Версия ЛКЗ
Все, без сомнения, знают, что самым совершенным, большим и тяжёлым колёсно-гусеничным танком в мире, построенным и успешно испытанным, был советский Т-29.
Танк прошёл полный цикл испытаний и к началу 1937 года был готов к серийному выпуску. Предполагалось, что он заменит неуклюжий гусеничный Т-28. Они и внешне очень похожи между собой – аналогично скомпонованные три башни, одна большая пушечно-пулемётная с трёхдюймовкой и пулемётом ДТ в отдельной установке и две малые – пулемётные.
В том же 1937-ом году на ЛКЗ даже собрали два «серийных» танка. Но всё же от выпуска замечательного колёсно-гусеничного Т-29 отказались.
Причин много. Тут и не очень хорошая проходимость Т-29 на колёсах (танк был вдвое тяжелее БТ-7 и почти на 3 тонны тяжелее гусеничного Т-28 и, при всего 4 катках на борт, неизбежно проваливался в рыхлый грунт) – хотя, имея привод на три пары катков, на колёсах он двигался всё же лучше, чем БТ-7 с приводом лишь на одну пару!
Ещё одной проблемой Т-29 было вооружение. Чтоб сэкономить и без того большой вес, главная башня на нём была двухместной, в отличие от трёхместной главной башни Т-28, из-за чего Т-29 проигрывал «двадцать восьмому» в скорострельности.
Ну и немаловажную роль играл вопрос цены. Т-29 был едва не вдвое дороже Т-28.
Плюс ещё два момента: Т-28 как раз в то время прошёл очень удачную модернизацию, благодаря которой надёжность Т-28 выпуска второй половины 30-х ни шла ни в какое сравнение с тем же Т-28 прежних лет выпуска. Скорость машины выросла с 40 до 55 км/ч с тем же двигателем (скорость на гусеницах у Т-29 была такой же), а ходовой ресурс утроился.
(Колонна серийных Т-28 на параде)
На фиг после этого армии нужен дорогущий и очень сложный Т-29?
Кто знает, возможно, обожатели и радетели колёсно-гусеничного хода, заказавшие разработку Т-29, и заменили бы им-таки гусеничный Т-28, но опять-таки тот самый 1937-ой год стал для тех товарищей роковым. Главные сторонники КГ-хода в лице Тухачевского, Халепского и Бокиса один за другим были сняты со своих должностей, арестованы и расстреляны. Сменивший же Халепского и Бокиса Павлов был в отличие от тех «теоретиков» человеком практическим. Там, где КГ был выгоден – он был сторонником КГ-хода. Где этого не требовалось – ратовал за сугубо гусеничные машины. Тотальную манию КГ хода он не разделял. Поэтому на Т-29 был поставлен крест.
А теперь вернёмся в АИ, где РККА всерьёз готовится к молниеносному разгрому союзной Гитлеру Польши и рывку на оказание помощи Чехословакии (хоть с боем через Польшу, хоть в обход её, через союзную Франции Румынию).
Как уже говорилось в предыдущих частях, для рывка на помощь чехословакам танки БТ-7 с моторами М-17 были слишком прожорливы. Можно ещё сказать и то, что для двигателя ТАКОЙ мощности БТ был очень слабо защищён и вооружён.
За рубежом движками столь большой мощности оснащались танки сильнее вооружённые и лучше защищённые в комплексе.
Поэтому на базе БТ-7 в 1936-ом году была создана его облегченная версия с 20-мм АП и противопульной бронёй, оснащённая лёгким, компактным и экономичным чешским мотором и некоторыми другими узлами трансмиссии от чехословацкого танка Lt-35. В самом деле – если нам нужен недорогой танк-разведчик, способный ехать далеко и быстро, по силе примерно равный немецкой «двойке» (основной танк панцерваффе того времени) – зачем ей 500-сильный авиамотор, к тому же кастрированный до 400 л.с.?
В танковом полку бригады, которую формировали как авангард конно-механизированной группы поддержки Чехословакии, имелось три батальона БТ-6 (один разведывательный) и только один «истребительный» (читай противотанковый) батальон БТ-7.
Ясно, что ударная мощь этой бригады относительно вермахта оценивалась как недостаточная, а средств её усиления, учитывая скорость и экономичность соединения в целом, тогда в СССР просто не существовало.
И именно такое стратегическое средство усиления решили сделать в 1936 году из Т-29. Точнее, не из того Т-29, что предполагалось выпускать на ЛКЗ вместо Т-28 в 1937 году, а из его прототипа, имевшего значительно меньшую массу. Их, кстати, было два – у одного (Т-29-4) бронезащита была на уровне БТ, а у второго (Т-29-5) на уровне Т-28 (30 мм лоб, 20 мм борт-корма).
Поскольку в виде исходного трёхбашенного танка и эта машина была чрезмерно сложной, дорогой и тяжеловатой, решили остановиться на использовании упрощённой версии шасси в качестве платформы артиллерии качественного усиления лёгкой бригады.
С имевшего лучшую бронезащиту прототипа Т-29-5 сняли все три башни, убрали подбашенную коробку главной башни, рубку механика водителя сделали ниже и на крыше корпуса, над боевым отделением приварили погон от Т-28, для низкой, открытой сверху прямоугольной полубашни, в которой установили качающуюся часть от старой доброй 76,2-мм дивизионной пушки обр. 1902/30 г. с укороченным откатом. В качестве вспомогательного вооружения, на одном лафете с трёхдюймовкой, разместили спаренный таким образом с пушкой пулемёт ДТ. Ещё один ДТ располагался с другой стороны от пушки в отдельном шаровом яблоке – как на Т-28.
