Сталин и Брежнев

Среднестатистический россиянин плохо знает историю. Это мое личное ощущение. И совсем плохо он знает историю «сталинского периода». В этом я не сомневаюсь.

Для многих сталинский социализм – это тот же самый брежневский социализм, только строгий. В зависимости от политических убеждений человека он может представлять сталинизм как «строгий, но справедливый», а может представлять как «тоталитарный кошмар».

Однако на самом деле «социализм Сталина» и тот брежневский социализм, который помнит старшее поколение, – это два совершенно разных социализма. Особенно это видно, если смотреть не на идеологические установки, а на реальную бытовую жизнь населения. Я хочу остановиться только на некоторых примерах…

О дефиците

Одной из самых заметных черт брежневского социализма был постоянный дефицит. Не хватало то одного, то другого, то третьего… Причина дефицита в брежневские годы общеизвестна: советская промышленность являлась в то время государственной, плановой и гибко реагировать на изменения спроса была не способна.

Все промтовары, которые продавались в СССР, были изготовлены либо госпромышленностью СССР, либо ввезены из-за границы.

В сталинский период картина была совершенно иной. В стране трудились десятки тысячи промкооперативов, сотни тысяч кустарей. Все производственные артели и кустари относились не к государственной, а к так называемой «местной промышленности».

Если в брежневские времена, например, в некоем городке не хватало конфет, то, чтобы удовлетворить спрос, нужно было вносить изменения в пятилетние планы. В сталинском СССР вопрос решался самостоятельно, на местном уровне. Через месяц город бы заполнили торговцы, изготавливающие конфеты кустарным способом, а через два месяца к ним присоединились бы производственные артели.

Особую роль играли и колхозные рынки. Они тоже были в ведении местных властей. И сборы за торговлю устанавливались местными советами народных депутатов. Например, в Первоуральске в последние предвоенные месяцы, если человек торговал с оборудованного места (т.е. имелся стол), то с него вообще не брали никакого налога. Не взимался налог, если граждане продавали яйца, молоко, масло и т.п. даже не с оборудованного места, а прямо с телеги.

Причем кустарей и крестьян – единоличников – в стране к началу войны было ещё очень много. Чтобы не превращать эту заметку в научную публикацию, укажу только одну цифру: накануне войны в СССР насчитывалось более 3,5 млн хозяйств единоличников!

Кустари и артели в том же Первоуральске производили массу самых разнообразных предметов: шили полушубки, катали валенки, ткали платки, изготавливали кровати, столы, квас, овощные консервы, телеги, лыжи, лопаты, скипидар, гвозди, глиняные горшки, напильники, ложки, вилки, пряники, колбасу, холодные копчения и многое другое. Отношение потребителей к кооперативным товарам было такое же, как сейчас к товарам китайским: дешево, но очень некачественно.

Дефицит в сталинском СССР по-настоящему себя проявил только тогда, когда началась Великая Отечественная война.

Об уравниловке

Еще одной характерной чертой брежневского социализма была уравниловка. Большинство работников государственных предприятий (а государственными тогда были почти все предприятия страны) получали стабильную, но всегда одинаковую зарплату.

То, что независимость зарплаты от результатов труда – это плохо – понимали и тогда. Об этом снимали кино, писали книжки. Но реальных шагов не предпринимали.

Совсем иная ситуация была в сталинские годы. Директоров предприятий не уговаривали, от них требовали по максимуму переводить всех, кого только возможно, на сдельщину. В годовых отчетах директора предприятий непременно указывали процент трудящихся, работающих по сдельной системе оплаты труда.

Был стимул!

Некоторые высококвалифицированные рабочие первоуральского Новотрубного завода в годы Великой Отечественной войны зарабатывали в месяц до 2500 рублей. Для сравнения: зарплата директора Новотрубного завода, лауреата Сталинской премии Якова Осадчего составляла 3000 рублей.

Вы можете представить себе, чтобы сейчас слесарь 6-го разряда получал зарплату, сравнимую с зарплатой топ-менеджера промышленного гиганта (на тот момент Новотрубный завод был самым крупным трубным предприятием СССР)? Я тоже этого представить не могу!

Более того, Осадчий когда у него появлялись такие передовики, не ревновал, не злился, а очень радовался. Потому что сам по себе факт выполнения плана давал ему премию, которая увеличивала его собственную зарплату в 2 раза!

Начальники цехов тоже со своих лучших работников едва ли не пылинки сдували. Поскольку, например, начальник газогенераторного цеха Новотрубного завода за бесперебойную работу цеха мог получить вместо 1500 рублей аж 3750 рублей.

Однако некая «уравниловка» все же была.

В сталинские годы в СССР существовал «прогрессивный налог наоборот». Как известно, прогрессивный налог – это когда чем выше доход, тем выше процент налога. В СССР у этого налога была своя особенность – он не имел нижней планки. Т.е. не просто «чем больше зарабатываешь – тем больше платишь», но и «чем меньше зарабатываешь – тем меньше платишь».

Кустари, например, чей годовой доход не превышал 600 рублей, не платили ничего. Не платили налог и рабочие и служащие, месячная зарплата которых не превышала 150 рублей (1500 рублей в год). Подоходный налог с частнопрактикующих врачей, учителей, адвокатов, зарабатывающих всего 1000 рублей в год, взимался в размере 1%. Кустарь при доходе 1200 рублей в год платил подоходный налог 4%. Литератор, зарабатывающий 1800 рублей в год, должен был уплатить государству 0,8% подоходного налога.

«Уравниловка» заключалась в том, что человек, имеющий высокий доход, платил подоходный налог за того, у кого доход мизерный.

Таким образом, вороватый чиновник в сталинском СССР не мог украсть из бюджета налоги бедняков. Он крал деньги своих состоятельных соотечественников. И когда некоторые люди пытаются утверждать, что они имеют представление о том, как жили в СССР при Сталине, потому что по возрасту они «застали СССР», они совершают ошибку.

Автор — Анатолий Гусев

Источник — http://atnews.org/news/stalin_i_brezhnev/2013-11-04-11037