Император Рыцарь (Imperator Eques). Глава IV. Государственная и военная деятельность Наследника цесаревича Николая Павловича (1815-1825)

Император Рыцарь (Imperator Eques)

Доброго времени суток, дорогие друзья!
Продолжаю публикацию альтернативы «Император Рыцарь». В четвертой главе повествуется о военной службе и государственной деятельности Наследника цесаревича Николая Павловича, его идеях, сформулированных в представленных проектах. Глава подготовлена на основании ряда исторических источников, отражает как реальные исторические события, так и события альтернативного варианта развития истории (выделены темно-синим цветом), явившиеся следствием изменений в личности Николая Павловича. В заключении приведены биографии исторических личностей и дополнительные материалы по теме статьи, собранные на основании энциклопедий, для того чтобы исключить потребность в дополнительных поисках, с изменениями, соответствующие альтернативному развитию истории (события реальной истории, которые еще не произошли или не произойдут в биографии данных личностей выделены серым цветом).

Предидущие части

Глава IV. Государственная и военная деятельность Наследника цесаревича Николая Павловича (1815-1825)

Содержание:

Военное дело в России после завершения Заграничных походов русской армии 1813-1815 годов

В начале 1816 года расставшись с великими князьями, генерал Коновницын обратился к ним, с письмом. В этом письме, среди целого ряда пунктов, особенно характерны те, в которых затрагивается вопрос о взаимоотношении военных и гражданских обязанностей правителя. Представитель старшего поколения, герой «священной памяти двенадцатого года», Коновницын шлет в этом письме своим питомцам завет‑предостережение против надвигающегося призрака чиновничьей военщины, убивающей и дело государственного строительства и истинный подъем воинского духа: «…Умеряйте честолюбивые желания, буде б они в вас вкрались. Они могут привести к желанию пролития крови ваших ближних, за которую никто вознаградить не в силах. Помните непрестанно, что вступать в войну надобно всегда с сожалением крайним, производить оную как возможно короче и в единственных видах продолжительного мира; что и самая обязанность командования армиями есть и должна быть обязанностью начальственной, временной и даже неприятной для добрых государей. Что блаженство народное не заключается в бранях, а в положении мирном. Что положение мирное доставляет счастье, свободу, изобилие посредством законов, и, следовательно, изучение оных, наблюдение за оными есть настоящее, соответственное и неразлучное с званием вашим дело. В прочих же бранях, могущих касаться до спасения отечества, славы и независимости его, идите с твердостью, как славный род предков ваших подвизался». Несколькими строками ниже, он отвечает на вопрос, в чем должно заключаться командование войсками: «Если придет время командовать вам частями войск, сколько бы велики они или малы ни были, да будет первейшее ваше старание о содержании их вообще и о призрении больных и страждущих. Старайтесь улучшить положение каждого, не требуйте от людей невозможного. Доставьте им прежде нужный и необходимый покой, а потом уж требуйте точного и строгого исполнения истинной службы. Крик и угрозы только что раздражают, а пользы вам не принесут. По службе надобно неминуемо людьми запасаться… Следуйте за ними в делах, им поручаемых. Не теряйте их никогда из вида. Знайте, что они делают, приказывайте им отдавать вам отчет в их поручениях. Вы увидите их свойство по тому обороту, какой они примут и дадут каждому делу».

Для характеристики господствовавших требований к войскам, лучше всего привести следующую заметку генерала Паскевича: «После 1815 года фельдмаршал Барклай-де-Толли, который знал войну, подчиняя требованиям Аракчеева, стал требовать красоту фронта, доходящую до акробатства, преследовал старых солдат и офицеров, которые к сему способны не были, забыв, что они недавно оказывали чудеса храбрости, спасли и возвеличили Россию. Много генералов поддались этим требованиям; так, например, генерал Рот, командующий 3-й дивизией, который в один год разогнал всех бывших на войне офицеров, и наши георгиевские кресты пошли в отставку и очутились винными приставами. Армия не выиграла от того, что, потеряв офицеров, осталась с одними экзерцирмейстерами. Я требовал строгую дисциплину и службу, я не потакал беспорядкам и распутству, но я не дозволял акробатства с носками и коленками солдат. Я сильно преследовал жестокость и самоуправство, и хороших храбрых офицеров я оберегал. Но, к горю моему, фельдмаршал Барклай-де-Толли им заразился. Это экзерцирмейстерство мы переняли у Фридриха II, который от отца своего наследовал эту выучку. Хотели видеть в том секрет его побед; не понимая его гения, принимали наружное за существенное. Фридрих был рад, что принимают то, что лишнее, и, как всегда случается, еще более портят. У нас экзерцирмейстерство приняла в свои руки бездарность, а как она в большинстве, то из нее стали выходить сильные в государстве, и после того никакая война не в состоянии придать ума в обучении войск. Что сказать нам, генералам дивизий, когда фельдмаршал свою высокую фигуру нагибает до земли, чтобы равнять носки гренадеров? И какую потому глупость нельзя ожидать от армейского майора? Фридрих II этого не делал. Но кто же знал и помнил, что Фридрих делал? А Барклай-де-Толли был тут у всех на глазах. В год времени войну забыли, как будто ее никогда не было, и военные качества заменились экзерцирмейстерской ловкостью».

Паскевич не поддерживал увлечение маршировкой войск и в своих заметках отметил: «Регулярство в армии необходимо, но о нем можно сказать то, что говорят про иных, которые лбы себе разбивают Богу молясь. Оно хорошо только в меру, а градус этой меры-знание войны, указывает, а то из регулярства выходит акробатство. Не раз возвращаясь с плаца, мне приходило желание все бросить и в отставку вполне предаться семейной жизни; но я почувствовал, что скоро понадоблюсь для серьезного дела. Россия, я тогда понимал, без войны и скорой войны не обойдется. Волнение в Греции-это начало разложения Турецкой империи. Без войны и турки из Европы не уйдут, и европейцы их не пустят, следовательно, быть войне. Вот почему я решился все терпеть и выжидать свое время».

Трудно представить более грозную и правдивую критику военных порядков, установившихся в России после Наполеоновских войн. К этой правдивой оценке, сделанной будущим сподвижником императора Николая и фельдмаршалом Князем Варшавским, нужно присоединить то, что пишет герой Отечественной войны 1812 года генерал-майор Д.В. Давыдов: «Для лиц, не одаренных возвышенным взглядом, любовью к просвещению, истинным пониманием дела, военное ремесло заключается лишь в несносно-педантическом, убивающем всякую умственную деятельность парадировании. Глубокое изучение ремешков, правил вытягивании носков, равнения шеренг и выделывания ружейных приемов, коими щеголяют все наши фронтовые генералы и офицеры, признающие устав верхом непогрешимости, служат для них источником самых высоких поэтических наслаждений. Потому и ряды армии постепенно наполняются лишь грубыми невеждами, с радостью посвящающими всю свою жизнь на изучение мелочей военного устава; лишь это знание может дать право на командование различными частями войск, что приносит этим личностям значительные, беззаконные, материальные выгоды, которые правительство, по-видимому, поощряет. <…> Этот порядок вещей получил, к сожалению, полную силу и развитие со времени вступления на престол императора Николая; он и брат его великий князь Михаил Павлович не щадит усилий, ни средств для доведения этой отрасли военного искусства до самого высокого состояния. И подлинно, относительно равнения шеренг и выделывания темпов наша армия бесспорно превосходит все прочие. Но Боже мой! Каково большинство генералов и офицеров, в коих убито стремление к образованию, вследствие чего они ненавидят всякую науку. Эти бездарные невежды, истые любители изящной ремешковой службы, полагают, в премудрости своей, что война, ослабляя приобретенные войском в мирное время фронтовые сведения, вредна лишь для него. Как будто бы войско обучается не для войны, но исключительно для мирных экзерциций на Марсовом поле. Прослужив не одну кампанию и сознавая по опыту пользу строевого образования солдат, я никогда не дозволю себе безусловно отвергать полезную сторону военных уставов; из этого, однако, не следует, чтобы я признавал пользу системы, основанной лишь на обременении и притуплении способностей изложением неимоверного количества мелочей, не поясняющих, но крайне затемняющих дело. Я полагаю, что надлежит весьма остерегаться того, чтобы начертанием общих правил стеснять частных начальников, от большего или меньшего умственного развития коих должно вполне зависеть приложение к делу изложенных в уставе правил. Налагать оковы на даровитые личности и тем затруднять им возможность выдвинуться из среды невежественной посредственности – это верх бессмыслия. Таким образом, можно достигнуть лишь следующего: бездарные невежды, отличающиеся самым узким пониманием дела, окончательно изгоняют отовсюду способных людей, которые, убитые бессмысленными требованиями, не будут иметь возможности развиться для самостоятельного действия и безусловно подчинятся большинству. Грустно думать, что к этому стремится правительство, не понимающее истинных требований века, и какие заботы и огромные материальные средства посвящены им на гибельное развитие системы, которая, если продлится на долго, лишит Россию полезных и способных слуг. Не дай Боже убедиться нам на опыте, что не в одной механической формалистике заключается залог всякого успеха. Это страшное зло не уступает, конечно, по своим последствиям татарскому игу! Мне, уже состарившемуся в старых, но несравненно более светлых понятиях, не удастся видеть эпоху возрождения России. Горе ей, если к тому времени, когда деятельность умных и сведущих людей будет ей наиболее необходима, наше правительство будет окружено лишь толпою неспособных и упорных в своем невежестве людей. Усилия этих лиц не допускать до него справедливых требований века могут ввергнуть государство в ряд страшных зол».

27 июля (8 августа) 1817 года под Петергофом начались маневры. Одной стороной командовал генерал-адъютант барон Дибич, а другой генерал-адъютант барон Толь. Резкую, но правдивую характеристику действиям командующих дал прусский генерал Натцмер:

«О талантах обоих командовавших генералов Дибича и Толя, трудно судить по этим маневрам, потому что здесь они могли лишь проявить умение в точном исполнении данной им задачи. Но по всему ясно видно, что у Толя при выполнении им своих обязанностей проявляется более спокойствия, чем у другого. Его приказания коротки и определенны, а между тем у Дибича они большею частью противоречивы и обнаруживают у него отсутствие спокойного общего взгляда. Впрочем, оба генерала оставались верны основному положению: в начале боя отдавать неприятелю без всякой надобности деревни и укрепленные позиции, а потом овладевать ими обратно ценою громадных усилий. Обыкновенно русские поступали таким образом в прошлую войну и, по-видимому, намерены придерживаться подобному образу действий и впредь. Лично император делал некоторые, большей частью, очень верные замечания о ходе маневров, но так как предположения к ним были выработаны великими гениями русской армии, то он и не решался открыто высказывать генералам свое неудовольствие».

«Материал этой грозной армии, как всем известно, превосходен и не заставляет желать ничего лучшего. Но, к нашему счастью, все без исключения обер-офицеры никуда не годны, а большая часть офицеров в высших чинах также не многим их лучше, лишь малое число генералов помышляют о своем истинном призвании, а прочие, наоборот, думают, что достигли всего, если им удастся удовлетворительно провести свой полк церемониальным маршем перед государем. Никто не думает о высшем образовании среди офицеров и о целесообразных упражнениях войск. Император, несмотря на свое пристрастие к мелочам, сознает этот недостаток, свойственный всей армии, но утешается мыслью, что в настоящую пору нельзя изменить это положение дел вследствие недостатка подготовленных к тому офицеров. Но, на сколько мне известно, ничего не делается, чтобы помочь беде. Я не знаю ни одного образовательного заведения для молодых офицеров.»

«Просто не понятны те ошибки, которые делались генералами, противно всякому здравому смыслу. Местность совершенно не принималась в соображение, равно как род войска, который для нее годится. В артиллерии заметно более военной сноровки; вообще это лучший род оружия в русской армии.»

Лейб-гвардии Преображенский полк (реконструкция)

Военная деятельность Наследника цесаревича Николая Павловича (1815-1825)

Военное обучение Николая Павловича в 1815-1820 годах

После возвращения Наследника цесаревича из второго похода на Париж в декабре 1815 года военное обучение Николая Павловича продолжилось, но приобрело более практический характер. С декабря 1815 года по май 1816 года под руководством начальника Главного штаба Его Императорского Величества генерал-лейтенанта П.М. Волконского Николаем Павловичем было составлено «Краткое описание битв и сражений, данных русской армией в кампанию 1813-1814 года против Наполеона». Большую помощь в работе Николаю оказали его военный руководитель генерал-майор Л.И. Депрерадович и начальник библиотеки Главного штаба Его Императорского Величества генерал-майор А.И. Михайловский-Данилевский (в последствии именно ему император Николай I поручил написание истории Отечественной войны 1812 года) и полковник Джанотти.

14 (26) января 1816 года Наследник цесаревич Николай Павлович был назначен был шефом Северского конно-егерского полка.

Кипренский Орест Адамович «Портрет Великого князя Николая Павловича в мундире Северского конно-егерского полка» (1816)

22 июня (4 июля) 1818 года после возвращения Наследника цесаревича из заграничного путешествия и путешествий по России до убытия его в Германию в июле 1820 года в связи с произошедшими назначениями Николая Павловича на высшие воинские должности ему был прочитан так называемый «академический курс», включавший лекции по военной администрации и военному праву, которые читал начальник генерал-лейтенант К.И. Опперман, по стратегии – генерал-лейтенант Г.В.Жомини, по истории военного искусства – генерал-майор А.И. Михайловский-Данилевский. Кроме того, великий князь представлял разработанные им самим сочинения и трактаты о предполагаемых военных действиях, или планы войны на заданную тему, при чем он должен был давать генералу от инфантерии П.М. Волконскому ответы на все его вопросы, касавшиеся деталей самого плана.

Особый интерес вызывает собственноручно разработанный Николаем Павловичем на основе анализа исторических источников и справок о состоянии дел в Османской империи проект «Об устройстве Царства Эллинов со столицею в Константинополе» («Новый греческий проект»), который стал логическим продолжением проекта 1815 года «Об изгнании турок из Европы при известных данных условиях». В этом фундаментальном труде цесаревичем кроме плана военной кампании против турок было представлено предполагаемое государственное устройство и административное деление создаваемого православного царства, и даже общее устройство его вооруженной силы. Особое место было уделено Константинопольскому (Вселенскому) Патриарху. Союз с Россией на вечные времена (как и в предидущем проекте XVIII века) предполагалось закрепить кровными узами двух монархов. Начальником Главного штаба Его Императорского Величества генералом от инфантерии П.М. Волконским проект был представлен Государю императору. Александр I, всецело увлеченный идеей Священного союза, не поддержал предложений Николая, но, тем не менее, высоко оценил государственный подход цесаревича к решению Восточного вопроса.

Территория Царства Эллинов со столицею в Константинополе «Новый греческий проект»

Кроме того, Николаем Павловичем был разработан ряд проектов, которые были реализованы в ходе его военной и государственной деятельности будучи еще Наследником цесаревичем.

Генерал-инспектор по инженерной части (1817)

3 (15) июля 1817 года Наследник цесаревич был назначен на вновь учрежденную должность генерал‑инспектора по инженерной части. Одновременно с этим он был определен шефом Лейб-гвардии саперного батальона.

Лейб-Гвардии Сапёрный батальон

В должность Николай Павлович вступил 2 (14) января 1818 года. Приказ, отданный им о своем назначении, гласил: «По высочайшей воле государя императора вступил я 2-го числа сего января в должность генерал-инспектора по инженерной части. Давая о сем знать по инженерному корпусу, долгом поставляю подтвердить всем чинам оного, что ревностным исполнением своих обязанностей, усердием о пользе государственной и отличным поведением всякий заслужит государевы милости, а во мне найдет усердного для себя ходатая пред лицом его величества. Но в противном случае, за малейшее упущение, которое никогда и ни в каком случае прощено не будет, взыщется по всей строгости законов. От усердия и твердости господ начальников, от рвения и полного повиновения подчиненных ожидаю иметь всегдашнее удовольствие, и твердо на сие надеясь, уверяю всех и каждого, что умею ценить милость государеву, сделавшую меня начальником столь отличного корпуса. 20-го января 1818 г. генерал-инспектор по инженерной части Николай».

Николай Павлович в мундире Лейб-гвардии Саперного батальона

Отвечавшая его постоянной склонности к инженерному искусству, эта деятельность доставляла ему большое удовлетворение и не прошла бесследной в истории военно‑инженерного управления в России. С учреждением этой должности в руках Николая Павловича сосредоточилось, в сущности, все дело государственной обороны. Реформы, проведенные им в этой части, были значительны: можно сказать, им была создана военно‑инженерная часть в России. Уже само по себе учреждение генерал‑инспекторской должности по инженерной части имело существенное значение. До этого времени инженерные войска, будучи подчинены начальнику инженерного департамента Военного министерства, находились тем самым с 1815 года в подчинении у начальника Главного штаба Его Императорского Величества. С учреждением генерал‑инспекторской должности начальник инженерного департамента терял значение как начальник инженерных частей, и эти последние, теперь подчиненные генерал‑инспектору, становились в более независимое положение по отношению к начальнику Главного штаба.

19 (31) августа 1818 года Наследником цесаревичем был представлен доклад Государю об устройстве инженерного корпуса на новых основаниях, чему и была посвящена его дальнейшая деятельность. Генерал-лейтенант К.И. Опперман, бывший начальником Инженерного департамента Военного министерства, с учреждением новой должности терял свое значение. Но в силу своих прежних отношений к цесаревичу он и теперь, остался его приближенным, и именно при содействии К.И. Оппермана Николаем Павловичем были проведены главные реформы по военно‑инженерному управлению. Прежде всего была устранена двойственность в подчинении военно‑инженерных частей, создавшаяся с учреждением должности генерал‑инспектора. Вопрос этот был разрешен в смысле большего подчинения этих частей генерал‑инспектору за счет власти начальника Главного штаба. Отчасти это предусматривалось уже в новом, утвержденном 19 (31) августа 1817 года, положении об инженерных частях. Еще более это достигалось сведением инженерных батальонов в бригады и введением бригадного управления, утвержденного 7 (19) марта 1819 года. Значение этой меры сказывалось особенно в тех случаях, когда инженерные батальоны отряжались от корпусов в крепости и здесь становились в полное подчинение особому инженерному начальству. Власть бригадных командиров росла за счет власти общего корпусного начальства. Через это, в свою очередь, умалялось значение начальника Главного штаба, и инженерные части, получая большую независимость от общего военного управления, становились в более тесную зависимость от своего генерал‑инспектора, получившего теперь, наряду с начальником Главного штаба, право доклада Государю Императору.

Егор Иванович Ботман «Портрет Великого князя Николая Павловича в мундире Лейб-гвардии саперного батальона» (1847)

Сосредоточив в своих руках управление инженерными войсками, Николай Павлович поставил себе двоякую цель: создать русский военно‑инженерный корпус и тем избегнуть необходимости обращаться к иностранным силам и развить военно‑инженерное строительство – крепостное и казарменное. Красной нитью через все его мероприятия проходит взгляд на военных инженеров как на офицеров, а не чиновников. Достижение намеченных целей осуществлялось двумя путями: развитием учебной части и собственно новым устройством инженерного корпуса. 23 августа (4 сентября) 1818 года генерал‑инспектор прибыл с докладом к начальнику Главного штаба, в котором сообщал высочайшее соизволение на учреждение, кроме существовавшего Военно‑ученого комитета, особых ученых комитетов по инженерной, артиллерийской и квартирмейстерской части. Следующей мерой за учреждением Ученого инженерного комитета было преобразование существовавшей инженерной школы в Главное инженерное училище. Исходя из предположения, что техники, хотя бы и стоящие на высоком уровне, но прошедшие гражданскую школу, не пригодны для военно‑инженерного дела, генерал инспектор представил план об учреждении Главного инженерного училища, подготовленный генерал-лейтенантом К.И. Опперманом и генерал-майором графом Е.К. Сиверсом. Это важное государственное дело осуществилось 24 ноября (6 декабря) 1819 года, когда император Александр утвердил положение о Главном инженерном училище с кондукторскими и офицерскими классами. Начальником училища Николай избрал графа Егора Карловича Сиверса. Торжественное открытие училища последовало 16 (28) марта 1820 года. Оно было помещено в здании бывшего Михайловского замка, названного Инженерным замком. До окончательного приспособления покоев инженерного замка для своего нового предназначения, училище помещалось в одном из так называемых павильонов.

В Главное инженерное училище принимались лица не моложе 14 лет (в корпуса принимались и малолетние) и не иначе, как по экзамену. Прием производился из вольноопределяющихся, поступавших в юнкера, кондукторы и унтер офицеры, а также из воспитанников частных школ, поступавших в кондукторы и унтер офицеры. Экзамен производился из арифметики и алгебры до уравнений, географии, одного из двух новых языков, начальной геометрии, рисования, истории и русского языка. Училище состояло из офицерского отделения (позднее – Николаевская инженерная академия) и кондукторского. В училище преподавались: алгебра, геометрия, тригонометрия, начертательная и аналитическая геометрия, дифференциальное и интегральное исчисление, физика, химия, механика, рисование и черчение, архитектура, фортификация, артиллерия, русский, французский и немецкий языки, история, география и экзерциция. В этом училище преподавали многие выдающиеся ученые и специалисты того времени, как, например, полковник Х.Х. Христиани (фортификация), инженер-капитан А.В. Дядин (артиллерия), бывший профессор Санкт-Петербургского университета К.И. Арсеньев (история и география), удаленный из университета Руничем и Магницким и приглашенный под личной ответственностью цесаревича. Николай Павлович вообще близко входил в жизнь училища, интересовался всем происходящим, часто посещал лекции и присутствовал на конференциях. На строевую часть в училище было обращено такое же внимание, как на учебную.

Приступая к новому устройству инженерного корпуса, Николай Павлович обратил внимание прежде всего на увеличение окладов чинов корпуса. Для достижения этой цели было признано необходимым уменьшить численность личного состава и найдено возможным сократить инженерный штат некоторых из крепостей, терявших теперь уже свое значение вследствие продвижения границы. Существовавшее по штату 1810 года число крепостей 54 было сокращено до 43, кроме того, 3 крепости (Динамюнде, Тирасполь и Аккерман) были оставлены без собственного инженерного штата. Был упразднен Астраханский инженерный округ. Некоторые крепости были понижены в классе. В первом классе вместо 19 было оставлено 14 (Свеаборг, Выборг, Санкт-Петербург, Кронштадт, Рига, Ревель, Динабург, Бобруйск, Киев, Бендеры, Измаил, Херсон, Ахтиар и Тифлис), во второй включено 19 вместо 18, в третьем оставлено 13 вместо 25. Все это дало возможность провести к 1 (13) января 1819 года новые штаты инженерного корпуса. Крепостное строительство в бытность Николая Павловича генерал‑инспектором сосредоточивалось, главным образом, в Бобруйске и Динабурге (Двинске), в меньшей степени – в Свеаборге, Кронштадте и Севастополе. Вне ведения генерал‑инспектора оставалась лишь постройка крепостей в Грузии, которое с 1819 года было поручено командиру Отдельного Грузинского корпуса генерала от инфантерии А.П. Ермолову. Ввиду сильного развития казарменной строительной части в столице и ее окрестностях и неудовлетворительной постановки этого дела 3 (15) декабря 1820 года была учреждена Гвардейская казарменная комиссия, и в ее ведение была передана постройка казарм из рук городской комиссии о строениях. Офицерский состав при начальнике этой комиссии был сведен в корпус гвардейских инженеров, бывших одновременно с этим полевыми инженерами гвардейских войск.

Для подготовки рядового состава к положению 19 (31) августа 1818 года было утверждено наставление для обучения инженерных войск, что вносило в это дело, зависящее до этого исключительно от усмотрения ротных командиров, больше единообразия. Наконец, состав инженерных войск пополнился учреждением в 1819 году конных пионеров (первая попытка устройства их принадлежала в 1812 года М.И. Кутузову), созданием в 1820 году учебного саперного батальона. Учреждением в 1821 году запасных инженерных парков был облегчен обоз инженерных войск.

Деятельность Николая Павловича как генерал-инспектора была во всех отношениях блестящая и благотворная. Она принесла великую пользу государству, вызвав к жизни русский инженерный корпус.

Командир гвардейской бригады (1818)

Назначение Николая Павловича командиром 1-й бригады 1-й гвардейской пехотной дивизии, в которую входили в то время полки Лейб-гвардии Преображенский и Семеновский, последовало 27 июля (8 августа) 1818 года, через год после его назначения генерал инспектором по инженерной части и через три месяца после присвоения ему титула Августейшего атамана всех казачьих войск Российской Империи. Должность бригадного командира, которую великий князь Николай Павлович занимал до 1825 года, не вполне сочеталась с предидущими двумя высшими воинскими должностями, но ее исполнение имело лично для Николая Павловича, а в целом для Императорской гвардии и для Российской Империи важнейшее значение.

Джордж Доу «Портрет императора Николая I в мундире Лейб-гвардии Преображенского полка» (1828)

Прямыми начальниками для Николая Павловича на этой должности являлись командир Гвардейского корпуса генерал-лейтенант (с 1823 года – генерал от кавалерии) И.В. Васильчиков, Начальники 1-й гвардейской пехотной дивизии: генерал-лейтенант Г.В. Розен (29.04.1813 – 11.05.1821) и генерал-лейтенант И.Ф. Паскевич (11.05.1821 – 27.02.1825). Полками бригады командовали: Лейб-гвардии Преображенским – полковник (с 1825 года – генерал-майор) Н.А. Исленьев, Лейб-гвардии Семеновским – полковник (с 1820 года – генерал-майор) Л.О. Гурко-Ромейко, с 4 (16) апреля 1821 года – полковник (с 1825 года – генерал-майор) С.П. Шипов. При отсутствии Наследника цесаревича в расположении бригады, обусловленном выполнением им других обязанностей, командование бригадой возлагалось на генерал-майора А.П. Алединского, состоящего при цесаревиче и числящегося по Лейб-гвардии Преображенскому полку. Обязанности флигель-адъютанта (фактически начальника штаба) при цесаревиче с 9 (21) апреля 1820 года исполнял полковник (с 1821 года – генерал-майор) К.К. Пирх.

Летом 1819 года возвратился из заграничного путешествия великий князь Михаил Павлович, а вместе с ним прибыл в Санкт-Петербург, и генерал-лейтенант И.Ф. Паскевич. Однако назначенный начальником 2-й гвардейской пехотной дивизии еще 14 (26) ноября 1817 года, в командование дивизией он не вступил. Командующим дивизией состоял генерал-майор И.Ф. Удом, а 22 июля (3 августа) 1819 года командиром дивизии был назначен генерал-адъютант, генерал-майор Я.А. Потёмкин. Паскевичу же, вместо самостоятельного командования, повелено было состоять при великом князе Михаиле Павловиче, так как императрица Мария Федоровна опасалась оставить своего сына без опытного руководителя. Михаил Павлович вступил тогда в командование 2-й бригадой 1-й гвардейской пехотной дивизии. Только 11 (23) мая 1821 года, генерал Паскевич освободился, наконец, от своего неопределенного положения негласного советника и руководителя совершеннолетнего великого князя, получив начальство над 1-й гвардейской пехотной дивизией. С этого времени Ивану Федоровичу Паскевичу суждено было вновь стать «отцом командиром» цесаревича Николая Павловича.

