Содержание
Перераспределение армейских управлений
Традиционным местом при обсуждении Харьковской операции является вопрос подчинения 9-й и 57-й Армий. Якобы своевременное подчинение этих армий Тимошенко могло должным образом организовать оборону южного фаса Барвенковского выступа в период наступления на Харьков. Например, А.Исаев пишет: «В этом отношении оперативным просчетом командования направления была передача жизненно важной задачи обороны фланга наступления не задействованному в этом наступлении Южному фронту. Видимо, это являлось наследием первоначального плана наступления, по которому фронты должны были наступать совместно, аналогично Барвенковско-Лозовской операции. В мае 1942 г. у командования Южного фронта было вполне достаточно забот в Донбассе… Передача 9-й и 57-й армий в состав Юго-Западного фронта не привела бы к его перегрузке армейскими управлениями. В июне 1942 г. штабу фронта были подчинены 21, 28, 38, 57 и 9-я армии, то есть всего на одну армию (сгинувшую 6-ю) меньше. В этом случае Юго-Западный фронт получил бы возможность оперативно парировать удары противника крупными силами, прибегая в крайнем случае к демонтажу ударной группировки».
Строго говоря, все армии Южного фронта и так находились в подчинении у С.К. Тимошенко, так как он являлся не только командующим войсками Юго-Западного фронта, но и Главкомом Юго-Западного направления, куда входил Южный фронт. Другое дело, что лишняя командная инстанция между командующим 9-й Армией и С.К. Тимошенко увеличивали время прохождения докладов о положении на передовой и ответных указаний войскам: «В ночь на 17 мая немецкие войска закончили перегруппировку, и в 4.00 утра началась артиллерийская подготовка, продолжавшаяся полтора часа. К 8.00 фронт обороны 9-й армии на обоих направлениях был прорван. Уже в первые 2,5 часа наступления на барвенковском направлении III моторизованный корпус Э. фон Маккензена продвинулся на 6—10 км, a XLIV и LH в направлении на Долгенькую — на 4—6 км. Уже к полудню немецкие войска продвинулись на 20 км и завязали бой на окраинах Барвенкова. Вскоре, сломив сопротивление полка 333-й стрелковой дивизии, 1-я горно-егерская дивизия заняла большую часть Барвенкова. В район Долгенькой наступающие соединения XLIV армейского корпуса вышли уже к 14.00 первого дня наступления. Показательно, что наступление одна из немецких ударных группировок начала из района удержанного немцами зимой 1942 г. Славянска. Город был из тех пунктов, которые требовалось брать «в лоб» и бесполезно обходить. В Долгенькой наступающие немцы разрушили узел связи. В результате связь штаба Южного фронта с 9-й армией отсутствовала до 24.00 17 мая.
Штаб Южного фронта узнал о начавшемся наступлении противника только во второй половине дня 17 мая. В штаб Юго-Западного направления о произошедшем было доложено только к исходу дня. К этому моменту оборона 9-й армии была прорвана на всю глубину, и группа Клейста вела бои уже с оперативными резервами Южного фронта. Отсутствие информации о прорыве привело к тому, что находившийся поблизости от прорыва 2-й кавалерийский корпус (резерв направления) и 14-я гвардейская стрелковая дивизия (резерв 57-й армии) весь день простояли на месте, не зная о случившемся и не имея приказов на противодействие прорвавшемуся противнику. По итогам первых дней оборонительных боев командующий 9-й армией генерал-майор Ф.М.Харитонов был отстранен, и его место занял генерал-майор П.М.Козлов.
В конце дня С.К.Тимошенко задействовал эти резервы и приказал Р.М.Малиновскому восстановить положение силами 2-го и 5-го кавалерийских корпусов и 14-й гвардейской стрелковой дивизии. Кроме того, по приказу командующего Южным фронтом по железной дороге и автотранспортом перевозилась к прорыву 296-я стрелковая дивизия и 3-я танковая бригада» (А. Исаев. Наступление маршала Шапошникова).
Впрочем, следует признать, что задержка передачи сообщения о положении в полосе 9-й Армии от командования Южным фронтом Главкому Юго-Западным направления была далеко не главной в списке причин успеха прорыва немецких танков. Куда большую задержку во времени передачи сообщения сыграл разгром узла связи 9-й Армии, который никак не зависел от того, штабу какого именно фронта была подчинена 9-я Армия – Южному или Юго-Западному. Сам же прорыв обороны на южном фасе Барвенковского выступа был вполне объясним как с теоретической точки зрения («В результате перегруппировки и усиления войск группа Клейста на 20-километровом участке фронта против стыка 341-й и 106-й стрелковых дивизий 9-й армии сосредоточила в первой линии пять пехотных полков и танковую дивизию. На 21-километровом участке на стыке 335-й и 51-й стрелковых дивизий было сосредоточено двенадцать пехотных полков и 16-я танковая дивизия. Немцами было достигнуто примерно двукратное превосходство в силах» – А.Исаев. Наступление маршала Шапошникова), так и с практической (см. обеспеченность стрелковых дивизий ЮЗН артиллерией и пулеметами в предыдущих частях АИ). Очевидно, что передача 9-й Армии в состав Юго-Западного фронта сама по себе численного превосходства противника не уменьшала и дополнительных противотанковых пушек не давала, а имеющиеся резервы Тимошенко и без того направил к району прорыва будучи Главкомом ЮЗН.
Тем не менее, идея о нецелесообразности разделения войск, находящихся в одном, относительно небольшом выступе, между командованиями двух фронтов является вполне здравой. В альтернативе «без попаданцев» подобное решение может быть продиктовано следующими соображениями.
Во-первых, разграничительная линия между фронтами проходила севернее Изюма и Лозовой (разграничительная линия Юго-Западного и Южного фронтов в Барвенковском выступе показана на рисунке 6.1), оставляя для снабжения играющей ключевую роль в наступлении на Харьков 6-й Армии Юго-Западного фронта слишком скудную дорожную сеть. Очевидно, что планируемое масштабное наступление должно опираться на надежно организованное снабжение, которое невозможно без «притеснения» войск Южного фронта. С передачей 57-й и 9-й Армий в состав Южного фронта все коммуникации внутри Барвенковского выступа было проще задействовать в интересах проводимой операции.
Рисунок 6.1 — Район действий 6-й Армии Юго-Западного фронта в РИ
Причем «территориальные споры» Южного и Юго-Западного фронтов касались не только путей подвоза грузов и перемещения войск, но и системы базирования авиации. Сложный характер местности (обилие балок и оврагов) и близость линии фронта не позволяли ВВС 6-й Армии в полной мере использовать свою территорию Барвенковского выступа, и часть авиаполков Юго-Западного фронта базировалась на аэродромах, формально относящихся к полосе другого фронта (например, аэродромы Малая Камышеваха и Копенки).
Однако, размещение аэродромов на формально «чужой» территории было не самым страшным. Куда большие проблемы создавало отсутствие возможности у Юго-Западного фронта разместить свою авиацию для поддержки армейской группы генерала Бобкина, наступающей на Красноградском направлении. Вот что пишут по этому поводу авторы «Фронтовой иллюстрации»: «Наступление армейской группы в течение 12 мая проводилось без авиационной поддержки. Причина этого заключалась в отсутствии взаимодействия между штабами Юго-Западного и Южного фронтов. Командование авиацией Южного фронта, предназначенной для поддержки наступления армейской группы, не принимало участия ни в разработке плана, ни в обеспечении наступления войск этой группы». Хотя теоретически поддержку армгруппе могли оказать базировавшиеся рядом ВВС 57-й Армии, которые по состоянию на 1 мая 1942 г. включали в себя 288-й бомбардировочный полк на Су-2, 762-й истребительный авиаполк и 656-й легкобомбардировочный полк.
Во-вторых, логическим развитием Харьковской операции является если не наступление конно-механизированных групп к Днепропетровску, то как минимум перерезание железнодорожного снабжения Донбасской группировки противника ударом на Синельниково. Для этого требовалось рокировать из-под Харькова танковые соединения (оставив там соответствующее число стрелковых дивизий) в полосу 57-й Армии. Более того, удар на Синельниково рассматривается в АИ и как способ ослабить удар славянско-краматорской группировки противника на Барвенково, Долгенькую и Изюм. Ибо если даже с потерей Балаклейского выступа противник мог временно смириться, то Синельниково являлось жизненно важной точкой всей ГА «Юг» и его потеря была просто недопустима для немцев.
В-третьих, как будет показано ниже, в АИ, не имея достаточного числа стрелковых соединений и артиллерийских частей для построения прочной обороны фронтом на юг от Лозовой до Краснограда, предлагается использовать сосредоточенную под Лозовой ударную группировку для удара во фланг войскам противника, которые попытаются атаковать ослабленный фланг наступающих на Красноград войск ЮЗФ. То есть требовалось организовать непосредственное взаимодействие войск, действовавших севернее и южнее Лозовой.
Таким образом, для решения всех перечисленных вопросов (и совершенно безотносительно послезнания об ударе танков Клейста на Барвенково!) в АИ предлагается передать 57-ю и 9-ю Армии в состав Юго-Западного фронта. Вопрос о чрезмерной численности Юго-Западного фронта в АИ предлагается решить путем передачи 21-й Армии в состав соседнего Брянского фронта.
Если в РИ изначально самая слабая армия Юго-Западного фронта достигла наибольшего продвижения со Старо-Салтовского плацдарма (рисунок 6.2), что, впрочем, в большей степени было обусловлено тем, что первые контрудары немецких 3-й и 23-й танковых и 71-й пехотной дивизий приходились по войскам 38-й и 28-й Армий, то в АИ перед всей «северной» ударной группировкой Юго-Западного фронта планируется поставить изначально более скромные по сравнению с РИ задачи. В частности, левофланговые дивизии 21-й Армии планируется просто передать в состав 38-й Армии, а перед основными силами 21-й Армии вообще наступательных задач не ставить.
