Второе основание дома Романовых, часть II (Russia Pragmatica II)

Доброго времени суток, уважаемые коллеги. Публикую дополнительный материал к своей альтернативе «Россия Прагматическая II», в котором будет рассказано про так называемое Второе основание дома Романовых. Рассказано будет о том, как знакомая нам и не самая успешная правящая династия Российской империи обновится, и какие люди будут стоять у истоков Романовых 2.0. Это вторая из двух статей, посвященных теме.

Содержание:

Великий князь Алексей Задунайский (1732–1792)

Великий князь Алексей Алексеевич и Мария Кунигунда Саксонская

С самого детства великий князь Алексей Алексеевич стал одним из наиболее близких к будущему императору людей. Они всегда были вместе, вместе совершали детские проказы и вместе взрослели. Даже военное дело один из лучших полководцев России XVIII века начал изучать потому, что это же начал делать его старший брат. Именно там открылись наибольшие таланты Алексея – смесь полководческих дарований и организаторских способностей, при мизерной доле консерватизма и высокой доле скептицизма. Это позволило ему в годы Семилетней войны, пребывая в числе тех, кто сражался с пруссаками, проливая чужую и свою кровь, пересмотреть отношение к армии и осознать необходимость коренных реформ и исправления многих ошибок и проблем, накопившихся за время внутриполитической нестабильности в империи. Кроме того, на полях сражений, при Кунерсдорфе и Цорндорфе, Алексей проявил себя как храбрый, бесстрашный и умелый воитель, заслужив авторитет в войсках немногим меньший, чем его старший брат. В любой другой ситуации это вызывало бы ревность – но внуки Петра Великого были воспитаны так, что семейная верность для них была превыше всего.

В 1762 году, едва только Петр III стал императором, Алексей Алексеевич получил титул великого князя Смоленского. С этого момента начался период бурной военной деятельности брата царя, который не сидел на месте и постоянно что-то делал. В списке его заслуг масштабные и успешные военные реформы, которые превратили Русскую Императорскую армию в чрезвычайно эффективный инструмент войны и мира, а также большое количество побед над двумя противниками – турками и поляками. Вместе с Румянцевым и Суворовым они сформировали «русскую троицу» самых результативных полководцев Европы своего времени, не проигравших ни одного сражения, чья слава гремела вплоть до Мадрида и Лиссабона, и чьи победы заслужили похвалы со стороны даже такого искушенного воителя, как Фридрих Великий. В 1775 году, по случаю победы над Османской империей, он попросил брата сменить его титулярное княжество со Смоленского на Задунайское, в знак его достижений, достигнутых к югу от этой реки. Император оценил идею и согласился, в результате чего потомки Алексея Алексеевича стали известны именно под этой фамилией. Увы, долго служить в действующей армии великому князю Задунайскому не довелось – он лично водил в бой батальоны и эскадроны, десятки раз участвовал в рукопашной и получил более дюжины ранений, из-за которых к моменту окончания русско-турецкой войны 1768–1775 годов он уже хромал, был слеп на один глаз и страдал от болей. В 1784 году состояние его здоровья оказалось уже настолько плачевным, что он решил перевестись на «тыловые» должности. В 1784–1788 годах он совершенствовал работу созданного ранее им же Генерального штаба РИА, а после этого занял пост военного министра империи, на котором оставался вплоть до своей смерти в 1792 году от последствий одной из ран.

