Содержание:
Бронетанковые войска
Первое, что мы имеем в АИ и что отличается от РИ – это распределение танковых соединений.
Изложение распределения бронетанковых частей на Юго-Западном направлении в АИ автор считает необходимым начать с Южного фронта.
Южный фронт при «классическом» (т.е. соответствующем РИ, когда находящиеся в Барвенковском выступе 9-я и 57-я Армии входили в состав ЮФ) распределении армий к началу мая в АИ будет иметь:
— одну отдельную тяжелую танковую бригаду КВ,
— три отдельные танковые бригады Т-34 и Т-60,
— три отдельных армейских «противотанковых» батальона по две роты «Матильд» и две роты «Ваэлентайнов» в каждом.
— два отдельных танковых батальона Т-70 и Т-60 (в составе 2-го и 5-го кавалерийских корпусов).
Отдельные танковые бригады Т-34 и Т-60 Южного фронта в АИ предполагается иметь в качестве противотанкового резерва армейского уровня на направлениях Таганрог – Ростов, Сталино (Донецк) – Ростов и Сталино (Донецк) – Ворошиловград (Луганск). Аналогичным образом в составе 37-й (на Лисичанском направлении), 12-й (на Ворошиловградском направлении) и 18-й (на направлении Ровеньки – Каменск-Шахтиснкий) Армий предлагается иметь по одному батальону ленд-лизовских танков. Отдельную тяжелую танковую бригаду КВ предлагается иметь против Славянско-Краматорской группировки противника. Такое «внимание» противотанковым резервам Южного фронта в АИ обусловлено тем фактом, что всё-таки на Донбассе была сосредоточена 1-я Танковая армия противника и, несмотря на победные реляции командования ЮЗН по итогам Барвенковско-Лозовской операции, к концу весны – началу лета танковые соединения противника неизбежно должны были восстановить свою боеспособность, а характер местности в полосе Южного фронта более чем располагал к танковым прорывам.
Говоря о распределении танковых бригад на Южном фронте, нельзя обойти молчанием их распределение в РИ. Всего по состоянию на 1 мая 1942 года ЮФ располагал 8-ю танковыми бригадами, одной мотострелковой бригадой и тремя отдельными танковыми батальонами. Во фронтовом подчинении находился 24-й танковый корпус (4-я гвардейская, 2-я и 54-я танковые бригады, 24-я мотострелковая бригада), 12-я отдельная танковая бригада и три (62-й, 75-й и 93-й) отдельных танковых батальона. Нависающая над Синельниково и Днепропетровском 57-я Армия Южного фронта в РИ танковых бригад не имела (по данным И.Х. Баграмяна в ней имелся отдельный танковый батальон).
Прикрывающая основание Барвенковского выступа с юга 9-я Армия Южного фронта имела две танковые бригады – 15-ю и 121-ю (по состоянию на 1 мая находились в районе Барвенково, но к началу Харьковской операции были выдвинуты к Славянску). Прикрывающая на фронте от Славянска до Артемовска (оба пункта – за противником) Лисичанское направление от 1-й Танковой Армии противника 37-я Армия Южного фронта имела одну – 3-ю танковую бригаду (в районе Лисичанска). Южнее располагались 12-я и 18-я Армии, прикрывавшие Ворошиловградское направление. Каждая из них имела по четыре стрелковые дивизии. Танковых бригад эти две армии не имели (хотя по карте Южного фронта в полосе 12-й Армии на Ворошиловградском направлении отмечены 2-я и 54-я танковые бригады, а в полосе 18-й Армии в районе Ровеньки отмечена 4-я гвардейская танковая бригада). Противотанковые возможности этих двух армий ограничивались одним артполком ПТО на каждую армию (вновь процитирую А.Исаева: «В мае 1942 г. у командования Южного фронта было вполне достаточно забот в Донбассе. Достаточно сказать, что 18-я армия занимала в апреле фронт 80 км тремя дивизиями. Именно для ее усиления командующий фронтом Р.Я.Малиновский был вынужден снять 216-ю стрелковую дивизию с барвенковского направления и включить ее в состав 18-й армии»). Наконец, на левом фланге Южного фронта на Ростовском направлении оборонялась 56-я Армия, имеющая в своем составе одну – 63-ю танковую бригаду (входила в состав 3-го гвардейского стрелкового корпуса, действовавшего севернее Таганрога). К началу Харьковской операции в РИ в полосе 9-й Армии было сосредоточено четыре танковые бригады: 121-я находилась в полосе 51-й стрелковой дивизии непосредственно у Славянска, 64-я находилась в резерве в районе Изюма, 12-я и 15-я – совместно с 5-м кавалерийским корпусом (30-я, 34-я и 60-я кав.дивизии) находились во 2-м эшелоне в районе Барвенково, Долгенькая, Красный Лиман.
Кроме того, в РИ из состава Южного фронта в «южную» ударную группу Юго-Западного фронта был передан 23-й танковый корпус (57-я, 130-я и 131-я танковые и 23-я мотострелковая бригады), находившийся в стадии формирования (по состоянию на 1 мая 1942 г. его танковые бригады находились в районе восточнее Изюма).
Подобное внимание к распределению танковых бригад в АИ на Южном фронте связано с тем, что для нависающей над основой железнодорожного снабжения донбасской группировки противника 57-я Армии не останется танковых бригад. А это в свою очередь приведет к тому, что танковую бригаду Т-34 и Т-60, выделенную согласно АИ-плана распределения танковых бригад для Юго-Западного фронта (в частности ту, которую можно было бы придать оперативной группе генерала Бобкина для удара на Красноград), придется отдать в резерв 57-й Армии.
Рисунки 5.1 — 5.3 — Митинг и выдвижение 121-й танковой бригады Южного фронта
С этим знанием о желательности усилить 57-ю Армию одной танковой бригадой Т-34 и Т-60, мы подходим к распределению танковых бригад в АИ между армиями Юго-Западного фронта. Исходя из изменений, введенных в третьей части АИ в организацию и численность танковых бригад и корпусов, Юго-Западный фронт при «классическом» распределении армий (т.е. соответствующем РИ, когда в состав ЮЗФ к началу мая 1942 г. входили 6-я, 21-я, 28-я и 38-я Армии) по первоначальной версии плана распределения танковых бригад началу мая должен был иметь в АИ:
— два танковых корпуса (в каждом – три танковые бригады Т-34 и Т-60 и одна мотострелковая бригада),
— четыре отдельные тяжелые танковые бригады КВ,
— четыре отдельные танковые бригады Т-34 и Т-60,
— один отдельный огнеметный тяжелый танковый батальон КВ,
— два отдельных танковых батальона Т-70 и Т-60 (в составе 3-го гвардейского, 6-го кавалерийских корпусов).
Распределялись эти силы следующим образом:
— танковые корпуса, подобно РИ, вводились в прорыв на Харьков с востока со стороны Старо-Салтовского плацдарма и с юга со стороны Барвенковского выступа;
— две тяжелые танковые бригады КВ и один отдельный огнеметный тяжелый танковый батальон предназначались для ликвидации Балаклейского выступа противника (подобная концентрация тяжелых танков специально создавалась для максимально быстрого подавления очагов сопротивления в выступе);
— по одной тяжелой танковой бригаде КВ использовалось для усиления стрелковых дивизий, наступающих на Харьков с востока со стороны Старо-Салтовского плацдарма и с юга со стороны Барвенковского выступа (эти силы должны были взломать оборону противника и обеспечить ввод в прорыв танковых корпусов).
