Статья Алексея Борзенкова с его сообщества «Триста! Тридцать! Три!»
Прогресс в металлообработке, инженерном деле заставлял менять одни модели пушек за другими как перчатки. Последняя четверть XIX века ознаменовалась небывалой скоростью прогресса в артиллерии, который малоизвестен в сравнении с гонкой дредноутов Первой мировой, авиации, ракетного и ядерного оружия Холодной войны. В тени остались десятки образцов пушек, которые может и не оставили для потомков яркой памяти, зато породили современную артиллерию. Которая как век назад, так и сегодня перекапывает поля сражений миллионами снарядов./
Как уже писал в предыдущей статье, в конце XIX века артиллерия представляла собой удивительный микс из новейших технологий и архаичных решений, порой ещё из петровских времён (а применяемый для определения угла возвышения ствола применялся квадрант Тартальи аж из XVI века). Из-за этого прогрессивные решения 60-х — начала 70-х годов решил включить в эту часть, а в той пусть останутся, скажем так, переходные формы от старой гладкоствольной к современной артиллерии. Датой начала описываемого периода выбраны создание первого образца скорострельной пушки Барановским и поражение Франции в войне с Пруссией. О первом расскажу чуть позже, а вот последнее событие стало последним гвоздём в крышку старой дульнозарядной артиллерии. Французы на волне удовлетворения результатами применения дульнозарядной бронзовой canon de 4 Mle 1858 всё развитие артиллерии в 60-е годы проспали и получили оглушительный пинок от немцев, вооружённых стальными казнозарядками.
Россия, влившая огромные суммы в артиллерию, выдохнула, поглаживая свои крупповские пушки. Но, как выяснится вскоре, радовались рано — в войне 1877-1878 годов турки, не самый сильный противник, неприятно удивили качеством своих орудий. Одной из проблем у нас был громадный артиллерийский парк, который надо было менять, а метания в 60-х и временные затычки в виде нарезных бронзовых пушек, сильно модернизированных гладкоствольных зачастую только вносили хаос. Большое количество орудий ещё не раз сыграет и положительную, и отрицательную роль в нашей истории.
Квадрант XVI века. Подобные устройства можно заметить на гаубицах, мортирах и бомбомётах в Первую мировую
Отличившиеся артиллеристы в 1877 на Кавказском фронте
Военная мысль (главным образом в стенах Михайловской академии) в России сильно опережала технику. Продумывались идеи по концентрации огня на отдельном участке, причём не только за счёт непосредственного стягивания орудий на отдельный участок, как было ранее, когда возводились сложные позиции для батарей, но и за счёт переноса огня по фронту, с соседних участков, пользуясь дальнобойностью. Пусть раньше полевые пушки стреляли до 2500 м, эффективная дальность была существенно ниже, меняя 1000 м. Пушки обр. 1867 г. могли успешно стрелять на 1800 м и более. Были продуманы вопросы плотной огневой поддержки пехоты с централизованным управлением огнём батарей. В обороне позиций предполагалось опираться на артиллерию, оставляя пехоте вторичную роль. В атаке предусмотрели массированную артпоготовку, после которой шло постоянное огневое воздействие на позиции врага, оказываемое в том числе лёгкими пушками, идущими вместе с пехотой.
Важной задачей виделась контрбатарейная борьба. И.Б. Чебышевым проводились опыты со стрельбой с закрытых позиций. К новым и новым идеям подталкивал и рост результативности стрельбы — более мощные снаряды с лучшей баллистикой, разработка инженером В.Ф. Петрушевским оптического прицела и дальномера для береговых батарей (на минуточку, с электрической передачей данных между расположенными в разных концах базы дальномерными постами). Как видим, перед нами вырисовываются современные идеи применения артиллерии, но вот внедрялись они кое-как. Задумки не только к русско-турецкой не ввели, так даже в годы Первой мировой не всё реализовали. Одной из проблем стала безграмотность рядовых, с ней начали бороться в 1873 году с созданием батарейный, парковых и ротных школ. В разных частях воевать учили по-своему, пока в 1886 не приняли «Проект правил стрельбы полевой батареи», доработанный уже в 1891. Но многие офицеры, особенно старой закалки, смотрели на это всё как Ленин на буржуазию.