Рисунок 6.2 — Развитие событий в полосе «северной» ударной группы ЮЗФ в РИ
В этих условиях «пассивную» 21-ю Армию на Белгородском направлении предлагается передать в состав Брянского фронта. Таким образом, если в РИ в апреле 1942 года из состава Юго-Западного фронта в состав Брянского фронта была передана только одна – 40-я Армия, то в АИ предлагается передать сразу две армии – 40-ю и 21-ю.
Более того, учитывая, что в РИ в полосе Брянского фронта советское командование в первую очередь ожидало немецкого наступления из района Орла на Москву через Тулу, то в АИ предлагается сосредоточить внимание командования Брянского фронта именно на этом участке, оставив в его распоряжении только 61-ю, 3-ю и 13-ю Армии (а возможно – даже передав еще и 16-ю или 16-ю и 10-ю Армии Западного фронта, при этом командование таким фронтом можно было бы предложить выздоравливающему в мае К.К. Рокоссовскому). А 40-ю Армию на Курском направлении и 21-ю Армию на Белгородском направлении объединить под управлением Воронежского фронта, который в АИ возглавит генерал Н.Ф. Ватутин (тем более, что в РИ в конце апреля там было сформировано еще и управление 48-й Армии, то есть база для формирования фронтового управления имелась).
Рисунок 6.3 — Генерал Н.Ф. Ватутин
И снова Белгород?
Отказ от первоначально предлагаемого в АИ удара 21-й Армии на Белгород был обусловлен слабостью войск этой армии в РИ. Армия состояла из пяти стрелковых дивизий, одной мотострелковой дивизии НКВД, одной танковой и одной мотострелковой бригад, одного армейского артполка и двух легких артполков по 20 76-мм пушек в каждом. Из этого числа одна стрелковая дивизия (227-я) находилась на северном фасе Старо-Салтовского плацдарма и потому в АИ передавалась в состав 38-й Армии (там же в РИ действовала и 10-я танковая бригада 21-й Армии, но ее в АИ предлагается иметь в резерве на Белгородском направлении). Еще две стрелковые дивизии (76-я и 293-я) к началу операции находились в междуречье Нижеголи и Корочи на восточном берегу Северского Донца в районе Шебекино и Волчанска (рисунок 6.4), а в ходе Харьковской операции в РИ форсировали Северский Донец и участвовали в боях в районе Мурома (рисунок 6.2).
Рисунок 6.4 — Левый фланг 21-й Армии перед началом операции в РИ
Напротив Белгорода и южнее (фактически до района Шебекино и рубежа реки Нижеголь) занимала оборону наиболее многочисленная дивизия 21-й Армии – прибывшая весной на ЮЗФ 301-я СД (11414 человек л/с на 10 мая), имея, правда, часть полков во второй линии в резерве. Северо-восточнее Белгорода от района Шеино до района Шахово на 33-километровом фронте до Прохоровки находилась 297-я стрелковая дивизия (на 10 мая: 9347 человек л/с, 35 орудий калибром 76 – 122 мм, 12 орудий ПТО и 4 зенитные пушки), еще севернее – на Прохоровском направлении занимала оборону на 30-километровом фронте 8-я мотострелковая дивизия НКВД (на 10 мая: 7143 человека л/с, 25 орудий калибром 76 мм и выше, 7 орудий ПТО, 7 зенитных пушек).
Пассивность правого фланга 21-й Армии в РИ позволила немцами в период советского наступления на Харьковском направлении перебросить сначала полк 75-й пехотной дивизии из-под Белгорода (перебрасывался автотранспортом в течение дня 13 мая и в ночь на 14 мая на тыловой оборонительный рубеж в район Липцы), а затем и 168-ю пехотную дивизию из-под Прохоровки. Также, вероятно, из оперативных резервов из района Орел, Курск против ударной группы левого фланга советской 21-й Армии перебрасывалась своим ходом немецкая 29-я моторизованная дивизия. Эти события во «Фронтовой иллюстрации», посвященной боям под Харьковом в мае 1942 года, описаны так: «Успешное продвижение наших войск, наступавших в центре, создало тяжелое положение для противника. Не имея на этом направлении крупных резервов, немецкое командование было вынуждено создавать их за счет переброски частей с других, менее активных участков фронта. Днем 14 мая немецкое командование начало вывод и переброску к месту прорыва частей 168-й пехотной дивизии, оборонявшейся против правого фланга 21-й армии, за счет расширения участков обороны соседних с ней 57 и 75-й пехотных дивизий.
Оживленное движение противника на прифронтовых дорогах было отмечено авиационной разведкой фронта. Командующий Юго-Западным фронтом, желая воспрепятствовать перегруппировке противника, приказал командующему 21-й армией активизировать действия на своем правом фланге. Однако это распоряжение не было выполнено, так как соединения правого фланга армии занимали оборону на широком фронте и не имели возможностей для создания ударной группировки, способной активными действиями сковать противника. Наступление выделенного для этой цели отряда 301-й стрелковой дивизии никакого изменения в обстановку внести не могло, и немецкое командование продолжало снимать силы с этого участка и перебрасывать их в район восточнее Харькова«.
Если первоначально в РИ правому флангу советской «северной» ударной группы ЮЗФ противостояла только одна 79-я пехотная дивизия противника, части которой удалось частично сбросить с занимаемых рубежей, а частично – окружить в районе Мурома, то уже 15 мая сюда были переброшены части 168-й пехотной дивизии с Прохоровского направления. Еще через несколько суток сюда прибыли два пехотных полка 57-й пехотной дивизии (из-под Обояни) и группа «Гольвитцер» (два пехотных полка 88-й пехотной дивизии), а затем – и два пехотных полка 75-й пехотной дивизии, ранее оборонявшей Белгород.
В итоге перебрасываемые с курско-белгородского направления дивизии противника приняли активное участие сначала в сдерживании, а затем – в окружении и разгроме «северной» ударной группы Юго-Западного фронта.
Свободная переброска противником резервов из района Курск, Обоянь, Прохоровка дают основание бросить еще один камень в огород так и не проведенной в РИ операции 40-й и 48-й Армий Брянского фронта на Курском направлении. В период подготовки Харьковской операции на Брянский фронт перебрасывали те резервы, которые могли дать, но не дали Юго-Западному фронту (а в случае с 1-й гвардейской СД – и откровенно забрали у ЮЗФ). Эти силы могли ускорить развитие успеха «северной» ударной группы, а как было сказано раньше именно из-за задержки «северной» группы Тимошенко медлил с вводом в бой танковых корпусов в полосе «южной» группы и в итоге упустил удачный момент, утратил инициативу и дал возможность противнику сосредоточить силы для срезания Барвенковского выступа. В период же проведения Харьковской операции Юго-Западным фронтом войска, выделенные для Курской операции Брянского фронта и сами в наступление не перешли, и на помощь войскам Юго-Западного фронта переброшены не были. В общем, произошло худшее из возможных вариантов: Генштаб не сосредоточил достаточно сил на Юго-Западном фронте, распылив их между массой одновременно проводимых операций, а отказом от операции под Курском позволил противнику свободно перебрасывать резервы под Харьков. Что называется, поступили «по-черномырдински». Но в итоге в Харьковской катастрофе виновным назначили командование Юго-Западного направления, которое не прислушалось к «мудрым» советам Генштаба. Увы, в «общеизвестной» истории остались только ответы «таких средств и сил неоткуда взять», «надо по одежке протягивать ножки», «проводите своими силами и средствами» и «ничего вам не дадим» (http://militera.borda.ru/?1-3-280-00001295-000-0-0-1293479990). Операция, которая могла создать предпосылки к освобождению важнейшего экономического района страны, с подачи начальника Генштаба («которого Сталин из-за большого уважения единственного называл по имени и отчеству», ага) была отнесена к «внутреннему делу направления», а имеющиеся для ее проведения резервы были искусно «размазаны» по соседним бездействующим участкам фронта…
Предложенное в АИ ослабление «северной» ударной группы в пользу переориентации гарантированного успеха при ликвидации Балаклейского выступа противника еще сильнее актуализирует вопрос обеспечения северного фланга всей Харьковской операции в целом. Создание в АИ на Курско-Белгородском направлении Воронежского фронта под командованием Ватутина позволяет по-новому взглянуть на идею наступления 21-й Армии на Белгород с целью обеспечения Харьковской операции с севера.
По сути, в АИ предлагается сместить планируемую в РИ Курскую операцию левого крыла Брянского фронта несколько южнее. Но в связи с изменением числа и распределения танковых соединений в АИ в основу замысла Белгородской операции Воронежского фронта предлагается положить описанный в предыдущей части прорыв под Прохоровкой и ввод в прорыв подвижных соединений через Яковлево на Белгород с севера. Плюсом по сравнению с РИ в АИ станет то, что даже в случае неуспеха в операции по овладению Белгородом сама по себе эта операция отвлечет часть резервов противника, которые в РИ противостояли «северной» ударной группе Юго-Западного фронта.
Вопрос численности
В АИ к концу апреля во всей РИ-полосе Брянского фронта было только три отдельные танковые бригады: одна бригада КВ и две бригады Т-34/Т-60. Еще одна тяжелая танковая бригада завершала формирование (из апрельского выпуска получала 10 КВ и 30 Т-60, еще 36 КВ оставалось получить из майского выпуска). Из числа готовых тяжелую бригаду предлагается иметь под Мценском в составе собственно АИ-Брянского фронта. Там же предлагается формировать и вторую бригаду КВ, так как даже в АИ советское военно-политическое руководство будет опасаться немецкого наступления летом 1942 года на Москву со стороны Орла через Тулу. Поэтому для Воронежского фронта в АИ останется две танковые бригады Т-34/Т-60. Одну из них предлагается иметь в составе 40-й Армии в районе Касторной для прикрытия направления Курск – Воронеж, а вторую (в связи с завершением формирования второй тяжелой танковой бригады на Орловско-Тульском направлении) – перебросить с Тульского на Белгородское направление. Кроме того, как указывалось выше, еще одну танковую бригаду Т-34/Т-60 предлагается выделить 21-й Армии из числа доставшихся Юго-Западному фронту.
