Уважаемые коллеги! Я не собирался писать эту статью, а лишь хотел отписаться в комментариях к Вадиму Петрову, но по мере набора текста решил, что он вполне достоин быть выложен в виде отдельной статьи более справочного, нежели полемического характера.
Многие обратили внимание на недавнюю статью всем известного Вадима Петрова о причинах побед Панцерваффе и поражений мехкорпусов РККА. Конечно, статья нашего коллеги выложена еще не в полном объеме и потому однозначно судить о ней преждевременно. Но то, что уже выложено на Сайт, у многих вызвало бурю негодования. Здесь я бы хотел обсудить "кадровый вопрос", затронутый коллегой Вадимом.
Причины неудачных действий советских мехкорпусов, с точки зрения Вадима, обусловлены их неправильной организационно-штатной структурой и проблемами управления, связанными в том числе с отсутствием в рядах РККА (или, по крайней мере, среди назначенных на должности командиров мехкорпусов) достаточно компетентных командиров, способных управлять таким сложным механизмом, как механизированный корпус. В частности, в комментариях коллега Вадим написал следующее:
если уровень подготовки РККА еще позволял формировать и использовать на приемлемом уровне ТБр, то мехкорпуса на тот момент были недостижимы имевшемуся личному составу. Не было в достаточном количестве командного состава…
корпуса формируют и управляют ими бывшие командиры полков, никогда не бывшие командирами дивизий. Они просто понятия не имели, какие проблемы могут быть в дивизиях и ничем не могли помочь их руководству…
Если мехкорпуса в РККА появились в 1940 году, то тогда кто обучал этих командиров? Марсиане? Что значит "заслуженные и опытные"? Могли на карте показать направление наступления, а потом для танков, оказавшихся без топлива, просить самолеты для его доставки?…
А в чем проблема третьекласснику закончить пятый класс? В необходимости времени на получение опыта, подготовки необходимого командного состава … В корпусах была такая структура – управление корпуса. Дивизионный уровень не дает ни опыта, ни знаний корпусного, а ведь часто его формировали из тех, кто имел опыт батальона или максимум полка …
Нет никаких оснований даже предполагать, что они могли не накосячить, ибо ни опыта, ни учителей не было…
Теперь рассмотрим краткие биографические справки командиров советских мехкорпусов и попробуем найти среди них тех самых "командиров полков". Особо хотелось бы подчеркнуть, что приведенная ниже информация была взята мною из книги Е. Дрига "Механизированные корпуса РККА" и Википедии, т.е. источников, вполне доступных В. Петрову.
Командиры мехкорпусов "первой волны":
1-й МК – генерал-лейтенант П.Л. Романенко – еще до революции закончил школу прапорщиков, дважды учился в Академии им. Фрунзе (в 1930 г. – на курсах усовершенствования начсостава при академии, в 1933 г. – непосредственно в академии), с 1935 г. начальник штаба механизированной бригады, с 1937 г. – командир механизированной бригады, с февраля 1938 г. – командир танкового корпуса! В 1941 г. с мехорпуса был поднят на армию, в годы войны – командующий танковой армией, заместитель комфронта. Жуков о Романенко: "Командарм П. Л. Романенко был в своей стихии. Надо сказать, что это был отважный человек и способнейший командир. По своему характеру он как нельзя лучше подходил именно к такого рода стремительным действиям".
2-й МК – генерал-лейтенант Ю.В. Новосельский – в "зимнюю" войну командовал 86-й мотострелковой дивизией, в дальнешем – начальник курсов "Выстрел".
3-й МК – генерал-лейтенант А.И. Еременко – в 1935 г. окончил академию им. Фрунзе, с 1937 г. – командир кавалерийской дивизии, с 1938 г. – командир 6-го кавалерийского корпуса, в этой должности участвовал в освободительном походе в Западную Белоруссию. После мехкорпуса командовал армией, в годы войны – фронтом. Можно по-разному относится к деятельности Еременко в годы войны, но при нем 3-й МК был признан лучшим по итогам боевой подготовки в 1940 году. С конца 1940 г. 3-м МК командовал генерал-майор танковых войск А.В. Куркин – один из старейших танкистов Красной Армии – служил еще в бронечастях царской армии.