Оставшиеся отдельные танковые бригады Т-34 и Т-60 по первоначальному плану выполняли следующие задачи. Одна бригада придавалась 21-й Армии, действовавшей на Белгородском направлении. Одна бригада вводилась в прорыв в АИ-полосе 28-й Армии со стороны Купянска на Чугуев с целью скорейшего захвата переправ через р. Северский Донец еще до окончательного подавления сопротивления в Балаклейском выступе (напомню, что в АИ принято решение объединить все дивизии, действующие на Старо-Салтовском плацдарме, под управлением 38-й Армии, а дивизии, действующие против Балаклейского выступа, объединить под управлением 28-й Армии). Еще одна бригада вводилась в прорыв на Змиев из полосы 6-й Армии также с целью максимально быстрого захвата переправ через р. Северский Донец и формирования внешнего кольца окружения Балаклейской группировки противника. Последнюю бригаду танков Т-34 и Т-60, из числа положенных Юго-Западному фронту по плану формирования бронетанковых сил АИ, пришлось «делить» между армейской группой генерала Бобкина, наносящей удар на Красноград, и 57-й Армией Южного фронта, «нависающей» над «болевой точкой» Группы Армий «Юг» – железнодорожными узлами в районе Синельниково и Павлоград. При этом имелось четкое понимание того, что сформированный в АИ батальон легких танков 6-го кав.корпуса (имеющий всего три десятка легких танков, из которых 2/3 – это Т-60) не сможет в полной мере быть эквивалентом 7-й танковой бригады, которая в РИ обеспечивала успех группы Бобкина.
И тут на помощь пришли ленд-лизовские танки. Выжав максимум из возможного числа импортных танков, для Юго-Западного фронта в АИ к началу мая было получено две танковые бригады неполного состава (в каждой бригаде два танковых батальона имели, как и положено по штату, две роты средних танков М3ср и одну роту легких танков Т-60, третьи же танковые батальоны имели только одну роту М3ср и одну роту Т-60). Одна из таких бригад и усилила в АИ кавалерийский корпус, наступающий на Красноград, что позволило вывести в резерв 57-й Армии полноценную бригаду на танках Т-34. Вторая бригада, вооруженная американскими танками, в АИ была направлена на Старо-Салтовский плацдарм в качестве бригады НПП (тем самым было выровнено число бригад, взламывающих оборону противника с юга и с востока от Харькова – по одной бригаде тяжелых танков и по одной бригаде средних танков).
Рисунок 5.4 — Район Харькова в АИ должен стать сценой дебюта танков М3ср на Восточном фронта
Однако, произведенный подсчет танков, задействованных в АИ для взлома обороны и обеспечения ввода в прорыв танковых корпусов, показал необходимость дальнейшего увеличения числа танковых бригад Юго-Западного фронта. Несколько сместив сроки начала формирования новых тяжелых танковых бригад на Северо-Западном направлении и уменьшив число танков, подаваемых на восполнение мартовских потерь танковых бригад Волховского и Северо-Западного фронтов, автор получил итоговый вариант плана распределения танковых частей в АИ, ранее представленный в третьей части данного цикла. Как видно из данного варианта плана, число тяжелых танковых бригад в полосе Юго-Западного фронта доведено до шести, что позволяет взламывать оборону противника, используя как со стороны Старо-Салтовского плацдарма, так и с «макушки» Барвенковского выступа (не считая «красноградскую» арм.группу) по три танковые бригады – по две тяжелых и по одной средней.
Кроме того, для удара в направлении Павлоград, Синельниково, планируемого как развитие Харьковской операции, к середине мая в лесах районе Изюм, Суденок, Красный Лиман (т.е. у основания Барвенковского выступа) сосредотачивается еще один танковый корпус из резерва Ставки.
Также в распоряжении Командующего войсками Юго-Западного направления в АИ имеются две отдельные тяжелые танковые бригады КВ – одна в районе Валуйки (для задействования в случае необходимости в интересах или Юго-Западного, или южной части Брянского фронта), вторая в районе Ворошиловграда (для задействования в случае необходимости в интересах или Южного, или Юго-Западного фронтов).
Отдельные тяжелые танковые бригады КВ и бригады Т-34 из состава 5-го танкового корпуса (5-й ТК станет в АИ первым соединением, роты легких танков в котором будут укомплектованы не Т-60, а Т-70) завершают формирование и по состоянию на 1 мая 1942 имеют следующий некомплект материальной части: 72 танка КВ-1 (24% от майского выпуска), 90 танков Т-70 (28,9% от майского выпуска) и 60 танков Т-60 (9% от майского выпуска). С учетом получения танков от промышленности этими частями в первую очередь в сравнении с другими формированиями, в АИ имеется полная возможность завершить укомплектование этих частей к началу немецкого контрнаступления на Харьковском направлении (включая время, необходимое для доставки танков по железной дороге с заводов на фронт).
Две указанные танковые бригады КВ, получаемые в АИ Юго-Западным направлением в начале мая, предлагается использовать в Харьковской операции для усиления 9-й Армии. В АИ это связано с желанием переиграть следующий момент из 5-го тома «Истории второй мировой войны 1939 – 1945 годов»: «Разведка 9-й армии еще до начала Харьковской операции достаточно точно определила сосредоточение танковых соединений армейской группы «Клейст» перед войсками армии. Однако ни командующий Южным фронтом генерал Р.Я. Малиновский, ни главнокомандующий войсками Юго-Западного направления маршал С.К. Тимошенко не приняли во внимание своевременный доклад Военного совета 9-й армии об угрожавшей опасности». Либо, как вариант, для «АИ без послезнания» – поступающие «вдогон» операции бригады КВ запланировать для отражения контрударов резервов противника по освобожденному нашими войсками району Харькова, по факту же – оборонять основание Барвенковского выступа.
Трудно сказать, какими именно данными о противнике обладала советская разведка в действительности к середине мая, но по состоянию на 1 мая на Барвенковском направлении нашими войсками были выявлены 14-я танковая и 60-я моторизованная дивизии противника (рисунок 5.2). Второе танковое соединение, сыгравшее роковую роль в судьбе советских войск, расположенных в Барвенковском выступе, – 16-я танковая дивизия немцев по состоянию на 1 мая выявлена не была. Остальные подвижные соединения ГА «Юг» по данным советского командования действовали на противоположном фланге Южного фронта (дивизии СС «Викинг» и «Адольф Гитлер» отмечались в районе севернее Таганрога, там же отмечался мотопехотный полк 13-й танковой дивизии и мотодивизия словаков) или напротив его центра (3-я мотодивизия немцев отмечалась в районе Горловки). Разведка лишь отмечала большие скопления войск противника в районах Красноармейского, Краматорска, Константиновки, Артемовска, Горловки и Сталино (Донецка). Однако, рассматривались они преимущественно как пехотные части.
Рисунок 5.5 — Часть карты Южного фронта с положением сторон на 1 мая 1942 г.
Таким образом, в АИ достигнуто следующее распределение танковых частей и соединений на Юго-Западном направлении:
21-я Армия, Белгородское направление – одна бригада танков Т-34 и Т-60;
38-я Армия, Старо-Салтовский плацдарм – две тяжелые бригады танков КВ и одна бригада танков М3ср и Т-60, которые используются для НПП при взломе обороны противника, и танковый корпус с тремя бригадами танков Т-34 и Т-60, которые вводятся в прорыв на Харьков с востока;
28-я Армия, Балаклейский выступ – две тяжелые бригады танков КВ-1 и один тяжелый огнеметный батальон танков КВ-8, которые используются для НПП при взломе обороны противника, и одна бригада танков Т-34 и Т-60, которая используется для удара на Чугуев;
6-я Армия, северный фас Барвенковского выступа – одна бригада танков Т-34 и Т-60, действующая на правом фланге на Змиевском направлении, две тяжелые бригады танков КВ, действующие в центре для задач НПП, одна бригада танков М3ср и Т-60, действующая на левом фланге на Красноградском направлении, плюс танковый корпус с тремя бригадами танков Т-34 и Т-60, которые вводятся в прорыв на Харьков с юга.