Также можно отметить, что уточнение объемов поставок в СССР танков по ленд-лизу в первой половине 1942 года позволяет сформировать для Брянского фронта (в пределах его РИ-полосы) два отдельных танковых батальона по 23 «Матильды» и 22 «Валентайна» в каждом. Эти батальоны в АИ могут быть размещены в качестве армейского противотанкового резерва (напомню, что танки «Матильда» и «Валентайн» имели относительно неплохое бронирование, но весной 1942 года в боекомплекте их 40-мм пушек были только бронебойные снаряды) на направлении Орел – Ливны (т.е. в полосе собственно Брянского фронта) и Курск – Воронеж (т.е. в АИ-полосе Воронежского фронта).
Таким образом, в АИ 21-я Армия для проведения Белгородской операции будет располагать двумя отдельными танковыми бригадами Т-34/Т-60: одну из которых можно будет использовать для НПП при прорыве обороны противника под Прохоровкой, а вторую – для ввода в прорыв на Белгород. В прорыв на Белгород вслед за танковой бригадой планируется ввести 3-й гвардейский кавалерийский корпус, который в РИ действовал со Старо-Салтовского плацдарма. Таким образом, эшелон развития успеха «северной» ударной группы ЮЗФ, действующей со Старо-Салтовского плацдарма, в АИ ограничивается одним танковым корпусом (пусть и увеличенной по сравнению с РИ численности).
Еще одним «естественным» кандидатом на ввод в прорыв является 8-я мотодивизия НКВД (по состоянию на 25 мая 1942 г. в дивизии оставалось 293 автомашины на 6856 человек личного состава, так что, наверное, более правильно дивизию называть не «мотострелковой», а «стрелковой с моторизированными тылами»). Предполагается, что она будет вести бои непосредственно за Белгород, действуя с севера и взаимодействуя со свежей 301-й стрелковой дивизией, которая будет наступать на Белгород с востока. В то время как кавалерийский корпус и лидирующая его танковая бригада обойдут город с запада и продолжат движение дальше на юг в сторону Харькова. Что касается 1-й мотострелковой бригады, имевшейся в составе 21-й Армии в РИ, то вероятно в АИ ее не будет в связи с реорганизацией мотомеханизированных частей и соединений.
Кроме того, для проведения наступательной операции Воронежского фронта в АИ представляется возможным задействовать, находящиеся по состоянию на 1 мая 1942 г. в РИ во фронтовом подчинении Брянского фронта, 7-й и 8-й кавалерийский корпуса. Первый из них включал 11-ю, 17-ю и 83-ю кавалерийскую дивизии, второй – 21-ю, 55-ю и 112-ю кавалерийские дивизии. Точными сведениям об укомплектованности данных соединений на рассматриваемый момент времени автор не располагает, но, вероятно, каждый корпус был примерно равен стрелковой дивизии, несколько уступая ей в артиллерии, но превосходя в подвижности.
Однако для такой схемы будет необходимо решить главную проблему 21-й Армий – чрезмерно низкую плотность сил и средств на участке между Белгородом и Прохоровкой. Единственным источником усиления этого направления в АИ являются стрелковые бригады, которые в РИ в конце апреля – начале мая 1942 года были переданы Брянскому фронту из резерва Ставки ВГК. Всего в РИ было передано девять вновь сформированных бригад: 106-я и 135-я были введены в состав 61-й Армии, 134-я – в состав 3-й Армии, 118-я и 122-я – в состав 48-й Армии (также в состав 48-й Армии в мае была введена 211-я стрелковая дивизия), 111-я, 119-я и 141-я – в состав 40-й Армии, 109-я – в непосредственное подчинение командования Брянским фронтом. Поскольку 40-я Армия в РИ и без стрелковых бригад имела в своем составе шесть стрелковых дивизий (6-ю, 45-ю, 62-ю, 121-ю, 160-ю и 212-ю), то в АИ все новые стрелковые бригады при отказе от Курской операции можно будет передать 21-й Армии.
Кроме стрелковых бригад, переданных в РИ Брянскому фронту, дополнительно в АИ предлагается передать Воронежскому фронту еще и 256-ю стрелковую бригаду, формировавшуюся в Московском военном округе с февраля 1942 года и уже с апреля 1942 года, включенную в состав войск Московской зоны обороны, где она и находилась в РИ, как минимум, до июня 1942 года.
Таким образом, для усиления образованного в АИ Воронежского фронта предлагается использовать все переданные в РИ 40-й и 48-й Армиям стрелковые бригады: 111-ю, 118-ю, 119-ю, 122-ю и 141-ю, а также переданную в непосредственное подчинение командования Брянского фронта 109-ю стрелковую бригаду и оставленную в РИ в Московской зоне обороны 256-ю стрелковую бригаду. Основное отличие от РИ будет заключаться в том, что из числа перечисленных пять стрелковых бригад (111-я, 118-я, 119-я, 122-я и 141-я) будут направлены на Белгородское направление в состав 21-й Армии, а две оставшиеся (109-я и 256-я) будут развернуты в резерве 40-й Армии в районе Касторной (256-я) и Старого Оскола (109-я). Шоссе Курск – Воронеж в районе Горшечного предлагается прикрыть артполком 76-мм пушек, выделенным в РИ для Курской операции (см. ниже), и отдельным батальоном танков «Матильда» и «Валентайн». Также в резерве на Воронежском направлении будет танковая бригада Т-34/Т-60.
211-ю стрелковую дивизию, включенную в РИ в состав 48-й Армии, в АИ предлагается включить в состав 13-й Армии Брянского фронта и развернуть в районе Ливны – там, где и в РИ.
Сами стрелковые бригады, прибывшие к маю в полосу Воронежского фронта, были начаты формированием в январе 1942 года (судя по всему, кроме 256-й, формирование которой началось, вероятно, в феврале). 109-я, 111-я и 256-я бригады формировались в Московском военном округе, 118-я, 119-я и 122-я – в Приволжском, 141-я – в Сталинградском.
Точными сведениями об укомплектованности данных бригад в мае 1942 года автор не располагает, но есть основания считать, что они формировались по штату, утвержденному постановлением ГКО № 828 от 22 октября 1941 года (следующий известный автору штат стрелковой бригады, предусматривающий, в частности, введение четвертого стрелкового батальона, был утвержден постановлением ГКО № 1603 от 14 апреля 1942 года, т.е. тогда, когда перечисленные бригады уже выдвигались на фронт). В соответствии с указанным постановлением ГКО стрелковая бригада представляла собой усиленный в артиллерийском отношении стрелковый полк и должна была состоять из трех стрелковых батальонов, батальона 50-мм и 82-мм минометов, дивизиона 120-мм минометов, артиллерийского дивизиона 76-мм пушек, противотанкового артиллерийского дивизиона, батареи РС, танковой роты, роты автоматчиков, роты ПТР, взвода ПВО, а также подразделений обеспечения. Всего по штату такая стрелковая бригада должна была иметь: 4500 человек личного состава, 827 лошадей, 180 автомобилей, 3 танка Т-34 и 12 танков Т-60, 3048 винтовок, 483 пистолета-пулемета, 59 ручных и 36 станковых пулеметов, 3 12,7-мм пулемета ДШК, 48 ПТР, 24 50-мм, 24 82-мм и 8 120-мм минометов, 12 57-мм противотанковых пушек ЗИС-2, 8 76-мм дивизионных и 4 76-мм полковых пушек, а также 4 установки РС.
Исходя из опыта комплектования стрелковых бригад в конце 1941 года, можно утверждать, что своих танков и установок РС рассматриваемые бригады точно не имели. Равно как и не имели они 57-мм противотанковых пушек в связи с прекращением выпуска последних к началу формирования данных стрелковых бригад. Трудно сказать, получили ли эти бригады хотя бы по батарее 45-мм противотанковых пушек, но в условиях нехватки именно этих систем в 1-м квартале 1942 года, противотанкового дивизиона могло не быть вовсе. Также по аналогичным соображениям можно утверждать, что данные стрелковые бригады совершенно не имели станковых и зенитных пулеметов. В то же время по опыту комплектования зимой 1941/42 года новых стрелковых дивизий, прибывших на фронт весной 1942 года, можно смело утверждать, что личным составом, винтовками, пистолетами-пулеметами, ручными пулеметами, противотанковыми ружьями, 76-мм пушками и минометами всех калибров такие стрелковые бригады были укомплектованы почти на 100% от штата. Правда, с учетом отсутствия в составе бригад противотанкового дивизиона, танковой роты, батареи РС и ряда других подразделений, численность личного состава могла составлять не 4,5 тысячи, а около 4 тысяч человек.
Таким образом, придаваемые в АИ 21-й Армии стрелковые бригады можно рассматривать как аналог стрелковых полков, отличающийся от частей 21-й Армии большей численностью личного состава, лучшей насыщенностью автоматического оружия (в части пистолетов-пулеметов и ручных пулеметов, но при отсутствии станковых пулеметов), а также более мощным артиллерийским (в стрелковом полку – 4 76-мм полковые пушки и 6 45-мм противотанковых пушек, а в стрелковой бригаде – 4 76-мм полковых и 8 76-мм дивизионных пушек) и минометным вооружением (на рассматриваемый момент времени 120-мм полковые минометы в стрелковых дивизиях были выведены на уровень дивизии, а в стрелковых бригадах имелся свой дивизион 2-батарейного состава).
В части артиллерии 21-й Армии в АИ можно отметить следующее.
