Линейный крейсер «Фрунзе» — вариант модификации линкора «Полтава».

Заложенный 3 июня 1909 года и вступивший в строй 4 декабря 1914 года четвертый российский дредноут «Полтава» оказался кораблем сложной и несчастливой судьбы. В годы первой мировой войны участия в боевых действиях он практически не принимал, проведя большую часть этого периода в Гельсингфорсе. После знаменитого Ледового похода в апреле 1918 года линкор «Полтава» участвовал в обороне форта Ино. А в октябре того же года отправлен на долговременное хранение к стенке Адмиралтейского завода в Петрограде.

24 ноября 1919 года по недосмотру вахтенных в носовом котельном отделении уровень трюмной воды со слоем нефти достиг зольников единственного работавшего на корабле котла, от чего возник пожар, длившийся 15 ч. Из-за значительных повреждений, самым серьезным из которых было полное выгорание центрального артиллерийского поста, восстановление корабля в условиях разрухи начала 20-х годов командование Морских сил РККА сочло нецелесообразным. Линкор решили разоружить и передать в ведение Морского научно-технического комитета (НТК), а механизмы, оборудование, трубопроводы, кабель и тому подобное использовать для восстановления и ремонта трех других однотипных линкоров. По постановлению Совета Труда и Обороны (СТО) от 2 сентября 1924 года с корабля снимались остатки артиллерийского вооружения.

Учитывая состояние корабля (отсутствие на нем артиллерии). Оперативное управление штаба РККФ предложило переоборудовать «Полтаву». как и недостроенный линейный крейсер «Измаил», по примеру флотов других стран, в авианосец. НТК выполнил проработки, показавшие, что переоборудованная «Полтава» сможет обеспечить базирование пятидесяти самолетов. Однако состояние экономики и промышленности страны не позволило реализовать эту прогрессивную идею.

Весной 1925 года в рамках подготовки первых советских программ военного судостроения встал вопрос о восстановлении и вводе в строй всех четырех балтийских линкоров. Поскольку линкор «Полтава» в отличие от других линкоров был не только поврежден пожаром и разоружен, но и начал, по существу, демонтироваться, для его восстановления требовалось принятие специальных решений. Первое из них состоялось во время «большого» похода Морских сил Балтийского моря в июне 1925 года под флагом Председателя Реввоенсовета СССР (РВСС) наркома по военным и морским делам М.В. Фрунзе. В том же месяце врид начальника Морских сил (НМС) РККА представил Председателю РВСС доклад с конкретными предложениями по восстановлению «Полтавы», после чего работы начались.

За полгода на восстановление линкора, получившего 7 января 1926 года новое наименование «Фрунзе», Балтийский завод затратил 200 (по другим данным — 300) тыс. руб. В этих работах участвовало 356 рабочих. Однако к середине февраля 1926 года полученный заводом кредит иссяк, а 26 февраля Морская комиссия РВСС под председательством заместителя наркомвоенмора И.С. Уншлихта из-за нехватки средств, признала невозможным восстановление линкора «Фрунзе» в течение ближайших двух лет.

26 ноября 1926 года СТО СССР утвердил шестилетнюю «Программу строительства морских сил РККА», которой, в частности, предусматривалось восстановление «Фрунзе» по второй очереди программы: на 1927/28—1931/32 операционные годы.

Восстановление корабля в то время связывалось и с его модернизацией. Модернизация линкоров типа «Севастополь» в середине 20-х годов стала предметом оживленной дискуссии среди военно-морских специалистов, которые, были весьма озабочены тем. что эти корабли не только морально устарели, но и изначально обладали рядом серьезных недостатков.

Этой проблеме было посвящено «Особое совещание», созванное в НТК 10 марта 1927 года НМС Р.А. Муклевичем. Основной доклад на нем сделал В.П. Римский-Корсаков, один из наиболее авторитетных специалистов того времени. Он отметил, что наши линкоры строились исходя из опыта русско-японской войны и в наибольшей степени воплотили в себе идеи, являвшиеся следствием Цусимы.