Супругой Алексея Алексеевича Задунайского была Мария Кунигунда Саксонская, младшая дочь Августа III, курфюрста Саксонии и короля Речи Посполитой. В свое время она должна была стать невестой Иосифа II Австрийского, но тот при личной встрече устроил скандал, заявив, что девушка слишком робкая и скромная, из-за чего она сразу же попала в «черные списки» всех женихов Европы [1]. Однако императрица России, Елизавета Петровна, проигнорировала этот факт, когда стала искать династических связей с Веттинами, которые были союзниками России еще при ее отце. В результате этого Мария Кунигунда приняла православие, став просто Марией, и вышла замуж за великого князя Алексея. Любви в этом браке не было, ибо сам Алексей мало интересовался женским полом в принципе, но было большое уважение – как человек интеллекта, великий князь проникся симпатией к уму своей весьма образованной и сообразительной супруги. Саксонская принцесса, несмотря на свою робость, быстро освоилась при дворе, где ее приняли весьма благожелательно, и стала активно заниматься благотворительностью и прочими проектами, связанными с улучшением уровня жизни подданных Российской империи. При Елизавете Петровне это воспринимали нейтрально, но с 1762 года, когда царем стал Петр III, деятельность Марии Саксонской получила высочайшие поддержку и одобрение. Мария интересовалась строительством дорог, больниц, на свои средства основала несколько приютов в Петрограде, Москве, Киеве и Вильно. Но больше всего она уделяла внимания вопросам образования. С 1763 года Мария Кунигунда фактически стала шефом Гатчинского университета, главной «кузницы кадров» империи, и именно благодаря ей проблемный ВУЗ империи в небольшом городке близ столицы к 1780-м годам превратился в настоящий наукоград, с большим жилым комплексом, несколькими учебными корпусами, большим количеством преподавателей и студентов. Великая княгиня не упускала возможности и сама порой преподавала в нем, а также в Смольном институте благородных девиц. Она же была одной из тех, кто отвечал за воспитание всех многочисленных детей семейства Романовых, получив при дворе прозвище «тетя Мария». В знак уважения к ее роли в становлении русской образовательной системы, император Петр III в 1785 году переименовал Гатчинский университет в Мариинский. В браке у нее и Алексея Задунайского родились двое детей, сын и дочь, причем ходили слухи о том, что великий князь не был настоящим отцом этих детей. Правдоподоб­ность их подвергается сомнениям, но одно известно точно – Мария всегда пользовалась большим уважением и симпатией со стороны императора, который ценил ее таланты, и какое-то время они, по всей видимости, были любовниками. Умерла Мария Кунигунда в 1826 году в Петрограде, ведя в последние годы скромный образ жизни и пользуясь всеобщим уважением и популярностью.

Великий князь Михаил Чесменский (1736–1798)

Великий князь Михаил Алексеевич и Елизавета Мария Йозефа Австрийская

С самого детства великий князь Михаил Алексеевич хоть и был дружен с остальными своими братьями, но держался преимущественно отдельно. С ранних лет, как и великого деда, его манило море и все, что было с ним связано, в результате чего он поступил на службу во флот при первой появившейся возможности. Там великий князь стал делать молниеносную карьеру – не столько из-за того, что он был царских кровей, а из-за своих немалых способностей. Застав наследство Петра Великого в полной разрухе, а матросский и офицерский состав – в плачевном состоянии, он тут же взялся за его восстановление по мере сил и способностей. Увы, первое время это ему не удавалось – мешали скудость средств в государственной казне, Семилетняя война и низкие чины. Но в 1762 году его старший брат стал императором, а самого Михаила резко повысили до звания генерал-адмирала и дали полный карт-бланш в плане действий касательно военно-морских сил. Его единственной задачей стало возрождение русского флота и его дальнейшее развитие, что казалось слишком большой задачей для 26-летнего молодого человека. Однако способность к коллегиальной работе, организаторские навыки и прочие таланты позволили ему сделать невозможное – быстрыми темпами флот возрождался, экипажи приводились в порядок, материальная часть готовилась для амбициозной Архипелагской экспедиции в Средиземное море. В это же время шло создание русского Корпуса морской пехоты – специального полугвардейского формирования в составе флота, натасканного на десанты и штурмовые действия. Ранее в России имелись лишь относительно немногочисленные морские роты, но отныне формировались целые полки, число которых достигло 8.

Архипелагская экспедиция, с одной стороны, принесла России большой успех, но с другой – высветила ряд критических проблем русского флота. Ряд кораблей прямо во время экспедиции пришлось сжечь из-за быстрого их прихода в негодность. И в результате этого уже с 1775 года великий князь Михаил Чесменский (фамилию он сменил, как и старший брат Алексей, по разрешению императора, в знак своих побед), ставший деспотом Греции, одновременно начал проводить масштабные преобразования в русском флоте и судостроении. В этом он использовал все возможные иностранные наработки, в особенности английские, французские и испанские. Вплоть до своей смерти он «шефствовал» над флотом и активно развивал его, подтягивая уровень боеспособности и экипажей к ведущим военно-морским силам мира. Кроме этого, ему также приходилось заниматься и вопросами гражданской администрации в Греции, так как он оставался ее бессменным главой в течении всей своей жизни. Благодаря его действиям греческое княжество, получившее самоуправление в составе Османской империи, быстрыми темпами подтягивалось к европейским стандартам и становилось вполне современным и крепким государством. При этом все укрепление государства происходило в национальном ключе – уже к 1790-м годам большую часть русских чиновников удалось заменить греческими, открывались школы, университеты, по мере сил развивалась экономика. Греция, представлявшая собой до того сборную солянку различных горных племен, быстро превращалась в современное государство и готовилась взять свою судьбу в собственные руки. При этом популярность великого князя и во флоте, и в Греции была высочайшей. Когда в 1798 году, подорвав свое здоровье постоянными трудами, он умер, находясь в Афинах, греки попросили русское правительство похоронить его в их стране и получили согласие. Был построен большой мавзолей, который позднее станет основой для Некрополя Палеологов – фамильной усыпальницы правящей династии греческого государства.

