Победа Юга в Гражданской войне. Версия Бушкова.

Несбывшееся манит нас…

Прежде всего, не подлежит сомнению, что независимый Север практически моментально скатился бы в неприкрытую нищету.

Дело даже не в военной инфляции, которая тоже присутствовала. Как мы помним, восемьдесят процентов федерального бюджета поступало с Юга… Теперь, в виртуальности, эта лафа, разумеется, кончилась бы.

Во-первых, северная промышленность находила рынки сбыта исключительно на Юге – но, получив независимость, Юг непременно стал бы приобретать все необходимое в Европе (в первую очередь в Англии), потому что так, несмотря на морские перевозки, все же выходило гораздо дешевле. Как следствие – спад производства на Севере.

Во-вторых, больше не было бы северного посредника, который вынуждал Юг приобретать все импортные товары с немыслимыми накрутками – Юг торговал бы с внешним миром самостоятельно. Как следствие – масса маклеров, посредников, брокеров и прочих дилеров разорилась бы.

В-третьих, своим хлопком Юг торговал бы с заграницей без северного посредничества. Как следствие – останавливается северная хлопкообрабатывающая промышленность, ненужным оказывается многочисленный торговый флот, занятый до того главным образом перевозками на Юг и с Юга.

В-четвертых, Юг после своей победы немедленно стал бы расширить границы на западные, на те территории, что еще не были Соединенными Штатами. Как следствие – прекращение эмиграции из Европы в США (что добавило бы Европе горючего материала) и ухудшение жизненного уровня на Севере.

Все это, вместе взятое, непременно привело бы к тому, что на Севере рано или поздно вспыхнули бы мятежи, по сравнению с которыми нью-йоркский бунт 1863 г. выглядел бы мирным скаутским пикничком. Что в таких случаях бывает, прекрасно известно, примеров хватает: в городах начинается хаос, полиция не справляется, жару подбавляют многие тысячи оставшихся не у дел солдат, горожане кидаются искать продовольствие на фермах, сельское ополчение берется за ружья…

Вполне вероятно, пользуясь случаем, на охваченную смутой территорию вступают из Канады английские полки – Лондон ни за что не прошел бы мимо такого подарка судьбы, позволившего бы пересмотреть наконец результаты американской революции…

Даже если бы Север удержался в качестве государства, это было бы крайне бедное государство, занимавшееся в основном поставками зерна в Европу. Иного варианта просто не просматривается.

Практически моментально стала бы неосуществимой доктрина Монро. У небольшой аграрной республики, Северных Соединенных Штатов, просто-напросто не нашлось бы силенок для внешнеполитической и военной экспансии.

И образовавшийся вакуум быстренько, с превеликой охотой заполнила бы Англия, имевшая тогда в Южной Америке сильнейшие позиции…

Еще в 1806 г. англичане попытались захватить Буэнос-Айрес и Монтевидео – но местное население, отнюдь не горевшее желанием менять испанское ярмо на британское, дало отпор непрошеным гостям, и те убрались восвояси, ограничившись захватом Фолклендских островов.

Но в Латинскую Америку все же заползали мирно…

Аргентина. Английские компании ведут широкое строительств железных дорог (и, как магнаты в Штатах, получают в придачу «полосу отчуждения» шириной пять километров вправо, пять влево на всем протяжении рельсов). Дороги прокладываются исключительно с учетом интересов английских компаний, монополизировавших внешнюю торговлю Аргентины: скот, мясо, шкуры, шерсть. В английских руках не только железные дороги, но и мясохладобойни, крупные поместья, коммунальное хозяйство больших городов…

Венесуэла. Обширные концессии английских нефтяных компаний (в реальности – еще и американских, но в нашей виртуальности британцы конкурентов не пустили бы).

Гондурас. Разделен на две части – колонию Британский Гондурас и независимую Республику Гондурас, которую британцы всерьез намереваются захватить (чему в реальности помешала конкуренция американцев).

Мексика. Все железные дороги в руках англичан – как и ряд банков, горнорудных компаний, нефтепромыслов. В реальности приходилось делить влияние с американцами, в виртуальности янки вышибли бы оттуда…

Никарагуа. Еще один лакомый кусок для англичан, которые постоянно пытались захватить часть ее территории и не смогли этого сделать исключительно из-за противодействия единых США.