13 (25) июля 1819 года, император Александр присутствовал в Красном Селе на линейном учениии 1-й бригады 1-й гвардейской дивизии, которою командовал Николай Павлович. Государь остался доволен войсками и был чрезвычайно милостив к своему брату. После учения император с братом и великой княгиней Александрой Федоровной обедали втроем. Обед сопровождался разговором, получившим историческое значение. По рассказу Александры Федоровны, император Александр, сидя после обеда между ними и дружески беседуя, вдруг переменил тон и, сделавшись весьма серьезным, начал в следующих приблизительно выражениях говорить своим слушателям, что он остался доволен утром тем, как брат исполняет свои обязанности, как начальника бригады, что он вдвойне обрадован таким отношением к службе со стороны Николая, так как на нем будет лежать со временем большое бремя, что он смотрит на него как на своего заместителя (remplacant) и что это должно совершиться ранее, чем предполагают, а именно еще при жизни его, императора. «Мы сидели как окаменелые, широко раскрыв глаза, не будучи в состоянии произнести ни слова». Государь продолжал: «Кажется, вы удивлены… я решил отказаться от лежащих на мне обязанностей и удалиться от мира. Европа теперь более, чем когда-либо, нуждается в монархах молодых и обладающих энергией и силой, а я уже не тот, каким был прежде, и считаю долгом удалиться вовремя. Я полагаю, что-то же самое сделает король Пруссии, назначив на свое место Фрица». «Видя, что мы были готовы разрыдаться, он постарался утешить нас, успокоить, сказав, что все это случится не тотчас, что, может быть, пройдет еще несколько лет прежде, нежели он приведет в исполнение свой план. Затем он оставил нас одних. Можно себе представить, в каком мы были состоянии. Никогда ничего подобного не приходило мне в голову даже во сне. Нас точно громом поразило; будущее казалось мне мрачным и недоступным для счастья. Это был достопамятный момент в нашей жизни».

Не смотря на этот разговор, служебное положение великого князя Николая Павловича нисколько не изменилось и в последующие годы. Он продолжал с обычным рвением исполнять свои обязанности, в том числе и бригадного командира, командуя двумя старейшими полками русской гвардии.

При этом Лейб-гвардии Семёновский полк был любимым полком Александра I, шефом которого он был ещё до вступления на престол, а Наследник цесаревич числился полковником. О настроениях в полку Ф.Ф. Вигель вспоминал так: «При поведении совершенно неукоризненном, общество офицеров этого полка почитало себя образцовым для всей гвардии. Оно составлено было из благовоспитанных молодых людей, принадлежащих к лучшим, известнейшим дворянским фамилиям. Строго соблюдая законы чести, в товарище не потерпели бы они ни малейшего пятна на ней. Сего мало: они не курили табаку, даже между собою не позволяли себе тех отвратительных, непристойных слов, которые сделались принадлежностию военного языка. Если которого из них увидят в Шустерклубе, на балах Крестовского острова или в каком-нибудь другом подозрительном месте, из полку общим приговором был он изринут. Они составляли из себя какой-то рыцарский орден, и все это в подражание венчанному своему шефу. Их пример подействовал и на нижние чины: и простые рядовые возымели высокое мнение о звании телохранителей государевых. Семеновец в обращении с знакомыми между простонародья был несколько надменен и всегда учтив. С такими людьми телесные наказания скоро сделались ненужны. Всё было облагорожено так, что, право, со стороны любо-дорого было смотреть».

Вступив в должность бригадного командира, Николай Павлович, как это видно из его собственных записок, старался поднять во вверенной ему части дисциплину, сильно порасшатавшуюся вообще, по его мнению, в войсках после возвращения армии из Франции. Николай Павлович в отдельных проявлениях нарушения дисциплины усматривал нечто большее, чем простую распущенность, истолковывая их как симптом более серьезной оппозиции, подмечал в этом связь с тем недовольством, которое распространялось в обществе, и как бы вел с нарастающим движением определенную борьбу. В собственных записках Николая Павловича читаем: «По мере того как я начал знакомиться со своими подчиненными и видеть происходившее в других полках, я возымел мысль, что под сим, т.е. военным распутством, крылось что-то важное, и мысль сия постоянно у меня оставалась источником строгих наблюдений. Вскоре заметил я, что офицеры делились на три разбора: на искренне усердных и знающих, на добрых малых, но запущенных и на решительно дурных, т.е. говорунов, дерзких, ленивых и совершенно вредных; но сих-то последних гнал я без милосердия и всячески старался от оных избавиться, что мне и удавалось. Но дело сие было нелегкое, ибо сии-то люди составляли как бы цепь через все полки и в обществе имели покровителей, коих сильное влияние сказывалось всякий раз теми нелепыми слухами и теми неприятностями, которыми удаление их из полков мне оплачивалось». Оставляя в стороне ту личную оценку назревающего движения, которая ясно сквозит в этих словах великого князя, мы не можем отказать ему в верном понимании внутренней связи между теми явлениями, которые ему приходилось наблюдать».

Адольф Игнатьевич Ладюрнер «Развод караула Лейб-Гвардии Преображенского полка на Сенной площади у гауптвахты» (1838)

С одной стороны, Николай Павлович требовал от офицеров неукоснительного выполнения своих служебных обязанностей. Не допускалось нахождение офицеров вне расположения своих полков в часы, отведенные регламентом для занятий с подчиненными, требовал от офицеров заниматься самообразованием, изучать историю военного искусства и ознакамливаться с современными взглядами на военное дело, что уменьшало время, которое они могли проводить за политическими рассуждениями и участием во всякого рода тайных обществах. Нижним чинам было запрещено заниматься промыслами и покидать казарму в будние дни. Запрещалось также приводить родственников в расположение полка. Время, проводимое чинами бригады за воинскими занятиями значительно возросло. С другой стороны, в обращении с офицерами цесаревич совмещал требовательность с безупречной тактичностью, обращаясь в любых случаях по имени и отчеству, даже делая замечания. При этом он знал не только каждого офицера, но и многих нижних чинов, в том числе всех награжденных знаками отличия Военного ордена Святого Георгия или Кульмским крестом. Поддерживая инициативу командира корпуса генерал-лейтенанта И.В. Васильчикова, он запретил телесные наказания для нижних чинов, заменив их порицанием, лишением отпуска в город, дополнительными часами занятий или нарядами. В исключительных случаях нижние чины могли быть подвергнуты аресту с содержанием на гаупвахте. В тоже время Николай Павлович лично вникал в нужды нижних чинов, следил за их содержанием и питанием, категорически запретил поборы с нижних чинов или приобретение ими за свой счет предметов обмундирования, или другого имущества, положенного к выдаче от казны. При необходимости привести внешний вид полка в соответствие с требованиями Государя, оплачивал затраты из своих собственных средств. Николай Павлович принимал самое непосредственное участие в жизни гвардейских полков. Он присутствовал на всех полковых празднествах, регулярно посещал офицерские собрания Лейб-гвардии Преображенского и Лейб-гвардии Семеновского полков. По словам Николая Павловича, именно среди гвардейских офицеров он чувствовал себя «как в своей семье». После сражения под Кульмом 17-18 (29-30) августа 1813 года цесаревич был известен в гвардии своим героическим поступком. Вместе с тем, при обоснованной требовательности по службе, справедливым отношением к подчиненным, заботой о них Николай Павлович добился уважения офицеров и почитания нижних чинов двух старейших гвардейских полков.

Другой отзыв о Николае Павловиче, принадлежавший перу современника Ф.Ф. Вигеля, более субъективен и отражает на себе те думы, какие волновали в то время русское общество: «Два года провел он [Николай Павлович] в походах, за границей, в третьем проскакал он всю Европу и Россию и, возвратясь, начал командовать Семеновским полком. Он был несообщителен и холоден, весь преданный чувству долга своего. В исполнении его он был слишком строг к себе и к другим. В правильных чертах его белого, бледного лица видна была какая-то неподвижность, какая-то безотчетная суровость. Тучи, которые в первой молодости облегли чело его, были как будто предвестием тех напастей, которые посетят Россию во дни его правления…».

С деятельностью Николая Павловича как бригадного командира связано учреждение Школы гвардейских подпрапорщиков. Эта школа, возникла из частного опыта Николая Павловича. Так находясь во главе 1-й бригады 1-й гвардейской пехотной дивизии находился в 1822 году в Вильне, цесаревич обратил внимание на то, что молодые люди, поступающее в гвардейские подпрапорщики, оказывались совершенно несведущими в военных науках. Стремясь устранить этот недостаток, он повелел собрать подпрапорщиков в бригадную квартиру и организовал соответственное их обучение под личным своим наблюдением. Этот опыт привел к тому, что, по возвращении гвардии в Санкт-Петербург, Николай Павлович представил проект об учреждении постоянной Школы гвардейских подпрапорщиков, который был утвержден императором Александром 9 (21) мая 1823 года. Государь повелел состоять этой школе под главным надзором цесаревича.

Николай Павлович, при всей своей беспритязательности, тяготился своим служебным положением, как видно из рассказа, записанного князем А.С. Меншиковым в дневнике 15 (27) ноября 1823 года. Генерал-адъютант А.Ф. Орлов, в разговоре с цесаревичем сказал, что ему желательно отделаться от командования бригадой. Николай Павлович, воскликнул: «Ты Алексий Федорович Орлов, а я Николай Павлович, между нами есть разница. И ежели тебе тошна бригада, каково же мне командовать бригадою, имея под своим начальством инженерный корпус с правом утверждать уголовные приговоры до полковника».

Поход Гвардейского корпуса в Литву в 1821-1822 годах

В апреле 1821 года, император Александр повелел войскам Гвардейского корпуса выступить в поход и расположится в северо-западных губерниях. В сентябре, государь предполагал произвести гвардии смотр и маневры. Для этой цели войска сосредоточились к Бешенковичам. Император Александр выехал из Санкт-Петербурга в Витебск 12 (24) сентября 1821 года, а цесаревич последовал за государем 13 (25) сентября. При этом Николай Павлович 10 (22) сентября только что возвратился из-за границы, после почти годичного отсутствия из России с великою княгинею Александрой Федоровной. Во время царских смотров оба великие князья принимали деятельное участие в упражнениях своих бригад. Государь остался доволен гвардией, но не разрешил ей возвратиться в Санкт-Петербург. Соображения политического свойства, связанные с донесением об участии гвардейских офицеров деятельности тайных обществ, побудили императора продлить еще опалу гвардии, удержав ее вдали от столицы. В связи с тем, что командир корпуса генерал-адъютант И.В. Васильчиков остался в Санкт-Петербурге, генерал-лейтенант И.Ф. Паскевич, как старший, вступил в командование гвардией. В свою очередь, Паскевич предложил великому князю Николаю Павловичу вступить в командование 1-ю гвардейской пехотной дивизией. Паскевич расположился в Минске, а Николай Павлович – в Вильне, где он и провел зиму 1821/1822 годов, лишь временами наведываясь в Санкт-Петербург.

19 ноября (1 декабря) 1821 года Николай Павлович принял участие в чествовании Лейб-гвардии Преображенского и Семеновского полков, отличившихся в битве при Нарве в 1700 году, а 22 ноября (4 декабря) 1821 года (День памяти Введение во храм Пресвятой Богородицы) – в полковом празднике Лейб-гвардии Семеновского полка.

Весной 1822 года гвардия начала готовиться к новому царскому смотру. В Вильну прибыл наконец генерал-адъютант И.В. Васильчиков, и Николай Павлович снова вступил в управление своей бригадой. Начальство принялось усердно учить войска, и труды их увенчались успехом. 22 мая (3 июня) 1822 года состоялся парад в Вильне, в присутствии императора Александра, а затем гвардия выступила в обратный поход в Санкт-Петербург.

Виллевальде Богдан Павлович «Чины 2-й Гвардейской Легкокавалерийской дивизии в походе (Конный строй)»

В августе 1823 года цесаревич сопровождал государя при осмотре Бобруйской крепости и после этого был вместе с ним в Брест-Литовске на смотре польских войск под командованием генерала от инфантерии Петра Христиановича Витгенштейна и войск Отдельного Литовского корпуса генерал-лейтенанта Фёдора Филипповича Довре. Николай Павлович отметил, что подготовка польских войск может быть направлена не против врагов России, а против нее самой, слова его оказались пророческими. Сюда прибыл к этому времени прусский принц Вильгельм, и к ноябрю все они вместе вернулись в Царское Село.

Гвардейская дивизия (1825)

12 (24) февраля 1825 года И.Ф. Паскевич назначен был назначен генерал-адъютантом и командиром 1-го пехотного корпуса, и переселился в Митаву. Наследник цесаревич наконец получил должность начальника 1-й гвардейской пехотной дивизии.

19 февраля (3 марта) 1825 года было введено новое расписание полков по двум гвардейским пехотным дивизиям. С этого момента каждая бригада состояла из «старого» гвардейского полка (т.е. учреждённого до начала правления Александра I) и «нового» (из числа причисленных к гвардии в период наполеоновских войн). При этом бригады получили сквозную нумерацию, с 1-й по 4-ю. Соответственно, состав 1-й гвардейской пехотной дивизии стал следующим: 1-я гвардейская пехотная бригада (Лейб-гвардии Преображенский полк, Лейб-гвардии Московский полк); 2-я гвардейская пехотная бригада (Лейб-гвардии Семёновский полк, Лейб-гвардии Гренадерский полк, Гвардейский экипаж). Таким образом, в подчинении Николая Павловича оказался полк, шефом которого он являлся с 7 (19) ноября 1811 года – Лейб-гвардии Московский полк.

Адольф Игнатьевич Ладюрнер «Лейб-гвардии Преображенский полк у Зимнемего дворца в 1825 году»

Государственная деятельность Наследника цесаревича Николая Павловича (1815-1825)

После наступления гражданского совершеннолетия 25 июня (6 июля) 1817 года и бракосочетания 1 (13) июля 1817 года Николай Павлович начинает все чаще и чаще выступать перед русским обществом и перед лицом Европы рядом с государем как представитель императорской фамилии, а в отсутствие своего старшего брата и прямо заступает его место. В эти же годы определяется и круг его государственных обязанностей.

Государственный Совет (1812-1825)

Николай Павлович начал присутствовать на заседаниях Государственного Совета еще в 1812 году, но влияния на принятие государственных решений в ту пору он не имел. С 1817 года цесаревич начал присутствовать в кабинете императора Александра, при всех докладах военных и гражданских. Теперь как в Государственном Совете, так и при заседаниях кабинета Наследник цесаревич начал выражать свое мнение по обсуждаемым вопросам и оказывать некоторое влияние на решения принимаемые императором. Но, к сожалению, Александр Павлович не всегда прислушивался к младшему брату, хотя многие его предложения были обоснованными, и их реализация могла иметь благотворные последствия.

Атаман казачьих войск (1818)

Во время своего путешествия по России в 1816 году Наследник цесаревич посетил новую столицу Донского казачьего войска – город Новочеркасск. Наказной атаман Донского казачьего войска генерал от кавалерии Граф Матвей Иванович Платов (1753-1818) устроил Николаю Павловичу торжественную встречу, в которой приняли участие как генералы и офицеры войска, при орденах, заслуженных в Отечественную войну 1812 года и в заграничных походах русской армии в 1813-1815 годах, так и рядовые казаки, и казачки в нарядных платьях. Состоялся обряд принятия Николая в Донское казачье войско (Николай даже испил чарку водки, стоящую на лезвии казачьей сабли). Цесаревичу были поднесены шапка из черного дорогого меха, мундир казачьего генерала, расшитый серебром, лядунка на серебряной перевязи и казачья сабля, украшенная золотом и драгоценными каменьями. 12 (30) июля 1816 года (в день памяти Собора славных и всехвальных двенадцати апостолов) в Воскресенском войсковом соборе города Черкасска был проведен торжественный молебен. Николай был расстроган подобным приемом и гордился тем, что для донских казаков он стал одним из них. Вместо предусмотренного планом одного дня, он задержался на Дону на целую неделю, много времени посвятил беседам с легендарным атаманом, с интересом выслушал повествования об истории Донского казачьего войска и подвигах казаков в многочисленных войнах Российской Империи. Будущий император уяснил, что при правильном отношении власти казаки могут стать, наряду с дворянством, самой надежной опорой трона и самодержавия.

Воскресенский войсковой собор в городе Черкасске (ныне станица Старочеркасская)

Виктор Викентьевич Мазуровский «Дело казаков Платова под Миром 9 июля 1812 года» (на картине изображена контратака Атаманского полка)

После возвращения из путешествия по России 26 августа (7 сентября) 1816 года Наследник цесаревич Николай Павлович представил Государю императору Александру I доклад «О казачьих войсках Российской Империи» в котором обосновал реорганизацию казачьих войск. Так в докладе Николай Павлович предложил возложить на Украинское[1] и Бугское[2] казачьи войска охрану государственной границы империи с Княжеством Молдавским. Полки Украинского войска поселить на территории приграничных уездов Подольской губернии, а Бугского войска – Бессарабской губернии. Кроме того, создать Кавказское казачье войско, в состав которого включить Терско-Кизлярское (1577), Гребенское (1711), Терско-семейное войска (1736), Моздокский (1771), Волгский (1799), Хоперский (1767), Кубанский (1792), Кавказский (1783) казачьи полки, размещавшиеся от устья реки Терек до Моздока и на Азовско-Моздокской укрепленной линии. Учитывая опыт формирования Малороссийских казачьих конных полков в 1812 году[3], на территории Полтавской и Черниговской губерний учредить Малороссийское казачье войско в составе 15 полков. Но имератор Александр I, увлеченный идеей создания военных поселений, не поддержал инициативу сохранения казачьих войск.

26 октября (7 ноября) 1816 года Украинское казачье войско было упразднено. Все полки переформированы в уланские и поступили в состав армейской кавалерии. В 1817 году было принято решение о ликвидации Бугского казачьего войска и переводе казаков в военные поселенцы. В июле войско охватили волнения. Восставших возглавили казаки Вознесенской станицы И.Бабиченко и Г.Гетманенко. Бунт длился без малого три месяца – разъяренные казаки едва не убили наказного атамана Михаила Кантакузина[4]. Против казаков были направлены уланы Украинских полков, сумевшие захватить предводителей восстания. Но после этого взбунтовалось практически все войско. Для окончательного подавления восстания понадобилось более 10 тысяч войска. К суду привлекли 93 человека, 64 из них осудили на смерть (заменив казнь шпицрутенами и отдачей в солдаты). Бабиченко и Гетманенко были сосланы рядовыми в Сибирь, в гарнизонные команды. 8 (20) октября 1817 года войско было ликвидировано. 19 (31) декабря 1817 года на основе 3-го и 4-го Украинских уланских полков и бугских казаков была сформирована Бугская уланская дивизия, в составе четырех Бугских уланских полков, и поселена на территории Херсонской губернии.

23 апреля (5 мая) 1818 года (в День памяти Святого Славного Великомученика, Победоносца и Чудотворца Георгия) Высочайшим указом Государя императора Александра I Наследнику цесаревичу Николаю Павловичу присвоен титул «Августейший атаман всех казачьих войск Российской Империи». В тот же день цесаревич назначается шефом Атаманского полка, который получает наименование «Казачий Атаманский Его Императорского Высочества Наследника Цесаревича полк». Чины полка при обмундировании казачьих конных полков Донского казачьего войска имеют светло-синее приборное сукно. Нижние чины получают «шефские» петлицы (из белого басона с красной прошивкой – для нижних чинов), офицеры продолжают носить серебрянное шитье на воротнике и обшлагах мундиров, установленное для Донского казачьего войска. По ходатайству цесаревича полк 4 (16) января 1819 года полк переводится в Санкт-Петербург и причисляется к Гвардейскому корпусу. В 1813-1819 годах полком командовал Тимофей Дмитриевич Греков, в 1819-1827 годах Кирсан Павлович Кирсанов.

Соколов Петр Федорович «Портрет Великого князя Николай Павлович в мундире Донского казачьего войска» (1820)

В 1820 году по представлению Николая Павловича Атаманский Его Императорского Высочества Наследника Цесаревича полк и Лейб-гвардии Казачий полк, под командованием генерал-майора Ивана Ефремовича Ефремова, составили Гвардейскую казачью бригаду, приданную Гвардейской легкой кавалерийской дивизии. Командование бригадой было возложено на генерал-лейтенанта Василия Васильевича Орлова-Денисова.

Атака Лейб-гвардии Казачьего полка

С 1819 года Наследник цесаревич курировал деятельность «Комитета об устройстве Войска Донского», который начал свою работу в Новочеркасске. Комитет был учрежден по представлению наказного атамана Донского казачьего войска генерал-лейтенанта А.К. Денисова Государю императору для составления нового положения о войске, под его председательством в составе четырех членов по назначению атамана, а также еще двух представителей: от военного министерства – генерал-адъютант А.И. Чернышев, от министерства юстиции – действительный статский советник В.И. Болгарский. Комитет должен был окончить свои работы в течение одного года и составленное им новое Положение представить на высочайшее утверждение[5]. Данное положение должно было стать основой для разработки подобных положений для других казачьих войск Российской Империи.

О военных поселениях и иррегулярных войсках

Во время следования из Санкт-Петербурга в Москву в 1817 году Наследник цесаревич имел случай убедиться, как относятся в России к введению военных поселений. На пути от Новгорода в Крестцы собралась толпа крестьян в несколько сот человек, вышедших из леса, для принесения великому князю жалобы по поводу расквартирования у них в деревнях гренадерского имени графа Аракчеева полка. Они заявили, что у них все отбирают, выгоняют из домов и что они уже несколько недель не видели своих жилищ. Генерал Натцмер отметил: «В то время, как мы стараемся превратить наших крестьян в солдат, у них наоборот из солдат хотят сделать крестьян. Вообще недовольство новым учреждением повсеместно». «Можете судить, сколь поразила подобная встреча (незваных прибавлю), – замечает современник в своих записках, – они все бросаются на колена, плачут, криком своим просят, дабы их пощадили. Женщины и девки пели primo в сей мелодии; но великий князь отделался словами и продолжал дорогу. Прекрасный разительный пример пруссакам о нашем домашнем благоденствии, улучшении, счастии и пресчастии». Крестьяне не довольствовались этим протестом. Они также остановили императрицу Марию Федоровну во время проезда ее в Москву, прося ее о защите и милости. В воспоминаниях императрицы Александры Федоровны читаем: «En chemin nous avons trouve par ci par la les habitants de quelques villages a genoux pour implorer, qu’on ne changeat pas leur sort». (франц. По дороге нам попадались там и сям жители нескольких деревень, умолявших на коленях, чтобы не меняли их судьбу). Но все эти протесты не привели ни к чему, и крестьянам, обреченным на «нежданное благополучие» войти в состав военных поселений, оставался только один исход, покориться постигшей их печальной участи.

Изучив основания создания Эрцгерцогом Карлом австрийского народного ополчения в 1808 году[6] и прусского ландвера в 1812 году[7], а также отечественный опыт сбора ополчений конца XVII – начала XIX веков, учитывая при этом порядок прохождения воинской службы казаками, Наследник цесаревич подготовил проект создания Государственного ополчения Российской Империи[8]. Николай Павлович предложил придать последнему статус иррегулярных войск и осуществлять его подготовку еще в мирное время, что должно было стать альтернативой военным поселениям, не оправдавшим возложенным на них ожиданиям, напрасно возмущавшим население и поглощавшим значительные бюджетные средства. Проектом предусматривалось деление ополчения на три разряда. В первый разряд должны были зачисляться молодые люди возрастом от 20 до 25 лет из тех категорий населения, на которые распространялась рекрутская повинность, не попавшие на службу в регулярную армию. Первый разряд в первую очередь подлежал рекрутским наборам. Ратники 1-го разряда должны были проходить военное обучение 28 дней в году после завершения полевых работ, при этом одновременно должна была проводиться допризывная подготовка 17-20 летних. Во второй разряд поступали мужчины в возрасте 25-35 лет, годные к военной службе. Ратники второго разряда должны были собираться на 14 дней в году. Части ополчения, укомплектованные ратниками 1-го и 2-го разряда, предназначались для включения в состав действующей армии. К третьему разряду относились мужчины 36-45 лет. Военного обучения они проходить уже были не должны. Задачей ополения 3-го разряда должна была стать гарнизонная и тыловая служба. Государственное ополчение должно было получить территориальную организацию. Волость (несколько селений) должна была выставить роту (сотню), уезд (в среднем 50-60 тыс. жителей) – пеший батальон (дружину) и конный эскадрон (сотню) ополчения. На командира батальона ополчения возлагались обязанности уездного воинского начальника и председателя уездной комиссии по воинской повинности. В ведении командира батальона находилось его мобилизационное депо, представлявшее склад оружия, обмундирования и снаряжения. Ему же подчинялась уездная инвалидная команда, личный состав которой должен был привлекаться для обучения ратников. Офицеры батальона должны были быть избираемы дворянским собранием из своих рядов, преимущественно из отставных офицеров армии, и обязывались участвовать в обучении ратников. По проекту батальоны одной губернии сводились в один или несколько пеших и конных полков. В свою очередь полки могли сводиться в бригады и дивизии. Ополчением губернии, как и прежде должен был командовать генерал. Несколько губерний должны были составить округ ополчения. В каждом округе должен был быть назначен инспектор ополчения. Таким образом, организация Государственного ополчения была построена на дублировании административного деления, что должно было обеспечивать его территориальное единство. При созыве ополчение должно было образовывать самостоятельные высшие соединения – корпуса. Отдельно в проекте был рассмотрен порядок формирования конных казачьих полков Государственного ополчения. Для руководства подготовкой Казачьих войск и Государственного ополчения Российской Империи цесаревич предложил преобразовать Департамент военных поселений Военного министерства в Департамент иррегулярных войск. Начальник Главного штаба Его Императорского Величества генерал от инфантерии П.М. Волконский представил проект Государю императору, отметив его обоснованность историческим опытом и детальную проработку. Но Александр I остался непреклонен в своем решении и заявил, что военные поселения будут «хотя бы пришлось уложить трупами дорогу от Санкт-Петербурга до Чудова».

Представитель Государя императора (1818-1825)

Еще в 1806 году ввиду «особенных обстоятельств, сопровождавших рождение дочери императрицы Елизаветы Алексеевны, великой княжны Елизаветы Александровны» великий князь Николай павлович официально был объявлен Наследником престола. С 1813 года со времени первых поездок младших великих князей за границу, там привыкли видеть и слышать о двух братьях императора Александра: старшем – Николае и младшем – Михаиле, а в 1816 году, во время пребывания Николая Павловича в Лондоне, в толпе его прямо называли «наследником русского императора».

