Не так давно коллега RustyBollard начал публиковать цикл с технической альтернативой, где попаданец в конец 1938 года начинает совершенствовать вооружение и военную технику Красной Армии. При этом автором АИ задекларирована неизменность хода внешнеполитических событий до самого утра 22 июня 1941 года относительно известной нам реальности. Поскольку мне показалась довольно странной АИ, «в которой всё меняется, но при этом ничего не меняется» (имеются в виду радикальные изменения в одной стране и полнейшее игнорирование этих изменений во всех других странах), а также «одностороннее» использование советским военно-политическим руководством уникальной информации от попаданца, я решил рассмотреть несколько возможных «точек ветвления», которые могут привести к тому, что опора «22 июня ровно в 4 часа утра» может не сработать в АИ с попаданцем в 1938 год. Как говорится, не сработать от слова «совсем»…
Содержание:
Узел ноль. Халхин-Гол
Итак, оказавшись «у руля» в конце 1938 года, попаданец, очевидно, предупредит советское военно-политическое руководство о том, что ближайшей весной Япония развяжет боевые действия на востоке Монголии с целью оттеснения границы на рубеж реки Халхин-Гол. До начала широкомасштабных боев в мае 1939 году у советского руководства будет достаточно времени, чтобы усилить военную группировку в Забайкалье и на Дальнем Востоке. Для этого в январе-феврале можно будет развернуть из «тройчаток» несколько дивизий в Сибирском и Уральском военных округах, месяц-полтора провести хотя бы элементарную учебу и боевое слаживание подразделений, после чего в апреле начать переброску железной дорогой на предполагаемый ТВД.
Представляется, что в первую очередь будет необходимо перебросить в Забайкальский военный округ, как минимум, один стрелковый корпус. При этом будет достаточно, если две дивизии останутся на территории СССР в районе Читы и Борзи, а непосредственно на территорию МНР к маю будет выдвинута только одна дополнительная стрелковая дивизия и корпусной артполк. Свежеразвернутую дивизию, очевидно, следует временно придержать во втором эшелоне 57-го корпуса, дав ей время на дополнительную учебу. В то же время появление еще одной дивизии в составе 57-го корпуса позволит его командованию сосредоточить максимум сил, из числа ранее имевшихся, непосредственно в районе предполагаемого конфликта. Во вторую очередь видится необходимым «на всякий случай» усилить Дальний Восток примерно четырьмя стрелковыми дивизиями: пару в Приморье, по одной в районы Хабаровска и Благовещенска.
Также к первоочердным переброскам в район Читы и Монголии следует отнести пару танковых бригад, несколько авиационных полков (например, два истребительных и один бомбардировочный на СБ непосредственно в МНР и еще такую же группировку в район советского Забайкалья), несколько зенитных артиллерийских полков и соответствующие запасы материальных средств. Также очевидно, что попаданец будет ходатайствовать о командировании в МНР Г.К.Жукова.
Точно прогнозировать последствия таких действий автор не берется, но очевидно, что переброска таких пополнений на пару месяцев раньше и та же пара дополнительных месяцев на обучение войск, как минимум, на месяц сместят сроки поражения японской группировки. Трудно сказать, как именно более быстрый разгром японцев у Халхин-Гола скажется на европейских делах СССР, но, вероятно, что у Гитлера будет несколько меньше оснований считать Советский Союз «колоссом на глиняных ногах». А вот это уже может сыграть злую шутку с «предсказаниями» попаданца. Более высокие немецкие оценки уровня боеспособности Красной Армии могут привести либо к увеличению наряда сил, привлекаемых к операции «Барбаросса», либо вообще к переносу начала вторжения на 1942 года в ожидании накопления Германией тех самых дополнительных сил (понятное дело, что к таким переменам известного попаданцу варианта плана «Барбаросса» приведет не один Халхин-Гол сам по себе, а вся совокупность мероприятий по усилению СССР, которая будет осуществляться в АИ с 1939 по 1941 годы на основе информации, полученной советским руководством от попаданца).