Во-первых, сама 21-я Армия в РИ имела в своем составе 156-й армейский артполк (18 орудий калибром 152 мм) и два артполка по 20 76-мм пушек в каждом: 338-й артполк ПТО и 538-м легкий артполк РГК. 156-й артполк 152-мм орудий предлагается использовать под Белгородом для поддержки наступающей на город 301-й стрелковой дивизии. 338-й артполк ПТО на механической тяге предлагается включить в состав конно-механизированной группы, вводимой в прорыв, а 538-й артполк 76-мм пушек – развернуть в районе Яковлево для отражения возможного контрудара резервов противника с Курского направления.
Во-вторых, к Белгородской операции Воронежского фронта в АИ можно привлечь артиллерию, запланированную в РИ для проведения в Курской операции Брянского фронта. Так, для прорыва обороны 168-й пехотной дивизии противника под Прохоровкой предлагается привлечь 1109-й пушечный артполк (12 152-мм орудий МЛ-20), который в РИ планировалось использовать в Курской операции 40-й и 48-й Армий Брянского фронта, или 376-й гаубичный артполк, приданный в РИ 48-й Армии (по директиве Ставки от 16 апреля в состав 48-й Армии в районе Касторной включались: один гаубичный артполк РГК – 18 152-мм орудий МЛ-20, один пушечный артполк РКГ – 20 76-мм пушек УСВ, один минометный полк – 20 120-мм минометов). Также 21-й Армии для Белгородской операции можно передать и 124-й минометный полк, в РИ приданный 48-й Армии. В АИ предлагается использовать его для поддержки 301-й стрелковой дивизии, наступающей на Белгород. Полк 76-мм пушек, запланированный в РИ для Курской операции, представляется необходимым оставить в АИ в районе Горшечного для прикрытия Воронежского направления.
Общий план операции
Задачей-минимум наступления 21-й Армии Воронежского фронта представляется сковать боем силы противника севернее Харькова и не допустить переброски им резервов в полосу наступления Юго-Западного фронта. Задача-максимум – освободить район Прохоровка, Яковлево, Томаровка, Белгород и в образованный прорыв ввести конно-механизированную группу для окружения с севера Харьковской группировки противника во взаимодействии с войсками Юго-Западного фронта.
На стрелковые бригады, придаваемые в АИ 21-й Армии и усиленные танковой бригадой, артполком РГК 152-мм орудий и легким артполком 76-мм пушек, будет возложена задача прорыва обороны противника на Прохоровском направлении и занятия рубежа Верхопенье, Кочетовка, Средняя Ольшанка, Вышняя Ольшанка с целью прикрытия проводимой операции от контрударов с севера.
297-й стрелковой дивизии прорвать оборону противника в районе Тетеревино, Сажное и закрепиться в районе Сырцево, Покровка, Яковлево.
301-й стрелковой дивизии при поддержке артполка РГК 152-мм орудий и минометного полка прорвать оборону противника в районе Мелихово, Дальняя Игуменка и во взаимодействии с 8-й мотострелковой дивизией НКВД, введенной в прорыв из района Прохоровка, овладеть районом Белгород.
3-му гвардейскому, 7-му и 8-му кавалерийским корпусам при поддержке танковой бригады войти в прорыв севернее Белгорода и, обходя город с запада, выйти на рубеж Томаровка, Веселая Лопань.
По мере освобождения района Белгород от войск противника, 7-му и 8-му кавалерийским корпусам передать оборону района Томаровка 301-й стрелковой дивизии с оставлением 8-й мотодивизии НКВД в районе Белгорода и развивать наступление в юго-западном направлении с целю выхода на рубеж железной дороги на участке от станции Нов. Борисовка до разъезд Снеги. 3-му гвардейскому кавалерийскому корпусу при поддержке танковой бригады развивать наступление вдоль шоссе Белгород – Харьков с целью выхода в район Казачья Лопань.
76-й и 293-й стрелковым дивизиям содействовать главным силам 21-й Армии и с целю недопущения перебросок резервов на Белгород с юга сковать боями части 79-й пехотной дивизии противника, для чего форсировать р. Северский Донец и овладеть районом Муром.
62-й стрелковой дивизии 40-й Армии Воронежского фронта с целью недопущения перебросок резервов противника в район Покровское, Яковлево с севера обозначить наступление в районе ж.д. станции Ржава, где сковать боями части 57-й пехотной дивизии противника.
Наступление войск Воронежского фронта начать одновременно с войсками Юго-Западного фронта – 12 мая 1942 года.
Предварительно, в ночное время, начиная с ночи с 10 на 11 мая, саперным частям армии подготовить проходы в минных заграждениях на направлениях ударов наших войск.
В целом, учитывая вспомогательный по отношению к наступлению на Харьков характер операции и ограниченный наряд сил, войскам 21-й Армии ставилась задача выйти на рубеж, который не так удален от исходного положения, но, прежде всего, удобен с точки зрения закрепления на нем для отражения вероятных последующих контрударов противника.
С учетом этого предлагается следующим образом изменить построение войск южного крыла Воронежского фронта (рисунки 6.5 – 6.15).
Рисунок 6.5 — Построение войск 21-й Армии в РИ
Прежде всего за счет четырех вновь прибывших в 21-ю Армию стрелковых бригад предлагается сменить мотострелковые полки 8-й мотодивизии НКВД на Прохоровском направлении, а саму дивизию вывести из первого эшелона для подготовки к вводу в прорыв на Белгород. При этом 111-ю стрелковую бригаду предлагается разместить в полосе 2-го и 3-го батальонов 16-го мотострелкового полка с целью овладения Верхней и Средней Ольшанкой. 118-ю стрелковую бригаду – разместить в полосе 1-го батальона 16-го мотострелкового полка и 2-го батальона 6-го мотострелкового полка с целью овладения Вышней Ольшанкой. 119-ю стрелковую бригаду разместить напротив Прохоровки в полосе 3-го и 1-го батальонов 6-го мотострелкового полка, а также 2-го батальона 28-го мотострелкового полка. Задачей 119-й стрелковой бригады при этом будет освобождение Прохоровки в условиях охвата Прохоровки с севера и юга соседними бригадами. Южнее, в полосе 1-го и 3-го батальонов 28-го мотострелкового полка будет размещена 122-я стрелковая бригада, которая при поддержке артиллерийского полка 76-мм пушек УСВ должна будет прорвать оборону противника в районе ж.д. ст. Беленихино, Ясная Поляна и выйти на рубеж Грезное, Мал. Маячки, Лучки.
Рисунок 6.6 — Положение частей 8-й мсд НКВД в РИ
Рисунок 6.7 — Предлагаемое в АИ построение войск в РИ-полосе 8-й мсд НКВД
Танковую бригаду Т-34/Т-60 первоначально предлагалось задействовать вместе со 122-й стрелковой бригадой к югу от Прохоровки с тем, чтобы прорвавшись либо через ж/д станцию Беленихино, либо через Сторожевое, совхоз Комсомолец, выйти в район Лучки, Бол. Маячки, Покровка. Однако большая глубина оврага, разделяющего советские и немецкие войска восточнее железной дороги, и превосходство высоты района совхоз Комсомолец, Ясная Поляна над районом ввода в бой танковой бригады, делают применение танков на этом направлении нецелесообразным.
Рисунок 6.8 — Первоначальный план АИ-наступления в РИ-полосе 8-й мсд НКВД
Более выгодным представляется задействовать танковую бригаду на стыке 118-й и 119-й стрелковых бригад в районе Липовки. Тогда, действуя на местности с наименьшими перепадами высот и обходя по Прохоровку с севера в направлении на Петровку и далее на Прелестное, Михайловку, Васильевку, танки смогут выйти на шоссе в районе совхоза Комсомолец и далее двигаться уже в направлении Лучки, Бол. Маячки, Покровка. Подобный «кружной» путь будет способствовать успеху советских стрелковых батальонов как к северу от Прохоровки (за счет прорыва первой линии обороны противника), так и к югу от Прохоровки (за счет выхода танков в тыл первой оборонительной линии противника).
Рисунок 6.9 — Переработанный план АИ-наступления в РИ-полосе 8-й мсд НКВД
Для обеспечения успеха прорыва обороны противника севернее Прохоровки в АИ предлагается задействовать артиллерийский полк 8-й мотодивизии НКВД, сосредоточив его на позициях, занимаемых его 1-м дивизионом. Поддержку 122-й стрелковой бригады, действующей южнее Прохоровки, предлагается осуществить за счет артполка 76-мм пушек. Артполк 152-мм орудий МЛ-20 предлагается разместить на позициях 2-го дивизиона артполка 8-й мотодивизии в районе Красное, что обеспечит возможность ведения огня в интересах всех стрелковых бригад (рисунок 6.7).
В результате дальнейшего продвижения стрелковые бригады должны будут выйти на рубеж Верхняя Ольшанка, Средняя Ольшанка, Нижняя Ольшанка, Карташевка, Веселый, Кочетовка, Сухо-Солотино, Верхопенье, где занять оборонительный рубеж, используя расположенные по этой линии овраги. Резервом для отражения контрудара противника со стороны Обояни и Курска должны стать танковая бригада и артиллерийский полк 76-мм пушек УСВ, расположенные в районе Большие Маячки, Покровка, Яковлево (рисунок 6.10).
Рисунок 6.10 — Рубеж, на котором должны закрепиться соединения и части правого фланга 21-й Армии
Южнее РИ-полосы 8-й мотострелковой дивизии НКВД в АИ предлагаются следующие изменения.
297-я стрелковая дивизия за счет передачи полосы 1059-го стрелкового полка подразделениям 301-й стрелковой дивизии получит возможность уплотнить свои боевые порядки в полосе правофлангового 1057-го стрелкового полка и за счет этого нанесет удар по линии Шахово, Тетеревино, Лучки, Яковлево, имея конечной задачей закрепиться в районе Сырцево, Дмитриевка, Яковлево, Покровка.
