Боевой путь советских «Шерманов» Часть 3 «Шерманы» на Курской Дуге
Содержание:
Поставки американских танков М4А2 по ленд-лизу в СССР начались ещё в конце 1942 года. Однако, из-за производственных дефектов (в частности, форсунок двигателя) они начали поступать в войска далеко не сразу. Лишь немногие части получили танки такого типа уже весной 1943 года, но одной из них было суждено принять участие в самом знаменитом танковом сражении Великой Отечественной войны.
Пожарная команда на огненной дуге
Одной из первых частей, получивших новые американские танки, стал 229-й отдельный танковый полк (отп). Первый 31 танк этого типа попал в часть к 10 апреля 1943 года, а к началу июля количество исправных М4А2 выросло до 38 штук. Июль 1943 года полк встретил в составе 48-й армии. На 1 июля полк числился в резерве, располагаясь в селе Перехожее. Командовал полком подполковник Меркулов, начальником штаба был майор Богатырёв.
Схема немецкого наступления на северном фасе Курской дуги. 229-му отдельному танковому полку было суждено столкнуться с частями XLI немецкого танкового корпуса в районе Малоархангельска
К 5 июля 1943 года полк находился в районе Казаковка. К началу оборонительной фазы Курской битвы полк имел 1,2 заправки ГСМ, три боекомплекта для М4А2 и 4 суточные нормы продовольствия. «Шерманам» повезло, так как остриё первой немецкой атаки ушло далеко на запад.
Однако долго сидеть не месте не вышло. Довольно быстро было принято решение подтянуть резервы для отражения немецкого удара на Поныри. Командующий 48-й армии приказал подтянуть 229-й отп ближе к фронту. Ночным маршем полк к 04:00 7 июля прибыл на новое расположение в районе Ивановка (20 км северо-восточнее Малоархангельска).
Всё же воевать в составе 48-й армии танкам М4А2 не довелось. 9 июля командующий Центрального фронта приказал передать 229-й отп 13-й армии, которая оказалась на пути немецкого XLI танкового корпуса. К 03:00 10 июля полк сосредоточился в районе Лески (6 км юго-восточнее Малоархангельска), поступив в распоряжение командира 15-го стрелкового корпуса (ск). Тот приказал оборонять совхоз Тиняковский в полосе 74-й стрелковой дивизии (сд). К 11 июля полк доложил, что имеет в строю 39 танков.
Обстановка в районе Малоархангельска на 9–10 июля 1943 года
Противник продолжал наступать. В 10:00 на 11 июля полк получил приказ овладеть рубежом высота 255.6 — высота 238.6 — Тросна на правом фланге 74-й сд и держаться до прибытия пехоты. Атака была проведена не только без прикрытия пехоты, но и без рекогносцировки местности или проведения разведки. Результат был предсказуем: при выходе на высоту 255.6 первая рота полка была обстреляна с высоты 248.8 и потеряла три танка сгоревшими. Рота продолжила наступление, но ввязалась в бой с 15 немецкими танками и пехотой численностью до двух батальонов на восточной окрестности Протасово. 10 танкам удалось прорвать оборону и дойти до южного ската высоты 255.6.
Вторая рота должна была поддержать первую, но к бою опоздала и сделать этого не смогла. К счастью, третья рота прибыла в район высоты 260.3, откуда смогла прикрыть огнём отход первой роты в направлении Вавилоновка. К этому времени подоспела и вторая рота, но её огонь был неэффективен. Третья рота тоже была обстреляна противником и была вынуждена скрыться за высотой. В 19:00 по приказу начальника штаба 15-го ск третья и четвёртая роты стремительно атаковали высоту 255.6. Начальник штаба не просто бросил танки вперёд, а смог добиться согласованных действий танков и пехоты. В результате «Шерманы» успешно взяли высоту, а пехота смогла подойти и закрепиться на рубеже.
На следующий день противник прорвался к селу Гриньевка. 229-й отп получил приказ совместно с 78-м стрелковым полком (сп) 74-й сд выбить противника из села. На поддержку пехоты была выделена вторая рота танкового полка. Рота вышла в район северной окраины, но была обстреляна со стороны Протасово и была вынуждена отойти. Атаку повторять не стали. В ночь на 13 июля все роты полка ушли на западную окраину села Вавилоновка. За два дня боёв 8 танков в полку сгорело, ещё 11 были подбиты. Потери личного состава составляли 15 человек убитыми и 13 ранеными. Командующий БТиМВ Центрального фронта возложил вину за неудачу на штаб 229-го отп, который не смог согласовать действия не только с пехотой и артиллерией, но и между своими собственными ротами.