Великий князь Николай Павлович в общегенеральском мундире

С апреля по июнь 1818 года Наследник цесаревич Николай Павлович оставался старшим представителем императорской фамилии в России. Государь уехал в Варшаву на открытие Законодательного собрания (сейма) Царства Польского[9]. 15 марта 1818 года, выступая на открытии польского сейма, действующего в соответствии с дарованной Польше в 1815 году Конституцией, российский император Александр I пообещал «распространить спасительное влияние законно-свободных учреждений» на всю империю, то-есть ввести Конституцию[10]. В конце лета 1822 года государь уехал за границу на Веронский конгресс. До января 1823 года Николай Павлович снова оставался в Санкт-Петербурге как представитель царской семьи.

Государственная уставная грамота Российской Империи (1821)

В 1820 году Наследник цесаревич был ознакомлен с проектом Государственной уставной грамоты Российской Империи Российской Империи, разработанной по заданию императора Александра I под общим руководством Н.Н. Новосильцева[11]. Николай Павлович внимательно изучил проект, и представил императору Александру I свой вариант уставной грамоты, в которой имелись существенные отличия. По мнению Николая Павловича во главе государства должен стоять Государь император, обладающий всей полнотой власти над всеми поддаными на всей территории империи. Далее государственная власть должна делиться на три ветви: законодательную, исполнительную и судебную. Высшим органом законодательной власти должен снова стать Земский собор, который не собирался с 1684 года. Именно Земский собор и должен был одобрить Государственную уставную грамоту. Собираться он должен для принятия основных законов Российской Империи по необходимости, но не реже чем раз в десять лет. Постоянным законосовещательным органом, представляющим законы на утверждение Государю императору, должно стать Государственное Собрание, состоящее из двух палат: уже существующего Государственного Совета (члены которого назначаются императором) и Государственной Думы (представительный орган, депутаты которого избираются из всех сословий на срок 5 лет). Исполнительную власть должно осуществлять Правительство (Кабинет Министров), судебную власть, следить за соблюдением законов правительством и органами государственной власти земель, – Государственный Верховный Суд (преобразованный из нынешнего Сената). Территориально империя должна состоять из столиц (Москвы и Санкт-Петербурга) и земель: Царств (Польского, Таврического, Казанского, Астраханского, Сибирского, Грузинского), Великих княжеств (Владимирского, Новгородского, Киевского, Литовского, Финляндского, Ливонского) и областей (Войска Донского, Войска Черноморского, Кавказской, Забайкальской, Приамурской), в которые объединяются существующие ныне области и губернии (которые, в свою очередь делятся на уезды и волости). Государем всех земель является император. Непосредственно власть от имени императора осуществляет генерал-губернатор. В каждой земле создается свое собрание, состоящее из двух палат: верхняя палата – Земский Совет (департамент реорганизованного Сената), нижняя – Земская Дума (из депутатов, избираемых от каждой губернии) и Правительство. Во главе каждой области стоит наместник, губернии – губернатор, назначаемый по представлению генерал-губернатора императором. Разделение властей также должно присутствовать в губерниях, городах и уездах (губернские, городские, уездные земские собрания и управы). В грамоте должны быть закреплены права и обязанности сословий (дворянство (потомственное и личное), христианское духовенство, городские обыватели, казачество, сельские обыватели – крестьянство) и состояний (купечество, мещанство, ремесленники и рабочий люд). Представители всех сословий должны быть лично свободными, быть защищенными и нести равную ответственность перед законом. Крепостное право, по мнению Николая Павловича, несомненно должно быть упразднено, но с соблюдением интересов как владельцев земли (государства и помещиков), так и самих крестьян. Он полагал, что освобождение крестьян должно происходить без выкупа и с личным имуществом (домами и со всеми земледельческими орудиями и скотом, им принадлежащим) и обязательно с землей, по установленным нормам (не менее 4 десятин на семью). Но работа над проектом первой русской конституции не получила дальнейшего развития.

Наследник цесаревич Николай Павлович и тайные общества (1818-1825)

Начиная со второй половины 1810-х годов часть представителей русской знати и дворян считали самодержавие и крепостное право губительными для дальнейшего развития страны. В их среде существовала система взглядов, реализация которых должна была изменить устои русской жизни. Формированию идеологии заговорщиков способствовали: знакомство многих офицеров, участвовавших в Заграничных походах русской армии в 1813-1815 годах, с политической и общественной жизнью в государствах Европы; влияние работ писателей «эпохи просвещения»: Вольтера, Руссо, Монтескьё, Вейсса; несогласие с политикой правительства императора Александра I. Идеология заговорщиков не была единой, но в основном была направлена против самодержавия и крепостного права. Так «Северное общество», созданное в Санкт-Петербурге осенью 1821 года, предусматривало введение в России конституционной монархии. Законодательной властью должен был обладать парламент, а исполнительной – монарх. Избирательное право ограничивалось высоким по тем временам имущественным цензом в 500 рублей. «Южное общество», образованное в марте 1821 года в городе Тульчин, приняло республиканскую программу. Предполагалось ликвидировать императорскую фамилию, законодательную власть передать парламенту, а исполнительную – Державной думе из пяти членов, которые ежегодно будут сменять на посту единоличного диктатора. При этом движение было тесно связано с польскими тайными обществами, с которыми с 1824 года имело соглашение о совместном восстании. Но главным пунктом в обоих обществах был вопрос о крепостном праве. В России того времени 84% населения были крепостными. Практически нигде в Европе крепостного права не было. После войны с Наполеоном из Заграничного похода русской армии у многих сам собой вставал вопрос: почему в России дело обстоит иначе? Образованных современников ужасало, что один человек владеет другим, может его продать, обменять, подарить, наказать. О необходимости реформы думали, как члены тайных обществ, так и те, кто им противостоял. Однако методы решения были разными[12].

Устав «Союза благоденствия», так называемая «Зелёная книга» (точнее её первая, легальная часть, предоставленная генерал-адъютантом А.И. Чернышёвым) был известен самому императору Александру I, который давал его читать цесаревичу Николаю Павловичу. Сначала государь не признавал в этом обществе политического значения. Но взгляд его изменился после известий о революциях 1820 года в Испании, в Королевстве Обеих Сицилий, в Португалии. 24 мая (5 июня) 1821 года, император Александр, выслушав доклад командира гвардейского корпуса, генерал-адъютанта И.В. Васильчикова, сказал ему: «Любезный Васильчиков! Вы, который служите мне с самого начала моего царствования, вы знаете, что я разделял и поощрял все эти мечты и эти заблуждения (франц. vous savez que j’ai partagé et encouragé ces illusions et ces erreurs)», – и после долгого молчания прибавил, – «не мне подобает быть строгим (франц.ce n’est pas a moi à sévir)». Записка начальника штаба Гвардейского корпуса генерал-адъютанта А.Х. Бенкендорфа, в которой сведения о тайных обществах изложены были с возможной полнотой и с наименованием главнейших деятелей, также осталась без последствий (после смерти императора Александра она была найдена в кабинете его в Царском Селе). Приняты были только некоторые меры предосторожности: в 1821 году гвардейский корпус выведен из столицы в Вильну, сделано распоряжение об устройстве военной полиции при гвардейском корпусе; 20 июля (1) августа 1822 года последовало высочайшее повеление о закрытии масонских лож и вообще тайных обществ, под какими бы наименованиями они ни существовали. Вместе с тем от всех служащих, военных и гражданских, отобрана была подписка о непринадлежности их к тайным обществам, известные и наиболее активные участники тайных обществ были переведены подальше от столицы в армейские гарнизоны. Сами же заговорщики, узнав, что правительству известно об их существовании, на время предпочли распустить общества.

Первое время после назначения Николая Павловича командиром 1-й бригады 1-й гвардейской пехотной дивизии при общении с офицерами гвардейских полков в офицерском собрании или на других мероприятиях с участием как Наследника цесаревича, так и гвардейских офицеров, предусматривающих ведение светских бесед, в присутствии Его Императорского Высочества разговоры на политические темы не допускались. Но в последствии, когда Николай Павлович завоевал доверие своих офицеров, некоторые из них, такие как С.И. Муравьёв-Апостол (начавший службу в 1812 году в Егерском батальоне Е.И.В. Наследника цесаревича Николая Павловича и впоследствии переведенный в полк по протекции Николая) и князь С.П. Трубецкой (которого Николай знал еще с 1813 года и которому лично вручал орден Святого Владимира 4-й степени с бантом за отличие в битве под Кульмом) стали выссказывать свое мнение о существовавших проблемах и деликатно задавать вопросы о его виденьи будущего Российской Империи. На удивление господ офицеров Николай не пресекал подобные разговоры, наоборот представил свою позицию, показывая глубокие познания в отечественной истории, праве и понимание реального состояния дел в стране. Кроме того, выразил свое согласие с тем, что в государстве все от Великого князя до крестьянина должны быть равны перед законом (но к Государю императору, как помазаннику божъему сие не относится), а также крепостное право, в той форме к которому оно пришло, безусловно является злом и непременно должно быть отменено.

30 ноября (12 декабря) 1821 года (День памяти Апостола Андрея Первозванного) в Вильне после торжественного обеда, посвященного небесному покровителю Российской Империи и Императорской Гвардии, состоявшегося в офицерском собрании 1-й бригады 1-й гвардейской пехотной дивизии, в узком кругу доверенных лиц Николай Павлович впервые декларировал свои взгляды на будущее устройство Российской Империи. Он выразил мысль о необходимости принятия Государственной уставной грамоты Российской Империи, в которой бы устанавливались основы государственного устройства в России. Позиция цесаревича не противоречила политике императора Александра I, который еще 15 (27) марта 1818 года на открытии сейма Царства Польского заявил о намерении ввести конституцию в России. Речь Наследника цесаревича впоследствии получила наименование «Виленской декларации». В нем Николай Павлович в общем изложил идею Государя императора, но выразил собственный взгляд по ряду положений проекта Государственной грамоты Н.Н. Новосильцева. В дальнейшем взгляды Николая Павловича претерпевали изменения, тем не менее и прозвучвшие идеи произвели впечатление на сторонников реформ.

Получив от начальника штаба Гвардейского корпуса генерал-адъютанта А.Х. Бенкендорфа информацию об участии офицеров вверенных ему полков в тайных обществах, Николай Павлович провел с каждым из них конфидецальную личную беседу, в ходе которой призвал незамедлительно прекратить противоправную деятельность, неукоснительно соблюдать данную Государю императору присягу, а благородные устремления по улучшению жизни русского народа реализовать на избранном поприще: реформаторском, общественном, просветительском, литературном, но при этом быть честным – подать для этого в отставку. В заключении беседы при желании продолжить службу под своим началом Николай предлагал дать слово больше не состоять ни в каких тайных обществах и не замышлять заговоров против правительства. О состоявшихся беседах Николай Павлович, естественно никому не докладывал.

Благодаря доверию, оказанному Наследником цесаревичем Николаем Павловичем, многие члены тайных обществ, в том числе командир батальона Лейб-гвардии Преображенского полка полковник Иван Павлович Шипов, обер-офицеры Лейб-гвардии Семеновского полка Сергей Иванович Муравьёв-Апостол и князь Сергей Петрович Трубецкой, Михаил Павлович Бестужев-Рюмин, обер-офицер лейб-гвардии 1-й артиллерийской бригады князь Илья Андреевич Долгоруков, отказались от участия в заговоре и приняли решение улучшить благосостояние русского народа на службе Царю и Отечеству. За ними последовало большинство других, но это не привело к ликвидации тайных обществ. Уход из них умеренных лидеров привел к радикализации тайных обществ под руководством К.Ф. Рылеева и П.И. Пестеля, с которыми еще предстояло столкнуться императору Николаю I.

Офицеры Лейб-гвардии Семеновского полка в 1820 году в кинокартине «Союз спасения». Справа налево: князь С.П. Трубецкой (Максим Матвеев), С.И. Муравьёв-Апостол (Леонид Бичевин), М.П. Бестужев-Рюмин (Иван Янковский)

Заключение

19 ноября (1 декабря) 1825 года, будучи в Таганроге, император Александр I скоропостижно скончался. В Санкт-Петербурге известие о смерти Александра I получили утром 27 ноября (9 декабря) во время молебна за здравие императора. В тот же день Государственный Совет, Сенат и Синод принесли присягу на верность иператору Николаю I. Был издан указ о повсеместной присяге новому императору. 27 ноября (9 декабря) Николаю присягнуло население Санкт-Петербурга, а 30 ноября – дворяне Москвы (Повестка московского генерал-губернатора князя Голицына с приглашением московским дворянам принять присягу императору Николаю Павловичу 30 ноября (12 декабря) 1825 года в Успенском Соборе Кремля). В судьбе Николая Павловича началась новая страница.

Биографии

Пётр Михайлович Волконский

Светлейший князь Пётр Михайлович Волконский (25 апреля (6 мая) 1776 года, Санкт-Петербург – 27 августа (8 сентября) 1852 года, Петергоф) – русский государственный и военный деятель, генерал-фельдмаршал (1850). Начальник Главного штаба Его Императорского Величества (1810-1823), министр императорского двора и уделов (1826-1852).

Родился в Санкт-Петербурге, крещён (30 апреля 1776 года) в Пантелеимоновской церкви при восприемстве деда Петра Васильевича Макулова и девицы Татьяны Гавриловны Замятниной. Отец – поручик Лейб-гвардии Конного полка, затем бригадир, князь Михаил Петрович Волконский (1746-1796). Мать – Елизавета Петровна (1753-1796), дочь видного архитектора князя Петра Васильевича Макулова (1730-1778). В день своего крещения записан сержантом в Лейб-гвардии Преображенский полк, откуда переведён унтер-офицером в Лейб-гвардии Конный полк. Вступил в военную службу вахмистром в Лейб-гвардии Конный полк (10 марта 1783 года). Переведён в Семёновский полк (13 января 1784 года). Прапорщик (1 января 1793 года), подпоручик (1 января 1794 года), поручик (11 ноября 1796 года), штабс-капитан (22 апреля 1796 года). Адъютант великого князя Александра Павловича (7 ноября 1797 года). Вскоре после восшествия Александра I на престол, сделан товарищем начальника Военной походной канцелярии Е.И.В., в которой в то время сосредоточивалось всё управление военными силами государства. Капитан (1799), полковник (27 мая 1800 года). Пожалован генерал-майором с назначением генерал-адъютантом (15 сентября 1801 года). В войну 1805 года дежурный генерал и генерал-квартирмейстер сначала в армии Ф.Ф. Буксгевдена (сентябрь 1805 года), потом – М.И. Кутузова (октябрь 1805 года). Отличился в сражении под Аустерлицем, когда схватил знамя Фанагорийского полка, ударил по противнику, атаковавшему бригаду Каменского, чем привёл противника в замешательство, в ходе контратаки было отбито две пушки. За сражение награждён орденом Святого Георгия 3-й степени. После Тильзитского мира отправлен во Францию для изучения устройства французской армии и её генерального штаба.

По возвращении, назначен управляющим Свиты его императорского величества по квартирмейстерской части (1810), с этого времени П.М. Волконский стал одним из ведущих деятелей российской армии. Князя Петра Михайловича считают основателем русского Генерального штаба: в 1810 году он глубоко проанализировал все последние войны России и европейские войны того времени, и пришёл к выводу о воссоздании единой структуры военного планирования и управления (разрушенной Павлом I в 1796 году). Тогда таким органом стала Канцелярия Управляющего Свитой Е.И.В. (в 1815 году значительно расширена и преобразована в Главный штаб). Под его руководством в срочном порядке разработаны обязанности чинов квартирмейстерской части в мирное и военное время. Чины Свиты назначены во все армии, корпуса и дивизии; совместно с военным министром М.Б. Барклаем-де-Толли разработано «Учреждение для управления большой действующей армией». Также в те годы ему русская армия обязана учреждением училища колонновожатых, из которого и стал комплектоваться генеральный штаб, и созданием военно-топографического депо карт. В 1811 году испросил у императора разрешение на создании библиотеки Главного штаба и «для почина» передал в неё 500 книг по военному искусству и истории из своей личной библиотеки, Александр I в ответ выделил Волконскому значительную сумму для её дальнейшего пополнения (ныне библиотека Генерального штаба).

В Отечественную войну 1812 года состоял при особе государя. По его представлению император Александр I согласился на отступление русских войск из укреплённого лагеря под Дриссой, крайне неудачно расположенного. Во время заграничного похода 1813-1814 годов находился при государе в должности начальника главного штаба. За отличие в сражении под Люценом произведён в генерал-лейтенанты (20 апреля 1813 года). По окончании войны поехал с императором в Вену на конгресс (1814), а когда заседания конгресса прервались известием о бегстве Наполеона с острова Эльбы, то на него возложены были все распоряжения по передвижению русской армии с Вислы на Рейн.

По возвращении в Петербург назначен начальником Главного штаба (1815) и директор Военно-топографического депо (1816-1823). Генерал от инфантерии (12 декабря 1817 года). Вместе с князем генерал-фельдмаршалом М.C. Воронцовым удостоен Большого креста английского Ордена Бани (1819). Член Государственного совета (5 июня 1821 года). Близкий друг и покровитель С.Г. Волконского. Поддержал составленный А.П. Юшневским бюджет 2-й армии, намного превышавший её реальные потребности (начало 1823 года). В связи с конфликтом с А.А. Аракчеевым по поводу этого бюджета, уволен от должности начальника Главного штаба (25 апреля 1823 года) и отбыл в заграничный отпуск. Кавалер ордена Святого Андрея Первозванного (12 декабря 1823 года). Возвратился в Петербург (1824), состоял при Александре I.

Чрезвычайный посол при коронации Карла X (декабрь 1824 года). Чрезвычайный посол в Париже (декабрь 1824 года – июль 1825 года). Сопровождал императрицу Елизавету Алексеевну в Таганрог (сентябрь 1825 года). Присутствовал при кончине Александра I (19 ноября 1825 года), заведовал всеми приготовлениями и распоряжениями по отправке его тела в Санкт-Петербург, затем состоял при Елизавете Алексеевне и после её смерти (4 мая 1826 года) руководил кортежем, сопровождавшим тело императрицы в Петербург. Назначен министром Императорского двора и уделов и управляющим Кабинетом императора (22 августа 1826 года). Начальник роты дворцовых гренадеров (2 октября 1827 года). В день открытия Александровской колонны, Именным Высочайшим указом (от 30 августа 1834 года) генерал-адъютанту, генералу от инфантерии, князю Петру Михайловичу Волконскому пожалован, с нисходящим его потомством, титул Светлости. Назначен генерал-инспектором всех запасных войск (27 августа 1837 года). Шеф Белозёрского пехотного полка (30 августа 1839 года). Пожалован в генерал-фельдмаршалы (6 декабря 1850 года). Скончался 27 августа 1852 года в Петергофе. Похоронен в Введенском соборе Лейб-гвардии Семёновского полка.

Награды: российские: Орден Андрея Первозванного (12.12.1823); Алмазные знаки к Ордену Святого Андрея Первозванного (24.03.1828); Орден Святого Георгия 3-й степени (28.01.1806); Орден Святого Владимира 1-й степени (03.02.1814); Орден Святого Владимира 2-й степени (15.06.1811); Орден Святого Александра Невского (08.10.1813); Алмазные знаки к Ордену Святого Александра Невского (01.01.1817); Орден Святой Анны 1-й степени (11.09.1803); Орден Святой Анны 2-й степени с алмазами (10.07.1803); Орден Святой Анны 3-й степени (15.05.1798); Орден Святого Станислава 1-й степени (30.08.1842); Орден Святого Иоанна Иерусалимского, командор (10.12.1798); Знак отличия «За XLV лет беспорочной службы» (1839); Орден Белого орла (Царство Польское, 14.03.1818); иностранные: Военный орден Марии Терезии, кавалерский крест (Австрия, 07.10.1813); Королевский венгерский орден Святого Стефана, большой крест (Австрия, 05.05.1821); Австрийский орден Леопольда, большой крест (Австрия, 08.1813); Династический орден Альбрехта Медведя[de], большой крест (Герцогства Ангальт-Бернбург, Ангальт-Дессау, Ангальт-Кётен, 13.07.1837); Военный орден Максимилиана Иосифа, большой крест (Королевство Бавария, 15.02.1814); Орден Святого Губерта (Королевство Бавария); Орден Верности, большой крест (Великое герцогство Баден, 05.1815); Орден Военных заслуг Карла Фридриха, большой крест (Великое герцогство Баден, 23.11.1818); Орден Церингенского льва, большой крест (Великое герцогство Баден, 1851); Орден Бани, большой крест (Великобритания, 02.01.1819); Орден Вюртембергской короны, большой крест (Королевство Вюртемберг, 22.07.1846); Орден «За военные заслуги», большой крест (Королевство Вюртемберг, 04.03.1813); Королевский Гвельфский орден, большой крест (Королевство Ганновер, 1821); Орден Людвига (Великое герцогство Гессен, 04.06.1840); Орден Золотого льва, большой крест (Гессен-Кассель, 14.04.1844); Орден Слона (Дания, 16.01.1844); Орден Нидерландского льва, большой крест (Нидерланды, 18.11.1818); Орден Святого Фердинанда и Заслуг, большой крест (Королевство Обеих Сицилий, 06.02.1822); Орден Чёрного орла (Пруссия, 04.05.1813); Алмазные знаки к Ордену Чёрного орла (Пруссия, 04.07.1818); Орден Красного орла (Пруссия, 26.06.1807); Орден Саксен-Эрнестинского дома, большой крест (Герцогства Саксен-Альтенбург, Саксен-Кобург-Гота, Саксен-Мейнинген, 22.07.1848); Орден Белого сокола (Великое герцогство Саксен-Веймар-Эйзенах, 18.10.1838); Орден Рутовой короны (Королевство Саксония, 02.08.1840); Высший орден Святого Благовещения (Сардинское королевство, 30.11.1822); Орден Святых Маврикия и Лазаря, большой крест (Сардинское королевство); Орден Святого Людовика, большой крест (Франция, 09.09.1815); Орден Святого Духа (Франция, 07.11.1828); Орден Военных заслуг (Франция); Орден Серафимов (Швеция, 23.07.1830); Орден Меча, большой крест (Швеция, 23.09.1813).

Генрих Вениаминович Жомини

Барон (с 1807) Генрих Жомини (иначе Антуан-Анри Жомини) (франц. Antoine-Henri Jomini; на русской службе Генрих Вильямович / Вениаминович Жомини; 6 марта 1779 года – 24 марта 1869 года) – швейцарский военный писатель, на французской службе – бригадный генерал, на русской службе – генерал от инфантерии (1826). Один из крупнейших военных теориков XIX века (наряду с Клаузевицем). Отец дипломата Александра Жомини.

Родился в швейцарском городке Пайерне в семье мелкого чиновника Бенжамена Жомини (1746-1818). Трудовую жизнь начал клерком в парижском банке. Во время Революционных войн стал командиром батальона к 1801 году, в мирное время вернулся в коммерцию. Занимаясь в одной из парижских коммерческих контор, Жомини изучил военные науки и издал в 1804 году «Трактат о крупных военных операциях» (Traité des grandes opérations militaires), содержавший сравнительное исследование кампаний Фридриха Великого и генерала Бонапарта.

В 1804 году Жомини вступил волонтёром в ряды французской армии. Наполеон, прочитав труд Жомини, произвёл его в 1805 году в полковники. В 1806 году Жомини издал «Памятку о вероятности войны с Пруссией» (Mémoire sur la probabilité de la guerre de Prusse), где изложил взгляды на войну с Пруссией. Наполеон взял талантливого автора в свой штаб. За кампанию 1806-1807 годов Жомини был награждён баронским титулом, а в 1808 году отправился с маршалом Неем в Испанию в качестве начальника его штаба, но вскоре был удалён оттуда по наветам недоброжелателей, успевших восстановить маршала против него. Наполеон поручил ему написать историю итальянских походов 1796-1800 годов, перед тем присвоив ему звание бригадного генерала. В Русскую кампанию 1812 года Жомини не участвовал в боевых действиях, он занимал должность губернатора Вильны, потом – коменданта Смоленска. Благодаря собранным им сведениям о местности переправа отступавшей французской армии через реку Березину прошла сравнительно удачно. Во время кампании 1813 года Жомини, будучи начальником штаба 3-го армейского корпуса маршала Нея, внёс большой вклад в победу при Бауцене, однако в дивизионные генералы из-за недоброжелательства Бертье он произведён не был. Оскорблённый этим, Жомини в день истечения перемирия (14 августа 1813 года) перешёл в стан антифранцузской коалиции.

Принятый на службу императором Александром I с чином генерал-лейтенанта и званием генерал-адъютанта, Жомини получил в командование дивизию. Сохраняя в тайне операционный план французов, который ему был известен, Жомини своими советами удерживал союзников от слишком рискованных предприятий. Тем не менее чересчур осторожные советы начали казаться союзникам подозрительными, и тогда Жомини покинул союзные войска и поселился в Веймаре. В 1815 году в свите Александра I Жомини въехал в Париж, участвовал во всех конгрессах того времени (Венском, Ахенском, Веронском) и, когда его прежнему командиру, маршалу Нею, угрожала смертная казнь, Жомини приложил все старания, чтобы его спасти, но тщетно. В 1822 году Жомини поселился в России и при императоре Николае I принял участие в разработке военных проектов, в частности, проекта об учреждении высшего военно-учебного заведения для получения образования офицерами Генерального штаба (позже – Николаевская Академия Генерального штаба). Жомини принял участие в войне 1828 года России с Турцией, сопровождая императора в походе, и был за это награждён орденом святого Александра Невского. В 1837 году Жомини был назначен преподавателем стратегии к наследнику цесаревичу. Для этой цели им был написан труд «Précis de l’art de la guerre» («Краткое изложение военного искусства»). Достигнув престарелого возраста, Жомини вышел в отставку и удалился в Брюссель, тем не менее во время Крымской войны, по просьбе Николая I, вновь вернулся в Россию, принимал участие в военных совещаниях и только в 1855 г. окончательно покинул Россию. Примечательно, что в Военной галерее Зимнего дворца имеется портрет Жомини, хотя сам он был во время кампании 1812 года на противоположной стороне, будучи на службе в армии Наполеона.

Взгляды на военное искусство

В сочинении «Tableau analytique des principales combinaisons de la guerre ou précis de l’art de la guerre» («Аналитическая таблица основных комбинаций войны, или Краткое изложение военного искусства») собран ряд мыслей Жомини о различных предметах, относящихся к военному искусству. Относительно теории стратегии Жомини признает существование извечных основных принципов военного искусства, применение которых всегда сопровождалось успехом, а отступление от них влекло неудачу. Жомини утверждает, что основное правило для всех вообще военных действий состоит: во-первых, в сосредоточении по возможности наибольших сил на решительном пункте театра войны, либо поля сражения; во-вторых, в употреблении этих сил искуснейшим образом.

