Борис Марцинкевич: Сага о Росатоме, часть 6. Урановые подземелья.

Вступление doktorkurgan: продолжаем выкладывать статьи из "атомного" цикла Бориса Марцинкевича. Речь ниже пойдет о добыче урановой руды. Я взял на себя смелость немного разбить и озаглавить материал для удобства чтения. Итак, добро пожаловать в недра нашей планеты, в её урановые подземелия….

Урановая руда.

Давайте вспомним кое-какие цифры – они понадобятся, чтобы лучше понимать, какое значение имеет урановая руда для атомного проекта.

Сколько руды требуется, чтобы получить низкообогащенный уран как топливо для АЭС? Принято считать, что топливный уран – это уран, содержание изотопа уран-235 в котором доведено до 4%. В природной руде этого изотопа всего 0,7%, то есть требуется увеличить его концентрацию в 6 раз.

Напомню, что Европа и США до 80-х годов обогащали уран только на «сеточках», расходуя на эту работу гигантское количество электричества. Технологический момент, но, как говорится, с большими последствиями. Гексафторид природного урана можно «высасывать» по 235-му изотопу до упора – так, чтобы в «хвостах» его оставалось минимальное количество. Но что это значит в случае диффузионного метода? Большее количество «сеточек», большее количество емкостей под исходный гексафторид и, разумеется, большее количество затрат на электро­энер­гию. А это все увеличивает себестоимость, портит экономические показатели, снижая прибыль. Не интересно, в общем. Поэтому в западных «хвостах» урана-235 – 0,3%, а в дальнейшую работу уходит 0,4%. При таких «хвостах» картинка получается следующая: на 1 кг НОУ требуется 8 кг руды + 4,5 ЕРР (единиц разделительной работы).

У ватников картинка была и остается несколько иной – ведь работа наших «иголок» намного менее затратна. Помните – «игле» требуется в 20-30 раз меньше электроэнергии на 1 ЕРР. Экономить разделительную работу особого смысла не было, исходный гексфторид урана «выжимался» тщательнее: в наших «хвостах» остается 0,2% урана-235, в дальнейшую работу по обогащению уходит 0,5%. Казалось бы – разница всего 0,1%, зачем обращать внимание на такую мелочь? Да не все так просто: на наших «иголках» для получения 1 кг НОУ требуется 6,7 кг руды + 5,7 ЕРР. На 1,3 кг руды меньше – то есть мы к своим недрам относились значительно рачитель­нее, нежели демократы.

Но и это еще не все. 1 ЕРР на наших центрифугах стоит около 20 долларов, на «сеточках» 1 ЕРР стоила от 70 до 80. Значит, в "доигольное" время для Запада месторождение урана, в котором себестоимость 1 кг руды была, допустим, 100 долларов – очень дорого. Давайте на калькуляторе 1 кг НОУ посчитаем, чтобы понятно было.

1 кг НОУ = 8 кг руды + 4,5 ЕРР, то есть
1 кг НОУ = 8 х 100 + 4,5 х 70 = 1 115 долларов.

А теперь ставим наши цифры и получаем:

1 кг НОУ = 6,7 кг руды + 5,7 ЕРР
1 кг НОУ = 6,7 х 100 + 5,7 х 20 = 784 доллара.

Значит, месторождение урана, которое для цивилизованного Запада было слишком дорогим, для нас – самое то. Грубо – для нашей технологии урана на Земле БОЛЬШЕ, чем для западной. С того момента, когда Европа освоила центрифуги Циппе, запасы урана в мировой статистике резко увеличились, хотя братья-геологи для этого палец о палец не ударили: уже открытые ранее месторождения стали признавать коммерчески выгодными, вот и все. Но URENCO включила свои центрифуги в 80-е, а АЭС в Европе и в Штатах появились намного раньше, так ведь? Значит, с конца 40-х годов минувшего века месторождения урана эксплуатировались крайне размашисто, без экономии на природных рудах. Грубо говоря, Запад «убивал» одно месторождение за другим, перескакивая на новые. А жутко неэкономный, как говорят нам либеральные экономисты, Мордор никуда не торопился: находили месторождение и высасывали его до донышка, без суеты и без спешки. При этом нельзя забывать о том, что все годы холодной войны ядерные страны очень активно наращивали запасы урана оружейного, высокообогащенного, а для этого требуется куда больше природной урановой руды. Грубо – на 1 кг ВОУ уходит 275 кг руды, а счет ВОУ в странах ядерного клуба шел на сотни тонн. А ВОУ это еще и не только оружие – на нем работают реак­торы подлодок, на нем работает множество исследовательских реакторов. В общем, расходовало человечество свои урановые руды весьма и весьма интенсивно, и все, что мы с вами можем сказать в свое оправдание – не мы первыми начали.

Есть еще один момент, про который нужно знать. Когда нам говорят: «добыто столько-то тонн урановой руды», важно понимать, что речь идет не о горах каких-то там камушков или металли­ческих слитках. В урановой промышленности все запасы руды традиционно пересчитывают в концентрат урана – если точнее, то U3 О8, закись-окись. Традиционно это был порошок желтого цвета и называли его «желтым кеком», но теперь это уже немножко устарело. В процессе обогащения руды применяется целый цикл ее обработки, одна из составных частей которого – обжиг. В последние годы на разных заводах применяют разные температуры, потому цвет концентрата урана получается самым разным – от темно-зеленого до черного. Но процедура обработки руды – отдельная тема, достаточно большая, а мы пока пробуем разобраться с месторождениями и добычей. Отложим, но запомним: все разговоры об урановой руде – это разговоры о концентрате урана. И это правильно – уж очень разными бывают эти руды, слишком разное количество урана в них имеется, так что без такой вот «стандартизации» было не обойтись.

История открытия урана

Когда люди открыли этот вот металл и почему он, собственно говоря, называется «уран»? История давняя, но занимательная. Это сейчас мы с вами знаем, что такое радиация и вполне справедливо терпеть ее не можем и побаиваемся. А в раньшие времена человеки про радиацию знать ничего не знали – может, потому и не страдали от нее?.. Среди руд и минералов в серебряных шахтах средневековые горняки частенько находили черный тяжелый минерал – так называемую смоляную обманку. Точно известно, что эту обманку знали уже с 1565 года – тогда ее обнаружили в Рудных горах Саксонии, но какого-то особого применения для нее не придумали. В 1789 году этим минералом заинтересовался немецкий химик-аналитик Мартин Клапрот и решил ее как следует химически проанализировать. Руду в его лабораторию привезли из шахты Яхимово, что в нынешней Чехии. На минералах из того же Яхимово делали позже свои открытия Беккерель и Кюри, так что предлагаю так и записать: «родина» урана – Чехия.

Клапрот химичил весьма старательно: плавил минералы при разных температурах, с воздухом и без оного, поливал всякими кислотами и царской водкой, пока, в конце концов, не получил спекшуюся массу с отчетливо видимыми крупинками металла. Дело было в 1789 году – через 8 лет после того, как астрономы открыли неизвестную до того планету, названную ими Уран. Вот что писал по этому поводу сам Клапрот:

«Ранее признавалось существование лишь 7 планет, соответствовавших 7 металлам, которые и носили названия планет. В связи с этим целесообразно, следуя традиции, назвать новый металл именем вновь открытой планеты. Слово «уран» происходит от греческого – «небо», и, таким образом, может обозначать небесный металл».

С первооткрывателями не спорят – вот и имеем мы теперь дело с этим самым «небесным металлом».

Самому Клапроту, впрочем, получить чистый уран не удалось, этого добился только в 1840 году (так у автора — прим. doktorkurgan) Э.М. Пелиго.

В 1896 году Беккерель обнаружил, что соединения урана засвечивают фотобумагу – так начиналось исследование радиоактивности. К самому грозному и страшному оружию, к самому большому «запаснику энергии» человечество двигалось неторопливо…

Урановой руды с точки зрения геологов на Земле – не просто много, а очень много. Но не всякий урановый минерал получает гордое название «руда»: минералы, в которых урана очень мало, а пустой породы очень много, рудами не считаются. Хорошими рудами считаются минералы, в которых урана больше 0,1% (1 кг на 1000 кг породы), но и тут есть исключения. Например, в Южной Африке, на месторождении Витватерсланд, уран добывают из руды, в которой его концентрация составляет всего 0,01%, причем добывают в промышленных масштабах. Как так? Да непрост этот небесный металл – нередко он содержится в тех же породах, где имеется золото. Раз уж из этой породы «выковыривают» золотишко, чего бы до кучи и уран не «наковырять» — вот такая логика. Золото как основная цель переработки руды, уран – как побочная. «Нередко» имеет и числовое значение: 12% добываемого в мире урана – побочный продукт на золотых и прочих приисках. В США, к примеру, уран получают из пород с концентрацией вообще в 0,008% – из фосфоритов Флориды. Основная добыча – фосфор, уран – до кучи… Ну, а если не касаться такой экзотики, то урановые руды по содержанию делят на 4 вида-сорта: богатые – с содержанием урана более 1%; рядовые – от 0,1 до 1,0%; бедные – от 0,03 до 0,1% и убогие – менее 0,03%.

