Доброго времени суток, уважаемые коллеги. Продолжаю публиковать свой альт-исторический цикл статей про Великую Испанию, и сегодня речь пойдет о завершающей части правления короля Карлоса V и королевы Изабеллы II. Рассказано будет о военных реформах, доктрине Эспартеро, войнах с Францией и Марокко, и постройке Панамского канала.
Содержание:
Военная сила Испании
Каталонский гвардеец. Весьма примечательна обувь — это не какой-то эрзац, а вполне элемент униформы.
Испания не смогла бы стать одной из самых влиятельных стран мира, конкурируя с Францией и Великобританией, если бы ее дипломатия не поддерживалась сильной экономикой и мощными вооруженными силами. Все три составляющие постоянно поддерживали друг друга, усиливая общий эффект. Одной из этих составляющих были вооруженные силы, а именно Королевская армия и Королевская Армада, которые хоть и не воевали постоянно в Европе, но считались одними из лучших. При этом поддержание их до эпохи правления Карлоса V и Изабеллы II шло по старому курсу, обозначенному еще во время реформ габриэлиносов. Этого было вполне достаточно для сохранения высоких качеств вооруженных сил, но мир развивался, появились новые вызовы, армия и флот стали гораздо больше зависеть от научно-технического прогресса и быстрого внедрения новшеств, обеспеченного сильной государственной экономикой. Это прекрасно понимал человек, ставший с 1845 года военным министром Испании, и занимавший этот пост в течении полутора десятков лет благодаря своим прогрессивным взглядам, организаторским талантам и умению поддерживать среди военных дух здоровой конкуренции. Звали его Бальдомеро Эспартеро, происходил он из простой ремесленной семьи, и выбиться в генералы ему удалось благодаря военным талантам и врожденному прагматизму. Именно благодаря ему генерал-капитанство Оран было так быстро и эффективно расширено, за что Эспартеро и сделали военным министром, наделив почестями и наградами. Практически сразу же он начал масштабную работу по реорганизации армии, но лишь в 1848 году, вскоре после завершения «Весны народов» и разрешения политического кризиса он, умудрившись удержаться на своем министерском кресле после всех смен правительства, предложил королю с королевой проект военной доктрины Испании. С небольшими коррективами она была принята к концу года, получив название Доктрины Эспартеро.
К основному тексту доктрины прилагался обильный текстовый материал, в котором детально пояснялись те или иные пункты, проводился анализ современных вооруженных сил и их тенденций развития, устанавливались четкие связи между армией, флотом, экономикой и политикой государства, и т.д. Сама же доктрина сводилась к следующим тезисам:
- Армия является важнейшей гарантией защиты государственных границ и независимости Испании и ее колоний, инструментом защиты национальных интересов на суше;
- Армада является важнейшим инструментом внешней политики, проекции силы и защиты интересов Испании и ее колоний на море, гарантом безопасности торговых путей метрополии, колоний и ее союзников;
- Вооруженные силы Испании защищают интересы не только метрополии, но и колоний, а потому колонии должны сами предоставлять свои вооруженные силы для проведения совместных операций, или же компенсировать свое неучастие в конфликтах своими людскими и материальными ресурсами;
- Вооруженные силы Испанской империи должны быть полностью независимыми от иностранной воли, а значит экономика обязана удовлетворять все потребности Real Fuerzas Armadas Españolas в вооружении, боеприпасах и предметах снабжения;
- Вооруженные силы Испанской империи должны качественно превосходить вооруженные силы вероятного противника, даже в ущерб количеству. Каждый солдат и матрос, сражающийся на поле боя, должен быть хорошо обмундирован, вооружен лучшим оружием, хорошо обеспечен боеприпасами и провиантом, медицинской помощью, имеет право на справедливую компенсацию при ранениях и инвалидности, и т.д.;
- Офицеры, генералы и адмиралы Испании обязаны быть тактически и стратегически гибкими, инициативными, грамотными, способными к анализу и самокритике, превосходя своих иностранных коллег и обеспечивая RFAE победу на поле боя;
- Боевые действия должны вестись так, чтобы минимизировать потери собственных войск и гражданского населения. Жизнь испанского солдата и матроса слишком важна для государства, чтобы разбрасываться ими зря;
- Применение вооруженных сил допустимо лишь в случае угрозы национальным интересам или суверенитету Испании или ее колоний, и лишь после исчерпания дипломатических способов решения кризиса;
- В случае начала войны требуется вести активные боевые действия, умело сочетая наступление и оборону, не останавливаясь после поражений в битвах. Начатая война должна вестись до победного, или не вестись вообще. Признание поражения допускается лишь в случае невозможности достижения победы;
- Испания должна быть готова применить RFAE в любой точке земного шара, в любое время года, любой день и любое время суток, если того требует защита национальных интересов метрополии или колоний.