Южный фас Барвенковского выступа занимают 57-я и 9-я Армии, первая из которых имеет бригаду танков Т-34 и Т-60, а вторая – тяжелую бригаду танков КВ. Кроме того, в полосе Юго-Западного направления не далеко от основания Барвенковского выступа в начале мая завершают формирование еще две тяжелые бригады танков КВ и танковый корпус, формально находящиеся в резерве Ставки ВГК.
В соответствии с распределением танковых соединений между армиями вырисовывается следующий замысел операции. В первый день основной удар наносится силами 28-й Армии во взаимодействии с правым флангом 6-й Армии с целью ликвидации Балаклейского выступа противника. При этом стрелковые дивизии при поддержке тяжелых танковых бригад ликвидируют опорные пункты внутри выступа, а вводимые в прорыв вдоль реки Северский Донец отдельные танковые бригады отсекают окружаемую группировку от основных сил 6-й армии противника. Одновременно 38-я Армия со Старо-Салтовского плацдарма и основные силы 6-й Армии с «макушки» Барвенковского выступа начинают наступательные действия (в общем направлении на Харьков) с целью улучшения своих позиций, дезориентации противника относительно главного направления удара, отвлечения резервов противника от Балаклейского выступа и создания предпосылок для ввода в бой танковых корпусов.
Не позднее третьего дня операции в полосе 38-й и 6-й Армий вводятся в бой танковые корпуса, наступающие по сходящимся направлениям на Харьков. При этом танковый корпус, наступающий со Старо-Салтовского плацдарма, в зависимости от действий противника, либо вводится в «чистый» прорыв на Харьков, либо наносит контрудар по резервам противника, выдвигающимся из района Харьков на оказание помощи своей Чугуевско-Балаклейской группировке.
По аналогичной схеме предлагается нанести удар и силами 57-й Армии. Не имея достаточных сил для организации прочной обороны фланга оперативной группы генерала Бобкина на протяжении от Лозовой до Краснограда, здесь предлагается специально выждать контрудара противника с целью возвращения Краснограда, а затем нанести со стороны Лозовой фланговый контрудар по переброшенным сюда резервам противника. В случае отсутствия контрудара противника по флангу группы Бобкина, 57-я Армия будет развивать собственный удар на Павлоград, Синельниково (контрудар в сторону Барвенково, куда в РИ ударил противник, пока не рассматриваем).
В таблице 5.1 приведена фактическая укомплектованность танковых бригад Юго-Западного фронта в РИ по состоянию на 10 мая 1942 г.
Рисунок 5.6 — «Матильда» из состава 48-й танковой бригады 6-й Армии
Рисунки 5.7 — 5.12 — В РИ Харьковская операция стала одной из первых, в которых массово применялись ленд-лизовские танки
Рисунки 5.13 — 5.15 — В АИ единственным типом ленд-лизовских танков, используемым в операции, станет американский М3ср, которыми будут укомплектованы две бригады
В таблицах 5.2 – 5.5 представлено сравнение численности танкового парка в РИ и АИ по направлениям.
Примечание: * — 57-я танковая бригада по плану должна была входить в состав 23-го танкового корпуса, но к началу операции не успела прибыть в назначенный район сосредоточения и по факту была использована на Старо-Салтовском плацдарме. По состоянию на 10 мая 1942 г. в бригаде имелось 20 Т-34 и 16 Т-60, еще 10 «Валентайнов» направлялись в бригаду по железной дороге.
Рисунок 5.16 – Высокая концентрация тяжелых танков в АИ должна продавить немецкую оборону еще более успешно, чем это произошло в РИ
Общее соотношение числа танков в РИ и АИ в полосе от Волчанска до Лозовой (исключая танковую бригаду, приданную в АИ 57-й Армии) представлено в таблице 5.6. Как видно, за счет придания Харьковской операции стратегической важности в АИ удалось в 1,7 – 2 раза увеличить число привлеченных к операции танков. При этом удалось обеспечить не только количественное, но и качественное улучшение танкового парка Юго-Западного фронта. Несмотря на то, что во многом увеличение числа танков пришлось на «бронесаранчу» (общее число Т-60 возросло более чем вдвое), качественный скачок произошел всё-таки в классе тяжелых и средних танков. Во-первых, общее число машин с противоснарядным бронированием (КВ, Т-34, М3ср, «Матильда», «Валентайн») возросло с 538 до 989 (число Т-34 возросло более чем в 2 раза, число КВ-1 – более чем в 3 раза). Во-вторых, существенно возросло количество машин, вооруженных 76-мм пушками, имеющими в боекомплекте осколочно-фугасные снаряды: с 334 (британские танки «Матильда» и «Валентайн» весной 1942 года всё ещё не имели осколочных выстрелов в своем боекомплекте) до 977, т.е. почти в 3 раза. Всё это неизменно создает предпосылки к более успешным действиям Красной Армии на Харьковском направлении в АИ как при прорыве обороны, так и при отражении танковых и пехотных контратак противника, а также по развитию достигнутого прорыва в глубину обороны противника.
Говоря о фактическом наличии танков в частях Юго-Западного фронта в РИ, нельзя не отметить весьма заметную численность машин довоенного выпуска: БТ, Т-26 и Т-40. Не имея подробных данных о наличии танков к началу «точки ветвления» предлагаемой АИ и о потерях, понесенных в период с февраля по май 1942 года (тем более, что АИ предусмотрено изменение хода и интенсивности боев на разных направлениях в сравнении с РИ), автор АИ «махнул рукой» и к началу весенне-летней кампании 1942 года приравнял все танки, выпущенные до конца января 1942 года, как потерянные (т.е. не учитывал их при расчете укомплектованности танковых частей и соединений в АИ). Однако, как на пример Юго-Западного фронта показывает практика, подобное «самоуправство» автора является преждевременным. И если в случае с танками КВ, Т-34 и Т-60 вычислить из числа наличествующих к середине мая те, которые были выпущены до середины января, на данный момент не представляется возможным, то с танками БТ, Т-26 и Т-40 всё однозначно ясно: если они дожили до мая в РИ, то они сохранятся и в АИ. Общее количество таких, ранее не учитываемых в АИ танков представлено в таблице 5.7.
Данные танки предлагается распределить по типам между тремя отдельными танковыми частями. Танки Т-26 свести в отдельный танковый батальон, который иметь в качестве противотанкового резерва 9-й Армии. Плавающие танки Т-40 свести в отдельный танковый батальон, который придать группе, действующей на Змиевском направлении, для форсирования реки Северский Донец: сначала в районе Черкасский Бишкин, затем – к югу от Змиева. В дальнейшем танки Т-40 беречь для форсирования Днепра. Количество танков БТ позволяет говорить о формировании еще одной танковой бригады. Такую бригаду можно будет использовать либо при вводе в прорыв конно-механизированной группы на Белгородском направлении, либо – при рейде 6-го кав.корпуса на Красноград с участка Березовка, Власовка, Медведовка, Берестовая или непосредственно из Краснограда ввести в прорыв на Новую Водолагу с юга или юго-запада, выходя в тыл группировке войск, обороняющихся на фронте главных сил 6-й Армии. Использовать эту бригаду, укомплектованную «тонкокожими» БТ, для задач НПП в 1942 году представляется, мягко говоря, нецелесообразным.
Рисунки 5.17 – 5.21 – Несмотря на высокий рост производства танков, в операции под Харьковом еще принимали участие легкие танки довоенного выпуска с противопульным бронированием, даже пулеметный БТ-2
Рисунок 5.22 – В АИ танки БТ Юго-Западного фронта предлагатся собрать в сводную бригаду для ввода в прорыв вместе с кавалерийским корпусом
Стрелковые войска
Сложнее дело обстоит с усилением Юго-Западного направления стрелковыми соединениями и артиллерийскими частями. Дабы не вводить дополнительных отличий от РИ, в АИ предлагается не ослаблять других фронтов, а в максимальной степени «ограбить» Резерв Ставки ВГК.
