Royal Navy, кумовство и меритократия. Ты избранный, Нео! А теперь иди и докажи это!
Royal Navy, кумовство и меритократия. Ты избранный, Нео! А теперь иди и докажи это!
Статья Сергея Махова с сайта FITZROY.
Содержание:
Есть такой термин «меритократия» («власть достойных» от латинского meritus «достойный» + др.-греч. κράτος «власть, правление»). Им обозначают принцип управления, согласно которому руководящие посты занимают наиболее способные люди, независимо от их социального происхождения и финансового достатка.
Часто меритократия понимается, как название системы, в которой руководителей подыскивают, а затем «выращивают» из числа специально опекаемых талантов.
Полагаю, читателям будет небезынтересно узнать, как эта самая меритократия реализовывалась в Royal Navy времён парусного флота, тем более, что происходило это всё с опорой на патронаж и кумовство — явления, в российском обществе публично скорее порицаемые, чем почитаемые.
Система патронажа и кумовства являлась обычной практикой для Royal Navy Эпохи Паруса. Согласно современным воззрениям, такая ситуация прямо таки обязана была привести Королевский флот к полному краху. Однако лосось там плавал! — Royal Navy цвёл, рос и уверенно забарывал недругов.
Почему? Как так произошло?
Чтобы найти ответы на эти вопросы, рекомендую заглянуть в статью Гоу Сюя и Ганса-Иоахима Вота «Патронаж и эффективный отбор: карьера и успех в Эпоху Паруса».
Вам некогда разбираться в англоязычной писанине? Что ж, тогда я сам вам поведаю, где собака зарыта.
С чего начнём? С мальчика лет 12 от роду
Вот он по протекции своего дяди устраивается на Royal Navy, естественно — на корабль своего дяди. Через несколько лет этот мальчик сдаёт на лейтенанта экзамен комиссии, где председателем… его дядя. Само собой, сквозь этот экзамен наш фигурант проходит как нож сквозь масло, т. е. — без проблем. В возрасте 21 года наш уже не то, чтоб мальчик становится кэптеном, который командует 200 матросами, и от него зависит их жизнь и их смерть.
Как вы думаете, в корпорации, где подобный путь не просто возможен, а типичен, такой кэптен преуспеет? Имеется в виду, станет ли он эффективным её членом или будет получать жизненные блага и делать карьеру только по протекции, без учёта его реальных способностей?
Чтобы не томить читателя интригой, скажу, что вкратце описал начало карьеры сэра Горацио Нельсона, который в 12 лет пошёл юнгой на корабль своего дяди HMS Raisonnable.
Королевский флот был, возможно, самым успешным флотом в Эпоху Паруса, и это — несмотря на практику патронажа!
Между прочим, кумовство широко распространено и сейчас — например, тысячи американских госслужащих работают в администрации или правительстве «по просьбе президента», а муниципальные политики во всём мире назначают чиновников из числа своих родственников.
Большинство случаев свидетельствует о негативном влиянии такого подхода: к примеру, в Бразилии такие назначенцы менее эффективны, чем пробившиеся наверх своим умом. Британские колониальные губернаторы, имеющие семейные связи в правительстве, стабильно показывают более низкие результаты, нежели их визави, поднявшиеся «от сохи», и т.д..
Но если посмотреть на вопрос шире, то проблема-то ведь не в самом кумовстве, а в том, что родственные связи могут продвигать как болванов, так и достойных людей. При втором варианте такие родственные связи имеют известное преимущество — ведь у того же дяди Нельсона было гораздо больше информации о членах своей семьи, чем у любого агентства по трудоустройству, и он смог использовать своё знание для того, чтобы выбрать из всех родственников именно того, кто будет лидером, победителем!..
Разгромный счёт в пользу лайми
Вернёмся к Королевскому флоту. Если рассмотреть эскадренные и одиночные сражения Royal Navy, то, прежде всего, бросается в глаза крайне низкий уровень британских потерь. В большинстве сражений это соотношение составляет 7 к 1, а по линейным кораблям — и вообще запредельные 32 к 1. То есть даже с этой точки зрения система патронажа сработала. Именно офицеры со связями в военно-морской иерархии обеспечили такой разгромный счёт в пользу лайми. Или не они?
