В 1937 году, руководство Красной Армии выдало КБ 185-го Опытного з-да заказ на разработку не плавающего колёсно-гусеничного танка-разведчика с 15 мм бронёй, компоновкой по типу танка БТ, вооружением виде спарки пулемётов ДК (12,7 мм) и ДТ (7,62 мм), экипажем из двух человек и массой не более 8 тонн. Идея понятна – бригадам вооружённым быстроходными БТ, ублюдочные амфибии недомерки Т-37А и Т-38 категорически не подходили. Это вообще были не танки-разведчики, а обуза.
Но, КБ Гинзбурга подошло к решению этой задачи как обычно, не спускаясь с небес на землю, т. е. очень НЕ тривиально. Вместо того чтоб хорошенько потрудившись, используя имеющиеся заделы и технологии, создать нечто простое, доступное и для промышленности и для будущих эксплуатационников, работники этой «студии свободных художников» вдруг увлеклись копированием шведского КГ танка «Ландсверк-30» с крайне оригинальным и не очень рациональным вариантом КГ хода. Для смены хода, танк опускал либо поднимал колёсный движитель на специальных рычагах. Т. е. постоянно возил один из движителей в качестве чертовски весомого балласта.
Но самым скверным было то, что эта конструкция вообще не имела в себе ничего преемственного от наших уже имеющихся конструкций. Это был танк «ноу-хау». И для производственников и для армии. Для его выпуска требовалось освоение новых технологий (включая очередной оригинальный мотор, поскольку ни один из имеющихся в серии танковых двигателей не годился!), а ТО и обеспечение машин в войсках, неизбежно пополнялось большой новой номенклатурой запчастей. В общем, совсем не факт, что даже в случае успеха разработки, танк приняли бы на вооружение (что с поделками КБ Гинзбурга уже было и неоднократно). Но, пока «свободные художники» азартно сотворяли отечественную копию шведского танка, ставший начальником АБТУ Д. Г. Павлов в самой категоричной форме потребовал увеличения экипажа танка-разведчика до трёх человек и его вооружения 45 мм пушкой – т. е. по этим параметрам, танк должен был соответствовать обычным Т-26 и БТ. По его разумению, действующий зачастую в одиночку (либо малым числом) в отрыве от основных сил танк-разведчик, должен быть вооружён не хуже обычных танков противника, с которыми ежечасно рисковал столкнуться нос к носу.
Вот только расчёты «ребят Гинзбурга» сразу показали, что с увеличенными корпусом и башней под третьего члена экипажа и пушку, всю механику поднимания и опускания колёсного хода можно смело выбрасывать на помойку – она таких нагрузок выдержать уже не могла и требовала капитальной переработки, чего делать категорически не хотелось.
На предложение более не чудить, а спроектировать требуемый 8-тонный танк-разведчик, используя КГ ход типа БТ, КБ проведя соответствующие расчёты и предпроектные работы, просто заявило, что такой танк в заданной массе создать в принципе невозможно (хотя в своё время танковое КБ ХПЗ под руководством Тоскина предлагало армии именно такую машину!). Что-ж, у КБ были для этого основания. По сути, армия требовала танк, вооружённый как БТ, с движителем как у БТ, с экипажем как у БТ и с бронёй как у БТ, весившего ок. 14 т. Понятно, что по разумению конструкторов КБ 185-го з-да, такой разведчик не мог быть массой всего 8 тонн. А на большее АБТУ не соглашалось, резонно утверждая, что более тяжёлая машина не будет иметь никаких преимуществ в качестве разведчика над обычным радиофицированным БТ. Хуже того. Если БТ благодаря сумасшедшей энерговооружённости мог прыгать через рвы, овраги, небольшие реки и проноситься по в принципе не выдерживающим его вес мостам, то облегченному, прежде всего за счёт относительно лёгкого и соответственно слабого мотора танк-разведчику, это будет уже недоступно (а других источников снижения массы конструкторам не предоставили).
Тем не менее, привычно отработав массу времени на мусорную корзину, но получив при этом все положенные зарплаты и премии, КБ 185-го Опытного з-да умыло руки, оставив АБТВ без специализированного танка-разведчика, при почти небоеспособных разведывательных танках-амфибиях.
Чтоб получить хоть какой-то специализированный разведчик на базе того же БТ, из его башни убрали пушку, заменив её на крупнокалиберный пулемёт ДК. Но, пулемётов не хватало, сам по себе танк БТ был дорогим, а АБТУ однозначно хотело танк-разведчик вооружённый пушкой.