Действительно, одной из ключевых проблем ведения боев на Юго-Западном направлении было то, что Ставка не уделила достаточного внимания созданию резервов на левом фланге советско-германского фронта.
Для меня всё время была непонятна ситуация, когда на фоне разворачивающихся под Харьковом боев с участием нескольких танковых дивизий противника, Ставка так и не поддержала Юго-Западный фронт дополнительными соединениями из резерва. Особенно сильно это удивление проявляется при рассмотрении того, как накануне и во время Харьковской операции Ставка «накачивала» силами и средствами (в том числе танковыми корпусами!) Брянский фронт, но даже отменив наступление на Курск силами 40-й и 48-й Армий, не сдвинула ни одной дивизии и ни одной бригады в полосу соседнего Юго-Западного фронта, когда там началась «цепная реакция» следующих друг за другом окружений советских войск. Часто при обсуждении этого вопроса приходится слышать мнение, что, мол, и правильно сделали – потом эти резервы пригодились при отражении летнего удара немецких танковых соединений на Воронеж.
Однако такому мнению можно противопоставить ряд контраргументов. Начиная от того, что именно бездействие танковых корпусов Брянского фронта в мае привело к тем понесенным потерям советских войск и тем непонесенным потерям немецких войск, которые в конце июня – начале июля во многом определили то, с какой легкостью войска противника прорвали летом оборону Брянского фронта на Воронежском направлении. И заканчивая тем, что советское командование усиливало в первую очередь северный фланг Брянского фронта, ожидая летом 1942-го повторения немецкого удара на Москву через Тулу со стороны Орла по образу осени 1941 года. Противник же нанес удар со стороны Курска на Воронеж и южнее, что привело к срочной переброске резервов с одного фланга Брянского фронта на другой. В результате с таким трудом накопленные резервы вводились в бой по частям и закономерно терпели поражение от численно превосходящего в конкретном месте противника. Таким образом, майская «экономия» танковых корпусов в июле, к сожалению, особых результатов не принесла.
Однако совершенно неожиданно для себя в вопросе неправильной расстановки приоритетов при распределении резервов я нашел поддержку в лице А.М. Василевского (в целом крайне отрицательно относившегося к Харьковской операции), который после войны высказался так: «Мы считали, что немцы все же основной удар будут проводить в районе Москвы. Такое мнение довлело и над Ставкой, да и над руководством Генерального штаба. И очень долго оно довлело, чуть ли не до конца июня и чуть ли не до июля месяца 1942 года. И получилось: на юге нас бьют, а мы боимся, что и в центре нас будут бить. Туда часть резервов бросили, тут часть их оставляем. Если бы правильно определились, конечно, надо было бы укрепить прежде всего южное крыло нашего фронта, но и район Москвы не ослаблять. У нас силенок летом бы хватило. У нас очень плохо было в марте, но в отношении резервов мы бы к концу мая, к июню месяцу выглядели бы совершенно по другому, если бы они у нас своевременно были на своих местах» (http://militera.borda.ru/?1-3-280-00001295-000-0-0-1293479990).
Здесь надо отметить, что в формировании мнения о Москве как главной цели летнего наступления противника в 1942 году командование Юго-Западным направлением во многом само себе вырыло яму. Процитирую 5-й том «Истории второй мировой войны 1939 – 1945 годов»: «22 марта Военный совет Юго-Западного направления, во главе которого находились главнокомандующий войсками направления Маршал Советского Союза С.К. Тимошенко, член Военного совета Н.С. Хрущев и начальник штаба генерал И.Х. Баграмян, представил в Ставку доклад об обстановке, сложившейся к середине марта на фронтах Юго-Западного направления, и о перспективах боевых действий в весенне-летний период 1942 г. В докладе говорилось, что «в итоге проведенных и проводимых сейчас наступательных операций нам удалось расстроить нормальное оперативное построение войск противника, заставить его не только израсходовать все оперативные резервы, но и раздергать для локализации наших успехов свои дивизии первой линии обороны, вплоть до отдельных батальонов. Противник доведен активными действиями наших войск до такого состояния, что без притока крупных стратегических резервов и значительного пополнения людьми и материальной частью не способен предпринять операции с решительной целью.
По данным агентуры и показаниям пленных, противник сосредотачивает крупные резервы со значительным количеством танков восточнее Гомеля и в районах Кременчуг, Кировоград, Днепропетровск, очевидно, с целью перехода весной к решительным действиям…
Мы считаем, что враг, несмотря на крупную неудачу осеннего наступления на Москву, весной будет вновь стремиться к захвату нашей столицы.
С этой целью его главная группировка упорно стремится сохранить свое положение на московском направлении, а его резервы сосредотачиваются против левого крыла Западного фронта (вост. Гомель и в районе Брянск).
Наиболее вероятно, что наряду с фронтальными ударами против Западного фронта противник предпримет крупными силами мотомехсоединений наступление из районов Брянск и Орел в обход Москвы с юга и юго-востока с целью выхода на р. Волгу в районе Горький и изоляции Москвы от важнейших промышленных и экономических центров Поволжья и Урала.
На юге следует ожидать наступления крупных сил противника между течением р. Сев. Донец и Таганрогским заливом с целью овладения нижним течением р. Дон и последующим устремлением на Кавказ к источникам нефти…
Для обеспечения действий основных ударных группировок на Москву и на Кавказ противник, несомненно, попытается нанести вспомогательный удар из района Курска на Воронеж…
Можно предполагать, что противник начнет решительные наступательные действия в середине мая…
Независимо от этого войска Юго-Западного направления в период весенне-летней кампании должны стремиться к достижению основной стратегической цели — разгромить противостоящие силы противника и выйти на Средний Днепр (Гомель, Киев, Черкассы) и далее на фронт Черкассы, Первомайск, Николаев…» (Примечание «ИВМВ»: Архив МО, ф. 251, оп. 646, д. 145, лл. 35 – 36, 41).
Далее в докладе излагались задачи войск Брянского, Юго-Западного и Южного фронтов, привлекаемых к наступлению, а также мотивы по усилению этих фронтов резервами Ставки и обеспечению материально-техническими средствами.
Такая оценка сложившейся обстановки не могла не повлиять в определенной мере на окончательное решение Ставки».
Конечно, сейчас уже трудно сказать, кто на самом деле был «запевалой», а кто – «подпевалой» в определении именно Московского направления как главной цели немецких войск в 1942 году. Вполне возможно, что командование ЮЗН просто использовало уже сформированное мнение Ставки в качестве вводной части своего плана. А возможно, что ошибочно отталкиваясь от имеющейся информации о повторе немецкого «похода на Москву», или даже сознательно представляя Москву как главную цель немецких войск, командование ЮЗН пыталось получить «добро» на свою операцию на якобы «ослабленном» фланге немецких войск.
Тем не менее в этом документе видятся и некоторые странности планирования операций командованием ЮЗН. Так, во-первых, свой главный удар командование ЮЗН планирует направить как раз туда, где по его данным сосредоточены танковые резервы противника – на район Кременчуг, Днепропетровск. Во-вторых, отмечая высокую вероятность удара противника на Кавказ через Ростов-на-Дону, командование ЮЗН во многом ослабило войска Южного фронта, создавая ударную группировку на Юго-Западном фронте. Хотя, возможно, как раз это было сделано осознанно: пытаться «поймать» острие немецкого танкового удара в бескрайних степях между Азовским морем и Воронежем было явно бессмысленно, и командование ЮЗН предпочло сосредоточить усилия на ударе по «болевой точке», который противник проигнорировать никак не мог – на станции Синельниково «висело» всё железнодорожное снабжение донбасской группировки немцев.
Как бы то ни было, но в РИ Ставка и Генштаб отнеслись к «накачиванию» Юго-Западного фронта весьма странно (таблицы 5.8 – 5.14).