4-й МК – генерал-майор танковых войск М.И. Потапов – в 1936 г. окончил Академию механизации и моторизации, в дальнейшем – командир танковой бригады, в 1939 г. участвовал в боях на Халхин-Голе в должности заместителя командующего 1-й АГ (!). Летом-осенью 1940 г. возглавляемый им мехкорпус провел наибольшее в РККА количество масштабных учений (см. ниже).
5-й МК – генерал-лейтенант танковых войск М.Ф. Терехин – в 1931 г. окончил курсы "Выстрел", в 1932 г. – окончил Ленинградские бронетанковые КУКС, в 1935 г. – курсы при ВАММ, с 1937 г. командовал механизированной бригадой, в дальнейшем – командир танкового корпуса (!). Участник боев на Халхин-Голе, в финскую – командовал стрелковым корпусом. В дальнейшем поднят на армию, его место занял генерал-майор танковых войск И.П. Алексеенко – командир 17-й танковой дивизии этого же корпуса, в прошлом – участник боев на Халхин-Голе, командир танковой бригады, механизированным полком командовал еще с начала 1930-х после окончания КУКСов автобронетанковых войск.
6-й МК – генерал-майор М.Г. Хацкилевич – старый кавалерист, еще в годы Гражданской войны был командиром кавалерийского полка, начальником штаба кавбригады. В межвоенные годы продолжил службу в кавалерии, окончил Военную академию РККА, дослужился до командира кавалерийского корпуса (с 1937 г.).
7-й МК – генерал-майор В.И. Виноградов, в годы Гражданской войны командовал батальоном и полком, к началу 1930-х – командир стрелкового полка, с 1932 по 1939 гг. – начальник Рязанского пехотного училища, с 1939 г. – командир стрелкового корпуса, в этой должности участвовал в "зимней" войне.
8-й МК – генерал-лейтенант Д.И. Рябышев – в годы гражданской войны дослужился до командира кавалерийской бригады, в межвоенный период командовал кавалерийской дивизией, участник боев с басмачами. Окончил академию им. Фрунзе, с 1937 г. командовал кавалерийским корпусом.
Таким образом, все 8 человек, назначенных летом 1940 г. на должности командиров мехкорпусов, имели многолетний опыт командования соединением от дивизии и выше. 2 человека командовали танковыми корпусами, 3 – кавалерийскими, 1 – стрелковым. Как минимум 3 из них принимали участие в локальных конфликтах конца 1930-х в должности комкора. Также характерно и то, что 5 из 8-ми будущих комкоров на аттестации высшего командного состава в июне 1940 г. получили звания генерал-лейтенантов.
Среди командиров "второй" и "третьей волн" реорганизации Бронетанковых войск РККА также назначения командиров полков и тем более батальонов на должности комкоров не наблюдается.
Командир 9-го МК генерал-майор К.К. Рокоссовский до этого командовал 5-м кавалерийским корпусом, командир 12-го МК генерал-майор Н.М. Шестопалов до этого командовал 65-м стрелковым корпусом. Командир 17-го МК генерал-майор М.П. Петров – в Испании командовал танковым батальоном, получил ГСС, командовал 15-м танковым корпусом БОВО, во главе которого участвовал в освободительном походе в Западную Белоруссию, в дальнейшем – Инспектор Автобронетанковых войск ЗОВО, перед назначением на должность комкора отучился на Высших академических курсах при Военной академии ГШ. Командир 15-го МК генерал-майор И.И. Карпезо до назначения на должность комкора являлся начальником штаба 5-го кавалерийского корпуса. Командир 16-го МК комдив А.Д. Соколов во время советско-финской войны занимал должность начальника штаба 9-й армии. Командир 22-го МК генерал-майор С.М. Кондрусев во время советско-финской войны командовал 62-й стрелковой дивизией, с 1940 года – стрелковым корпусом.
Командир 10-го МК генерал-майор танковых войск И.Г. Лазарев с 1935 г. командовал механизированной бригадой, а с лета 1940 г. занимал должность заместителя командира механизированного корпуса. Командир 11-го МК генерал-майор Д.К. Мостовенко до этого занимал должность Автобронетанкового управления БОВО/ЗапОВО. Командир 18-го МК генерал-майор танковых войск П.В. Волох – в должности командира 38-й танковой бригады участвовал в освободительном походе в Западную Украину, с лета 1940 г. командовал 11-й танковой дивизией 2-го МК ОдВО. Командир 19-го МК генерал-майор танковых войск Н.В. Фекленко с 1936 г. командовал мотоброневой, затем – механизированной бригадой в МНР, с 1938 г. – командир особого корпуса в Монголии, с 1939 г. – командир тяжелой танковой бригады в КОВО, с 1940 г. – командир 15-й танковой дивизии 8-го МК КОВО.