Сюй и Вот сделали самую простую вещь — собрали и систематизировали данные о 5000 морских офицерах Эпохи Паруса и 4000 кораблях, которыми те командовали в более, чем 1000 морских сражений и стычек.
По итогам исследования возникла довольно любопытная картина…
Поступив на флот юнгами или вольноопределяющимися, «благородные» могли быть произведены в лейтенанты. После этого они становились либо старпомами на больших кораблях, либо командирами кораблей поменьше. Решающим было производство в кэптены. С момента данного события дальнейшая карьера английского офицера флота зависела от его родственных связей примерно никак, ибо основывалась только на выслуге лет и строгой очерёдности при продвижении по службе.
Получается, что если бы адмиралы, патронировавшие своим родственникам при их поступлении на флот, отдавали предпочтение претендентам независимо от способностей, то «адмиральские» семейные кланы должны были бы сидеть в Адмиралтействе из года в год до конца своей жизни. Однако этого не наблюдается.
С другой стороны, те офицеры Royal Navy, кого выискивала и «вытаскивала» наверх система патронажа, показали в среднем гораздо лучшие результаты, нежели просто «парни от сохи».
В XVIII веке (1690–1850 г. г.) британский капитан в среднем захватывал или топил 0.8 вражеских кораблей в год. Но если мы вместо абстрактного среднего капитана возьмём среднего командира корабля, когда-то попавшего на флот с помощью патронажа, то его показатель составит уже не 0,8, а 1,3 корабля в год.
Чем этот фокус можно объяснить? Тем, что офицеры, имеющие покровителей, быстрее получали под своё командование корабли, а значит и раньше, чем их коллеги-«самовыдвиженцы», начинали охоту за противником, что, при должном умении, обеспечивало получение прибыли и славы. При этом корабли эти, как правило, находились в лучшем состоянии, чем те, что доставались «самовыдвиженцам».
Более того, история знает кучу кэптенов Royal Navy, которые продолжали демонстрировать высокие результаты даже тогда, когда их патрон уже уходил из Совета по Флоту или Адмиралтейства. То есть кумовство и продвижение к этому времени заканчивались, а выдвиженец всё равно оставался «передовиком производства».
Рассмотрим такой вид сражений, как single action, или военно-морские дуэли. Если в эскадренных сражениях многое зависело от погоды, систем связи, да и просто удачи, то исход сражения кораблей один на один основывался почти исключительно на выучке командира и его экипажа. Именно поэтому в Англии считали военно-морские дуэли высшим мерилом профпригодности кэптена или лейтенанта. Когда супер-фрегаты США захватили несколько британских фрегатов, в Британии случился настоящий шок, потому что до этого времени
«британский флот мог с самодовольством оглядываться на список часто и легко одержанных побед. Снова и снова он сталкивался с численным превосходством и постоянно выходил победителем…».
А тут — бац! — и не вышел.
Главный показатель — это заслуги
FitИтак, в 172 корабельных дуэлях времён Наполеоники Royal Navy одержал победы в 115 случаях, или в 67% боестолкновений. Так вот, из этих 115 случаев 87% побед добились кэптены, попавшие на флот благодаря системе патронажа. Они же проиграли 9% боев. «Самовыдвиженцы» могли похвастаться лишь 13% побед, а вот в безрезультатных действиях они оказались лидерами — 24% у «самовыдвиженцев» против 3% у «патронистов». Другими словами, офицеры, попавшие на флот через систему патронажа, были нацелены на победу или смерть, и не прерывали морское сражение до тех пор, пока либо не победят, либо не погибнут! То есть они обладали тремя важнейшими качествами — были упорны, упрямы и готовы идти на риск. Если же учесть, что чаще всего британский вымпел в корабельных дуэлях уступал своему противнику в весе бортового залпа, в количестве пушек, и т. п., то стремление победить у кэптенов-«патронистов» можно охарактеризовать как феноменальное.