Примечание: * — 2-й танковый корпус подчинялся командованию Брянского фронта директивой Ставки ВГК от 24 апреля (1-й, 3-й и 4-й танковые корпуса — директивой Ставки от 20 апреля)
Как видно, в РИ «пассивный» Брянский фронт по числу танковых бригад и корпусов во 2-м квартале 1942 года был вполне сопоставим с такими «монстрами» как Западный или Юго-Западный фронты (кроме того, директивой Ставки от 15.04.42 г. Брянскому фронту передавались 7-й и 8-й кавалерийские корпуса). И простой такой массы танков в непосредственной близости от разворачивающейся под Харьковом катастрофы, объяснить весьма трудно. Трудно понять и то, почему после отказа от Курской операции хотя бы часть из этих танковых корпусов не была передислоцирована для участия в Харьковской операции до ее начала.
Примечание: И хотя в рамках данной АИ принят принципиально иной порядок формирования и распределения между фронтами танковых бригад и корпусов, говоря о странностях распределения резервов в РИ, нельзя не отметить передачу в мае всех имеющихся в резерве трех танковых (19-й, 26-й и 103-й) и одной мотострелковой (2-й) бригад, а также управления 2-го танкового корпуса Брянскому фронту (строго говоря, директива Ставки о передачи 2-го ТК в состав Брянского фронта была датирована еще 24 апреля, и не совсем понятно в связи с чем на сайте www.bdsa.ru по состоянию на 1 мая он еще числится в резерве Ставки). Также нельзя не отметить, что усиление войск Брянского фронта в апреле-мае 1942 года в танковом отношении было связано не только с ожиданием возможного удара здесь немецких войск с целью окружить Москву с юга. В начале мая силами 40-й и 48-й Армий Брянского фронта планировалось провести наступательную операцию с целью овладения Курском. К этой операции привлекался 4-й танковый корпус (45-я, 47-я и 102-я тбр, 4-я мсбр) и шесть отдельных танковых бригад. Для этой же операции в первых числах мая 40-я Армия усиливалась тремя стрелковыми бригадами (111-й, 119-й и 141-й) и пушечным артполком (вероятно, 1109-м) в составе 12-ти 152-мм орудий МЛ-20. Еще одна стрелковая бригада, из числа находившихся на 1 мая в резерве Ставки, была передана в непосредственное подчинение командованию Брянского фронта. Таким образом, хорошо видно, что при своевременном отказе от Курской наступательной операции Брянского фронта, Ставка имела вполне реальную возможность усилить войска, задействованные в Харьковской операции. Причем эти резервы могли быть поданы на Юго-Западный фронт еще до начала наступления.
Считая 2,5 стрелковые бригады равными одной стрелковой дивизии, получим следующее соотношение числа стрелковых соединений между направлениями (строго говоря, как минимум, 3-я и 4-я Ударные армии Калининского фронта должны относиться к Северо-Западному направлению, но поскольку точной границы нет, то не будем вводить лишнее деление).
Поскольку, как указывалось в первой части АИ, реальная численность соединений и частей могла довольно сильно отличаться от штатной, то и прямое сопоставление числа дивизий и бригад не всегда может дать корректный результат. Еще одним способом оценки численности личного состава является проверка числа продовольственных пайков, выделяемых фронтам. В таблице 5.13 приведена численность «строевых» (т.е. без учета госпитальных) пайков в соответствии с постановлениями ГКО № 1119 от 10.01.1942 г., № 1242 от 4.02.1942 г., № 1403 от 7.03.1942 г., № 1550 от 6.04.1942 г. и № 1704 от 5.05.1942 г.
Из таблиц 5.13 и 5.14 видно, что роль Юго-Западного направления была всё-таки не так мала, как это может показаться из таблиц 5.11 и 5.12. Во-первых, это связано с тем, что в таблицах 5.11 и 5.12 учтены только стрелковые соединения, а в таблицах 5.13 и 5.14 учитывается также численность кавалерийских дивизий, танковых бригад, артиллерийских полков, частей ПВО и т.д. Подобных частей усиления на Северо-Западном направлении было традиционно меньше. Во-вторых, общая численность фронтов учитывает и различные тыловые подразделения и части снабжения. То же Северо-Западное направление во многом состояло из стрелковых бригад, доля тыловых подразделений в которых была ниже по сравнению с более распространенными на юге дивизиями. Но в целом и из этих таблиц видно, что решающей битве под Харьковом, которая в случае успеха могла освободить критический важный в экономическом отношении район Донбасса, уделялось относительно немного внимания на фоне масс войск, сосредоточенных в лесах Северо-Западного направления. Конечно, понятно, вбитый в сторону Витебска и Великих Лук клин войск Калининского и Северо-Западного фронтов, как минимум, отвлекал часть немецких войск от Ленинграда и Москвы. Тем не менее, опасность от сосредоточенной в Донбассе и угрожающей Кавказу танковой армии Клейста автору кажется более сильной, нежели от пехотных дивизий в лесах и болотах Северо-Запада…
Также из таблицы 5.14 хорошо видно, что с определенного момента Ставка и Генштаб в РИ «потеряли интерес» к Юго-Западному фронту: с апреля по май его численность с учетом 28-й Армии оставалась фактически постоянной, в то время как численность соседнего Брянского фронта увеличилась на 200 тысяч человек – почти вдвое.
Итак, в АИ предлагается усилить Юго-Западное направление теми соединениями из Резерва Ставки ВГК, которые в РИ имелись там к началу мая и которые при этом в течение мая не были использованы для усиления других фронтов. Другими словами, речь идет о уже боеготовых войсках, которые бесцельно простояли без дела в то самое время, когда под Харьковом Вермахт громил Красную Армию, создавая благоприятные условия для будущего похода к Волге и Кавказу.
По состоянию на 1 мая в Резерве Ставки ВГК числилось: два армейских управления (1-й резервной и 58-й армий), 10 стрелковых дивизий, 14 стрелковых бригад, 4 кавалерийские дивизии (из них три – объединены под управлением 2-го гвардейского кав.корпуса), три танковые и одна мотострелковая бригады (из них две танковые и одна мотострелковая бригады объединены под управлением 2-го танкового корпуса), три гаубичных артполка, один пушечный артполк, один армейский артполк, пять артполков ПТО, 5 гвардейских минометных полков и 3 минометных полка.
По состоянию на 1 июня 1942 г. в Резерве Ставки ВГК числилось уже 8 армейских управлений (с 1-й по 7-ю резервные армии и 3-я танковая армия), 40 стрелковых дивизий, один укрепленный район, три кавалерийские дивизии (все в составе 2-го гв КК), 12 танковых бригад (из них 8 в составе 12-го, 14-го и 15-го танковых корпусов), 8 легких артполков, два минометных полка, пять гвардейских минометных полка и один отдельный гвардейский минометный дивизион. Из этого числа с начала мая в Резерве Ставки «прохлаждались»: семь стрелковых дивизий (9-я и 15-я гвардейские, 29-я, 164-я, 154-я, 196-я, 309-я), 2-й гвардейский кавалерийский корпус (3-я и 4-я гвардейские, 20-я кавалерийская дивизии), 114-й и 151-й минометные полки.
В этой связи в АИ предлагается следующее решение:
1) вместо 6-й и 7-й резервных армий к июне в Резерве Ставки иметь одну армию в составе 147-й, 174-й, 181-й, 184-й и 192-й стрелковых дивизий;
2) 1-ю резервную армию оставить в составе 112-й, 131-й, 193-й, 194-й и 214-й стрелковых дивизий;
3) высвободить таким образом 9-ю и 15-ю гвардейские, 29-ю, 164-ю, 196-ю и 309-ю стрелковые дивизии и 114-й и 151-й минометные полки.