А еще урановые руды подразделяют на 5 классов в зависимости от того, при помощи какой именно технологии добывается и перерабатывается небесный металл. Грубо – какие именно перерабатывающие заводы нужно создавать рядом с месторождениями. Это тоже такая традиция: поскольку концентрация урана всегда маленькая, миллионы тонн породы никто никуда возить и не думает. Шахта, рудник, карьер и впритык – все, что нужно для переработки.

Однако и это еще не все виды классификации урановых руд: с той поры, как все мы живем в мире, где важнее всего прибыль, едва ли не главная классификация – по стоимости конечного продукта (того самого концентрата урана, желтого кека). Эдакий обобщающий показатель, при котором отбрасываются прочь все частности – какой была концентрация урана в руде, каким способом его добывали-очищали, во что обошлась инфраструктура. Не важно, что было ДО, важно, почем получился результат. Тут всего 3 категории: 1) месторождения, где себестоимость 1 кг концентрата менее 40 долларов за килограмм; 2) где себестоимость от 40 до 80 долларов за кило; 3) где себестоимость от 80 до 130 долларов за кило. Все, что дороже 130 долларов – на сегодня «нещитово», поскольку сильно дорого. Но надолго ли сохранится такое пренебрежение-верхоглядство? До 2006 года МАГАТЭ считало сверхдорогим уран и по цене свыше 80 долл/кг, а теперь решило, что надо по заслугам оценить центрифуги – низкая себестоимость обогащения позволяет совершенно спокойно использовать и руду дороже 80 долларов. Наши центрифуги 10-го поколения только начали эксплуатироваться, потому нельзя исключать, что через какое-то время и планка в 130 долларов перестанет быть «отсекающей». В царстве мрака и ужаса с рваной в клочья экономикой началась промышленная работа реактора на быстрых нейтронах БН-800, проектируется БН-1200, в 2020 планируется запуск еще и свинцового реактора по проекту «Прорыв», к 2030 есть надежда на реализацию замкнутого ядерного цикла.

Впрочем, давайте не будем пускаться в проекты и гипотезы – остановимся на том, что имеем на день сегодняшний. В 2006 году считалось, что на третьей от Солнца планете урановых руд имелось 5 000 000 тонн, следующий отчет МАГАТЭ выпустило в 2010 году. Именно в этом отчете впервые состоялось признание центрифуг как единственного на сегодня способа обогащения урана, впервые планка «отсечения» была поднята с 80 долл/кг до 130 долл/кг. Новая цифра запасов урановой руды на Земле – 6 306 300 тонн. Повторяю – это не прирост за счет новых месторождений, это состоявшийся перевод геологических руд в промышленные. И состоялся он по простой причине – МАГАТЭ признало: кроме центрифуг все – зло, и мы о нем больше не будем вспоминать. Прирост извлекаемых руд составил 26% – без дополнительных инвестиций в геологоразведку.

Не так часто в истории цивилизации развитие технологии оказывало серьезное влияние на геополитику, а уран и центрифуги – тот самый случай. Давайте на пальцах прикинем, что означает появление коммерческого интереса к урановым месторождениям, которые до того много лет оставались нетронутыми? Во-первых, страны «атомного клуба» увидели свой интерес в тех территориях, где находились эти месторождения. К примеру, месторождения в Кировоградской области стали интересны уже не только Украине… Во-вторых, страны, не входившие в «атомный клуб», увидели, что урана может хватить и на них. И это не мое теоретическое измышление: на только что прошедшей «Атомэкспо-2016» присутствовали делегации 52 стран, а атомная энергетика хоть в каком-то виде имелась только у 32. 20 стран – это новички, которые почувствовали перспективу.

Что интересного в уране – пусть расскажет калькулятор. Имеем 6 306 300 тонн руды, в которой содержание урана-235 (который, собственно говоря, «горит» в реакторах АЭС) в среднем составляет 0,72%. Следовательно, если всю урановую руду пересчитать в уран-235 – у нас его 45 405 тонн. По энергетической стоимости 1 тонна урана-235 соответствует 2 000 000 тонн бензина. Соответственно, пересчет запасов урана-235 в нефтяной эквивалент – это 90,81 млрд тонн нефти. Много это или мало? Разведанных запасов нефти на Земле на сегодня – 200 млрд тонн. Запасы урана – почти половина, почти 50%. И каковы перспективы? Технология добычи нефти доведена практически до совершенства, технология ее переработки – аналогично. Чтобы увеличить запасы нефти, нужно либо а) продолжать искать новые и новые месторождения, что при нынешних ценах на углеводороды замедляется вот уже два года; б) соглашаться с тем, что нефть с годами будет только дорожать, поскольку ее остается все меньше. Сланцевая нефть, о которой так много говорят большевики, меньшевики и прочие – да, при нынешнем уровне цен не интересна, но рано или поздно наступит момент, когда и ее резервы придется пустить в ход, причем не только на территории США.

А вот с ураном – несколько иная картина, куда как менее однозначная. Нам пока еще не раскрыли информацию о том, какой будет себестоимость 1 ЕРР на последних поколениях центрифуг Росатома – а мы уже видели, как технология обогащения может увеличить резервы урановой руды. Эксплуатация БН-800 только-только началась, БН-1200 пока еще только в чертежах, результаты проекта «Прорыв» мы увидим только в 2020 году. Но давайте без лишней скромности (сколько можно, в конце-то концов) констатируем исторический факт: за все время существования атомного проекта ошибок в развитии технологий со стороны бывшего Министерства среднего машиностроения, бывшего Министерства атомной энергетики и нынешнего Росатома – не было. Отдельные недочеты, огрехи – да, были, но генеральная линия развития, скажем прямо, не ломалась ни разу.

Причин не верить в то, что борьба Росатома за замкнутый ядерный цикл закончится успехом – на мой, конечно, взгляд — просто нет. Вам такое заявление кажется излишне смелым? А давайте оглядимся вокруг, на минуточку позволив себе забыть, что главное достижение человечества – свежая модель айфона. В надежность наших технологий не просто верят, а подписывают контракты на строительство АЭС не только «старые клиенты» — такие, как Венгрия, Иран и Финляндия, Китай и Индия. Впервые появятся АЭС в Египте, во Вьетнаме, в Белоруссии, в Турции, в Бангладеш, в Индонезии – и это будут АЭС российского производства. Значит, не я один верю в наши технологии, в их поступательное развитие. И не у одного у меня зреет уверенность в том, что при очередном скачке развития технологий запасы урана могут оказаться бОльшими, чем запасы углеводородов… И не будем скидывать со счетов еще один возможный резерв урана – новые месторождения. Есть, к примеру, такая страна, где уровень освоения территории геологической разведкой до сих пор не сильно превышает 60% – Россия. Есть страны, где вообще не до геологической разведки – например, Афганистан, Эритрея.

Но рассмотрение перспектив атомной энергетики – отдельная и очень серьезная тема, которую стоит оставить на потом. А эта заметка – вводная к «Урановым подземельям», в которой я хочу предложить посмотреть: что было, что стало, и как мы докатились до жизни такой. Ну и, само собой – без рассказов о новых айфонах от велико-могучих США дело тоже не обойдется. Их есть у меня и, как обычно, придумывать ничего не потребовалось.

Уран из Бельгийского Конго

Долго думал, как начинать обзор. Традиционно используют либо географический принцип, «перебирая» континенты и страны, либо геологический – по типам руды, сопутствующих минералов, процентному содержанию. Но уран, небесный металл – удивительный химический элемент: он во многом формировал и формирует нашу действительность. Вот и давайте посмотрим, как развивалась его добыча, положив в основу события исторические.

Уран «пришел» в большой мир громко и страшно – взрывами, спалившими сотни тысяч человеческих жизней в двух японских городах. Чтобы «Толстяк» и «Малыш» сделали свое черное дело, в Америке все годы Второй Мировой усилиями ученых доброго десятка стран и американского правительства реализовывался знаменитый Манхэттенский проект. Давайте попробуем ответить на очередной «детский» вопрос: а откуда для этого проекта взяли уран? Казалось бы, причем тут расовая теория?.. В бесконечно далеком 1865 году на трон Бельгии взошел новый монарх – Леопольд II. Славный король решил, что Бельгия просто таки обязана войти в число приличных европейских держав – то есть заиметь себе собственную колонию.