В русско-турецкую войну вся противоречивость старых и новых орудий, непродуманность применения артиллерии на поле боя сыграли злую шутку. Да, пушки были хорошие, но столкнулись с массой проблем организационного характера. Во-первых, так называемое резервирование, когда часть орудий держали в тылу. До половины огневой мощи по факту бездействовало. Имеющиеся размазывались тонки слоем, из-за чего малочисленная на бумаге турецкая артиллерия могла превосходить нашу на отдельном направлении по численности. По штату каждая дивизия имела артбригаду, а корпуса — по две артбригады. Но так как последнее ввели прям накануне войны, все возможности не были реализованы. Осадная артиллерия стреляла с больших дистанций, что снижало точность, а продолжительных артподготовок не предусматривалось. Но были и обратные примеры, когда офицеры добросовестно применяли вычитанное в профильных журналах. Под Плевной генерал Скобелев организовывал плотное взаимодействие между артиллерией и пехотой, а Гурко сконцентрировал 72 орудия (в основном 9-фунтовок), которыми устроил ад и Израиль на турецких укреплениях. Те после 3 часов и 15 минут обстрелов сдались. При обороне Шипки пушки начали стрелять с закрытых позиций и ночью. Корректировалась стрельба с отдельного наблюдательного пункта.
Военные продолжали толкать промышленность вперёд. Да, какую-нибудь Англию было не догнать, но ведь строилось же новое производство. На 1860-й в России было 313 завода, занимающихся работой с металлом, в том числе 99 механических. В 1897 их было уже 1259 и 682 соответственно. Кроме постройки новых обновлялись и старые, главным образом станочный парк. Всего с 1865 по 1897 на оружейных заводах два раза меняли оборудование. Начали разрабатывать свои месторождения серы. Начала зарождаться химическая промышленность. Опыты с улучшением зарядов привели к созданию бурого пороха с лучшими баллистическими характеристиками. Известный по периодической таблице (и водке) Менделеев в своё время был известен как создатель так необходимого для скорострельного оружия бездымного пороха. Пироксилиновые пороха — один из четырёх компонентов для создания скорострельной артиллерии. А это сложные и масштабные техпроцессы.
Развитие металлургии и физики позволило постепенно отказываться от толстостенных стволов. При такой толщине труба воспринимает нагрузки неравномерно, из-за чего пушка может бахнуть, но только своих. Это ограничивало мощь орудий, их дальнобойность. Сравню морские 12-дюймовки. Описанная в прошлой части 20-калиберная (назовём для краткости L20), сделанная в 1873 г. весила 35,7 т. Через 7 лет появляется L30 в 51,3 т. В 1891 ещё одна крупповская, уже L35, с массой 55,7 т пошла в серию. А в 1895 Обуховский завод сделал свою L40, весящую 42,7 т. Сэкономить до 800 пудов высококачественной стали, даже по меркам кораблей, дорогого стоит. Добились этого за счёт использования высококачественного металла, введением термической обработки стали и сборкой ствола из двух труб, где наружная в горячем состоянии монтируется на внутреннюю и берёт на себя нагрузки при выстреле. Такие стволы называются скреплёнными.
Морская пушка 12»/40 конструкции А.Ф. Бринка на испытаниях
Ещё один этап в техническом прогрессе связан с принятием на вооружение артиллерии 1877 года — 4-фунтовой (87 мм) лёгкой пушки Круппа с клиновым затвором, 42-линейной (107 мм) батарейной пушки Круппа, 42-мм осадной и крепостной пушки Круппа, 6-дюймовой осадной пушки, 8-дюймовой лёгкой пушки (всего лишь 3,1 т). Им была дарована долгая служба — активно применялись в русско-японскую, Первую мировую, гражданскую, а 6-дюймовки были выкопаны в 41-ом для обороны Москвы. Финны тоже не гнушались использовать орудия 1877 г. Лёгкая 87-ммка производилась в вариантах с клиновым и поршневым затвором. Последний был более удачным и имел лучшую изоляцию каморы, особенно после модернизации 1895-го, когда ввели обтюратор Банжа. Пушка была снова принята на вооружение вместе с зарядами с бездымным порохом под наименованием 87-мм полевая лёгкая пушка обр. 1895 г. системы Энгельдгардта. Постепенно она вытеснила орудия с клиновым затвором. Этих 4-фунтовок сделали довольно много, более 4800, но полностью насытить войска новой артиллерией удалось уже в 1898-ом.