Приступая к изложению мыслей «О предметах действий», Жомини сравнивает сперва действия наступательные с оборонительными. Признавая вполне опасность, которой подвергается армия, производящая нашествие на слишком большом пространстве, Жомини, при всём том, отдаёт преимущество наступательной войне, «ибо она доставляет упреждение в действиях» (фр. initiative des mouvements), а это способствует сосредоточению сил на решительном пункте. Оборонительная война, по мнению Жомини, тогда только может быть целесообразна, когда, не ограничиваясь пассивною обороною, сопровождается от времени до времени переходом к наступлению (фр. défensive-offensive). Вообще же верх искусства полководца заключается, по словам Жомини, в том, чтобы «переходить вовремя от наступления к обороне и наоборот».

«Предметом действий» должен быть один из решительных пунктов театра войны, а потому для выбора его необходимо раньше определить решительные пункты. Такие пункты могут быть двух родов: географические и манёвренные. Географическим решительным пунктом Жомини считает: 1) пункт, находящийся на соединении нескольких долин и многих сообщений, как например, Лейпциг; 2) течение реки, ряд крепостей, либо цепь значительных гор, как например, долина Дуная. Манёвренные же решительные пункты он определяет относительным расположением сил обеих сторон: обычно решительный пункт – это тот из флангов противника, действуя на который, можно отрезать армию от базы и подкреплений, либо прижать её к какой-либо важной естественной преграде; но если неприятельская армия слишком растянута, то решительный пункт будет находиться в центре, так как в этом случае является возможным разобщить силы противника и полностью их уничтожить.

Все свои основные принципы ведения войны Жомини вывел из рассмотрения и сличения действий Фридриха II и Наполеона I: из рассмотрения действий первого он извлёк мысль о выгоде внутренних линий, а в действиях второго видел постоянное стремление упреждать противника в наступлении и действовать сосредоточенными силами, устремляя их на решительные пункты театра войны. Сопоставляя действия обоих этих полководцев, он подметил в них то сходство, что оба они искали решительного боя; но Фридрих, следуя системе внутренних линий, разделял свои силы, а Наполеон действовал силами совокупными, и Жомини пришёл к выводу, что следует устремляться сосредоточенными силами на решительные пункты театра войны; в тех же случаях, когда это невозможно, предпочитать внутренние линии наружным.

Стратегические взгляды Жомини оказали важное влияние на образ мыслей военных и развитие стратегии как науки. Недостатки же сочинений Жомини состоят в том, что в них упущены из виду многие факторы, часто оказывающие первостепенное влияние на успех войны, как например, важность охранения сообщений и действия на сообщения противника, местность театра войны и прочие.

Избранная библиография: 1) Traité des grandes opérations militaires (Трактат о крупных военных операциях). 1804. Traité de grande tactique ou relation de la guerre de Sept ans, extraite de Templlhoff commentée et comparée aux principles et opérations de la dernières guerres; avec un recueil des maximes les plus importantes de l’art militaire (Трактат о Великой тактике или отношениях Семилетней войны, взятый из комментария Темплхоффа и сопоставленный с принципами и операциями последних войн; с сборником наиболее важных принципов военного искусства). Париж, 1805. – В 2 т., 1809 – В 2 т. 2) Histoire critique et militaire des guerres de la Révolution, de 1792 à 1801 (Критическая и военная история революционных войн, 1792-1801 гг.). Париж, 1824. 3) Vie politique et militaire de Napoléon, racontée par lui-même au tribunal de César, d’Alexandre et de Frédéric (Политическая и военная жизнь Наполеона, рассказанная им самим при дворе Цезаря, Александра и Фридриха). Санкт-Петербург, 1827. 4) Наука о больших военных действиях: Извлечение из соч. ген. Жомини: Traité des grandes opérations militaires, под руководством самого авт. подполк. Языковым. Ч. 1-2. Санкт-Петербург, 1836. 5) Précis de l’art de la guerre (Краткое изложение военного искусства). Санкт-Петербург, 1837. 7) Tableau analytique des principales combinaisons de la guerre et de leurs rapports avec la politique des Etats (Аналитическая таблица основных сочетаний войн и их взаимосвязей с политикой государств). Санкт-Петербург, 1837. 8) Очерки военного искусства: Пер. с франц. Санкт-Петербург, 1855. – В 2 т. 9) Observations sur l’histoire militaire et sur les écrivains militaires depuis Louis XIV jusqu’à nos jours (Наблюдения за военной историей и военными писателями со времен Людовика XIV до наших дней). 10) Observations sur la campagne de 1828, par un officier d’état-major russe (Замечания русского штабного офицера о кампании 1828 года).

Награды: Орден Святой Анны 1-й ст. (08.10.1813); Орден Святого Владимира 2-й ст. (29.05.1817); Орден Святого Александра Невского (30.09.1828); Табакерка с портретом Государя Императора (1829); Знак отличия за XV лет беспорочной службы (1832); Бриллиантовые знаки к Ордену Святого Александра Невского (1839); Знак отличия за XXV лет беспорочной службы (1843); Орден Святого Георгия 4-й ст. за 25 лет службы (1854); Табакерка с портретом Государя Императора (1855); Орден Святого Андрея Первозванного (25.05.1867). Иностранные: Орден Почётного легиона кавалерский крест (14 мая 1807, Французская империя); Орден Святого Людовика, большой крест (1814, королевство Франция); Военный орден Максимилиана Иосифа, командорский крест (1814, королевство Бавария).

Александр Иванович Михайловский-Данилевский

Александр Иванович Михайловский-Данилевский (26 августа (6 сентября) 1789 года – 9 (21) сентября 1848 года) – генерал-лейтенант, сенатор, русский военный писатель, историк, автор первой официальной истории Отечественной войны 1812 года, написанной в четырёх томах по заданию Николая I, опубликованной в 1839 году и впоследствии переиздававшейся. Действительный член Императорской Российской академии (1831), ординарный академик Императорской Академии наук по Отделению Русского языка и словесности (1841), лауреат полной Демидовской премии по истории за 1836 год.

Сын И.Л. Михайловского-Данилевского, доктора медицины Гёттингенского университета, занимавшего в то время пост в Земском банке. В 1798-1806 годах обучался в известном немецком училище Святого Петра (Петришуле) в Санкт-Петербурге, в пансионате у преподавателя Ж. Мореля, поклонника французских философов-просветителей. 12 августа 1801 года, в неполные 12 лет, был зачислен канцеляристом в Заёмный банк. В 1803 году получил чин коллежского регистратора, а два года спустя – коллежского секретаря. В ноябре 1807 года, после смерти своего отца, был уволен от службы по собственному прошению, имея чин титулярного советника. Получив наследство в размере 100 тысяч рублей ассигнациями, смог в 1808-1811 годах продолжить обучение в Гёттингене, где слушал курсы лекций по истории искусств, политике, финансам, римскому и церковному праву. Летом 1809 года специально посетил Италию, чтобы познакомиться там с памятниками античности. В конце 1811 года вернулся в Россию и поступил на службу помощником учёного секретаря в канцелярию министра финансов.

Во время Отечественной войны 1812 года вступил в петербургское ополчение и был выбран его начальником, князем М.И. Кутузовым, в адъютанты, преимущественно для корреспонденции на французском языке. Непосредственное участие в боевых действиях впервые принял в Бородинском сражении, после которого был награждён орденом Святой Анны 4-й степени. Тяжело раненый пулей в руку в сражении при Тарутине, уехал на время в Санкт-Петербург. В феврале 1813 года вновь прибыл в действующую армию и состоял в Свите Его Императорского Величества по квартирмейстерской части, затем состоял при начальнике Главного штаба, участвовал во многих сражениях 1813 и 1814 годов. В сражении при Лютцене получил сильную контузию и получил из рук Александра I золотую шпагу в награду.

Во время Венского конгресса он находился при императоре Александре I, а в 1816 году назначен флигель-адъютантом к государю, которого сопровождал в его путешествиях по югу России и на конгрессе в Аахене. Одновременно с 1815 по 1820 годы был первым начальником библиотеки Главного штаба, по поручению императора закупил для неё около 3000 книг по военным наукам на всех европейских языках. Одно время был в числе ближайших сотрудников императора, но через несколько лет тот охладел к Михайловскому-Данилевскому, и тот перешёл на должность секретаря при начальнике Главного штаба князе П.М. Волконском. С 1823 по 1826 годы командовал бригадой в 7-й пехотной дивизии, затем убыл в отпуск «по болезни». Уехав в свою деревню, серьёзно занялся подготовкой к созданию задуманного им труда по всестороннему описанию истории Отечественной войны 1812 года и заграничных походов.

С началом русско-турецкой войны 1828-1829 годов вернулся в армию, командовал бригадой в 4-й пехотной дивизии, в 1829 году исправлял должность дежурного генерала 2-й армии. Участвовал в переговорах о заключении мира в Адрианополе. Во время польской кампании 1831 года состоял при главнокомандующем И.И. Дибиче-Забалканском и был тяжело контужен с переломом костей плеча в сражении при Грохове.

После войны приехал в Петербург и приступил к написанию военно-исторических трудов. В 1835 году назначен сенатором и председателем Военно-цензурного комитета. М.И. Иванин состоял при нём для занятий по разработке истории наполеоновских войн. Михайловский-Данилевский считал стратегом русской победы над Наполеоном императора Александра, а исполнителем его планов – М.И. Кутузова. Возвеличивал последнего за счёт принижения роли Барклая де Толли.

В последние годы своей жизни Михайловский-Данилевский был главным редактором издания «Император Александр I и его сподвижники в 1812, 1813, 1814 и 1815 гг.: Военная галерея Зимнего дворца, издаваемая с высочайшего соизволения», состоящего из шести томов, выходящих в 1845-1849 годах, в которой многие биографии написаны им самим. Скончался в 1848 году во время эпидемии холеры, охватившей Санкт-Петербург, и был похоронен рядом с женой на Тихвинском кладбище Александро-Невской лавры. Их могилы не сохранились.

Награды: Российской империи: Орден Святой Анны 4-й степени (1813); Золотая шпага «За храбрость» (1813); Орден Святого Станислава 2 степени со звездой (17 апреля 1818); Орден Святой Анны 1-й степени (1829); Золотая шпага «За храбрость» с алмазами (1831); Польский знак отличия за военное достоинство 2-й степени (1831); Орден Святого Владимира 2-й степени (1836); Орден Святого Георгия 4-й степени (1836); Знак отличия за XX лет беспорочной службы (1837); Орден Белого орла (1838); Орден Святого Александра Невского (1843); Знак отличия за XXV лет беспорочной службы (1843). Иностранных государств: Орден «Pour le Mérite» (1813, королевство Пруссия); Австрийский Императорский орден Леопольда 3-й степени (1813, Австрийская империя); Орден Золотого льва 1-й степени (1819, курфюршество Гессен-Кассель); Орден Церингенского льва командорский крест (1819, Великое герцогство Баден); Орден Военных заслуг Карла Фридриха командорский крест (1819, Великое герцогство Баден); Орден Красного орла 1-й степени (1839, королевство Пруссия).

Егор Карлович Сиверс

Граф Егор Карлович Сиверс (1778-1827) – русский генерал-лейтенант эпохи наполеоновских войн.

Происходил из лифляндского дворянского рода. Родился в имении Вецатес в семье Карла Эберхардта Сиверса (1745-1821) и его супруги Марты Юлианы, урождённой фон Менгден (1748-1837). Начальное образование и воспитание получил дома, затем был отдан на обучение в императорский Пажеский корпус, по окончании которого в 1799 году в звании поручика был определён в лейб-гвардии Измайловский полк, где на протяжении двухлетней службы был повышен сначала до штабс-капитана, а затем до капитана. 9 декабря 1801 года решил оставить военную службу и продолжить получение образования, для чего отправился в Дерптский и Геттингенский университеты, где 6 лет изучал философию, математику, политические науки и педагогику. В 1806 году сочетался браком с Шарлоттой Доротеей Тизенгаузен (1782-1808). 19 апреля того же года по решению императора Александра I в звании полковника (имея до того ранг коллежского советника) возвратился на военную службу и был определён в 1-й пионерный полк, службу в котором продолжал до 1812 года. Участвовал в кампаниях 1806-1809 годов и был награждён орденом Святой Анны 2-й степени.

С началом Отечественной войны 1812 года получил назначение на пост начальника инженеров и офицеров путей сообщения в 1-м пехотном (отделённом) корпусе графа Петра Витгенштейна, принимал участие во всех битвах этого корпуса: под Клястицами, на реке Свольне, в первом сражении под Полоцком 17 августа и втором 18 октября, отвечая в первую очередь за техническое обеспечение войск. Одновременно руководил всеми военно-инженерными работами. Во многом благодаря его усилиям были оперативно построены пути и мосты для дальнейшего перемещения русской армии через Нищу, под Полоцком и через Двину. За свои труды был награждён орденами Святой Анны 2-й степени с алмазными знаками и Святого Владимира 3-й степени. 3 января 1813 года ему было присвоено звание генерал-майора. С 17 февраля того же года Сиверс возглавил Сапёрный полк. В 1813 году получил назначение начальником всех инженеров действующей армии, находившейся под командованием генерала М.Б. Барклая де Толли, во время заграничного похода в германские земли принимал участие в сражениях под Бауценом, Люценом и Дрезденом. Под его руководством проходила осада прусским блокадным корпусом крепости Эрфурт. В декабре того же года руководил работами по изучению берегов Рейна, выбирая лучшее место устройства переправы для русской армии на её пути во Францию. В 1814 году, по-прежнему командуя инженерными войсками под началом Барклая-де-Толли, руководил восстановлением крепостных сооружений в Фор-Луи, укреплении Лангра и Ножана. Он также участвовал в сражении при Бриенн-ле-Шато. Кроме того, руководил возведением мостовых укреплений при Рейнвейлере и Меркте и участвовал в осаде Гюнингена. За всю эту разнообразную деятельность был удостоен орденов Святой Анны 1-й степени, Святого Владимира 2-й степени и нескольких иностранных наград. Во время пребывания в Париже в 1815 году был занят изучением зарубежного состояния инженерного дела, отправив по итогам работы в Россию множество моделей.

При возвращении русской армии в Россию отправился по приказу императора в заграничное путешествие с целью ознакомления со школами, высшими учебными заведениями и так называемыми школами «взаимного обучения». Вернувшись в Россию спустя семь месяцев, представил подробный отчёт. В 1816 году служил в штабе Управления инженерного корпуса, затем занял должность начальника инженеров 1-й армии; с 30 июня 1816 года в его ведении находились также Инженерное училище и инженерные школы. С 25 октября 1817 года возглавил комиссию для составления учебных пособий кантонистам поселённых войск. Под его же непосредственным наблюдением были устроены два училища «взаимного обучения» и Военно-учительский институт, а также составлены руководства для преподавания учебных предметов. В 1819 году назначен начальником инженерного отделения Военно-учебного комитета Главного Штаба, а в 1820 году – начальником Главного Инженерного училища. Его служба на этом посту была высоко оценена: за неё Сиверс получил алмазные знаки ордена Святой Анны 1-й степени. В 1821 году назначен непременным членом совета главного начальника над военными поселениями графа Аракчеева и одновременно членом комиссии о рассмотрении работ государственного шоссе. В марте того же года занял место в комитете по рассмотрению отчётов по дорожным суммам. 3 августа стал членом совета путей сообщения. Кроме того, в том же 1821 году Сиверс унаследовал имение Вецатес, а в России был пожалован имением Георгиевское. К этому времени был награждён золотой табакеркой с бриллиантовым вензелевым изображением имени императора Александра І. 29 марта 1825 года получил чин генерал-лейтенанта. В 1826 году вошёл в состав комитета для рассмотрения и определения учебных курсов для кадетских корпусов и других военно-учебных заведений и в состав комитета по устройству учебных заведений ведомства Министерства Народного Просвещения; в том же году был избран почётным членом Санкт-Петербургской Академии наук. Скончался 18 июня 1827 года в Санкт-Петербурге, до последних дней продолжая активно работать. Был погребён на Смоленском лютеранском кладбище Санкт-Петербурга. 1 августа 1828 года прах перезахоронен в Салисбурге рядом с родителями.

Илларион Васильевич Васильчиков

Князь (с 1839) Илларион Васильевич Васильчиков (8 (19) июня 1777 года – 5 (17) марта 1847 года, Санкт-Петербург) – генерал от кавалерии, председатель Комитета министров и Государственного совета (1838-1847), родоначальник княжеской ветви рода Васильчиковых.

Родился в семье Василия Алексеевича Васильчикова (1754-1830) и Екатерины Илларионовны Овцыной (ум. 1832). Крещен в церкви Владимирской Пресвятой Богородицы. Детство провёл в новгородском имении Выбити. Его сестра Татьяна была женой московского губернатора Д.В. Голицына. Братья Дмитрий и Николай Васильчиковы – генералы. Получил домашнее образование. На службу поступил в 1792 году унтер-офицером в Лейб-гвардии Конный полк. В 1793 году произведён в корнеты. В правление императора Павла I в 1799 году был назначен действительным камергером, что позволило ему сблизиться с великим князем Александром Павловичем. В 1801 году был уже генерал-майором и генерал-адъютантом. В 1803 году назначен командиром Ахтырского гусарского полка. В 1807 году участвовал в сражениях при Сероцке, Пултуске и др.

В начале кампании 1812 постоянно был в арьергарде 2-й армии, до соединения её с 1-ю. Раненый под Бородином, Васильчиков был произведён в генерал-лейтенанты, затем назначен командиром 4-го кавалерийского корпуса, с которым участвовал в сражениях под Тарутиным и Вязьмой. 31 января 1813 года награждён орденом Святого Георгия 3-й степени «В воздаяние отличнаго мужества и храбрости, оказанных в сражениях против французских войск в течение нынешней кампании». В кампании 1813 года он был в сражениях под Бауценом, при Кайзерсвальде (где вторично ранен), под Кацбахом и Лейпцигом. После Лейпцигской битвы с кавалерией преследовал французов до самого Рейна. В 1814 году Васильчиков отличился в сражениях при Бриенне, Монмирале, Краоне, Лаоне и Фер-Шампенуазе. 17 января 1814 года награждён орденом Святого Георгия 2-й степени «За отличие в сражении при Бриенне».

В 1817 году Васильчиков вступил в командование отдельным гвардейским корпусом, которым и начальствовал в течение 5 лет. В 1821 году стал членом Государственного совета. В 1823 году он произведён в генералы от кавалерии. Во время восстания декабристов 14 (26) декабря 1825 года на Сенатской площади находился при императоре Николае I и убедил его принять жёсткие меры против восставших, настоял на применении картечи. Хотя среди восставших находился его дальний родственник Николай Александрович Васильчиков (1799-1864). Входил в состав Верховного уголовного суда по делу декабристов. В 1826-1827 годах – член комитета для рассмотрения действий комиссариатского ведомства в 1819-1825 годах. Также был членом комитета «6 декабря 1826 года».

В 1828 году в ходе русско-турецкой войны сопровождал императора Николая I в поездке в действующую армию, где принял участие в военном совете, на котором было принято решение о Забалканском походе русских войск. В 1831-1838 годах – командующий войсками в Санкт-Петербурге и окрестностях. Именным Высочайшим указом, от 6 (18) декабря 1831 года, член Государственного совета (департамент законов), генерал-адъютант, генерал от кавалерии Илларион Васильевич Васильчиков возведён, с нисходящим его потомством, в графское Российской империи достоинство. Описание его графского герба содержится в жалованной грамоте от 26 сентября 1836 года, но в Общий гербовник дворянских родов Российской империи оно не попало, поскольку вскоре И.В. Васильчиков получил княжеский титул. В 1833 году назначен генерал-инспектором кавалерии и шефом Ахтырского гусарского полка.

В 1838 году назначен председателем Государственного совета и Комитета министров. Год спустя, именным Высочайшим указом, от 1 (13) января 1839 года, председатель Государственного совета и Комитета министров, генерал-адъютант, генерал от кавалерии, граф Илларион Васильевич Васильчиков возведён, с нисходящим его потомством, в княжеское достоинство Российской империи. Васильчиков был одним из самых доверенных лиц Николая I, входил в ближайший круг его общения. «Это был прекрасный и благородный человек, но малосведущий в делах и не государственного ума», – свидетельствовал сенатор К.Н. Лебедев. На похоронах Васильчикова присутствовал сам император, наследник и все великие князья. Барон Модест Андреевич Корф писал в своих воспоминаниях: «Для императора Николая I эта потеря была тем же, что потеря Лефорта для Петра Великого. Князь Васильчиков был единственный человек в России, который по всем делам и во всякое время имел свободный доступ и свободное слово к монарху… Император Николай I не только любил его, но и чтил его, как никакого другого».

Награды: Орден Святого апостола Андрея Первозванного (22.08.1826); Алмазные знаки к ордену Святого апостола Андрея Первозванного (05.12.1828); Орден Святого Георгия 2 степени (17.01.1814); Орден Святого Георгия 3 степени (31.01.1813); Орден Святого Владимира 1 степени (12.10.1821); Орден Святого Владимира 2 степени (28.01.1813); Орден Святого Владимира 3 степени (09.09.1807); Орден Святого Александра Невского (08.10.1813); Орден Святой Анны 1 степени (29.09.1807); Алмазные знаки к ордену Святой Анны 1 степени (1813); Золотая сабля «За храбрость» с алмазами (15.09.1813); Знак отличия «За XL лет беспорочной службы» (22.08.1838); Знак отличия «За XXX лет беспорочной службы» (08.10.1829); Орден Святого Станислава (Варшавское герцогство, 02.09.1807); Иностранные: Орден Чёрного орла (Королевство Пруссия, 30.05.1813); Орден Красного орла 1 степени (Королевство Пруссия, 30.05.1813); Военный орден Марии Терезии 3 степени (Австрийская империя, 30.05.1814).

Григорий Владимирович Розен

Барон Григорий Владимирович Розен (1782-1841) – русский военный деятель и администратор из эстляндского рода Розенов, генерал от инфантерии (1826), генерал-адъютант (1818). Отличился в Польской кампании 1831 года, после чего был назначен командиром Отдельного Кавказского корпуса. В 1831-1837 годах главноуправляющий гражданской частью и пограничными делами Грузии, Армянской области, Астраханской губернии и Кавказской области.

Сын генерал-поручика Владимира Ивановича Розена (1742-1790) от брака с Олимпиадой Фёдоровной Раевской. 6 марта 1789 года был зачислен на службу сержантом в лейб-гвардии Преображенский полк. 21 декабря 1796 года произведён в портупей-прапорщики, 21 января 1797 года в прапорщики, 9 сентября 1798 года – в поручики, 4 сентября 1799 года был произведён в штабс-капитаны, а 21 мая 1803 года в капитаны.

В 1805 году участвовал в походе против Наполеона: с 17 октября, перейдя границу, побывал в Восточной Галиции, Силезии и Моравии, 20 ноября участвовал в битве под Аустерлицем, за которую был награждён золотой шпагой «За храбрость». В 1806 году возвратился в Россию через Венгрию и Западную Галицию, 29 марта того же года был произведён в полковники, а 15 января 1807 года – назначен шефом 1-го Егерского полка. С 28 января 1807 года, когда начался второй поход против Наполеона, вновь находился при действующей армии, вступив в Пруссию. Занимал должность дежурного штаб-офицера при графе Платове, участвовал во множестве стычек во время преследования французской армии от Кёнигсберга через Гутштадт (с 8 по 17 февраля), 21 февраля участвовал в сражении при Лаунау, 28 февраля – в столкновении при деревне Альт-Кирхен, 13 марта вместе с казачьими полками участвовал в атаке на укреплённые селения Мальгу и Дембовецу, занятые частью корпуса Польских войск под командованием генерала Зайончека, который сначала потерпел поражение, но затем, получив подкрепление, дал русским войскам 30 апреля второй бой под Мальгой. С 1 мая участвовал в атаках Аленштейна, получил контузию осколком картечи в голову, оставшись, однако, в строю до конца сражения. 28 мая при Гутштадте и два следующих дня при Гейльсберге находился в авангардных отрядах, принимавших непосредственное участие в сражении, а 4 июня участвовал в стычке при Велау, удержав противника на Немане, получив за это орден Святого Владимира 3-й степени. 2 июня, перейдя Неман, возвратился в Россию. 27 декабря 1807 года получил за Аленштейн и Гуттштадт орден Святого Георгия 4-й степени «В воздаяние отличного мужества и храбрости, оказанных в сражении 24 мая против французских войск при Гутштате, где с командуемым полком храбро отражал во всех местах неприятеля, поступая с неустрашимостию и ободряя к храбрости офицеров и нижних чинов». От прусского короля ему был также вручён орден «Pour le Merite».

Принимал участие в Русско-шведской войне 1808-1809 годов, в Финляндии находился с 29 августа 1808 года. 16 сентября возглавлял авангард в отражении шведского десанта при Гельзингере, за что 28 марта 1809 года произведён был в генерал-майоры. В том же году, с 1 по 13 марта, он участвовал в зимней экспедиции по захвату Аландских островов, во время которой командовал авангардом центральной колонны. После заключения мира вернулся в Россию через реку Кюмень и получил назначение бригадным командиром лейб-гвардии Преображенского и Семёновского полков с утверждением в этой должности 14 сентября 1810 года. В 1812 году принимал участие в Комиссии по окончанию старых нерешённых дел Военного ведомства.

В период Отечественной войны находился с 12 июня во главе 1-й бригады, бывшей в арьергарде 5-го резервного (гвардейского) корпуса 1-й Западной армии. 9 августа сражался против французов на Днепре, в районе Пневой слободы, 10 августа участвовал в сражении при селении Михайловке, 13 августа – на реке Осме, 15 августа – на той же реке, около Семлёва, при селении Беломирском, 17 августа – в сражении при Вязьме, 23 августа – при Колоцком монастыре. 26 августа, командуя частью гвардии, участвовал в сражении при Бородине, за которое получил орден Святой Анны 1-й степени. После этой битвы принял командование над всей пехотой арьергарда и участвовал в сражениях 27 и 28 августа при Можайске и при отступлении оттуда, 29 августа – при селе Крымском, а 5 ноября, командуя особым авангардом генерала Тормасова, отличился в сражениях под Красным и селением Добрым, успешно обойдя противника и нанеся ему поражение. 16 декабря 1812 года он был назначен командиром лейб-гвардии Преображенского полка, а 3 июня 1813 года за успех под Красным получил орден Святого Георгия 3-й степени «В награду за отличную храбрость и мужество, оказанные в сражении против французских войск 4-6 ноября 1812 года под Красным». После преследовал неприятеля до реки Березины. Затем его авангард соединился с армией адмирала Чичагова и выступил по направлению к Вильне. В 1813 году, перейдя через Неман при Мирече, прошёл через герцогство Варшавское в Пруссию и Саксонию, 20 апреля участвовал в сражении при Лютцене, получив 29 апреля назначение начальником 1-й гвардейской дивизии. 8 и 9 мая участвовал в сражении при Бауцене, проявив хорошие стратегические способности, за которое получил от прусского короля орден Красного орла. 15 августа участвовал в битве при Пирне, 16 августа при отступлении по Теплицкой дороге атаковал французов у Гисгюбеля и Гелендорфа, а 17-18 августа отличился в сражении под Кульмом. 17 августа 1813 года произведён в генерал-лейтенанты и в тот же день награждён Прусским орденом Железного Креста. 4 и 6 октября барон Розен участвовал в так называемой Битве народов под Лейпцигом, а затем через Пилау, Наумбург, Веймар и Тюрингию прибыл во Франкфурт-на-Майне, а оттуда через Дармштадт и Великое герцогство Баденское – в Базель. 1 января 1814 года после перехода через Рейн вступил со своими войсками в Париж, после окончания войны через Нормандию до Шербура, а оттуда на корабле «Смелый» возвратился в Россию, в Кронштадт. 3 мая 1814 года был награждён орденом Святого Владимира 2-й степени, а также серебряными медалями за кампанию 1812 года и за взятие Парижа.

