Самый большой самолета мира на 1932 год. Путешествие на борту утопии

Предисловие редакции: Самолет с размахом крыла 160 метров должен был перевозить 450 пассажиров из Европы в США менее чем за 48 часов при цене билета менее 1000 долларов… Уму непостижимо!

Манхэттен, среда 23 марта 1932 года. Сегодня утром я, как и другие привилегированные жители Нью-Йорка, ожидал на 9-м пирсе в Ист-Ривер. Я получил приглашение Норманна Бела Геддеса (Norman Bel Geddes). Я один из самых перспективных конструкторов. Небо было серым, и облачность была густой и низкой. Вершина небоскреба Эмпайр Стейт Билдинг была закрыта облаками. Когда такси привезло меня с Уолл-стрит к порту, я не мог сдержать возгласа удивления. Я уже видел гигантские летающие машины, такие как Domier X или Graf Zeppelin… но то, что предстало перед моими глазами, потрясло меня до глубины души. Стоявший у пристани гидросамолет полностью заслонял горизонт. Его крыло образовывало свод, который своей передней частью дотягивался до фасадов зданий, а задней частью – причал. Это было удивительно!

Самолет прибыл рано утром. Несмотря на то, что это был будний день, у причала собралась толпа. Море зевак, множество детей и большое количество фотографов. Я с большим трудом смог пробраться к подножию пассажирского трапа. Я был в числе примерно четырехсот приглашенных, которые должны были лететь на этом левиафане – самом крупном самолете в мире! Два длинных поплавка, которые были большими как роскошные яхты, заставили задуматься о гидросамолетах компании Savoia, которые я имел возможность увидеть в Италии. Но на этом сходство заканчивалось, потому что у левиафана не было хвостового оперения, а над верхней частью его крыла была установлена батарея из двадцати больших двигателей.

Через пассажирский трап, расположенный в передней части правого поплавка, я вошел в недра гиганта. Я прошел в просторный вестибюль, расположенный на палубе №4. На одной из внутренних стенок висело поперечное сечение гигантского гидросамолета. В общей сложности у самолета было девять палуб.

Палуба №1 была расположена почти у днища поплавков, в то время как палуба №9 представляла собой машинное отделение, расположенное над несущей поверхностью в качестве вспомогательного крыла. С помощью лестниц и лифтов можно путешествовать с палубы на палубу.

На палубе №4 располагались помещения членов экипажа. На этой палубе вдоль узкого коридора располагались дюжина отсеков, кухня и душ. На этой палубе мне было не очень интересно, и я по лестнице поднялся на палубу №5. На ней я вновь поразился гигантским размерам этого самолета. Эта палуба, расположенная в центральной части крыла, представила неожиданный перспективный обзор. Направив свои шаги вправо, я вошел в бар с панорамным видом. В этом баре одну из стенок образовывала передняя кромка крыла, значительная площадь которой была застеклена. Во время полета вид из этого панорамного окна обещал быть захватывающим.

На палубе №6 за баром находилась огромная столовая с мезонином. В нижней части мезонина находилась сцена, на которой джаз-банд настраивал свои инструменты, готовясь к праздничному обеду, который будет начат с минуты на минуту. По периметру находились небольшие обеденные залы, медицинский кабинет, парикмахерская, мужская парикмахерская (barbier), детский сад и еще множество других помещений… Коварный Бел Геддес все предусмотрел, и завсегдатаи больших трансатлантических лайнеров наверняка были немного дезориентированы.

Я зашел в коридор, вход в который располагался за местом расположения оркестра, и прошел к правому поплавку. Затем я повернул налево и направился обратно. Мимо меня шел человек в летном комбинезоне. Я подошел, думая, что имею дело с пилотом. Однако член экипажа мне ответил, что я  ошибаюсь: он не пилот, а ответственный за одни из двух небольших складных гидросамолетов, занимавших задние кромки поплавков. Он объяснил мне, что в случае аварии или если гидросамолет потеряет ориентировку, то он и его коллега должны будут вылететь в поисках помощи. Он также добавил, что если что-то пойдет не так, то если с воздушным левиафаном что-то случится, то особо переживать не стоит, так как на палубе №4 расположены шесть больших шлюпок, способных вместить 110 человек. Его слова немного успокоили меня.

Все задняя часть палубы №5 была залита светом, так как потолок был почти полностью сделан из стекла. Это большое как несколько теннисных кортов пространство было лишено подстропильных балок или каких-либо других препятствий. Это позволяло пассажирам заниматься различными видами спорта. В данный момент некоторые гости играли в бадминтон. Я обошел кругом и возвратился к лестнице, чтобы выйти на палубу №7.