Супругой великого князя Михаила Чесменского была Мария Елизавета Жозефа фон Габсбург, дочь Франца I Лотарингского и Марии Терезии Австрийской. До брака с великим князем она долгое время оставалась незамужней, так как была самой красивой из дочерей Марии Терезии и сохра­нялась ею для наиболее удачного брака. Среди тех, кто получил отказ при попытке добиться руки и сердца Марии Елизаветы, числились короли Испании Карлос III, Польши Станислав II Август, и Франции Людовик XV [2]. Особенно вероятным считался брак с королем Польши, но в 1764 году, незадолго до подписания договора о браке, император Петр III прислал в Вену в качестве особого посла своего брата, 28-летнего Михаила Алексеевича, с протестом против польского жениха и тонким намеком на то, что наиболее выгодным браком для Марии Елизаветы будет представший перед Марией Терезией представитель Романовых. Такой вариант выглядел достаточно выгодным и мог вернуть хорошие отношения между Россией и Австрией, потому вскоре молодожены сыграли брак. При этом, вопреки требованиям русской стороны, Мария Елизавета так и не приняла право­славие. Некоторое время брак можно было назвать счастливым, но по долгу службы великий князь часто отлучался из Петрограда, в то время как Мария Елизавета была девушкой легкомысленной, высокомерной и вспыльчивой, из-за чего начались измены и мелкие придворные интриги. Лишь двум людям удавалось сдерживать ее – брату Иосифу, который высоко ценил необходимость хороших отношений с Россией, и императору Петру III, обладавшему хорошими навыками общения и подчинения противоположного пола. Лишь в 1776 году, когда Михаил твердо обосновался в Греции, его супруга с детьми отправились туда, а фактически постоянно путешествовали между Патрами и Веной. Здесь, вдали от большого двора, отношения между супругами несколько исправились, и Мария Елизавета стала участвовать в делах обустройства греческого княжества и даже приняла православие, став просто Марией. В браке у них родились два сына и две дочери. Старший из сыновей, Константин, выросший и воспитанный в Греции, станет первым василевсом Греции после ее восстановления в качестве независимого государства. Мария Елизавета Австрийская умрет в 1808 году в Вене, спустя 10 лет после смерти своего мужа, став матерью-основательницей сразу двух больших династий – великих князей Чесменских и греческих василевсов (королей) Палеологов.

Великий князь Василий Московский (1738–1803)

Великий князь Василий Алексеевич, 1-я жена Екатерина Голштейн-Бекская, и 2-я жена Варвара Николаевна Голицына

Младший из четырех братьев, Василий Алексеевич Романов-Никитин, он же будущий великий князь Московский, также проявил свои таланты еще в детстве. Правда, выражались они порой в такой форме, что окружающие испытывали себя неловко и старались лишний раз не контактировать с юношей, который, по воспоминаниям современников, «был холоден, как камень, и своей жестокой логикой, лишенной всякой морали, мог убить человека на месте». Это был настоящий человек-машина, лишенный лишних эмоций и предрассудков. При всем этом он, как и все остальные братья, оставался верен своей семье, и связывал свою деятельность лишь с принесением блага ей, а значит – и России, которая становилась фамильным владением его ближайших родичей после смерти Елизаветы Петровны. Больше всего Василию удавалось работать с цифрами, что предопределило его службу в качестве управленца «Романовщиной» и министра экономики в правительстве императора Петра III. Именно ему принадлежит авторство всех успешных экономических реформ в империи, долгосрочный план кампании против крепостного права и его упразднения, и многое другое.