После войны возглавлял 20-ю пехотную дивизию, позже 1-ю гвардейскую пехотную дивизию. В период пребывания императора за границей Розен занимал в Петербурге должность председателя особой комиссии по разбору дел и недоразумений, возникших между офицерами гвардейской артиллерии. 20 февраля 1818 года был пожалован в генерал-адъютанты с оставлением в прежней должности, а в мае того же года находился в Москве, командуя гвардейским отрядом, получив 26 мая 1818 года благоволение от монарха за хорошую службу. 14 марта 1819 года был назначен членом учреждённого 18 августа 1814 года императором комитета и за «неустанные труды в нём и полезную деятельность» получил 12 марта 1820 года 6000 десятин земли, вместо которых в 1830 году ему было выдано из казны 42000 рублей ассигнациями. 11 мая 1821 года возглавил 18-ю пехотную дивизию, за манёвры 29 августа 1823 года был награждён алмазными знаками к ордену Святой Анны 1-й степени. 1 мая 1826 года возглавил сводную дивизию 5 пехотного корпуса, 22 августа того же года получил чин генерала от инфантерии с назначением командиром 1-го армейского корпуса. 2 октября 1827 года ему был вручён орден Святого Александра Невского, 27 октября того же года он был назначен командиром отдельного Литовского корпуса, получив в 1827-1829 годах шесть раз благоволение от монарха за службу. 1 июля 1830 года был награждён алмазными знаками ордена Святого Александра Невского.

Во время мятежа в Польше 1830-1831 годов барон Розен был одним из главных военачальников. Во главе 6-го пехотного корпуса, состоявшего из 26 батальонов пехоты, 24 эскадронов кавалерии и 120 орудий и 2-х казачьих полков, он 25 января 1831 года, перейдя границу в района Суража и Пионткова, выступил через Соколы на Высокомазовецк. В ночь со 2 на 3 февраля сражался около Пневника с отрядами Скржинецкого, оттеснив противника с занятых позиций. 5 февраля сражался при Добре, на следующий день руководил боем в авангарде своего корпуса между Станиславовом и Окуневом. 7 февраля в генеральном сражении при корчме Вавер лично командовал корпусом и вынудил противника отступить к Праге (предместье Варшавы), спустя сутки продолжил успешное наступление. Отличился во время Гроховского боя (13 февраля), пытаясь овладеть Ольховой рощей, обороняемой превосходящими силами дивизии Жимирского, что ему в итоге удалось сделать после 5-часового боя, с потерей нескольких орудий и благодаря подходу резервов генералов Толля и Нейдгарта. Был награждён за этот бой орденом Святого Владимира 1-й степени. С 11 марта прикрывал сообщение действующей армии от неприятеля. Спустя сутки был вынужден из-за удара превосходящих сил Скрижнецкого отступить к Бресту, где соединился со 2-м корпусом, затем принял на себя командование отрядом Гейсмара, отступившим к Дембе-Велке. 19 марта, имея 8000 пехотинцев и 2000 кавалеристов, вступил в бой с 40000 поляков и после 4-часового упорного сопротивления был вынужден отступить к Калушину, а затем к Ягодной у речки Костржины. Вечером противнику удалось прорвать центр его линии, и в 2 часа ночи он отступил от Минска, при этом его арьергард сумел задержать поляков до 8-ми часов 20 марта. Затем Розен на некоторое время отбыл в генеральный штаб, успев вернуться к разгару крупного сражений при Игане 26 марта, когда 6-й корпус был атакован всей польской армией, не приняв, однако, командования, ибо видел хорошее руководство боем со стороны Гейсмара, которому он передал командование до отъезда. В тот день поляки были отброшены, спустя сутки Розен лично произвёл рекогносцировку со всей кавалерией, а получив 29 марта вступил в бой с противником на реке Муховце при деревне Игане, где ему удалось разбить врага и нанести ему большие потери. В первых числах апреля прибыл с 6-м корпусом в Брест-Литовск, возглавив войска на правом берегу Буга и начав его укрепление, отправив в скором времени экспедиции в Ковельский уезд и в Беловежскую пущу, чтобы не допустить раздробления его сил мятежниками. После переправы через Неман его войска стояли на Варшавское шоссе от Бреста до Седлеца. В июле он выступил к Беловежской пуще против мятежников из Литвы под командованием Дембинского, через Семятыче выйдя к Цехановцу. 1 августа Розен направился от Брест-Литовска к Праге, а 8 августа, дойдя до Вавер, отошёл к Милосне, чем отвлёк внимание неприятеля от Варшавы. Когда корпус Раморино выступил из Варшавы, Розен, несмотря на численное превосходство противника, сдержал его натиск, сохранив сообщение с Брест-Литовском. Ему удалось отразить – 16 августа между Крынками и Мендзиржецом и спустя сутки при Мендзыжеце – попытки Раморино пробиться сквозь его позиции, после чего фланговым маршем через Ломжу он прикрыл важный для русских Брест-Литовск, отразив от него 21 августа атаку Раморино. Одержав победу, Розен преследовал его до австрийской границы, участвовал в сражениях 3 сентября при Вржеловеце, Ополе и Юзефове, 4 сентября – между Свенцыховым и Роховым, а также при деревне Касине, 5 сентября – при деревне Борове, после чего корпус Раморино был вынужден отступить в Галицию. 13 сентября 1831 года получил орден Святого Георгия 2-й степени «За поражение генерала Раморино в сражении при Рахове 4 сентября 1831 г.», а также польский орден «Virtuti Militari» 1-й степени.

13 сентября 1831 года Барон Розен был назначен командиром Отдельного Кавказского корпуса и главноуправляющим гражданской частью и пограничными делами Грузии, Армянской области, Астраханской губернии и Кавказской области. Сдав командование 6-м корпусом своему преемнику, Розен 20 сентября отправился из действующей армии к месту своего нового назначения – в Тифлис. Уже в 1832 году Розену удалось обнаружить в среде грузинского дворянства антиправительственный заговор, и по приказу было арестовано множество влиятельных лиц, хотя из всех привлечённых к следствию 120 человек в Сибирь было сослано только 4 главных виновника, остальные же остались на свободе. Административной работой он занимался очень активно, с бумагами нередко работал даже по ночам, лично знал всех подчинённых ему чиновников, привёл в точность все поземельные доходы, шедшие в казну натурой с мусульманских титульных имений Эриванской области. В 1836 году вёл переговоры с персидским правительством о русском посольстве, находившемся в Тегеране, а также о выдаче Персией русских дезертиров. В ходе этих же переговоров он ходатайствовал о выдаче пособия матери и жене убитого в Тегеране Грибоедова и сумел добиться этого пособия. В 1837 году, когда император Николай I совершал своё путешествие по Кавказу, барон Розен лично встретил его в начале октября на берегу Чёрного моря, в укреплении Редут-Кале. Оттуда через Ахалцихе и Эривань император отправился в Тифлис, осматривая учреждения как гражданского, так и военного управления. Он неоднократно выражал барону своё удовлетворение и в особенности обратил своё внимание на хорошее состояние военных госпиталей. Однако вскоре случилась большая неприятность: командир Эриванского полка флигель-адъютант полковник князь А.Л. Дадианов, женатый на дочери барона Розена, был уличён в злоупотреблениях, о чём было донесено Николаю I. Император во время парада 11 октября, вызвав перед строем князя Дадианова, в присутствии барона Розена приказал снять с него аксельбанты и тут же надеть их на смутившегося сына барона Розена – барона Александра Григорьевича (12 декабря 1812 года – 24 января 1874 года), пожаловав его, таким образом, во флигель-адъютанты. Возможно, истинной причиной немилости государя было то, что барон Григорий Владимирович противился установлению единого управления на вверенной ему территории. По его мнению, непосредственное правление и действие законов Российской империи должны были распространяться только на пять восточных её уездов. Западные Имеретия и Гурия и Ахалцыхский район должны были на переходный период оставаться под контролем военно-гражданской администрации. Во время кавказского путешествия сенатор Павел Ган преподнёс эти воззрения императору в самом невыгодном свете. Барон Розен был по собственному прошению уволен с должности командира Отдельного Кавказского корпуса 30 ноября 1837 года, но фактически продолжил управлять краем до прибытия нового командира корпуса, генерал-лейтенант Е.А. Головина.

30 ноября Розен, несмотря на то, что являлся полным генералом и генерал-адъютантом, был назначен не в Государственный совет, а в московские департаменты Сената. Заслуженный генерал был очень сильно огорчён этим, и вскоре его разбил паралич. Розен скончался 6 августа 1841 года, был погребён в Москве, в Даниловом монастыре.

Награды: Орден Святого апостола Андрея Первозванного; Орден Святого Георгия 2-й степени (13.09.1831); Орден Святого Георгия 3-й степени (03.06.1813); Орден Святого Георгия 4-й степени (27.12.1807); Орден Святого Владимира 1-й степени (21.02.1831); Орден Святого Владимира 2-й степени (03.05.1814); Орден Святого Владимира 3-й степени (1807); Орден Святого Александра Невского (02.10.1827); Алмазные знаки к Ордену Святого Александра Невского (01.07.1830); Орден Святой Анны 1-й степени (1812); Алмазные знаки к Ордену Святой Анны 1-й степени (29.08.1823); Польский орден «Virtuti Militari» 1-й степени; Золотая шпага «За храбрость» (1805); Золотая шпага «За храбрость» с алмазами (1832); Знак отличия «За XL лет беспорочной службы» (1828); Знак отличия «За XXX лет беспорочной службы» (1838); Серебряная медаль «В память Отечественной войны 1812 года»; Бронзовая медаль «В память Отечественной войны 1812 года»; Медаль «За взятие Парижа». Иностранные ордена: Прусский Орден Красного Орла 1-й степени (1813); Прусский Орден «Pour le Mérite» (1807); Прусский Кульмский крест (1813); Персидский Орден Льва и Солнца (1833).

Николай Александрович Исленьев

Николай Александрович Исленьев (1785-1851) – генерал от инфантерии, начальник 1-й гвардейской пехотной дивизии, участник Наполеоновских войн.

Николай Исленьев родился в 1785 году, происходил из дворян. Обучался в частном учебном заведении, в службу вступил 3 мая 1803 года рядовым в Куринский мушкетёрский полк. 5 января 1805 года перешёл в лейб-гвардии Преображенский полк. С этим полком он участвовал в войне 1807 года с французами (в 1808 году за отличие был произведён в первый офицерский чин), в Отечественной войне 1812 года и Заграничных походах 1813 и 1814 годов, отличился в сражениях при Бородине (награждён орденом Святой Анны 4-й степени), Люцене, Бауцене, Пирне, Гисгюбеле и Кульме и за отличие в последнем сражении получил от прусского короля особый крест. В 1816 году произведён в полковники. 27 июля 1818 года назначен командиром Лейб-гвардии Преображенского полка, 22 июля 1825 года произведён в генерал-майоры с оставлением в той же должности. При подавлении мятежа 14 декабря 1825 года Исленьев находился с полком на Дворцовой и Исаакиевской площадях и на следующий день 16 декабря 1825 года получил звание генерал-адъютанта. В 1826 году награждён орденом Святой Анны 1-й степени (императорская корона к этому ордену пожалована в 1829 году).

В 1828-1829 годах Николай Александрович Исленьев находился на театре войны с Турцией. 15 августа 1830 года он был назначен членом Комитета, учрежденного 18 августа 1814 г. (впоследствии назывался Александровский комитет о раненых). 18 декабря 1830 года за беспорочную выслугу 25 лет в офицерских чинах был награждён орденом Святого Георгия 4-й степени (№ 4415 по кавалерскому списку Григоровича – Степанова). В 1831 году принимал участие в усмирении польского восстания и в штурме Варшавы. За эту кампанию он был награждён орденом Святого Владимира 2-й степени и польским орденом «Virtuti Militari» 2-й степени. 6 октября 1831 года Исленьев был назначен командиром 1-й гвардейской пехотной бригады с оставлением в должности командира Преображенского полка, в каковой находился до 1837 года, 6 декабря 1833 года был произведён в генерал-лейтенанты). С этой бригадой в 1835 году принимал участие в крупных Калишских маневрах, командуя отрядом войск гвардейского корпуса. За отличное проведение этих маневров получил орден Белого орла и прусский орден Красного орла 1-й степени. С 22 июля 1837 года до 22 сентября 1841 года был начальником 1-й гвардейской пехотной дивизии, был затем инспектором гвардейских запасных полубатальонов и гренадерских резервных батальонов, членом комитета для составления воинского пехотного устава и командующим оставшейся в Санкт-Петербурге и окрестностях от похода в Венгрию пехотой (со 2 мая 1849 года). В чин генерала от инфантерии он был произведён 10 октября 1843 года и имел русские ордена вплоть до Святого Александра Невского с алмазными знаками, включительно. Николай Александрович Исленьев умер 25 февраля 1851 года в Санкт-Петербурге, похоронен на Лазаревском кладбище Александро-Невской лавры.

Яков Алексеевич Потёмкин

Яков Алексеевич Потёмкин (1782-1831) – генерал-лейтенант, генерал-адъютант, командир Семёновского полка в 1812-1820 годах.

Яков родился в Санкт-Петербурге в дворянской семье генерала Алексея Яковлевича Потёмкина. Крещен 24 октября 1782 года в церкви Воскресения Христова при Обер-егермейстерском корпусе при восприемстве брата Ивана и сестры Екатерины. В 1794 году Потёмкин был зачислен в Сухопутный шляхетный кадетский корпус, а затем переведён в Пажеский корпус, откуда в 1797 году был определён камер-пажем. Затем, 19 мая 1799 года Потёмкин был принят в Конный полк лейб-гвардии в чине поручика. 31 марта 1805 получил погоны полковника и в 1805 и 1807 годах сражался с французами. Награждён 14 сентября 1807 года орденом Святого Георгия 4-й степени. В воздаяние отличного мужества и храбрости, оказанных в сражении 24 мая против французских войск, в коем, быв командирован с полком при генерал-майоре Хитрово на подкрепление генерал-лейтенанта Дохтурова, атаковал неприятеля в засеках и, бросившись на него с мужеством и решительностию, принудил неприятеля ретироваться из леса в беспорядке и потом, поражая онаго с неустрашимостию, преследовал до самого Ломитена, несмотря на картечный неприятельский огонь, вытеснил онаго из деревни, чем нанес неприятелю жестокое поражение. Принимал участие в Русско-шведской войне 1808-1809 годов. С 23 ноября 1809 года – шеф 2-го егерского полка. С 26 января 1810 года по 17 января 1811 года в отставке. По возвращении на воинскую службу Потёмкин был назначен командиром 3-й бригады 17-й пехотной дивизии и шефом 48-го егерского полка. Принимал участие в Отечественной войне 1812 года. 12 декабря 1812 года был назначен командиром лейб-гвардии Семёновского полка, участвовал в заграничном походе русской армии, отличился в Кульмском сражении, за что был награжден орденом Святого Георгия 3-й степени. Звание генерал-адъютанта получил 2 апреля 1814 года.

Потёмкин с гордостью носил форму Семёновского полка и не скрывал сочувствия к своим подчинённым. Мемуарист Ф. Вигель пишет по этому поводу: «Любимым полком императора, коего при отце еще был он шефом, Семеновским полком, командовал генерал-адъютант Яков Алексеевич Потемкин, отлично храбрый офицер, но раздушенный франтик, который туалетом своим едва ли не более занимался, чем службой. Офицеры любили его без памяти, и было за что. В обхождении с ними был он дружественно вежлив и несколько менее взыскателен перед фрунтом, чем другие полковые командиры. Дисциплина от того нимало не страдала».

С 22 июля 1819 года командир 2-й гвардейской пехотной дивизии. 11 мая 1821 Потёмкин был назначен начальником 4-й пехотной дивизии. Дивизией командовал до 2 октября 1827, с 22 декабря 1824 года – генерал-лейтенант. В 1828-1829 годах сражался в русско-турецкой войне. В 1830 году Яков Потёмкин получил назначение на должность временного генерал-губернатора Волынской и Подольской губерний.

Награды: Ордена Святого Александра Невского с алмазами, Святой Анны 1-й и 2-й степени с алмазами, Святого Владимира 2-й, 3-й и 4-й степеней, Святого Георгия 3-й и 4-й степени, почетный кавалер Иоанна Иерусалимского; прусские ордена «Pour le Mérite» и Красного Орла 2-й степени, австрийский Военный орден Марии Терезии 3-й степени; Кульмский крест; две золотые шпаги «за храбрость» (одна с алмазами).

Леонтий Осипович Гурко-Ромейко 1-й (1783-1860) – генерал-майор (17 января 1820 года).

Родился 15 ноября 1783 года в семье Курляндского вице-губернатора, действительного статского советника Осипа Осиповича Гурко (1745-1811), происходил из дворян Витебской губернии, 8 февраля 1800 года в возрасте 16 лет поступил на военную службу унтер-офицером лейб-гвардии Семёновского полка, 2 апреля 1800 года – подпрапорщик, 15 мая 1803 года – прапорщик, 14 января 1804 года – адъютант генерал-майора Петра Гавриловича Лихачёва (1758-1813), 31 июля 1805 года – адъютант генерала от кавалерии Ивана Ивановича Михельсона (Johann Michelson) (1740-1807). 9 августа 1805 года – подпоручик, участвовал в кампаниях 1805-1807 годов против французов, сражался при Аустерлице (Austerlitz), Гуттштадте (Guttstadt) и Фридланде (Friedland), 17 августа 1807 года – поручик, 12 февраля 1809 года – штабс-капитан, 1 мая 1811 года – капитан.

9 марта 1812 года во главе роты Его Величества лейб-гвардии Семёновского полка выступил из Санкт-Петербурга в поход, под командой полковника Фёдора Николаевича Посникова (1784-1841) в составе 1-й бригады генерал-майора барона Григория Владимировича Розена 3-го (Georg Andreas von Rosen) (1782-1841) Гвардейской пехотной дивизии 5-го пехотного корпуса генерал-лейтенанта Николая Ивановича Лаврова (1761-1813) принимал участие в отступлении от Вильно до Бородина, в генеральном сражении отличился при отражении атак французской кавалерии на центр русской позиции, сражался 6 октября 1812 года при Тарутино и 11 октября 1812 года под Малоярославцем, затем участвовал в преследовании неприятеля до границ Российской Империи. Принимал участие в Заграничных походах 1813-1814 годов, сражался при Люцене (Lutzen), Бауцене (Bautzen), Кульме (Kulm), Лейпциге (Leipzig) и Париже (Paris)

После окончания боевых действий продолжил службу в полку, командовал батальоном. 22 июля 1819 года назначе командиром Лейб-гвардии Семёновского полка. 17 января 1820 года получил чин генерал-майора. 4 апреля 1822 года вышел в отставку. Умер в 1860 году в своём имении в селе Петровское Калужской губернии в возрасте 76 лет.

Сергей Павлович Шипов

Сергей Павлович Шипов (5 (16) февраля 1789, с. Бельково, Костромская губерния – 13 (25) августа 1876, Москва) – генерал-адъютант (1825), член Военного совета (1838-1841), генерал от инфантерии (1843), казанский губернатор (1842-44), сенатор (1846). Член «Союза спасения» и Коренного совета «Союза благоденствия».

Сергей Павлович Шипов родился в имении Шиповых, селе Бельково Солигаличского уезда Костромской губернии, в семье уездного предводителя дворянства Павла Антоновича Шипова и его жены Елизаветы Сергеевны, урожденной Шулепниковой. До 13 лет получал домашнее образование под руководством матери, после чего продолжение образования вверили наставнику, а также дяде по матери, Михаилу Сергеевичу Шулепникову. В дальнейшем, уже во время службы, продолжал самообразование, беря дополнительные уроки у преподавателей. 15 (27) февраля 1805 года в возрасте 16 лет был определён на службу в департамент министерства народного просвещения. С 1 (14) января 1806 года коллегии-юнкер. 4 (16) сентября 1807 года поступил юнкером в Лейб-гвардии Егерский полк. С 17 (29) декабря 1807 портупей-юнкер. По просьбе родителей 23 февраля (6 марта) 1808 года переведён портупей-прапорщиком в лейб-гвардии Преображенский полк для совместной службы с родственником, капитаном А.И. Бартеневым. С 25 апреля (7 мая) 1809 года прапорщик, с 12 (24) февраля 1810 года подпоручик, с 26 октября (7 ноября) 1811 года поручик.

Принимал деятельное участие в Отечественной войне 1812 года и заграничных походах русской армии 1813-1814 годов. Участник битвы 5 и 6 августа под Смоленском, в сражении 26 августа под Бородином и в ночной экспедиции при Тарутине. Проявил отличие в сражении под Малоярославцем 24 октября (6 ноября) 1812 года. Участвовал в сражении под Вязьмой и в сражении под Красным. За деятельное преследование неприятеля получил орден св. Владимира 4-й степени с бантом и серебряную медаль в память 1812 года. 14 (26) апреля 1813 года присвоено звание штабс-капитана. Перейдя русскую границу с войсками, преследовавшими неприятеля, сражался под Лейпцигом, Бауценом и Теплицем. За сражение под Кульмом (17(29) – 18(30) августа 1813 года) получил от прусского короля Фридриха-Вильгельма III военный орден за заслуги (Pour la mérite) и Кульмский крест. Награждён серебряной медалью в память вступления русских войск в Париж в 1814 году. С 1 (13) января 1816 года капитан, с 1 (13) октября 1816 года полковник.

18 (30) октября 1817 года принял командование Перновским гренадерским полком, «приведённым в полное расстройство прежним командиром» (имеется в виду полковник М.А. Фонвизин). «За приведение этого полка в образцовое состояние» С.П. Шипов в чине полковника 4 (16) апреля 1821 года назначен командиром Лейб-гвардии Семёновского полка. Вскоре любимый полк императора Александра I стал первым в ряду остальных полков Гвардейского корпуса, в связи с чем неоднократно удостаивается словесной Высочайшей благодарности. 22 июля (3 августа) 1825 года произведён в генерал-майоры. По восшествии на престол Николая I 15 (27) декабря 1825 года С.П. Шипов назначен его генерал-адъютантом и исправляющим должность начальника штаба гвардейского корпуса.

В 1828 году принял участие в турецкой кампании. Участник нескольких боевых операций; отличился при штурме и взятии крепости Варны. За турецкий поход награждён орденом св. Анны I степени с короной. По возвращении из турецкого похода принял участие в усмирении Польши. За отличие в сражении 9 (21) мая 1831 года при деревне Жолтки награждён золотой шпагой с алмазами с надписью «За храбрость». За воинскую доблесть, проявленную в битвах под Минском и Калушиным, а также при штурме Варшавы 25-26 августа (6-7 сентября) 1831 года награждён орденами св. Владимира II степени и медалью «За взятие приступом Варшавы».

10 (22) марта 1832 года назначен генерал-кригскомиссаром Военного министерства (III класс Табели о рангах), и 6 (18) декабря 1833 года произведён в соответствующий этому классу чин генерал-лейтенанта. На должности генерал-кригскомиссара («главнозаведующий обмундировкой и жалованьем армии» со значительными ревизорскими полномочиями) С. П. Шипов инициировал и осуществил пересмотр ранее действовавших положений, добился пересмотра окладов и довольствия, принял меры к искоренению хищений. Проведённые им меры получили одобрение. В 1835 году награждён орденом Святого Георгия 4-й степени и знаком отличия за 25 лет беспорочной службы. При оставлении должности генерал-кригскомиссара в 1837 году С.П. Шипову был пожалован орден Белого орла. В октябре 1837 года назначен членом Военного Совета.

По окончании боевых действий в Польше принял участие в деятельности органов по обеспечению интеграции и мирного развития Царства Польского в составе Российской империи. В 1837 году назначен главным директором-председателем правительственной комиссии внутренних и духовных дел и народного просвещения Царства Польского. Биограф отмечает, что во время исполнения этой должности С. П. Шипов «неутомимо трудился над распространением в польском обществе верных понятий об истории и взаимных отношениях русского и польского народов», распространением сочинений, правдиво излагающих события русской и польской истории. В дополнение к последним Шипов лично писал и издавал работы, «обстоятельно знакомившие с потребностями и положением западной Руси и Польши». Одной из любимых идей генерала было «литературное соединение» всех славянских народов. Особое рвение Шипов проявлял в отношении введения в Привислинском крае русского языка. В короткое время Шипов сменил директоров и инспекторов учебных заведений, не владевших русским языком. В канцеляриях учебных заведений и в совете просвещения ввёл делопроизводство на русском языке. Стараниями Шипова уже к началу 1837/38 учебного года во всех учебных заведениях Польши была произведена замена учебных пособий. Сверх того, по его настоянию в программах было значительно увеличено число часов на преподавание русского языка, русской и всеобщей истории, географии и статистики. Выпускникам, заканчивавшим курс с отличными успехами по русскому языку, была разработана система поощрений, включая трудоустройство. Помимо русификации в сфере народного образования в Польше, Шипов «обратил внимание на существующую роль вероисповеданий». В связи с этим он лично разработал и представил Паскевичу «Положение об унитарных училищах для греко-униатов». Проект этот, как отмечает биограф, был «слишком смелый по времени», и успеха не имел – так же, как и поставленный генералом вопрос о необходимости воссоединения холмских униатов с православной церковью. Сославшись на расстроенное здоровье, 50-летний генерал рапортовал о невозможности продолжать свою плодотворную деятельность в царстве Польском, и в 1840 году возвратился в Россию. За свои просветительские труды в Польше С.П. Шипов был награждён орденом Святого Александра Невского.

27 декабря 1841 (8 января 1842) года С.П. Шипов получает назначение казанским военным губернатором с управлением гражданской частью. Руководил восстановлением Казани после пожара 1842 года. В 1843 году произведён в генералы от инфантерии. Должность губернатора в Казани исправляет до 14 (26) марта 1846 года, после чего в 1846 году по собственному желанию С.П. Шипова переводят в Москву для присутствия в московских департаментах Правительствующего сената. По переселении в Москву, отмечает биограф, на протяжении последующих 30 лет С.П. Шипов покидал первопрестольную «только в редких случаях, и притом на самое короткое время». С 1847 года состоял вице-президентом Московского общества сельского хозяйства.

