Фашодский кризис перерастает в большую коалиционную войну. Часть 2. Британская стратегия действий против Франции
Британский план ведения войны в 1898 году, был известен во Франции как «система Бэлларда»(он порядком припугнул французов, и определил меры, которые они предприняли в отношении флота в период развития фашодского кризиса).
Британцы были весьма уверены в своей стратегии, и совершенно даже не опасались начала превентивной войны. Все, что происходило в Англии в 1897 году — от появления работ Мэхэна и смотра в Спитхэде до успешной военно-морской демонстрации у Крита — убеждало англичан в том, что их замечательный флот поднялся на новую высоту. Британский флот «абсолютно не имел себе равных». Старшие офицеры отдавали должное авторам Акта о морской обороне, говоря что «теперь мы видим флот, которым можем гордиться, и который — насколько то в человеческих силах — может обеспечивать безопасность Империи». Впервые в новой истории не только британское общественное мнение, но и коммерческие интересы были расположены в пользу войны. Была широко распространена идея, что пришла пора разобраться с Францией раз и навсегда. Но пока британцы развивали следующую стратегическую систему, которую представил Джордж Александер Бэллард (George Alexander Ballard ) идеи которого получили позже название- «Защита торговли в войну» или «система Бэлларда».
Джордж Александер Бэллард (George Alexander Ballard )
Элементы плана Бэлларда можно вкратце описать так:
1. Оборонительные меры на Средиземноморье — осуществляются 18 броненосцами, 22 крейсерами и 15 миноносцами против французской Тулонской эскадры, состоящей из 15 броненосцев и 15 крейсеров. Торговые маршруты прокладываются вокруг мыса Доброй Надежды, благо это позволяют сделать осуществленные в Саймонстауне работы (третьи по стоимости после Плимута и Гибралтара).
2. Блокада Бреста — при помощи вылазки на Уэссан. Связь между следящими за Брестом контрминоносцами и основными силами в Плимуте осуществляется по проложенному на Уэссан кабелю, или старым крейсером, оснащенным аппаратом, разматывавшим за ним легкий кабель по мере движения крейсера. В Плимуте находится быстроходная эскадра из 9 «Маджестиков», 14 крейсеров и 20 контрминоносцев.
3. Базирующаяся в Портсмуте и Дувре тихоходная эскадра из 10 броненосцев, 7 крейсеров, 12 торпедных канонерок и 20 контрминоносцев следит за Шербуром и Дюнкерком.
4. Непосредственная защита торговли из Корка, Пемброка, заливов Бэнтри и Суилли осуществляется 10 большими бронепалубными крейсерами — для погони за вражеским рейдерами, 25 крейсерами второго класса — для патрулирования, и 30 крейсерами третьего класса — для действий в узкостях и окружающих Британию водах.
5. Захват французских колоний: Бизерты — силами из Мальты, Форт де Франса — усиленным гарнизоном из Порт Кэстри на Сент-Люсии, Новой Каледонии — австралийским ополчением, а также экспедиции с меньшими шансами на успех — против Диего-Суареза, Дакара и Сайгона.
Против такой мощи ,по мнению английского адмиралтейства,французы в 1898 году практически не имели никаких шансов.
1. Канал.
С момента возникновения фашодского кризиса и в продолжении его британский Флот Канала крейсировал неподалеку от Бреста(готовый атаковать незаконченные укрепления этого порта)и от острова Уэссан.
Французы опасались атаки британцев на оба этих пункта еще в ходе Нигерского кризиса, в 1897 году. Англичане собрали в Саутгемптоне силы до двадцати тысяч человек, рассчитывая использовать их против одного из этих пунктов. Адмиралтейство также разместило еще одну эскадру в Гибралтаре, и подготовила Средиземноморский флот к вылазкам против Бизерты, собрав еще одну эскадру на Мальте. Возможно, что британцы планировали экспедиции против Диего-Суареза на Мадагаскаре и Форт де Франс на Мартинике,для чего усилили Карибскую станцию несколькими крейсерами.
Сайгон и Дакар были единственными портами, имевшими достаточно мощные гарнизоны для долгого сопротивления.