Командир 13-го МК генерал-майор П.Н. Ахлюстин – до назначения на должность комкора длительное время командовал 24-й кавалерийской дивизией, во главе которой участвовал в освободительном походе в Западную Белоруссию и в советско-финской войне (во время "зимней" войны 24-я кд переводилась на штат мото-кавалерийской). Командир 14-го МК генерал-майор С.И. Оборин участвовал в советско-финской войне в должности начарта 19-го стрелкового корпуса, с 1940 г. командовал 136-й стрелковой дивизией. Командир 20-го МК генерал-майор А.Г. Никитин до назначения на должность комкора являлся командиром 4-й кавалерийской дивизии. Командир 21-го МК генерал-майор Д.Д. Лелюшенко командовал танковым полком, с 1939 г. – танковой бригадой, с 1940 г. – 1-й Московской Пролетарской моторизованной дивизией. Командир 23-го МК генерал-майор М.А. Мясников в 1930-х командовал танковой бригадой в ЛВО, с 1938 г. – начальник АБТУ ПриВО, помощник командующего округом по ВУЗ. Командир 24-го МК генерал-майор В.И. Чистяков – преподаватель Военной академии им. Фрунзе, до этого – командир 18-й горно-кавалерийской дивизии. Командир 25-го МК генерал-майор С.М. Кривошеин с 1937 г. командовал механизированной/танковой бригадой, участник освободительного похода в Западную Украину и советско-финской войны, с лета 1940 г. командовал 2-й танковой дивизией 3-го МК, с декабря 1940 г. по март 1941 г. – начальник АБТУ ПрибОВО. Командир 26-го МК генерал-майор Н.Я. Кириченко с 1938 г. командовал 10-й кавалерийской дивизией. Командир 27-го МК генерал-майор И.Е. Петров уже в 1931 г. командовал дивизией. Командир 28-го МК генерал-майор В.В. Новиков в 1930-х руководил командным факультетом ВАММ, во время советско-финской войны занимал должность заместителя командующего армейской группы, после "зимней" войны сначала командовал 126-й стрелковой дивизией, а с лета 1940 г. – 6-й танковой дивизией ЗакВО. Командир 29-го МК генерал-майор танковых войск М.И. Павелкин – с 1938 г. командовал танковой бригадой, участвовал в боях на Халхин-Голе, с 1940 г. – заместитель командира 5-го МК ЗабВО. Командир 30-го МК генерал-майор В.С. Голубовский – помощник командующего САВО по кавалерии, до этого командир горно-кавалерийской дивизии.
В общей сложности из 22 новых комкоров перед назначением на мехкорпус 5 человек командовали корпусами (1 кавалерийским, 2 стрелковыми и 2 танковыми), 3 человека являлись либо заместителями командиров мехкорпусов (2), либо начальниками штабов кавалерийских корпусов (1), 1 человек имел опыт руководства штабом армии, 4 человека с лета 1940 г. командовали танковыми дивизиями, 1 человек командовал моторизованной дивизией, 5 человек имели опыт командования кавалерийскими дивизиями, 1 человек командовал стрелковой дивизией, 2 являлись начальниками АБТУ округа.
Безусловно, далеко не все из них блестяще проявили себя на должности командиров механизированных корпусов. Но на то были и субъективные причины (связанные как с личными способностями данных персоналий, так и с тем, что цифра в 30 мехкорпусов – всё-таки являлась неподъемной для армии, которой до войны оставались считанные месяцы), и объективные причины (связанные с нехваткой бронетанковой и автотракторной техники, средств связи, эвакуации и ремонта, заправки, ПВО, слабой подготовкой вновь призванного личного состава, общим упреждением в развертывании и т.д. и т.п.). Однако, большинство из них имели многолетний опыт командования подвижными соединениями (танковыми бригадами или кавалерийскими дивизиями), и должность командира механизированного корпуса являлась для них заслуженным продвижением по служебной лестнице на одну ступеньку вверх.