22 июля (3 августа) 1875 года С. П. Шипов отметил редкий юбилей – 50-летие в генеральских чинах. Это событие было отмечено новой государевой милостью в виде назначения пожизненной пенсии. Через год и три дня после этой даты, 25 июля (6 августа) 1875 года на 87 году жизни генерал скончался. Похоронен в фамильном склепе Донского монастыря.

Награды: Орден Святого Владимира 4-й степени с бантом (1813); Орден Святой Анны 4-й степени с бантом (1813); Орден Святой Анны 1-й степени (1826); императорская корона к ордену (1829); Золотая шпага «За храбрость» с алмазами (1831); Орден Святого Владимира 2-й степени (1831); Польский орден «Virtuti Militari» 2-й степени (1831); Орден Белого Орла (1835); Орден Святого Георгия 4-й степени за 25 лет службы (1835); Орден Святого Александра Невского (1839); медаль «В память Отечественной войны 1812 года» (1813); медаль «За взятие Парижа» (1814); Знак отличия за XX лет беспорочной службы (1835). Иностранные: Кульмский крест (1813); Прусский орден Pour le Mérite (1813); Золотая корона к прусскому ордену Pour le Mérite (1865).

Карл Карлович Пирх

Барон Карл Карлович Пирх (нем. Karl von Pirch; 11 марта 1788 года – 9 января 1822 года) – участник Отечественной войны 1812 года и Заграничного похода русской армии 1813-1814 годов. Старший из двух сыновей барона Карла фон Пирха Старшего, который в 1780-х годах переселился из Германии в Россию. Его младший брат – Альберт Пирх (1791-1853), генерал-майор (1820) и казанский гражданский губернатор (1830-1831). В 1799 году Карл и его брат Альберт был зачислен в 1-й кадетский корпус. В сентябре 1805 года он поступил прапорщиком в Преображенский лейб-гвардии полк. Один из офицеров-преображенцев С.П. Шипов впоследствии вспоминал: «Из числа товарищей моих я имел весьма немного коротких приятелей, людей умных и образованных; из них наиболее сблизился я с бароном Карлом Карловичем Пирхом 1-м, человеком во всех отношениях отличным». В 1807 году в кампании против французов Пирх участвовал в битве при Гейльсберге. Позднее был произведен в подпоручики (1808) и поручики (1810). В 1812 году Пирх участвовал в Отечественной войне. 26 августа того же года поручик Пирх принял участие в Бородинском сражении, за которое получил в награду Орден Святой Анны 3-й степени «За храбрость». Участвовал в Заграничном походе русской армии 1813-1814 годов, где принимал участие в битвах при Лютцене, Бауцене и Кульме. В 1813 году – штабс-капитан, а в сентябре того же года был произведен в капитаны. За битвы при Лютцене и Бауцене был награждён Орденом Святого Владимира 4-й степени с бантами, за Кульмское сражение – Орденом Святой Анны 2-й степени с алмазами. В 1816 году Пирх получил чин полковника. Был награждён медалью «В память Отечественной войны 1812 года», прусскими орденами Железный крест (1817) и «За заслуги» (1819). 9 апреля 1820 года он назначен флигель-адъютантом Наследника цесаревича Николая Павловича. 20 сентября 1821 года Карл Карлович Пирх был пожалован в генерал-майоры. Умер в Видзах в возрасте 33 лет.

Александр Иванович Чернышёв

Граф (1826), князь (с 1841), светлейший князь (с 1848) Александр Иванович Чернышёв (30 декабря 1785 года (10 января 1786 года), Москва – 8 (20) июня 1857 года, Кастелламмаре-ди-Стабия) – деятель русской разведки и армии (генерал-адъютант, генерал от кавалерии). Накануне Отечественной войны 1812 года – военно-дипломатический агент русского правительства при дворе Наполеона I. В продолжение 25 лет (1827-1852) исполнял обязанности военного министра.

Происходил из старинного дворянского рода Чернышёвых. Родился в семье сенатора, генерал-поручика Ивана Львовича Чернышёва и Евдокии Дмитриевны Ланской (1757-1816), фрейлины Екатерины II. После домашнего воспитания был принят камер-пажом к высочайшему двору; затем служил в Кавалергардском полку и боевое поприще начал в сражении при Аустерлице, участвовал в войне четвёртой коалиции (кампания 1807 года). В 1808 году ездил в Париж и Байонну с поручениями к императору Наполеону. Во время Войны пятой коалиции (1809 год) состоял при французском императоре. После Шёнбруннского мира он остался в Париже доверенным лицом русского императора и военно-дипломатического агента. Добыл множество секретных документов и сведений. Своё влияние при дворе получил после пожара 1810 года в доме австрийского посланника, когда спасал влиятельных персон с дамами, действуя хладнокровно и уверенно. Молва приписывала ему любовную победу над сестрой императора – Полиной Боргезе. Несмотря на доклады французской контрразведки о подозрениях в шпионаже в адрес русского агента, Наполеон доверял Чернышёву. В это время была совершена дерзкая операция обеспечения Наполеона фальшивыми печатными досками карт территорий Российской империи, что повлияло на будущее поражение войск интервентов в России. Покинул Париж 14 февраля 1812 года. По дороге домой Чернышёв исполнил важное дипломатическое поручение в Стокгольме, а по возвращении оттуда состоял при императоре.

На исходе Отечественной войны отправлен к фельдмаршалу Кутузову и адмиралу Чичагову для объявления им плана общего движения русских войск к Березине. Вскоре по прибытии к Дунайской армии, Чернышёв был послан Чичаговым из Бреста с лёгким конным отрядом в герцогство Варшавское для действий в тылу австрийского корпуса Шварценберга. С этого времени начинается партизанская деятельность Чернышёва, причём ему приходилось командовать не только мелкими, но и весьма значительными отрядами, численность которых превосходила 4000 человек. Отряд Чернышёва первым вошёл в Берлин 20 февраля 1813 года; вместе с отрядом генерала Дёрнберга (где кавалерией командовал генерал-адъютант Бенкендорф), участвовал в сражении при Люнебурге 21 марта 1813 года, закончившимся полным уничтожением четырёхтысячного отряда генерала Морана. Отряд Чернышёва 13 мая 1813 года напал на стоявший лагерем возле Хальберштадта артиллерийский парк наполеоновских войск. Выстроившись в линию, по сигналу Чернышёва гусары, драгуны и казаки провели образцовую кавалерийскую атаку, выдержали картечный залп и, потеряв убитыми около сорока человек, захватили 14 орудий, 11 зарядных ящиков (остальные взорваны), значительный обоз с провиантом, около 800 лошадей и более 1000 пленных (среди которых был генерал Окс). Самой известной военной операцией А.И. Чернышёва стал его поход на столицу Вестфальского королевства город Кассель. Переправившись с отрядом в 2500 человек конницы в ночь с 9 на 10 сентября 1813 года через Эльбу, рано утром 16 сентября Чернышёв подошёл к стенам Касселя. Штурм города начался сразу же, несмотря на сильный туман, русские войска атаковали с успехом, но Чернышёву пришлось дать отбой, когда он заметил в тылу войска генерала Бастинеллера. Узнав о нападении русского отряда, из Касселя поспешно бежал король Вестфалии Жером Бонапарт с отрядом гвардии, после чего силы нападавших и оборонявшихся примерно сравнялись. 18 сентября штурм Касселя возобновился, Чернышёв использовал около трёхсот вестфальских дезертиров и два эскадрона драгун как пехоту, ворота обстреливались из 13 орудий, девять из которых были трофейными. Гарнизон под командой дивизионного генерала Алликса де Во имел достаточно сил для обороны города, но были допущены тактические ошибки, и занятие города русским отрядом стало неминуемым. После длительных переговоров, 18/30 сентября в 18.30 были подписаны шесть параграфов предложений по капитуляции, согласно которой французские и вестфальские войска покинули город с оружием и обозами в течение двух часов в сопровождении казачьего конвоя. Добычей отряда стали 32 орудия, боеприпасы, документы Вестфальского королевства и деньги из королевской казны, было взято в плен более 1000 человек, из которых 51 офицер и 200 егерей присоединились к союзным войскам. 21 сентября Чернышёв покинул город, вскоре вновь занятый французскими войсками.

В 1819 году назначен членом комитета об устройстве донских войск и присутствующим в комитете о раненых. В 1821 году получил в командование лёгкую кавалерийскую дивизию. Находился при Александре I во время его кончины в Таганроге. По приказу начальника Главного штаба барона И.И. Дибича 25 ноября 1825 года командирован во 2-ю армию для ареста заговорщиков по доносу капитана Майбороды, привёл армию к присяге Николаю I. С 4 января 1826 года включён в состав Следственной комиссии по делу декабристов, заслужив одобрение императора особым рвением при допросе мятежников, присутствовал при казни. Утверждали, что это была его идея повторно повесить сорвавшихся с виселицы, хотя командовал казнью генерал П.В. Голенищев-Кутузов.

В день коронации Николая I Чернышёв был возведён в графское достоинство. В феврале 1827 года назначен товарищем управляющего главным штабом Его Величества. В должности товарища начальника Главного штаба 26 августа 1827 года поставлен управлять военным министерством; сохранял этот пост до 26 августа 1852 года, хотя с 1848 года управлять министерством ему помогал генерал от артиллерии князь Василий Андреевич Долгоруков, следующий военный министр. Реформы в военном ведомстве обеспечили снижение сроков службы с 25 лет до 20 для музыкантов, солдатских детей и евреев, и до 15 лет для всех остальных. Учреждены военная академия (1832), восемь кадетских корпусов, училища, открыты новые госпитали, разработаны и изданы уставы: госпитальный, рекрутский, войсковые для управления в мирное и военное время; устав казачьего войска. Улучшено довольствие офицеров в денежном содержании и добавлены столовые деньги, а с 1832 года разрешено ношение усов. Также до необходимой практичности было упрощено солдатское обмундирование. При нём в русской армии введено первое нарезное стрелковое оружие (1848), введена горная артиллерия.

А.И. Чернышев не уделял внимания огнестрельному вооружению армии, напротив того, настаивал на том, что только холодное оружие и рукопашная схватка решает исход сражений. Он оставался сторонником применения холодного оружия в бою, таким образом, вооружение армии огнестрельным оружием оставалось практически неизменным с 1812 года. Впервые переделка старых кремнёвых ружей в капсюльные была осуществлена на Тульском оружейном заводе лишь в 1844-1845 годах при том, что зарубежные армии полностью перешли на капсюльные ружья в 1828-1832 годах. Преимущество капсюльных ружей: относительная дешевизна и простота конструкции, возможность стрельбы в любую погоду, в том числе в дождь, более быстрая перезарядка, отсутствие осечек. Переход на использование винтовок и пули Минье так и не произошёл, к Крымской войне армия оказалась абсолютно неподготовленной. Не хватало пороха, зарядов. Снабжение армии в период боевых действий как таковое отсутствовало. Нарезное оружие (импортные бельгийские штуцера) использовалось только в цепи застрельщиков.

В 1848 году назначен председателем Государственного совета Российской империи. Император Николай возвёл его в княжеское достоинство и назначил шефом Санкт-Петербургского 1-го уланского и Кабардинского егерского полков. С 1852 по 1855 год Александр Иванович Чернышёв занимал должность председателя Сибирского комитета. Проблемы со здоровьем (в 1848 г. Чернышёв перенёс апоплексический удар) и почтенный возраст заставили его просить у императора увольнения с должности военного министра, на что было получено высочайшее соизволение. Председателем Государственного совета он оставался до своей смерти, последовавшей в возрасте 71 года в 1857 году в городе Кастелламмаре-ди-Стабия, близ Неаполя (Италия). Похоронен в селе Петровском Московского уезда, в усадебной церкви Петра и Павла.

Матвей Иванович Платов

Граф (1812) Матвей Иванович Платов (8 (19) августа 1753 года, Черкасск – 3 (15) января 1818 года) – атаман Донского казачьего войска (с 1801), генерал от кавалерии (1809), который принимал участие во всех войнах Российской империи конца XVIII – начала XIX века. В 1805 году основал Новочеркасск, куда перенёс столицу Донского казачьего войска.

Платов родился в столице донского казачества Черкасске (ныне – станица Старочеркасская Аксайского района Ростовской области) и был крещён в сохранившейся до нашего времени церкви Петра и Павла. «Из старшинских детей Войска Донского» – его отец-казак был войсковым старшиной. По рождению принадлежал к старообрядцам-поповцам, хотя в силу своего положения не афишировал этого. Мать – Платова Анна Ларионовна, родилась в 1733 году. В браке с Иваном Фёдоровичем у них было четверо сыновей – Матвей, Стефан, Андрей и Пётр. Матвей Иванович поступил в службу на Дону в Войсковую канцелярию в 1766 году в чине урядника, а 4 декабря 1769 года получил чин есаула.

В 1771 году отличился при атаке и взятии Перекопской линии и Кинбурна. С 1772 года командовал казачьим полком. В 1774 году воевал против горцев на Кубани. 3 апреля небольшой казачий отряд Платова был окружен двадцатипятитысячным крымскотатарским войском Девлет II Герея у реки Калалы. С помощью подоспевшего пятисотенного кавалерийского отряда подполковника Бухвостова Платов сумел разбить татар и обратить их в бегство. Василий Потто в «Кавказской войне» приводит речь Платова перед заключительным боем: «Друзья мои! – воскликнул он, обращаясь к полку. – Вы видите сами, какая сила татар окружает нас! Нам нужно биться с этой силой – и победить ее или лечь костьми, как поступали наши деды!.. Не будем же мы русские, не будем донцы, если устрашимся проклятого татарина!» Помните, – сказал им Платов, – что вам, быть может, предстоит пробиться сквозь неприятеля… Дон не забудет вашей услуги, а если суждена вам славная смерть, то знайте, что вы положите головы в честном бою за край ваших отцов, за православную веру, за ваших братии, за матушку-царицу – за все, что есть на земле святого и драгоценного для русского чувства!» В 1775 году во главе своего полка принял участие в разгроме мятежа Емельянома Пугачева. В 1782-1783 годах сражался с ногайцами на Кубани. В 1784 году участвовал в подавлении восстаний чеченцев и лезгин. В 1788 году отличился при штурме Очакова. В 1789 году – в сражении под Каушанами (13 сентября) при взятии Аккермана (28 сентября) и Бендер (3 ноября). Во время штурма Измаила (11 декабря 1790 года) возглавил 5-ю штурмовую колонну. С 1790 года атаман Екатеринославского и Чугуевского казачьих войск. 1 января 1793 года произведён в генерал-майоры. В 1796 году участвовал в персидском походе. После того как указом из Петербурга поход был внезапно отменён, ослушавшись Высочайшего повеления, остался со своим полком охранять штаб командующего генерал-аншефа графа Валериана Зубова, которому грозил персидский плен. Был заподозрен императором Павлом I в заговоре и в 1797 году сослан в Кострому, а затем заключён в Петропавловскую крепость. В январе 1801 года был освобождён и стал участником самого авантюрного предприятия Павла – Индийского похода. Лишь со смертью Павла в марте 1801 года уже выдвинувшийся во главе 27 тысяч казаков к Оренбургу Платов был возвращён Александром I.

15 сентября 1801 года произведён в генерал-лейтенанты и назначен войсковым атаманом Войска Донского. В 1805 году основал новую столицу донского казачества – Новочеркасск. Много сделал для упорядочения управления войском. В кампании 1807 года командовал всеми казачьими полками действующей армии. После сражения при Прейсиш-Эйлау заслужил всероссийскую известность. Прославился своими лихими налётами на фланги французской армии, нанёс поражение нескольким отдельным отрядам. После отступления от Гейльсберга отряд Платова действовал в арьергарде, принимая на себя постоянные удары преследовавших русскую армию французских войск. В Тильзите, где был заключён мир, Платов познакомился с Наполеоном, который в знак признания боевых успехов атамана подарил ему драгоценную табакерку. От французского ордена Почётного легиона атаман отказался, сказав, что не служил Наполеону и не может ему служить. В 1809 году сражался против турок. Почти без боя занял город Бабадаг. 27 сентября произведён в генералы от кавалерии.

Во время Отечественной войны 1812 года командовал сначала всеми казачьими полками на границе, а потом, прикрывая отступление армии, имел успешные дела с неприятелем под местечком Мир и Романово. В сражении у села Семлево армия Платова разгромила французов и взяла в плен полковника из армии маршала Мюрата. Часть успеха принадлежит генерал-майору барону Розену, которому атаман Платов предоставил полную свободу действия. После сражения при Салтановке прикрывал отступление Багратиона к Смоленску. 27 июля (8 августа) атаковал у деревни Молево Болото кавалерию генерала Себастьяни, опрокинул противника, взял 310 пленных и портфель Себастьяни с важными бумагами. После Смоленского сражения Платов командовал арьергардом объединённых русских армий. 17 (29) августа по докладу Барклая-де-Толли за «нераспорядительность» заменён Коновницыным и выслан из действующей армии. С 17 (29) по 25 августа (6 сентября) ежедневно вёл бои с французскими авангардными частями. В критический момент Бородинского сражения вместе с Уваровым направлен в обход левого фланга Наполеона. У деревни Беззубово кавалерия была остановлена войсками генерала Орнано и вернулась назад. Призвал казаков к вступлению в ополчение, и уже в Тарутине казачий контингент достиг 22 тысяч человек. После сражения при Малоярославце Платову было поручено организовать преследование отступавшей Великой армии. Участвовал в сражении под Вязьмой, а затем организовал преследование корпуса Богарне. 27 октября (8 ноября) на реке Вопь между Дорогобужем и Духовщиной, возле деревни Ярцево (ныне город Ярцево), отрезал часть корпуса Богарне и взял 3500 пленных, в том числе начальника штаба корпуса генерала Сансона, и 62 орудия. Принял участие в сражениях при Колоцком монастыре, Семлёве, Смоленске, Красном. За заслуги именным Высочайшим указом от 29 октября (10 ноября) 1812 года атаман войска Донского, генерал от кавалерии Матвей Иванович Платов возведён, с нисходящим его потомством, в графское Российской империи достоинство. При взятии А.Н. Сеславиным 16 (28) ноября 1812 года города Борисова с потерей противником около 5000 убитыми и 7000 пленными преследовал в течение трёх дней откатывающуюся армию противника от Вильно к Ковно и, не дав ему времени переформировать свои силы, 3 декабря вступил в Ковно. За кампанию 1812 года находившиеся под командованием Платова казаки взяли около 70 тысяч пленных, захватили 548 орудий и 30 знамён, а также отбили огромное количество награбленных в Москве ценностей. 2 (14) декабря одним из первых перешёл Неман и преследовал войска Макдональда до Данцига, который обложил 3 (15) января 1813 года. Во время Заграничного похода состоял при Главной квартире, при этом ему время от времени поручалось командование отдельными отрядами, действовавшими на коммуникациях противника. В сентябре получил начальство над особым корпусом, с которым участвовал в сражении при Лейпциге. Преследуя неприятеля, взял в плен около 15 тысяч человек. В феврале 1814 года сражался во главе своих полков при взятии Немура (4 февраля), Арси-сюр-Оба, Сезанна и Вильнёва.

В 1814 году, после заключения Парижского мира, сопровождал императора Александра I в Лондон, где его встречали шумными овациями. Вместе с тремя особо отличившимися полководцами армий антинаполеоновской коалиции – российским фельдмаршалом Барклаем-де-Толли, прусским фельдмаршалом Блюхером и австрийским фельдмаршалом Шварценбергом получил в награду от муниципалитета Лондона специальную почётную саблю ювелирной работы (находится в Новочеркасске в Музее истории донского казачества). Стал первым русским, кому присвоили звание Почётного доктора Оксфордского университета.

Последние месяцы 1817 года Матвей Иванович Платов из-за плохого самочувствия почти не покидал свой Мишкинский загородный дом. В конце декабря 1817 года он все-таки выехал в свое имение Еланчик под Таганрогом. Там он умер 3 января (15 января) 1818 года.

Награды: Орден Святого апостола Андрея Первозванного (08.10.1813); Орден Святого Георгия 2-й степени асса (22.11.1807) – «За неоднократное участие в боях в должности начальника передовых постов в войну с французами 1807 года»; Орден Святого Георгия 3-й степени (25.03.1791) – «Во уважение на усердную службу и отличную храбрость, оказанную при взятии приступом города и крепости Измаила с истреблением бывшей там турецкой армии, командуя колонною»; Орден Святого Георгия 4-й степени (14.04.1789) – «За отличную храбрость, оказанную при атаке крепости Очакова»; Орден Святого Владимира 1-й степени (1809); Орден Святого Владимира 2-й степени (1807); Орден Святого Владимира 3-й степени (1796); Орден Святого Александра Невского (18.11.1806); Алмазные знаки к Ордену Святого Александра Невского (1807); Орден Святой Анны 1-й степени (1801); Орден Святого Иоанна Иерусалимского, командорский крест (1801); Золотая сабля с алмазами и надписью «За храбрость» (1796); Серебряная медаль «В память Отечественной войны 1812 года»; Бриллиантовое перо с вензелем императора Александра I и лаврами на кивер (1813). Иностранные награды: Орден Чёрного орла (Пруссия, 1807); Орден Красного орла (Пруссия, 1807); Военный орден Марии Терезии 3-й степени (Австрия, 1813); Австрийский орден Леопольда 2-й степени (Австрия, 1813); Сабля, украшенная алмазами, от муниципалитета Лондона (Великобритания, 1814).

Андриан Карпович Денисов

Андриан Карпович Денисов (1763-1841) – русский военачальник, генерал-лейтенант (1813), войсковой атаман Войска Донского (1818). Участник походов А.В. Суворова и Наполеоновских войн.

Сын генерал-майора К. П. Денисова и племянник графа Ф.П. Денисова, родился в станице Пятиизбянской 2-го донского округа Всевеликого Войска Донского. В 1775 году был вывезен отправившимся на службу отцом в Петербург, где обучался наукам в частном пансионе. В 13 лет, по обычаю того времени, был записан на службу казаком, 12 апреля 1777 года, получил чин есаула, а в 1780 году был произведен в поручики.

В 1787 году Денисов был назначен в Ново-Донское войско под команду полковника Платова, где и формировал казачий полк, во главе которого он принял участие в Русско-турецкой войне 1787-1792 годов. Отличился при штурме Измаила в 1790 году (первым взошёл на один из бастионов) и был награждён Орденом Святого Георгия 4-й степени. В 1791 году вновь отличился в Мачинском сражении и был награждён именной золотой медалью. В 1792 и 1794 годах воевал с польскими конфедератами. Командуя пятью донскими казачьими полками в авангарде корпуса генерал-майора Ф.П. Денисова, особенно отличился в сражении 29 сентября (10 октября) 1794 года при Мацеёвице, где, согласно его мемуарам (подтверждаемым архивными источниками и показаниями Костюшко на следствии), захватил раненого в бою командующего войсками противника генерал-лейтенанта Тадеуша Костюшко, сам перевязал ему раны и приказал своему двоюродному брату, командиру донского полка майору Василию Денисову вынести Костюшко с поля боя на носилках из казачьих плащей. Получил в боях несколько ранений и был награждён несколькими орденами. В 1796 году волонтером принял участие в Персидском походе. В 1799 году с блеском проявил свои воинские способности в Итальянском и Швейцарском походах Суворова, командуя всеми казачьими полками, был произведен в генерал-майоры (за сражение при Нови) и награждён несколькими орденами. В 1805-1806 годах исполнял обязанности наказного атамана Войска Донского. Принял участие в кампании 1807 года против французов в восточной Пруссии и в 1808-1811 годах находился на театре военных действий с турками. Во время Отечественной войны 1812 года и Заграничного похода русской армии 1813-1814 годов на Дону исполнял должность наказного атамана и губернатора Области Войска Донского. После Бородинского сражения сформировал и в сентябре 1812 года отправил к Главной армии под командованием генерал-фельдмаршала М.И. Кутузова дополнительно 26 ополченческих казачьих полков. В 1813 году «За благоразумные распоряжения» ему присвоили чин генерал-лейтенанта.

В 1818 году назначен наказным атаманом Войска Донского. Предпринял попытку реформировать жизнь и устройство Войска. Но в разработке нового положения о Войске столкнулся с оппозицией и интригами со стороны дворян, направляемых и поддерживаемых из Петербурга приближенным Александра I генерал-адъютантом А.И. Чернышевым, из-за которого А.К. Денисов в 1821 году был отстранен императором от должности, но вначале он сам подал в отставку ввиду несогласия с попытками представителей власти урезать внутреннее самоуправление, экономическую автономию и другие права донского казачества. Против него и ряда других прославленных и заслуженных донских военачальников возбудили следственное дело. Хотя обвинения ему так и не было предъявлено, судебное дело ещё долго не было закрыто. Однако предложенный Андрианом Денисовым проект уложения (закона) по устройству и особому статусу Области Всевеликого Войска Донского был принят в 1835 году и вошёл в свод законов Российской Империи. В последние годы проживал в своём имении Анастасиевка Миусского округа, занимался написанием мемуаров, которые частично после его кончины публиковались в журнале «Русская старина». Умер в 1841 году.

Награждён орденом Святого Георгия 4-й степени (31 марта 1792 года) и Золотой саблей «За храбрость» с алмазами (за отличия в русско-прусско-французской войне 1806-1807 годов). Награждён орденами Святого Иоанна Иерусалимского, Святого Владимира 4-й степени (за польскую кампанию 1792 года), Святого Владимира 2-й степени («За отличное усердие и благоразумные распоряжения» при формировании ополчения в Отечественную войну), Святой Анны 1-й степени, Именной золотой медалью за Мачин, а также иностранными наградами – орденом Красного Орла 2-й степени (Пруссия) и орденом Pour le Mérite (Пруссия).

Алексей Васильевич Иловайский

Алексей Васильевич Иловайский 3-й (1767-1842) – российский генерал-лейтенант, войсковой атаман Донского казачьего войска.

Алексей Иловайский родился в 1767 году на Дону и в 1776 году был записан в службу есаулом. После продолжительной службы на линиях Царицынской (1776-1778), Бугской (1781-1782) и Кавказской (1784-1786), во время которой ему неоднократно приходилось бывать в пограничных делах. Иловайский принял участие во 2-й турецкой войне и отличился при Фокшанах, Рымнике (получил чин премьер-майора) и штурме Измаила, где был тяжело ранен (получил чин подполковника), и в поражении турок у Мачина. Произведённый 14 октября 1794 года в полковники и 30 октября 1798 года в генерал-майоры, Иловайский в том же году покинул службу и вернулся лишь в 1808 г. с назначением непременным членом войсковой канцелярии.