Узел 1. Польша, весна-лето-осень 1939 года
Получив от попаданца информацию о ходе и, скажем так, особенностях переговоров с Англией и Францией по вопросу создания антигерманской коалиции весной-летом 1939 года, советское руководство может повести (и, наверняка, поведет) себя несколько или совершенно иначе, нежели в реальности. Автору видятся, как минимум, три варианта развития событий.
Вариант 1. Советское руководство в своем стремлении выиграть как можно больше времени для строительства экономики и современной армии пытается отложить начало Второй мировой войны, действуя на дипломатическом поприще. К примеру, советская сторона сразу предупреждает потенциальных западных союзников о принципиальном значении «коридоров» для прохода советских войск. Западных союзников прямо предупреждают, что у Польши свобода выбора небольшая. Либо Советский Союз с добровольного согласия польских властей вводит свои войска в нужных для войны с Германией районах и при поручительстве Англии и Франции обещает вывести войска обратно после окончании войны с Германией, либо Советский Союз вводит свои войска для войны с Германией без разрешения Польши, но в этом случае Советы уже никому и ничего не обещают относительно возврата своих войск после окончания боевых действий. Для стимулирования «западных партнеров» Советский Союз также прямо предупреждает, что в случае не принятия советских условий или какого-либо затягивания переговоров пустой «говорильней», СССР озаботится о сливе германской стороне информации о провале переговоров между СССР, Францией и Англией, что естественным образом развяжет Гитлеру руки для ускорения решения «польского вопроса» военным путем. Естественно, что благодаря информации от попаданца, советское руководство сразу требует, чтобы переговоры от лица Англии и Франции вели главы МИД и Генштаба, а не рядовые генералы и адмиралы с неустановленными полномочиями.
Вариант 2. Предупрежденная о бесполезности переговоров с хитропопыми англичанами и французами, советская сторона не тратит время на «болтовню», а сразу форсирует переговоры с Германией. Договор о ненападении на этот раз не сопровождается «секретными протоколами», зато торговое соглашение заключается как можно раньше и в как можно большем объеме.
Вариант 3. СССР играет «свою игру». Заключив договор о ненападении с Германией в августе 1939 года, Советский Союз уже в сентябре 1939 года отказывается от его соблюдения, мотивируя свою позицию «неспровоцированной агрессией» Германии по отношению к Польше. Вместе с тем, не желая «таскать каштаны из огня» для других, СССР (спасибо Польше за ее идиотскую позицию по «коридорам») включается в «сидячую» войну, медленно «маринуя» Германию в кольце экономической блокады. Из плюсов – возможность покупки в США необходимого оборудования и технологий. Из минусов… Хм, ну, во-первых, для получения чего-то из США придется встать в очередь за Англией и Францией. То есть получать жизненно необходимые технологии и станки по остаточному принципу и в неопределенные сроки. Во-вторых, за это оборудование и технологии придется платить золотом. В случае же торговли с Германией можно рассчитываться зерном, нефтепродуктами и прочими ресурсами, которые американцам задаром не нужны, ибо своего добра хватает. Ну а если золота не хватает – добро пожаловать в кредитную кабалу к Дяде Сэму. После кровавой войны расплатитесь с кредитором государственным суверенитетом. В-третьих, для того, чтобы что-нибудь получить из США, даже оплатив покупку золотом, придется выверять свою политику задолго до конца войны с Германией. Например, не воевать с финнами. Что, с одной стороны, конечно, не страшно, а в отношении сбережения жизней собственных граждан – даже очень хорошо. Но как вскрыть проблемы в боевой подготовке войск без серьёзной войны? Подождать пока нападут немцы и помогут вскрыть нам проблемы в нашей армии? И вот тут мы плавно подходим к самому главному минусу – как поведет себя загнанная в угол Германия? На кого бросится первого, пытаясь разорвать кольцо экономической блокады? На опоясанную «линией Мажино» Францию или «отсталую» Россию?