Одной из главных заслуг Василия Московского считается создание русской экономической школы, отличающейся гибкостью и адаптивностью. Ее концепция составлялась в течение многих лет, с участием ряда отечественных специалистов и с использованием ряда идей из разных экономических трактатов, в том числе труда Посошкова. Эта теория отличалась от традиционных меркантилизма, протекционизма и экономического либерализма, при этом объединяя отдельные черты всех этих экономических теорий. Развитие экономики государства делилось на этапы, каждому из которых для обеспечения эффективности требовался отдельный подход. Кроме того, формулировалось большое количество отдельных правил, применяемых при тех или иных условиях. Если же говорить вкратце – то теория определяла, что начальный период развития экономики государства правительство должно активно поддерживать отечественного производителя заградительными пошлинами, но по мере укрепления экономики и удовлетворения внутренних потребностей следовало снижать пошлины для установления конкуренции и стимулирования качественного роста этого самого отечественного производителя. Свободную торговлю следовало использовать для своего государства с большой осторожностью, но для внешней политики она определялась как удобный лозунг для вторжения в чужие рынки сбыта и установления экономической зависимости других государств от России, причем эта зависимость называлась самым надежным и корректным способом связать судьбу какого-либо государства с самой Россией. Плюс ко всему, русская теория активно упоминала так называемую «животную мотивацию» – элементарное устремление любого живого существа к улучшению условий своего обитания, в том числе увеличению благосостояния. Эту мотивацию следовало использовать как в интересах государства, так и самого общества, достигая взаимовыгодного симбиоза. Вместе с этим русская теория устанавливала прямую зависимость между политикой и экономикой, которые должны были друг друга поддерживать, а также между силой экономики и общим благосостоянием всех подданных, а не одной лишь государственной элиты. С довольно большим количеством правок и коррекций русская экономическая теория просуществует очень долгое время, и, примененная в родной стране, принесет большие выгоды, обеспечив стабильный экономический рост империи как в XVIII, так и в последующих столетиях.

Куда менее известным достижением Василия Московского стало налаживание работы Тайной канцелярии. Его экономические реформы неизбежно вызывали сопротивление консервативного дворянства, и потому, с целью подготовить почву для наиболее масштабных и спорных перемен, великий князь стал погружаться в игры плаща и кинжала, методично «обрабатывая» наиболее политически активных дворян. В результате этого он открыл в себе еще один талант – с поразительной эффективностью сочетать различные интриги и политику, благодаря чему он с начала 1770-х годов превратился в «тень императора». Федот Стрельцов оставался главой Тайной канцелярии, но фактическим его начальником стал Василий Московский. Вместе они составили своеобразный дуэт двух злых гениев, не гнушавшихся самых резких и «нечестных» методов вроде провокаций, угроз, шантажа и всего прочего. Благодаря их деятельности личность императора оказалась в безопасности, а реформы проходили относительно без проблем, хотя и отдельные выступления дворян все же имели место быть – но им так и не суждено было дойти до состояния открытого неповиновения. Это, а также традиционно мрачный вид великого князя создали ему такую репутацию, что многие придворные просто обходили его десятой дорогой, стараясь не попадаться на глаза. При этом стоит заметить, что сам Василий редко позволял себе лишнее, никогда не использовал свое положение в личных целях, и вообще оставался поразительно честным для своей двуличной и циничной натуры человеком. Единственная подозрительная история с возможным фактом использования великим князем Тайной канцелярии для мести оказалась связана с его женой.

Супругой великого князя Василия Алексеевича была Екатерина Голштейн-Бекская, дальняя родствен­ница Романовых по линии князей Гольштейна. Она появилась при дворе в Петрограде в середине 1760-х и являлась одной из самых знатных невест Российской империи, нося титул принцессы. Великий князь, изменив своей сдержанной натуре, увлекся ею, и император дал добро на заключение брака [3]. Лишь в начале 1770-х годов Василий осознал, какую ошибку он совершил. Будучи сам человеком с дисциплинированным, прагматичным умом, холодным сердцем и горячими руками, он женился на легкомысленной и ветреной девице, с завышенным самомнением, высокомерностью и гордыней. Уже вскоре после свадьбы начались измены, сначала хорошо скрываемые, а затем и все более и более явные. В конце концов, она даже стала появляться со своими любовниками в открытую, игнорируя мужа. Василий, хранивший ей верность, не мог простить такое предательство, а императору не нравилось столь явное нарушение его придворных правил – разрешая закулисные интрижки, он категорически запрещал публичные измены. В конце концов, с одобрения царя великий князь посадил свою супругу под замок, откуда та сбежала в 1778 году, отправившись в Европу со своим любовником, и обосновалась в Берлине, у прусского короля Фридриха II. Однако ее свободная жизнь длилась недолго – в 1780 году 30-летняя изменщица, нанесшая серьезное оскорбление своему супругу и дому Романовых в принципе, умерла при подозрительных обстоятельствах. По слухам, ее отравили агенты русской Тайной канцелярии, над которой неофициально шефствовал ее супруг. Двое детей (сын и дочь) остались воспитываться рядом с отцом. В 1784 году он женился на 18-летней Варваре Николаевне Голицыной [4], художнице и мемуаристке, и этот брак сложился куда удачнее. В нем родились еще трое детей – сын и две дочери. Дети от первого брака хорошо восприняли новую мать и брата с сестрами, и в дальнейшем жили так же дружно, как и семья их отца.