Так, по мнению докладчика, почти сплошное бронирование бортов защищало линкоры от фугасных снарядов, но было совершенно недостаточным против снарядов бронебойных. Бортовая броня (225 мм) пробивалась ими со всех дистанций до 130 кб, то есть до предельной дальности стрельбы 305-мм орудий главного калибра самих линкоров; любое попадание в крыши башен (76 мм) и их неподвижную броню (75—150 мм) могло вывести башню из строя или вызвать взрыв погреба. Совершенно неудовлетворительно было и горизонтальное бронирование палубы (37.5 + 25 мм). Этот факт был установлен еще в 1913 году при отстреле линкором «Иоанн Златоуст» броневых плит русских линкоров типа «Севастополь», установленных на опытовом корабле (бывшем эскадренном броненосце «Чесма»).

В.П. Римский-Корсаков делал вывод о необходимости, с одной стороны, усиления горизонтального бронирования одной из палуб до 75 мм, а с другой — увеличения дальности стрельбы орудий главного калибра. Последнее могло быть, по его мнению, достигнуто прежде всего за счет использования облегченных (около 370 кг) 305-мм снарядов со специальными баллистическими колпачками, что позволяло повысить дальность стрельбы до 175 кб (у считавшихся вероятными противниками английских линкоров с 381 -мм орудиями она оценивалась в 150 кб).

Вторым, более сложным путем повышения дальности стрельбы (теоретически до 162 кб обычным снарядом и до 240 кб облегченным) являлось увеличение угла возвышения орудий главного калибра с 25 до 45°, что требовало модернизации башен (осуществленной впоследствии лишь на линкоре «Парижская коммуна», где удалось достигнуть дальности стрельбы модернизированным снарядом 190 кб). Реализация этих мероприятий должна была сопровождаться повышением в 1.5-2 раза скорострельности главного калибра, применением новых дальномеров с увеличением высоты их установки, а также внедрением новых приборов управления огнем. Обязательным считалось также оснащение линкоров двумя гидросамолетами-корректировщиками.

Большие нарекания вызывала и противоминная артиллерия: казематные 120-мм орудия с дальностью стрельбы до 75 кб считались уже малоэффективными при отражении торпедных атак эсминцев, к тому же из-за их низкого расположения наводчики не видели на таких дистанциях своих целей; кроме того, носовые орудия заливались даже на небольшом волнении. Поэтому В.И. Римский-Корсаков предлагал заменить всю казематную артиллерию спаренными 100-мм башнями. Требовалось и усиление зенитной артиллерии, однако все это носило характер пожеланий, так как нужных артиллерийских систем в наличии не было.

Как о деле решенном и первоочередном на совещании говорилось о переводе котлов со смешанного на нефтяное отопление. При этом, однако, вследствие ликвидации угольных ям усугублялась слабость бортовой противоминной зашиты, которая считалась совершенно недостаточной из-за весьма малого (около 3 м) отстояния продольной переборки от борта. Выходом из положения могла стать установка булей, но она приводила к нежелательному снижению скорости хода на 1—2 уз.

Для повышения мореходности кораблей требовалась также установка носовой наделки в надводной части, предотвращавшей заливание палубы на волнении. Кроме того, необходимо было внедрить противохимическую защиту, обновить прожекторное устройство, средства радиосвязи и многое другое.

Реализация всех этих мероприятий потребовала бы затрат более 40 млн руб. на каждый линкор, а получение таких средств считалось в то время маловероятным. Поэтому Р.А. Муклевич поручил НТК проработать как максимальный. так и минимально необходимый варианты модернизации с обязательным переходом на нефтяное отопление котлов и сохранением скорости хода не ниже 22 уз.

5 августа 1927 года РВСС постановил ремонт и модернизацию линкоров начать с восстановления линкора «Фрунзе». На это по смете требовалось затратить 36,4 млн руб. (из них по корпусу — 13.4, по артиллерии — 11,4, по механизмам — 7.3). Однако уже через месяц выяснилось, что на «Фрунзе» нельзя выделить и трети этой суммы. Новые подсчеты затрат на ремонт корабля, уже без модернизации, но с переводом котлов на нефтяное отопление, показали. что необходимо 10,6 млн руб.

В начале 1928 года вопросами модернизации всех линкоров занималась специальная комиссия. По ее докладу начальник Морских сил Р.А. Муклевич 25 февраля 1928 года согласовал стоимость восстановления и модернизации линкора «Фрунзе» в сумме не более 25 млн руб., а 11 мая РВСС разрешил приступить к подготовительным работам по его ремонту. Планом заказов Морских сил РККА на 1928— 1929 операционные годы на это выделялся 1 млн руб.

