Глава VII. Лоренцо III Сильный. Наполеон и Итальянское королевство (Grandi Medici)

Доброго времени суток, уважаемые коллеги. Продолжаю публиковать свой альт-исторический цикл по Великим Медичи, и сегодня настал черед описания истории Тосканы времен Наполеоновских войн. Рассказано будет о том, как Медичи будут выкручиваться из сложной политической ситуации, и каким образом они первый раз станут королями Италии.

Содержание:

Король Лоренцо III Сильный

Лоренцо III в молодости

Как и водится среди выдающихся людей, великий герцог Лоренцо, сын Карло IV и Елизаветы Французской, с детства отличался от остальных. Он рос несдержанным, плаксивым мальчиком, что для его жесткого отца послужило основой для выдачи прозвища «тряпка». И мать, и отец старались воспитать в нем преклонение перед церковью и стойкий абсолютизм, но тут проявилась упрямость – все, что пытались ему навязать, он отвергал как нечто ошибочное, чужое, недопустимое, в результате чего рос почти что атеистом, да еще и либералом. При этом Лоренцо, как и его предок, Карло Витторио, рано научился читать, писать и считать, и быстро «завоевал» отцовскую библиотеку, прочитав там все, до чего смог дотянуться. Со временем его характер менялся – плаксивость исчезла, на ее место пришла непоколебимая серьезность, которая плохо сочеталась с редкими порывами эмоциональности. Один из таких порывов привел 12-летнего великого герцога к идее бегства со своей возлюбленной, 15-летней Клариче Боргезе, внучке знаменитого тосканского морехода, за границу, так как Карло IV ни за что не разрешил бы такой брак. Кто-то из друзей Лоренцо проговорился его отцу, в результате чего король сначала устроил скандал, а затем посадил сына под домашний арест. Когда же великий герцог все же сбежал из-под ареста, то узнал, что Клариче была изнасилована и убита неизвестными. Само собой, он во всем обвинил отца, и с тех пор ненавидел его всем сердцем. Эти события также оставили свой отпечаток на характере юноши – он все еще оставался эмоциональным, порывистым, но в то же время всегда пытался сохранять серьезность и трезвость мышления. Себя самого он не ценил; его романтичная натура требовала служению какой-то высшей цели, и он нашел ее в Тоскане и народе, сделав целью своего правления то, о чем мечтали величайшие из его предшественников – объединение Италии.

Отношения с отцом не заладились сразу, с матерью они также оставляли желать лучшего – Елизавета была из тех женщин, которых ничуть не волновала судьба потомства. Его брат был на 10 лет младше, и не мог стать верным другом Лоренцо, хотя тот приложил все усилия, чтобы Франческо вырос честным человеком. В том числе благодаря влиянию старшего брата тот решил пойти по линии церковной службы и стал кардиналом. В результате этого из ближайших членов семьи близкими к великому герцогу оказались лишь дядя, герцог Франческо ди Модена, и его супруга, Мария Каролина Савойская. Они сами испытывали проблемы с детьми – несмотря на все попытки, у них родились лишь двое потомков, сын Фердинандо, одногодка Лоренцо, и дочь Маргерита, младше на один год. Оба стали близкими друзьями великого герцога, а Маргериту и вовсе планировали выдать замуж за наследника короны Тосканы, дабы минимизировать влияние иностранных правящих домов на Медичи. Помимо них, у Лоренцо также были друзья из числа дальних родственников и сверстников, но после истории с Клариче Боргезе он отдалился ото всех из них, так и не узнав, кто «сдал» его отцу. Близкое окружение постепенно формировало его характер и навыки, и великий герцог становился все более способным и талантливым. К 17 годам он уже был прагматичным человеком, строгим к себе, умелым дипломатом, обладал аналитическим мышлением, талантами планировщика и стратега. Все лучшие стороны его величайших предков – Козимо Старого, Козимо Великого, Карло Витторио и Лоренцо Великолепного – соединились в нем, формируя великолепного государственного мужа, гордость династии и надежду всей страны. От былого плаксивого мальчика не осталось ни следа, а вместо него титулы носил волевой, сдержанный, не лишенный амбиций человек, способный идти до конца. Именно такой человек отправился во Францию в октябре 1799 года, действуя на свой страх и риск, будучи готовым к самому худшему варианту развития событий, когда страна, в которой призывали свергнуть все монархии мира, могла арестовать его, подвергнуть суду и отправить на гильотину. Но это ничуть не пугало Лоренцо – он был намерен или погибнуть, или достичь с французами соглашения любой ценой.