Леопольд II

У всех есть, надо подтягиваться. В 1884-1885 в Берлине проходила конференция европейских держав, решавшая вопрос колоний в Центральной Африке. Без всякой войны, за счет хитросплетений невероятных интриг, Леопольд II умудрился … купить в личную собственность территорию в 2.3 млн кв. км на южном берегу реки Конго – 76 площадей самой Бельгии. В том же 1885 году было основано «государство», которое так и называлось – Свободное Государство Конго. Свою частную собственность Леопольд передал своему же королевству, а колонией, как и положено, управлял генерал-губернатор. Кому хочется жутких подробностей этого правления – с отрубанием рук, с заложниками, массовыми казнями – изучайте на досуге. Я ограничусь тем общими цифрами: население Конго к 1920 году составляло половину от населения 1885 года. Цифры уничтоженных разнятся – кто же их там учитывал-то… То ли три миллиона, то ли десять миллионов. В европейской печати тех лет не уставали восхищаться столь бурному распространению христианских ценностей.

Вернемся к урану. В одной из провинций бельгийского Конго – Катанге – было открыто множество месторождений самых разных металлов. Медь, олово, кобальт и – тот самый небесный металл. Впрочем, есть один технический момент: первое время разработка урановых руд шла не ради урана, а ради радия (пардон за масляное масло, конечно). Давайте коротенько припомним, что это за элемент такой. В 1896 году Беккерель открыл урановые лучи, со следующего года к работам по изучению урана приступили Пьер Кюри и его супруга, Мария Склодовская-Кюри.

Фамилии, оставшиеся с нами навсегда: Бк (беккерель) – единица измерения активности радиоактивного источника в Международной системе единиц, Ки (кюри) – единица измерения активности радиоактивного источника, но внесистемная. Беккерель говорил об открытии им «лучей» исходящих от урановой руды, супруги Кюри первыми предложили назвать излучающие свойства атомов некоторых элементов столь знакомым нам словом «радиоактивность». Во время своих исследований различных образцов урановых руд Кюри обнаружили, что некоторые из них имеют радиоактивность большую, чем мог давать сам уран. Значит, в этих образцах, помимо урана, присутствовал еще один элемент, дававший эту дополнительную радиоактивность. 26 декабря 1898 года Мария и Пьер смогли химическими методами выделить этот элемент и, по праву первооткрывателей, присвоили ему имя «радий» — «излучающий, лучистый». Ra – такое обозначение имеет этот элемент, который действительно куда более радиоактивен, чем уран. Период полураспада – 1600 лет, в природе он не то что редок, он ОЧЕНЬ редок. Начав работу над получением чистого радия в конце 1898 года, к 1902 супруги Кюри смогли наработать целых 0,1 грамма радия, для чего им пришлось переработать тонну урановой руды. Тонна и 0,1 грамма – это была отличная работа, поскольку в природе на 3 миллиона атомов урана-238 приходится в среднем 1 атом радия. Радий – осколок радиоактивного деления урана-238, период полураспада последнего – 4,5 млрд лет. Распадается уран-238, прямо скажем, не торопясь – потому и так ничтожны запасы радия. Поскольку статья не о радии, я не стану расписывать значение и применение этого элемента для физики, химии, медицины – желающие могут поискать информацию самостоятельно.

Не так важны были все полезные свойства радия и для хозяев Бельгийского Конго: люди они были все больше простые и прагматичные. В 1906 году цена 1 грамма радия достигла своего максимального значения – 175 000 долларов. За 1 грамм. Тогдашних долларов. Давайте через цену на золото – для наглядности. В 1906 году тройская унция (31,103 грамма) стоила 20,67 доллара. 66 центов за 1 грамм золота. И – 175 000 долларов за 1 грамм радия. Грубо – 1 грамм радия на максимуме стоил столько же, сколько 265 кг золота. Такое вот соотношение. Скажем мягко: бельгийцы были сильно заинтересованы в интенсивной разработке урановых месторождений, но на сам уран им было плевать с высокой колокольни. Ядрен-батонов никто не делал, АЭС не наблюдалось, а тут 1 грамм радия по цене 265 кг золота… Европейская классика: колючая проволока вокруг рудников, контракты на 9 лет (дольше люди не выдерживали, умирая или превращаясь в инвалидов от лучевой болезни), ручной труд. За два года непрерывного стажа (то есть ежели здоровья на эти два года хватило) премия: 2 курицы и 1 коза… Провинция Катанга, рудник Шинколобве, был открыт полковником Шарпом в 1914, разрабатываться стал с 1921 года.

Рудник в Шинколобве

Рудник расположен на высоте 1400 метров над уровнем моря, глубины шахт доходили до 400 метров. Нас привычно пугают Магаданом – тогда в Шинколобве, получается, просто санаторий был. 40 градусов в тени круглый год, шахты с минимумом оборудования и без проветривания, кирка, вагонетки вручную… Руда, содержавшая до 65% оксида урана, убивала добытчиков, но при этом мало кого интересовала, а потому просто сваливалась в огромные отвалы. Именно Шинколобве стал на какое-то время африканским Эльдорадо: к 1940 году тут был добыт почти килограмм радия…

Но цена на него постепенно стала падать – наверное, это и подтолкнуло компанию «Юньон Миньер дю О-Катанга» задуматься о том, что делать с самим ураном. Уран стали использовать как … краску для фарфора, при его помощи делали стекло с разной окраской, его сплавляли с железом вместо дефицитного вольфрама. В общем, развлекались, как могли. Ей-богу, лучше бы уран и дальше валялся возле того Шинколобве как памятник сотням тысяч чернокожих рабочих, умерших при его добыче. А так он стал вывозиться в Бельгию, что и сослужило человекам недобрую службу: при оккупации страны гитлеровские атомщики получили в свое распоряжение 1 200 тонн урановой руды, что подстегнуло работы по созданию атомной бомбы в пресловутом Третьем Рейхе. Но Шинколобве стало и основой Манхеттенского проекта – до Центральной Африки ведь Гитлер не добрался.

В мае 1939 года управляющий «Юньон Миньер» Эдгар Сенжье находился по делам в Англии, где ему и организовали встречу с самим Жолио-Кюри, который сумел растолковать промышленнику потенциал урана и то, каким оружием он может стать в руках Гитлера. В октябре 1939 Сенжье прибыл в Нью-Йорк, откуда и дал распоряжение вывезти всю урановую руду с обогатительной фабрики в Оолене в Англию. К сожалению, распоряжение выполнить просто не успели – в мае 1940 Бельгия была оккупирована немцами, руда перешла в их руки. Опасаясь вторжения гитлеровцев в Конго, Сенжье приказал переправить все отвалы руды Шинколобве в США, что и было успешно осуществлено в конце того же 1940 года. Занимательно, что по резервам урана Германия и США стартовали с совершенно одинаковых позиций: немцам достались 1 250 тонн конголезской руды в Бельгии, и ровно столько же Эдгар Сенжье доставил из Бельгийского Конго на территорию Штатов. Участники Манхеттенского проекта до этого имели дело только с канадской урановой рудой, потому при первом знакомстве с рудой из Конго были уверены, что вся их аппаратура внезапно вышла из строя: руда, предоставленная «Юньон Миньер», содержала до 65% оксида урана. На сегодняшний день этот показатель – высший во всей истории урановой геологии. Вот такая удивительная история: африканский уран не только придал ускорение работе над Бомбой немецких физиков, но и сделал возможным реализацию Манхеттенского проекта. «Малыш» и «Толстяк» по своему происхождению почти на 100% – «африканцы».