«Фрунзе» предполагалось восстановить с так называемой «малой модернизацией» по типу планировавшейся на линкоре «Октябрьская революция». Вместо прежних 25 котлов корабль получал 12 новых, более мощных, из числа изготовленных для линейных крейсеров типа «Измаил». Только эта замена с учетом стоимости новых котлов и реализации старых должна была обойтись в 3,2 млн руб.

23 июля 1928 года ходатайство РВСС перед СТО о выдаче заказа на восстановление линкора «Фрунзе» было поддержано Председателем Высшего Совета Народного Хозяйства (ВСНХ) В.В. Куйбышевым. Тем не менее при очередной корректировке шестилетней программы 1926 года СТО своим решением от 17 декабря 1928 года исключил из неё работы по «Фрунзе», а высвободившиеся средства направил на строительство новых кораблей. К этому времени на восстановление «Фрунзе» было истрачено около 0,5 млн руб.

После перехода линкора «Парижская коммуна» на Черное море Морские силы Балтийского моря остались всего с двумя линкорами, и начался второй этап борьбы за восстановление «Фрунзе». Уже 31 января 1930 года техническое управление Управления Военно-Морских Сил (УВМС) выступило с предложением о вводе его в строй в виде плавучей батареи: с прежним вооружением, но с уменьшенным числом старых котлов и со скоростью хода 12 уз.

Вскоре возникла идея о существенном изменении первоначального проекта. В январе— феврале 1930 года в опытовом бассейне проводились исследования влияния на скорость хода и другие качества корабля снятия с него одной или двух башен главного калибра. Затем снова склонились к вводу корабля в строй по первоначальному проекту. К концу марта 1930 года была составлена еще одна смета затрат по восстановлению «Фрунзе» (на 19,5 млн руб.) с модернизацией по типу линкора «Марат», то есть с переводом старых котлов на нефтяное топливо, уменьшением их количества с 25 до 22, переделкой мачт и носовой надстройки.

18 июля 1930 года начальник Учебно-строевого управления Морских сил РККА М.А. Петров представил своему руководству «Справку о необходимости достройки линкора «Фрунзе»», в которой, в частности, значилось:

«Линейный корабль является мощным средством для поддержки действий легких сил и придания им боевой и оперативной устойчивости… Постановлением РВСС от 5 июля 1927 г. указано иметь три линкора в строю. В этом году один линкор переведен на Черное море… Из двух оставшихся — «Октябрьская революция» в ближайшие годы потребует капремонта. И не три, а один «Марат» останется в строю… Могут быть случаи, что и этот линкор окажется небоеспособным в нужный момент… На днях линкор «Октябрьская революция» потерял основной руль. Восстановление потребует нескольких месяцев и в данный момент* мы не имеем в строю на Балтийском море ни одного линкора».

Кстати, руль для ремонта «Октябрьской революции» был снят с «Фрунзе».

Этот призыв наконец возымел действие: 7 октября 1930 года НМС Р.А. Муклевич подписал приказ о представлении ему к 15 октября предварительных расчетов и технического задания на восстановление линкора «Фрунзе» в трех вариантах:

• как плавбатареи вводимой в строй в минимальные сроки и с наименьшими затратами:
• как плавбатареи с постепенной достройкой (ежегодно зимой) в виде линкора по типу «Марата»;
• переделка в линейный крейсер со скоростью хода 27 уз.

Для рассмотрения этих вопросов была создана специальная комиссия, возглавляемая председателем НТК. которая пришла к следующим выводам.

По первому варианту корабль может быть восстановлен с 16 старыми котлами в 4 котельных отделениях, что обеспечит ему скорость хода 14 уз. При этом все 4 башни главного калибра модернизируются с увеличением угла возвышения стволов и повышением скорострельности до двух выстрелов в минуту. Противоминный калибр восстанавливается в прежней численности — 16 стволов 120- или 102-мм. Полная стоимость работ (14 млн руб.) может быть снижена за счет использования башен с затонувшего в Севастополе в 1916 году линкора «Императрица Мария». Корабль можно передать флоту к 1 мая 1932 года. Предлагался также вариант плавбатареи с дизелями в качестве главных двигателей (стоимость — около 20 млн руб.).