Парижские договора

Королева Каролина Бонапарт с дочерью

В Париж Лоренцо прибыл вскоре после переворота 18 брюмера, и переговоры ему пришлось вести с Наполеоном, ставшим первым консулом Франции. Шли они далеко не самым простым образом – французы чередовались, и Лоренцо был вынужден говорить то с консулом, то с Талейраном, которые таким образом хотели сбить тосканца с толку; за великим герцогом также был установлен шпионаж, и каждый его шаг и случайно сказанная фраза становились известны правительству Франции. Какое-то время на полном серьезе рассматривался арест Лоренцо, и шантаж Тосканы с целью вынудить ее безоговорочно принять условия Парижа, но Наполеон спустя какое-то время проникся интересом, и даже симпатией к великому герцогу, который четко понимал, куда едет, и вел себя весьма достойно. Как военного, Наполеона не мог не привлекать также тот факт, что в случае подписания определенных договоренностей он бы вместо враждебной Тосканы получил дружественную, со всеми ее богатствами и армией, закрепившись в Италии, прямо под «мягким брюхом» Австрии. Военное решение тосканского вопроса было выгодным, и никто не сомневался в успехе, но заставляла тревожиться цена и возможные последствия – за время предыдущих военных действий Наполеон уже успел хлебнуть «тосканской верности», и подозревал, что попытка утвердить французскую администрацию на местах принесет немало проблем. С другой стороны, взгляды Лоренцо и большинства тосканской элиты не сильно отличались от его собственных, а сам Лоренцо проявил недюжинную смекалку, дав понять Наполеону, что догадывается, что тот идет по стопам Цезаря, и намерен идти до конца, став монархом. И хотя первый консул все отрицал, но факт был налицо – во главе Тосканы в ближайшее время мог встать умный, способный и дружественный Франции монарх. Дабы убедить Наполеона в своих намерениях, Лоренцо предложил то, о чем думал сам глава всех французов – династический брак. С точки зрения традиционных монархических взглядов это была капитуляция, так как все родственницы Наполеона были недостаточно высокого положения, зато с политической точки зрения жест был красивым и очень удачным – первый консул поверил своему заложнику, и 24 декабря 1799 года в Париже были заключены сразу три договора – мирный, при условиях о сохранении статус-кво, договор о дружбе и союзе между Францией и Тосканой, и брачный договор между 17-летним Лоренцо де Медичи и близкой родственницей Наполеона из рода Бонапартов.

Супругой его стала 17-летняя Каролина Бонапарт, в то время заканчивавшая обучение в престижном пансионате в Париже. Особа эта была весьма интересной – несмотря на молодой возраст и недостаточное для знатной особы образование, она была очень амбициозна, и хотела занять видное положение на самой верхушке общества, а то и превзойти своего брата, который уже был первым консулом Франции. В нее был страстно влюблен Иоахим Мюрат, один из доверенных людей Наполеона, который уже успел надоесть первому консулу прошениями разрешить брак с его самой младшей сестрой. Наполеон, недолюбливая Мюрата и считая, что этот брак невыгоден, постоянно отклонял эти просьбы. Однако вода камень точит, и в обмен на поддержку в уже свершившемся перевороте первый консул был намерен дать согласие на свадьбу, когда ему подвернулся наследник короны Тосканы, готовый на все, в том числе на брак с сестрой своего врага. Лучшей партии для Каролины Бонапарт найти было сложно, разве что из монархов или наследников держав 1-й величины, что окончательно склонило Наполеона быть милостивым с Тосканой. Само собой, он все равно выдвинул определенные условия Лоренцо, но это уже скорее были детали будущих отношений, а не жесткие требования по принципиально важным вопросам. Разгневанный Мюрат, будучи в два раза старше тосканского принца, едва не вызывал того на дуэль, но первый консул запретил это делать. Новость о ее будущем супруге обрушилась на Каролину как снег на голову, но она не особо сопротивлялась – выбирая между правой рукой брата и наследным принцем богатого государства, она в любом случае предпочитала последнее [1].