Чтобы осуществлять блокаду Бреста Бэллард предложил захватить остров Уэссан, чтобы использовать его в качестве передовой базы. В то время остров был совершенно беззащитен, и французы вряд ли смогли бы отбить его, так как он находился в десяти милях от берега, и являлся скорее островом в открытом море, а не точкой французского побережья. Бэллард не объяснял, собирались ли британцы держать там свои броненосцы, прикрыв их системой минных и боновых заграждений. (хотя французские маневры убедили морского министра Локруа, что это было возможно лишь в хорошую погоду).С начала Фашоды французы начали постройку на Уэссане полевых укреплений ,а в сентябре уже выделили 85 миллионов франков на создание постоянных долговременных фортификационных построек на острове .
План по захвату Уэссана англичанами был забыт сразу же, как только французы исправили свою оплошность и начали возведение укреплений .
В 1886 году британцы располагали тремя базами против французских двух: Шербура и Бреста. В порядке важности (а также — двигаясь с востока на запад) ими были Портсмут, Портланд и Плимут. Основные работы 1886–1898 годов привели к возрастанию важности Плимута, и созданию новой глубоководной базы в Дувре — напротив новой французской второстепенной базы в Дюнкерке. Ранее укрепления Дувра должны были лишь предотвратить высадку десанта. Новый порт стоил английской казне 3.5 миллиона фунтов — большая сумма в соответствии с новой программой выделялась лишь на Гибралтар — и должен был использоваться для блокады Дюнкерка.
Для активных действий против Бреста британцы создали не одну базу, а целую систему. Важной базой был теперь и Плимут с примыкавшими к нему Девонпортскими верфями и Кейхэмом, игравший теперь роль почти такую же значительную, что и Портсмут. Вдобавок англичане построили еще западнее две совершенно новые вспомогательные базы — в Фалмуте и на островах Сцилли — в результате чего придвинулись к французскому порту на пятьдесят миль ближе. Восточнее они располагали Портландом, ставшим теперь второстепенной базой, и базой вблизи французского побережья — на Нормандских островах. Не вполне понятно, насколько мощными были укрепления на последних — но по крайней мере к ним был проложен новый кабель, настолько беспокоивший французов, что они посылали рыбацкие суда для того, чтобы подцепить его и узнать его расположение.
2.Британские силы на Средиземноморье.
Одновременно с осознанием британцами того, что основной целью французского Средиземноморского флота является прорыв в Атлантику, проблема контроля над западным проходом в Средиземное море осложнилась ослаблением Испании и Марокко, попавшими под французское влияние. Британцам не оставалось ничего иного, как принять обширную программу усиления Гибралтара.
В 1893 году французы, внимательно изучив ситуацию, пришли к выводу, что корабли, проходящие пролив ночью, прижимаясь к африканскому берегу, могут чувствовать себя в полной безопасности от гибралтарских пушек. Британские контрминоносцы также вряд ли могли всерьез угрожать им — так как им было бы в определенную погоду крайне трудно выйти из гавани. (Схожая проблем имелась и в Дюнкерке — где без информации о подходе врага обеспечить быстрый выход миноносцев из гавани, чтобы нанести ему хоть какой-то урон, было практически невозможно).
Однако, если бы в Гибралтаре стоял флот, а крейсера патрулировали бы окрестные воды, то пройти пролив было бы очень сложно. Основным препятствием становилась длина пролива, а не его ширина. Область, которую можно было бы контролировать из Гибралтара, ограничивалась не узкой короткой полоской между Гибралтаром и Сеутой, но целым Альборанским морем, длинным проливом, на востоке простиравшемся до линии Оран-Картахена, и сужавшимся перед Гибралтаром. Французам пришлось бы пройти некоторую часть пролива днем, и англичанам было бы не слишком сложно выслать крейсера, чтобы следить за самой узкой частью пролива ночью.