По второму варианту корабль восстанавливается в два периода. Первый — к 1 мая 1932 года с введением в строй двух башен главного калибра и половины машинно-котельной установки (стоимость— 11,7 млн. руб.). Второй период — полное восстановление по типу «Марата»—требовал еще шесть месяцев и не менее 7,4 млн руб.

По третьему варианту корабль восстанавливается согласно эскизу НТК с новыми турбинами, получаемыми зимой 1932/1933 года по импорту. Срок готовности — к концу кампании 1933 года, стоимость — 24 млн. руб.

В конце октября 1930 года результаты работы комиссии были доложены на совещании высшего командного состава. По предложению командования Морских сил Балтийского моря, совещание рекомендовало для реализации второй вариант, хотя НТК считал наиболее интересным третий.

В декабре 1930 года стало известно, что, вследствие резкого сокращения ассигнований на флот, работы на «Фрунзе» в 1931 году не смогут быть даже начаты. Поэтому 12 января 1931 года начальник Морских сил Р.А. Муклевич обратился к наркомвоенмору К.Е. Ворошилову с просьбой разрешить использование оборудования линкора «Фрунзе» для других кораблей и в качестве мобилизационного запаса, а корпус сдать на слом. Нарком вынес решение: «…пока воздержаться». На вторичный запрос Р.А. Муклевича от 22 марта об определении дальнейшей судьбы этого линкора К.Е. Ворошилов снова ответил: «…пусть пока постоит». Между тем на «Фрунзе» шел демонтаж двух средних башен, которые должны были использоваться в системе береговой обороны Дальнего Востока.

В апреле 1931 года председатель Ленинградской комиссии по наблюдению за постройкой кораблей (Ленкомнаб) Б.Е. Алякрицкий предложил перестроить «Фрунзе» в трехбашенный 27-узловый линейный крейсер по эскизу, выполненному им совместно с корабельным инженером С.Н. Благовещенским. Предусматривалось сохранить на прежних местах носовую (№ 1) и кормовую (№ 4) башни (с усилением бронирования их крыш с 75 до 125 мм), а вторая башня (с линкора «Императрица Мария») перемешалась в нос и устанавливалась с превышением над носовой.

Казематную 120-мм артиллерию предлагалось заменить на 130-мм и разместить в два яруса в средней части корабля: взамен шести 76-мм зенитных орудий Лендера планировалось установить такое же количество новых 100-мм и четыре 37-мм автомага. Предусматривалось разместить на корабле катапульту и ангар на два гидросамолета.

Предлагалось также усиление бронирования «в уязвимых местах», причем траверзов и труб подачи боезапаса главного калибра — с помощью железобетонных конструкций толщиной до 260—500 мм.

Для придания кораблю водоизмещением 26 000 т скорости хода 27 уз предполагалось использование котлов и четырех главных турбозубчатых агрегатов мощностью по 22 000 л.с.. аналогичных принятым в проекте 1 лидера эсминцев. Замена прежней машинно-котельной установки на более компактную позволила бы усилить бортовую подводную защиту путем установки второй продольной переборки.

Это предложение заинтересовало Р.А. Муклевича. который в июне 1931 года вновь представил наркому докладную записку по «Фрунзе», но уже иного содержания, в которой значилось:

«Линкор в ободранном виде стоит у завала без всякой перспективы, что очень жалко. Из него мог бы получиться хороший линейный крейсер с ходом 27 уз… В УВМС имеется разработанный проект переделки этого линкора… Стоимость по уточненным расчетам — 16 млн руб.. а не 22 млн руб., как раньше заявляли заводы. Мое мнение — нужно немедленно приступить к достройке этого корабля. Лучшего для ближайших лет ничего не придумаем».

В итоге К.Е. Ворошилов согласился включить восстановление и модернизацию «Фрунзе» в представляемую им осенью 1931 года на рассмотрение Совнаркома «Программу строительства Морских сил РККА на 1932—1935 гг.». Рассмотрев ее 14 ноября, Совнарком постановил

«достройку линкора «Фрунзе»… огложить до 1933—1934 гг.».