Также для усиления ЮЗН в АИ можно использовать 278-ю стрелковую дивизию (на 1 мая – в МВО), которая в РИ вместе со 156-й и 168-й танковыми бригадами (соответственно из МВО и АрхВО) в РИ были переданы в Ставкой после прорыва обороны 9-й Армии немецкими войсками (прибытие танковых частей ожидалось к утру 20 мая, стрелковых – к 23 мая).
В АИ предлагается следующее использование стрелковых соединений, которые в РИ в мае находились в резерве.
1-ю гвардейскую стрелковую дивизию после окончания боев за Старо-Салтовский плацдарм в апреле 1942 г. в отличие от РИ вывести на отдых и доукомплектование не в район Воронежа, а в район Валуйки, оставив в резерве Юго-Западного фронта.
9-ю гвардейскую стрелковую дивизию Белобородова оставить в Резерве Ставки на Западном направлении.
15-ю гвардейскую стрелковую дивизию, как ранее входившую в состав 18-й Армии Южного фронта, оставить на левом фланге советско-германского фронта и после пополнения и доукомплектования сосредоточить в полосе 57-й Армии в районе Лозовая, Близнецы рядом с 14-й гвардейской стрелковой дивизией и танковой бригадой как резерв для осуществления контрудара на Красноградском направлении и будущего наступления на Синельниково.
15-ю стрелковую дивизию Южного фронта в связи с принятым в АИ более ранним приостановлением зимнего наступления вывести на отдых и доукомплектование не в мае, а в марте или даже феврале, причем не в Бобров Воронежской области, а в Каменск-Шахтинский Ростовской области. За счет более раннего вывода на отдых в АИ, 15-я сд возвращается в начале мая в резерв Южного фронта в район Ивановка, Штеровка, Петровеньки (восточнее Горловки, юго-западнее Ворошиловграда) вместо 216-й стрелковой дивизии, которая остается в полосе 9-й Армии (в районе Голая Долина, Долгенькая, Бражовка, Сухая Каменка, т.е. вместо или рядом с 5-м КК).
29-я стрелковая дивизия, как сформированная в РИ в Средне-Азиатском военном округе для Резерва Ставки раньше других, направляется в резерв 6-й Армии ЮЗФ, что позволяет в АИ иметь в резерве 6-й Армии 248-ю и 29-ю стрелковые дивизии, а 103-ю стрелковую дивизию – ввести в первый эшелон на стыке 47-й и 337-й стрелковых дивизий.
164-я, 196-я и 309-я стрелковые дивизии, как уже имевшиеся в Резерве Ставки на 1 мая, и оставшиеся там в РИ до 1 июня, передаются в резерв Юго-Западного фронта и сосредотачиваются в районе Купянск, Изюм, тем самым высвобождая 277-ю и 343-ю стрелковые дивизии для действий в первом эшелоне 38-й Армии.
278-я стрелковая дивизия, как прибывшая в РИ на Юго-Западное направление из Московского военного округа, в АИ направляется в начале мая в резерв Юго-Западного направления или в полосу 21-й Армии (в район Старого или Нового Оскола), или также в район Купянск, Изюм. Тем более, что сама дивизия формировалась в Сталинградском военном округе, и отказ от «заезда» в Московский округ лишь ускорит сроки прибытия дивизии на фронт.
114-й и 151-й минометные полки – используются для взлома обороны противника в полосе ударных группировок нацеленных на Змиев и Чугуев.
Учитывая время, необходимое частям из состава Резерва Ставки на завершение доукомплектования и прибытие на Юго-Западный фронт, все предложенные стрелковые дивизии предлагается иметь в АИ лишь в резерве. Зато за счет них дивизии, находившиеся в РИ резерве ЮЗФ или 2-м эшелоне его армий (103-я и 248-я сд в 6-й Армии, 38-я и 162-я сд в 28-й Армии, 277-я и 343-я сд в резерве ЮЗФ) получится в АИ использовать в первой линии.
Сведения об укомплектованности стрелковых соединений и отдельных частей Юго-Западного фронта в РИ перед началом Харьковского сражения приведены в таблицах 5.15 – 5.20.
Рисунки 5.23 – 5.25 – Развертывание массового выпуска противотанковых ружей в тылу и оперативная пауза на фронте позволили весной 1942 года приступить к формированию таких специфических частей как батальоны ПТР
Сведениями об укомплектованности 29-й, 164-й, 196-й и 309-й стрелковых дивизий, находившихся в мае 1942 года в РИ в Резерве Ставки и переданных в АИ в резерв Юго-Западного фронта, автор не располагает. Судя по другим дивизиям формирования зимы 1941/42 годов, к маю они имели около 11 – 11,5 тысяч человек личного состава, около 8,5 тысяч винтовок, около трех сотен ручных пулеметов и шести сотен ППШ, практически не имели станковых пулеметов, располагали ориентировочно сотней ПТР, 8 122-мм гаубицами, 16-ю 76-мм дивизионными и 12-ю 76-мм полковыми пушками и, вероятно, как минимум, 12 – 18 45-мм противотанковыми пушками и близким к полному комплекту минометов (18 120-мм, 72 82-мм и 72 50-мм). Укомплектованность направляемой в АИ на Юго-Западное направление несколько ранее относительно РИ 278-й стрелковой дивизии приведена в таблице 5.21. 242-я стрелковая дивизия в АИ остается в районе Краснодона в резерве Южного фронта.
С учетом предлагаемого в АИ изменения полос и состава 28-й и 38-й Армий дивизии будут распределены следующим образом:
21-я Армия – 76-я, 293-я, 297-я и 301-я стрелковые дивизии, 8-я мотострелковая дивизия НКВД (усиление армии стрелковыми бригадами будет рассмотрено в следующей части АИ);
38-я Армия – 13-я гвардейская, 81-я, 124-я, 169-я, 175-я, 226-я, 227-я, 244-я и 300-я стрелковые дивизии;
28-я Армия – 38-я, 162-я, 199-я, 277-я, 304-я, 337-я и 343-я стрелковые дивизии;
6-я Армия – 29-я (вновь прибывшая), 41-я, 47-я, 103-я, 248-я, 253-я, 266-я, 270-я, 393-я и 411-я стрелковые дивизии;
фронтовое подчинение – вновь прибывшие 164-я, 196-я, 278-я и 309-я стрелковые дивизии.
В таблице 5.22 приведена укомплектованность кавалерийских соединений Юго-Западного фронта накануне Харьковского наступления.
Использование кавалерии в АИ предполагается следующим. 6-й кавалерийский корпус, подобно РИ, планируется использовать для удара на Красноград. 3-й гвардейский корпус, задействованный в РИ со Старо-Салтовского плацдарма, в АИ предлагается использовать в полосе 21-й Армии на Белгородском направлении, о чем подробно будет рассказано в следующей части АИ. А 2-й кавалерийский корпус, находившийся в РИ в резерве Юго-Западного фронта, в АИ предлагается использовать для удара на Змиев на правом фланге 6-й Армии.
Кроме того, указанное выше сохранение 216-й стрелковой дивизии в полосе 9-й Армии позволит поднять вопрос о привлечении 5-го кавалерийского корпуса для развития успеха на Красноградском или, более вероятно, на Змиевском направлении.