Рейх не пошел в Африку, потому, после небольшого перерыва, работы на Шинколобве были возобновлены – но теперь уже не ради радия, а для добычи именно урана. Но самая богатая руда, с невероятными 65% оксида урана к тому времени, как выяснилось, просто закончилась. Как говорят в таких случаях геологи – «разработка велась выборочным методом»: в погоне за радием бельгийцам были интересны только те участки в шахтах, где содержание оксида урана было максимальным. Сенжье, передав (разумеется, читать как «продав») американцам все, что было собрано в отвалах, попытался продолжить разработку шахт, но халява кончилась. С 1943 по 1950 в ход пошла руда с содержанием оксида урана 13%, с 1950 по 1952 урана было уже 3-4%, а с 1952 по 1960 – 0,35%. Откуда взялся последний рубеж – 1960 год? Уверен, что никто из жителей страны, в которой имеется университет имени Патриса Лумумбы, такой вопрос вообще не задаст, правда ведь?.. Уходя прочь из нового независимого государства, колонизаторы демонтировали все шахтное оборудование, предприятия по обработке руды, залили шахты водой, забетонировали входы – в общем, сделали все возможное, чтобы Заир остался без собственного урана. Добыча в Заире действительно прекратилась, но «биография» самого Заира оказалась весьма замысловатой. Урана в Заире не было, а вот в Демократической Республике Конго он есть. Вот только добывают его черные (во всех смыслах слова) копатели и сбывают его, как умеют на черном рынке. Время от времени информация прорывается, но скупо и отрывочно. Для интересующихся – вот более-менее полная недавняя подборка. Для официальной геологии и МАГАТЭ коноголезского урана больше не существует, для зарубки в памяти он оставил нам несостоявшийся гитлеровский атомный проект и удачный Манхэттенский проект, основой которых был уникальный рудник Шинколобве.

Вот, собственно, вкратце история самых богатых по содержанию месторождений урана в нашей истории. Белый человек в пробковом шлеме нашел, заставил добыть для себя самые вкусные куски и убыл восвояси…

Германия

В 1954 году Первый заместитель Председателя Совета Министров СССР Вячеслав Молотов посетил Объект №1 СГАО "Висмут" в Иоганнгеоргенштадте (ГДР)

Гитлеровский проект атомной бомбы был основан на конголезском уране, но было кое-что и «свое». Ну, как «свое» — чешское, польское…В самой Германии очень небольшое количество урановой руды добывалось в 1933-1934 годах возле Наббурга, в Баварии, но в тех шахтах добывали плавиковый шпат, уран был всего лишь небольшим дополнением. Ну, нет и нет – немцам вполне хватало того, что было добыто разными путями на оккупированных территориях.

После 9 мая 1945 американцы уже на месте, в Германии, убедились – да, работы по Бомбе немцы вели, но ничего не успели доделать. Это, разумеется, не помешало попытаться прибрать к рукам все, что плохо лежало. Искали ученых, искали наработки, чертежи, аппаратуру и – уран. Ну, как искали – для очистки совести, конечно. Если немцы занимались Бомбой, с их-то аккуратностью – наверняка прочесали собственную территорию от и до. Демаркационная линия Ялтинской конференции оставила Тюрингию и Саксонию в советской зоне оккупации, но в ходе боевых действий эта территория оказалась под американскими войсками, и США не преминули перепроверить все известные к тому времени шахты, где ранее была замечена урановая смолка. Специалисты из группы «Алсос» перепроверили, оценили и – спокойно ушли.

«Можно наковырять 15 тонн руды, да и то весьма бедной»

– таким был вердикт. Если кому-то интересны подробности работы группы «Алсос» – ищите по имени ее руководителя, Бориса Паша (Пашковского). Бывший белогвардеец, чье имя увековечено в Зале славы военной разведки США…

Борис Пашковский

Можно ли было считать настоящими «урановыми профессионалами» немецких и американских геологов? Да с чего бы – атомные проекты там и там развивались на конголезской руде. И Лаврентий Палыч пошел с козырей: он слишком хорошо помнил, кто поручил ему создать Бомбу и понимал, что произойдет, если он это задание не выполнит.

Вслед за уходящими американскими войсками в Рудные горы прибыла – буквально через несколько дней! – наша геологоразведочная партия во главе с самим Семеном Петровичем Александровым.

Этому человеку было всего 23 года, когда в 1914 году он возглавил геологическую разведку радиевой экспедиции в Фергане, чуть позже трудился коллектором в обследовании Тюя-Муюнского радиевого месторождения. В 1922 Александров смог, наконец, закончить учебу в Горном институте (из-за материальных трудностей в семье Семен Петрович вынужден был работать намного больше, чем учиться) и получить гордое звание горного инженера. Следующие три года – снова Тюя-Муюн, где теперь он был уже начальником геологических экспедиций, искавших все тот же радий. Но что такое радий – я уже рассказывал, так что давайте зафиксируем: к моменту своего прибытия в Рудные горы Семен Петрович почти 30 лет искал и находил уран. При этом он еще успевал преподавать, редактировать «Горно-обогатительный журнал», повышать квалификацию в Штатах, налаживать работу сразу двух НИИ. Удивительно энергичное время, удивительные люди!

А с 1938 года – Колыма. Нет, не то, о чем любит говорить рукопожатная общественность: Александрова назначили заместителем председателя экспедиционной комиссии НКВД по Колыме. Снова – поиски урана, но теперь еще и организация работы горно-металлургических предприятий. Семен Петрович Александров – еще один человек, о котором надо писать книги. Повторяю: Лаврентий Палыч зашел с козырей. В Рудные горы в составе геологоразведочной партии прибыл еще и сам Анатолий Георгиевич Бетехтин – будущий автор ставших классикой «Минералогии» и «Курса минералогии», академик АН СССР и прочая, прочая, прочая. Лучший в стране специалист по диагностике рудных материалов. Я не нашел данных о том, сколько же человек работало в этой Саксонской рудно-поисковой геологической партии, но этим людям хватило менее полугода, чтобы провести ревизию ВСЕХ рудников, разрабатывавшихся на серебро, висмут, никель и прочие металлы: Аннаберг, Готтесберг, Брайтенбрун, Иоганнгеоргенштадт, Мариенберг, Нидершлаг, Фрайберг, Обершлем, Шнееберг… Выводы Александрова и Бетехтина были однозначны: запасов урановой руды в регионе – не менее 150 тонн.

Много это или мало? Для «сейчас» – семечки, а вот для конца 1945 это было больше, чем все разведанные запасы на всей территории СССР. У Берии не было причин сомневаться в отчете Александрова и Бетехтина: Саксонская рудно-поисковая партия весной 1946 перешла в подчинение Первого главного управления при Совмине СССР. Летом 1946 поисковая партия была реорганизована в Саксонское Горное Управление, а в сентябре его возглавил Михаил Митрофанович Мальцев. Этот человек до этого момента никогда не имел дела с ураном, но Берия снова не ошибся с его кандидатурой ни на миллиметр.

Михаил Мальцев в 1918 году, в возрасте 14 лет, пошел добровольцев в Красную Армию, успел повоевать с Деникиным, Врангелем, стать офицером, но в 1922 ушел с военной службы. Ветеран войны 18 лет от роду, он уходит работать… электромонтером. Но темп жизни диктовал свои условия: Мальцев участвует в строительстве Днепровской ГЭС, где начальники заметили его талант инженера. В 1935 Мальцев закончил Новочеркасский индустриальный институт, после которого его переводят в Волгострой НКВД. Перед войной Мальцев – уже начальник строительства гидроузла в Калуге, должность предусматривала «бронь», но в октябре 41-го, после курсов переподготовки он уже на фронте. Командовал 10-й саперной армией (!), получил звание инженер-полковника. Но в марте 1943 его отзывают с фронта, чтобы поручить строительство железной дороги Котлас – Воркута, чтобы строить угольные шахты управления «Воркутауголь». Да-да – снова НКВД, в 1945 он получает звание комиссара госбезопасности. А в 1946 – Германия, и шахты уже не угольные, а урановые. Военный, электрик, инженер, командир саперов, начальник угольных шахт, комиссар НКВД – Михаил Мальцев справлялся с любой работой. Какая-то невероятная порода людей, жизнь каждого из них – ненаписанный роман. Уже в мае 1947 его усилиями Саксонское горное управление укрупняется, реорганизуется и получает привычное для нашего уха название: государственное акционерное общество, первым генеральным директором которого и стал Михаил Мальцев. Да, стоит отметить еще один момент: Мальцеву было очень удобно принимать дела у Семена Александрова, своего земляка-донбассца. Такая вот ирония судьбы: уроженцы нынешней Новороссии обучали немцев рудному делу настоящим образом.

Только за один 1948 год была начата добыча на месторождениях Беренштайн, Мариенберг, Фрайталь, Нидерпебель, Сайфенбах, открыто новое, ставшее крупнейшим в Германии – Нидершлем-Альберот. 1949 год – новые геологические поиски, открытия новых месторождений – в Цобесе, в Шнеккенштайне, в Бергене. За год найти, оценить, начать эксплуатацию – работники «Висмута» и его начальник умудрялись успевать все. Там, где за 12 лет гитлеровцы не нашли ничего, там, где американские супер-профи видели 15 тонн руды, «Висмут» находил и добывал, находил и добывал, находил и добывал. Давайте сравнивать цифры – что давал на выходе «Висмут» и что удавалось добыть на ВСЕЙ территории СССР. 1946 год: СССР – 50 тонн урана (точнее – желтого кека, оксида урана), «Висмут» – 15 тонн. 1947 год: 130 тонн СССР и 150 тонн – «Висмут». 1948: 183 тонны СССР и 321 – «Висмут». 1949: 279 тонн СССР и 768 тонн – «Висмут». 1950: 417 тонн – СССР и 1224 тонны – «Висмут». Там, где американцы увидели чертеж айфона, Александр Мальцев взял уран, во многом обеспечивший наш первый едрен-батон, имя которому придумал все тот же Лаврентий Павлович Берия. РДС-1: Русские Делают Сами.