Проблема неверного отражения истинного уровня компетенции командиров мехкорпусов Вадимом Петровым заключается не в том, что он просто привел неправильные данные, а в том, что сознательно понизив до "командиров полков" (ну в жисть не поверю, что коллега Вадим, не знал, что тот же Рокоссовский до 9-го МК возглавлял кавалерийский корпус), он использовал это искажение для "обоснования" своей точки зрения на причины неудач советских мехкорпусов. Как называется сознательный "подгон" доказательной базы под желаемый результат, все прекрасно знают…
Также хотелось бы ответить Вадиму про якобы отсутствие опыта.
В свое время я уже цитировал этот раздел книги Е. Дрига, но, как показывает практика, многие пишущие об истории мехкорпусов и делающие в своих текстах далеко идущие выводы упорно делают вид, что всего этого не было.
"Как на практике проходила подготовка танковых соединений, можно рассмотреть на примере 5-й танковой дивизии. В дивизии для командного состава за летний период обучения (июль-октябрь) 1940 года было проведено значительное количество командно-штабных учений. Так, командование дивизии участвовало в двухдневном командно-штабном учении, проводимом штабом 3-го механизированного корпуса по теме: «Ввод механизированного корпуса в прорыв». Штаб дивизии организовал два двухдневных КШУ по темам «Наступательный бой дивизии на фланге армии в составе мехгруппы» и «Ввод дивизии в прорыв в составе мехкорпуса». Подобные учения организовывал и Военный совет округа: для штабов дивизии и полков – «Ввод в прорыв мехкорпуса». Штаб 5-й танковой дивизии участвовал в двух полевых поездках, которые проводились Военным советом округа.
Штабом дивизии по заданию штаба округа была проведена рекогносцировка четырех маршрутов, помимо этого было проведено три выезда штадива с разведывательными командирами из частей для ознакомления с государственной границей.
Проводились учения со штабами полков: командованием дивизии четыре КШУ по теме «Марш и наступательный бой дивизии», командованием полков – десять одно- и двухдневных КШУ со своими штабами по темам: «Марш и наступательный бой полков (танкового, стрелкового, артиллерийского)», «Действия полков при вводе в прорыв», «Действия штаба группы в оборонительном бою» и др.
Командованием дивизии и полков было проведено 13 штабных выходов по темам: «Марш ТБ», «Наступательный бой ТБ», «Ввод в прорыв ТБ в составе полка» и др.
Для командного и начальствующего состава дивизии было проведено более двух десятков лекций и докладов. Интересны темы этих лекций: «Оперативно-тактическое использование дивизии», «Ввод в прорыв мехкорпуса», «Использование крупных мехсоединений», «Военно-географическое положение Восточной Пруссии», «Прорыв УР», «Ввод в прорыв танкового полка в составе дивизии».
Практическая подготовка частей тоже находилась на должном уровне. Только в сентябре 1940 года с частями было проведено шесть тактико-строевых учений. С 6 по 7 сентября проходили учения «Наступление на остановившегося противника с боевой стрельбой» (мсб 5-го мп, адн 5-го гап, тр 9-го тп, тр 10-го тп). Такие же учения проводились 18-19 сентября (участвовали тб 9-го тп, батарея гап, мсб и штаб 5-го мп) и 19-20 сентября (тб 10-го тп, батарея гап, мсб и штаб 5-го мп). 21-22 и 23-24 сентября прошли тактико-строевые учения с показом предбоевых и боевых порядков танковых батальонов и полков 10-го и 9-го танковых полков соответственно. 23-24 сентября проведены занятия с 5-м моторизованным полком по погрузке в машины и выгрузке из них.
Проводилась подготовка и на более высоком уровне (корпусном и армейском).
В период со 2 по 5 сентября 1940 года были проведены учения 1-го механизированного корпуса с участием 2-й авиационной дивизии, батальона парашютистов, подразделений других родов войск. Учения с выводом боевой материальной части проводились в районе Пскова, Острова, Порхова; руководил ими заместитель командующего войсками ЛВО генерал-лейтенант Чибисов. Танковые части корпуса в течение семи дней совершили марш в условиях угрозы нападения подвижных частей «противника», форсировали реку Великая, были введены в прорыв и успешно действовали в оперативной глубине «противника».
С 20 по 25 августа 1940 года в КШУ, проводимом командующим ЗабВО генерал-лейтенантом Коневым, участвовало управление 5-го механизированного корпуса с корпусными частями и со штабами дивизий.