Заявки на успехи даже при таком раскладе дел получились не слишком скромными: полк подбил 6 танков и самоходок противника, уничтожил 5 противотанковых орудий, 8 пулемётов, 2 миномётных батареи, а также до 350 солдат и офицеров.
Проявились в этих боях и герои. Множество членов экипажей были награждены за уничтожение пулемётных гнёзд и пехоты противника. М4А2 радиста младшего сержанта Д.И. Аксенова уничтожил средний танк, танкетку (вероятно, имелась в виду радиоуправляемая танкетка «Богрвард»), 9 пулемётных точек и 19 немцев. Танк заряжающего младшего сержанта П.И. Богачёва и радиста младшего сержанта В.М. Кочеткова уничтожил средний танк противника, четыре пулемётных точки и до 13 немцев. Танк заряжающего старшего сержанта В.А. Волкова уничтожил одно противотанковое орудие, дзот, и до 17 немцев. Танк младшего механика-водителя П.П. Бугаевского уничтожил противотанковое орудие и 14 немцев.
Результат боёв 9–12 июля 1943 года. Советские контратаки не дали значимого результата, но и к Малоархангельску немцев не пустили
Заработали медали «За боевые заслуги» радист младший сержант О.В. Горячев — член экипажа, уничтожившего 4 миномётных батареи, одну пулемётную точку и до 20 немцев и эвакуировавшего три танка с поля боя, механик-водитель старший сержант Ф.В. Лукьянов, чей экипаж подбил танк противника, уничтожил ПТО, 2 пулемёта, и до 20 немцев, помощник механика-водителя старшина В.Н. Мамкин, чей экипаж уничтожил 2 пулемётных расчёта и 20 немцев, раздавив гусеницами ПТО и два блиндажа.
Получили награды и ремонтники. Например, В.С. Лебедев получил медаль «За отвагу» за то, что провёл 5 средних ремонтов и восстановил 2 танка прямо на поле боя. Техник-лейтенант П.К. Иванов получил медаль «За отвагу» за организацию эвакуации пяти танков с поля боя 11 июля, вернув их в строй к концу дня 13 июля. За личные заслуги получил медаль «За отвагу» и механик-водитель младший сержант П.М. Вожанский, оставшийся на боевом посту, несмотря на ранение. Радист старший сержант Д.Ф. Пугаченко вынес из подбитых танков две радиостанции.
Передышка перед рывком
К счастью для помятого 229-го отп силы противника к тому времени тоже выдохлись. Ещё 12 июля немецкая 18-я танковая дивизия (тд) получила приказ отступать. 13–14 июля последовало затишье, в течение которого можно было подлатать матчасть. Сводки 74-й стрелковой дивизии отмечали, что противник обстреливал передний край обороны, но потери от этого были минимальными. Со стороны советской пехоты немецкие окопы обстреливались снайперами. Разведка дивизии заметила 12 машин и 8 танков, поехавших в направление Понырей.
В 13:00 на 14 июля был дан приказ вновь готовиться к наступлению. На этот раз танки взаимодействовали с пехотой из 360-го сп 74-й сд. Танкам было приказано идти в атаку сразу, совместно с пехотой, в 05:30. В 05:15 начинался артналёт, который должен был ослабить немецкую оборону.
В течение ночи на 15 июля 229-й отп вышел на исходные позиции 2 км восточнее деревни Сидоровка. Пару танков всё-таки удалось починить, и полк имел 22 боеспособных «Шермана». Утром полк атаковал в направлении Сидоровка — Павловка — Согласный.
Советские танкисты и трофейный танк Pz.Kpfw.III с короткоствольной 75-мм пушкой, захваченный на Курской дуге. Судя по жалобам об использовании противником кумулятивных снарядов, за «Тигры» принимали эти танки
К 7 утра пехота дошла до деревень Павловка и Петровка. Танки до деревни Семёновка дошли без происшествий, но выйдя к шоссе Малоархангельск — Протасово танки подверглись сильному обстрелу артиллерии, а также атаке группой танков противника с пехотой. Потеряв 3 танка сгоревшими и 5 подбитыми, полк продолжал продвигаться дальше. Счёт не был сухим: в этом бою экипаж наводчика младшего сержанта И.Т. Антонова заявил о подбитой самоходке противника.