Дети Марии Меншиковой

Александр Романовский, его супруга, Елизавета Антоновна Романова, и Анна Романовская (в замужестве Барятинская)

Отец Петра III, Алексей Михайлович Романов-Никитин, был человеком весьма способным, творческим и увлекающимся. Последняя черта позволяла ему долгое время заниматься одним и тем же, достигая больших успехов в укреплении русской торговли – но, в то же время, она же стала основой для довольно скандальной личной жизни этого человека, чей сын потом взошел на престол Российской империи. Алексей Михайлович был большим поклонником своей супруги, Анны Петровны, но еще он был поклонником двух других женщин, которые с конца 1720-х годов факти­чески сожительствовали с ним, де-юре оставаясь фрейлинами Анны. При этом близкие отношения с ними он не скрывал, да и супруга его сохраняла с ними вполне дружеские связи. В результате получился эдакий странный квартет из мужа, жены и двух любовниц, который сначала путешест­вовал по Европе, а затем устанавливал свои порядки при дворе Елизаветы Петровны. Одной из этих любовниц была Екатерина Долгорукова, княжна, дочь опального князя Алексея Долгорукова, умершего в ссылке из-за своих придворных интриг. Алексей Михайлович в свое время спас юную девушку от репрессий, обрушившихся на ее отца, и включил ее в свою «свиту», с которой покинул Россию в 1730 году. Замуж Екатерина так и не вышла, оставаясь фрейлиной Анны Петровны вплоть до своей смерти. А умерла Екатерина достаточно рано – в 1748 году, в возрасте 36 лет, от неизвест­ной болезни, сильно ослабившей ее здоровье.

Другой любовницей Алексея Михайловича, также фрейлиной Анны Петровны, была Мария Меншикова, дочь фаворита Петра Великого. Она в свое время тоже должна была попасть под каток репрессий против ее семьи и отправиться в ссылку, но Алексей Михайлович отстоял ее, заодно решив вопрос с ее наметившимся браком с царем Петром II – в 1727 году Мария была выдана замуж за Василия Романова-Никитина, умершего в 1730 году. Овдовевшая 18-летняя Мария, уже ставшая любовницей князя Алексея, отправилась вместе с ними в Европу. Так и не выйдя больше замуж, Мария оставалась рядом с людьми, заменившими ей семью, и пережила их всех – Алексей Михайлович умер в 1757 году, Анна Петровна пережила его всего на год, Екатерина умерла еще раньше, а дочь Меншикова дожила до вполне почтенного для своего времени возраста в 52 года, умерев в Петрограде в 1764 году. Добрая и отзывчивая Мария после возвращения в Россию увлеклась благотворительностью, «подцепив» эту черту у европейской аристократии, и потому стала достаточно популярна в столице, занимаясь бездомными и сиротами. Но не это оказалось ее крупнейшим наследием – в отличие от Екатерины Долгоруковой, она родила двух детей, сына и дочь. В их отцовстве никто не сомневался, тем более что детям выбили право использовать несколько измененную фамилию Алексея Михайловича. Оба ребенка воспитывались вместе с детьми Анны Петровны, в результате чего все же вошли в круг Романовых и стали приближенными императора Петра III. Тот весьма ценил своих сводных брата и сестру и оказывал им всяческую поддержку. В ответ те позволяли использовать себя для государственных дел и выполняли указания старшего брата с высокой эффективностью.