Штаб 2-го механизированного корпуса и штабы дивизий участвовали в окружных учениях под руководством начальника оперативного управления Генштаба генерал-лейтенанта Ватутина. Учения проводились с 26 октября по 1 ноября 1940 года.
В сентябре-октябре 1940 года 6-й механизированный корпус принимал участие в одном опытном учении с выводом материальной части, в полевых поездках 10-й армии и ЗапОВО.
Особое место среди танковых соединений занимал 4-й механизированный корпус. Он находился на важнейшем операционном направлении, поэтому командованием Красной Армии ему придавалось большое значение. По боевой подготовке он стоял на первом месте в РККА, большинство оценок по результатам инспекторских проверок частей и соединений корпуса – «отлично».
Уже в августе 1940 года состоялось первое командно-штабное учение по вводу мехкорпуса в прорыв под руководством командующего КОВО генералом армии Г.К. Жуковым. Отрабатывались вопросы взаимодействия 4-го механизированного корпуса с другими родами войск. По результатам учений были выявлены серьезные недостатки в управлении войсками.
Тогда же, в августе 1940 года, было проведено и первое войсковое учение корпуса с привлечением авиации. Тема: «Ввод мехкорпуса в прорыв». Жуков и командир корпуса М.И. Потапов прорабатывали вопросы выбора места сосредоточения корпуса по тревоге, рубеж ввода соединения в прорыв и порядок выдвижения к рубежу войск. Было решено вводить корпус в прорыв в походных колоннах по двум параллельным маршрутам. Подобное учение проводилось впервые в Красной Армии.
Тема второго войскового учения, проведенного уже в середине августа 1940 года, являлась логическим продолжением темы предыдущего: «Действия механизированного корпуса в глубине оперативной обороны противника». Отрабатывались темпы движения, обход и захват опорных пунктов, проведение встречных боев с резервами противника и прорыв его тыловых оборонительных рубежей.
26-28 сентября 1940 года состоялось итоговое учение всей 6-й армии, в которую входил 4-й корпус: «Наступление армии и ввод механизированного корпуса в прорыв», на котором присутствовало практически все высшее руководство РККА: К.А. Мерецков, С.К. Тимошенко, Г.К. Жуков и другие.
Не менее ценное учение в 4-м мехкорпусе прошло и 16 октября 1940 года: «Марш и встречный бой мехкорпуса». В нем участвовали штабы 8-й танковой и 81-й моторизованной дивизий. Его целью являлась проверка возможности подготовки и проведения марша в сжатые сроки, а также отработка вопросов доведения до подчиненных решения комкора на резкий поворот в ходе марша на новые маршруты в готовности к встречному бою."
Еще одно учение с участием, судя по всему, 9-го МК КОВО описано в воспоминаниях Баграмяна и датируется весной 1941 г.:
"весной мы должны были провести еще два крупных учения. Одно из них — опытное командно-штабное с участием войск — посвящалось вопросам марша и встречного боя усиленного кавалерийского корпуса (конно-механизированной группы), действующего на фланге наступающих армий. Цели учения: установить наиболее выгодное построение сил корпуса в данной ситуации, дать командному составу практику в управлении войсками в маневренных условиях, отработать взаимодействие конницы с танками, мотострелковыми соединениями, авиацией и воздушным десантом…
В районе Славута, Ровно, Изяславль, Шепетовка развернулось большое учение под руководством генерал-инспектора кавалерии Красной Армии Оки Ивановича Городовикова. Тема: "Марш и встречный бой усиленного кавалерийского корпуса, действующего на фланге армии". В учениях участвовали 5-й кавалерийский корпус в составе 3-й и 32-й кавалерийских дивизий, а также танковая, моторизованная и авиационная дивизии. Местность была выбрана трудная, со множеством речушек и болот, разлившихся от весеннего половодья…"
Безусловно, этого было мало для полноценного обучения личного состава и оптимизации ОШС. Да, конечно, на всех этих учениях вскрывалась масса недостатков, в т.ч. и в вопросе управления войсками, но на то они и проводились, чтобы вскрыть эти недостатки и работать над ними. А не ошибается лишь тот, кто ничего не делает. Недостатки были и у советских командармов в операциях 1944-45 годов, несмотря на весь накопленный опыт.