Эта палуба занимала почти всю поверхность крыла. На ней к законцовкам крыла вели два длинных коридора. Именно здесь находились каюты для пассажиров. Каюты были на любой вкус – от третьего класса до класса люкс с гардеробной и душевой комнатой с ванной. На уровне палубы №7 передняя кромка крыла была почти полностью занята широкой прогулочной палубой длиной более 120 метров. Этого было достаточно, чтобы размять ноги или отдохнуть в одном из многочисленных шезлонгов.

Это не недостаток мощности!

Как авиационному журналисту мне очень сильно хотелось поговорить с экипажем. Преодолев три лестничных пролета, я оказался в кабине пилота (палуба №8). Бел Геддес также сделал ее большой. В кабине было не менее девяти человек, управлявших этим небесным левиафаном: командир воздушного корабля, два пилота, два штурмана, два радиста и два бортинженера. Я подошел к человеку, который был облачен в мундир морского офицера и который лихо руководил воздушными маневрами самолета.

– Вы командир этого самолета? – рискнул я задать вопрос.
– Капитан, пожалуйста! Да, я капитан Авиалайнера №4, – ответил он с сильным немецким акцентом.
– Прошу прощения. Скажите, пожалуйста, каково это управлять столь гигантским устройством?
– Ничего особенного. Очень мало отличий от гигантских самолетов Дорньи и Юнкерса, на которых я в последние годы летал в Германии.
– Вы пилотировали Do X?
– Только один раз. Силовой установки этой машины очень недоставало мощности. У этого гиганта недостатка в мощности нет. Кстати, Джон покажет вам. Джон!

Джон – один из бортинженеров – проводил меня в машинное отделение. Это было впечатляющее ни с чем несравнимое зрелище. В помещении, площадью около 500 м² около двигателей суетились около полудюжины механиков. Джон познакомил меня с главным механиком, который, не без гордости рассказал о своих владениях. 

– Здесь в общей сложности 26 двигателей. Это 12-цилиндровые V-образные двигатели с мощностью по 1900 л.с. каждый. Это наши священные мельницы! 20 двигатели используются для приведения в движение гидросамолета. Остальные шесть являются резервом на случай отказа какого-либо из основных. Как вы можете заменить, двигатели установлены на рельсы и искусная система отсоединения воздушных винтов позволяет в любое время удалить неисправный двигатель и заменить его на исправный.
– Ведь это должно занимать некоторое время, – ответил я.
– Не более пяти минут! Мы уже тренировались несколько раз.
– Все находится в работающем состоянии! – было передано по громкоговорителям. 
– Нам лучше спуститься, – сказал главный механик. – Мы сейчас запустим двигатели, и 38000 л.с. создадут громкий шум.

Я без задержки покинул машинное отделение и направился вниз на палубу №5. Столовая была переполнена. Два человека начали подниматься на сцену. Я хорошо знал одного из них. Это был сам Норман Бел Геддес. Как всегда он был одет с иголочки. Класс! Другой – меньшего роста, с холодным и решительным взглядом – был одет в серый костюм; он выглядел потрепанно и был мне совершенно неизвестен. Бел Геддес, прося тишины и внимания, постучал в микрофон. Он поприветствовал собравшихся.

– Приветствую всех вас. Спасибо за то, что многие из вас ответили на мое приглашение. Прежде чем сказать несколько слов об этом самолете, я хотел бы представить вам человека, который разработал этот самолет в самых мельчайших деталях – доктора Отто А. Коллера (Dr Otto A. Koller) – положив руку на плечо доктора Коллера, он продолжил. – Отто прибыл из Германии, где он разработал несколько десятков самолетов, в том числе и знаменитые истребители Pfalz, которые создали так много проблем пилотам союзников.

Голос Бела Геддеса звучал тепло и обольстительно.

– Авиалайнер №4, на борт которого вы сегодня поднялись, был разработан для того, чтобы пересекать Атлантический океан три раза в неделю. Его размеры позволяют перевозить 450 пассажиров в условиях комфорта, который не превзойден и по сей день. Это стало возможным благодаря значительному прогрессу в области аэродинамики по сравнению с Dornier Do X, а также тому, что прогнозы трансатлантического трафика делают этот проект прибыльным. Вы найдете все необходимые данные в папках, которые сейчас вам будут переданы.