Между тем к этому времени НТК уже имел проработки трех вариантов переделки линкора в линейный крейсер. Во всех вариантах с корабля снималась башня главного калибра № 3, а башня № 2 перемещалась в нос и устанавливалась с превышением над башней № 1. Предусматривалось усиление бронирования, подводной защиты, а также зенитной артиллерии. Варианты различались в основном типом и мощностью главных механизмов и, соответственно, — скоростями полного хода: от 23 до 30 уз (в третьем варианте) при водоизмещении 26 000 т. Стоимость их реализации лежала в пределах от 17 до 26 млн руб.

В октябре 1931 года новый начальник Морских сил РККА В.М. Орлов предложил НТК разработать четвертый вариант со следующими элементами: вооружение — 9 305-мм, 16 130-мм, 8 100-мм, 6 37-мм орудий, скорость хода — 34-35 уз при четырех новых турбинах крейсерского типа мощностью по 37 000 л.с. При разработке проекта предписывалось обратить особое внимание на достижение заданной скорости и обеспечение живучести по всем частям и в целом. Стоимость переоборудования определялась в 30 млн руб.

Подробные проработки показали невозможность достижения скорости свыше 30 уз и получения стоимости переоборудования менее 50 млн руб. Поэтому уже 27 ноября 1931 года В.М. Орлов писал начальнику Технического управления А.К. Сивкову:

«…по восстановлению «Фрунзе» в качестве линейного крейсера проектировку вести в духе 3-го варианта. Если для увеличения скорости понадобиться снять еще одну башню главного калибра, пойти на это. Срок представления эскизного проекта — апрель 1932 г.»

А.К. Сивков отдал соответствующий приказ НТК и распорядился, чтобы ему дважды в месяц докладывали о ходе проектирования. В декабре 1931 года было решено, что общий (то есть технический) проект линейного крейсера должен быть закончен в четвертом квартале 1932 года.

В начале августа 1932 года заместитель начальника Морских сил И.М. Лудри представил эскизный проект переоборудования линкора «Фрунзе» в линейный крейсер водоизмещением 26 400 т со скоростью хода 30 уз на утверждение РВСС. В сопроводительной записке к проекту, в частности, значилось:

«Обследование показывает практическую невозможность дальнейшего увеличения скорости, чему мешают обводы судна, спроектированного как линейный корабль… снятие третьей башни увеличивает скорость всего на 0,5 уз».

Решение РВСС по «Фрунзе» было положительным. и в соответствии с ним специальная комиссия 29 сентября осмотрела корпус корабля у стенки Балтийского завода, найдя его состояние вполне удовлетворительным и даже лучшим, чем у линкоров, находящихся в строю. Отмечалось также, что оставшиеся на штатных местах две башни не имеют орудий, но в остальном находятся в исправном состоянии.

1 октября 1932 года начальник Управления кораблестроения (УК) УВМС выдал ЦКБС-1 заказ на разработку детального эскизного проекта перестройки линкора «Фрунзе» в линейный крейсер, но не в виде, представленном РВСС, а по варианту, разработанному только что образованным Научным институтом военного кораблестроения (НИВК) — с меньшей мощностью механизмов и скоростью хода 27 уз вместо 30 уз при водоизмещении 26 000 т.

Однако уже 10 октября этот заказ был переадресован в конструкторское бюро (КБ) Балтийского завода, во изменение ранее выданного заказа на тот же корабль, но с ходом 30 уз.

Получив этот заказ, КБ Балтийского завода тем не менее продолжало работы и по 30-узловому кораблю. Прорабатывался, в частности, вариант улучшения ходкости корабля путем удлинения корпуса до 210 м за счет вставки в среднюю часть. Соответствующий чертеж для изготовления модели и проведения испытания в опытовом бассейне КБ завода передало в НИВК 1 ноября 1932 года.

По расчетам КБ предлагаемое им изменение обводов позволило бы при водоизмещении 35 000 т и осадке 9,0 м достичь скорости 30,5 уз при мощности на валах 135 000 л.с. Однако исследования НИВК опровергли эти расчеты. 10 апреля 1932 года институт сообщил УК. что для достижения 30 уз удлиненному кораблю потребуется мощность не менее 184 000 л.с. и высказался против этого варианта, как не дающего никакого выигрыша.