На кормовом срезе открытой части полубашни, перед крышей нишей, и по бортам, располагались три кронштейна для переноса туда ДТ из шаровой установки для использования в качестве зенитного.
Благодаря большому погону полубашни, имевшей большие размеры (больше, чем башня Т-28), в ней свободно помещались три члена экипажа боевой машины.
Единственным недостатком, перешедшим по наследству от Т-28, было «разделение труда». Наводчик наводил башню со спаркой пушки и пулемёта на цель, открывал огонь и сам перезаряжал ДТ. Располагавшийся сзади заряжающий не только заряжал пушку, но также выполнял функцию радиста (в Т-28 заряжающим орудия тоже был именно радист). Командир же должен был не только следить за полем боя и командовать танком, он, как и в Т-28, ещё и работал за пулемётчика стоящего в отдельной шаровой установке ДТ.
Не очень удобно, но для РККА того времени – привычно. Именно такое разделение труда было и на Т-28 и на тяжёлом Т-35А, имевших одинаковые башни (правда, без спаренного с пушкой ДТ).
Бронезащита полубашни (точнее, наверное, башни, просто довольно низкой и по большей части без крыши) выполнялась из 25-мм плиты спереди, 20-мм брони с бортов и 15-мм бронеящика кормовой ниши. Крыша, напомню, имелась только над кормовой нишей, в которой находились радиостанция и боеукладка трёхдюймовых патронов, да спереди – ровно настолько, сколько требовалось для установки перископического прицела орудия.
Бронезащита корпуса никаких изменений не претерпела. 30 мм лоб и 20 мм борт-корма.
В передней части корпуса располагались рабочие места механика-водителя и его помощника, одновременно выполнявшего функцию пулемётчика курсового пулемёта.
(Т-29А)
В таком виде опытный Т-29-6 (Т-29А) был готов к концу 36 года. Во время испытаний военные предложили провести несколько учебных боёв новой машины с серийным Т-28. Как и следовало ожидать, старик Т-28 проиграл в 10 случаях из 10.
Отличный обзор из полубашни (можно вести наблюдение поверх среза башни) позволял Т-29 раньше обнаруживать противника, расчёту орудия не мешала загазованность, а мощная 40-калиберная пушка не оставляла Т-28 с его «окурком» никаких шансов. Более того, когда в одном из учебных боёв посредник объявил своей властью промахами серию первых выстрелов пушки Т-29, что позволило Т-28 сократить дистанцию и уровнять шансы, одновременный «зачётный» выстрел всё равно привёл к победе Т-29, поскольку на границе дистанции прямого выстрела пушка КТ-28 пробивала менее 25 мм брони. А у Т-29 полубашня была низкой (хрен попадёшь) при той самой 25-мм броне, а корпус с передней проекции вообще прикрывала 30-мм броня, непробиваемая для снаряда КТ-28. Таким образом, и десятый решающий раунд остался за Т-29.
Также безоговорочное преимущество за Т-29 было и во время усиленного марша. На колёсах Т-29, разогнавшись до 80 км/ч, обставил Т-28 просто как стоячего! Можно ещё упомянуть и такую «мелочь», как умение Т-29 продолжать движение после потери одной из гусеничных цепей. Благодаря синхронизации колёсного и гусеничного хода, Т-29 мог спокойно продолжать движение, имея только одну гусеницу!
Но стоимость такого танка была всё-таки велика! Поэтому ЛКЗ получил заказ на изготовление всего 54 танков этого типа для укомплектования одного батальона, предназначенного для качественного усиления лёгкой бригады корпуса «быстрого реагирования» и ещё 16 для учебных заведений и в резерв.
Заказ на все 70 танков ЛКЗ выполнил к концу 1938 года, причём 54 танка для мехбригады доделывали в режиме страшной штурмовщины – Германия вовсю наращивала давление на Чехословакию и неизвестно было чем это давление закончится. Неизвестно до сентября – когда в Мюнхене французы с подачи англичан сдали Чехословакию немцам.
Оставшиеся 16 Т-29 доделывали никуда уже особо не спеша.
Сформированный для лёгкой бригады батальон машин, получивших армейский индекс Т-29А, в течение осени-зимы 1938-39 г.г. прошёл полный курс обкатки, обучения и боевого сколачивания. И когда весной 1939 года пришёл приказ о переброске оставшейся не у дел «бригады специального назначения» в Монголию, именно эта бригада оказалась одним из наиболее боеготовых соединений РККА, и летом она превосходно показала себя в боях с японцами.
Этот успех заставил задуматься: а почему бы не сделать из Т-29А ещё более мощную машину – специализированный истребитель танков?! Поставить вместо старой 40-калиберной трёхдюймовки новую, скорострельную 50-калиберную качалку от Ф-22, с казёнкой, заточенной под мощнющщие выстрелы зенитки обр.31 года (этакая всё пробивающая «длинная рука» с соответствующей оптикой), лобовую броню корпуса и башни усилить до 45 мм. А чтоб всё это нормально ездило, в подвеске ввести пятый каток!
И выпускать эти машинки, поначалу, сугубо для вооружения высокомобильных противотанковых бригад РГК, а если нужда заставит, развернуть выпуск поширше, чтоб каждая моторизованная дивизия в дополнение к своим БТ получила их хотя бы батальон…
Кстати, с пятым катком можно даже от колёсного хода не отказываться – в 41-ом противотанковые бригады, способные развивать по дороге 80 км/ч, были бы отнюдь не лишними «пожарными командами». ИМХО.
(СерийныеТ-28 и БТ, опытный Т-29-5 и АИшный Т-29А в одном масштабе)