В начале 1890-х годов Гибралтар был неуязвимой якорной стоянкой — наподобие Адена, а не базой для действий флота. Хотя Скала и была буквально уставлена пушками всех типов, ощущалась нехватка практически всего. Не было даже сухого дока, и кораблям, получившим подводные повреждения пришлось бы идти на ремонт в Англию или на Мальту. Не было ни резервных складов боеприпасов, угольный причал бал столь мал, что одновременно бункероваться могли бы только два броненосца. Положение Гибралтара как угольной станции торгового флота быстро ухудшалось одновременно с возвышением Алжира, куда французы в период развития фашодского кризиса, летом 1898 года завезли достаточное количество угля, необходимого для бункеровки французской Средиземноморской эскадры.
(Кстати, в 1898 году британцы рассматривали всевозможные варианты стратегии для Средиземноморья — в том числе и полное оставление этого региона в случае войны. Они решили, что самое главное — создать оперативную базу в проливе).
Британцы решили начать работы в Гибралтаре — построить сухой док, мол для защиты от миноносцев и небольшой арсенал. Работы начались в августе 1898 года.
Обе стороны осознавали тот факт, что именно флот позволял контролировать Гибралтарский пролив. Это обстоятельство снизило важность трех других портов в проливе — Алхесираса, Танжера и Сеуты. Британцы и французы подозревали друг друга в планах относительно них, и даже были готовы воевать, лишь бы не допустить перехода портов в руки соперника, но на самом деле значение их сильно преувеличивалось. Завладей Британия обоими берегами пролива, она не смогла бы закрыть его более эффективно, чем при помощи стоящего в Гибралтаре флота. Для французов же захват Танжера был бы верхом глупости. Основной их задачей было избежать блокады флота британскими миноносцами — и не было никакого смысла строить военный порт там, где британцы с легкостью могли бы за ним следить. Вместо этого они могли создать базу восточнее, в Оране — которая, находясь достаточно близко, давала бы почти те же самые выгоды, что и база в проливе — за исключением того маловажного обстоятельства, что ее пушки не могли бы вести огонь по проходящим пролив кораблям. В итоге Британия и Франция пришли к компромиссу по Танжеру.
Близость Алхесираса к Гибралтару сделала его в глазах британцев наиболее важным из трех. Англичане, изучив проблему, сочли опасность размещения на окрестных высотах артиллерии реальной. Когда же в 1890-х годах на обращенной к Испании западной стороне Гибралтара началось возведение новых сооружений, эта опасность возросла.
В 1898 году испанцы, используя в качестве предлога американскую угрозу, разместили на позициях вокруг Алхесираса несколько пушек, спровоцировав тем гневную реакцию британцев.
Британский премьер-министр заявил, что любые меры, предпринятые для того, чтобы поставить под угрозу безопасность новых заводов, приведут к тому, что Англия будет вынуждена захватить испанскую территорию вокруг Алхесираса, чтобы предотвратить возможность обстрела.
Со стратегической точки зрения ,между тем, более важными были Балеарские острова, и действия британцев в отношении них были более вероятны. Бэллард предложил ,в случае начала войны,захватить острова, и основать на них передовой пункт для наблюдений за французским флотом, движущемся из Тулона к проливу. Альфред Тайер Мэхэн посоветовал англичанам вновь захватить Порт Магон на Минорке (уже принадлежавший им большую часть периода с 1708 по 1803 год). Сэр Чарльз Дилк и адмирал Бересфорд были ярыми сторонниками этой идеи, и наиболее открыто обсуждались проекты англичан в отношении именно Балеарских островов, нежели любой другой точки Средиземноморья.В данном случае английская угроза была реальной, а не мнимой. «Пока война между Францией и Англией является весьма вероятной угрозой, Испания прекрасно понимает, что Балеарские острова, а возможно и Канары практически неизбежно попадут в руки одной из воюющих сторон».
Возможный приз был хорошо защищен. Главный порт на Балеарах — Порт Магон — был прикрыт несколькими мощными укреплениями, возведенными в 1880-х годах. К Фашодскому кризису они были бы наиболее полезны — подобно укреплениям Константинополя — той великой державе, которая первой бы подошла к Минорке. Наблюдалась сильнейшая нехватка людей и боеприпасов, мин же — несмотря на то, что надежно защитить эту длинную, узкую гавань при их помощи можно было легко и просто — не было вовсе.