Основным оставался вариант с 27-узловой скоростью хода. Для его реализации, как и в эскизе Ленкомнаба, предлагалось использовать четыре ГТЗА мощностью по 22 000 л.с. типа устанавливаемых на лидерах проекта 1 и дополнительную дизель-электрическую установку мощностью 12 000 л.с. (она же — установка экономического хода). Это требовало, естественно, полной перекомпоновки корабля в районе расположения механической установки, зато появлялась возможность существенно улучшить бортовую подводную защиту.

В другом варианте, видимо, не без влияния германского опыта, предполагалось, помимо четырех ГТЗА, использовать восемь дизелей мощностью по 3000 л.с., аналогичных разрабатываемым для подводной лодки IV серии (типа «Правда»).

НИВК счел оба эти варианта неудовлетворительными, сомневаясь в достижении скорости хода 27 уз и не надеясь на поставку дизелей нужной мощности. При использовании же одной только котлотурбинной установки мощностью 88 000 л.с. скорость корабля оценивалась в 25—26 уз. причем при водоизмещении не более 25 000 т.

К марту 1933 года КБ Балтийского завода разработало эскизный проект линейного крейсера водоизмещением 27 000 т в вариантах А и Б, различающихся механическими установками и составом зенитного вооружения. Как и варианте Ленкомнаба, с корабля убирались носовые и кормовые казематы, а их артиллерия устанавливалась вторым ярусом над средними казематами, прикрытыми сверху 37,5-мм броней; калибр орудий увеличивался до 130 мм. Подобное расположение противоминной артиллерии должно было улучшить условия ее использования, особенно на волнении. Бронирование по сравнению с исходным проектом практически не изменялось. Как и в других вариантах, на корабле предусматривалось размещение трех гидросамолетов с катапультой и ангаром.

После довольно длительной переписки и работы различных комиссий НМС В.М. Орлов 1 апреля 1933 года подписал решение по докладам НИВКа, Ленкомнаба и Балтийского завода, которым предусматривалась разработка к 1 мая 1933 года нового эскиза корабля, отличающегося от предыдущих наличием восьми 100-мм зенитных орудий, шести 45-мм автоматов (в трех башенных установках), усиленным бронированием (крыши башен главного калибра — до 152 мм, средняя палуба — 75 мм). Для достижения скорости хода 27 уз, которая считалась минимально допустимой, рекомендовалось применить ГТЗА, аналогичные установленным на итальянских крейсерах типа «Raimondo Montecuccoli». Проработка НИВКа подтвердила такую возможность: при мощности 120 000 л.с. корабль мог бы развить скорость не менее 27 уз, поставка подобных турбин из Италии считалась в то время вполне возможной. Дело, казалось бы, вставало на реальную основу.

Однако уже 10 апреля 1933 года И.М. Лудри обратился к В.М. Орлову со служебной запиской, в которой, в частности, говорилось:

«В связи с предстоящим рассмотрением проекта переделки линкора «Фрунзе» на РВСС считаю необходимым доложить свои соображения по этому вопросу… «Фрунзе» намечено переделать в броненосный крейсер с ходом 27 уз за счет снятия одной башни главного калибра, вместо 12 120-мм намечены 16 130-мм и 8 100-мм зенитных. В остальном модернизация будет мало отличаться от той. которую проводят на остальных линкорах… Ориентировочная стоимость около 55 млн. руб. Крупнейшими недостатками этого корабля остаются недостаточная дальность главного калибра (около 130 кб) и слабое бронирование… Таким образом, мы получим корабль, который не будет линкором (слаба артиллерия) и не будет крейсером (мала скорость)… К моменту вступления «Фрунзе» в строй в 1936 году на Балтийском морс не будет крейсеров и, по-видимому, будет еще весьма ограниченное количество быстроходных эсминцев (для охраны «Фрунзе» сторожевые корабли с их скоростью 25 уз — не годятся). Поэтому боевое использование его будет иметь серьезные затруднения… Фактически речь идет о постройке нового крейсера, в старом корпусе… Восстановление «Фрунзе» может быть осуществлено только за счет сокращения объема и темпа роста нового судостроения. Разумеется… «Фрунзе» будет в Морских силах не лишним. Но вопрос стоит так — нужно ли в данное время силы, средства и энергию направлять по этому пути. Я считаю, что — нет. Прошу мои соображения при докладе доложить РВСС… Я считаю себя вправе поставить этот вопрос независимо от того, что он решен правительством».