Поршневой затвор легче клинового, удобен для картузного заряжания, а скорострельность всё равно сжиралась необходимостью возвращения орудия на позицию после выстрела — противооткатных систем-то не было. К тому же, клиновый затвор, применяемый на крупповских орудиях, не мог соревноваться в скорости открывания с современными. На тяжёлых корабельных орудиях крутить его (да, он не просто откатывался вбок) приходилось до полуминуты. Конструктор пушки обр. 1895 г. Энгельгардт отличился ещё созданием 6-дюймовой мортиры-гаубицы — уникального орудия, которого у других стран не было. Но, как показала практика, войскам понадобилось что-то с навесной стрельбой для поражения современных полевых укреплений. Да и у нас на эту гаубицу особо не рассчитывали, производство замерло на 73 штуках. Такие объёмы явно не удовлетворяли нуждам армии.
6-дюймовая осадная пушка обр. 1877 г. с полностью металлическим лафетом
Чертежи 87-мм пушки обр. 1877 г. Видно, насколько усложнились чертежи в сравнении с 1805 годом
42-линейная батарейная пушка
8-дюймовая лёгкая мортира
42-линейная осадная пушка
6-дюймовая мортира-гаубица Энгельгардта
Отдельно стоит поговорить о скорострельной пушки Барановского, которую называют первым образцом современной артиллерии. В.С. Барановский в 1871-ом выкатил свою 2-дюймовую (50,8 мм) пушку, которая использовала унитарный патрон. Орудие имело оригинальный затвор-лоток, куда укладывался боеприпас и досылался в ствол, но из-за него испытания не были пройдены. За год конструкцию доработали, увеличили калибр до 2,5 дюймов (63,5 мм), установили поршневой затвор, винтовые механизмы наведения, предохранитель при незакрытом затворе, оптический прицел Каминского. Она была принята на вооружение конницы. Но конструктор продолжал работать над своим детищем и в 1875-ом на вооружение приняли полевую и десантную пушки, имеющие лафеты с противооткатными системами, что позволило развить прицельную скорострельность до неслыханных ранее 5 в/мин (против 1-2 в/мин у других лёгких полевых).
Ещё через два года на Кавказ ушли горные варианты с разборным лафетом. Увы, что-то ещё Барановский не смог сделать со своим детищем — в 1879 он погиб, отстреливая на полигоне бракованные патроны. Можно ли назвать эту пушку первенцем современной артиллерии? Скорее нет, чем да. Она была очень сырой, снарядик по стрельбе по пехоте не давал той огневой мощи, что будущая трёхдюймовка, противооткатные устройства были примитивными, а дымный порох быстро затягивал позиции непроницаемой завесой. Прицельная дальность в 1800 м уступала даже старым гладкостволам, тогда как те же дивизионки 1900 года спокойно могли бить и на 5,5 км. Уж тем более пушка Барановского не могла в полноценную стрельбу с закрытой позиции. Это был прообраз будущей революционной конструкции, которую, увы, сделали не наши инженеры. Пушки Барановского применялись в русско-турецкой, при подавлении восстания ихэтуаней и в русско-японскую. Примечательно, что в последней войны был случай, что их поставили частные (!) американские (!) торговцы для обороны Камчатки.
2-дюймовая пушка Барановского 1871 г.