Еще одним соединением, которое в АИ могло быть направлено, вернее, оставлено в распоряжении командования Юго-Западным фронтом была 1-я гвардейская стрелковая дивизия. Читаем про нее в Википедии: «5 марта дивизия поступила в распоряжение командующего 38-й армией генерал-майора К.С. Москаленко. В этот же день был получен приказ о переименовании всех частей дивизии в гвардейские с присвоением им новых номеров. В ночь на 7 марта дивизия сменила части 300-й стрелковой дивизии 38-й армии на рубеже Прилипка, 1-е Советское. Была поставлена задача — нанести удар в направлении северной окраины 1-е Советское, Избицкое, форсировать по льду Северский Донец и захватить на его западном берегу плацдарм для последующего наступления на Харьков. В трудных условиях оттепели в 5 часов утра 7 марта части дивизии начали форсирование Северского Донца. От тягачей и конных упряжек пришлось отказаться — лёд бы не выдержал. Пушки бойцы тащили на руках. К 16 часам 7 марта части дивизии вышли ко 2-му рубежу обороны противника. Плацдарм был захвачен и дивизия удерживала его до 19 апреля, после чего была выведена для отдыха и пополнения и эшелонами отправлена в Ливны. В конце октября 1942 года дивизия с Брянского фронта была переброшена в Приволжский военный округ. Переброска имела большое значение, поэтому проводилась в строгой тайне, с соблюдением всех мер оперативно — тактической маскировки. Даже командир с комиссаром дивизии не знали, куда идут эшелоны с техникой и личным составом. Только на станции Сватово командиру дивизии генерал-майору И. Н. Руссиянову был вручён пакет с сургучными печатями Генштаба Красной Армии. Это был приказ наркома обороны о переформировании дивизии в 1-й гвардейский механизированный ордена Ленина корпус».
В реальности дивизию далеко не сразу вывели в Ливны на отдых. В частности директивой Ставки ВГК от 15 апреля 1942 г. 1-я гвардейская стрелковая дивизия, дислоцированная в районе Воронеж, включалась в состав 48-й Армии Брянского фронта. А директивой Ставки от 20 апреля 48-й Армии ставилась задача совместно с 40-й Армией и 4-м танковым корпусом «в первых числах мая с. г. провести операцию на курско-льговском направлении». Таким образом, 1-я гвардейская стрелковая дивизия, находящаяся в непрерывных боях несколько месяцев, изымалась из состава Юго-Западного фронта вовсе не для отдыха и доукомплектования, а для участия в очередной наступательной операции. Однако в связи с ее отменой дивизии был предоставлен незапланированный отдых.
В АИ дивизии предлагается действительно предоставить дивизии отдых и вывести ее в тыл на доукомплектование, оставив при этом в составе Юго-Западного фронта. Вместо Воронежа или тем более района Ливны, дивизию предлагается вывести в район Валуйки.
Описывая историю 1-й гвардейской стрелковой дивизии, нельзя не отметить ту настойчивость, с которой С.К. Тимошенко шел к заявленной еще в январе 1942 года цели – выхода войск Юго-Западного направления на рубеж Днепра. Даже после того, как в боях января-февраля 1942 года сформировался Барвенковский выступ и продвижение Красной Армии на запад было остановлено, главком ЮЗН пытался искать новые слабые места в построении войск противника и расшатывать его оборону. Плацдарма для «большого наступления к Днепру», сформированного по итогам Барвенковско-Лозовской операции, Тимошенко было недостаточно и он активно улучшал положение Красной Армии на подступах к Харькову. В марте он перенес усилия фронта к северу от Барвенковского выступа, так появился плацдарм на западном берегу Северского Донца, на котором в мае для удара на Харьков было сосредоточено уже девять стрелковых дивизий. К началу майского наступления плацдарм имел протяженность по фронту около 35 км, а его глубина составляла 5 – 6 км. В этом отношении полным антиподом С.К. Тимошенко выглядит И.С. Конев, которому по итогам Погорело-Городищенской операции досталось от Г.К. Жукова несколько плацдармов на Вазузе. За несколько месяцев командования Коневым войсками Западного фронта эти плацдармы так и не были расширены, что в итоге стало одной из причиной провала операции «Марс».
Рисунок 5.26 – Всю весну 1942 года войска Юго-Западного фронта неустанно улучшали свои позиции на Харьковском направлении
5.3 Артиллерия
Укомплектованность артиллерийских полков Юго-Западного фронта по состоянию на 10 и 25 мая 1942 г. в РИ приведена в таблицах 5.23 – 5.27.
Примечание: знаком * отмечены части, имевшиеся в составе армии по состоянию на 5 мая
Примечание: знаком * отмечены части, имевшиеся в составе армии по состоянию на 5 мая
Рисунки 5.27 – 5.29 – В первой половине 1942 года началось формирование легких артполков, имеющих по 20 76-мм пушек каждый, предназначенных для усиления противотанковой обороны войск
Как видно из представленных таблиц, всего Юго-Западный фронт (без учета танковых корпусов и группы Бобкина) к началу операции располагал 21-м артполком, вооруженным орудиями калибром 122 и 152 мм (2 в арм.группе Бобкина, 8 в 6-й Армии, 5 в 28-й Армии, 5 в 38-й Армии и 1 в 21-й Армии), 9-ю артполками, вооруженными 76-мм дивизионными пушками (по 1 в арм.группе и в 6-й Армии, по 2 в 21-й и 28-й Армиях, 3 в 38-й Армии), двумя полками и двумя отдельными дивизионами гвардейских минометов (все во фронтовом подчинении). Кроме того, в ходе операции дополнительно прибыли два артполка, вооруженных 76-мм пушками (1 в 6-ю Армию и 1 в 38-ю Армию), и два гаубичных артполка (по 1 в 38-ю и 21-ю Армии).
Интересную информацию в части артиллерии дает А.Исаев: «Начало наступления Юго-Западного фронта было первоначально назначено на 5 мая. Однако, в связи с незавершенностью подготовки, срок начала операции сместился на 12 мая 1942 г. Надо сказать, что к этой дате еще не были накоплены боеприпасы, но медлить уже было нельзя. Мы помним, к чему привело промедление с началом наступления на Крымском фронте в том же мае 1942 г. К исходу 11 мая войска Юго-Западного фронта в основном заняли исходное положение для наступления. … Из выделенных для проведения операции 32 артиллерийских полков на позициях к 11 мая было только 17, еще 11 находились в районах сосредоточения в 12—15 км от назначенных позиций и 4 полка просто не прибыли111».
Однако, несмотря на проблемы с сосредоточением артиллерии и накоплением боеприпасов, наступление Красной Армии под Харьковом в целом началось достаточно успешно. Тот же А. Исаев пишет: «Наступление северной ударной группировки Юго-Западного фронта началось 12 мая 1942 г. в 6.30 артиллерийской подготовкой продолжительностью 60 минут. В конце артиллерийской подготовки последовал 15—20-минутный авиационный налет по позициям артиллерии и опорным пунктам обороны.
Вопреки ожиданиям командования, в первый день операции наступление 28-й армии было наименее успешным. Несмотря на то, что армия нацеливалась в стык полос обороны 79-й и 294-й пехотных дивизий, имела большое количество артиллерии и танков непосредственной поддержки, она продвинулась на 2—4 км. Напротив, 21-я и 38-я армии продвинулись на 6—10 км. Лучше всего в 38-й армии наступала 226-я стрелковая дивизия генерал-майора А.В.Горбатова, усиленная 36-й танковой бригадой полковника Т.И.Танасчишина. Эта дивизия и бригада продвинулись за день на 10 км. Вскоре А.В.Горбатов станет командующим армией, а Т.И.Танасчишин — одним из наиболее ярких командиров танковых корпусов. Наступление 28-й армии было остановлено упорным сопротивлением противника в населенных пунктах Варваровка и Терновая.
Синхронно с наступлением северной ударной группировки, в 7.30 утра 12 мая после 60-минутной артиллерийской подготовки началось наступление южной ударной группировки. Плотное построение войск, поддержанных танками, принесло успех в первый же день наступления. Войска 6-й армии и армейской группы Л.В.Бобкина взломали построение VIII армейского корпуса немцев на фронте 42 км и продвинулись в глубь немецкой обороны на 12—15 км. В ночь на 13 мая начали выдвижение части второго эшелона 6-й армии — 103-я и 248-я стрелковые дивизии. Эшелон развития успеха — 21-й и 23-й танковые корпуса — пока ожидал своего часа в районах сосредоточения».