Знаете, пусть либералы рассказывают о Берии какие угодно страшилки, обвиняют его в массовых избиениях на допросах, шпионстве на Англию, в собственноручных расстрелах и даже в изнасиловании коня Буденного – персонально мне это кажется третьестепенным. Факты ведь просты и незамысловаты, никакого двоякого толкования не позволяют. С того момента, как США научились делать атомные и ядерные бомбы, они планировали атомную бомбардировку городов СССР. Чем больше бомб – тем большее количество целей намечалось. 13 городов, 27 городов, 40… Если бы наш проект атомной бомбы был поручен кому угодно, кроме Берии – я уверен, что тот или иной план американцев был бы реализован. И в тех самых городах, где сейчас вот замечательные, добрые люди с нежными душами без устали проклинают «кровавого сталинского палача», не было бы никого и ничего, кроме радиоактивного пепла.

Мы можем не любить Берию, мы можем ненавидеть Берию, но факт останется фактом: мы живы, мы уцелели только потому, что в истории нашей страны этот человек – был. Был в свое время и на своем месте. В России, насколько мне известно, есть только один памятник этому человеку. В Москве, во дворике МИФИ, на постаменте, стоит полноразмерный макет нашей РДС-1. И лучшего памятника Лаврентию Павловичу нет и быть не может.

Конечно, «Висмут» 40-х годов – это не только Александр Мальцев. Работа «урановых» людей была настолько секретной, что их имена стали «появляться» только сейчас. Р.В. Нифонтов, Д.Ф. Зимин, Г.В. Горшков, Л.У. Пухальский, М.И. Клыков. В «штабе» «Висмута», помимо Мальцева, работали Н.М. Эсакия, В.Н. Богатов, А.А. Александров, Н.И. Чесноков. После взрыва РДС-1 в Семипалатинске в 1949 многие из этих людей получили заслуженные награды, Александр Мальцев стал Героем Социалистического Труда, как и его земляк Александров. Еще бы: к 1949 году «Висмут» – это уже не только шахты. Это и перерабатывающие предприятия, транспортные и авторемонтные управления, собственный машиностроительный завод. А еще – школы, профучилища, больницы, магазины и вся прочая инфраструктура. Для кого? В декабре 1946 на «Висмуте» трудились 10 000 немецких рабочих, в декабре 1947 – 46 000, в декабре 1948 – 65 000, а к декабрю 1953 их набралось уже 133 000 человек. 1953 я вспоминаю не из-за смерти Сталина – это был тот год, когда на «Висмуте» стали появляться первые немецкие инженеры и геологи. Молодые люди, успевшие получить образование в СССР – немецкое не котировалось, знаете ли.

А еще в 1953 «Висмут» стал советско-германским АО – все, что было вывезено до того, было отнесено к военным репарациям. Впрочем, до самого 1990 года все, что добывал «Висмут», отправлялось только в СССР – но теперь уже за деньги. Из Рудных гор, в которых немцы и американцы урана не нашли от слова «вообще», «Висмут» добыл 220 000 тонн урана. К 1990 году «Висмут» был крупнейшим уранодобывающим предприятием Европы, занимал третье место в мире. Геологоразведка шла на 55 000 кв. км, за годы существования «Висмута» пробурено в общей сложности 38 600 разведочных скважин. Первые годы работы шли возле городов со средневековыми горнорудными традициями – Аннаберг, Мариенберг, Фрайберг, Шнееберг. Но время шло, пласты вырабатывались, шахты закрывались, в последние годы работы шли на совершенно новых месторождениях – близ Роннебурга, Шлёма и Кенигштайна, неподалеку от Дрездена. Те, кто прибыл в Германию в самые первые годы «урановой эры», успели застать «передовую немецкую технологию» той поры. Прямоугольные стволы шахт, вырубленные вручную, деревянные крепи, ручные вагонетки… «Дикие варвары» учили немцев, что такое бетонная крепь, зачем вагонеткам двигатели, знакомили с таким чудом, как подъемные электрифицированные барабаны, строили пришахтные железные дороги, чтобы доставлять руду на перерабатывающий завод не на телегах и даже не на самосвалах.

Пришедший на пост директора «Висмута» в 1960 году Семен Николаевич Волощук проработал на этом посту 25 лет. Еще один человек-легенда, еще один ненаписанный роман. Это при нем выяснилось, что уран можно добывать с глубины в 2 километра при нормальном 8-часовом рабочем дне. Уникальная система охлаждения и вентиляции разработаны при нем и при его непосредственном участии. Да-да, не надо хитро щурить глаз: опыт Волощук нарабатывал в шахтах Донбасса, хоть и понаехал в него из-под Кировограда. При Волощуке, в начале 80-х, на руднике Кёнигштайн был успешно освоен новый, экологически самый безопасный способ добычи урановой руды – подземное выщелачивание. Но к тому времени работать приходилось с рудой, содержание урана в которой было около 0,7% и менее: «Висмут» добирал последние остатки было роскоши.

В 1989 году на 18 предприятиях СГАО «Висмут» трудились 47 000 человек, но без всякой связи с политическими событиями было очевидно, что «Висмут», дававший нам треть всего нашего урана, доживает последние годы. Из 19 месторождений полностью или частично были выработаны все 19. Новые месторождения, найденные на территории СССР, делали работу «Висмута» все менее осмысленной. В 1990 году на предприятии стали готовиться к совсем другой работе: предстояло не только закрыть, демонтировать, вывезти, но и обеспечить радиационную безопасность окружающей среды и населения. Планы были сверстаны, этапы намечены, вот только выполнять их пришлось уже не нам. Время полного прекращения добычи и обогащения – август 1990 года, время исчезновения государства – ноябрь 1990 года. Федеральная программа рекультивации территории «Висмута» обошлась Германии в 7 млрд евро. Исчезли отвалы породы, были засыпаны шахты, удалены любые следы жизнедеятельности огромного предприятия, как, впрочем, и все прочее, что оставалось от советского атомного проекта. Новые власти закрыли все ГДР-овские АЭС, хотя среди них не было ни одной устаревшей. Но изучение состояния энергетической системы Германии – тема хоть и интересная, но она находится явно за рамками Саги о Росатоме.

Вот такой была история немецкого урана. Память о «Висмуте» не исчезла – есть множество сайтов, есть ветеранская организация, в Германии сняли два художественных фильма. Только в Электронной Библиотеке Росатома я насчитал пять книг, в которых история предприятия описывается с разных сторон самым подробным образом. Если у кого-то вдруг появится интерес – с удовольствием подскажу, где что искать, а в этой заметке надо уже остановиться, иначе она станет бесконечной. Немецкий уран помогал нам очень здорово – и при создании РДС-1, и в мирной части нашего атомного проекта. И предлагаю поставить маленькую такую галочку: не стало урана – не стало ГДР. Совпадение по времени удивительное, а еще занимательнее, что эту фразу придется повторять неоднократно. Что касается территории самой ФРГ, то тут по урановой части все намного более скучно. Следы урана есть в Баварии и в Шварцвальде, но руды там настолько бедные и их настолько мало, что ни о какой промышленной добыче речь никогда не шла. Так что сегодня ситуация в атомной отрасли Германии я могу описать коротко: «Кого-то беспокоит зависимость Германии от российского газа? А вы не чешите ее»… Вот такая получилась история с немецким ураном. При Гитлере его найти не смогли – и слава богу. Мы, наши славные дедушки да бабушки – нашли, и нашли много. И снова – слава богу: этот уран помог остановить американскую машину уничтожения, действие которой мир наглядно видел летом 45-го в Японии. С исчезновением СССР и ГДР исчез и уран. Если кому-то очень хочется – может добавить в атомную тему чуточку мистики.

(Прим. doktorkurgan — кстати,  у коллеги NF был пост на тему урана в ГДР, некоторые моменты там подробнее изложены).

Заметка опять получилась длинной, придется ограничиться только Германией. Дальше надо бы уже попробовать прикоснуться к нашему «родному» урану, но, все таки, сначала закончим обзор Восточной Европы. Как разделить – где начинается совсем наш уран, а где он был чуточку иностранным, но все равно нашим?.. Да и нравится мне этот странный лейтмотив, который будет продолжаться и продолжаться.