Рисунок 6.11 — Положение частей 297-й сд в РИ
Рисунок 6.12 — Первый вариант предлагаемого в АИ сужения полосы 297-й сд
Свежая 301-я стрелковая дивизия, приняв полосу 1059-го стрелкового полка 297-й стрелковой дивизии, и передав полосу левого крыла своего 1054-го стрелкового полка южнее линии Ленцево, Крутой Лог, Разумное (все пункты – для 301-й сд исключительно) вновь прибывшей 141-й стрелковой бригаде, сосредотачивается на Белгородском направлении. Имея 1054-й стрелковый полк в районе Мясоедово, Неклюдово, Никольское, а 1052-й полк – во втором эшелоне дивизия при поддержке 156-го армейского артполка 152-мм орудий и во взаимодействии с левофланговым полком 297-й стрелковой дивизии сосредотачивает основные усилия в районе Мазикино, Шеино на подавлении опорного пункта противника в районе Мелихово и наносит удар на Белгород в полосе между Мелихово и Мясоедово. С целью ускорения подавления сопротивление противника в районе Мелихово 301-я стрелковая дивизия усиливается в АИ 124-м минометным полком, имеющим в своем составе 20 120-мм минометов. Таким образом, непосредственный удар на Белгород будут поддерживать 54 орудия калибром 76 – 152 мм (18 152-мм орудий, 8 122-мм гаубиц, 16 76-мм дивизионных и 12 76-мм полковых пушек) и 38 120-мм полковых минометов.
141-я стрелковая бригада, как указано выше, принимает от 301-й стрелковой дивизии полосу от Ленцево до Шебекино (искл.) и активных задач не имеет.
Рисунок 6.13 — Положение частей 301-й сд в РИ
Рисунок 6.14 — Первый вариант предлагаемого в АИ построения частей 301-й сд
Предложенный вариант организации наступления 301-й стрелковой дивизии несколько неудобен тем, что для использования наиболее удобного маршрута продвижения войск к Белгороду – через Дальнюю Игуменку – необходимо привлечение 1055-го стрелкового полка соседней 297-й стрелковой дивизии, обеспечивающее ввод войск через район Мелихово. Однако, если на первом этапе наступления передача 1055-го стрелкового полка в оперативное подчинение командира 301-й стрелковой дивизии является вполне допустимой (и даже увеличивает силы 21-й Армии непосредственно на Белгородском направлении), то в дальнейшем из-за весьма вероятных разных скоростей продвижения 297-й и 301-й стрелковых дивизий, подобное решение является нежелательным.
В этой связи напрашивается несколько иное перераспределение полос 297-й и 301-й стрелковой дивизий (рисунок 6.15). 1055-й стрелковый полк предлагается передать во второй эшелон 297-й стрелковой дивизии в качестве резерва при прорыве обороны противника или для обеспечения флангов дивизии по мере ее продвижения вперед. Местность же, прилегающую к району Мелихово с севера, предлагается 1054-му стрелковому полку 301-й стрелковой дивизии, для чего на южную часть полосы 301-й стрелковой дивизии, находящейся на неудобной для наступления местности, максимально возможным образом передать 144-й стрелковой бригаде. 1052-й стрелковый полк 301-й стрелковой дивизии по-прежнему иметь во втором эшелоне в качестве резерва.
Таким образом, для майского наступления войск Юго-Западного направления типовым станет построение стрелковых дивизий с двумя стрелковыми полками в первом эшелоне и одним стрелковым полком во втором эшелоне. Подобное построение во многом удобно еще и тем, что по состоянию на весну 1942 года артиллерийский полк стрелковой дивизии имел в своем составе всего два дивизиона, которые при наступлении соответственно разделялись между двумя стрелковыми полками первого эшелона. В итоге наступление каждого стрелкового полка поддерживали 4 артиллерийские батареи: одна батарея 122-мм гаубиц, две батареи 76-мм дивизионных пушек и одна батарея 76-мм полковых пушек. По сути, каждому стрелковому батальону первого эшелона выделялось по артиллерийской батарее.
При этом ширина полосы наступления как 297-й, так и 301-й стрелковой дивизий составит около 6 км, т.е. где-то по 1 км на стрелковый батальон первого эшелона.
Рисунок 6.15 — Второй вариант построения боевого порядка 301-й сд в АИ
Южнее, в районах Шебекино и Волчанск подобно РИ развертываются 76-я и 293-я стрелковые дивизии соответственно. Отличие от РИ заключается в то, что город Волчанск полностью передается в полосу 293-й стрелковой дивизии, а граница тыловой полосы 227-й стрелковой дивизии смещается на линию Октябрьское, Арбузовка, при этом сама 227-я стрелковая дивизия передается в состав 38-й Армии.
Строго говоря, ставя активные задачи 21-й Армии на Белгородском и 38-й Армии на Харьковском направлении задачу обороны 15-километрового участка междуречья Нижеголи и Волчьей можно было поручить и одной 76-й стрелковой дивизии, которая бы поставила по одному стрелковому полку, усиленному дивизионом артполка, для обороны Шебекино и Волчанска, а третий стрелковый полк «размазала» по 12-километровому полю между городами, которое можно было перекрыть фланговым огнем артиллерийских дивизионов в Шебекино и Волчанске, а также дополнительно заминировать. В этом случае высвобождалась бы 293-я стрелковая дивизия, которую можно было бы использовать, например, для усиления группы войск 21-й Армии, наступающих на Белгород с востока.
Однако такой вариант событий означал бы, что 79-я пехотная дивизия противника, обороняющаяся в районе Мурома, осталась бы неатакованной (за исключением 429-го пехотного полка, попадающего в полосу наступления войск Красной Армии со Старо-Салтовского плацдарма). А значит ее 212-й и 226-й пехотные полки могли использоваться противником для усиления обороны под Белгородом и/или Харьковом. Чтобы не допустить подобного перебрасывания резервов, полосу Шебекино, Волчанск в АИ, подобно РИ, предлагается занять силами двух стрелковых дивизий – 76-й и 293-й, задачей которых в АИ является сковывание 79-й пехотной дивизии противника на Муромском направлении. Форсирование реки Северский Донец и развитие наступления севернее Старицы для этих дивизий рассматривается лишь как развитие общего успеха войск 21-й и 38-й Армий на Белгородском и Харьковском направлениях.
По мере развития успеха основной ударной группы 21-й Армии по прорыву обороны противника на стыке 75-й и 168-й пехотных дивизий севернее Белгорода, для удара на Белгород с севера вводится эшелон развития успеха, состоящий из мотострелковой дивизии НКВД, танковой бригады и кавалерийских соединений, усиленных одним артиллерийским полком 76-мм пушек. При этом 8-я мотострелковая дивизия НКВД во взаимодействии с наступающей с востока 301-й стрелковой дивизией имеет задачу овладения Белгородом, а кавалерийские 7-й, 8-й и 3-й гвардейский кавалерийские корпуса наступают в секторе между руслом реки и шоссе Белгород – Харьков. Предполагается, что 7-й и 8-й кавкорпуса развивают удар в направлении Козьмо-Демьяновка, Томаровка, Борисовка и южнее, а 3-й гвардейский кавкорпус, обойдя Белгород с запада, развивает удар вдоль Харьковского шоссе на Долбино, Микояновку. При необходимости танковая бригада и артполк 76-мм пушек оказывает помощь 8-й мотострелковой дивизии в штурме Белгорода, но при первой возможности в первую очередь высвобождается танковая бригада для поддержки 3-го гвардейского кавкорпуса, а затем легкий артполк в качестве противотанкового резерва к западу от Белгорода.
Ход операции
Учитывая, что в РИ 40-й и 48-й Армиям Брянскому фронту ставилась задача подготовиться к проведению Курской операции в первых числах мая, нет оснований сомневаться в том, что в АИ наступление на Белгородском направлении может без задержек начаться одновременно с наступлением войск Юго-Западного фронта на Харьковском направлении.
Но в то же время не стоит предаваться излишним иллюзиям на тему того, что в АИ оборона немецких 75-й пехотной дивизии под Белгородом и 168-й пехотной дивизии под Прохоровкой будет прорвана легко и быстро.
В первый день операции – 12 мая войска 21-й Армии будут иметь успех преимущественно на флангах: на севере 111-я и 118-я стрелковые бригады продвинутся на 2 – 4 км в районе Верхняя и Вышняя Ольшанка. На юге части 76-й стрелковой дивизии форсируют Северский Донец в районе слияния с Нежеголью и закрепятся в лесах северо-восточнее Мурома на участке Безлюдино, Коровино, Новая Таволжанка, а части 293-й стрелковой дивизии достигнут успеха севернее Старицы. На остальных участках продвижение будет минимально: 119-я стрелковая бригада «застрянет» в уличных боях за Прохоровку, 122-я стрелковая бригада, с ходу взяв Ивановку и ж/д ст. Беленихино, упрется в господствующие высоты сразу за железной дорогой, 297-я стрелковая дивизия не сможет преодолеть сопротивление противника на западном берегу Липового Донца, а 301-я стрелковая дивизия, неожиданно быстро «проскочив» Мелихово, будет остановлена у Дальней Игуменки (рисунок 6.17).
Отчасти ситуацию на правом фланге исправит прорыв танковой бригады севернее Прохоровки, в результате чего к исходу первого дня операции выйдет в район совхоз Комсомолец, Сторожевое. Выход советских танков во фланг и тыл опорных пунктов левого крыла 168-й пехотной дивизии заставит ее командование 13 мая отвести главные силы на рубеж Грязное, Мал. Маячки, выс. 232, что позволит 122-й стрелковой бригаде соединиться с танковой бригадой в районе Ясная Поляна. При этом отвод главных сил 168-й пехотной дивизии будет носить весьма условный характер, поскольку значительная часть сил останется окруженной в Прохоровке, скованная боями с советской 119-й стрелковой бригадой.