Пехоте тоже пришлось туго. В 17:00, после того как подразделения 360-го сп были атакованы с поддержкой четырёх немецких танков, пехотинцы были вынуждены оставить занятые рубежи, отойдя к ручью протекающему между Протасово и Павловка. Ночью командир полка приказал малыми группами просачиваться в район Протасово и закрепиться на западной окраине.
К 17:00 16 июля пехота обошла Протасово с запада и закрепилась 500–600 метров юго-западнее Согласный. Дальнейшему продвижению мешала группа 19–20 танков. На помощь своих танков против такой силы пехота не рассчитывала: был отдан приказ сформировать команды истребителей танков для сопротивления немецким контратакам. На передовой было приказано иметь ПТО для стрельбы прямой наводкой, а также индивидуальные средства борьбы: противотанковые гранаты и бутылки с зажигательной смесью. Вместо подвижных противотанковых пушек М4А2 использовались в качестве усиления атак пехоты. Пехотинцам было приказано пропускать танки, идущие сзади через свои порядки, а после этого стремительно двигаться за ними и не отставать. Однако танки не были беспомощными против себе подобных: в боях 15–16 июля танк радиста сержанта М.Т. Миханкина претендовал на подбитый вражеский средний танк.
Схема уязвимых мест танка «Шерман» при обстреле кумулятивными снарядами калибра 75 мм. Из-за неудачного расположения боекомплекта попадание в боевое отделение имело высокую вероятность уничтожить танк
74-я сд заявила в тот день о двух подбитых танках «Тигр», самоходке и двух уничтоженных противотанковых орудиях. Противник в тот день контратак не принимал, но вёл сильный артиллерийский огонь.
К 21:00 16 июля танки М4А2 наконец-то дошли до Протасово, но населённый пункт не взяли. Уже к 23:00 боевые действия прекратились. Пехоте 360-го сп было приказано ночью вести силовую разведку в сторону южной окраины Согласный и захватить «языка», а также оборудовать наблюдательный пункт западнее Протасово.
Тот пригодился на следующий день, когда завязался бой за населённый пункт. Противник упорно сопротивлялся. К 18:00 западнее Протасово был подбит один из М4А2. 17 июля Протасово так и не было взято, и помятая 74-я сд решила сосредоточиться на посёлке Согласный, охватывая его с юго-востока и юго-запада.
Начальник штаба БТиМВ вновь раскритиковал слаженность действий 229-го отп и 74-й сд. Хоть танки с пехотой и дошли до Протасово вместе, сдача рубежей не была отработана, а резерв штаб полка не использовал.
В полку осталось 10 танков, чуть более четверти от первоначального количества. Пехота тоже понесла серьёзные потери: в 74-й сд оставалось 275 активных штыков, в 360-м сп всего 173. Пехотинцы также устали после двух недель практически беспрерывных боёв. В документах дивизии указывается, что даже при достаточной артиллерийской и авиационной подготовке поредевшие роты не могли дать решительного броска. Потери командиров вплоть до комполка, вынужденных личным примером поднимать бойцов в атаку, тоже были тяжёлыми. Противник же отвёл тяжёлую артиллерию в тыл и хорошо засел в старых советских окопах, также используя подбитые танки в качестве огневых точек. У противника имелась подвижная группа самоходок (документы бригады называли их «Фердинандами», хотя это маловероятно), которая могла эффективно отражать даже танковые атаки.
Результаты боёв 14–18 июля. Противник был вынужден отступить за реку Неручь, оставив Протасово и Согласный
Однако у немцев дела шли не так гладко, как казалось. Военнопленный из 7-й роты 195-го пехотного полка (пп) рассказал, что в его роте из 180 активных штыков осталось 60, и что ещё 16 июля полку было приказано отойти к реке Неручь. На основании этих показаний командующий дивизией решил перегруппироваться и преследовать противника, но танки в этом уже не участвовали. 18 июля 229 отдельный танковый полк вышел из подчинения 15-го ск и был передан 17-му ск.
Всего за бои в составе 74-й сд 229-й отп потерял 14 машин сгоревшими и 17 подбитыми, а также 117 человек личного состава. На 18 июля в полку оставалось 8 танков на ходу. Все подбитые танки были эвакуированы.
