Еще одна интересная статья из жж коллеги Харитонова.
Предыдущая часть про термитов – ЗДЕСЬ
Появление муравьев свело на нет основные тактические преимущества термитов: многочисленность, плодовитость, готовность жертвовать отдельными юнитами для блага колонии и вездесущесть вследствие малых размеров – всеми этими качествами обладают и муравьи. К тому же муравьи – изначально охотники, у большинства их видов каждый рабочий есть боевая единица сама в себе, способная справиться с любой мыслимой и немыслимой неожиданностью и обратить ее во славу роя. А рабочий термит – узкий специалист, к сражению не способен, а термит-солдат не может работать. Но термиты не исчезли, вытесненные конкурентами, с лица Земли, а их войны с муравьями продолжаются уже сотню миллионов лет.
Вот камрад 
kozhev сфотографировал в Камбодже колонну термитов-фуражиров, из тех, что не боятся выходить на дневную поверхность:
и пишет:
"видны бегающие рабочие и охраняющие солдаты. Солдаты очень больно кусаются – кожу на пальце ноги до крови. Вокруг стояло несколько групп разных видов муравьев, которые явно ждали, когда солдат отвернется и можно будет схватить рабочего".
Стандартные солдаты термитов выглядит примерно одинаково:
Непропорционально огромная голова с могучими челюстями, способными не только перекусить муравья пополам, но и заставить страдать позвоночное, мощная лобовая броня – и такое же мягкое, как у рабочих, брюшко. С первого взгляда понятно, что это существо эффективно лишь в обороне.
Его основное предназначение – закрыть собой дыру в куполе термитника и не пущать, пока рабочие – от них бывают видны лишь появляющиеся в проломе жвалы с комочками стройматериала – не заделают брешь.
В открытом бою же мураши – если их достаточное число – и не с такими справляются, за миллионы лет у них наработан целый комплекс приемов и согласованных действий.
К тому же наиболее продвинутые муравьи отказались от жала, предпочтя ему дистанционную атаку – стрельбу ядом (в просторечии муравьиной кислотой, но там в составе не только HCOOH, конечно), парализующим противника. Несколько выстрелов с безопасного расстояния – и грозные челюсти солдата клинит, бери его тепленьким. Термиты включились в эту гонку вооружений и изобрели назути – своего юнита с дистанционной обездвиживающей атакой:
Этот солдат вообще без мандибул, с головой, напоминающей клизму и так же работающей – из "носика" он выбрасывает во врага клейкую жидкость, сковывающую движение, и этой атаки муравьи опасаются куда больше, чем грозных челюстей обычных солдат.
Наземные колонны сборщиков корма из термитников Eutermes – тех самых, что тащат кусочки лишайника на картинке в предыдущей части – постоянно подвергаются набегам муравьев. Сражения, разыгрывающиеся при этом бывают продолжительными и жестокими. Их основные враги – муравьи Pheidologeton diversus – подобно термитам, отличаются сильно выраженной аллометрией, то есть различием в облике между особями одной семьи: их мелкие рабочие всего 1,3-2,5 мм в длину, а крупные солдаты достигают 1 см. Между этими крайними формами наблюдается множество переходных типов. Крупнейшие солдаты в 10 раз длиннее мелких, а по массе превышают их в 500 раз.
Солдаты эутермес ценой своих жизней отбивают атаки стремительных мелких и могучих крупных феидолегетонов, прикрывают прохождение колонны рабочих и затем, обороняясь, отступают до самого гнезда. На следующий день битва начнется сначала.
Назути блокируют вход в крытую галерею – тоннель, построенный над тропой термитов, ведущей к источнику корма.
Некоторые виды муравьев, например, Megaponera foetens, питаются почти исключительно термитами. массовые рейды-набеги на гнёзда которых они совершаю днём или вечером. Рейд начинает один разведчик, обнаруживший термитов и прокладывающий в нужном направлении тропу с помощью феромонов ядовитой железы. После чего выдвигаются основные силы.
Наиболее ожесточенные сражения начинаются во время брачного лета термитов или когда купол термитника оказывается разрушен (а любители термитов – муравьеды, панголины, или, в старые времена, какие-нибудь сисяникусы – разрушают их регулярно) и муравьи получают возможность массово проникнуть внутрь гнезда. Сигнал о богатой добыче может дойти не до одного, а до нескольких разбросанных по округе муравейников, и тогда в нападении участвуют охотники нескольких колоний. В такие моменты они не воюют между собой из-за добычи.
Муравьи жалят и парализуют жертв, а потом уносят, зажав в своих челюстях, стараясь захватить крылатых особей – они питательнее. Доставив в муравейник живую добычу, муравей отгрызает ей ноги и в таком виде бросает в кучу принесенных другими охотниками трофеев – так добыча и после действия яда не уйдет и сохранится свежей.
А муравей вновь спешит к термитнику. Если он возвращается по своему же следу, то уже по второму-третьему заходу несколько спрямляет и укорачивает путь, тем более что к этому времени основная масса солдат, составлявших первую линию обороны, уже повержена и нужно только успеть перетащить побольше еды.
У некоторых видов термитов есть вторая линия обороны, состоящая из камикадзе. Так, у Neocapritermes taracua у рабочих с возрастом в специальных резервуарах в брюшках накапливается токсичный фермент, богатый медью – просвечивающие синие кристаллики:
У старых особей этот резервуар достигает максимального размера, а секрет становится наиболее токсичным и тогда он получает способность взрываться при атаке врага: резервуары расположены рядом со слюнными железами, и когда термита начинает кусать враг, белок смешиваются с секретом слюнных желёз, в результате смесь разбухает и термит буквально взрывается, обдавая врага облачком ядовитой жидкости.
Тем временем в глубоком тылу термитника рабочие поспешно замуровывают выходы всех коридоров в оккупированную часть, изолируя сердце термитника. Часть населения принесена в жертву, но колония будет жить. Дыра размером с ладонь заделывается меньше чем за час. Так образуются термитники, где термиты и муравьи, казалось бы, живут вместе и в полном согласии. На самом деле муравьи занимают лишь ту часть, откуда термиты были вынуждены отступить, но не могут проникнуть в самое сердце крепости, в покои матери всех жителей колонии и грибные сады, где в покое и влажности подрастает будущее поколение.
Хотя справедливости ради надо сказать, что бывают и муравьи, действительно мирно живущие прямо в термитниках, а точнее – паразитирующие в них, например, род Paedalgus – между прочим, близкая родня феидолегетонам – каким-то образом умудряются жить с термитами и за их счет, маскироваться (запахом, разумеется) под коренных жителей гнезда. А тайваньский подземный термит Coptotermes formosanus травит попавших в его гнездо муравьев… нафталином. Каким-то образом они его вырабатывают и покрывают им стенки гнезда. Та концентрация нафталина, которая не вредит термиту, вызывает у муравья паралич! А кочевые муравьи рода Eciton (внизу) охотятся на термитов не просто ради пищи: в телах термитов содержатся какие-то вещества, под воздействием которых у эцитонов заметно ускоряется развитие крылатых особей, то есть самок и самцов, призванных к продолжению рода…
Но главное – термиты не исчезли, как это часто бывает в природе с появлением сходного конкурента, и даже не собираются сдавать позиции. Война эта длится со времен динозавров и наложила свою печать на морфологию и поведение обеих сторон. Семьи термитов и семьи муравьев, во многом сходные, на протяжении миллионов лет противостоят друг другу, непрестанно совершенствуясь в обороне и нападении, в атаке и защите, а может, и других взаимодействиях, о которых мы еще не знаем.