Парагвай. Широкомасштабная экспансия английского капитала.

Перу. Английский капитал контролирует почти весь вывоз селитры (селитра – это порох). В реальности американцы взяли контроль над богатыми перуанскими медными рудниками, в виртуальности им этого не удалось бы.

Уругвай. Железные дороги и коммунальное хозяйство – в руках англичан. В реальности уругвайское животноводство стали контролировать американцы, в виртуальности британцы наверняка бы прихватили это сами.

Чили. Горнодобывающая промышленность (медь) и вывоз селитры в руках англичан.

А кроме того, Англия имела бы в Южной Америке колонии – не только Британский Гондурас, но и Британскую Гвиану, а также острова в Карибском море. Плацдарм, как видим, весьма впечатляющий: а после разделения США англичане, лишившись основного конкурента, довольно скоро заменили бы доктрину Монро на «доктрину Пальмерстона» и сделали Южную Америку фактически своей колонией – в чем им мало кто мог бы помешать.

В реальности США в конце XIX в. захватили Гавайские острова. В нашей виртуальности это непременно сделала бы Англия.

Французы остались бы в Мексике. В реальности им пришлось вывести оттуда войска после ультиматума США, прямо грозившего войной, – но в виртуальности Вашингтон оказался бы слабоват для таких ультиматумов.

(А французское присутствие в Мексике обязательно вызвало бы новые, неизвестные нашей реальности трения меж Лондоном и Парижем).

В Южной Африке наверняка не появились бы американские горнорудные компании, которые в нашей реальности к началу XX в. серьезно конкурировали там с англичанами.

А вот франко-прусская война 1870–1871 гг. была бы неизбежна и в виртуальности. Слишком далеко зашло, пути назад просто не было: Пруссия добивалась объединения германских государств под своим главенством, а Франция считала своим долгом этого не допустить, прекрасно понимая унылые для себя последствия. Как и в нашей реальности, пруссаки быстро разгромили бы французов.

Ну, а после поражения Франции британцы обязательно попытались бы воспользоваться этим, чтобы изменить в свою пользу ситуацию в Мексике. Тем более что французы там уже всех достали. Либералы кипели гневом против иностранного императора, удерживавшегося у власти на французских штыках, а консерваторы тоже не питали к Парижу никакой любви, потому что французы ухитрились кинуть мексиканскую католическую церковь: сначала пообещали вернуть церкви ее огромное имущество, конфискованное очередным мексиканским революционным правительством (после чего мексиканские католики поддержали французскую интервенцию), но, укрепившись, повели дело так, что означенное имущество (в том числе и обширные земельные владения) оказалось в собственности французских подданных…

А тут еще Наполеон III, после революции во Франции отсиживавшийся в Англии и всерьез собиравшийся вернуться, как-то очень уж внезапно умер после достаточно простой операции по раздроблению камней в мочевом пузыре: английские доктора переборщили с наркозом. Может быть, и сам умер – но, зная англичан, плохо верится…

Одним словом, США как сверхдержава никогда не появилась бы на мировой арене. Сверхдержав году к 1875-му было бы всего две. Британская империя и империя Германская.

Организовавшись в единое государство, немцы прямо-таки рванули вперед со страшной силой. Мало кто помнит, что и в нашей реальности Германия имела обширные колонии и в Африке, и на островах Южных морей. А уж в виртуальности, где в игру не вступили США… С уверенностью можно говорить, что планета стала бы гигантской шахматной доской, где игроков было, повторяю, только два. Две империи. Остальные маячили бы где-то на вторых ролях.

Что в реальности? Германский капитал энергичнейшим образом конкурировал в Южной Америке с британским. 5 германских банков имели там 40 отделений, а 5 британских – 70, в Аргентине, Бразилии и Уругвае немцы с англичанами разместили четыре миллиарда долларов.

Ну, а в виртуальности, без участия США, две империи попросту поделили бы между собой не только Южную Америку, но и многие другие уголки земного шара, где в нашей реальности доминировали США.