В 1812 году назначен походным атаманом Донских казачьих полков. Принял участие в Отечественной войне: под Малоярославцем он захватил у неприятеля 11 пушек и до 200 пленных; у Колоцкого монастыря принудил неприятеля оставить 26 орудий со снарядами и несколько сот ружей. Затем он с успехом участвовал в сражениях под Гжатском, Вязьмой, Дорогобужем, Духовщиной (где отбил 36 орудий), при занятии Ярцевой переправы, города Ковны и в преследовании неприятеля до Данцига. За боевые отличия в эту войну 25 марта награждён орденом Святого Георгия 3-й степени. В воздаяние отличнаго мужества и храбрости, оказанных в сражениях при преследовании французских войск от Малоярославца до Немана. 26 марта получил орден Святого Георгия 4-й степени. В воздаяние ревностной службы и отличия, оказанного против французских войск с 13 октября 1812 года по 4 января 1813 года, от Мало-Ярославца до реки Неман и по переходе через оной в Пруссии до Данцига, где, находясь под начальством генерала от кавалерии графа Платова, 14 октября при разбитии неприятельской пехоты, стремившейся на Медынь, командуя вверенным полком и другими полками, действовал с отличною предприимчивостию, мужеством и храбростию, взяв в плен более 300 человек и 5 пушек; во все же время преследования неприятеля до Немана и за Неманом был в неоднократных сражениях и поступал отлично. В 1813 году Иловайский в заграничном походе участвовал во взятии Эльбинга, Мариенвердера и Мариенбурга, находился при блокаде Штетина, Торгау и Магдебурга и был в сражении при Денневице.

В 1820 году Иловайский был назначен членом комитета для устройства Донского казачьего войска, 31 января 1821 года, произведённый 20 сентября 1821 года в генерал-лейтенанты – наказным атаманом войска, которым состоял с 1823 по 1827 год. 7 июня 1827 года был снят со своей должности за критику генерал-адъютанта Чернышёва, окончательно вышел в отставку 12 сентября 1831 года. Среди прочих наград имел ордена Святого Александра Невского, Святого Владимира 2-й степени, Святой Анны 1-й степени, два прусских ордена – Красного Орла 2-й степени и «Pour le Mérite», а также золотую саблю с надписью «За храбрость». Умер в Новочеркасске 28 января 1842 года.

Василий Васильевич Орлов-Денисов

Граф Василий Васильевич Орлов-Денисов (8 сентября 1775 – 24 января 1843) – генерал-адъютант, генерал от кавалерии (1826). Участник Отечественной войны 1812 года и заграничных походов русской армии 1813-1815 годов. Родоначальник графского рода Орловых-Денисовых.

«Природный донской казак». Сын Василия Петровича Орлова, атамана Войска Донского, и внук (по матери) первого графа из казаков генерала от кавалерии Ф.П. Денисова. Отец его владел богатыми землями на Дону, а после смерти деда, графа Денисова, не имевшего сыновей, к Василию Васильевичу перешла 26 апреля 1801 года фамилия дедовская и графский титул. С двенадцати лет был уже казаком на коне, а 15-ти лет нёс сторожевую службу на берегах Чёрного моря. Военную службу начал 4 января 1789 казаком, 4 октября того же года получил чин сотника. 3 июля 1799 года произведен в полковники. Живя в Петербурге, юный граф Орлов-Денисов вошёл в знакомство с Г.Р. Державиным, который покровительствовал знатному казаку и помог ему получить начальное образование. Немного знал французский и немецкий языки.

В 1807 году впервые принял участие в боевых действиях против французов при Гутштадте и Гейльсберге, награждён орденом Святого Георгия 4-й степени. 12 декабря пожалован в генерал-майоры. В 1808 году назначен командиром Лейб-гвардейского Казачьего полка и вместе с ним воевал со шведами в 1808-09 годах.

31 января 1811 года удостоен звания генерал-адъютанта. В 1812 году находился в арьергарде и был контужен. В бою при Лубине удачно командовал 1-м кавалерийским корпусом. В Бородинской битве, во время рейда кавалерии М.И. Платова и Ф.П. Уварова, возглавлял первую атаку трёх конных полков на пехоту противника. В сражении при Тарутине начальствовал первой колонной. Плодами внезапной атаки его конницы стали все захваченные в этот день российские трофеи. Награждён орденом Святого Георгия 3-й степени. Участвовал в боях под Малоярославцем, Гжатском, Ляховым, во главе летучего партизанского отряда в составе 6 казачьих, Нежинского драгунского полка и 4 орудий донской конной артиллерии, Красным, Вильной.

В 1813-1814 годах командовал конвоем Александра I и находился при нём под Люценом, Бауценом, Дрезденом, Кульмом. 15 сентября 1813 года получил чин генерал-лейтенанта. Отличился в Лейпцигском сражении, где ударил с казаками во фланг неприятельским кавалерийским массам, стремившимся прорвать центр российской армии. Во время отступления Наполеона к Рейну Орлову-Денисову поручен был отряд с приказанием преследовать французов и всячески вредить им. Участвовал в бою при Ханау.

В мирное время граф жил в Петербурге и пользовался большим расположением монарха. По отзыву современника, граф Орлов-Денисов, богатырски сложённый, высокого роста, «могучий всадник, был нежным отцом и супругом, с душою пламенною соединял он нрав пылкий. В минуты неудовольствия глаза его сверкали, голос возвышался, но гнев его был непродолжителен. Он любил жизнь роскошную, весёлую, и часто восходящее солнце заставало его за картами». В 1824 году назначен командиром 5-го резервного кавалерийского корпуса, 22 августа 1826 года произведён в генералы от кавалерии. Сопровождал тело покойного Александра I из Таганрога до Петропавловской крепости. В 1827 году оставил службу, но, когда была объявлена война Турции, снова поступил в войска и состоял при главной квартире государя. «Гостеприимный, весёлый и любезный среди товарищей, он был молчалив с малознакомыми. Он делал много добра, строил церкви, помогал бедным и в Харькове основал первый детский приют. Природный казак, он искренно любил своих донцев и считал их непобедимыми, а казаки боготворили его и боялись его сурового взгляда» – Николай Михайлович. 23 марта 1828 года первым в период правления Николая I был удостоен звания генерала, состоящего при Особе Его Величества.

В последние годы жил в усадьбе Мерчик под Харьковом. Скончался в Харькове и был погребён в соборном храме Покровского женского монастыря. Только 4 сентября 1911 года его прах был перенесен в Новочеркасск в усыпальницу новопостроенного Вознесенского войскового собора.

Награды: Орден Святого Георгия 3-й степени (23.12.1812); Орден Святого Георгия 4-й степени (20.05.1808); Орден Святого Владимира 2-й степени (1813); Орден Святого Владимира 3-й степени (1808); Орден Святого Александра Невского (05.03.1826); Орден Святой Анны 1-й степени (1812); Орден Святой Анны 2-й степени с алмазами (1808); Серебряная медаль «В память Отечественной войны 1812 года»; Бронзовая медаль «В память Отечественной войны 1812 года»; Медаль «За взятие Парижа»; Медаль «За турецкую войну»; Золотая сабля «За храбрость» (1812); Золотая сабля «За храбрость» с алмазами (28.01.1813); Прусский Орден Красного Орла 1-й степени (1813); Прусский Орден «Pour le Mérite»; Австрийский Военный орден Марии Терезии, рыцарский крест (1813); Баварский Военный орден Максимилиана Иосифа, командорский крест (1813); Французский Орден Святого Людовика, большой крест (1815).

Иван Ефремович Ефремов

Иван Ефремович Ефремов (1774-1843) – генерал-лейтенант Донского казачьего войска.

Родился в 1774 году, по происхождению донской казак. В 1791 году он попал на военную службу в Санкт-Петербург и здесь принялся за изучение грамоты. Будучи большим бедняком, Ефремов был вынужден научиться сапожному ремеслу, чтобы заработать для учения лишнюю копейку. В 1793 году, при сформировании Гатчинских войск, Ефремов, как выделявшийся своей строевой подготовкой, был зачислен в них, а в 1796 году, будучи уже вахмистром, при сформировании лейб-гусарского казачьего полка был определён в эскадрон Его Величества и в 1798 году произведён в корнеты того же полка. В 1805 году Ефремов в чине штабс-ротмистра принял участие в сражении под Аустерлицем, а в 1807 – дрался под Гуттштадтом, Клейнфельдом, Вольфсдорфом и Фридландом. За подвиги в эту войну он был награждён орденом св. Владимира 4-й степени. В 1810 году полковник Ефремов принял в командование эскадрон Его Величества.

В апреле 1812 года лейб-казаки прибыли к западной границе Российской империи. Ряд их боевых подвигов во время Отечественной войны связан с именем Ефремова: 14 июня – при местечке Троки, 15 июня – у Вильны, 1 июля – при корчме Соры, 19-го – при Новыверки, 23-го – при Кочержишках, 11 и 12-го – у Будиловской переправы на Двине, 14-го и 15-го – под Витебском, 16-го – у Поречья, 4 августа – у Смоленска, 7-го – при деревне Заболотье и 26-го – при Бородине. В сентябре в командование его было дано четыре казачьих полка, с которыми он и проявил себя как лихой партизан: 4 сентября – при деревне Жилино, с 4-го по 8-е – на Каширской дороге, 8-го – при Старикове, 14-го – при селе Вишнякове и затем у Боровского перевоза. 22 октября, у Вязьмы, командуя пятью полками, он «истребил немалое число противника». 23-го атаковал у села Беломорского пехоту во фланг, 27-го – Дорогобуж; 1 декабря был в деле у Павлинска. Затем, командуя тремя казачьими полками, Ефремов участвует во многих делах в отряде генерал-адъютанта Чернышёва. В воздаяние ревностной службы и отличия, оказанного в сражениях против французских войск с 13 октября 1812 года по 4 января 1813 года, от Мало-Ярославца до реки Немана и по переходе через оную в Пруссии до Данцига бывших, где, находясь под начальством генерала от кавалерии графа Платова, командовал частию донских полков и действовал во всех бывших делах при преследовании неприятеля с отличною предприимчивостию на поражение онаго, брал много в плен разных чинов и везде способствовал к отбитию у неприятеля орудий, а особенно 26 и 27 октября при разбитии Итальянского короля под Духовщиною, затем при поражении неприятельских колон у Вильно на Погулянке и у Ковно на левой стороне по течению реки Немана при истреблении бежавшего неприятеля и далее до Данцига, поступал с отличным мужеством, подавая собою пример подчиненным.

С прибытием императора Александра I к армии лейб-казаки уже до конца кампании составляли конвой Его Величества. 4/16 октября под Лейпцигом Ефремов явился героем исторической атаки лейб-казаков и 23 декабря 1813 г. был награждён за неё орденом св. Георгия 3-й степени «В воздаяние отличных подвигов мужества, храбрости и распорядительности, оказанных в сражении против французских войск 6 и 7 октября под Лейпцигом. В бою 14 марта 1814 года при Фершампенуазе Ефремов был ранен штыком в голову. В 1815 году полковник Ефремов был назначен командиром лейб-гвардии Казачьего полка и также в 1816 – произведён в генерал-майоры.

В 1828 году Ефремов участвовал в войне с турками и получил рану саблей в правую руку во время преследования турок, разбитых на реке Камчик. В эту войну он был награждён золотой саблей с бриллиантами. 25 июня 1829 года Ефремов был произведён в генерал-лейтенанты и уволен на Дон в бессрочный отпуск. Умер 4 октября 1843 года. В 1911 году его прах был торжественно перевезён на вечное упокоение (вместе с останками графа Платова, графа Орлова-Денисова, генерала Бакланова) в усыпальницу войскового кафедрального собора в Новочеркасске.

Награды: За подвиги от Малоярославца до Данцига Ефремов был награждён орденом Святого Владимира 3-й степени и золотой саблей с надписью «За храбрость». За Бородинское сражение был награждён орденом св. Анны 2-й степени с алмазными знаками. 26 марта 1813 года был удостоен ордена Святого Георгия 4-й степени.

Тимофей Дмитриевич Греков

Тимофей Дмитриевич Греков (1770-1831) – генерал-майор русской императорской армии, отличившийся во время наполеоновских войн. Представитель донского полковничьего рода Грековых. Его отец Дмитрий Евдокимович и два дяди также принимали участие в войнах с Наполеоном в генеральских чинах. Военную службу начал под Очаковом в 1788 году и продолжал в Крыму, на Кубани (штурм Анапы), в Польше (Прага 1794 год), в Пруссии, в кампанию 1806-1807 годов под Пултуском, Гейльсбергом, Прейсиш-Эйлау и Фридландом. Награждённый за эту войну орденом Святого Георгия 4-й степени и золотым оружием, Греков во время Отечественной войны 1812 года командует полком своего имени и отличается с ним в ряде сражений: у Романова, Молева-Болота, под Смоленском, Тарутином, Малоярославцем, Борисовом, а в кампанию 1813 года берёт с налету город Гальберштадт. Получив в командование донской казачий Атаманский полк, Греков во главе его берёт под Лейпцигом (6 октября) 22 пушки. Награждённый за этот подвиг чином генерал-майора, Греков во главе Атаманского полка 10 октября берёт город Веймар, а 3 февраля 1814 года укреплённый город Немур. Последним боевым подвигом Грекова было участие его в сражении при Фер-Шампенуазе. После смерти тестя атамана Платова карьера Грекова прервалась. В 1819 году он был отстранён от командования Атаманским полком, а 6 апреля 1822 года уволен в отставку с мундиром. Скончался в августе 1831 года.

Хрисанф (Кирсан) Павлович Кирсанов (1777-1847) – генерал-майор. Родился в 1777 году. Сын штаб-офицера войска Донского полковника Павла Фомича Кирсанова (1740-1782) и Марфы Дмитриевны, урождённой Мартыновой (ок. 1760-1812/1813). Пасынок атамана Матвея Ивановича Платова. Образование получил дома. 23 ноября 1787 года зауряд-есаул, с определением в Екатеринославский казачий полк. 5 февраля 1791 года произведён в поручики. 28 февраля 1796 года войсковой старшина. Принимал участие в русско-шведской войне. 10 ноября 1808 года назначен адъютантом при военном министре. Принимал участие в Отечественной войне 1812 года. 24 октября 1819 года назначен командиром Атаманского полка. 12 марта 1823 года уволен со службы. 10 сентября 1826 года назначен флигель-адъютантом к Его Императорскому Величеству. 6 декабря того же года произведён в генерал-майоры. 9 апреля 1829 года уволен со службы. После увольнения поселился в Таганроге, вёл активную общественную и светскую жизнь, возглавлял комиссию по строительству церкви Святого Митрофана. Скончался в 1847 году. Награды: Орден Святой Анны 4-й степени; Орден Святого Владимира 4-й степени; Орден Святого Георгия 4-й степени; Орден Святой Анны 2-й степени с алмазами; Орден Святого Владимира 3-й степени.

Примечания

[1] Украинское казачье войско учреждено Высочайшим повелением от 5 (17) июня 1812 года из уроженцев Киевской и Каменец-Подольской губерний в составе четырех восьмиэскадронных Украинских казачиих полков. 26 октября (7 ноября) 1816 года войско упразднено. Все полки переформированы в 1-й – 4-й Украинские уланские (с 1830 года 9-й Украинский, 10-й Новоархангельский, 11-й Новомиргородский, 12-й Елисаветградский уланские полки) и поступили в состав армейской кавалерии.

[2] Бугское казачье войско ведет свою историю от конного полка, сформированного турецким командованием Османской империи в 1769 году из представителей задунайских христианских народов (молдаван, сербов, валахов, болгар и других). В 1769 году под Хотином полк во главе с командиром П.М. Скаржинским перешёл на сторону России и в дальнейшем принял участие в войне против Турции. После окончания войны, в 1775 году полк был расселён на левобережье Южного Буга до станицы Соколы, ставшем границей между Россией и Турцией, и нёс пограничную службу. В дальнейшем, Бугский казачий полк участвовал в русско-турецкой войне 1787-1791 годав, в ходе которой казаки участвовали в штурмах Очакова и Измаила, воевали на Кинбурнской косе, отличились под Бендерами, Аккерманом, у Килии. За храбрость при взятии Очакова орденом Святого Георгия 4-й степени был награждён полковник 2-го Бугского казачьего полка П.М. Скаржинский. За храбрость при взятии Измаила орденом Святого Георгия 4-й степени были награждены подполковник А.П. Орлов и Измаил Бей-Атажухов. В 1788-1796 годах полк входил в состав Екатеринославского казачьего войска. В это время численность полка увеличивается за счёт бывших крепостных крестьян, выкупленных правительством у помещиков, живших между Бугом и Ингульцом, для военного управления войском были назначены старшины из Донского войска, в гражданских делах оно подчинялось губернским властям. В 1797-1800 годах казаки были переведены в разряд государственных крестьян. В 1800 году полк был расформирован (всего к этому времени насчитывалось 6383 бугских казаков мужского пола, проживавших в Елисаветградском, Ольвиопольском и Херсонском уездах). В 1801 году бывшие казаки выбрали из своей среды поверенным войскового старшину Хмельницкого, который подал прошение императору Павлу I о восстановлении в казачьем сословии. Ходатайство было рассмотрено в особом совещании и в 1803 году.

Указом императора Александра I от 8 мая 1803 года Бугское казачье войско было восстановлено по образцу Донского войска – на полном собственном содержании, но с освобождением от всех государственных налогов. Войско должно было состоять из трех пятисотенных полков, один из которых постоянно находился на Днестре, во главе с наказным атаманом и войсковой канцелярией. Задачей которого стало несение кордонной сторожевой службы на приграничных землях по берегу реки Днестр. На момент восстановления бугские казаки заселили 27 станиц и хуторов, а их численный состав превысил 12.000. К войску были присоединены два болгарских поселка – Щербани и Димовка с 600 жителями. Войску было предоставлено право пополнять свой состав за счёт единоплеменных беженцев с Балкан (молдаван, валахов, болгар и других), но запрещалось принимать в казаки или селить на войсковых землях крестьян. Войсковым атаманом Бугского войска был назначен генерал-майор Донского казачьего войска Краснов. Назначение вызвало волнения, закончившиеся преданием суду руководителей старшин. Центром войска c 1803 года стала станица Соколы. В станице находился первый штаб Бугского казачьего войска. В русско-турецкой войне 1806-1812 годов Бугское казачье войско участвовало в боевых действиях в Молдавии, Валахии, вновь штурмовало Измаил. В результате войны граница была перенесена с Днестра на Прут и Дунай. В Отечественную войну 1812 года три полка бугских казаков действовали в составе корпуса генерала М.И. Платова. В отряде Дениса Давыдова воевали бугские казаки под командованием ротмистра А.Н. Чеченского, который за отличие был награждён орденом Святого Георгия 4 степени. Бугский полк участвовал в Заграничном походе 1813-1814 годов, в том числе во взятии Парижа.

В 1817 году войско было переведено в разряд военных поселений. Это решение вызвало недовольство казаков, что вылилось в восстание в июле-сентябре 1817 г., для подавления которого было привлечено более 10 тыс. чел. войск. Зачинщики восстания были приговорены к смертной казни, заменённой шпицрутенами и отдачей в солдаты. 19 декабря 1817 вместе с 3-м и 4-м Украинскими уланскими полками войско было реорганизовано в Бугскую уланскую дивизию, бугские казаки были зачислены в 1-й – 4-й Бугские уланские полки (с 1830 года 13-й Бугский, 14-й Одесский, 15-й Вознесенский, 16-й Ольвиопольский уланские полки).

[3] На основании манифеста о созыве внутреннего ополчения для усиления действующей армии 18 (30) июля 1812 года из казаков Полтавской губерний сформированы девять, из казаков Черниговской губерний – шесть Малороссийских казачьих конных полков на военное время. Полтавские полки расформированы 11 (23) июня 1816 года, Черниговские – 28 октября (9 ноября) 1814 года.

[4] Князь Николай Родионович Кантакузен (1763-1841) – генерал-майор русской армии из рода валахских князей Кантакузенов, ведших начало от византийских императоров. Сын полковника русской службы Радукана Кантакузена. Принят в семилетнем возрасте прапорщиком в сформированный его отцом Волохский гусарский полк. Занимал разные административные должности в Валахии, затем был начальником арнаутов в армии принца Саксен-Кобургского. После восьмилетнего служения в австрийской армии, в 1790 году вновь поступил на русскую службу и был назначен подполковником Екатеринославского казачьего войска. Участвовал в штурме Измаила, был награждён орденом Святого Владимира 4-й степени. В 1791 году сформировал полк из 800 человек (преимущественно арнаутов). Командовал Малороссийским кирасирским полком. С 1797 года в отставке. В 1806 году в связи с новой войной с Турцией вернулся в строй. В начале войны Кантакузен был назначен наказным атаманом Бугского казачьего войска, также сформировал 6 волонтёрских полков в Дунайских княжествах. В 1818 году Кантакузен получил чин генерал-майора, служил некоторое время по ведомству военных поселений и других. В 1833 году вышел в отставку. Умер в 1841 году в своём имении под Одессой.

[5] Генерал А.К. Денисов, после вступления на должность атамана, первым делом ходатайствовал о составлении нового положения для Войска Донского. Так, в 1819 году он в своем представлении государю докладывал, что, при первом обозрении всех частей управления в Войске, заметил: многие войсковые распорядки, заведенные еще до 1760 года, не имели твердых письменных законов, а основывались только на обычаях, поэтому и просил учредить в войске под его председательством особую комиссию из четырех членов. Комиссия должна была: 1) составить донским полкам новую инструкцию, установить правила относительно увольнения казаков на льготу; 2) уравнительно поделить, станичные общества землею, так как пространство станичных земель, основанное на праве давности захвата, не соответствовало числу населения в некоторых станицах. Целью Денисова было распространить станичные юрты до такой меры, чтобы и «потомство не имело стеснения в поземельных довольствиях». За наделением станичных юртов, из остальной земли должны быть наделены и чиновники, имеющие поселенных крестьян, и чиновники, не имеющие таковых. Наконец, комиссия должна была обратить внимание на устройство финансовой части в войске, чтобы, как говорил Денисов, «расход основан был не на воле случая и желания, а на непреложных правилах». Представление А.К. Денисова было уважено. Комитет для составления нового положения о войске Донском был учрежден, с тем добавлением, что, кроме четырех членов по назначению атамана в нем присутствуют еще два: один от военного министерства, другой от министерства юстиции. Комитет должен был окончить свои работы в течение одного года и составленное им новое Положение представить на высочайшее утверждение. В учрежденный комитет членом от военного министерства был назначен генерал-адъютант А.И. Чернышев. Членом же от министерства юстиции был назначен действительный статский советник В.И. Болгарский. С прибытием на Дон Чернышева, в том же 1819 году был открыт в Новочеркасске «Комитет об устройстве Войска Донского».

Для того, чтобы «привести в известность» общее количество земель еще до открытия комитета, с 1817 года была начата войсковыми землемерами съемка земель и собрание статистических и топографических карт. Работа эта в первые два года шла медленно, и с открытием комитета в его распоряжение было отправлено несколько землемеров из соседних губерний. Кроме того, для наблюдения за съемкою земель, был на Дон командирован полковник И.Ф. Богданович (в 1820 году – генерал-майор), в распоряжение которого поступили все землемеры и лица, занимавшиеся статистическими описаниями округов войска. Своими способностями выделялся казачий офицер В. Д. Сухоруков, окончивший в 1815 году Харьковский университет. В 1821 году на Сухорукова и его помощников – А. К. Кушнарева, В. Г. Кучерова, В. П. Поснова и других – было возложено собирание материалов и составление исторического и статистического описания Войска Донского. Разобраны были большинство архивов округов Войска и выписаны все примечательные акты, относившиеся к истории Войска Донского. После подавления восстания декабристов, В.Д. Сухоруков, как «прикосновенный к заговору», в 1827 году был «командирован» в Кавказский Отдельный корпус. Материалы с подробной описью ему пришлось сдать своим помощникам, которые довели статистическое описание до 1832 года. Статистическое описание Земли донских казаков стало источником для разделов в «Положении об управлении Войском Донским», касающихся наделения землей. Как и следовало ожидать, Комитет не мог окончить свою работу в срок, тем более что последовали и значительные изменения в его составе. Атаман А.К. Денисов, защищая интересы станичных обществ, «вооружил» против себя сословие влиятельных донских помещиков, в то же время, он был не согласен с взглядами генерала А. И. Чернышева на некоторые вопросы, разбираемые в Комитете. Обвиненный во введении питейного откупа в Войске Донском без разрешения правительства, Денисов был отстранен от атаманства и от председательства в Комитете. Место его в Комитете занял генерал-адъютант А.И. Чернышев. Атаманом Донского казачьего войска был назначен генерал-лейтенант А.В. Иловайский. С этого времени все занятия комитета велись по мысли и плану Чернышева. Болгарский же был усердным исполнителем всех предположений председателя.

Приступая к своим занятиям, Комитет отметил многие недостатки в управлении как по военной, так и по гражданской части Войска Донского: все дела по военному управлению зависели от воинской экспедиции, которая управлялась одним из членов войсковой канцелярии; на всем пространстве войска не было никакой военной власти; сама экспедиция не имела никаких положительных правил для руководства при нарядах на службу в станичных правлениях, где не соблюдалось равенства в нарядах. Многие бедные казаки выходили на службу без всякого пособия от Войска. По внутренней службе казаки, кроме других повинностей, несли и почтовую гоньбу, которая доводила их до крайнего разорения. Пожалованная пенсионная сумма – 2000 рублей ежегодно – для вдов и сирот, родственники которых были убиты в сражениях, использовались на другие цели. Все части гражданского управления сосредоточивались в одной войсковой канцелярии. Окружные начальства представляли собою и уездные, и земские суды вместе. Для разбирательства дел торгового общества, основанного еще в 1804 году, не было особого учреждения. Только одно из войсковых учреждений было хорошо устроено – станичное управление, но и оно, по произволу многих атаманов, подвергалось частым изменениям. Кроме того, в управлении войсковым хозяйством не было никакой правильной отчетности, доходы и расходы войска были в самом запутанном состоянии.

Свои труды Комитет окончил только в 1822 году и составленное им Положение о Войске Донском было представлено на высочайшее утверждение. Но прежде чем утвердить положение, Александр I приказал просмотреть его назначенным от войска депутатам, чтобы убедиться, удовлетворяет ли оно потребностям войска. Уже собирались в Петербург войсковые депутаты и все Войско готовилось к встрече Государя в Новочеркасске, как внезапная кончина его в Таганроге изменила ход дела.