Узел 2. Финляндия, зима 1939/40 года
Здесь намечается несколько вариантов. Крайними составляющими этого спектра представляются следующие. С одной стороны, советское военно-политическое руководство, получив от попаданца информацию о том, как в нашей реальности Красная Армия провалила первую попытку прорыва «линии Маннергейма», предпринимает все усилия, чтобы избежать этого и, действительно, провести блицкриг по-советски. В АИ заранее на Северо-Западе сосредотачивается мощная группировка войск (благо в результате проведения «Освободительного похода» в Польшу советские дивизии отмобилизованы и провели какое-никакое слаживание), превосходящая то, что представляли из себя войска одного Ленинградского военного округа в реальности. Заранее С.К. Тимошенко направляется на Северо-Запад для того, чтобы натаскать на полигонах и учебных полях войска, научить их «тому, что надо на войне». Заранее на северо-запад перебрасываются артиллерийские полки 203-мм гаубиц и отдельные дивизионы 280-мм мортир. Заранее под Ленинградом сосредотачиваются запасы теплого зимнего обмундирования для войск, лыж, печек и т.п. Заранее «неизвестные самолеты-нарушители» фотографируют местность в полосе предстоящего наступления советских войск, в том числе пытаясь определить местонахождение финских ДОТов. Заранее в войска направляются пресловутые инструкции по взлому оборонительной полосы, составленные заклейменными в 1937-38 годах авторами. Может быть и повод для войны находится раньше известной нам даты, что не даст финнам использовать свою «скрытую мобилизацию». Ну и, естественно, в этом варианте АИ Советский Союз не ограничивается одним Выборгом – здесь Красная Армия идет до самого Хельсинки. В результате установления в Финляндии просоветского режима, СССР к альтернативному лету 1941 года может оставить на сухопутной границе севернее Ленинграда минимум сил, значительно усилив свою группировку в той же Прибалтике, не допустив в итоге блокады Ленинграда и используя промышленность этого экономического центра «на всю катушку» в течение всей войны с Германией.
С другой стороны спектра находится полностью противоположная картина: СССР вообще не воюет с Финляндией, полностью сосредотачиваясь на подготовке к войне с Германией, а на северо-западных границах лишь форсирует строительство оборонительных сооружений да усиливает дивизии, прикрывающие границу. Один из немногих плюсов такого варианта – возможность успеть до лета (ну или хотя бы до конца) 1941 года купить в США какой-нибудь авиамоторный и/или нефтеперерабатывающий завод.
Вместе с тем, модифицируя ход событий в АИ, мы всегда должны помнить, как минимум, две вещи – внешний и внутренний факторы. Во-первых, именно тот драматический ход событий на Северо-Западе СССР зимой 1939/40 года сформировал у германского руководство представление об СССР как о «колоссе на глиняных ногах». Как изменятся немецкие планы войны с Советским Союзом, если в ноябре 1939 года Красная Армия блестящим молниеносным ударом овладеет Финляндией? Или если советско-финляндской войны не будет вовсе, и у немцев для построения теорий о «глиняных ногах» останутся лишь вполне успешные действия Красной Армии 1939 года на Халхин-Голе и в восточной Польше? Кто сказал, что в таких условиях сроки и наряд сил для проведения «Барбароссы» останутся неизменными? Это, условно, внешний фактор.
Во-вторых, какими бы тяжелыми и кровавыми ни были потери советских войск во время «Зимней» войны в реальности, в конечном итоге они сыграли положительную роль в масштабах армии и страны в целом. Они помогли вскрыть вопиющие недостатки в боевой подготовке войск армии мирного времени и приступить к коренному перелому в деле подготовке войск к грядущей, действительно, большой и кровавой войне с Германией. Что будет в АИ, где «Зимней» войны не было вовсе или она прошла быстро и успешно благодаря «точечным» воздействиям попаданца? Что если быстрый успех на Карперешейке в АИ, наоборот, укрепит веру советского руководства в «непобедимость» Красной Армии, скроет истинный масштаб проблем? Не окажет ли попаданец своими «точечными» советами для успешного завершения войны с финнами «медвежью услугу» армии в целом и, как следствие, стране в 1941-м? Не останется ли армия в итоге с очередным приказом Ворошилова «углубить и расширить» на бумаге, но без реальной перестройки боевой подготовки войск в полях, проводимой неутомимой энергией и опытом Тимошенко и Мерецкова? Не отправится ли попаданец вслед за Тухачевским со своими предложениями снять Ворошилова с поста наркома после победоносно завершенной войны с Финляндией? Это фактор внутренний.