Несмотря на ряд спорных тезисов, доктрина Эспартеро была официально принята и озвучена в стране и на международном уровне, вызвав смешанную реакцию. Большинство иностранцев восприняли это как обычное выступление в стиле «за все хорошее, против всего плохого», но все же люди разумные сделали ряд важных выводов из тезисов этой доктрины. Во-первых, Испания официально декларировала тесную взаимосвязь своей внешней политики и действий вооруженных сил, т.е. явно не собиралась поступаться своими интересами, и не страдала от избытка пацифизма. Во-вторых, официально декларировалось военное сообщество всех стран Испанской империи, а это с военной точки зрения было крайне серьезно, так как население всех ее составных частей насчитывало сотни миллионов людей, и уступало разве что населению Британской империи, с ее густонаселенной Индией. В долгосрочной перспективе это означало подавляющее превосходство в людских ресурсах Испании, на что и делался акцент дабы предотвратить вторжение европейских держав в метрополию, прежде всего – Францию. В-третьих, Испания также декларировала свои обязательства защищать интересы и безопасность своих колоний, что, несомненно, пришлось по нраву колониям, которые стали испытывать давление со стороны иностранной экономической экспансии, и стали осознавать свою уязвимость перед такими «львами», как Великобритания, Франция и США. Наконец, в-четвертых Испания брала курс на создание не самых больших вооруженных сил, но имеющих высокие качественные характеристики. Конечно, этого требовалось еще добиться, и чаще всего подобные заявления не подтверждались делом, но в случае с Испанией, которая аккумулировала в себе экономический потенциал большого количества стран Америки, Европы и Азии, все заявления доктрины Эспартеро были со временем подтверждены, в первую очередь – касательно лучшего вооружения.
Так как научно-технический прогресс шел непрерывно, то и модернизировать армию приходилось постоянно. Едва заканчивалась одна реформа – как начиналась другая. Введя в армии практичную униформу и дульнозарядные нарезные винтовки, испанцы уже с 1860 года стали проводить новую волну перевооружения армии на казнозарядные передельные и игольчатые винтовки, а также нарезные полевые и тяжелые пушки. Разрабатывались четкие планы мобилизации армии, при этом имевшие несколько разновидностей в зависимости от численности призывников, набираемых в армию. При этом продолжали сохраняться постоянные, кадровые части, которые выступали в качестве сил быстрого реагирования и элитных формирований. При этом в их структуре последовал ряд перемен – Корпус иностранной пехоты был упразднен из-за постоянных недоборов личного состава за границей, но имеющиеся солдаты были переведены в новые полки Гвардейского корпуса, расширившего свой состав. Его формировали «национальные» полки, некоторые из них и Гвардейского корпуса имели свои заметные отличия – так, Басконский гвардейский полк вместо фуражек стал носить аутентичные алые береты, а также получил право ходить в атаку под национальным флагом. Специально для тех иностранцев, кто все же выразил желание служить в армии Испании, особенно волонтеров из колоний, создавался Испанский легион, в формате еще одного гвардейского корпуса, со смешанным составом. Первым, чему учили в Испанском легионе – это испанскому языку, и лишь затем приступали к военной подготовке. Традиционно значительную роль отводили также Корпусу морской пехоты и Легкому корпусу касадоров, или Корпусу Смерти. Эти подразделения сохранили свою специфику (вроде усиленной физической подготовки касадоров, или «морских» званий морпехов) и традиции. Всего же кадровый состав элитных полков регулярной армии составлял около 150 тысяч человек, а после мобилизации армия могла увеличиться до 600 тысяч при максимальном размахе мобилизации в 1863 году.