За эти бои командир 3-й танковой роты капитан Д.С. Матвеев получил орден Красной Звезды за то, что его рота подбила 6 танков, две самоходные пушки, и танкетку. На взвод лейтенанта В.Г. Соколова пришлось два из этих танков и одна самоходная пушка, за что и он получил орден. Ещё один танк приходится на экипаж командира роты лейтенанта С.М. Шувалова, за что он тоже получил орден.
В этих боях множество радистов были награждены за безупречную связь: младший сержант Д.А. Величенко получил медаль «За боевые заслуги», младший сержант А.М. Кулигин, сержант Д.Ф. Пугаченко, старший сержант М.Б. Дрябков и старший сержант С.Д. Железнов получили медаль «За отвагу». Воентехник 2 ранга И.С. Метер получил медаль «За боевые заслуги» за ремонт 25 танковых радиостанций №19 за всё время боёв.
Британские радиостанции №19, прописавшиеся на многочисленной ленд-лизовской технике, выпускались с надписями, дублированными на русском языке
Получили награды и механики-водители, чьи танки прошли тяжёлые бои без аварий: младший сержант С.А. Зернов (который вдобавок эвакуировал два подбитых танка под огнём противника) и старший сержант И.А Иванушкин (тоже эвакуировал две подбитых машины) получили медаль «За боевые заслуги», старший сержант Ф.Д. Акимов (также экипаж заявил об уничтожении танкетки), и младший сержант И.П. Логинов получили медаль «За отвагу».
Не обошлись без наград ремонтники. Капитан С.А. Глухарёв получил орден Красной Звезды за организацию эвакуации 26 машин с поля боя и 60 средних и текущих ремонтов. Старший сержант А.И. Латышев получил медаль «За боевые заслуги» за то, что провёл 7 средних и 11 текущих ремонтов, а также учил остальных регулировщиков части. Бригада ремонтников бригадира старшего сержанта В.А. Тепцова провела 8 текущих ремонтов и 9 средних, из которых 5 были проведены под огнём противника. Тепцов, а также старший сержант З.З. Ищенко, младший сержант П.Е Сабуров, младший сержант А.М. Хардиков, младший сержант В.М. Грачёв, красноармеец В.И. Журавлев, красноармеец Н.Д. Семёнов, красноармеец А.И. Харитонов, красноармеец И.М, Воробьёв получили медали «За боевые заслуги». Лейтенант И.А. Амираджиби получил медаль «За отвагу» за то, что организовал разминирование пяти проходов и эвакуацию семи танков. Техник лейтенант К.А. Аржанков за весь период боёв организовал эвакуацию и ремонт 20 танков. Получили награды и многочисленные шофёры-подвозчики ГСМ, боеприпасов, и продовольствия, работавшие под обстрелом противника.
Последние «Шерманы» Курской дуги
Оставшись с четвертью своих танков, 229-й отп не собирался отсиживаться в резерве. Уже 18 июля полк принял участие в атаке вместе с 17-м ск, но безрезультатно. Ещё одна атака 20 июля стоила полку 4 танка.
Часть так долго продержаться не могла, и было принято решение сдать оставшиеся М4А2 в 237-й отп и послать 229-й отп на переформирование. 23 июля 237-й отп получил 10 танков М4А2, а также матчасть 84-го и 43-го отп.
Расположение 237-го танкового полка в районе села Чермошное 21–24 июля 1943 года
К 24 июля полк находился в распоряжении командира 70-й армии. В 237-м отп находилось 7 «Шерманов» на ходу, а также 13 Т-34 и 7 Т-70. В 10:20 на 25 июля танки пошли в атаку вместе с пехотой 188-го и 43-го сп, беспрепятственно заняв Новорыжковский и Красное Знамя. Взаимодействуя с пехотой, танки пересекли ручей Неживка и заняли Похвиснево. Окрылённые успехом части вырвались вперёд своих соседей и были подвергнуты сильным атакам с флангов из Красниково, Топково, и с высоты 260.1. В результате атаки четыре М4А2, три «тридцатьчетвёрки» и один Т-70 сгорели, ещё два М4А2, 5 Т-34, и 2 Т-70 были подбиты. Подбитые танки продолжали вести огонь с места, поддерживая пехоту 188-го сп, которой удалось взять высоту 260.1. В боях полк заявил о подбитом «Фердинанде» и 20 орудиях разных типов. Всего в полку было подбито и сгорело 25 танков, 7 танкистов было убито и 22 ранено.