Брак этот не мог стать счастливым. Лоренцо, судя по всему, испытывал определенные симпатии к своей кузине, Маргерите, а Каролина вообще была циничной и расчетливой, и ожидать особого проявления чувств от нее было сложно. Будущие супруги увиделись ненадолго лишь 25 декабря 1799 года, после чего Лоренцо быстро уехал домой: по договоренности с Наполеоном, он еще должен был какое-то время играть роль нейтрала, и потому официально был обнародован лишь мирный договор между Францией и Тосканой. В следующий раз они увидятся лишь летом 1800 года, когда сестра первого консула прибудет во Флоренцию в качестве будущей супруги великого герцога, карты будут раскрыты, а правительство издаст Прагматическую санкцию, по которой правящей династии разрешалось заключать браки со знатью любого ранга, что должно было несколько сгладить морганатический брак Лоренцо и Каролины. Свадьбы им придется ждать еще дольше, а именно — до января 1801 года, когда Наполеон сможет присутствовать на торжествах во Флоренции. Однако, к великой неожиданности, жених и невеста приглянулись друг другу, а затем, похоже, и вовсе между ними зародилась любовь. Каждый из них был весьма амбициозен и способен к государственному управлению, но вместе они формировали крайне эффективный и чудовищный по своей сути дуэт – глава семейства средневековых банкиров, пробившихся в короли с самого низу, и сестра полководца, пошедшего по пути Цезаря. Когда Наполеон вел свою сестру под венец, та уже была на втором месяце беременности. Всего же в браке у Лоренцо де Медичи и Каролины Бонапарт родились четверо здоровых детей, что обновило генофонд династии и позволило всем им прожить долгую, насыщенную событиями жизнь:

• Алессандро I (1801-1853), великий герцог. Назван в честь Александра Македонского. Перенял часть характеров матери и отца, стал первым монархом объединенной Италии. Женат на Амалии де Богарне.
• Чезаре (1804-1868), принял от своего бездетного дальнего родича титул герцога ди Ливорно. Сделал большой вклад в развитие королевства Обеих Сицилий после Наполеоновских войн. Женат на Марии Кристине Неаполитанской (Сицилийской), оставил потомство.
• Мария Кристина (1805-1877), принцесса. Вышла замуж за Фернандо VII Испанского, родила ему единственную наследницу, Изабеллу II, до чьего совершеннолетия оставалась королевой-регентом. За благочестие и особый вклад в развитие страны почитается в Испании, в конце XX века была признана католической святой [2].
• Джованни (1808-1857), герцог ди Пьомбино. В зрелом возрасте стал королем Греции Иоанном I. Женился на Ольге Николаевне Романовой, оставил потомство.

Лоренцо и Каролина отлично «спелись» в делах государственного управления, что обеспечило Тоскане чрезвычайно высокую эффективность администрирования. При этом Каролина очень любила и много практиковала интриги, но во Флоренции они не требовались в больших количествах, ибо оппозиция реакционеров при дворе была слаба, а подавляющее большинство государственной элиты и народа поддерживали ее супруга, каким бы ни был его курс. В результате она начала вмешиваться в дела внешней политики, и проявила большую гибкость, отстаивая интересы Медичи и своей новой страны. Во многом благодаря ее заступничеству Наполеон оказывал столь значительное покровительство Тоскане и Лоренцо III, чьи амбиции стать правителем единой Италии Каролина целиком поддерживала. В целом их брак до самого конца оставался весьма продуктивным и выгодным как для династии, так и для страны в целом. Косвенным результатом деятельности сестры Наполеона в Тоскане стало воспитание нового поколения дипломатов – куда более гибких, беспринципных и настойчивых; также Каролина считается инициатором создания Ufficio di Sicurezza Nazionale (USN) [3] – централизованной спецслужбы под контролем главы государства. Лоренцо III поддерживал супругу во многих ее начинаниях, но и сам постоянно занимался вопросами развития государства, делая больший упор на экономику и общество. То, что начиналось как обычный политический договор, обернулось созданием мощной основы для будущего объединения Италии. Впрочем, до этого оставалось еще дожить, и первые годы супружеской жизни Лоренцо и Каролине выпали весьма непростые.

На стороне Франции

По предварительной договоренности с Наполеоном, Лоренцо отправился в Тоскану готовится к будущему выступлению на его стороне в войне, а до того был обнародован договор о «белом мире» между Парижем и Флоренцией. Причина подобного рискованного шага была проста – требовалось предварительно вернуть домой армию, застрявшую в Баварии, привести ее в порядок, пополнить сильно потрепанные полки. Кроме того, на зиму военные действия все равно приостановились, и спешить с выступлением тосканцев не было необходимости. Было и еще кое-что, о чем Лоренцо предпочитал позаботиться заранее – тосканский флот успешно действовал в это время с русской эскадрой адмирала Ушакова, и требовалось отвести его на ремонт в Ливорно перед тем, как вновь возвращаться в войну на море – тем более что предстояло сражаться не только против русских, но и англичан, которые, по общему мнению, были лучшими флотоводцами в мире. Война со вчерашними союзниками оценивалась как острая необходимость, хотя в случае, к примеру, с русскими герцог ди Модена намеревался всячески избегать столкновений, а в случае с австрийцами он наоборот намеревался расплатиться за все унижения, предательства и двуличие. Схожие чувства питал и рядовой состав армии и флота, хотя он еще не знал о том, что выступление на стороне Франции – вопрос решенный.