Итак, в 172 корабельных дуэлях времён Наполеоники Royal Navy одержал победы в 115 случаях, или в 67% боестолкновений. Так вот, из этих 115 случаев 87% побед добились кэптены, попавшие на флот благодаря системе патронажа. Они же проиграли 9% боев. «Самовыдвиженцы» могли похвастаться лишь 13% побед, а вот в безрезультатных действиях они оказались лидерами — 24% у «самовыдвиженцев» против 3% у «патронистов». Другими словами, офицеры, попавшие на флот через систему патронажа, были нацелены на победу или смерть, и не прерывали морское сражение до тех пор, пока либо не победят, либо не погибнут! То есть они обладали тремя важнейшими качествами — были упорны, упрямы и готовы идти на риск. Если же учесть, что чаще всего британский вымпел в корабельных дуэлях уступал своему противнику в весе бортового залпа, в количестве пушек, и т. п., то стремление победить у кэптенов-«патронистов» можно охарактеризовать как феноменальное.
И вот здесь нам самое время процитировать книгу Николоса А. М. Роджера «Деревянный мир: анатомия георгианского военно-морского флота»:
«…Система покровительства для выявления и продвижения способных людей… может быть по меньшей мере столь же эффективной, как любой экзамен или ежегодный отчёт, в привлечении к руководству опытных офицеров и профессионалов».
То есть получается, что высокопоставленные офицеры флота адмиралы выбирали из своих родственников не самых близких, а… действительно, самых, по их мнению, достойных. При всей любви к собственной семье, флотская «аристократия» имела меритократический склад ума, а ступенчатая карьерная лестница давала возможность проверить, ошиблись ли они в своём родственнике или нет. Выходит, что кумовство играло роль только на самом стартовом этапе, когда кандидат — «Ты избранный, Нео!» — получал возможность по протекции поступить на флот. Далее патрон внимательно отслеживал послужной список и стиль управления своего «патрониста». Если молодой офицер не оправдывал надежд, то его негласно записывали в когорту неудачников, после чего, вместо бывшего Нео, начинали выдвигать какого-нибудь другого родственника или «самовыдвиженца».
Специально подчеркну следующее. Основное отличие патронажа в Королевском флоте Эпохи Паруса от современных неудачных кумовства — это именно отбор самых лучших и самых способных такими же самыми лучшими и самыми способными. Грубо говоря, успешные адмиралы искали и находили тех, кто был похож на них самих в молодости. Главным показателем являлись заслуги, а не родственные связи, особенно — во время войн. Ибо, как отметил Фрэнсис Фукуяма,
«во время войны меритократия является не культурной нормой, а условием выживания и победы».
Таким образом, не менее важной была высококонкурентная среда, где неумехи или лентяи быстро оказывались за бортом, несмотря на все свои связи.
Нынешние же политики или высшие чины нередко ставят задачу «ну как не порадеть родному человечку?» гораздо выше эффективности и результативности. Последствия этого предсказуемы — низкий уровень квалификации, убогий стиль управления, и как следствие — отсутствие у «родного человека» эффективности и результативности.
Там же, где высшие администраторы усвоили меритократические ценности, а конкуренция наказывает за неэффективность, покровительство и патронаж вполне себе могут повысить общую производительность за счёт отбора лучших сотрудников.
Кстати, здесь кроется ответ на вопрос, почему противники Royal Navy Эпохи Паруса, к которым в первую очередь следует отнести французский и испанский флоты, не добились того же успеха, что и англичане. Это случилось по той банальной причине, что у оппонентов лайми патронаж реализовывался именно как стандартное кумовство — в системе французов и испанцев не было ни элементов конкуренции по профессиональному признаку, ни элементов меритократии.
В качестве ярчайшего примера этой негативной практики можно вспомнить адмирала Туссена-Гийома Ламот-Пике, который самими французами признавался за лучшего тактика французского флота времён войны за Независимость (1776–1783 г.г.), однако так и не возглавил отдельных французских зскадр, в отличие от того же Шарля д’Эстена, который был куда как менее талантлив, но зато имел более высоких покровителей.
источник: https://fitzroymag.com/right-place/royal-navy-kumovstvo/