Последний ходовой М4А2 принадлежал командиру роты лейтенанту Шевченко, экипаж которого в этом бою уничтожил 3 ПТО, 2 дзота,1 миномётную батарею, 5 пулемётных точек, и до 60 солдат и офицеров противника. Шевченко за эти бои был награждён Орденом Отечественной войны 1 степени. Был награждён орденом Красной Звезды командир взвода «Шерманов» младший лейтенант Г.И. Филимонов.
Карта района Похвиснево — высота 260.1 на 31 июля 1943 года
Командир другого М4А2 младший лейтенант М.А. Миронов, был награждён за этот бой медалью «За отвагу». Отличились механики-водители сержант Н.Е Назаренко и вышеупомянутый Логинов, которые смело повели свои танки на две самоходки загородившие путь полку, получив за это по ордену Красной Звезды. Также в боях 25 июля заработали медали «За отвагу» члены экипажей М4А2 младшие механики-водители сержант Г.А. Кяхрин и красноармеец В.П. Левченко, радисты сержант М.Т. Еременко и младший сержант А.С. Гурьев, заряжающие старший сержант Я.С. Зорин и сержант И.Н. Захаров.
26 июля полку было приказано выдвинуть все боеспособные танки в район Похвиснево и поддерживать атаку 43-го сп на безымянную высоту восточнее высоты 260.1. С пехотой пошли танки роты Шевченко, где помимо последнего М4А2 находился Т-34 и несколько Т-70. Танки были контратакованы 8–13 немецкими машинами, но контратаки были отбиты и к исходу дня танки достигли своей цели. В тот день М4А2 Шевченко сгорел и один Т-34 был подбит и эвакуирован. Потерь в личном составе почти не было, лишь был ранен один младший командир. На свой счёт полк записал один «Тигр» и один «Фердинанд». 27 июля 106-я сд находилась в обороне, с поля боя эвакуировалось 9 Т-34, 4 Т-70, и один М4А2.
Немецкая инструкция по борьбе с «Шерманами». «Тигр» уверенно пробивает лобовую броню с 800 метров — с этой дистанции «Шерман» способен пробить противнику только борт
В отличие от докладов 229-го отп, история с «Тиграми» здесь сходится. Как раз в эти дни 505-й тяжёлый танковый батальон воевал севернее района Новорыжковский — Похвиснево — Неживка. С 20 по 31 июля количество «Тигров» в полку упало с 19 до 3, так что танки 237-го отп действительно имели возможность подбить одного из них.
28 июля полк был выведен в армейский резерв и сосредоточен в лесу южнее Светлый Дунай. Подбитая и ходовая матчасть тоже была собрана здесь. Все боеспособные танки (Т-34, Т-70, и либо ещё один Т-70 либо М4А2) были переданы в 251-й отп. 3 августа в 251-й полк передали и оставшиеся танки. К 29 июля М4А2 числился в документах как нуждающийся в капитальном ремонте.
Несмотря на то, что документы 237-го отп хвалили организацию совместных действий пехоты и танков, по мнению командира БТиМВ Центрального фронта, командир 237-го отп командовал своими танками исключительно плохо, отдавая приказы по радио с наблюдательного пункта в 3–5 км от поля боя, в результате чего было невозможно организовать помощь артиллерией и пехотой. Разведка организована не была, из-за чего танки 1-й и 2-й рот неожиданно напоролись на противотанковый рубеж. Вместо того чтобы своевременно вводить роту автоматчиков и взвод ПТР в бой, последние использовались для охраны штаба и тылов.
«Шерман», уничтоженный взрывом боеукладки
Результаты сражения показали, что залог успеха в танковом бою кроется в совместной работе с пехотой, артиллерией и разведкой. Подставлять борта танков, особенно средних, незаметным противотанковым батареям не является самой здравой идеей. Проявила себя и пожароопасность ранних М4А2: сражавшиеся рядом Т-34 и Т-70 горели намного реже. Тем не менее, ремонтники 229-го отп доказали, что при наличии запчастей держать «Шерманы» в строю можно довольно долго даже в напряжённых боях. Пригодились и британские радиостанции №19, поддерживавшие надёжную связь в бою. По общим параметрам надёжности американские танки оказались наравне с Т-34, и карьера этих машин в Красной армии обещала быть долгой.