Александр Романовский (1736–1792) родился еще во время европейских странствий, но в раннем возрасте вернулся в Россию. Так как он де-юре был внебрачным сыном, то не обладал особыми титулами и правами, в результате чего решил пойти по пути купца и предпринимателя. Родственники всячески ему содействовали в этом. В возрасте 24 лет он уже был признанным купцом, вкладывал деньги в развитие промышленности, владел несколькими кораблями и считался весьма перспективным деятелем. Также Александр был одним из доверенных людей великого князя Московского, автором ряда экономических реформ и стойким защитником интересов горожан и промышленников, за что уже после смерти был удостоен почетными званиями «отца русской буржуазии» и «отца русских капиталистов». Если как коммерсант он показал себя достаточно средне, не добившись больших успехов, то как промышленник он стал почти легендарным – пользуясь финансовой и политической поддержкой императора, он форсировал развитие промышленности в Причерноморье после 1775 года, в результате чего уже к концу столетия на Донбассе и Кривбассе появились первые литейные заводы, и уже вовсю производилась продукция металлургии, в том числе артиллерия и ядра к ней. Не меньшую славу ему принесли и дальние заморские путешествия, в ходе которых он поднял русский флаг над Аляской и установил связь по морю с русским Дальним Востоком. После этого царь сделает его наместником и фактически абсолютным властителем на Камчатке и Аляске, и те начнут развиваться гораздо активнее, чем в предыдущие годы. В результате всего этого Романовский стал одним из богатейших людей империи, основателем Черноморского экономического общества, и достаточно видной политической фигурой. В личном плане это был хищник, достаточно агрессивный и беспринципный в решении вопросов, когда дело касалось повышения эффективности. В 1763 году он получил титул князя и женился на Елизавете Романовой-Брауншвейгской, единственной более или менее здоровой представительнице семьи свергнутого царя Иоанна III. Брак этот был политическим, навязал его лично император, но супругу свою Александр полюбил и всячески оберегал от превратностей жизни вплоть до ее смерти в 1793 году. В браке этом родились двое сыновей, которые продолжили род Романовских.

Анна Романовская (1743–1819) родилась уже после возвращения ее матери в Россию и воспиты­валась сугубо как русская. Как и мать, она выросла доброй, отзывчивой и сострадательной девушкой, и потому активно занималась благотворительностью, превзойдя в этом всех остальных своих современниц в империи. Также она стала одной из высочайших покровительниц Смольного института благородных девиц, русского искусства и науки. Ее ближайшей подругой была Мария Кунигунда Саксонская, с которой они вместе сделали огромный вклад в развитие образования России. Супруга Анне подбирал сам император, в результате чего внебрачная дочь Марии Меншиковой вышла замуж за князя Ивана Барятинского [5]. Брак этот сложно было назвать счастливым, так как Барятинский был дипломатом и огромное количество времени проводил за границей, в то время как Анна осталась в России заниматься семейными делами. Тем не менее, в браке у них родились двое детей – Иван и Анна, которым еще будет суждено сыграть значительную роль в истории России в последующие годы. Умерла Анна Барятинская, урожденная Романовская, в 1819 году, в окружении внуков и почитания, став одним из русских символов сострадания всего XVIII века.

Примечания

1. Суровый, глупый, смешной и немного печальный реал. Мария Кунигунда, будучи по комплексу личных талантов одной из самых перспективных невест Германии своего времени, была вынуждена стать аббатисой и остаться незамужней до конца своей долгой жизни (умерла она в 1826 году, в возрасте 86 лет). И все из-за того, что она была скромной и не понравилась одному прынцу из Австрии!
2. Еще один суровый реал. Мария Терезия долго тянула с выдачей замуж дочери, отбрасывая даже самые заманчивые предложения, что дождалась до ее 25-летия. Брак с Людовиком XV практически состоялся, но тут Елизавета Мария переболела оспой, которая оставила большие шрамы на лице. В результате этого самая красивая из дочерей императрицы Марии Терезии осталась незамужней до конца своей жизни.
3. В реальности супруга Ивана Барятинского. Была довольно заметной фигурой высшего света, но при этом скандальной и невыносимой для русского дворянского общества. Конец своей жизни провела за границей.
4. В реальности вышла замуж за Николая Николаевича Головина. Брак не был счастливым, плюс под влиянием окружения Варвара, в конце концов, приняла католичество и перебралась во Францию.
5. Таким образом, я забираю у Барятинского его реальную жену, и даю ему под начало АИшную супругу. Получилось это, честно говоря, случайно.

P.S. За помощь с подбором портретов для персонажей выражаю большую благодарность коллеге byakin-у.