Ожидание старта, казалось, длилось целую вечность

– Прежде чем вы начнете задавать вопросы – продолжил он – несколько слов о полете, который мы сегодня совершим вместе с вами. Взлет состоится спустя небольшое время – примерно в два часа тридцать минут. В полете мы поднимемся на крейсерскую высоту, которая составляет 3000 метров. Мы будем лететь вдоль побережья до Провиденса (Providence) – примерно 150 километров – и затем после широкого поворота направо мы постепенно снизим скорость и подойдем к Нью-Йорку. Если мы будем выдерживать наш график, то мы пролетим над океанским лайнером «Куин Мери», который находится недалеко от Манхеттена, где совершим посадку.

Затем Бел Геддес слегка повернулся к Отто Коллеру и добавил:

–Ну, вот и все. Если у вас есть какие-либо вопросы, то мы с доктором Коллером с удовольствием ответим на них.

Мой коллега из газеты «Нью-Йорк Геральд» задал свой вопрос:

– Сколько стоит этот самолет?
– Девять миллионов долларов, – ответил Бел Геддес и добавил, – но, согласитесь, это пустяк по сравнению с шестьюдесятью миллионами долларов, которые стоит современный океанский лайнер.

Теперь была моя очередь, и я спросил:

– Вы можете рассказать о линии, на которой планируется использовать самолет?
– Самолет будет летать на линии Чикаго – Плимут – ответил Бел Геддес. – Планируется, что самолет будет лететь до залива святого Лаврентия, где будет дозаправка в полете над Ньюфаундлендом и затем пересечет Северную Атлантику. Перелет займет около 42 часов.

Мой коллега из журнала «Популярная механика» присоединился:

– Не кажется ли Вам, что для таких размеров у самолета недостаточная удельная мощность?
– Нет,  – ответил Коллер, которого этот вопрос задел за живое. – Наоборот, удельная мощность Авиалайнера №4 в два раза больше, чем это необходимо. Это залог безопасности, которой лишены многие современные пассажирские самолеты.
– У кого есть последний вопрос? – подхватил Бел Геддес.

Вопрос задал неизвестный мне человек.

– Планируете ли вы изготавливать другие экземпляры самолета данного типа?
– Есть причина полагать, – без тени стеснения ответил Бел Геддес, – что межконтинентальные самолеты таких размеров и высочайшего уровня комфорта в будущем станут обычным явлением. Межконтинентальная авиация станет поворотным пунктом в связях между крупными городами. Не будет преувеличением сказать, что благодаря межконтинентальным самолетам Чикаго станет таким же важным мегаполисом, как и Нью-Йорк.

Бел Геддес сделал небольшую паузу и затем добавил:

– А теперь всем приятного полета!

Оркестр заиграл «Creole Love Call» Дюка Эллингтона. Я не заметил как большой гидросамолет в течение нескольких минут покинул свой причал. Самолет шел к своей стартовой линии, и его двигатели работали на холостом ходу. Потребовалось некоторое время, потому что бакен находился за островом Эллис. После небольшого поворота, который развернул самолет против ветра, двигатели были запущены на полную мощность. Они находились на 20 метров выше нас и своей работой создавали священный шум. Авиалайнер медленно набирал скорость. Мне казалось, что ожидание взлета заняло целую вечность. Самолет вибрировал всей своей конструкцией. Как только он покинул поверхность воды, вибрации почти полностью исчезли. Затем начался медленный подъем на высоту крейсерского полета. На это потребовалось значительное время. 

Великолепный вид из прогулочной палубы

Вскоре пассажиры были привлечены буфетами со снедью, а я слонялся без дела вдоль прогулочной палубы и наслаждался видом. Он был великолепным. Я никогда не видел Лонг-Айленд в таком ракурсе. Поведение остальных гостей не отличалось от поведения пассажиров «Нормандии», которое мне пришлось наблюдать во время моей поездки в Европу. Без всяких сомнений было очень комфортно. Полет проходил без происшествий. Это я понял как только увидел, что пилот развернул самолет. Приход над Манхэттеном был величественным. «Куин Мэри» находилась у входа в порт и направлялась в него в сопровождении, как это принято, пожарных катеров. Мы шли на очень малой высоте. Окончательный разворот против ветра, и Авиалайнер №4 приземлился на качающиеся волны. То, что произошло после… Ну… Сначала было ничего непонятно, но вскоре все выяснилось. Оказалось, что упала книга, и ее шум разбудил меня. На ее обложке крупными буквами было написано «Горизонты». Автором книги был Норман Бел Геддес.