В ретроспективном плане с доводами И.М. Лудри против восстановления «Фрунзе» можно согласиться разве что в части «отвлечения сил и средств от нового судостроения». Стоит лишь вспомнить, что в то время в Германии строились «карманные броненосцы» типа «Deutschland». а «Фрунзе», особенно при модернизации башен главного калибра, был бы явно посильнее любого из них. Да и ход бы имел не меньший. Но И.М. Лудри был активнейшим представителем так называемой «молодой школы», считавшей крупные корабли ненужными для Морских сил РККА и немало способствовавшей репрессиям, обрушившимся в 1931 году на старых специалистов. сторонников линкоров. Сам он также не избежал сходной участи. В 1937 году при разгроме тогдашнего руководства флота как «вредителей» и «врагов народа» отмечалось, что вредительство на флоте началось с теории, развитой в 1926—1927 годах слушателями Военно-морской академии, противниками постройки линкоров и тяжелых крейсеров.

Между тем в июне 1933 года в УК состоялось рассмотрение разработанного КБ Балтийского завода эскизного проекта переоборудования линкора «Фрунзе» в линейный крейсер. При этом отмечалась недостаточная остойчивость корабля (поперечная метацентрическая высота — 0,91 м вместо 1,94 м по первоначальному проекту «Полтавы»).

УК сомневалось также в возможности обеспечения скорости 27 уз и отмстило, что бороться с современными крейсерами, вооруженными 203-мм артиллерией, корабль не сможет (видимо, вследствие слабости горизонтального бронирования). Тем не менее В.М. Орлов одобрил проект с некоторыми замечаниями. После этого УК выдало Балтийскому заводу новое задание на разработку общего проекта перестройки «Фрунзе», которым предусматривались следующие изменения:

• уменьшить количество 130-мм орудий до двенадцати (установив их в шести двухорудийных башнях, по три на борт), а 100-мм орудий — до восьми;
• угол возвышения орудий главного калибра довести до 40°;
• перераспределить толщины бронирования: верхний броневой пояс довести до 75 мм (вместо 125 мм), за счет выигрыша в весе (и не ухудшая остойчивость) увеличить толщину средней палубы до 75 мм;
• установить бортовые неповоротные 533-мм торпедные аппараты по траверзу в кормовой части корабля;
• начальную поперечную высоту на испытаниях иметь не менее 1,0 м;
• использовать главные механизмы от итальянского легкого крейсера «Eugenio di Savoia» мощностью 2×55 000 л.с.

11 июля 1933 года вышло постановление СТО «О программе военно-морского строительства на 1933—1938 гг.». которым, в частности, предусматривалась модернизация линкоров «Фрунзе» и «Парижская коммуна». Но время было уже упущено. В соответствии с новой программой на Балтийском заводе планировалось строительство легких крейсеров, эсминцев, подводных лодок, поэтому возникли опасения, что работы по «Фрунзе» могут им помешать. В начале августа 1934 года начальник Морских сил В.М. Орлов представил наркому обороны доклад, в котором испрашивал согласия на «исключение из программы судостроения… линейного корабля-крейсера «Фрунзе»».

Верный своему принципу никогда ничего не решать сразу, К.Е. Ворошилов наложил на доклад резолюцию: «Пока оставить и еще раз обсудить со специалистами. 4.08.34». Между тем В.М.Орлов, у которого начались хлопоты с новой программой, ждать не хотел и на том же докладе, ниже резолюции наркома, приписал: «Сивкову. Подготовить весь материал по «Фрунзе» для доклада наркому». В конце 1934 года судьба «Фрунзе» как линейного крейсера была окончательно решена.

Уже 23 января 1935 года начальник отдела кораблестроения (ОК) УВМС А.К. Сивков писал уполномоченному УК в Ленинграде:

«Правительство постановило реконструкцию линкора «Фрунзе» не проводить… Прошу доложить… действительно ли прекращены все работы и все ли производственные расходы оплачены».