Был уран в Чехословакии, но не стало Чехословакии и СССР – и нет урана ни в Чехии, ни в Словакии. Был уран в Польской Народной Республике – нет теперь ни ПНР, ни урана на ее территории. Был уран в Югославии – далее по тексту. Был уран в Народной Республике Болгария – … Был уран в Венгерской Народной Республике – … И Социалистическая Республика Румыния – тоже была… Думайте об этом что угодно – я перечисляю просто факты. Уран во всей Восточной Европе исчез вместе с исчезновением СЭВа. Уран был даже в Эстонской Советской Социалистической Республике – пока была жива ЭССР. Есть ли исключения? Есть. Одна штука. Украина. Вот ни слова не скажу про политику, но уран говорит нам: Украина не может быть чужим для России государством! А это вам не хухры-мухры, это, как известно – небесный металл!.. Кремль, Банковская, Белый дом, Брюссель – это все наносное. Ну, мне так кажется).

Чехословакия

Довольно большой перерыв в записях связан с несколько обескуражившим меня обстоятельством. К сожалению, как выяснилось, электронный архив – не лучший способ сохранения информации по атомному проекту. Практически все ссылки на то, что происходило во времена ЧССР (Чехословацкой Советской Социалистической Республики – помните такое?) – «мертвы». С чем это связано, не совсем понятно. Ветераны немецкого «Висмута» ведут несколько сайтов, аккуратно собирают свои воспоминания, а вот те, кто некогда трудился на «Чехословацко-советском урановом предприятии», в сети обнаружены не были. Мало того – за последние 4-5 лет безнадежно устарели и ссылки, которые вели на более-менее официальные исторические заметки. Набираешь в поисковике «Яхимовские урановые рудники» – а в ответ предлагают рекламные рассказы о радоновых ваннах на курорте города Яхимово, как там с гостиницами и почем туда проехать… Так что все, нижеизложенное – то, что удалось найти в мемуарах людей, какое-то время работавших на ЧСУПе, не более того. Поскольку для большей части наших специалистов опыт работы в Чехословакии был не самым длительным отрезком их трудового стажа – материал далеко не полон. Чешским языком я не владею, к сожалению – уверен, что на нем материалов по ЧСУП доступно куда как больше. Не знаю, как вам, а мне действительно досадно – вот так неожиданно не стало информации об интересном и важном отрезке не только развития геологии, но и истории нашей с вами, канувшей в Лету, страны. Ведь все, что касается добычи урановой руды на территории Восточной Европы – это части нашего, советского, атомного проекта.

Начиналось все с группы Семена Петровича Александрова, успешно решившей проблему обнаружения урановых руд в немецкой части Рудных гор. Горы эти расположены на границе Германии и Чехии, причин искать уран у немцев и не заглянуть на огонек к чехам – не было. «Руссо туристо облико морале» – Восточная Европа в 1945 году выучила эту фразу наизусть, потому и не препятствовала перемещениям наших любопытствующих организованных групп. Пока шли официальные переговоры правительств двух стран, Спецкомитет под руководством Лаврентия Павловича действовал с душевной простотой:

«11 сентября 1945 года русское подразделение в количестве 60 человек под управлением офицера заняло три шахты в Яхимове. Доступа туда теперь не имеет никто, кроме самих шахтеров»

– кусочек рапорта унтер-офицера полиции Хефнера в МВД республики. Выбор места Александровым очевиден: Яхимово, как известно, «родина» урана.

Но о переговорах политиков надо сказать пару слов отдельно. Чехословакия – это ведь не Германия, в которой после слова «репарация» немецкие товарищи, не раздумывая, ставили подписи там, где было надо. До монополизации власти коммунистической партией было еще несколько лет, а уран нужен был «здесь и сейчас». Однако уже 23 ноября 1945 СССР и правительство Бенеша подписали договор о добыче урановой руды в ЧССР и поставках ее в Советский Союз. Договор длинный, с приложениями технического характера (что предоставляет Чехословакия, какое и сколько оборудования, сколько специалистов прибудут из СССР и пр.), но, если отбросить детали, все просто. Будем искать, будем добывать, будем вывозить 90%, денег за это дадим, но немного и потом, а 10% – ваши. Как же так-то, откуда такая сговорчивость вдруг появилась у премьер-министра Зденка Фирлингера, который коммунистом отнюдь не был? Рукопожатные господа ответ «знают», конечно: временно прекратив насиловать коня Буденного, Берия примчался на переговоры, подвесил Фирлингера на дыбу, загнал ему иголки под ногти и далее по схеме… Но в реальности все было иначе: в деле присутствовала… взятка. Во всяком случае, в этом уверен чешский историк уранового проекта профессор Збинек Земан. Версия, прямо скажем, не бесспорная, но по меньшей мере логичная, объясняющая поведение господина Бенеша. Да-да, именно господина, именно Бенеша: после 1938 года его правительство стало правительством в изгнании, а летом 1945 никаких революций не произошло: Бенеш продолжил руководить Чехословакией на совершенно легитимных основаниях. Сам Земан Збинек к числу антиспециалистов не относится: он – почетный профессор современной истории Оксфордского университета, в котором он, после эмиграции из ЧССР, получал образование. Почему бы и не прислушаться? По версии Збинека Земана, взятка была проста и незатейлива: Тешинское герцогство. Да-да, та самая Тешинская область (герцогством она называлась в Австро-Венгрии), которую оттяпала себе Польша в октябре 1938 с согласия гитлеровской Германии. Ни дыбы, ни иголок, ни Берии в Праге: герцогство в обмен на уран. Очередной случай с ураном, когда слово «геополитика» надо расшифровывать как «геологическая политика»: представители правительства СССР гарантировали Фирлингеру, что положительно решат вопрос по Тешину с польскими товарищами. Фирлингер попытался торговаться насчет того, сколько урана будет оставаться в ЧССР. Он начал с цифры 50%, Бакулин, представлявший СССР – с цифры ноль, компромиссом и стала цифра 10%. В общем, «полцарства за коня» – это только в книжках, а герцогство за уран – это наша с вами история. Вот только документального подтверждения гипотезы Земана нет нигде, да и Тешинскую область Польша вернула далеко не сразу, а только в 1958 году. Так что, скорее всего – просто гипотеза, не более того. Но ведь красивая, правда? Вот ссылка для любопытных о том, как СССР готовился к переговорам с чехами по урану, на что рассчитывал: http://www.coldwar.ru/arms_race/2/spravka-o-predpriyatii.php.

По нынешним меркам – речь об очень небольших количествах урановой руды, но надо припомнить, что в те времена на всей территории Советского Союза за год добывали не более 30 т урана. По прикидкам наших атомщиков, наша первая Бомба состояла на 60% из урана немецкого, на 20% – из чешского и только на оставшиеся 20% это был уран из месторождений на территории СССР. Только из отвалов вокруг Яхимовских шахт за 3-4 месяца 1945 года было собрано 24,7 тонны металлического урана, немедленно отправленных в распоряжение Курчатова – своеобразный подарок гитлеровского атомного проекта нашим ученым, конструкторам и инженерам. Как такая маленькая Чехословакия умудрилась внести вклад, равный вкладу всего СССР? Ответ простой: содержание урана в наших тогдашних месторождениях колебалось вокруг цифры 0,18%, а в Чехословакии урана в породах было более 3%. Наши геологи, искавшие и находившие урановые руды там, где их не могли найти европейские и американские специалисты – большая тема и «просто песня», в Чехословакии прозвучавшая не менее звонко, чем в Германии. О том, что уран в Яхимовских рудниках точно имеется, знали все, но никогда до появления поисковой группы под руководством Семена Александрова не добывали в количестве больше 25 тонн за год: ни во времена Австро-Венгрии, ни во времена самостоятельной ЧССР, ни при гитлеровцах. А к середине 50-х рудники Чехословакии давали 2500 тонн руды ежегодно – сами посчитайте, какие проценты роста тут получаются.