Примечание редакции: Эта вымышленная история основана на главе 5 «Путешествия по воздуху завтра» (By Air Tomorrow) из опубликованной Норманом Белом Геддесом в 1932 году книги «Горизонты». Некоторые абзацы данной статьи были позаимствованы из выступлений самого Бела Геддеса.

рисунок, опубликованный в прессе в 1932 году

Авиалайнер №4 Бела Геддеса в изометрической проекции. На вставке слева снизу показано сравнение гидросамолета Бела Геддеса с современным авиалайнером Airbus A380

машинное отделение Авиалайнера №4 с шестью запасными двигателями



вид в трех проекциях гидросамолета Авиалайнер №4

слева – палуба №7 Авиалайнера №4: 1) апартаменты с верандами; 2) прогулочная палуба; 3) душевые комнаты с ванной; 4) элерон; 5) апартаменты; 6) кафе; 7) бар; 8) душевые комнаты с ванной; 9) каюты. Справа – палуба №5 Авиалайнера №4: 10) бар; 11) главный обеденный зал; 12) сцена оркестра; 13) гимнастический зал; 14) спортивный зал; 15) гидросамолет; 16) бар; 17) магазин; 18) фойе; 19)  медицинский кабинет; 20) детская комната; 21) дополнительный обеденный зал; 22) гардеробная

Еженедельный финансовый расчет Авиалайнера №4
(на основе трех перелетов в неделю)

ЛЕТНО-ТЕХНИЧЕСКИЕ ХАРАКТЕРИСТИКИ

Тип: Air Liner Number 4

Назначение: гигантская трансатлантическая пассажирская летающая лодка

Статус: проект

Экипаж: 155 чел.

Силовая установка: двадцать шесть 12-цилиндровых V-образных двигателей с мощностью по 1900 л.с. каждый, из которых одновременно работают двадцать (шесть в резерве) и развивают суммарную мощность 38000 л.с.

Размеры:

размах крыла 160 м
длина 76 м

Вес:

пустого 300 т
общий 578 т

Летные характеристики:

максимальная скорость 240 км/ч
крейсерская скорость 160 км/ч
скорость приводнения 115 км/ч
абсолютный потолок 3000 м
время подъема набора высоты 3000 метров 1 ч
дальность полета 12 000 км

Пассажировместимость: 451 чел.

ПРИЛОЖЕНИЕ

Ретробудущее Бела Геддеса. Путь к обтекаемости

«Мы видели будущее», – говорили друг другу люди, выходя из павильона «Futurama». Каждому из них на память выдали значок «I have seen the Future». Дело было в 1939 году, а будущее народу показал один из самых выдающихся футуристов в истории – Норман Бел Геддес.

Значки видевших будущее выглядели так

Прежде всего: рассматривая проекты Нормана Бела Геддеса (Norman Bel Geddes) нестерпимо хочется издавать удивлённые возгласы, содержание которых выходит за границы нормативной лексики. Как человек мог придумать такое в, мягко говоря, не лучшее для своей страны время?!

Этот человек показал будущее едва отошедшим от Великой депрессии американцам

Сейчас о работах Геддеса пишут, что мечты о будущем отражаются в них до сих пор, а около 60 лет назад говорили так: безответственные, иррациональные, расточительные и неэффективные.

Потому как в подобных исторических случаях принято начинать с биографии, даём краткие сведения:

На Земле Геддес прожил ровно 65 лет – с 1893-го по 1958-й. За это время он успел стать театральным осветителем и художником-постановщиком, писателем, изобретателем и промышленным дизайнером.

Родился Норман в богатой семье в Мичигане. Как говорится, ничто не предвещало, но когда будущему дизайнеру было семь лет, его отец разорился и спился насмерть. Не слишком-то счастливое из-за бедности вышло детство – оно было прожито в постоянных разъездах вместе с матерью и младшим братом.

Впрочем, это не помешало Норману полюбить рисование, и данное увлечение, к счастью, матерью поощрялось. Когда в 9 классе Геддеса выперли из школы, знакомый с его художествами карикатурист помог поступить в Кливлендский институт искусств (Cleveland Institute of Art).

Потом Норман недолго посещал Чикагский художественный институт (Chicago Art Institute), после чего решил с обучением завязать. Ещё бы – у него появились другие интересы.

Вначале молодого человека крепко захватило сценическое освещение. В то время оно использовалось, по сути, только для того, чтобы актёров было видно зрителям. Без особых выкрутасов.

