчерашним днём, и даже в Польше это осознавали. Более интересными были отдельные агрегаты, которые стояли в танке. Особенно дизельный мотор Saurer VBLDb. С этим дизелем у нас были знакомы — такие же швейцарские двигатели устанавливались на грузовики Saurer Dauntless. Ещё одной особенностью польского танка была конструкция главного фрикциона с многодисковым сухим сцеплением. Коробка передач в целом была похожа на ту, что стояла на Т-26, но при этом имела ряд отличий. Например, другие передаточные числа, что было связано, в свою очередь, с установкой нового двигателя.

Схема трансмиссии 7TP

Немало интересного оказалось и с точки зрения боевого отделения. Как уже говорилось, башня имела шведское происхождение. Часть элементов явно пересекалась с башней Strv m/31. Но у 7TP с самого начала башня отличалась от шведской конструкции. Верхний лист получился более простым, что одновременно делало менее сложным его производство и улучшало пулестойкость. Бронировку орудия также упростили, при этом и её стойкость улучшилась. Ещё более существенной была разница между орудийной установкой 7TP и той, которая стояла на финских Vickers Mk.E.

Дизельный мотор Saurer VBLDb

В отличие от шведов, польские инженеры сделали развитую кормовую нишу (радиостанции там, правда, так и не появилось). На крыше башни появилась система вентиляции, что в боевых условиях являлось безусловным плюсом. Башенный люк был всего один, по конструкции он несколько напоминал тот, что ставился на Strv m/31. Появился он, кстати говоря, не сразу: поначалу расчёт башни попадал в боевое отделение через двухстворчатый люк в корме.

Вооружение танка, шведская пушка и польский пулемет американского происхождения

В чём польский танк существенно превосходил шведскую машину, так это в обзорности. В башне шведского танка находились довольно простые боковые смотровые приборы, плюс два перископических прибора имелось в крыше башни. Всё это ему досталось по наследству от немецкого Leichttraktor, чья башня и была взята за основу конструкторами Bofors. Что же касается польской машины, то она получила куда более совершенные смотровые приборы. Вместо простых стеклоблоков в бортах башни были установлены призматические смотровые приборы, исключающие прямое попадание пуль в использующего их танкиста. К слову, на финском танке также стояли боковые смотровые приборы с призмами, но немного иной конструкции.

Перископический прицел

Гораздо более совершенным оказался перископический смотровой прибор, которым пользовался наводчик польского танка. Одновременно он являлся и перископическим прицелом, связанным тягой с орудийной установкой. Полностью прицел не сохранился, но его конструкция вызвала большой интерес у советских специалистов. Телескопического прицела на испытываемом танке не было, его советские специалисты посчитали вспомогательным.

Перископ Гундляха, его у нас почему-то не оценили

Наибольший интерес вызвал перископический прибор, более известный как MK-IV. Его разработал Рудольф Гундлях, по лицензии это устройство стала выпускать британская фирма Vickers. Перископические приборы существовали и до этого, но детище Гундляха оказалось поистине революционным. Во-первых, прибор оказался простым и компактным, обеспечивая при этом круговой обзор. Во-вторых, его призма состояла из двух частей (плюс дополнительная призма для наблюдения в задней полусфере). В случае повреждения верхней половины её можно было быстро заменить, не покидая танк. Самое интересное, что прибор этот наши инженеры как будто не заметили.

Схема бронирования польского танка

Отдельно стоит упомянуть броневую защиту польского танка. Наличие двух «лишних» корпусов и башне позволило провести и обстрел, и полноценное изучение. Надо сказать, что польские инженеры весьма щепетильно подошли к вопросу брони. Толщина лобового листа корпуса и лба подбашенной коробки увеличилась до 17 миллиметров. Часть листов была изготовлена из гомогенной брони, часть — из цементированной. Это позволило гарантированно обезопасить танк от пуль винтовочного калибра, а также значительно уменьшить дистанцию поражения танка из крупнокалиберных пулеметов. Правда, при этом пришлось пойти на снижение толщины бортовых листов корпуса в районе моторного отделения до 10 мм. Толщина брони башни составляла 15 мм.

Обстрел показал, что у польского танка броня по качеству была выше французской, английской и немецкой

Как показали испытания обстрелом корпуса танка с номером 5057, качество брони у 7TP было высоким. Обстреливали его из винтовки Мосина лёгкой и бронебойной пулей, а также из пулемёта ДК калибра 12,7 мм. Результаты испытаний показали более высокую, по сравнению с Т-26, стойкость брони. Лобовой лист корпуса пробивался бронебойной пулей пулемёта ДК на дистанции 100 метров, а броня толщиной 15 мм пробивалась на дистанции 200-250 метров. Также испытания показали, что при обстреле подвижной бронировки орудийной установки та не заклинивается. Аналогичные испытания проводились в Мариуполе, где находился филиал НИИ-48. Так вот, польская броня показала себя лучше немецкой и английской.

7TP в Сталинграде, начало 1943 года. Как его туда занесло, вопрос

В целом 7TP выглядел явно устаревшей боевой машиной, но имел ряд интересных особенностей. Он представлял интерес для нашей промышленности. Не меньший интерес, куда 7TP и C7P делись далее. В апреле 1941 года они еще числились на НИБТ Полигоне, а далее куда-то делись. При этом в 1943 году один польский танк оказался в Сталинграде, возможно, тот самый. Так или иначе, но из всех трофеев 1939 года дожили только TK-S и Renault FT. Оба стоят в парке «Патриот».

Список источников:

1. 1. ЦГА СПб
   2. РГВА
   3. ЦАМО РФ
   4. eBay

источник: https://dzen.ru/a/Z82Foy0PPQXJfqC8