Военные действия начались лишь в мае 1800 года. С великим сожалением Лоренцо III передал австрийскому посланнику ноту об объявлении войны – а 40-тысячная армия под началом герцога ди Модены уже маршировала из Пармы на запад. Ей противостояла 120-тысячная армия барона Меласа, которая в это время уже завершала выдавливание небольшой французской армии Массены из Лигурии. Удар оказался неожиданным для австрийцев, они остановили наступление и перегруппировали войска, тосканцы начали отступать на восток, а Мелас бросился их преследовать – но именно это и нужно было Наполеону, который в этот момент спускался с перевалов Альп в Пьемонт, и нанес сильный фланговый удар по австрийской армии, растянувшейся на марше. У Маренго австрийская армия была разбита, а ее отдельные части были вновь разгромлены у Мадженты и Сольферино совместными усилиями французов и итальянцев [4]. Воинство Меласа прекратило свое существование, дорога на восток была открыта. Тосканцы ликовали – расплатившись с австрийцами, они вместе с тем нашли себе достойных союзников, которые сражались так же хорошо, а то и лучше, и их вели лучшие полководцы. Дойдя до Южного Тироля, Наполеон разделил союзную армию, и тосканцы скорым маршем двинулись на юг. До конца года была взята Папская область, Неаполитанское королевство, была осуществлена попытка высадки на Сицилии – правда, неудачная. После поражения у Гогенлиндена в декабре 1800 года австрийцы были вынуждены пойти на мирные переговоры, так как у них не осталось войск для защиты всех направлений. Вслед за этим посыпались и остальные страны. Последней стала Великобритания, которая заключила мирный договор лишь в 1801 году.

Долгий период практически не прекращающихся войн завершился для Тосканы вполне благополучно. Наполеон даже в знак отличия своим новым союзникам вернул Мантую, тем самым восстановив довоенные границы государства Медичи. Первый опыт совместных действий в качестве союзников целиком оправдал себя – первый консул был доволен и тосканскими солдатами, и их правителем. На свадьбе своей сестры, Каролины, с великим герцогом Лоренцо он ясно дал понять, что намерен расширить связи между двумя государствами, и сохранять теплые отношения в дальнейшем, в том числе военный союз, намекая также на возможное расширение территорий королевства. Лоренцо и герцог ди Модена поддержали эту идею, и в дальнейшем следовали ей в течении долгого времени. В Наполеоне династия Медичи неожиданно приобрела если не инструмент объединения Италии под их началом, то гаранта усиления государства настолько, что завершение процесса уже не должно было представлять собой какую-либо значительную проблему. С другой стороны, до того мирная и редко воевавшая Тоскана отныне оказалась втянута в водоворот Наполеоновских войн, и стала играть в них одну из главных ролей. А это означало, что ей нужна новая армия, более приспособленная к современной войне, могучий флот, способный конкурировать со Средиземноморским флотом Великобритании, и экономика, которая могла все это содержать.

Королевство Италия

Вскоре после свадьбы герцог Франческо ди Модена сложил с себя полномочия регента, и передал их великому герцогу Лоренцо. А в 1803 году Карло IV, о котором уже все забыли, умер, и в Тоскане появился новый король – Лоренцо III. Во многом он стал первенцем – первый король, который начал править до коронации, первый монарх XIX века, первый тосканский король, заключивший союз с Францией и воевавший на ее стороне против Австрии. Однако еще в кое-чем он оказался первым, и это запомнилось на все последующие времена. Он еще с детства задумывался о том, что Тоскана как исторический регион заметно меньше Тосканы как государства, и потому не лишней была бы смена названия. Сам он поначалу склонялся к Этрурии, но после брака с Каролиной Бонапарт и получения столь влиятельного союзника, как Наполеон, он стал стремиться к более амбициозному названию. Шурин поддержал его, и в 1804 году, вскоре после коронации Наполеона как императора Франции, во Флоренции Лоренцо III был коронован Железной Короной Ломбардии как король Италии. Соответственно менялось и название государства, а в качестве подарка от союзника Наполеон передал во владение Медичи Цизальпинскую и Лигурийскую республики – правда, не забыв и про себя любимого, присоединив к Франции Савойю, Пьемонт и Ниццу. Это был колоссальный шаг вперед в процессе объединения Италии, и Лоренцо III, решив, что выбор сделан правильно, решил отплатить Наполеону любой поддержкой и лояльностью. Порядковый номер как монарха он менять не стал, заявив, что в разных странах бывает по-разному, и в Италии будет оставаться привязка к порядку в рамках династии, а не государства.