Узелок 3. Зима-весна 1940-го. И не друг, и не враг, а так…
Известно, что Англия и Франция, ведя «странную» войну с Германией, вели ее довольно странно. Вместо того, чтобы сосредотачивать максимум усилий непосредственно на Западно-Европейском ТВД, стратегическое командование стран «западной демократии» блуждало взглядом по картам Европейской периферии в поисках подходящего местечка, удовлетворяющего условию «где бы повоевать, лишь бы не воевать». Нет, конечно, официально это называлось маневром по отвлечению сил Германии от Франции и соответствующему ослаблению немецкой группировки на фронте будущего победоносного шествия союзников к Берлину, но по факту сводилось к распылению сил самих союзников.
Одним из хитрых «ходов конем» западно-европейских держав стали планы атаки СССР под видом защиты бедной-невинной Финляндии от наглого имперского большевистского агрессора. Причем десанту союзных сил в районе Мурманска отводилась куда меньшая роль, нежели бомбардировкам нефтяных промыслов Кавказа. Демократически Теоретически это оправдывалось тем, что таким образом Англия и Франция продолжали работать над экономической блокадой Германии, лишая последнюю поставок нефтепродуктов из СССР. За скобками, как обычно, остаются конкретные цифры советских поставок, произведенных к моменту начала разработок планов по бомбардировке Баку. Так, всего за весь 1939 год СССР поставил в Германию аж 541 тонну газойля и 2619 тонн парафина. Для сравнения: за мирный 1938-й год, предшествующий подписанию договора о ненападении между СССР и Германией, Германия получила 26,4 тысяч тонн советских нефтепродуктов. Видимо, как обычно, «западным демократиям» для бомбардировки какой-либо страны вполне достаточно не самого факта совершения какого-либо неприятного им действия этой страной, а лишь потенциальной возможности свершения такого действия.
Но вернемся к нашим баранам. Как поведут себя Англия и Франция, если военные приготовления в СССР будут вестись еще в больших масштабах, а также (см. узел 2) возможно и сотрудничество между СССР и Германией будет вестись более активно? Не приведет ли извращенная стратегия «западных демократий» к тому, что советские приготовления к войне с Германией спровоцируют нападение Англии и Франции?
Узел 4. Май-июнь 1940 года
Вариант 1. Советское военно-политическое руководство соблазняется информацией от пападанца о том, что для наступления на Западном фронте Германия снимет с Востока вообще все силы, оставив лишь несколько «охранных дивизий». Стратегическая обстановка на западных границах СССР настолько уникальна (добавим сюда еще и тот факт, что из-за недавней войны с Финляндией Красная Армия фактически полностью отмобилизована), что можно рискнуть поступиться тем ужасом, который творится в военной промышленности: производство новых мощных авиамоторов и, соответственно, производство отвечающих требованиям времени истребителей и бомбардировщиков, производство танков с противоснарядным бронированием, производство боеприпасов и много-много другого находится на уровне ниже плинтуса, а начало войны вынудит остановить внедрение в производство новых образцов в пользу обеспечения непрерывных поставок в армию хоть устаревших, но всё-таки вооружений.
Вариант 2. Сталин, Тимошенко и другие ответственные товарищи в Москве прекрасно понимают, что на танках БТ с противопульным бронированием далеко не уедешь, на успевших морально устареть за считанные годы самолетах И-16 и СБ далеко не улетишь, без боеприпасов много не настреляешь, а с (как внезапно показала советско-финляндская война) не умеющей воевать пехотой много не навоюешь. Зато ответственные господа в Берлине понимают совсем другое. Они видят, что, с одной стороны, формально объявившие войну, Англия и Франция от непосредственно ведения боевых действий на Западном фронте всячески отлынивают, охотно изображая нечто, получившее название «странной» или «сидячей» войны. Зато, с другой стороны, Советский Союз, формально подписавший с Германией договор о ненападении, изо всех сил готовится к войне. Причем к войне сухопутной, ибо программа строительства «большого флота» в СССР заморожена, а все контракты на поставку корабельной брони и морской артиллерии советской стороной аннулированы. Так что с кем именно собирается воевать это сухопутное воинство при разбитой под Халхин-Голом Японией, не понять может только истинный глупец. И в итоге этой бешенной подготовки мощь Красной Армии растет не по дням, а по часам. На что будут способны эти азиатско-большевистские орды через год, два, три?