Для французов вопрос о Балеарах уступал по важности только вопросу о Гибралтаре. Прорваться мимо сил, базирующихся на Минорке было практически так же сложно, как и пройти через Гибралтарский пролив, когда в Гибралтаре стоял вражеский флот.
Предложения, сделанные Англией Испании во время Алхесирасского инцидента в 1898 году показывают, насколько сильно британцам хотелось заполучить Балеары. 13 октября с благословения кабинета сэр Генри Чарльз Драммонд-Вольф предложил испанскому правительству следующие четыре пункта:
В случае войны Испания не примет сторону врага Англии, но окажет помощь Англии в силу своих возможностей и ресурсов…
Испания будет защищать Гибралтар от всех атак с суши, не будет строить никаких сооружений, укреплений, батарей, и не будет размещать никаких пушек — кроме полевых — на расстоянии орудийного выстрела от Гибралтара — в настоящее время — на расстоянии семи миль.
Англия может вербовать во время войны испанских солдат.
Если Испания окажется вовлеченной в войну, Англия окажет ей помощь, предотвратив высадку враждебных сил в Алхесирасской бухте, или на побережье на расстоянии орудийного выстрела от Гибралтара, и обеспечив защиту испанских территорий на Балеарских и Канарских островах.
Испания, отвергнув британские предложения, выдвинула свои — которые британцы также отвергли как «могущие ограничить свободу британских действий в случае войны».
Испания гарантирует, что Гибралтар не будет атакован испанскими войсками, или войсками державы, вступившей в войну с Англией, с испанской территории…
Англия гарантирует, что во время войны не будет предпринимать никаких военных действий на испанской территории — на континенте или на островах — и что по просьбе Испании — и только по ней она предоставит свой флот для помощи в отражении вторжения на испанскую территорию.
Британцы планировали оставить военные силы в Средиземноморье в случае войны, но полагали, что все судоходство придется вести вокруг мыса Доброй Надежды. Бэллард даже предлагал взорвать в случае необходимости Суэцкий канал.Британцы отправили в Александрию корабли береговой обороны (по сути — вступив во владение этим городом), основали там угольную станцию с 54000 тонным запасом угля, проложили новые кабели на Мальту и в Гибралтар, и реорганизовали египетскую армию. Французы правильно интерпретировали эти действия как попытку закрыть канал для других держав, а не основать новую мощную базу в Восточном Средиземноморье. Британцы не предприняли ничего, чтобы усилить базу на Кипре, или для порта в заливе Суда на Крите. По настоящему важные со стратегической точки зрения работы были предприняты в Дувре, Плимуте и Гибралтаре.
3.Морские пути сообщения
Приняв принцип дальней блокады, британцам пришлось признать одно из основных положений Оба: необходимость напрямую защищать свою торговлю. Сперва Британцы собирались в ответ на угрозу своей торговле перевести свои торговые суда под чужие флаги, но Бэллард в своей системе, предложенной в 1898 году, предлагал защищать торговлю напрямую — благодаря сочетанию «зачистки моря», патрулирования крейсерами, и конвоев.
Однако к началу Фашодского кризиса эта теория уже была неработоспособна. Налог МакКинли введенный в 1890 году в США и новые протекционистские законы в Италии сделали переход под чужой флаг более сложным, и французы явно были готовы к тому, чтобы не признавать переход под чужой флаг вовсе. Даже если переход был настоящим и добросовестным, французские крейсера все равно могли арестовать корабль и отвести его во французскую гавань, или даже потопить его — если бы экипаж отказался бы выполнять их требования. «Несколько более или менее значительных компенсаций» были не слишком высокой платой за то, что нейтралы — подлинные, или мнимые — остались бы в своих портах. Французы планировали атаковать британскую торговлю в самом начале войны с целью создать панику среди страховщиков, и вызвать подъем ставок до четверти от общей стоимости груза и корабля. Как только французы приступили в 1897 году к постройке броненосных крейсеров, они решили развязать неограниченную крейсерскую войну — топить призы, объявить продовольствие военной контрабандой, и даже — возможно — объявить блокаду Англии.