Реформы в стране Лоренцо III начал синхронно с Наполеоном, но вместо слепого копирования французского опыта был выбран анализ, коррективы согласно местным реалиям, и внедрение реформ уже в качестве своих собственных. Почва для прогрессивных реформ в наполеоновском стиле в Италии была благодатной – будучи одним из самых развитых государств Европы до 1788 года, Тоскана не сделала большого шага назад во время революции во Франции и реакции, а все попытки закрутить гайки времен Карло IV были попросту забыты и отменены уже в 1800 году. Проведенные административные, судебные и ряд других реформ окончательно сформировали в стране свободное общество, где царили – по крайней мере, на уровне официального декларирования – свобода, равенство и братство. Экономика стала развиваться семимильными шагами, и первый этап промышленной революции стал приближаться к концу даже вопреки континентальной блокаде. Было решено расширить площадь возделываемых земель и построить новые фабрики. Средства на это нашлись достаточно быстро, да и подсобил Флорентийский банк. Он, в свою очередь, перетерпел в 1806 году реорганизацию, и был разделен на две части – Банк Италии, ответственный за печать ассигнаций и регулирование курса флорина и лиры, и собственно Флорентийский банк, который де-факто был полугосударственной структурой и так или иначе замыкался на правительство Италии и династию Медичи. На место старых монет куаттрино пришли новые – чентезимо.

В 1805 году, после коронации, Лоренцо III утвердил Конституцию, которую разрабатывал еще с момента заключения союза с Наполеоном. В стране создавался парламент с двумя палатами (Сенат как верхняя, и Ассамблея как нижняя), вводилось избирательное право, пускай и с высоким цензом. Вводилось полное самоуправление на уровне кантонов и коммун. В 1808 году было утверждено обязательное начальное образование, издан закон о здравоохранении, согласно которому требовалось за 10 лет значительно расширить сеть больниц и подготовить значительное количество врачей. В стране начали массово прививать людей от оспы, а для борьбы с малярией стали осушать оставшиеся прибрежные болота, используя старые методы мобилизации населения на общественные работы. Серьезный демографический рост привел к появлению значительного избытка населения, что грозило стать серьезной проблемой – но Лоренцо III с помощью Флорентийского банка стал стимулировать переезд тосканцев в соседние итальянские государства, где они стали сливаться с местным населением и формировать новую местную общественную элиту, менять менталитет и способствовать развитию регионов. Эта «ползучая экспансия» вызывала первоначально возмущение со стороны Рима и Неаполя, но Папа Римский быстро осознал, что переселенцы приносят солидный доход, а вслед за ним последовало разрешение и со стороны других правительств, включая французское [5].

Важными оказались военные реформы, ради проведения которых Наполеон даже разрешил итальянцам не вступать в войну с Великобританией, которая началась в 1803 году. Вместо старой системы комплектования была разработана новая, формирование которой завершилось к 1807 году. Фактически она означала внедрение призывной армии и всеобщую воинскую повинность [6]. Это позволяло после мобилизации выставить в поле 120-тысячную армию, не считая полков милиции. Внедрялись новые тактические приемы, расширялась инженерная и артиллерийская часть. Некоторое проседание в качестве дисциплины и боевой подготовки решено было компенсировать напором и быстротой действий. Классический огневой бой двух линий баталий отныне практически забывался, а точнее – оставался уделом легкой пехоты и гвардейских частей, натренированных по прусскому образцу для высокой скорострельности. Остальные же части использовали ставшей стандартной тактику колонн и рассыпного строя. Изменения перетерпел и флот – в Италии продолжилось строительство кораблей, остро необходимых Наполеону, как для нужд его флота, так и итальянского. Численность линейных кораблей дошла до 30, включая переданные итальянцам французские трофеи из Венеции. Боевую подготовку старались держать на том же уровне, что и раньше, игнорируя рекомендации своих французских и испанских союзников. Маркантонио Бьянки, перенеся тяжелую болезнь, ушел на штабную работу, а боевые флотилии возглавил Алессандро Маласпина, которого испанцы освободили по прошению Лоренцо и вернули в Италию. И армия, и флот готовились к войне, и в Супермарине, и в Суперэсерчито уже разрабатывались планы по молниеносному наступлению, которое в случае формирования новой антифранцузской коалиции должно было сбросить неаполитанцев в море, дать высадиться итальянской армии на Сицилии, а в перспективе – захватить Мальту, что стало бы серьезной стратегической победой. Оставалось лишь дождаться удобного случая – и он, как это обычно бывает, представился слишком рано, еще до того, как полный объем военных реформ был завершен.