Геддес же решил поэкспериментировать, располагая источники света на разных уровнях, позволяя разноцветным прожекторам смешивать цвета. Теперь-то всё это на каждом шагу, а тогда его идеи либо отвергали, либо начисто игнорировали.

Потребовалось несколько лет для того, чтобы приняли геддесовские предложения, которые, кстати, касались не только освещения.

В общем, приняли, воплотили и похвалили. Всего же на счету Геддеса более 200 театральных работ.

Один из наиболее успешных его бродвейских проектов – «The Miracle».

Под эту постановку Геддесу отдали на растерзание нью-йоркский Century Theatre, который он основательно распотрошил, превратив театр в собор.

Вдобавок ко всему он выкинул все кресла и установил скамейки, чтобы зрители чувствовали себя участниками действа.

В 1926 году Геддес завязывает с театром и переключается на промышленный дизайн, используя концепцию «форма следует за функцией» («form follows function») и термин «Streamlining» – обтекаемость.

Приблизительно в 1927 году Геддес открывает в Соединенных Штатах одно из первых в мире частное проектное бюро промышленного дизайна, где разрабатывает реальные и футуристические проекты, основанные на концепции аэродинамики.

Он берет обыденные вещи и устройства, а затем, чтобы глаз радовался, меняет их геометрические формы, сглаживает все углы, используя в больших количествах стекло и хром. Это было воплощением мечты Геддеса о совершенной аэродинамике.

Дальше – самое интересное. Пока Америка погружается в Великую депрессию (1929-1933 годы), Норман Бел Геддес начинает разрабатывать автомобили, автобусы, самолёты, суда и поезда. В 1929 году обнародовал проект трансатлантического лайнера (Air Liner Number 4) колоссальных размеров.

восьмиколёсный каплевидный автомобиль, запатентованный Геддесом в 1934 году. Напоминает Dymaxion Car, что неудивительно, ведь Геддес дружил с её создателем

А также шейкеры для коктейлей, печки, радиоприёмники, предметы интерьера, фабрики, рестораны, театры плавающие дворцы и города будущего.

Всё это выглядело совершенно невероятно – по тем временам не было ничего таких форм и размеров.

Но кое-что большинство дизайнерских наработок всё же объединяет. Это та самая обтекаемость – стремительная каплевидная внешность.

Говорят, Геддес вдохновлялся формой рыб. Так оно, наверное, и было, но на рыб его творения не слишком-то походят.

Надо сказать, дизайнер из Мичигана не боялся романтизма и гигантизма: если авиалайнер, то девятиэтажный, если корабль, то «Титаник», если ресторан, то в аквариуме под водопадом, ну а если макет города будущего, то это действующий макет города будущего.

Самая известная книга Геддеса называется «Горизонты» («Horizons»). Говорят, большая нынче редкость, но те, кто читал, до сих пор под впечатлением

В 1939 году на Всемирной выставке в Нью-Йорке в павильоне компании General Motors Геддес представляет футурологический проект, наиболее прославил его – «Futurama». Двадцать восемь тысяч человек ежедневно выстраивались в многочасовую очередь, чтобы её увидеть. На огромной площади был создан действующий макет города предположительно 1960 года. Город будущего представал перед восхищёнными зрителями просторным, чистым и процветающим. 

Фрагмент макета города будущего «Futurama». Был представлен в павильоне General Motors на New York World’s Fair – Международной ярмарке в Нью-Йорке. По словам очевидцев, даже автомобильчики по улицам ездили

Великолепные небоскребы, зелёные бульвары и парки, широкие автострады и 50 тысяч автомобилей. Крошечные, но действующие модели автомобилей передвигались по автомагистралям города-мечты. Зрелище было грандиозное. Люди выходили из павильона с уверенностью, что видели будущее. Оно представлялось создателю «Футурамы» прекрасным, светлым и радостным, и своим оптимизмом он заражал посетителей выставки. В общей сложности «Футураму» посетило около 5 миллионов человек.

Пересечение улиц в городе будущего. Фрагмент экспозиции «Futurama» на Всемирной выставке в Нью-Йорке

И в заключение. Как ни странно, своим проектам Геддес не давал имён – только номера, причём, судя по всему, не порядковые: авиалайнер №4, автомобиль №8, автобус №2 и так далее.

источники: 

• Par Alan J. Furier «Le plus gros aéronef du monde en 1932. Voyage à bord d'une utopie» «Le Fana de l'Aviation» 2008-04 (461)
• http://www.membrana.ru/particle/1685
• https://ru.wikipedia.org/wiki/Бел_Геддес,_Норман