Преобразования затронули и флот. В первую очередь это коснулось перехода на паровой двигатель, с чем Испания успешно справилась, одной из первых полностью перейдя на винтовые и колесные боевые единицы. Бомбическая артиллерия также быстро внедрялась на флоте, и целиком производилась в самой Испании. Конец 1850-х годов ознаменовался новым вызовом – появлением броненосцев, на что Испания вовремя отреагировала, заложив свои первые броненосные корабли еще в 1856 году. Корабельная артиллерия также шагала в ногу со временем благодаря усилиям морских и сухопутных офицеров-конструкторов, и эффективной работе концерна Hontoria. Армада при комплектовании экипажей в куда большей степени использовала людские ресурсы колоний, чем армия. С одной стороны, это снижало демографическую нагрузку на население метрополии, а с другой – создавало для колониальных государств уже существующий кадровый резерв с опытными матросами и офицерами на тот случай, если бы мизерные военные флоты этих самых колоний вдруг вздумали вырасти в числе. При этом у Испании тоже имелся большой кадровый резерв торгового флота, который по тоннажу соперничал с британским, и мог без особых проблем предоставить тысячи бывалых моряков для комплектования экипажей военных кораблей. Сохранялась в Армаде также традиция активной морской практики – корабли редко стояли в резерве без дела, участвуя либо в военной подготовке, либо в заморских плаваниях. В 1867 году было даже принято специальное расписание, по которому весной и осенью корабли Армады отправлялись в дальние плавания, закрепляя навыки мореходов, а летом и зимой проводили учения той или иной интенсивности. Каждый год учения должны были завершаться какими-то маневрами, а раз в несколько лет проводились большие флотские маневры, с участием большого количества боевых кораблей. Все это заставляло напрячься Великобританию и Францию, претендовавших на первенство в мировом океане, и стоило немалых денег – но одна из ведущих экономик мира, обеспеченная самым большим запасом драгоценных металлов при установлении золотого стандарта, могла себе это позволить.
Война в Марокко (1859-1867)
Испанская кавалерия атакует.
После истории с французским завоеванием Алжира отношения Испании с Марокко продолжали развиваться в сторону увеличения зависимости последнего. Велась разведка полезных ископаемых, налаживалась их добыча, в 1850-х испанцы даже построили железную дорогу от Феса в Танжер. Это не отменяло того факта, что местные арабы и берберы негативно воспринимали европейцев, хозяйничавших у них на земле. Конфликты случались достаточно часто, но испанцы и султан Абд ар-Рахман обычно разрешали их мирным путем. Но султан был не вечен, и в 1859 году он умер. Его место занял Мухаммед IV, которого уже много лет «обрабатывали» французы, стремясь склонить в свою сторону. Они обещали ему военную поддержку, оружие, специалистов, деньги – все ради того, чтобы тот изгнал испанцев со своей земли. Мухаммед IV понимал, что это приведет к тому, что место испанцев займут французы, но ничто не мешало ему запастить за время войны с Испанией оружием, а затем обратить его и против вчерашних союзников, чтобы сохранить самостоятельность. В результате этого, едва только умер Абд ар-Рахман, сразу же случился инцидент, когда группа марокканских ополченцев, используя европейские пушки, напала на Мелилью, заодно обстреляв жилые кварталы. Испанский посол в Марокко в ответ потребовал от нового султана наказать виноватых публично, или же выдать их испанцам. Вместо этого Мухаммед IV приказал казнить посла и объявил войну Испании.