Аляска при этом раскладе осталась бы у России – но вот удалось ли бы уберечь ее от Англии, вопрос спорный…

Соперничество двух империй непременно закончилось бы большой войной. Первая мировая война, если отсечь романтическую шелуху, была развязана англичанами исключительно из-за того, чтобы остановить мирную немецкую экономическую экспансию, грозившую крахом Британской империи. В нашей виртуальности ставки были бы еще более высоки, точки конфликтов и соперничества – еще более многочисленны, противоречия – еще острее. А значит, Первая мировая война и в виртуальности непременно разразилась бы. И вовсе не факт, что Россия обязательно выступала бы на стороне Англии – но здесь стопроцентная надежность прогнозов улетучивается, и они становятся такими сложными, что затрагивать тему нет смысла…

Да, а рабство на Юге? Почти наверняка можно предсказать, что оно еще до конца XIX столетия умерло бы само по себе, естественным образом, под давлением чисто экономических причин.

Это прекрасно иллюстрирует пример Бразилии, где именно так и произошло…

Рабство в Бразилии служило для того, чтобы обеспечивать экспорт хлопка, сахара и каучука. Особенно каучука. Тогда уже развивалась сильная резиновая промышленность, основанная на каучуке, – а каучук получали исключительно из сока гевеи, которая произрастала только в Бразилии, державшей монополию на мировые поставки каучука.

Представляете, как сытно и богато живется монополисту? Шалевшие от легких денег бразильские дельцы строили целые города из лучшего европейского мрамора, украшали их роскошными дворцами, приглашали в театры мировых знаменитостей за бешеные гонорары… Шиковали, как могли. Гевея росла только у них. А во избежание нехороших случайностей в Бразилии в 1876 г. приняли немудреный закон: всякий, кто тайно или явно попытался бы вывезти семена гевеи, карался смертью. Таможенники свирепствовали. Во всех бразильских портах на видном месте торчали виселицы, редко пустовавшие…

И вот в том же 1876 г. в Бразилии появился некий английский ученый муж, зоолог и ботаник Генри Уикхем, этакий жюльверновский Паганель, чудак не от мира сего – тишайший очкарик, который хватал за рукав всех и каждого и часами повествовал о своих любимых бабочках и ужиках.

Около года этот безобидный чудак странствовал по сельве – бразильским джунглям, собирая гербарии и зоологические коллекции. И отправился домой, навьюченный чучелами крокодилов, змей и ящериц, а также сотнями папок с высушенными листиками-цветочками.

Бразильские таможенники, не верившие и чудакам, его багаж перерыли тщательно… недостаточно тщательно, как оказалось, – чудаковатый недотепа-ботаник вывез в чучеле аллигатора семьдесят тысяч семян гевеи…

В Лондоне их немедленно высадили в теплицах в Ботаническом саду. Оказалось, что морское путешествие перенесли и всходы дали только 2800 семян – но этого вполне хватало! Саженцы отправили в места, где климат походил на бразильский, – в Индию, Индокитай, Малайзию, на Филиппины.

И через несколько лет бразильская монополия на каучук кончилась! Англия выбрасывает на мировой рынок нехилые партии каучука!

Цены на каучук моментально обрушились. Бразильские магнаты банкротились сотнями. Роскошные мраморные города были покинуты жителями. Бразилия ухнула в неописуемый кризис (206).

А тут еще на мировом рынке появился египетский хлопок, опять-таки сбивший цены. Мало того, сахарная промышленность Европы, работавшая на сахарной свекле, обрушила цены на сахар, получаемый из тростника…

Рабство в Бразилии моментально стало экономически невыгодным. Там еще в 1858 г. законом была запрещена работорговля, а согласно другому закону (1871 г.) все дети, рождавшиеся от рабынь, становились свободными. Теперь пришла пора покончить с рабством окончательно – и его отменили в 1888 г. А год спустя с рабством покончили и в испанских владениях на Кубе, где оно точно также стало невыгодным на плантациях сахарного тростника…

Ну, а поскольку рабство на Юге Америки держалось исключительно по экономическим причинам, то оно и там кончилось бы в те же времена, по тем же причинам…

Подводя итоги – мир, возникший в результате победы Юга, оказался бы совершенно лишен американского влияния. Никакого экспорта американской идеологии и культуры, никакой американской экспансии. Совершенно другой мир.

Но вот был бы он лучше? Не знаю, право. Он попросту стал бы другим, вот и все. Британская империя – тоже, знаете ли, не подарок в качестве сверхдержавы…

Недавно прочитал, целиком тут:http://meh4704.narod.ru/knigi/bushkow.html Бушков конечно еще тот историк, но версия интересная.