Продвижение на 10 – 12 – 15 км за первый день операции и даже 2 – 4 км у наименее успешных – это по меркам Красной Армии образца лета 1942 года под тем же Ржевом – весьма впечатляющий результат.
По сравнению с РИ в АИ войска Юго-Западного направления могут быть усилены двумя минометными полками из резерва Ставки – 114-м и 151-м. Минометные полки, формировавшиеся в соответствии с постановлением ГКО № 1471 от 20 марта 1942 г. должны были иметь по 16 120-мм и 16 82-мм минометов. В АИ предлагается использовать эти полки на направлениях прорыва ударных групп, наступающих на Чугуев и Змиев. Других артиллерийских частей, из числа имевшихся в резерве Ставки на 1 мая 1942 г., выделить не представляется возможным. Да и с учетом приведенной выше цитаты А.Исаева они бы просто не успели бы прибыть к началу операции.
Что касается распределения артиллерийских частей, то в АИ предлагается ввести следующие изменения. Во-первых, перераспределить части гвардейских минометов. В РИ войска 6-й Армии поддерживали 206-й отдельный гвардейский минометный дивизиона, а также 5-й гвардейский минометный полк без 3-го дивизиона, а части 38-й Армии – 4-й гвардейский минометный полк, 110-й отдельный гвардейский минометный дивизион и 3-й дивизион 5-го гвардейского минометного полка. В АИ предлагается 5-й гвардейский минометный полк в полном составе задействовать на поддержке войск 6-й Армии, дополнительно применив 3-й дивизион полка для поддержки войск, наступающих на Змиевском направлении. Для поддержки войск, наступающих на Харьков со Старо-Салтовского плацдарма, в АИ оставить только 4-й гвардейский минометный полк, а 110-й и 206-й отдельные гвардейские минометные дивизионы использовать для поддержки войск, действующих против Балаклейского выступа.
Вторая группа предлагаемых в АИ изменений связана с перераспределением полос между 28-й и 38-й Армиями. Для поддержки войск 38-й Армии, действующих со Старо-Салтовского плацдарма, в АИ предлагается оставить следующие части ствольной артиллерии:
5-й гвардейский армейский (пушечный) артполк – 11 152-мм и 3 122-мм орудий (МЛ-20 и А-19?);
7-й гвардейский (гаубичный) артполк – 15 122-мм (М-30?) и 2-3 105-мм трофейных орудия;
648-й армейский артполк – 16 152-мм орудий;
266-й пушечный артполк – 12 122-мм орудий (А-19?);
574-й армейский (гаубичный) артполк – 23 орудия;
594-й пушечный артполк РГК – 12 орудий и 1 противотанковая пушка (МЛ-20 или А-19?);
205-й артполк РГК – 13 орудий (152-мм или 122-мм);
468-й артполк – 20 76-мм пушек;
507-й артполк – 20 76-мм пушек;
738-й артполк – 11 76-мм пушек.
Для поддержки войск 28-й Армии, действующих против Балаклейского выступа, в АИ предлагается оставить следующие части ствольной артиллерии:
51-й армейский артполк – 18 152-мм орудий;
233-й армейский артполк – 18 152-мм орудий;
870-й гаубичный артполк РГК – 9 122-мм и 3 105-мм трофейных орудия;
651-й легкий артполк РГК – 8 76-мм пушек;
764-й легкий артполк РГК – 8 76-мм пушек.
5.4 Войска ПВО
Печальнее дело обстояло со средствами ПВО. Несмотря на свою многочисленность, фактические возможности зенитных дивизионов Юго-Западного фронта были весьма скоромные (таблицы 5.28 – 5.31).
Таким образом, всего войска Юго-Западного фронта к началу наступления на Харьков располагали 233 зенитными орудиями, в том числе 55 пушек калибром 85 или 76 мм и 168 зенитных автоматов калибром 20 – 37 мм. В АИ количество 37-мм зенитных автоматов могло быть несколько увеличено за счет привлечения к операции большего числа танковых бригад. Впрочем, это обстоятельство никак не могло исправить ситуацию с нехваткой зенитных орудий средних калибров.
Говоря о слабости войск ПВО Юго-Западного фронта, нельзя не вспомнить о печальных событиях, которые во многом привели к подобной нехватке 76-мм и 85-мм зенитных пушек в южном секторе советско-германского фронта – окружению войск ЮЗФ в сентябре 1941 года под Киевом (таблица 5.32).
Очевидно, что три сотни зенитных орудий, потерянных осенью 1941 года, могли сыграть важную роль в отражении атак переброшенного в мае 1942 года из Крыма VIII авиакорпуса Люфтваффе, но увы …
В целом ситуация с нехваткой 76-мм и 85-мм зенитных пушек лишний раз напоминает о том, насколько глубокое влияние на состояние Красной Армии и соответственно весь ход войны оказывали потери лета и осени 1941 года. Если по таким показателям как число танков на фронте, число дивизий на фронте и личного состава в них, насыщенность пехоты пистолетами-пулеметами, минометам и некоторым другим к концу весны 1941 года удалось существенно поправить и, как минимум, выйти на уровень довоенной РККА, то по зенитным орудиям калибром 76 и 85 мм, артиллерийским орудиям калибром 122 мм и выше, станковым пулеметам и многим другим ситуация продолжала оставаться крайне тяжелой даже спустя почти год после начала войны. Напряженной оставалась ситуация с противотанковыми средствами: несмотря на массовое внедрение ПТР и начало формирование специализированных частей ПТО, число противотанковых пушек в пересчете на число дивизий и/или километр фронта было крайне недостаточным.
В части оснащения войск средствами ПВО нельзя не отметить улучшение ситуации с оснащением войск 37-мм зенитными автоматами. Трудно сказать, как обстояли дела с соотношением числа зенитных орудий среднего калибра и малокалиберных зенитных автоматов на других направлениях, например, под Ленинградом и в районе Москвы, где удалось сохранить значительную часть 76-мм и 85-мм зенитных орудий ПВО городов, но на Юго-Западном направлении доля МЗА, особенно в сравнении с 1941 годом, существенно изменилась.
Как видно из приведенных данных, успешное начало работы завода № 4 в эвакуации позволило уже к концу весны 1942 г. иметь почти в каждой стрелковой дивизии и танковой бригаде по батарее таких пушек. Конечно, следует признать, что для качественной ПВО требовалось иметь, как минимум, дивизион, а не батарею на дивизию, но по Бронетанковым войскам нелишне будет отметить, что танковая бригада весны 1942 года в сравнении с довоенной организацией танковых частей и соединений по числу танков была эквивалентна танковому батальону. В этом смысле прикрытие танков от атак с воздуха заметно улучшилось. Аналогично можно отметить и поддержку танков буксируемой артиллерией: каждая танковая бригада весны 1942 года, равная по числу танков довоенному танковому батальону, имела свою батарею 76-мм орудий.
Подводя итог данной части АИ в целом, можно отметить, что наибольшие изменения относительно РИ достигнуты за счет перераспределения танковых бригад между фронтами, что, в свою очередь, позволило существенно нарастить ударную мощь войск Юго-Западного фронта за счет других участков советско-германского фронта, не ведущих в этот период активных боевых действий. Использование не задействованных резервов Ставки ВГК позволило лишь немного увеличить число стрелковых дивизий Юго-Западного фронта относительно РИ. Однако, за счет этого увеличивается как достоверность АИ, так и минимизируется негативное «возмущающее воздействие» АИ на другие участки фронта. Число артиллерийских полков и зенитных дивизионов в АИ остается равным РИ, для увеличения их числа требовалось дополнительное время, которого по понятным причинам взять негде – и в АИ промедление со сроками начала наступления под Харьковом в прямом смысле смерти подобно.
Рисунок 5.30 – Основной ударной силой Красной Армии под Харьковом в АИ, как и в РИ, должны стать танковые части. Танки и танкисты 5-й гвардейской танковой бригады, Юго-Западный фронт, весна 1942 года