Само собой, Изабелла II и Карлос V не могли спустить марокканцам с рук такое, и потому было решено идти до конца – подчинить Марокко своей воле, установив протекторат в таком же виде, как это сделали французы с Алжиром. В Танжере, Касабланке и других городах стали высаживаться испанские войска. Султанская армия, несмотря на французских советников и оружие, была разбита в нескольких пограничных сражениях, а после битвы у Тетуана и вовсе перестала существовать. Войска под началом генералов О’Донелла и Даоиса стремительными маршами заняли основные города Марокко, включая Фес, и фактически взяли под контроль всю страну. Однако султан с семьей бежал в Сахару, и оттуда стал организовывать сопротивление против европейцев. Из Алжира потянулся постоянный поток оружия, боеприпасов и даже волонтеров. На испанские линии снабжения стали совершаться частые нападения, и их постепенно выдавливали из юго-восточной части страны. Для эффективного контроля над коммуникациями через пустыню пришлось даже занять Рио-де-Оро, но этого все равно не хватало. А в 1863 году, собравшись с силами, марокканцы даже выбили испанцев из Феса, что, вкупе с начавшейся вскоре войной с Францией и Австрией оказалось плохим знаком. Вместо быстрой и легкой победы пришлось платить кровью за каждую победу. Несмотря на определенную популярность в обществе [1], Марокканская война становилась все менее и менее выгодной в глазах правительства, и лишь настойчивость военных и короля с королевой позволили продолжать конфликт до победного.
Как ни странно, но перелом случился во все том же 1863 году. Франция, проиграв войну с Испанией, обязалась перекрыть потоки оружия в Марокко и прекратить поддержку султана Мухаммеда iV, что сразу же ослабило позиции мавров. Кроме того, во время одного из сражений был взят в плен сын султана, Хасан, а командующим всей Марокканской армией назначили Хуана Карлоса Даоиса, сына Луиса Даоиса. Он реорганизовал войска, и стал проводить методичную противопартизанскую войну, не жалея сил и средств, и не ограничиваясь обычными мерами. По отношению к поселениям, которые были замечены в поддержке султана, принимались жестокие меры – население выселяли, вынуждали выплачивать контрибуцию и забирали любое оружие, если то оказывало сопротивление, то следовал обстрел из артиллерии. Замеченные в нападении на испанских солдат или граждан казнились на месте. Вместо действий большими массами войск стали применяться небольшие ударные группы, вооруженные современными винтовками и артиллерией, и «летучие отряды» кавалерии. Постепенно Марокко удалось привести к покорности, а сопротивление сходило на нет по мере того, как выбивались боеспособные мужчины и заканчивались ресурсы султаната. Боевые действия на большей части страны прекратились в 1865 году, но лишь в 1867 был достигнут окончательный успех – был взят в плен сам султан Мохаммед IV. Его вынудили отречься от трона и сослали в Османскую империю, а новым султаном стал Хасан I, успевший к тому времени значительно европеизироваться, и проникнуться минимальной симпатией к Испании и ее порядкам. Сразу после этого Хасан заключил с Испанией мирный договор, по которому он становился вассалом короля и королевы, а Марокко превращался в протекторат, получая при этом представительство в составе Латинского союза. После долгой 8-летней войны и многих потерь Испания победила, подчинив страну со всеми ее богатствами и буйным населением. И хотя за оружие придется браться еще не раз, доминирование испанского влияния в стране сохраниться вплоть до начала XXI века.