В Чехословакии Семен Петрович Александров работал вместе с Назаренко В.В., Костычевым И.В., Орловым Е.А. Если кто-то сумеет найти хоть пару слов об этих людях – буду весьма признателен, поскольку сам не сумел. Были, работали, искали и нашли уран – вот и все. Первым руководителем ЧСУП с советской стороны был Н.В. Волохов – еще одна безликая «тень». Был человек, организовавший поиски, обустроивший шахты, закрытые городки в Яхимово – вот и все, что известно. Обидно за людей, рисковавших жизнями и здоровьем ради того, чтобы ускорить создание нашего ядерного щита. Очень обидно. Поисковые партии, продолжившие работу Александрова, достаточно быстро обнаружили, что месторождения урановой руды имелись не только вокруг Яхимова – список новых месторождений чуть не страницу текста. Задний Ходов, Длажковск, Роность, Сворность, Братостви, Кладск, Рожна, Пшибрам, Осечно, Брзков, Хамр, Горный Славков, Стражский блок, Дальни Рожинка, Либерц, Мыдловары, Збраслав, Трутнов, Чешска Липа …

Стоит отметить, что такие успехи были обеспечены не только уровнем геологической школы, но и очень конкретными организационными усилиями, предпринятыми Спецкомитетом. 13 октября 1945 Совнарком принял Постановление «О концентрации и специализации поисково-разведочных работ на радиоактивное сырье». Что-нибудь понятно? Конечно, нет – атомный проект был совершенно секретным, потому такой туман уже в самом названии этого постановления. Реально же это постановление предусматривало создание Первого Главного геологоразведочного управления, в котором сосредотачивался весь потенциал поиска урановых руд. Осень 45-го, только-только страна начинала приходить в себя после страшнейшей из войн… Уже в апреле 1946 Первый Главк организовал 270 специализированных полевых геологических партий – Спецкомитет, говоря чекистским языком, приступил к обыску всей территории СССР, Восточной Европы, Монголии, Кореи, куска Китая. В таком темпе, с таким охватом огромной территории никто никогда не искал никакие полезные ископаемые: уран оставил позади себя золото, нефть, газ. Но к тому, что происходило с поисками и находками урана на территории СССР, я постараюсь вернуться более подробно, пока – о Чехословакии.

В 1948 году к власти в Чехословакии пришли коммунисты, сейчас это принято называть «государственным переворотом». Для ЧСУП и Яхимово в частности это стало новым этапом: вокруг шахт одна за другой создавались лагеря, обитатели которых временно становились добытчиками урана. К 1961 году лагерей насчитывалось 11 штук, через работы на шахтах прошло около 65 тысяч заключенных. Для маленькой Чехословакии – большое число. Ну, а для Чехословакии, в которой «Татра» и «Шкода» работали на вермахт до середины апреля 1945 года?..

Почему именно 1961 стал рубежом, после которого лагеря и заключенные вокруг Яхимово стали исчезать? Да никаких загадок, просто стали заканчиваться запасы урановой руды. К 1964 году шахты были закрыты, кроме «Единства»: здесь добывают целебную воду, содержащую радон, молибден, титан и бериллий. Курорт «Яхимово» открыт круглый год и может принимать до 1400 человек ежедневно. Но закрытие шахт Яхимово не привело к снижению объема добычи – геологи обеспечили весьма широкий фронт работ. До 1990 года в Чехословакии было добыто свыше 110 тысяч тонн руды, но шахты стали консервироваться одна за другой уже после 1986. Трагедия Чернобыля резко ослабила интерес к атомной энергетике во всем мире, настала эпоха радиофобии и – период низких цен на уран. В результате к 1994 году добыча упала до 600 тонн в год и продолжила плавно снижаться до 228 тонн в 2012 году.

ЧСУП – ужасное название, потому реорганизация его была неизбежна. Теперь это государственное предприятие Diamo, занимающееся эксплуатацией последнего «живого» месторождения – рудника Рожна в Дольни Рожинка, неподалеку от Брно. Шахты глубиной больше 300 метров, себестоимость кг урана (напоминаю – для шахт и рудников под «ураном» подразумевают оксид урана, тот самый желтый кек) – более 80 долларов. Месторождение планировали закрыть еще в 2003 году, но тут подскочили цены, и рудники продолжили свое существование. Но руды хватило только на 10 лет, в 2014 чешское правительство приняло решение о консервации всех шахт с 2017 года. Надо заметить, что чехи намерены подойти к решению этой задачи весьма практично: Diamo намерено превратить все подземные части шахт в… газовое хранилище. Работа неспешная, но она идет и идет. И этот подход представляется куда как более практичным, чем у немцев, которые шахты действительно ликвидировали и травку сверху посадили. ПХГ лишними не бывают, а уж после февраля 2014 с Майданом и грядущими проблемами транзита российского газа через ГТС Украины – и подавно.

Да, что касается самостоятельной Словакии. Во времена ЧССР и работы ЧСУП небольшие месторождения были найдены и эксплуатировались – в Нововеска Хута и в Калница, теперь закрыто абсолютно все. Официально звучит просто замечательно: «После обретения независимости добыча урана была прекращена». Демоны были, но самоликвидировались…

У Diamo есть «очень гибкий план» по открытию новой урановой шахты близ городка Брзково – там имеется не менее 3000 тонн руды. Что значит «очень гибкий»? В 2014 году было жестко заявлено, что Чехия возвращается на урановый рынок, будет наращивать добычу. В 2015 выяснилось, что рыночная обстановка – так себе, и планы пока стоит отложить. В январе 2016 Чехия снова «становится добывающей собственный уран страной», в марте «конъюнктура рынка делает проект новой шахты не рентабельным». Можно следить за этим замысловатым маятником, а можно не напрягаться: проект новой шахты предусматривает инвестиции почти в полмиллиарда евро, которых у Чехии просто нет. Ну а те 200-300 тонн урана, которые добывала Diamo, погоды на мировом рынке не делали никакой, причем не из-за малого количества, а потому, что весь он уходил на нужды АЭС самой Чехии. И, как воспоминание об «игольчатом» цикле: не смотря на все политические перемены, 100% добываемого чехами урана идет в… Россию. Обогащать-то надо! Росатом обогащает, Росатом изготавливает топливные стержни, Росатом доставляет и загружает АЭС «Темелин» и «Дукованы». Из тревожных для нас новостей: в феврале 2016 Темелин подписал договор с Westinghouse о поставке 6 ТВС в течение этого года. Это вторая попытка чехов работать с американцами, предыдущая закончилась в 2007. Тогда реакторы Темелин пришлось экстренно останавливать из-за значительных деформаций корпусов ТВС, едва не приведших к серьезной аварии. Что получится теперь – узнаем в течение этого и 2017 года.

Болгария

Почему-то я был уверен, что советский атом в СЭВ начался с Германии и Чехословакии – уран там найден был за сотню лет до того. А вот Болгария взяла, да и удивила!.. Впрочем, это только в том случае, если верить публикациям постоянного болгарского автора «Военного обозрения» Ивана Иванова. Вот только о самом авторе этот сайт не сообщает ничего, а Иванов какими бы то ни было ссылками «не угощает». Остается верить человеку, который пишет о своей родине…

По версии Иванова, в ноябре 1944 в только-только освобожденную Болгарию прибыла очень серьезная, представительная делегация из Советского Союза. Для сведущих достаточно назвать фамилию руководителя – Валентин Александрович Кравченко, начальник 4 спецотдела НКВД. Ни о чем не говорит? А слово "шарашка", Королев, Туполев, Поликарпов, Стечкин? Вот все до одной "шарашки" были в ведении именно 4-го спецотдела: конструкторские бюро, опытные предприятия по всему Союзу. Чего приехал? Так ведь кому братушки-славяне, а кому – официальный союзник нацистской Германии, вступившей в войну против СССР в 1941. В ведомстве Лаврентия Павловича на память никто не жаловался – вот и прибыл товарищ Кравченко напомнить народную сицилийскую мудрость, часто употребляемую в роду Корлеоне: долг платежом страшен. Информация от Иванова весьма точно совпадает воспоминаниями Павла Судоплатова: в своих мемуарах он писал об этом визите Кравченко, совпадает у Иванова и Судоплатова имя человека, первоначально руководившего урановыми делами в Болгарии – Игорь Александрович Щорс (троюродный брат «того самого» Николая Щорса. штатный сотрудник НКВД, при этом – горный инженер по образованию), вот только биографии этого человека, как и раньше, найти не удается. Если исходить из того, что организация района поиска возле села Готен Софийской области началась осенью 1944-го, то участие НКВД в такой работе вполне оправдано. Но еще раз повторю: кроме воспоминаний Судоплатова и публикаций Ивана Иванова, информации об участии лично Валентина Кравченко и Игоря Щорса я нигде не обнаружил. Но сохранились реальные документы, доказывающие, что советский атом в Европе начинался именно в Болгарии. И такую скорость и точность можно объяснить только наличием какой-то именно разведывательной информации.