Война третьей коалиции

Максимальные территории Итальянского королевства эпохи Наполеоновских войн

С 1803 года Наполеон стал планировать вторжение в Англию, и жители Туманного Альбиона, само собой, отреагировали на это, став собирать новую антифранцузскую коалицию. Первыми отозвались Австрия и Россия, к ним примкнули Неаполь-Сицилия, Швеция, Черногория и Ионические острова. Всего планировалось поставить под ружье почти полмиллиона человек. Начался конфликт в сентябре 1805 года, и для Франции он пошел с переменным успехом. С одной стороны, Россия и Австрия были быстро разбиты у Аустерлица, и последняя поспешила заключить мир, по условиям которого уступала Венето, Истрию и Далмацию в пользу Италии. Подобный щедрый дар уговорила Наполеона сделать его сестра, Каролина, итальянская королева; кроме того, сам Наполеон считал Италию своей сферой влияния, и ее расширение за счет территорий врага считал вполне допустимым. Аналогично была значительно расширены союзные ему южногерманские государства – Бавария, Вюртемберг и Баден, причем первые два государства получили статус королевств. Однако на море французов ждали неудачи – высадка в Англии сорвалась, масштабная франко-испанская операция на море из-за действий адмирала Вильнева провалилась, а в конце года обернулась еще и битвой у Трафальгара, в которой главные морские силы обеих держав были разгромлены, пускай и ценой гибели великого британского адмирала Нельсона. Однако даже у этих событий имелись положительные последствия.

Италия практически не взаимодействовала с французами в этой войне, хотя вступила в нее сразу же после формирования коалиции. Часть итальянской армии поступила под командование Массены, и действовала против австрийской армии эрцгерцога Карла, вытеснив того из Венето на восток, в то время как главные силы под началом герцога ди Модены обрушилась на южную часть Апеннинского полуострова. Папская область вновь пала, а затем настал черед англо-неаполитанских войск, которые, оказавшись в меньшинстве, да еще и против неумелого противника, понесли тяжелые потери и были вынуждены бежать на Сицилию. На этом беды неаполитанцев не заканчивались – в игру включился итальянский флот. Пока Средиземноморский флот основной массой своих кораблей под началом Нельсона ловил франко-испанскую эскадру Вильнева, Алессандро Маласпина вывел в море все боевые корабли Италии и даже ряд французских, пользуясь временным отсутствием главных сил противника. Благодаря серии десантов пали Ионические острова; в это же время итальянская армия переправилась через Мессинский пролив на Сицилию, и начала планомерное ее подчинение. Вскоре от Гибралтара прибыл Средиземноморский флот Коллингвуда, состоящий из 21 линейного корабля, но они не успели как следует починиться после Трафальгара, в то время как им противостояли 28 свежих итальянских и французских линейных кораблей. У Эгадских островов произошло крупное сражение, в котором, воинское счастье изменило англичанам. Четыре их корабля были захвачены, один затонул из-за полученных повреждений, а один загорелся и взорвался. Численность союзного флота сократилась до 18 боеготовых линейных кораблей (остальные ушли на ремонт), но он продолжил действия, а получив вскоре подкрепления из Франции и увеличив свой состав до 24 единиц, приступил к следующему этапу – десантной операции на Мальту. И вновь сказался фактор Трафальгара: британские силы не успели еще восстановиться, на море у них было банально мало кораблей, а подкрепление из метрополии не успевали вовремя подойти в Средиземное море. В результате этого десант на остров был высажен, и стал успешно продвигаться к Ла-Валетте; английский флот пытался было оказывать поддержку гарнизона, но был вынужден прорываться с боем в Гибралтар. В январе 1806 года британский гарнизон Мальты окончательно сдался, и остров был взят под совместный итало-французский контроль. В дальнейшем англичане регулярно пытались отбить его и установить тесную блокаду, но легкие корабли с Сицилии постоянно доставляли на него припасы, и до 1813 года остров оставался под контролем Наполеона и его союзников [7].