Итальянская война (1863)
Басконская гвардия рвется в бой и спрашивает, где здесь можно найти французов
Поддержка марокканцев французами была обусловлена не одной только конкуренцией в колониях. Дело в том, что Испания в 1848-1849 годах оказала значительную дипломатическую и военную поддержку Италии, что позволило буквально за считанные месяцы появиться новому большому и сильному государству, одержавшему военную победу над Австрийской империей. Появление столь сильного и беспокойного соседа на юге встревожило Наполеона III, и тот стал задумываться о превентивной войне для ослабления Италии, ради чего был даже заключен союз с Австрией. Имелись и другие причины нападать на молодое государство на Апеннинах – Франция считала своими территории Ниццы и Савойи, хотя те в течении столетий не принадлежали французам, за исключением коротких периодов. Австро-французский союз обладал абсолютным превосходством в численности армий и флоте над Италией, но проблема заключалась в том, что Италия еще с 1849 года заключила оборонительный союз с Испанией, и вдвоем они представляли собой весьма опасного противника, а вероятность войны «2х2», с учетом внутренних французских и австрийских проблем, грозила поражением. Потому было решено отвлечь чем-то и занять испанцев, чтобы они не смогли сосредоточить свою армию в метрополии, а то и вовсе отказаться от выполнения союзных обязательств. Марокканская война стала идеальным отвлекающим маневром – испанская армия почти целиком отправилась в Африку. Когда в январе 1863 года пал Фес, а испанцы потерпели ряд поражений на второстепенных направлениях, Наполеон III решил, что время настало, и объявил войну Италии.
Оказавшись перед лицом двух противников, итальянцы во главе с королем Карло I трезво оценили обстановку, и провели самую полную мобилизацию своей армии. Около 200 тысяч, отмобилизованных в первую очередь, отправили на франко-итальянскую границу, занимать перевалы и долины, удобные для обороны. Этого хватило, чтобы остановить французскую армию, численно превосходившую итальянцев, но долго собиравшуюся с силами, и не успевшую первой занять перевалы. Главные же силы итальянцев, 300 тысяч человек во главе с королем Карло I, отправились в Венето, отражать атаки австрийской армии. Благодаря быстрой мобилизации и умелым действиям, им удалось отразить первое вторжение австрийцев. Испания в это время оказалась действительно не готова к войне, так как основная масса войск находилась в Марокко вместе с лучшими полководцами, и требовалось какое-то время для переброски войск в Испанию. Однако испанцы, чувствовавшие союзный долг по отношению к итальянцам, и стали с первых дней войны сами приходить в вербовочные пункты армии и формировать волонтерские роты, батальоны и полки. Это позволило в кратчайшие сроки мобилизовать армию, и уже спустя три недели после начала войны с Италией Испания объявила о соблюдении своего союзнического долга, и объявила войну Австрии и Франции. В это же время определенно враждебную к Австрии позицию заняли Пруссия и Россия, сосредоточив свои войска у австрийской границы, в результате чего армия Габсбургов не смогла использовать все свои войска против Италии, и не получила численного превосходства на суше. С этого момента все решала скорость, стойкость и боевая эффективность воюющих сторон – или Франция с Австрией разбили бы Италию, и Испания осталась наедине против двух серьезных противников, или же итальянцы выстояли бы, а испанцы каким-то образом перехватили бы инициативу в войне.