30 сентября 1935 года В.М. Орлов препровождает наркому докладную, в которой предлагает поставить корпус «Фрунзе» в Кронштадте для использования в качестве мобилизационного запаса механизмов и брони (чем он и был фактически уже 17 лет).

Однако К.Е. Ворошилов был осторожен и дал неожиданный для В.М. Орлова ответ, после которого на докладной появилась резолюция:

«Начальнику ОК т. Алякрицкому. Нарком приказал восстановить «Фрунзе» в качестве плавбатареи. Доложите объем, сроки, стоимость. 9.10.35. Орлов».

Уже на следующий день начальник Морских сил утвердил составленное новым начальником ОК Б.Е. Алякрицким задание на восстановление этого корабля. Его опять предлагалось ввести в строй со всеми двенадцатью 305-мм орудиями, модернизировав по типу линкора «Парижская коммуна», то есть в варианте, близком к «большой» модернизации, но лишь с 6 котлами, переведенными на нефтяное отопление, что обеспечивало кораблю скорость 12—15 уз, и с одной дымовой трубой.

Далее все пошло снова по уже пройденному кругу. 29 декабря 1935 года В.М. Орлов доложил К.Е. Ворошилову: реализация задания возможна с окончанием работ на корабле осенью 1938 года при затратах около 60 млн руб. КБ Балтийского завода проработало при этом два инициативных варианта:

• с утолщенной до 100 мм средней палубой, с зенитным калибром дальнего боя из четырех двухорудийных 100-мм артустановок и с булями, необходимыми для обеспечения остойчивости;
• то же самое, но со скоростью хода до 22-23 уз за счет использования 10 имевшихся у завода котлов с недостроенных крейсеров типа «Светлана». При этом также оставалась одна труба, а стоимость восстановления, как и в первом инициативном варианте, оценивалась в 72 млн руб.

Последовало решение наркома: «Представить в правительство доклад по последнему вариант); работу начать в 1936 г. 2.02.36». Но уже началась гонка с проектированием новых линкоров, в которой активнейшую роль играло КБ Балтийского завода, и вскоре промышленности и флоту стало не до «Фрунзе». Проектные работы по нему прекратились, а восстановительные не начинались, хотя корабль еще долго стоял у стенки завода.

Окончательно от восстановления «Фрунзе» отказались лишь 9 июля 1939 года, когда Главный Военный Совет ВМФ признал его нецелесообразным и постановил демонтировать оставшееся на корабле оборудование на запасные части для линкоров типа «Марат». Корпус решили вывести из Ленинграда и поставить на мель или банку в восточной части Финского залива для использования в качестве «опытного». УК ВМФ предписывалось разработать и представить на утверждение план демонтажа и разгрузки корабля в Ленинграде и Кронштадте, «исходя из 2-месячной работы». УК и НТК предлагалось собрать информацию о тех опытах, которые можно проводить на корабле.

К сентябрю 1939 гола на «Фрунзе» демонтировали боевую рубку, сняли башенные механизмы и приступили к разборке самих башен. Впоследствии орудийные станки использовались при монтаже береговой батареи, один из них — для проведения опытов с безоткатными орудиями.

Война застала корпус, сданный в 1941 году в Отдел фондового имущества для разработки на металл, в Угольной гавани Ленинградского порта. Носовая оконечность примерно до 15 шпангоута уже была разобрана. При буксировке Морским каналом осенью 1941 года корпус получил несколько пробоин с левого борта и затонул вблизи бровки канала. 11ад водой осталась лишь носовая часть верхней палубы, которая в период блокады использовалась для прикрытия дозорных катеров.

О «Фрунзе» опять вспомнили в 1942—1943 голах при разработке проекта восстановительного ремонта и модернизации тяжело поврежденного в сентябре 1941 года линкора «Марат». Для восстановления его оторванной взрывом авиабомбы носовой оконечности предполагалось использовать идентичную часть корпуса «Фрунзе». Проект этот остался нереализованным.

Затонувший корпус «Фрунзе» был поднят за период с 21 января по 31 мая 1944 года, сдан на слом и в 1946 году окончательно разобран.

Из 35 лет, прошедших после спуска корабля на воду, он находился в строю лишь неполных 4 года, зато его корпус пробыл на воде без ремонта почти 30 лет.

Автор — А.М.ВАСИЛЬЕВ

Источник – журнал «Гангут» № 20