Горная и конная версии пушки Барановского
В целом, масса орудий тех лет была невелика, стволы короткие, потому и дальность стрельбы не превышала 6 км. Сделано это всё ради подвижности — что-то более тяжёлое лошади бы банально не могли утащить, а война предполагалась высокомобильной. Из-за этого чуть позже пришлось уменьшать калибр лёгких орудий с 87 до 76 мм. Всё это снизило эффективность стрельбы по укреплениям, но пока об этом никто не думал — под рукой всегда были 42-линейные пушки, да и в случае чего укрепления предполагалось обходить. Проблема с транспортировкой — один из факторов, почему в итоге тяжёлая полевая артиллерия была немногочисленной и с невысокой дальностью стрельбы. Ещё доставляла проблем отдача, которая при мощном заряде закапывала мощное длинноствольное орудие в землю.
42-линейная осадная пушка на позиции
А что ракеты? Они ж так успешно развивались у нас в 50-е годы и куда-то пропали. Приговор им подписали два фактора — нарезные пушки, которые были дальнобойней, точнее и мощнее ракет, и смерть Константинова, с завидным упорством развивавшего своё детище и прокладывающего ему дорогу в армию. Ракеты до конца 90-х применялись в Средней Азии, а потом, с отсутствием новых, ушли из употребления. В годы ПМВ их откопали со складов, что позволило оружию снова послужить стране. Таким образом ракеты оказались у новообразованной Финляндии, где применялись аж до 44-го года.
Ракета Константинова в войсках в 1914-1915 гг.
Флот продолжил развиваться бурными темпами. Гонка брони и снаряда вынуждала закупать наиболее современные системы. На этот раз обратились за помощью к французам, закупив скорострельные орудия с гильзовым заряжанием. Это были 75-, 120- и 152-мм пушки конструкции Гюстава Канэ, повсеместно ставившиеся на наши суда до постройки нового советского флота. На испытаниях, установленные на жёсткие станки и используя унитарные снаряды, орудия развивали фантастическую по меркам полевой артиллерии тех лет скорострельность — до 15 в/мин у 75-мм, 12 в/мин у 120-мм и 10 в/мин у 152-мм. Производились, что важно, на нашем Обуховском заводе. Успешный опыт покупки французской артсистемы вскоре применят для сухопутных войск, но это уже другая история.
Вместе с тем были и прекрасные русские тяжёлые орудия (безусловно, созданные с применением решений иностранных орудий). Так, новые 12-дюймовые пушки броненосцев могли вести стрельбу на 14,6 км, а 10-дюймовки — даже до 20,5 км. За пару десятков лет дальность стрельбы корабельной артиллерии выросла в 5-7 раз (сделанная в 1873 году крупповская 12-дюймовка с длиной ствола 20 калибров стреляла на 3 км)! Только вот реализовать её не получалось из-за несовершенства прицельных приспособлений. Стрельба велась через механический прицел, а для повышения точности применялись (и то не везде) угломеры и стали появляться оптические дальномеры. Дальность работы приборов была около 15 кабельтовых, т.е. менее 3 км. Качка никак не компенсировалась, что вынуждало сходиться в ближнем бою. Да и к нему стремились-то для применения тарана, ведь броненосцы показали свою отменную живучесть под артиллерийским огнём. Приборы ставились открыто, из-за чего в бою повреждались, а обслуживающие их моряки гибли. Правила стрельбы писались в 1890 году, когда в ходу были орудия с дальностью стрельбы до 9-10 км, возможности новых игнорировались. Не подумайте чего, в других странах было не лучше.
Крейсер «Аврора» между войнами. В это время его основным оружием были 10 152- и 20 75-мм пушек Канэ
12-дм пушка с длиной ствола 20 калибров
Конец этой статьи, а именно 1897 год, выбран был из-за принятия по Франции на вооружение великолепной 75-ки — 75-мм скорострельной полевой пушки обр. 1897, она же Mle 1897, она же М1897 (стандартизированная в США в 1918 г.). Это орудие на голову обошло всех предшественников, с мощной шрапнелью и чудовищной скорострельностью (до 15 в/мин с опытным расчётом, а при старании можно добиться 22 в/мин, технически — вообще до 30 в/мин) она полностью изменила ход боевых действий. О том, как её аналог захотели наши военные и что из этого получилось, речь пойдёт в следующей части.
источник: https://vk.com/@-198045694-skaz-o-russkoi-artillerii-chast-10-dalshe-bystree-slozhnee-1