В целом, день 13 мая окажется более успешным для войск 21-й Армии: отсутствие у противника подготовленной обороны южнее Мал. Маячки позволит советским танкистам прорваться в район Большие Маячки, а наступающая южнее 297-я стрелковая дивизия в этот день сможет овладеть районом Лучки. В результате уже 14 мая танковая бригада, 122-я стрелковая бригада и 297-я стрелковая дивизия начнут бои за овладение районом Покровка, Яковлево.
Также 14 мая 119-й стрелковой бригаде при поддержке артполка 8-й мотодивизии НКВД удастся подавить сопротивление противника в Прохоровке, в результате чего 15 мая бригада начнет выдвижение в район Грязное, Мал. Маячки, восстанавливая локтевую связь с уже занявшими к этому времени рубеж Верхняя Ольшанка, Средняя Ольшанка, Нижняя Ольшанка, Карташевка, Веселый подразделениями 111-й и 118-й стрелковых бригад.
Одновременно за 13 – 14 мая 301-я стрелковая дивизия преодолеет сопротивление 75-й пехотной дивизии на дальних подступах к Белгороду и на участке Хохлово, Старый Город выйдет на берег реки Сев. Донец. 76-я и 293-я стрелковые дивизии достигнут Мурома и во взаимодействии с действующей южнее 227-я стрелковой дивизией возьмут его в полуокружение.
Но главные события в эти дни будут происходить в центре полосы 21-й Армии. Пока правофланговый 1057-й стрелковый полк 297-й стрелковой дивизии вел упорные бои за овладение районом Лучки, а находящийся первоначально во втором эшелоне дивизии 1055-й стрелковый полк по мере продвижения дивизии вперед выходил на ее левый фланг с целью блокирования опорного пункта противника в районе Гостищево, находящийся в центре 1059-й стрелковый полк, успешно преодолев слабое сопротивление противника, через Рождественку и Смородино к вечеру 13 мая вышел на шоссе Курск – Обоянь – Белгород. На следующий день его стрелковые батальоны уже закреплялись на рубеже Козьма-Демьяновка, Крапивинские Дворы, Быковка, Журавлиный, колхоз «Смело к труду», а на Белгородское шоссе стали выходить части конно-механизированной группы.
Успех 1059-го стрелкового полка 297-й стрелковой дивизии, достигнутый во второй половине дня 13 мая, позволил советскому командованию начать стягивать части конно-механизированной группы к району прорыва. Первой вечером 13 мая начала выдвижение 10-я танковая бригада, которая уже затемно прибыла в расположение 1059-го полка. Затем наступила череда ночных маршей кавалерии и дивизии НКВД. Первыми выдвигались 7-й и 8-й кавалерийские корпуса, которые должны были действовать на внешнем фронте окружения на Томаровском направлении. За ними начал марш 3-й гвардейский кавалерийский корпус, который должен был обходить Белгород с запада. Стрелковые полки 8-й дивизии НКВД к утру 14 мая успели прибыть только в район Шахово – они выдвигались пешим маршем из-под Прохоровки.
Уже к исходу 14 мая 7-й и 8-й кавалерийские корпуса вышли на подступы к Томаровке, заняв Драгунское и Стрелецкое, а 3-й гвардейский кавалерийский корпус и 10-я танковая бригада вышли на северо-западные подступы к Белгороду в районе Раково, Казацкое, Стрелецкое. Стрелковые полки 8-й мотодивизии НКВД днем 14 мая приняли полосу в районе Гостищево от 1055-го стрелкового полка, который теперь уходил вслед за главными силами 297-й стрелковой дивизии к Белгородскому шоссе.
Завершение ликвидации сил противника на западных окраинах Прохоровки позволило в течение дня 14 мая перебросить артиллерию 8-й мотодивизии НКВД к Гостищево и начать подавлять этот опорный пункт. Артиллерия дивизии была полностью моторизована, поэтому, в отличие от «мотострелковых» полков, ее перемещение прошло довольно быстро. Радикальное изменение соотношения сил под Гостищево, а также общее изменение оперативной обстановки на Белгородском направлении в целом вынудило противника оставить Гостищево и срочно отводить остатки сил для обороны Белгорода. В результате 8-я мотодивизия НКВД к исходу 15 мая достигла района Шопино, Беломестная.
Кроме того, прибытие 8-й мотодивизии НКВД 14 мая к Гостищево позволило выдвинуть 1055-й стрелковый полк в стык между 1057-м и 1059-м стрелковыми полками 297-й стрелковой дивизии и с утра 15 мая начать наступление на Яковлево с юга во взаимодействии с 1057-м стрелковым полком, наступающим с востока со стороны Лучки. С северо-востока наступление обеспечивала 122-я стрелковая бригада, а танковая бригада еще утром 14 мая совершила очередной маневр с целью занятия намеченного рубежа продвижения войск правого фланга 21-й Армии в целом. Концентрация сил сделала свое дело и к вечеру 15 мая Красная Армия полностью овладела районом Покровка, Яковлево.
В этот же день 7-й и 8-й кавалерийские корпуса выбили противника из района Томаровка, 3-й гвардейский кавалерийский корпус вышел в район Болховец, Веселая Лопань, а 293-я стрелковые дивизия выбила противника из Мурома. 76-я стрелковая дивизия перенесла основные усилия на север, овладела Графовкой и вышла на подступы к Зиборовке.
Продолжающееся упорное сопротивление 75-й пехотной дивизии, окружаемой в Белгороде, вынудило командование 21-й Армии для поддержания темпов операции привлечь 10-ю танковую бригаду для удара по Белгороду с запада. Придав танкистам один из полков 8-й дивизии НКВД, а двумя другими продолжая наседать на город с севера, советское командование обеспечило возможность штурма Белгорода еще и с запада. Однако, Ватутин, располагающий информацией об общем замысле наступления войск Юго-Западного направления и роли 21-й Армии в нем, потребовал вывести танкистов из завязывающихся городских боев и вернул их кавалеристам-гвардейцам, наступающим на Харьковском направлении. Взамен танков Ватутин усилил части 8-й дивизии НКВД 338-м артполком 76-мм пушек, предупредив о готовности высвободить его в любой момент для усиления обороны 7-го и 8-го кав.корпусов под Томаровкой в случае необходимости отражения контрударов противника. 141-я стрелковая бригада продолжала сковывать 222-й пехотный полк 75-й пехотной дивизии юго-восточнее Белгорода.
Рисунок 6.16 — Исходное положение сторон накануне советского наступления в АИ
Рисунок 6.17 — Положение к исходу 12 мая в АИ
Рисунок 6.18 — Положение к исходу 13 мая в АИ
Рисунок 6.19 — Положение к исходу 14 мая в АИ
Рисунок 6.20 — Положение к исходу 15 мая в АИ
16 мая части 3-го гвардейского кавалерийского корпуса овладели районом Казачья Лопань, а поддерживающая кавалеристов 10-я танковая бригада в районе Журавлевки встретилась с танковой бригадой, поддерживающей наступление 227-й стрелковой дивизии 38-й Армии. В пока еще во многом формальное окружение попали 172-й, 202-й и 222-й пехотные полки 75-й пехотной дивизии, а также 212-й и 226-й пехотные полки 79-й пехотной дивизии. В этот день командиры окруженных немецких дивизий получили два приказа противоположного содержания: командующий 6-й Армией Паулюс требовал немедленно начать отход к Харькову, пробиваясь через Липцы, Берлин же распорядился во что бы то ни стало удерживать Белгород. В результате через еще неплотную завесу советских войск к 17 мая в Липцы вырвались управление 79-й пехотной дивизии и ее 226-й пехотный полк, которые вместе с третьим полком дивизии – 429-м, а также 513-м пехотным полком 294-й пехотной дивизии теперь составляли основу немецкой обороны к северо-востоку от Харькова. Под Белгородом осталась зажатой 75-я пехотная дивизия и 212-й пехотный полк 79-й дивизии.
Контрудар противника
В реальности, как описывалось выше, отсутствие активности советских войск севернее Белгорода позволило командованию ГА «Юг» за счет снятия своих войск с этого участка собрать довольно многочисленную пехотную группировку для противодействия советскому наступлению на Харьков со стороны Старо-Салтовского плацдарма. Оставляя на прежних позициях всего по одному пехотному полку от дивизии, немецкое командования перебросило под Харьков по два пехотных полка от 75-й пехотной из-под Белгорода, 168-й пехотной дивизии из-под Прохоровки, 57-й пехотной дивизии из-под Обояни и 88-й пехотной дивизии из-под Курска. В предлагаемой АИ 75-я и 168-я пехотные дивизии окажутся связанными наступлением 21-й Армии Воронежского фронта, поэтому представляется целесообразным рассмотреть, какие меры противодействия может предпринять командование ГА «Юг» в АИ?
Первый день советского наступления, расцененный Гальдером как «слабые атаки противника на широком фронте» (в силу естественных причин информация о продвижении советских войск 12 мая, имеющаяся в Берлине, несколько отставала о фактически достигнутых Красной Армией успехов), не вызвала особых тревог ни в Берлине, ни в штабе ГА «Юг» в Полтаве. Считалось, что атаки противника будут успешно отражены и далее, а занимаемая немецкими войсками линия обороны будет удержана. Однако развитие событий 13 мая потребовало от немецкого командования ГА «Юг» принятие более радикальных мер, в результате чего, подобно РИ, было принято решение о сосредоточении ударной группы за счет войск неатакованного левого крыла 6-й Армии.
Полученный во второй половине дня 13 мая приказ Паулюса о нанесении контрудара по правому флангу советской 21-й Армии командир 57-й пехотной дивизии генерал Оскар Блюмм интерпретировал весьма своеобразно. Получив информацию о советских танках, прорвавшихся севернее Прохоровки в район Сторожевое и выдвигающихся по шоссе в район Покровка, Яковлево, командир 57-й пехотной дивизии вспомнил о яростных попытках русских отбить Обоянь прошедшей зимой, в результате чего счел своим долгом сосредоточить все свои усилия на… организации обороны Обояни, прежде всего от танковых атак с юга.