Вскоре в наступления пошла испанская армия. Головные ее порядки были представлены недавно отмобилизованными подразделениями, разбавленными волонтерами, так как гвардию еще не успели в полном составе перебросить в Европу из Марокко. Впрочем, испанские солдаты компенсировали отсутствие боевого опыта высочайшим патриотическим подъемом, сравнимым с временами Наполеоновских войн, а французы воспринимались примерно так же, как и тогда – агрессорами, посягнувшими на свободу нации. Командовал наступлением из Руссильона генерал Леопольдо О’Донелл, герцог Тетуанский, герой войны в Марокко. Одновременно с испанцами в наступление перешли также французы и австрийцы, однако и те, и другие были лишены численного превосходства, а французы еще и продолжали пытаться вскрыть итальянскую оборону на перевалах. В результате этого очень быстро западное наступление на Италию быстро заглохло, а армия Карло I в ряде сражений разгромила австрийские войска, которые были вынуждены отступить, и начала углубляться в земли Австрийской империи. Гораздо успешнее в это время шло наступление Испании в Лангедоке. О’Донелл предпочел простой план – выйти в тыл французским войскам на итальянской границе, и разгромить их полностью, вместо идеи продвигаться на Париж. Наполеон III, понимая это, отправил значительную часть своих войск для отражения этой угрозы, и на побережье Средиземного моря закипели бои. Остановить продвижение испанских войск удалось, но лишь на несколько дней, пока на фронт не прибыла Guardia Real и Испанский легион, вооруженные современными винтовками и казнозарядными полевыми орудиями Видаля. В руках ветеранов это оружие было особенно смертоносным, и крыть его французам было нечем. Наступление продолжилось, и в ряде сражений французская армия была подчистую разгромлена, и, потеряв организацию, стала откатываться на север, в то время как О’Донелл продолжил наступление на восток, заняв Монпелье и создав угрозу Марселю. В это же время на море прошли ряд сражений, в которых главные победы одержали испано-итальянские союзники. Понимая, что война проиграна, Австрия, а затем и Франция пошли на мирные переговоры [2].
По условиям Авиньонского мира ни одна из сторон не понесла какие-то территориальные потери. Причиной того оказалась и сложная международная обстановка, и давление других держав, и тот факт, что у всех сторон еще оставались резервы, которые можно было бы использовать для войны, но перспектив победить уже не было. При этом проигравшие стороны были вынуждены пойти на уступки – Франция выплатила большую контрибуцию Испании, отказалась от претензий на Ниццу и Савойю, а также прекратила поддерживать марокканцев в их войне. Австрия же просто выплатила контрибуцию Италии и окончательно отказалась от претензий на Венето и Ломбардию. Фактически короткая война привела к значительному изменению расклада сил в Европе, прежде всего – в политическом плане. Франция, потерпев настоящий разгром в Лангедоке от испанцев, которые чаще всего даже не имели численного превосходства, была вынуждена отказаться от активной внешней политики и претензий к соседним державам, дабы не скатиться в революцию – Наполеон III, едва не попавший в плен у Монпелье, был вынужден признать свои ошибки, и попытаться их исправить. Отношения между Францией и Испанией с этого момента стали менее напряженными, и даже начался спад антагонизма между двумя соседними государствами. Габсбурги были вынуждены отказаться от возвращения старых территорий в Италии, и сконцентрироваться на защите еще оставшихся земель в свете появения итальянских претензий на Южный Тироль, Истрию и Далмацию. И Франция, и Австрия были вынуждены пойти на модернизацию своих армий, так как военные действия показали не только тактическое, но и техническое отставание от противника [3]. В то же время Италия заявила о себе как о могущественной военное державе, способной выдержать натиск одновременно двух сильных противников, и даже впервые заявила о себе как великое морское государство, а Испания вновь доказала свой значительный военный потенциал. Доктрина Эспартеро была впервые испытана на практике, и доказала свою верность, став основой испанской военной машины в течении последующих столетий.