Примерно в тоже самое время, вполне успешно завершилась разработка БТ оснащённого приводом не на одно заднее колесо с каждой стороны, а на три колеса с каждого борта. Т. е. не ведущими, были только колёса передней управляемой пары. И эта машина оснащалась ещё и синхронизатором хода – т. е. потеряв одну гусеницу, танк мог продолжать движение, имея с одного борта лишь колёса. Не смертельной для такого танка была и потеря части ведущих колёс.
Сверху вниз, последовательно: БТ-2-ИС, БТ-5-ИС – в которые в ходе капремонтов должны были переделываться обычные БТ-5, и БТ-7-ИС, выпускать которые предполагалось вместо обычных БТ-7. Излишне говорить, что пока всю эту экзотику довели до ума и годности для серийного производства, руководство КА уже явно начало утрачивать интерес к КГ танкам – тем более столь сложным и дорогим при уже недостаточных броне и вооружении
Тем не менее, испытания прошли настолько успешно, что известный в то время изобретатель Цыганов предложил вообще отказаться от гусеничного хода – даже на своих стандартных катках, имея привод на три пары колёс, опытная бэтэшка двигалась не хуже чем на гусеницах! А при ограничении массы 8-10 тоннами и переходе на пневматическую ошиновку вместо катков, можно было ожидать и вовсе фантастических перспектив.
Но, увы. Такой авангардизм руководство АБТУ не поддержало. Танк без гусениц – это уже не танк! К тому же новый колёсный привод был довольно сложен, его необходимость в танке, ставилась многими в руководстве КА под серьёзное сомнение (что подтверждается параллельной разработкой КГ А-20 и чисто гусеничного А-32) да и в число приоритетов уже во всю входило усиление бронезащиты, плохо сочетающееся с КГ приводом, не говоря уже о колёсах.
Вот у меня и возникла вполне простая идея – почему бы не свести все «плюшки» вместе, ограничить некоторые амбиции и хотелки и дать, наконец, армии нормальную разведывательную машину? Благо за столько лет упорных трудов, тот самый колёсный привод был отработан настолько хорошо, что его надёжность не вызывала сомнений (А-20 и А-32 на испытаниях показали практически одинаковую надёжность), а технологическую сложность удалось снизить до возможности полного монтажа всего комплекта оборудования силами персонала обычного танкоремонтного з-да.
В общем, не пропадать же такому заделу?!
Итак. От гусениц БТ отказываемся. Катки заменяем на 40-дюймовые колёса от Яг-6 (самые большие из выпускаемых в стране). Естественно позаботившись о том, чтоб колёса, большего диаметра чем прежние танковые катки, не мешали друг другу! В принципе, для 8 колёс 5-тонного Яг-а (полная масса снаряжённого грузовика ок. 10 т.) такая нагрузка чрезмерна (ведь танк будет двигаться не только по шоссе). Но мы облегчим им жизнь – 15 мм броню БТ-7 заменяем на 13 мм – как у БТ-5. Из башни убираем 45 мм пушку, заменив её на значительно более лёгкий 20 мм ШВАК (хочет Павлов пушку – будет ему пушка!).
Таким образом, общая масса колёсного танка будет в районе 10,5-11 тонн. (Обычный БТ-7 весил более 14 т.)
Полная масса Яг-6 равна 9900 кг. распределённых на 6 40-дюймовых колёс. Т. е. на каждое колесо приходится 1650 кг. 8 колёс танка-разведчика будут способны нормально держать более 13 тонн. При массе танка в 10,5-11 тонн, мы ещё будем иметь добрые 2 тонны на «неучтённые» динамические перегрузки.
При этом, я ни в коем случае не исключаю, что ежели эксплуатация машины будет успешной, для её дальнейшего совершенствования, можно будет изготовить уже специальные, более прочные колёса с широкопрофильными шинами (чего я пока всячески стараюсь избежать), что в свою очередь позволит не просто вернуться к уровню защищённости обычного БТ-7, но даже превысить его до уровня того же А-20.