Когда же в дальнейшем выяснилось, что интересы русских лежат в противоположном от Обояни направлении, внезапно оказалось, что Блюму контратаковать уже особо-то и нечем. Постоянные атаки 62-й стрелковой дивизии в районе Ржавы с фронта, плюс образовавшаяся в результате прорыва советских стрелковых бригад в районе Прохоровки необходимость построения обороны фронтом на юг «съели» все резервы 57-й пехотной дивизии. В результате было принято решение «оставить в покое» 57-ю пехотную дивизию, передав ей оставшийся на фронте полк 88-й пехотной дивизии и возложить на нее организацию обороны юго-восточнее Курска. Для контрудара же было решено задействовать группу из двух пехотных полков 88-й пехотной дивизии, названную по фамилии командира дивизии «Гольвитцер». Силы обоих пехотных полков к исходу 13 мая успели совершить переход из Курска в Обоянь.
Командир 88-й пехотной дивизии принял решение выйти в район Покровка, Яковлево, где усилить оборону откатывающейся назад 168-й пехотной дивизии, и уже из этого узлового пункта, обеспечивающего удобство действий в любом направлении, нанести контрудар по русским сообразно сложившейся к тому времени обстановке. Утром 14 мая два пехотных полка, усиленных дивизионом 105-мм гаубиц каждый, начали переход из Обояни в Яковлево. Причем противотанковую роту одного из полков генерал Гольвитцер отправил вперед, дабы поскорее усилить важный пункт немецкой обороны и не связывать моторизованное подразделение медленным маршем пехотных частей.
Однако события в эти дни развивались стремительно и большинство красивых и правильных планов, составленных накануне вечером, успевали потерять свою актуальность уже к полудню следующего дня. Русские развивали свой успех стремительно. Выход 1057-го стрелкового полка и 122-й стрелковой бригады к району Покровка, Яковлево, позволил командиру танковой бригады передать подошедшим стрелковым подразделениям занятый накануне танкистами рубеж, а самому развернуть танки на север с целью скорейшего занятия назначенного планом операции рубежа «внешнего фронта окружения». Танки рванули седлать обоянское шоссе и занимать высоты в районе Верхопенье, Сухо-Солотино.
Командир танковой бригады расставил три своих танковых батальона «уступом вперед», имея один батальон слева в Верхопенье, второй – у самого шоссе в рощице на высоте 260 и третий – справа от шоссе в районе хуторов Покровский, Ильинский. Каждому танковому батальону командир бригады придал по роте мотострелков, взводу станковых пулеметов, батарее 82-мм минометов и батарее 76-мм пушек, «раздербанив» таким образом мотострелковый батальон и артиллерийский дивизион бригады. Основавшись в незанятых противником хуторах, танкисты едва успели заглушить моторы, когда на шоссе из Новоселовки показались тучные походные колонные немецких войск. Благополучно пропустив мотоциклистов, которые совершенно не ожидая встретить русских в этом районе не особо заботились о разведке прилегающей к шоссе местности, танковая бригада замерла в ожидании того, как походная колонна противника сама втянется в огневой мешок.
Рисунок 6.21 — Схема боя 14 мая под Верхопенье
Кровавая драма заняла не более получаса. Допустив голову колонны до развилки на Верхопенье у высоты 242,1, танковая бригада открыла огонь по двум пехотным батальонам, походные колонны которых поместились на 4-километровом участке шоссе между позициями бригады. По отчетным документам танковой бригады на утро 14 июня на ходу имелось 47 танков Т-34 и 28 Т-60 (еще 12 Т-34 и 6 Т-60 ремонтировались в районе Сторожевое, будучи подбитыми в боях 12 и 13 мая), также в строю оставались все 12 76-мм буксируемых «дивизионок» артдивизиона. И без того безрадостная картина для немцев усугублялась тем, что в боекомплекте буксируемых «трехдюймовок» бригады имелось до дюжины шрапнельных выстрелов на орудие. Дополняли адскую какофонию пулеметы и 82-мм минометы мотострелкового батальона бригады. Через 10 – 15 минут стрельбы в упор танки стали срываться с места и начали давить разбегающуюся во все стороны выжившую часть пехоты противника…
С учетом того, что 88-я пехотная дивизия только недавно прибыла на Восточный фронт, танкобоязни ее личный состав оказался подвержен в высшей степени. Полк, шедший головным, был полностью рассеян. Потери убитыми, раненными и пропавшими без вести по первоначальным подсчетам превысили 2 тысячи человек (еще свыше двух сотен человек, разбежавшихся в панике по округе, в последующие двое суток смогли вернуться в свою часть, советские танкисты по итогам дня отчитались о трех с половиной сотнях взятых в плен, из них до половины – раненных).
Досталось также и штабу дивизии, который генерал Голвитцер предпочел поставить в походной колонне между двумя пехотными полками. Машина Голвицера была обстреляна советским танком Т-60, сам он получил пулевое ранение в руку. Пехота второго пехотного полка, увидев избиение впереди идущих товарищей, в панике разбежалась по полям справа и слева от шоссе.
Гораздо лучше проявили себя артиллеристы. Два дивизиона 105-мм гаубиц двигались в хвосте колонны и, осознав наличие больших проблем в голове колонны, развернулись в боевой порядок и изготовились к открытию огня. Правда, отсутствие четких данных о противнике и, тем более, корректировки огня не позволили эффективно противодействовать русским. Тем более, что к этому времени русские танки покинули свои позиции и врубились в боевые порядки (если слово «порядок» применительно к положению немецких войск был применим) немецкой пехоты. Однако нельзя не признать тот факт, что по итогам дня число 76-мм пушек в русской бригаде уменьшилось на одну. Единственными кандидатами на этот «трофей» могли быть только немецкие артиллеристы.
Пока 1-й и 2-й танковые батальоны русской бригады давили немецкую пехоту, зажатую между Верхопенье и Покровским, 3-й танковый батальон двинулся в сторону неатакованной части немецкой колонны. Больших потерь (полк, следовавший вторым, потерял около сотни убитыми и около двух сотен раненными) здесь немцам удалось избежать в основном за счет того, что внезапной атакой пехота оказалась рассеяна по полям, а русские, дойдя до Новоселовки и наконец-таки встретив артиллерийский огонь противника, предпочли вернуться на исходные позиции.
Разумеется, немцы заявили о героическом отражении атаки «танковой лавы» русских. Хотя тот факт, что немцы потеряли разбитыми 5 противотанковых пушек и 2 105-мм гаубицы, свидетельствует о том, что русским танкам удалось добраться фактически до самого конца немецкой колонны. На поле боя остались 5 Т-34 и 4 Т-60, но ночью русские отбуксировали 3 Т-34 и 2 Т-60 к себе на позиции.
На самом деле, причина ухода русских танков из уже почти занятой Новоселовки была проста – командир бригады прекрасно знал, что закреплять достигнутый танкистами успех у 21-й Армии банально нечем, поэтому он предпочел сохранить синицу в руке в виде удобных для удержания позиций в районе Верхопенье.
88-я пехотная дивизия, хотя и не могла похвастаться знанием реалий Восточного фронта, но будучи ветераном Французской кампании, не являлась «мальчиком для битья», окончательно теряющим стремление атаковать после первого же, пусть и болезненного получения удара «по лбу». Озлобленность на собственное ранение командира дивизии лишь дополнительно подстегивало общее желание личного состава отомстить русским за погибших товарищей.
Собрав к исходу дня остатки разбежавшейся дивизии в единый кулак, Голвитцер решил не искушать судьбу в дальнейших боях с русскими танками (общая неудача боя 14 мая не помешала отметить генералу практически полное отсутствие пехоты у атакующих его русских), а перенести направление удара ближе к основанию русского прорыва, где по данным 57-й пехотной дивизии действовали стрелковые части, отрезав тем самым прорвавшиеся в глубину обороны 168-й пехотной дивизии русские танки от основных сил.
Оставив в районе Владимировки для обороны шоссе на Обоянь пехотный батальон, усиленный ротой ПТО, и передав «привет» командиру 57-й пд, который зациклившись на обороне Обояни, любезно предоставил возможность попасть в танковую засаду частям 88-й пд, генерал Голвитцер утром 15 мая сосредоточил основную часть своей группы (представлявшей теперь усиленный пехотный полк) в районе Шипы, Ольховатка. Оттуда он, прикрываясь рекой Псел от советских танков, решил атаковать советские части, засевшие в районе Средняя и Нижняя Ольшанка, Карташовка.
Рельеф местности не особо способствовал стремительному выдвижению немецких войск и в «огневой контакт» с русской пехотой группа Голвитцера вступила уже ближе к вечеру 15 мая. Оказалось, что подлые русские заняли выгодный рубеж, опирающийся на достаточно глубокий овраг и различные строения находящихся там селений. Сам овраг был уже пристрелян огнем ручных пулеметов, ПТР и минометов, а кроме того, что уже совершенно не лезло ни в какие ворота – заминирован русскими. В целом русская пехота повторила схожий трюк, что и танкисты накануне – сначала позволила немецкой пехоте спуститься в овраг, где и накрыла противника убийственным огнем из всех видов оружия – от многочисленных ППШ до немногочисленных танков Т-60. Дополнительно «неприятные ощущения» усиливал огонь 152-мм орудий МЛ-20, которые к этому времени уже развернулись в районе Беленихино.
На этом активность группы Голвитцера окончательно иссякла. Потерявшая в целом за два дня более полка пехоты 88-я дивизия противника откатилась назад и предпочла закрепиться на рубеже Ивня, Воскресеновка, Владимировка, Орловка. В последующие дни немцы стали постепенно занимать оборону в районах Новенькое и Меловое, но о контратаке советских позиций уже не могло быть и речи – уж слишком велики были потери.