В общем, в АИ германское командование «зеркалит» западную кампанию весны-лета 1940 года. На Западе остается минимум сил, продолжающих имитировать войну, называемую «странной», а главные ударные силы сосредотачиваются на Востоке. Прибалтийские государства оккупируются (или сливаются в едином фашиствующем экстазе?) буквально за считанные часы. Немногочисленные советские гарнизоны (из советского сухопутного воинства в каждой прибалтийской стране было только по одной стрелковой дивизии 14-тысячного состава да по одной танковой бригаде численностью 3 – 3,5 тыс. человек) блокируются куда более многочисленными пехотными дивизиями противника и поэтому никак не могут препятствовать появлению немецких войск на дальних подступах к Ленинграду – у Пскова и Нарвы уже в первые дни войны. Но главное – танковая группа Клейста, состоящая сразу из нескольких моторизированных корпусов, наносит поражающий своей глубиной удар из Восточной Пруссии через Литву на юго-восток глубоко в тыл советской группировке войск в Белоруссии. В построении советских войск на западном направлении мгновенно образуется огромная брешь. Чтобы выправить положение советское руководство вынуждено перебрасывать на Смоленское направление войска с Украины, в результате чего первоначально благоприятная для нас оперативная обстановка южнее Полесья также мгновенно ухудшается…
Узел 5. Румыния, лето-осень 1940
Если в результате альтернативного ветвления предыдущего узла СССР напал на Германию и спас Францию, то, стало быть, стремятся к нулю и шансы прихода к власти фашистов в Румынии. Сохранение прозападной власти в Румынии лишает Германию не только удачных стартовых позиций и массы союзных войск для войны с СССР, но и вообще солидных поставок нефти и зерна на протяжении всей войны.
Если же СССР не нападает на саму Германию в мае-июне 1940-го, то почему бы не упредить переход Румынии в фашистский стан более многочисленным и более глубоким ударом в сравнении с возвратом Бессарабии и Буковины?
Или, наоборот, не давать лишних поводов германским союзникам для войны с нами и подождать с возвратом утерянных ранее земель до конца войны с Германией?
Узел 6. Югославия, март 1941
Как в АИ поведет себя Советский Союз, заранее зная об антигерманском перевороте в Белграде? Не вышлет ли заранее в Средиземное море транспорты с вооружением для югославской армии, а заодно и «экспедиционным корпусом» советских добровольцев? Не сосредоточит ли заранее на Юго-Западном направлении огромную группировку войск, которая ударит во фланг и тыл немцам, отправляющимся на подавление переворота на Балканах? Или может быть, наоборот, пытаясь задобрить Гитлера и заставить его отказаться от «Барбароссы», Советы примут демонстративно прогерманскую позицию и вообще не станут вести переговоров с новыми югославскими властями?
С другой стороны, и Германия может повести себя отлично от известного нам сценария. Видя значительно более усиливающийся относительно РИ Советский Союз, Германия может пренебречь переворотом в Белграде, справедливо полагая, что главное – это разгром СССР, а Югославия никуда не денется, и ее можно будет оставить «на десерт». Если же Вермахт не станет отвлекаться на подавление югославского восстания, то нападение на СССР произойдет не 22 июня, а в первоначально предусмотренные планом «Барбаросса» сроки – 15 мая.
Узелок 7. Пролог к ленд-лизу. Десант на Крит
Еще одна «точка ветвления» весны 1941 года – знаменитый немецкий парашютный десант на обороняемый англичанами остров Крит. Обладая послезнанием от попаданца, Сталин может предупредить Черчилля, отправив ему личное послание. Так мол и так, по нашим разведывательным данным германским командованием ведется подготовка к проведению массированному авиационному удару с последующей высадкой воздушного десанта на остров Крит. Основной «бонус» от такого поступка – улучшить расположение к себе англичан, отношения с которыми (во многом благодаря «многовекторности» самих англичан) были, мягко говоря, не очень хорошими. В результате чего можно рассчитывать на прибытие первых английских судов в Мурманск чуть-чуть пораньше и чуть-чуть в больших объемах. Основной минус (при скажем прямо весьма скромном приросте возможной прибыли, особенно на фоне того, что попаданец не допустит упреждения в мобилизации и развертывании Красной Армии 22 июня 1941 года) – весьма высокая вероятность того, что «свободные СМИ» Британских островов случайно или не очень опубликуют благодарность Советскому правительству за предоставленную информацию, чем поставят СССР в неловкое положение в его взаимоотношениях с Германией. Выгода натравить Германию на СССР в 1941 году для Британии уж слишком очевидна.