Панамский канал
Проект судоходного канала через Панамский перешеек был разработан еще Алеханрдо Маласпиной в конце XVIII столетия, но из-за Наполеоновских войн и многих других проблем он был отложен в долгий ящик и забыт. Лишь в 1830-х годах о канале вспомнили, когда понадобилось обеспечить перевозку огромного количества переселенцев в Калифорнию и в другие колонии на берегах Тихого океана, а путь в Китай стал набирать все большую популярность среди купцов. В 1837 году был специально создан комитет под началом военного инженера Хоакина де Бустаманте и Маона, который приступил к детальной разработке плана строительства канала и оценки необходимого финансирования. С самого начала комитет столкнулся с большими затруднениями, вызванными условиями в Панаме, в первую очередь – малярией и желтой лихорадкой, и длительное время из опасений массовой смертности проводились лишь чисто теоретические изыскания, да точная прокладка маршрута. Было установлено, что без шлюзов обойтись не выйдет, а общая длина канала составит около 80 километров. С 1847 года даже началась заготовка материалов, но по-настоящему возможность приступить к постройке появилась лишь в 1853 году, когда испанские ученые установили причину болезней – комаров, которые обитали в тропических лесах. В результате этого в 1854 году на протяжении всего маршрута канала леса были вырублены. Для проверки безопасности маршрута по нему были расселены заключенные-смертники из тюрем Колумбии, и когда никто из них не умер в течении нескольких месяцев, был дан зеленый свет началу строительства канала.
С самого начала актуальными для испанцев оставались три проблемы – финансирование, рабочая сила и необходимость в буквальном смысле вгрызаться в гранит, чтобы выкопать канал между Карибским морем и Тихим океаном. С первым, правда, все решалось более или менее успешно – в строительство вложилась не только Испания, но и многие частные инвесторы со всего света. Постоянно деньги на стройку присылала Калифорния, которой канал был жизненно необходим для ускорения развития. Были и иностранные инвестиции – «в долю» в 1855 году вошли США, которым канал также был чрезвычайно необходим для торговой экспансии в Азии, а в 1857 году, несмотря на политические разногласия с Мадридом, к финансированию проекта присоединились англичане, которых весьма заинтересовала короткая дорога в Китай. Из государств, имеющих свободные средства для инвестиций, лишь Франция отказалась от инвестирования в строительство проекта, во многом из-за постройки Суэцкого канала. Проблема с рабочей силой решалась несколько более сложно – дабы завлечь на стройку людей, пришлось устанавливать весьма высокий оклад рабочих, и давать определенные социальные гарантии и медицинскую поддержку их во время работы. Это было связано с тем, что скалы нужно было взрывать, обычный черный порох не давал необходимой эффективности, и приходилось использовать жидкий нитроглицерин – вещество весьма мощное и эффективное для вгрызания в скалу, но, в то же время, чрезвычайно опасного. Несчастные случаи и случайные взрывы были отнюдь не редкими, из-за чего стройка пользовалась плохой репутацией, и потому темпы строительства были относительно невелики. Свой вклад в не самую привлекательную атмосферу вносили также периодические вспышки болезней в лагерях строителей и жаркий климат. Однако в конце 1860-х годов началось резкое увеличение темпов строительства. Причин тому было две – изобретение динамита, который был гораздо безопаснее нитроглицерина, и конец войны за независимость КША с освобождением чернокожих рабов. Освобожденные массово покидали территорию Конфедерации, стремясь освободиться и от своего прошлого, и многие из них, стремясь заработать побольше денег, отправлялись на самую великую стройку Америки в XIX столетии. Это позволило в ускоренном темпе завершить весь объем работ.
Сам канал представлял собой большой комплекс, где собственно канал с двумя параллельными линиями дополнялся всевозможной инфраструктурой, шлюзами, населенными пунктами на обоих концах, и, само собой, серьезной фортификацией на тот случай, если кто-то попытается захватить канал. При определении размеров шлюзовых камер разгорелись горячие споры. С одной стороны, их требовалось делать «на вырост», чтобы как можно на дольше отложить дорогостоящую модернизацию. С другой, большие доковые камеры были дорогими, и требовали дополнительного финансирования. После долгих споров было решено установить ограничение по размерам проводимых кораблей в 330х36 метров, и осадки на протяжении всего канала в 12 метров. При этом, на случай, если вдруг шлюзовые камеры окажутся слишком маленькими, был заранее сделан задел для создания третьей линии, с увеличенными размерами камер. У обоих выходов из канала строились два крупных порта – Колон на берегу Карибского моря, и Бальбоа у Тихого океана. Порты имели всю инфраструктуру для обслуживания судов различного тоннажа, и были связаны железнодорожным полотном, которое обеспечивало транспортировку грузов между океанами еще с 1851 года. Также рядом с обоими городами располагались небольшие военно-морские базы. Весь этот комплекс влетел Испании в копеечку, обойдясь в миллионы и миллионы эскудо, но цель стоила подобных вложений – ведь отныне не обязательно было отправляться вокруг Америки или Африки, чтобы попасть в Азию.