То, что в конце 1890-х годов весь французский флот обратился к идее крейсерской войны, объясняется изменением отношений между Германией и Англией. Только экстремисты могли обратиться к таким средствам в 1886 году — так как это неизбежно вызвало бы немедленное начало войны с Германией. В 1898 году французы чувствовали, что могут рассчитывать на «благожелательный нейтралитет» Германии, хотя и не на реальную помощь. Новыми факторами был стремительный рост германского торгового флота, и экономическое соперничество Германии и Англии.
В конечном счете, вопрос о границах войны против торговли зависел только от одного фактора: интересов и симпатий нейтралов. Пререкания Германии и Англии в 1890-х годах, особенно из-за произошедшего в 1896 году скандала с телеграммой Крюгеру, в которой кайзер призывал Трансвааль к сопротивлению Британии, делали весьма вероятным, невмешательство Германии в англо-французскую войну на истребление торговли. И в самом деле, удар французов по морской торговле Англии давал Германии прекрасную возможность уничтожить английскую торговлю во всех частях света.
Бэллард учитывал эту опасность, и отмечал, что присоединение Германии к Франции и России в войне против Англии «не будет беспримесным злом, так как освободит нас от соперника в борьбе за торговое превосходство в наиболее опасный период». Вдобавок, это позволило бы закрыть Суэцкий канал для всех судов — к выгоде Англии. Контролируя угольные станции и порты на всем пути вокруг мыса Доброй Надежды, британцы могли «создать значительные, возможно — непреодолимые трудности» любым нейтралам, попытавшихся бы их вытеснить.
В 1898 году британская торговля была очень уязвима для французов. Из 9 миллионов тонн треть приходилась на долю парусников — результат возрождения паруса в 1890-х годов — которым, в случае войны, пришлось бы быстро сойти со сцены. Из 6 оставшихся миллионов тонн лишь 28 кораблей могли развить скорость более 18 узлов, 300 — от 14 до 18, и основная масса — 8000 судов — не более 12. На взгляд французов эти последние были «законной добычей наших крейсеров». Более того, они были «не просто важны для существования промышленности (Англии) но и абсолютно необходимы для поддержания жизни в ней».
Основная идея Бэлларда заключалась в «патрулировании фокусных зон» — чем-то среднем между «зачисткой морей» и организацией конвоев. По мысли Бэлларда двойная линия крейсеров должна была патрулировать четыре основных маршрута из Англии — к Ньюфаундленду, Бермудам, Гибралтару и Азорам, тогда как входы в Средиземное и Балтийское моря были бы плотно заткнуты. Например, до Ньюфаундленда крейсер на 15 узловой скорости добирался бы за 7 дней — и с двумя днями на отдых и бункеровку между плаваниями можно было бы создать постоянный поток крейсеров, идущих в обоих направлениях, с промежутками между ними не более 160 миль. Торговое судно, заметив врага, должно было полным ходом идти по маршруту в направлении ближайшего крейсера: неприбытие ожидаемого судна должно было показать, где действует рейдер. Большие быстроходные крейсера наподобие «Пауэрфулла» должны были оставаться в резерве, пока не был бы замечен один из быстроходных рейдеров — наподобие «Шаторено» — которых патрульные крейсера не могли догнать. Если такой рейдер был бы замечен, по телеграфному приказу из Плимута выходили бы четыре преследователя — каждый по одному из маршрутов, чтобы прервать карьеру рейдера прежде, чем для него наступит время бункеровки.
Британцы предназначили для защиты торговли две новые базы. Корк и Пемброк всегда защищали оба берега у южного входа в Ирландское море. Новые укрепленные пункты в бухтах Бэнтри и Суилли на юге и западе Ирландии дали возможность проводить большую часть судов севернее Ирландии. Также они могли бы стать убежищами, из которых отряды старых броненосцев могли эскортировать торговые суда через окружающие британские острова воды.
Источник — ФАИ