Узел 8. Сроки и формы «Барбароссы»
Вариант 1 – перенос срока начала немецкого вторжения. Сдвиг, по сути, может быть любым как по величине, так и по направлению. Это может быть и более раннее начало войны из примера выше – немцы просто взвесят угрозы, исходящие от Югославии и от АИ-СССР и решат, что советскую угрозу нельзя более игнорировать и надо устранять в первую очередь. Сдвиг может быть и в другую сторону. Например, германское командование расценит альтернативную Красную Армию как значительно более мощную и потребует от политического руководства еще год на подготовку к войне с СССР. В мире, где попаданец устроил 2,5 года бешенной гонки по подготовке к войне всей страны, а война ни 22 июня, ни 23-го, ни 24-го так и не начнется, попаданцу придется как-то отвечать за свои слова про «22 июня ровно в 4 часа утра»…
Вариант 2. Ответственность попаданца за свои слова в мире с так и не начавшейся 22 июня 1941 года Великой Отечественной войной будет сущей мелочью в сравнении с той ситуацией, когда немцы начнут ДО 22 июня. Даже в мире, где немцы потеряли несколько недель из-за подавления переворота в Югославии, немецкое нападение тоже может начаться раньше на несколько дней. Причиной этому может послужить то, что либо немецкая разведка засечет массовые переброски советских войск в начале июня, либо то, что советское политическое руководство раскроет свои карты и напрямую заявит германской стороне о том, что нам известно о планируемой в ближайшие дни войны и поэтому, во избежание лишних жертв с обеих сторон, давайте сядем за стол переговоров и решим все наши взаимные претензии мирным путем. Осознавая, что в таких условиях любая потеря времени (будь то, простое ожидание ранее назначенной даты вторжения либо же дипломатические переговоры, за время которых Советы будут продолжать наращивать свою группировку у границы) грозит провалом концепции «блицкрига», немцы могут рискнуть и начать нападение до завершения полного сосредоточения своих войск.
Вариант 3. Так или иначе, получая информацию о совсем другой, относительно РИ, Красной Армии, германское командование в АИ может изменить форму «Барбароссы». Например, сместить «на юг» по одному моторизованному корпусу в каждой танковой группе: 4-я ТГр передает один свой танковый корпус 3-й Группе, 3-я Группа, приняв от соседа с севера один новый танковый корпус, передает свой «южный» танковый корпус 2-й Группе, 2-я Группа, прияв от 3-й группы один корпус, также отдает свой один корпус 1-й Группе, а та – отдает один свой корпус на юг в Румынию. В итоге, на северном фланге советско-германского фронта формально ликвидируется 4-я Танковая группа. Вместо нее пехоту ГА «Север» лидирует только один моторизованный корпус. Зато на самом Юге, в Румынии формируется еще одна полноценная танковая группа. В результате советская сторона в АИ получает не одну, а одновременно две катастрофы на подобие гибели Западного фронта в РИ. Теперь в «клещи», зажимаемые одновременно двумя танковыми группами противника, попадает не только Западный, но и Юго-Западный фронт.
P.S. Безусловно, данный перечень «точек ветвления» является не полным и может (и должен) дополняться. Более того, в случае «ветвления» хода событий в хронологически более ранних «точках» могут появляться и другие, неизвестные в нашей реальности «точки». Также данный перечень во многом ограничен тем, что в нем, как правило, рассматриваются однократные изменения хода событий. Однако, ничто не мешает осуществлению изменений последовательно в нескольких «точках», что, разумеется, еще больше осложнит анализ последствий получения советским руководством информации из будущего.