Несмотря на столь впечатляющие успехи и, казалось бы, взаимную выгоду, именно в это время между Лоренцо III и Наполеоном появились первые противоречия. Король Италии, конечно же, хотел объединить под собой весь регион, но у французского императора были другие виды на будущее. Рим и западная часть Папской области перешли в состав Франции, под ее прямой контроль; восточную часть все же передали Медичи. Неаполь и Сицилия остались отдельным королевством, но на его трон в 1806 году был посажен Жозеф Бонапарт, а в 1808 году, когда брат Наполеона стал королем Испании, новым монархом в Неаполе был провозглашен Евгений Богарне, любимый пасынок Наполеона, бывший также неплохим полководцем. Вместе с Венето, Истрией и Далмацией Лоренцо III навязали Миланский договор, по которому он фактически становился вассалом императора, и обязывался выплачивать ему часть налогов, поставлять рекрутов в армию, да еще и держать собственное воинство, увеличившееся до 150 тысяч. Когда схлынула радость побед, стало ясно, что Франция видит в Италии даже не младшего партнера, а сателлита. Больше всего это взбесило королеву Каролину, которая сама была не прочь возглавить со своим супругом всю Италию, а может даже стать императрицей. На какое-то время Лоренцо удалось сгладить противоречия между супругой и шурином, и уговорить правительство смириться с подобным ходом событий, но уже в 1805 году он стал понимать, что его союз с Наполеоном временный, и стоит лишь дождаться удобного момента, чтобы сменить сторону. Пока что Франция была слишком сильна, но ничего не мешало Италии уже с 1806 года начать готовиться к большой войне со своим нынешнем покровителем, прикрываясь необходимостью выполнения союзных обязательств.

Ветер перемен

Королева Каролина продолжала вести переписку с братом и интриговать в пользу своего супруга, используя порой совсем нечестные или неприличные приемы вроде шантажа, подкупа, поиска компромата и подкладывания под французских министров своих агентесс. Сама она считала, что через постель можно добиться многого, но не хотела изменять любимому мужу, который воспринял бы измену очень остро. В конце концов, со всеми переспать было сложно – и потому королева Италии набрала для этих целей верных девушек, как правило из бедных семей, которые иначе стали бы простыми блудницами, имея при этом неординарный ум [8]. Всего их было около дюжины, они колесили по всей Европе и по ходу дела выполняли функции шпионок, дипломаток и просто соблазнительниц. Это позволяло быть в курсе всех дел, и поддерживать заинтересованность Наполеона в успехе Италии, но уже в 1807 году речь о дальнейшем расширении Италии не шла, хотя она продолжала выполнять все возложенные на нее обязанности. В 1808 году у Мальты произошло крупное сражение, в котором флот Коллингвуда получил значительные повреждения, но все же выиграл его, захватив 5 итальянских линейных кораблей, при полном бездействии французской эскадры, находившейся рядом. Наполеон на это никак не отреагировал, в то время как и королева, и даже король Италии были в бешенстве – это был первый случай за долгие годы, в котором флот Тосканы понес такой значительный урон, да еще и по вине союзников. В этом же году начали ходить слухи о том, что Наполеон планирует забрать у Лоренцо III титул короля Италии, и вернуть границы государства к образцу 1793 года. Вскоре этот слух получил подтверждение в виде случайной оговорки французского императора о том, что супруг ее младшей сестры слишком много себе возомнил, его следует проучить, и вообще – итальянцы это родственный французам народ, а значит управлять ими всеми должен один и тот же правитель, то есть он, Наполеон I Бонапарт.