[6] Эрцгерцог Карл развил идею территориальных резервов, основывавшуюся на концепции, основу которой должно было составлять народное ополчение. Такая система должна была носить оборонительный характер. Сначала, для поддержания военной силы, 12 июня 1806 года был создан Резерв (Reserve-Anstalt). Сам Карл лично отслеживал деятельность этой структуры. Каждый полк должен был иметь 2 батальона по 600-700 человек в каждом. Срок службы длился от 17 до 40 лет. Позже, 9 июня 1808 года император Франц, по настоянию Карла, учредил Институт народного ополчения в Австрийской империи, таким образом заменив ранее созданный резерв. Согласно этому закону все мужчины в возрасте между от 18 до 45 лет из наследственных областей (Австрия, Моравия, Богемия, Силезия, Галиция) должны были пройти службу в войсках народного ополчения. Каждая провинция была разделена на округа, каждый из которых должен был сформировать от 1 до 5 батальонов с 6-ю ротами в каждой. Командование над каждой боевой единицей должен был брать на себя отставной офицер регулярной армии или кто-то из дворян и помещиков. 22 июня 1808 года, Карл вместе с графом Францем фон Саурау, прибывает в Зальцбург для организации народного ополчения. Наполеон был настолько обеспокоен созданием новой оборонительной системы из народного ополчения и впоследствии, после войны, что одним из условий, поставленных Францией перед Веной, была ликвидация института народного ополчения.

[7] Ландвер (нем. Land – земля, страна и Wehr – защита, оборона) – категория военнообязанных запаса 2-й очереди и второочередные войсковые формирования в Пруссии, Германии, Австро-Венгрии и Швейцарии в XIX – начале XX веков.

По условиям Тильзитского мира, Пруссия была вынуждена сократить свою армию в 6 раз и агенты Наполеона зорко наблюдали, чтобы резервисты не привлекались на учебные сборы, чтобы не создавалось никаких скрытых войсковых организаций. Неудачный поход Наполеона в Россию всколыхнул в Пруссии освободительное движение, был принят закон о всеобщей воинской повинности. Полевая армия была сверхукомплектована, но тем не менее, людской поток не иссякал. Из него было принято решение сформировать ландвер, представлявший собой правильно организованную милицию, оснащаемую по остаточному принципу. Ландверные части получали сначала более легкие задачи, однако в дальнейшем они сравнялись по силе с регулярными частями. После наполеоновских войн Пруссия сохранила ландвер в связи с финансовым истощением с одной стороны и необходимостью располагать в военное время армией, соответствующей статусу державы. Немцы возлагали на Пруссию надежды на объединение Германии и Пруссии нужна была армия, способная противостоять соседям – Австрии, Франции и России.

Ландвер был разбит на два призыва. Первый образовывали молодые люди возрастом 20-25 лет, не попавшие на службу в регулярную армию. Во второй входили отслужившие в резерве регулярной армии (25-32 года). Первый призыв предназначался для включения в состав действующей полевой армии, задачей второго была гарнизонная и тыловая служба. Ландвер первого призыва проходил периодические учения в виде манёвров совместно с постоянной армией, длящиеся от 14 до 28 дней в году, с ночевкой дома. Ландвер второго призыва обучался 8 дней в году, при этом одновременно проходила допризывная подготовка 17-20-летних.

Территориальная организация ландвера: На группу селений (волость), которая должна была выставить ландверную роту первого призыва, устраивался предназначенный для учебных целей склад оружия и снаряжения. Его сторожил фельдфебель роты – единственный её кадровый солдат. По воскресеньям он руководил добровольными упражнениями ландверистов. Эти воскресные упражнения привлекали очень многих и имели шумный успех. Уезд – в среднем 50-60 тыс. жителей – составлял батальонный ландверный округ. Командир ландверного батальона нес обязанности председателя уездной по воинской повинности комиссии, врач батальона обязан был подавать числящимся в ландвере медицинскую помощь на дому. В ведении командира батальона находилось его мобилизационное депо, представлявшее склад оружия, обмундирования и снаряжения. В каждом округе имелся инспектор ландвера. Батальоны округа сводились в один или несколько полков. В каждой провинции ландвером командовал генерал. Вся организация ландвера была построена на дублировании административных районов военной ячейкой, что должно было обеспечивать ландверу территориальное единство. При мобилизации ландвер вначале должен был образовывать самостоятельные высшие соединения, но в последствии возобладал принцип перемешивания: мобилизованная бригада образовывалась одним постоянным и одним ландверным полками.

Офицеры ландвера подбирались из числа местных буржуа. Особая делегация в каждом уезде выбирала трёх кандидатов на освободившуюся вакансию, офицеры батальона останавливались на одном из них, назначение утверждалось королём. Отношение офицеров к солдату в ландвере было иное, чем в постоянной армии. Обращение к солдату начиналось словами «молодые товарищи». Ландверные офицеры проходили стаж в постоянных войсках, но командование стремилось к тому, чтобы тенденция плац-парадности, царившая в постоянной армии, не распространялась на ландвер. Стремление создать самостоятельный тип ландверного офицера привело, однако, к розни и враждебному отношению к ландверу со стороны офицеров действительной службы.

[8] Государственное ополчение – временное войско, созываемое в военное время, в случаях крайней необходимости, и образующееся из не числящихся в постоянной армии граждан, способных носить оружие.

В конце XVII века в русском государстве могло созываться ополчение, получившее название великого. Оно выставлялось помещиками и общинами и содержалось на их счёт. Иногда правительство прибегало к поголовному вооружению всего мужского населения той или другой местности, на счёт земли. Так при Петре I в 1708 году было поголовно вооружено население Новгородской и Псковской земель для защиты от ожидавшегося вторжения Карла XII. В царствование Императрицы Екатерины II, по призыву А.И. Бибикова, дворянство Казанской губернии снарядило, для борьбы с Пугачевским бунтом конный корпус, поставив по 1 человеку с 200 ревизских душ. Примеру его последовали и другие дворянские общества: симбирское, свияжское и пензенское, выставившие также конные корпуса. В 1806 году Император Александр I объявил манифестом 30 ноября 1806 года об учреждении внутренних. временных ополчений, или милиций, после разгрома Наполеоном прусских войск при Иене и Ауэрштедте, предвидя возможность вторжения французов в пределы России. Вскоре после обнародования этого манифеста была издана особая инструкция, подробно определявшая образование ополчений, управление ими, обучение и снабжение различными видами довольствия. Спустя 5 лет, Император Александр I манифестом 6 июля 1812 года обратился «ко всем сословиям и состояниям духовным и мирским», приглашая их содействовать против «всех вражеских замыслов и покушений». Сформированное во время Отечественной войны ополчение простиралось до 324 тысяч ратников, соединенных в конные и пешие полки, дружины и бригады. Шапка каждого ополченца был украшена медным крестом с надписью «За Веру и Царя». Вооружение: ружья, сабли, пики, топоры, косы, тесаки и пистолеты. Продовольствие и снабжение всеми прочими видами довольствий производилось на средства, пожертвованные дворянством и другими сословиями. В состав каждой дружины было зачислено по 5 унтер-офицеров учебного батальона и по 25 старых солдат внутренней стражи, составивших кадры дружин. Ополчение 1812 года принимало деятельное участие в военных действиях. Некоторые ополченские части участвовали в сражении под Бородином, при осаде Данцига, блокаде Глогау и дошли до Парижа.

[9] Одним из итогов Венского конгресса, завершившегося подписанием генерального акта 9 июня 1815 года, между Россией, Пруссией и Австрией были поделены польские земли. Пруссия получила Познанский и Быдгощский департаменты Варшавского княжества, из которых образовалось Великое княжество Познанское, а также город Гданьск; Австрия получала район Велички. Краков и его окрестности стали «вольным городом» под протекторатом Австрии, Пруссии и России. Оставшаяся территория была присоединена к России и составила Королевство (Царство) Польское с территорией около 127 700 кв. км и населением 3,2 млн человек. Желая заручиться расположением польского общества, Император Александр I сразу же после окончания военных действий амнистировал польских офицеров и солдат, воевавших у Наполеона против России. В 1814 г. польское войско вернулось домой из Франции. 17 ноября 1815 г. Император Александр I даровал полякам статус суверенного Царства (Королевства) Польского с собственной Конституцией. Конституция сохраняла традиции Речи Посполитой, которые нашли свое выражение в названиях государственных учреждений, в организации Сейма, в коллегиальной системе государственных органов, в выборности администрации и судей.

[10] Речь Александра I, произнесенная при открытии сейма царства Польского 15 марта 1818 года:

«Представители Царства Польского!

Надежды ваши и МОИ желания совершаются. Народ, который вы представлять призваны, наслаждается, наконец, собственным бытием, обеспеченным созревшими уже и временем освященными установлениями. Одно забвение прошедшего могло произвести ваше возрождение. Оно непреложно постановлено было в мыслях МОИХ с того времени, когда Я мог надеяться на средства к приведению оного в исполнение. Ревнуя ко славе МОЕГО Отечества, Я хотел, чтобы оно приобрело еще новую. И действительно Россия, после бедственной войны, воздав по правилам Христианской нравственности добро за зло, простерла к вам братские объятия, и из всех преимуществ, даруемых ей победой, предпочла единственно честь восстановить храбрый и достойный народ. Содействуя сему подвигу, Я повиновался внутреннему убеждению, коему сильно вспомоществовали события. Я исполнил долг, начертанный одним внушением тем драгоценнейшим моему сердцу. Образование, существовавшее в вашем крае, дозволяло МНЕ ввести немедленно то, которое Я вам даровал, руководствуясь правилами законно-свободных учреждений, бывших непрестанно предметом МОИХ помышлений, и которых спасительное влияние надеюсь Я, при помощи Божией, распространить и на все страны, Провидением попечению МОЕМУ вверенные.Таким образом, вы МНЕ подали средство явить МОЕМУ Отечеству то, что Я уже с давних лет ему приготовляю, и чем оно воспользуется, когда начала столь важного дела достигнут надлежащей зрелости.

Поляки! Освободясь от гибельных предубеждений, причинивших вам толикие бедствия, от вас ныне самих зависит дать прочное основание вашему возрождению. Существование ваше неразрывно соединено с жребием России: к укреплению сего спасительного и покровительствующего вас союза, должны стремиться все ваши усилия. Восстановление ваше определено торжественными договорами. Оно освящено законоположительной Хартией. Ненарушимость сих внешних обязательств и сего коренного закона назначают отныне Польше достойное место между Народами Европы. Благо драгоценное, которого она долгое время вотще искала среди самых жестоких испытаний. Поприще трудов ваших открывается. Министр внутренних дел предложит вам нынешнее положение управления Царства. Вы увидите проекты законов, долженствующих быть предметом ваших рассуждений. Они имеют целью постепенное усовершенствование. Учреждения Финансов Государства требуют еще сведений, которые время и точное измерение ваших средств могут только Правительству доставить. Законоположительное управление постепенно применяется ко всем частям Правительства. Судная часть образуется. Проекты Гражданского и уголовного законодательства будут вам предложены. Я утешаюсь уверением, что вы, рассмотрев их со всевозможным вниманием, предуспеете постановить законы, которые будут служить к ограждению драгоценнейших благ: безопасности лиц ваших, собственности и свободы ваших мнений.

Не имея возможности посреди вас всегда находиться, Я оставил вам Брата – искреннего МОЕГО друга, неразлучного сотрудника от самой юности. Я поручил ему ваше войско. Зная мои намерения и разделяя МОИ о вас попечения, Он возлюбил плоды собственных трудов своих. Его стараниями сие войско, уже столь богатое славными воспоминаниям и воинскими доблестями, обогатилось еще с тех пор, как он им предводительствует, тем навыком к порядку и устройству, который только в мирное время приобретается и приуготовляет воина к истинному его предназначению. Один из достойнейших Полководцев ваших представляет Лице Мое среди вас. Поседевший под знаменами вашими, разделяя постоянно счастливую и злополучную участь вашу, он не переставал доказывать преданность свою к Отечеству. Опыт оправдал в полной мере выбор Мой.

Не взирая на усилия Мои, быть может, что следы бедствий, угнетавших вас, не все еще заглажены. Таков закон природы. Благо творится медленно, совершенство же недоступно слабости человеческой.

Представители Царства Польского! Потщитесь достигнуть высоты вашего предназначения. Вы призваны дать великий пример Европе, устремляющей на вас свои взоры. Докажите своим современникам, что законно-свободные постановления, коих священные начала смешивают с разрушительным учением, угрожавшим в наше время бедственным падением общественному устройству, не суть мечта опасная; но что, напротив, таковые постановления, когда приводятся в исполнение по правоте сердца и направляются с чистым намерением к достижению полезной и спасительной для человечества цели, то совершенно согласуются с порядком и общим содействием, утверждают истинное благосостояние народов.

Вам предлежит ныне явить на опыте сию великую и спасительную истину. Да будет взаимное согласие душей вашего собрания, а достоинство, хладнокровие и умеренность да ознаменуют ваши прения. Руководствуясь единственно любовью к Отечеству, очищайте мнения ваши от всех предубеждений; освобождайте их от зависимости частных или заключительных выводов, и выражая их с простотой и прямодушием, отвергайте обманчивую прелесть, столь часто заражающую дар слова. Наконец, да не покидает вас никогда чувство братской любви, нам всем предписанной Божественным Законодателем!.. Таким образом, ваше собрание приобретет одобрение и признательность Отечества и то общее уважение, которое подобное сословие заставляет к себе ощущать, когда представители народа свободного не обезображивают священного звания, на них возложенного.

Первейшие Чиновники Государства, Сенаторы, Послы, Депутаты! Я изъяснил вам Свою мысль Я показал вам ваши обязанности. Последствия ваших трудов в сем первом собрании покажут МНЕ, чего Отечество должно впредь ожидать от вашей преданности к нему и привязанности вашей ко МНЕ; покажут МНЕ, могу ли, не изменяя Своим намерениям, распространить то, что уже МНОЮ для вас совершено.

Вознесем благодарение к ТОМУ, который Единый просвещает Царей, связует народы братскими узами и ниспосылает на них дары любви и мира. Призовем ЕГО: да благословит ОН и да усовершенствует начинание наше!». Публикуется по: Александр I; имп.; 1777-1825. Речь, произнесенная его императорским величеством при открытии сейма Царства Польского в 15/27 день марта 1818 года в Варшаве. [Варшава], [1818].

[11] Государственная уставная грамота Российской Империи (франц. Charte constitutionnelle de l’Empire de Russie) – реформаторский проект конституции Российской Империи, разработанный по заданию императора Александра I под общим руководством Н.Н. Новосильцева к 1820 году. По окончании наполеоновских войн император видел, что прогрессивная часть дворянства ждёт от него возобновления прерванной конституционной реформы. Ответом на эти чаяния призван был стать проект Новосильцева, ранее участвовавшего в разработке хартии Царства Польского.

«Уставная грамота» предусматривала создание двухпалатного парламента – Государственного сейма, состоящего из Сената и Посольской избы, – и двухпалатных представительных органов (сеймов) в наместничествах (группах губерний), разделение властей: Верховный государственный суд выделялся из Сената, становившегося верхней палатой законодательного Государственного сейма, а исполнительная власть оставалась в руках монарха. Впервые предполагалось учредить федеративное деление страны на 10 округов (по Грамоте: наместничеств). Они, в свою очередь, делились на губернии, а те на уезды, уезды на округа. В каждом наместничестве был свой сейм, но его полномочия не были чётко определены. Местный сейм также был двухпалатным: верхняя палата – это департамент реорганизованного Сената, нижняя – из числа депутатов (по 3 от каждого уезда).

Разработчики грамоты впервые в истории России предполагали закрепить ряд прав человека и провозгласить свободу печати: «никто не мог быть арестован без предъявления обвинения, никто не мог быть наказан иначе, как по суду».

Французский оригинал текста грамоты был написан юристом П.И.Пешар-Дешаном. Князь Петр Андреевич Вяземский осуществил перевод грамоты на русский язык, редактировал текст и осуществлял его общую доработку. «Уставной грамоте» было суждено стать последним реформаторским проектом александровского царствования. Проект конституции, отвергнутый императором, был опубликован повстанцами во время польского восстания 1830 года.

[12] Тайные общества в России

С 1814 года началось создание первых тайных организаций в России. Всего насчитывалось 4 организации: «Орден русских рыцарей» (граф М.А. Дмитриев-Мамонов, генерал М.Ф. Орлов), «Священная артель» (Н.Н. Муравьёв и А.Н. Муравьёв), Семёновская артель (С.П. Трубецкой, С.И. Муравьёв-Апостол, И.Д. Якушкин, всего около 15-20 человек), а также кружок В.Ф. Раевского. По приказу Александра I в 1815 году Семёновская артель, самая многочисленная из всех организаций, была запрещена. Все эти организации существовали на легальном или полулегальном положении.

«Орден русских рыцарей» (1814-1817)

В 1814 году в Москве М.Ф. Орловым и М.А. Дмитриевым-Мамоновым была создана тайная организация «Орден русских рыцарей». Она ставила своей целью учреждение в России конституционной монархии. Идея создания тайного ордена, ставящего целью учреждение в России конституционной монархии, принадлежала генерал-майору М.Ф. Орлову. В 1814 году в Москве он посвятил в свои планы М.А. Дмитриева-Мамонова, а тот вскоре набросал «Пункты преподаваемого во внутреннем Ордене учения». Эти пункты частично повторяют Кондиции – ограничения, наложенные на несколько недель Верховным тайным советом на императрицу Анну Иоанновну в январе – феврале 1730 года. В 1816 году в типографии Московской медико-хирургической академии тиражом 25 экземпляров были опубликованы «Краткие наставления русским рыцарям» М.А. Дмитриева-Мамонова на французском языке, предназначенные для неофитов Ордена. Представления братьев о будущем устройстве России постоянно эволюционировали в сторону все большей радикализации. В начале речь шла об учреждении конституционной монархии с ограничением самодержавной власти посредством Сената, часть членов которого была бы назначаемой, а часть – выборной от дворянства и горожан. В конце 1816 года Дмитриев-Мамонов написал новый проект, т. н. «Краткий опыт», предусматривающий уже парламент из двух палат вельмож и мещан, причем среди последних допускались даже представители «поселян». По мнению Н.М. Дружинина, «Проект Дмитриева-Мамонова восходит к масонско-мистическому революционаризму эпохи Великой Французской революции: канву своего плана он почерпнул из влиятельного издания „La bonche de fer“, которое выпускали Фуше и Бонневиль». В 1818 году Орден и Союз спасения объединились в новую организацию – Союз благоденствия.

«Союз спасения» (1816-1817)

В марте 1816 года гвардейские офицеры (А.Н. Муравьёв и Н.М. Муравьёв, капитан И.Д. Якушкин, М.И. Муравьёв-Апостол и С.И. Муравьёв-Апостол, князь С.П. Трубецкой) образовали политическое тайное общество «Союз спасения» (с 1817 года «Общество истинных и верных сынов отечества»). В него входили также князь И.А. Долгоруков, майор М.С. Лунин, полковник Ф.Н. Глинка, адъютант графа П.Х. Витгенштейна (главнокомандующего 2-й армией) П.И. Пестель и другие. Устав общества («Статут») был составлен в 1817 году. В нём выражена цель его: трудиться всеми силами на пользу общую, поддерживать все благие меры правительства и полезные частные предприятия, препятствовать всякому злу и искоренять социальные пороки, обличая косность и невежество народа, несправедливый суд, злоупотребления чиновников и бесчестные поступки частных лиц, лихоимство и казнокрадство, жестокое обращение с солдатами, неуважение к человеческому достоинству и несоблюдения прав личности, засилье иностранцев. Сами члены общества обязывались вести себя и поступать во всех отношениях так, чтобы не заслужить ни малейшей укоризны. Скрытую цель общества составляло введение в России представительного правления. Во главе «Союза спасения» стоял Верховный собор из «бояр» (учредителей). Остальные участники делились на «мужей» и «братьев», которых предполагалось сгруппировать по «округам» и «управам». Однако этому помешала малочисленность общества, насчитывавшего не более тридцати членов.

Предложение И.Д. Якушкина осуществить цареубийство во время пребывания императорского двора в Москве вызвало осенью 1817 года разногласия среди членов организации. Большинство отвергло эту идею. Было решено, распустив общество, создать на его основе более многочисленную организацию, которая могла бы повлиять на общественное мнение.

«Союз благоденствия» (1818-1821)

В январе 1818 года был образован «Союз благоденствия». О существовании этой формально тайной организации было достаточно широко известно. В её рядах насчитывалось около двухсот человек (мужчины старше 18 лет). «Союз благоденствия» возглавлялся Коренной управой (30 учредителей) и Думой (6 человек). Им подчинялись «деловые управы» и «побочные управы» в Петербурге, Москве, Тульчине, Полтаве, Тамбове, Нижнем Новгороде, Кишинёве; их насчитывалось до 15. Целью «Союза благоденствия» провозглашалось распространение «истинных правил нравственности и просвещения», помощь правительству в благих начинаниях и смягчение участи крепостных. Скрытая цель была известна лишь членам Коренной управы. Она заключалась в установлении конституционного правления и ликвидации крепостничества. «Союз благоденствия» стремился к широкому распространению либеральных и гуманистических идей. Для этого использовались литературные и литературно-просветительские общества («Зелёная лампа», «Вольное общество любителей российской словесности», «правовые государственные учреждения училищ по методе взаимного обучения» и другие), периодические и другие издания.

На совещании в Петербурге в январе 1820 года при обсуждении будущей формы правления все участники высказались за установление республики. Вместе с тем были отвергнуты идея цареубийства и идея о временном правительстве с диктаторскими полномочиями (предложена П.И. Пестелем).

В январе 1821 года в Москве был созван съезд депутатов от разных отделов «Союза благоденствия» (из Петербурга, из 2-й армии, также несколько человек, живших в Москве). На нём из-за обострившихся разногласий и принятых властями мер было решено распустить общество. В действительности предполагалось общество закрыть временно для того, чтобы отсеять и ненадёжных, и слишком радикальных его членов, а затем воссоздать его в более узком составе. На основе «Союза благоденствия» 1821 года возникли сразу 2 крупные революционные организации: Южное общество в Киеве и Северное общество в Петербурге. Более революционное и решительное Южное общество возглавил П.И. Пестель, Северное, чьи установки считались более умеренными, – Н.М. Муравьёв.

«Южное общество» (1821-1825)

В марте 1821 года по инициативе П.И. Пестеля Тульчинская управа «Союз благоденствия» восстановила тайное общество под названием «Южное общество». Структура общества повторяла структуру «Союза спасения». В общество привлекались исключительно офицеры, и в нём соблюдалась строгая дисциплина. Предполагалось установить республиканский строй путём цареубийства и «военной революции», то есть военного переворота. Политической программой Южного общества стала «Русская правда» Пестеля, принятая на съезде в Киеве в 1823 году. Южное общество признало опорой движения армию, считая её решающей силой революционного переворота. Члены общества намеревались взять власть в столице, вынудив императора отречься. Новая тактика Общества потребовала организационных преобразований: в него принимались только военные, связанные преимущественно с регулярными частями армии; ужесточалась дисциплина внутри Общества, от всех членов требовалось безоговорочное подчинение руководящему центру – Директории. Возглавлялось общество Коренной думой (председатель П.И. Пестель, блюститель А.П. Юшневский). К 1823 году в составе общества находилось три управы – Тульчинская (под руководством П.И. Пестеля и А.П. Юшневского), Васильковская (под руководством С.И. Муравьёва-Апостола и М.П. Бестужева-Рюмина) и Каменская (под руководством В.Л. Давыдова и С.Г. Волконского).

Во 2-й армии независимо от деятельности Васильковской управы возникло ещё одно общество – «Славянский союз», более известное как «Общество соединённых славян». Оно возникло в 1823 году в среде армейских офицеров и насчитывало 52 члена, выступало за демократическую федерацию всех славянских народов. Оформившееся окончательно в начале 1825 года, оно уже летом 1825 года примкнуло к Южному обществу в качестве Славянской управы (в основном, стараниями М.П. Бестужева-Рюмина). Между членами этого общества было много предприимчивых людей и противников правила не спешить. Оставалось до начала решительных действий войти в сношение с польскими тайными обществами. Переговоры с представителем польского «Патриотического общества» (иначе «Патриотического союза») князем Яблоновским вёл лично Пестель. Целью переговоров ставилось признать независимость Польши и передать ей от России провинции Литву, Подолию и Волынь, а также присоединение к Польше Малороссии. Велись также переговоры с Северным обществом декабристов о совместных действиях. Соглашению об объединении препятствовали радикализм и диктаторские амбиции лидера «южан» Пестеля, которых опасались «северяне».

В то время, как Южное общество готовилось к решительным действиям в 1826 году, замыслы его были открыты правительству. Ещё до выезда императора Александра I в Таганрог, летом 1825 года, графом Аракчеевым были получены сведения о заговоре, посланные унтер-офицером 3-го Бугского уланского полка И.В. Шервудом (которому впоследствии император Николай даровал фамилию Шервуд-Верный). Он был вызван в Грузино и лично доложил Александру I все подробности заговора. Выслушав его, государь сказал Аракчееву: «Отпусти его к месту и дай ему все средства к открытию злоумышленников». 25 ноября (7 декабря) 1825 года А.И. Майборода, капитан Вятского пехотного полка, которым командовал полковник Пестель, сообщил в письме разоблачительные сведения о тайных обществах. В разоблачении планов общества также участвовал А.К. Бошняк, служивший чиновником при начальнике Южных военных поселений графе И.О. Випе. Ещё ранее, в 1822 году, в Кишинёве был арестован член «Союза благоденствия» офицер В.Ф. Раевский.

«Северное общество» (1822-1825)

Северное общество образовалось в Петербурге в 1822 году из двух декабристских групп во главе с Н.М. Муравьёвым и Н.И. Тургеневым. Его составили несколько управ в Петербурге (в гвардейских полках) и одна в Москве. Руководящим органом являлась Верховная дума из трёх человек (первоначально Н.М. Муравьёв, Н.И. Тургенев и Е.П. Оболенский, позже – С.П. Трубецкой, К.Ф. Рылеев и А.А. Бестужев-Марлинский). Программным документом «северян» была Конституция Н.М. Муравьёва. Северное общество по целям было умереннее Южного, однако влиятельное радикальное крыло (К.Ф. Рылеев, А.А. Бестужев, Е.П. Оболенский, И.И. Пущин) разделяло положения «Русской правды» П.И. Пестеля. Высказывание А.А. Бестужева: «…целью нашего заговора было изменение правительства, одни желали республику по образу США; другие конституционного царя, как в Англии; третьи желали, сами не зная чего, но пропагандировали чужие мысли. Этих людей мы называли руками, солдатами и принимали их в общество только для числа. Главою петербургского заговора был Рылеев».

В 1823-1825 годах К.Ф. Рылеевым и А.А. Бестужевым были изданы три выпуска литературного альманаха «Полярная звезда», в которых содержались некоторые революционные призывы и идеи (к примеру, в «Исповеди Наливайки» авторства Рылеева), из-за чего возникали проблемы с цензурой. В альманахе публиковались небольшие произведения А.С. Пушкина, Е.А. Баратынского, Ф.Н. Глинки, И.А. Крылова, А.С. Грибоедова, А.С. Хомякова, П.А. Плетнёва, Сенковского, В.А. Жуковского и других. Многие из авторов так или иначе были связаны с заговорщиками. Вопрос о роли в деятельности Северного общества А.С. Грибоедова и А.С. Пушкина, тесно общавшихся с его руководителями и пользовавшихся большим авторитетом среди вольнодумцев, до сих пор вызывает дискуссии.