Содержание:
Советское командование считало что японское сопротивление на Халхин-Голе сокрушено, но это было не совсем так. Здесь и там ещё оставались очаги сопротивления. Они были разрознены, окружены, но они ещё существовали. Бодрый доклад, отправленный нашими генералами в Москву на прошлый день, делал их уничтожение необходимостью.
Основным источником сведений служит книга Элвина Кукса «Номонхан», представляющая японскую точку зрения.
3-й батальон 64-го полка
Батальон (около 300 человек) весь день старался просто удержать позиции. Интересно, что командир специально обходил все роты чтобы предотвратить «преждевременные» инициативы подчинённых: он опасался что, не видя выхода, они бросятся в банзай-атаку. А для уныния имелись все основания.
С утра батальон подвергся перекрестному огню более 20 танков с дистанции в 500 метров. Работали и советские орудия, в том числе тяжёлые. Около 15:30-16:00 началась атака силами 600-650 пехотинцев при поддержке тех же 20 танков. Бой длился более пяти часов; бронетехника утюжила позиции, пехота обеих сторон осыпала друг друга гранатами, результативно работали огнемётные танки.
К вечеру японский комбат счёл что гибель подразделения уже близка и начал было искать смерти, но позволил адъютанту себя отговорить. Около 22:00, когда бой уже затихал, он принял решение выходить из окружения, поскольку ещё одного такого дня батальон не выдержал бы. Всего тяжёлого оружия в батальоне было два станковых пулемёта и несколько гранатомётов; патронов оставалось по 10 на винтовку, гранат – одна на троих.
В приказе на отход чётко оговаривался порядок движения, особо подчеркивалась необходимость соблюдать тишину, вплоть до запрета вообще заряжать винтовки. С подготовкой провозились, и батальон выступил около 1:30-2:00. По японскому рассказу, несмотря на яркий лунный свет, им удалось на чистом везении и нахальстве пройти мимо советских постов. По пути к руслу Хайластын-гола было обнаружено множество тел из отходивших здесь сутки назад других батальонов полка.
Боевые действия 29 августа 1939. Все позиции войск и движение показаны приблизительно. Сплошными стрелками обозначены действия днём, пунктирными – ночью
В дальнейшем японцы двигались вдоль русла в сторону Номон-хан-бурд-обо, попали под обстрел танков, пулемётов и артиллерии, но в конечном итоге добрались до верховьев речки и вышли из окружения. На 24 августа батальон насчитывал 372 человека; за шесть дней было потеряно 129 человек (72 убитыми и 57 ранеными). Вероятно, большая часть потерь пришлась на последние два-три дня.
Группа Комацубара
Разминувшись ночью с 64-м пехотным полком, группа Комацубара заняла его позиции на поле боя и, соответственно, его место на раздаче горячих. Советские войска, видимо, не уловили факта подмены, но и разницы особой не ощутили; просто продолжили давить сопротивление.
На северном фасе 2-й батальон 71-го пехотного полка японцев был охвачен с трёх сторон и нёс тяжёлые потери под перекрёстным огнём. За день было отбито несколько советских атак, особенно усилившихся после 13:00. В некоторых случаях наша пехота (вероятно, 24-й мотострелковый полк) подбиралась на расстояние 20-30 метров.
Западный и южный фас позиций занимал 72-й пехотный полк (точнее, то, что от него ещё оставалось). Его атаковали около 400 советских пехотинцев при поддержке 25 единиц бронетехники, 4-6 орудий, 5-6 миномётов и 10 станковых пулемётов. Отмечается, что танки вели огонь издали, и в ближний бой не лезли. Пехота, видимо, была 2-м батальоном 602-го полка; во всяком случае, согласно журналу боевых действий 82-й стрелковой дивизии, 29 августа он:
«… продолжает выполнение поставленной задачи по овладению высотой «Ремизова». Ведя упорный бой теснит противника в северном направлении и к исходу дня овладевает первой линией траншей… Потери – убито 3 чел., ранено 189 чел.»
Возможно, в атаках принимали участие и другие советские войска, но сведений об этом у меня нет.
Советские позиции, предположительно на высоте Ремизова
Управление дивизии располагалось отдельно, не было надёжно прикрыто, и было вынуждено вести бой самостоятельно. Особенно жаловались на меткий огонь советских снайперов. В этот день атак пехоты ещё не было, но и обстрела из стрелкового оружия и артиллерии было достаточно чтобы в дневнике генерала Комацубара появилась запись
«остро жажду чтобы солнце село».
После захода солнца генерал передал своим частям приказ эвакуировать раненых под покровом темноты. Это мероприятие удалось, хотя лишь отчасти. Учитывая малочисленность группы, потери были тяжёлые: около 200 человек. Чемпионом стал 2-й батальон 71-го полка, потерявший 70 человек только за полдня; сильно досталось и 2-му батальону 72-го полка: он потерял 30-40 человек. Оба батальона были оттеснены, хотя неясно насколько далеко.
Кроме того, Комацубара отправил к 6-й армии делегатов связи, поручив обрисовать текущее состояние дел и информировать командование что намеревается продолжать выполнение задачи и погибнуть. Учитывая обстоятельства, это ещё раз подтверждает мысль, что генерал пытался не столько добиться чего-то осмысленного, сколько добыть славную смерть себе и своим солдатам.
Тем временем в штабе 6-й армии, в окрестностях озера Мохолеи, объявился чрезвычайно активный, даже скандальный персонаж: майор Цудзи, офицер оперотдела Квантунской армии. Эта личность достойна отдельного разговора, но здесь ему не место. Здесь мы скажем только что майор учинил форменный разнос (!) командованию 6-й армии, добиваясь чтобы для спасения погибающих у Халхин-Гола остатков 23-й пехотной дивизии было предпринято хоть что-то.
Генералы упирались изо всех сил, и всё же настояли на своём. Были организованы лишь несколько вылетов авиации для бомбёжки, а также сброса капсул с приказами, и продовольствия. Ничего путного из этого не вышло. Другая мера, предпринятая командованием 6-й армии заключалась в передаче окружённым приказа на отход. Любопытно, что сообщение передавалось открытым текстом, а ближе к концу дня вообще свелось к одному слову: «Возвращайтесь!» Ответа не было.
Вместо заключения
То была агония 23-й пехотной дивизии. Обороны как таковой не существовало. Остатки частей, ещё не вышедших из окружения, цеплялись за небольшие клочки земли, отчаянно огрызаясь напоследок. Связи между ними либо не было вовсе, либо не было практически. Тяжёлого оружия не осталось, да и боеприпасов тоже было не в избытке. Перспектива переселиться в храм Ясукуни подбиралась к уцелевшим японцам всё ближе. Следующий день станет для очагов сопротивления на Халхин-Голе последним.
источник: https://dzen.ru/a/YpzoScmh139Yqvgv?&