Причиной негодования Наполеона стала чрезмерная самостоятельность Лоренцо III, а также его несговорчивость при выделении войск для совместных действий. Когда настало время воевать с 4-й коалицией, Наполеон затребовал прислать из Италии два полнокровных армейских корпуса, помимо тех войск, что числились французскими, но комплектовались за счет итальянских рекрутов; итальянский король счел это чрезмерным, и прислал всего один корпус. В ответ французский император увеличил рекрутские наборы в Италии, в результате чего численность рабочих рук резко сократилась; Лоренцо был вынужден принять закон о женском и детском труде, чтобы хоть как-то компенсировать появившийся дефицит, и избежать экономического спада. Пришлось заодно уменьшить регулярную армию до 100 тысяч, так как казна была вынуждена отдавать значительные суммы денег в пользу своего сюзерена. В 1809 году, справившись с пятой коалицией, Наполеон вовсе забрал у итальянцев Корсику, Истрию и Далмацию, выделив их в отдельные французские провинции, и передав в качестве утешительного приза Лоренцо III Южный Тироль. В 1810 году то же случилось с Умбрией и Марке, которык стали частью Римского департамента Франции, но уже без компенсаций. Кроме того, во французский флот были забраны 8 линейных кораблей с экипажами, что вызывало возмущение у Алессандро Маласпины, и, по слухам, стало причиной его скорой смерти. Флот возглавил его ученик, Аннибале Фульмине, бывший сыном патриция и ненавистником Франции в общем и Наполеона в частности. В армии и на флоте стали выказывать серьезное возмущение своими союзниками, а слухи о том, что итальянских рекрутов во французской армии снабжают по остаточному принципу, едва не привели к открытому бунту в пармской милиции, когда та должна была выделить солдат для отправки во Францию. Угроза потери государственности пугала народ, угроза потери короны – короля и королеву.

А в 1811 году Наполеон начал готовить большой поход в Россию, и выдвинул требование выставить сразу три полнокровных корпуса в его Великую армию – т.е., отдать практически все итальянские регулярные полки в его распоряжение. Герцог ди Модена, продолжавший возглавлять армию, порывался после подобных новостей застрелить Наполеона или застрелиться самому, но Лоренцо III, при содействии своей супруги, смог извернуться, и избежать участия в походе, и более того – отозвать все итальянские полки домой, и даже вернуть часть рекрутов. Причина была проста – он «разменял» Россию на Испанию, и обязывался заменить французские части, занятые на Пиренейском полуострове, своими [9]. Всего пришлось задействовать около 120 тысяч человек, которые в конце 1811 года заменили французские полки, и стали сражаться против испанцев и англичан. Однако налицо был контраст – если французы, даже из второстепенных частей, старались сражаться до последнего, то итальянцы не спешили воевать с англичанами, против которых ничего не имели, и испанцами, которых вообще считали дальними родственниками. Повсеместно встречался откровенный договорняк итальянцев с испанскими войсками, партизанами и просто гражданским населением, в результате чего военные действия или стихали, или итальянцы понемногу и без кровопролития передавали территории под контроль противника. Лишь когда рядом находились французы, особенно их генералы, приходилось сражаться в полную силу, но при этом итальянцы категорически отказывались устраивать террор по отношению к мирным жителям. Так прошел 1812 год, в конце которого из России стали приходить интересные новости….

Примечания

1. Хоть и принято считать, что Каролина Бонапарт тоже любила Мюрата, но у меня в этом имеются серьезные сомнения – слишком легко она после этого стала ему изменять и строить собственные планы, а брак с Мюратом с точки зрения политики республики того времени был весьма выгоден. Ничего личного, только холодный расчет чрезмерно амбициозной девушки.
2. Да-да, тут опять подвезли поезд с развилками для Испании, разгрузить надо. Так что АИ-Испании тоже быть, но строго по плану-минимум, примерно размером с реальную Италию.
3. Управление Национальной Безопасности.
4. Эти два сражения происходят в Наполеонику исключительно потому, что соответствующей австро-итало-французской войны не планируется, а названия для французских кораблей «Маджента» и «Сольферино» уж больно звучные.
5. «Ползучая экспансия» тосканцев, вкупе с расширением влияния Флорентийского банка, позволят минимизировать проблемы при объединении Италии, и уменьшить разрыв в развитии между регионами. В общем, плюсы раннего старта АИ налицо – часть проблем реальной Италии времен Рисорджименто отсутствует, а часть решается гораздо проще.
6. Возможно, звучит несколько преждевременно, но экономика теоретически позволяет, а необходимость в массовой армии весьма велика.
7. Несмотря на кажущуюся фантастичность, такой сценарий вполне возможен – после Трафальгара британский флот сильно потрепан, ему нужно время на восстановление, да и до сражения он занят к западу от Гибралтара. При наличии итальянского флота и войск в это «окно» можно взять и Сицилию, и Мальту.
8. Циничный и в чем-то аморальный шаг, но для Каролины Бонапарт – вполне допустимый.
9. Всего единовременно в Испании в 1812 году Наполеон держал до 400 тысяч человек армии, из которых лишь 90-100 тысяч числились в действующей армии, а остальные воевали с партизанами.