Поскольку ШВАК пушка не шибко мощная (в плане бронепробиваемости прежде всего), желательно создать на её базе специальный танковый вариант, не столь скорострельный – возможно даже не автоматический, а лишь самозарядный, но заточенный под патрон автоматической пушки Мадсен аналогичного калибра – этот патрон 20х120, значительно мощнее патрона ШВАК (20х99) и обладает весьма завидной (для 1938 года) бронепробиваемостью (с 1000 м – 15 мм, с 500 м – 32 мм, с 300 м – 37 мм, со 100 м – 42 мм. Т. е. на тот момент лишь один в мире серийный танк, французский В-1, имел броню, которую этим патроном нельзя было пробить в принципе! От 20 мм патрона «Рейнметалл», я отказываюсь по той же причине, по которой от него отказались в РИ СССР – этот патрон 20х138, был для лёгкой бронетехники чрезмерно большим, а для автоматики в пушке танковой башни чрезмерно мощным. Точнее, автоматика под этот патрон была слишком громоздкой и тяжёлой. Конечно, для башни БТ-7 из которой выкинули 45 мм 20К, это не аргумент, но я облегчаю вооружение и экономлю пространство в башне вовсе не для комфортной установки 20 мм АП, а сугубо для удобства выполнения танком-разведчиком своего основного предназначения!
Ежели на базе ШВАКа такую пушку по-быстрому сделать затруднительно, возможно есть смысл закупить собственно «Мадсен»? Благо эта АП уже очень хорошо отработана, причём и в виде универсального полевого орудия (зенитного и противотанкового)
и даже в качестве авиационных и танковых орудий.
Обычный БТ-7 выпуска 1937 года и колёсный танк-разведчик КТР-1 обр. 1938 года
Самый, наверное, сложный вопрос – производство.
Учитывая, что технически, танк базируется на хорошо отработанной базе БТ с вычетом гусеничного хода с уже не менее хорошо отработанными дополнениями БТ-ИС, плюс необходимые изменения для установки автомобильных колёс, с собственно технической стороны никаких неразрешимых проблем нет. Все комплектующие могут выпускаться на 183-ем танковом з-де и его предприятиях смежниках.
В качестве сборочного предприятия, возможно, попытаются использовать танкоремонтный завод №48 – тот самый, на который пытались взвалить ношу по переделке проходящих капремонт БТ-5 в БТ-5-ИС. Но, в СССР уже выпущено так много танков не самого хорошего качества, а их ТО отнюдь не на высоте, отчего ЛЮБОЙ танкоремонтный з-д просто физически не был в состоянии заниматься ещё чем-то кроме безнадёжного барахтанья в гигантских завалах поломанных танков, разгрести которые им не грозило в течение ближайшей пятилетки, ДАЖЕ если сейчас и вдруг, танки вообще перестанут поступать на заводы для ремонта.
Проще говоря, выпускать новые образцы техники, в условиях СССР можно начать только либо построив для этого новый завод, либо перепрофилировав какие-то другие производства, соответственно отказавшись от каких-то других образцов.
Наиболее подходящая «жертва» — никому в принципе не нужный тяжёлый танк Т-35А, сборка которых велась на том же 183-ем танковом заводе – благо первоначально, новых танков-разведчиков не много и надо – скажем, по роте на каждую из двух танковых бригад всех четырёх механизированных корпусов – т. е. в первой партии будет всего 120 колёсных БТ.
Впрочем, можно вспомнить ещё и вполне РИ партию т. н. «артиллерийских» танков (САУ) БТ-7А, выпущенных в количестве 155 машин вполне параллельно с основной продукцией (что тем не менее отразилось снижением объёмов её производства – но тут нельзя не учитывать и волну репрессий, прокатившуюся по всем танковым заводам из-за чего снижение выпуска постигло их все без исключения).
Используя обе возможности, и как-то смягчив те самые репрессии, можно попытаться выпустить для каждой бригады БТ (естественно мы говорим исключительно о бригадах мехкорпусов!) по отдельному разведбату. Если в разведбате бригады будет 33 танка-разведчика, то выпустить надо 264 танка – что вполне реально. Если же принять батальоны стандартного состава (по 54 машины) тут уже сложнее – 432 танка – но, едва ли есть необходимость иметь в разведбатах так много именно танков.
Ну, а дальнейшую целесообразность иметь и продолжать выпускать такие колёсные танки-разведчики, покажет опыт эксплуатации в войсках.
Если пофантазировать, то легко можно представить себе на подобном шасси (но уже с усиленными колёсами) не только танк-разведчик, но и колёсную САУ и даже БТР!