27 января 1945 ГКО выдал постановление № 7408:

«Совершенно секретно, особой важности. 1. Организовать в Болгарии поиски, разведку и добычу урановых руд на урановом месторождении Готен и в его районе, а также геологическое изучение других известных или могущих быть открытыми месторождений урановых руд и минералов. 2. Поручить НКИД СССР (т. Молотову) провести переговоры с правительством Болгарии о создании смешанного болгарско-советского акционерного общества с преобладанием советского капитала для производства поисков, разведки и добычи урановых руд на урановом месторождении Готен и в его районе, а также производства геологического изучения других известных или могущих быть открытыми в Болгарии месторождений урановых руд и минералов. Переговоры с болгарскими властями и всю документацию по созданию и оформлению акционерного общества проводить, именуя месторождение радиевым».

Вряд ли переговоры с правительством Георгия Димитрова были слишком сложными – он прекрасно понимал, насколько важными и срочными являлись на тот момент любые вопросы, касавшиеся урана и ядерного оружия. Уже 9 ноября 1945 года организационные работы закончились: в этот день за подписью Л.П. Берии как заместителя председателя Совнаркома появилось постановление №2853-828сс «Об организации Советско-Болгарского горного общества». Традиционное для всего нашего атомного проекта умалчивание, но тут оно было достаточно прозрачным. Возглавил СБГО на основании этого постановления Федор Яковлевич Гуков, предвоенная и военная биография которого – очередное «белое пятно». С какого времени этот горняк из Макеевки оказался в атомном проекте – сказать трудно, но с работой он, как у донецких принято, справлялся уверенно. И в Болгарии, и в Эстонии, где он с 1947 до 1960 сначала создал, а потом возглавил урановый горно-обогатительный комбинат. Перебирая странички истории восточно-европейской части нашего атомного проекта, мы снова и снова видим в деле людей Донбасса…

До 1956 года вся урановая добыча Болгарии была сосредоточена вокруг одного месторождения – Бухово, но это и понятно, поскольку оно было самым крупным: до 1990 из него извлекли в общей сложности 4220 тонн урана. А с 1956 новые месторождения появлялись практически каждый год, вплоть до 1988. Всего их на территории Болгарии было 48 – Курило, Белая Искра, Доспат, Смолян, Партизанская Поляна, Селище, Сливен… В 1956 Советско-Болгарское Горное Общество было реорганизовано в управление «Редкие металлы», уверенно работавшее до 1990 года. Общее количество урана, добытого до этого времени – 16 255 тонн. В 1990 советская власть в Болгарии закончилась, и в том же году были закрыты все до одной шахты, горно-обогатительные комбинаты в Бухово и Елешнице: Европа начала «борьбу за экологию».

Впрочем, поведение Болгарии после ее выхода из сферы влияния СССР и России больше всего похоже на поведение престарелой проститутки, готовой выполнять любую прихоть клиента, положившего на нее… глаз. В 1974 году был введен в строй 6-й реактор АЭС Козлодуй – станция вырабатывала 3760 мегаватт. До 2002 года, когда Болгария получила приказ на вступление в ЕС – ни аварийных ситуаций, ни перебоев с поставками топлива, ни проблем с ОЯТ. Но приказ есть приказ, и за ради все той же экологии Болгария закрывала в год по одному реактору, и с 2006 их осталось два (5й и 6й). К 2010 Болгария с удивлением обнаружила, что ей… не хватает электроэнергии. Кто бы мог подумать!.. Задачка на логику: если у вас в стране без единого нарекания работает советская АЭС, ныне обслуживаемая Росатомом, к кому вы обратитесь с предложением построить еще один блок? Болгарский ответ – замечателен: к японцам! В 2013 правительство Болгарии начало переговоры с корпорацией Toshiba – чтобы японцы построили им седьмой блок АЭС по американской технологии. Вот текст от правителей Болгарии:

«Американский двухконтурный водно-водяной ядерный реактор с водой под давлением широко использует системы пассивной безопасности и стал первым реактором поколения III+, получившим сертификат NRC. По словам министра Стойнева, реактор AP1000 является самой современной технологией с точки зрения безопасности населения». 

Прекрасно, не правда ли? А то, что этот «первый реактор поколения III+» так нигде до сих пор и не завершен, «братушек» совершенно не смущало. От Toshiba болгарам денег дождаться так и не удалось, они начали вести переговоры с Westinghouse – все о том же американском чуде техники. Результат переговоров – ровно такой же: гусары денег не берут! Но надо отдать должное мудрости болгарских руководителей: американский реактор абсолютно безопасен для болгарского населения – тут не поспоришь. Ни один болгарин с 2013 года от американского реактора не пострадал, ни одной утечки радиации – прекрасный, восхитительный результат! На этом блистательном фоне постоянно растущие цены на электричество – сущие пустяки, не так ли? Правительство Болгарии и впредь будет вкладывать деньги в радиационную безопасность своей страны: за отказ от выполнения контракта с Росатомом на строительство АЭС Белены по решению Стокгольмского суда Болгария обязана выплатить 650 млн евро. Но – безопасность превыше всего!!! Нам остается только порадоваться за бывших «братушек» — умницы ребята, просто умницы!

Извините, отвлекся – уж очень рад за Болгарию, так удачно у нее все складывается. Вернемся еще разок в 1990 год. Лихим росчерком пера постановлением № 74 новых правителей были закрыты не только 48 действовавших шахт и оба ГОКа, но и 30 шахт, строительство которых только начиналось. И это было мудрое решение: высочайшей квалификации американские эксперты с абсолютной точностью выяснили, что все это «государство в государстве», на котором только болгарских специалистов работало более 13 000 человек – не рентабельно! В 1989 году добыча урана в Болгарии составила 645 тонн, с 1991 – нуль. Прекрасно! Закрывали шахты грамотно, по-европейски – загородили бетонным плитами все входы и начали сносить все наземные строения. Цель – восстановить любимую до слез экологию, реабилитировать почву и «вообще». Трудятся над этим четыре министерства – здравоохранения, окружающей среды, финансов, энергетики и одно государственное предприятие сверху. Последняя проверка проходила в 2009, и показала замечательные, превосходные результаты. В плитах пробиты проходы, весь металл из наземных сооружений разграблен цыганскими бандами и сдан в утиль (разумеется, без всяких проверок на радиацию). Из заброшенных штолен в местные реки за год вымывается по 200-300 кг урана, поэтому, я полагаю, к гражданам Болгарии обращаться надо либо «Ваше сиятельство», либо используя приставку «фон».

Отчего же вымывается в реки нерентабельный уран? По данным объединения «Редкие металлы», на 1990 год в шахтах оставалось не менее 20 тысяч тонн руды, из которых не менее 12 были вполне пригодны для извлечения геотехнологическими методами. Такая вот «американская нерентабельность по-болгарски» получилась. Время от времени в Болгарию ветром заносит здравый смысл, и тогда правительство сообщает, что организовать добычу 300 тонн урана, необходимых для обеспечения топливом оставшихся реакторов АЭС Козлодуй – не проблема. Но, если этот странный ветер продолжает дуть, болгары еще и начинают считать, сколько денег потребуется на восстановить шахты, горно-обогатительный комбинат – и становятся печальны. Но ветра здравого смысла в тех краях – редчайший погодный феномен, клянусь «Южным потоком»! В 2009, когда Болгарию слегка попустило, компания ТВЭЛ, структурное подразделение Росатома, предложила работу по реабилитации шахт взять на себя, но в ту пору опять сменилась роза ветров и болгары… начали переговоры с канадской компанией Cameco. Если я не сообщу результаты этих переговоров – наверняка никто из читающих не догадается, чем они закончились, правда? Обидно, что продолжение этого спектакля абсурда вряд ли будет долгим: если Росатом не согласится заняться модернизацией 5-го и 6-го блока АЭС Козлодуй, то сроки эксплуатации у них закончатся в 2017 и в 2019 соответственно.

Впрочем, козлы в Болгарии наверняка останутся и будут дуть. На мой вкус – болгары и атомный проект это даже более смешной анекдот, чем США и газовая центрифуга. Юморные ребята, способные поднять настроение. Но, так или иначе, болгары подтвердили странную закономерность Восточной Европы: есть советская власть и сотрудничество с СССР/Россией – есть уран, нет советской власти и сотрудничества с Россией – нет урана.

Источники:

http://politarktika.ru/news/uranovye_podzemelja_chast_1/2016-06-05-490

http://politarktika.ru/news/uranovye_podzemelja_chast_2/2016-06-10-504

http://politarktika.ru/news/uranovye_podzemelja_chast_3/2016-06-13-512

http://politarktika.ru/news/uranovye_podzemelja_chast_4_chekhoslovakija/2016-06-21-533

http://politarktika.ru/news/uranovye_podzemelja_chast_5_bolgarija/2016-07-03-553

Не обошлось без помощи Гугла.