Открытие канала состоялось 12 марта 1872 года, и вылилось в церемониальную проводку королевской яхты «Коруна» из Колона в Бальбоа. На ее борту находилось большое количество важнейших гостей – сами Карлос V и Изабелла II, вице-короли и генерал-капитаны колоний, иностранные дипломаты, а также высочайшие гости, среди которых, само собой, были и правители великих держав – император России Александр II с цесаревичем Николаем Александровичем, король Италии Карло I с Принцем Лацио Карло Альберто и супругой, король Португалии Афонсу VII с супругой Еленой Британской, президент КША Джефферсон Дэвис с супругой Вариной и дочерью Вариной Анной, и многие другие. Вслед за этим последовали двухнедельные торжества в городе Панама, обошедшиеся казне в кругленькую сумму. Целью подобных трат было превзойти празднование открытия Суэцкого канала, произошедшие тремя годами ранее. Цель эта была достигнута, а пока «паркетные шаркуны» отбивали танцы и выпивали декалитры выпивки, Панамский канал уже оказался основательно загружен, ежедневно проводя корабли между океанами. Увы, окончания праздника оказалось омрачено величайшей трагедией, которая только могла произойти. Уже после гуляний, стремясь отдохнуть от шума и собраний, король с королевой и придворными выбрались на прогулку в близлежащие леса. Предупреждение о том, что в лесу могут водиться комары, переносившие заразу, Изабелла II проигнорировала. После возвращения из леса она еще несколько дней провела в городе, а затем погрузилась на «Коруну», и отправилась домой, в Испанию. В открытом море разыгрался шторм, и, как на зло, именно в этот момент у королевы начался приступ желтой лихорадки. В день 5 апреля, когда с яхты уже можно было увидеть берега Испании, королевы Изабеллы II не стало. Потерю оплакивала вся великая Испанская империя, сочувствия выразили многие лидеры государств, прежде всего – Александр II и Карло I. В память об усопшей Панамский канал получил также второе официальное название — Канал Изабеллы II. Король Карлос V был настолько подавлен, что отрекся от короны, и стал вести практически затворническую жизнь в Эскориале, выбираясь в свет лишь по просьбе своего сына, ставшего новым правителем Испании. Так неожиданно и трагически закончилась целая эпоха в истории государства и династии Испанских Бурбонов.
Примечания
- Собственно, когда в реальности понадобилось воевать с маврами, испанцы отложили свои внутренние конфликты, и стали дружно записываться волонтерами в армию. Особо отличались «национальные меньшинства» — баски, каталонцы, валенсийцы, арагонцы. По воспоминаниям современников, патриотический подъем был сравним с тем, что творилось в Испании во времена Наполеоновских войн. Дрязги дрязгами, но война с маврами – это святое!
- Война настолько «вкусная», что расписывать ее здесь я не буду в деталях, а посвящу, пожалуй, отдельный цикл этому конфликту, включая обзор по оружию. Правда, когда это будет – я без понятия, ибо у меня тут и без того уже до чертиков различных тем набралось на описание.
- Раннее получение по голове увесистыми испанскими предметами в этой АИ заставит Наполеона III провести ряд реформ, в том числе и военных, в результате чего франко-прусская неизбежно пойдет несколько иным путем. А это, между прочим, большая развилка для собственно Франции, и еще одна тема для моего подцикла….