Одной из причин столь тяжелого разгрома 14 мая некоторые исследователи называют тот факт, что Голвитцер сам уполовинил свои противотанковые возможности, отправив роту противотанковых орудий в Яковлево отдельно от основных сил дивизии. Однако, мотивы немецкого генерала, желающего поскорее укрепить оборону «шверпункта», можно признать здравыми, особенно с учетом того, что по имевшимся у Гольвитцера данным русские танки вышли именно к окраине Покровки (Также нельзя не признать крайне точным определение Голвитцером «шверпункта» Белгородской операции Воронежского фронта – своевременное прибытие двух свежих пехотных полков в район Яковлево могло бы «купировать» советский прорыв севернее Белгорода, если бы, разумеется, Голвитцер успел бы…).
Другое дело, что лишив свои пехотные полки половины имевшихся противотанковых пушек, немецкий генерал и оборону Яковлево не усилил. Шедшая впереди главных сил 88-й пехотной дивизии мотоколонна противотанковой роты в каком-то смысле чудом разминулась с советской танковой бригадой – русские танки вышли на шоссе с востока севернее Красной Дубравы уже после того, как немецкая противотанковая рота подошла к Красной Дубраве, следуя по шоссе на юг.
Однако далеко от Красной Дубравы немецкой мотоколонне уйти не удалось. Произошло это из-за того еще утром командир 122-й стрелковой бригады, принимая от танкистов полосу к востоку от Бол. Маячки (Рождественка), быстро осознал ту роль, которую в обороне противником района Покровка, Яковлево, играет шоссе на Обоянь. Не располагая крупными силами, командир стрелковой бригады смог всего-то выслать в район рощи Сухая у шоссе стрелковую роту и роту ПТР – всего около 200 человек с 8 ПТР и 8 ручными пулеметами. Но и этого оказалось вполне достаточно для того, чтобы разделаться с ничего не подозревающей о наличии засады немецкой мотоколонны.
В целом следует признать, что основными причинами поражения группы «Голвитцер» стала недостаточная подготовка недавно прибывших на Восточный фронт войск, выразившаяся в слабом внимании к ведению разведки на марше в прифронтовой полосе. Однако результат от этой «простой» причины не менялся – немецкого контрудара пехотными дивизиями по северному флангу русского наступления, по сути, так и не состоялось. Отчасти потому, что Ватутин грамотно выбрал рубеж, заняв который войска правого крыла 21-й Армии смогли достаточно комфортно отбивать контратаки противника. Отчасти потому, что тот же Ватутин одновременно оказал давление на противника силами 40-й Армии и не дав ему тем самым свободно снимать дивизии с Курского направления на Белгородское и Харьковское. А отчасти потому, что полоса ГА «Юг» уже заканчивалась и дальнейшие поиски «свободных» дивизий упирались в полосу ГА «Центр» и связанную с этим «бюрократическую волокиту». Во всяком случае, когда из-под Орла на помощь Паулюсу смогла прибыть 29-я моторизованная дивизия, речь шла уже не о контрударе в районе Яковлево, а о хоть каком-то восстановлении целостности фронта в районе Томаровки.
Впрочем, русские на правом фланге наступления 21-й Армии тоже кусали локти. Если с Обоянью сразу было ясно, что этот город, обороняемый минимум пехотным полком 57-й дивизии, не взять «с наскока», то выйти на юго-западные подступы в район Ивня танкисты считали вполне возможным. И только постоянное одергивание как командующим армией, так и командующим фронтом, ссылающихся на элементарную нехватку стрелковых частей для обороны столь вытянутого в тыл Курско-Обоянской группировки противника клина, позволили, с одной стороны, наверное, избежать трагедии гибели и самой бригады, и последующих проблем у всей армии. С другой стороны, они же заставляли в бессильной злобе наблюдать как противник хозяйничает в наших деревнях и селах. Причем в данном случае злоба была двойная: и от осознания невозможности освободить от фашистов находящиеся в прямой видимости населенные пункты, так и от осознания того, с каким трудом придется теперь «выковыривать» фрицев из еще недавно свободных от противника деревень.
Конечно, Ватутин, говоря Гордову о том, что сил для обхода Обояни с юго-запада у него нет, немного лукавил. Сам он, владея информацией об общей картине наступления войск Юго-Западного фронта, надеялся, что кавалерийские соединения на левом фланге 21-й Армии рано или поздно будут сменены стрелковыми дивизиями 38-й Армии. Высвобождение кавалерийских корпусов позволяло в ближайшем будущем вернуться к идее наступления войск Воронежского фронта встречными ударами 40-й Армией на запад и правого фланга 21-й Армии на северо-запад.
Но это потом. А пока Гордов разрывался между решением одновременно трех задач, стоящих перед его армией: организацией обороны на севере, ликвидации окруженной группировки противника под Белгородом в центре и координацией развития наступления кавалерии на юге. Проклятия командарма в адрес отказа от корпусного звена управления не помешали ему и его штабу организовать прочную оборону на правом фланге армии.
30-километровый промежуток между железной дорогой и шоссе, опираясь на овраги, обороняли фронтом на север три стрелковые бригады (111-я, 118-я и 119-я). Само шоссе в районе Верхопенье седлала четвертая стрелковая бригада – 122-я. Район Покровка, Яковлева с запада на 17-километровом участке прикрывали два полка 297-й стрелковой дивизии (один в районе Сырцево, Луханино, Сырцев, второй – в районе Дмитриевка, Триречное, Ольховка), усиленные дивизионом артполка дивизии каждый. Третий стрелковый полк дивизии находился в резерве в районе Яковлево, Козьмо-Демьяновка, Крапивенские дворы, Быковка. Пять батарей 76-мм дивизионных пушек 538-го артполка РГК распределялись следующим образом: две батареи усиливали оборону 122-й стрелковой бригады на случай возобновления контрудара немцев вдоль Обоянского шоссе, еще две батареи усиливали стрелковые полки 297-й стрелковой дивизии, находящиеся к западу от Покровка, Яковлево, пятая батарея артполка вместе с третьим стрелковым полком 297-й дивизии находились в резерве в Яковлево (рисунок 6.22).
Рисунок 6.22 — Построение обороны 21-й Армии в районе Яковлево
Но наиболее своеобразно были распределены подразделения танковой бригады. Командующий 21-й Армией подошел весьма творчески к решению силами одной танковой бригады двух противоположных задач – «цементированию» линейной обороны пехотных подразделений и сохранению достаточно мощного «кулака» для нанесения контрудара в случае прорыва противника. В районе Яковлево, Покровка, Бол. Лучки Гордов сосредоточил основной «костяк» бригады: два танковых батальона по две роты Т-34 в каждом, мотострелковый батальон и артиллерийский дивизион. Третий танковый батальон в составе одной роты Т-34 и одной роты Т-60 он оставил в районе Верхопенье для усиления обороны шоссе, ведущего на Обоянь. Еще две роты Т-60 были разбиты на взвода, которые усиливали оборону стрелковых бригад на правом фланге 21-й Армии. В бывшую разведывательную роту свели остатки Т-34 и Т-60, отремонтированных после боев, в результате чего была образована отдельная танковая рота смешанного состава, которая находилась в резерве северного фаса обороны 21-й Армии.
Но, разумеется, что главные события в армии Гордова в эти дни развивались на противоположном фланге, где под Белгородом была окружена пехотная дивизия противника, а на северные подступы к Харькову выходила конно-механизированная группа. Именно за эти успехи 28 мая 1942 года командующему войсками 21-й Армии Воронежского фронта В.Н. Гордову было присвоено звание генерал-лейтенант.
Итоги операции
Разумеется, на замыкании 16 мая кольца окружения, к тому же еще совсем непрочного кольца, история Белгородской операции Воронежского фронта в АИ не заканчивается. Однако дальнейшее развитие событий под Белгородом нельзя рассматривать отдельно от обстановки, сложившейся к этому времени на Харьковском направлении. Но в целом можно отметить следующее.
Специфика Белгородской операции 21-й Армии заключалась в том, что даже если бы группа Голвитцера не попала бы под расстрел русских танков у Верхопенье и смогла бы испортить Ватутину свободное развитие прорыва конно-механизированной группы на Харьковском направлении, даже если бы советским стрелковым частям вообще бы не удалось продвинуться с исходного положения, в общем даже в самом негативном для нас варианте развития событий – всё равно бы 21-я Армия выполнила бы свою задачу и не допустила бы переброски почти десятка пехотных полков противника, которые в РИ сначала остановили, а затем и разбили советские войска, наступающие на Харьков со стороны Старого Салтова.
При благоприятном же развитии событий, подобном тому, что описан выше, Белгородская операция не отличалась большой площадью освобожденной территории, но сопутствовала большему успеху войск соседнего Юго-Западного фронта. Советская сторона получала еще один «заходящий фланг», который окружал бы Харьков еще и с севера. Пусть наступающая здесь группа была слабее танковых корпусов, наступающих на Харьков с юга и с востока, но она была и она выходила на коммуникации противника. Одновременные катастрофы окруженных группировок под Белгородом и Балаклеей в совокупности со стремящимися к Харькову танковыми и кавалерийскими корпусами не могли не поставить перед немецким командованием вопрос о немедленном отводе войск из Харьковского выступа, в том числе ценой оставления самого города. Ибо резервами для удержания фронта 6-я немецкая армия уже располагала. Эта же нехватка резервов для удержания обороны севернее Барвенковского выступа ставила перед командованием ГА «Юг» вопрос об источниках срочного усиления 6-й Армии за счет соседних участков фронта, в том числе за счет сосредоточенной в Донбассе танковой армии Клейста, мотомеханизированные соединения которой могли быть переброшены под Харьков наиболее быстро. Разумеется, что такая переброска либо делала вообще невозможной, либо существенно ослабляла проведение ранее планируемой операции «Фридерикус» по срезанию Барвенковского выступа советских войск южнее Харькова.
