Некоторое время назад на сайте «Военное обозрение» стали с завидной регулярностью появляться статьи за авторством некоего Александра Тимохина, позиционирующего себя как специалиста в области военно-морского флота. В этих статьях он подвергает сомнению обоснованность ряда решений и планов руководства ВМФ России по части военного кораблестроения. В частности, в некоторых из них автор отстаивает идею создания проекта дешевого и массового корвета УРО, созданного для решения задач ПЛО в ближней морской зоне. Эту идею Тимохин обосновывает мыслью, что недостаточно эффективная ПЛО российских ВМБ может привести к проникновению вражеских многоцелевых атомарин в их акваторию с последующей атакой РПКСН российского флота и тем самым девальвировать роль последних в обеспечении ядерного сдерживания.
На протяжении некоторого времени ваш покорный слуга, объективно не являющийся специалистом в военно-морских вопросах и ни в коей мере на звание такового не претендующий, старался сдерживать свое некоторое недоумение по поводу ряда очевидных логических нестыковок в умопостроениях г-на Тимохина. Но постольку, поскольку ряд его представляющих сомнение идей неожиданно был поддержан некоторыми из коллег по сайту, компетентность которых в военно-морских и технических вопросах, напротив, не вызывает у меня ни малейших сомнений, я счел уместным выложить свое мнение об идее г-на Тимохина по вопросу о легком корвете ПЛО.
Чтобы никто не упрекнул меня в превратном понимании чьих-либо мыслей, я сразу же хочу уточнить, что веду речь о корвете ПЛО сугубо в контексте их участия в обеспечении развертывания РПКСН и тем самым – косвенно – в обеспечении возможности использования их как средства ядерного сдерживания.
В ситуации внезапного начала ядерной войны корветы для вывода РПКСН не имеют никакого смысла: военно-морские базы, где находятся наши подводные крейсера, будут уничтожены ударами американских баллистических ракет не более чем через 40-45 минут после отдачи командованием США приказа о нанесении этого удара. За такое короткое время ни одна подлодка не успеет подготовиться и выйти в море. Так что в этом контексте корветы как средства обеспечения безопасности выхода не имеют смысла. Если же сложится ситуация, при которой база уцелеет после удара американских МБР (как бы фантастично это ни звучало), то это ненадолго: любая «Вирджиния» может ударить по уцелевшей базе (не приближаясь к ней) ракетами «Томагавк» со спецБЧ (утверждать, что США не имеют таких ракет потому, что обещали не делать, как минимум смешно).
Второй, намного более вероятный вариант состоит в том, что война будет вестись сугубо конвенционными средствами (во избежание ответного применения ядерного оружия Россией). Базы будут атакованы только ракетами с обычной БЧ, и значительную часть их наши средства ПВО смогут сбить, и РПКСН в базах, вероятно, уцелеют. В такой ситуации вражеские многоцелевые АПЛ действительно могут пройти в акваторию наших военно-морских баз. Но – вопрос – будут ли в этом случае американские подводники атаковать наши РПКСН вообще? Утопление «Борея» в условиях, когда война еще не перешла грань необратимости, однозначно будет эту самую грань обозначать, и не имеет значения, произойдет ли сие в наших территориальных водах или же в водах международных. Просто в силу понимания Генштабом ВС РФ того, что отказ от массированного атомного возмездия в таком случае может соблазнить американцев атаковать уже все остальные РПКСН, которые будут найдены, а также наземные установки МБР и аэродромы стратегической авиации. Это будет то, чего опасался Джон Кеннеди: применение ядерного оружия будет казаться наименьшим из зол, так как альтернативой его будет только капитуляция (после которой на России и на ее народе можно будет поставить крест – эту аксиому даже Тимохин не подвергает сомнению).
В США необратимость ситуации после первой же попытки атаковать средства ядерного сдерживания отлично понимают. Руководствуясь этой логикой, можно сделать вывод, что до момента, пока американцы не будут твердо уверены в неотвратимости русского ядерного удара, их «Вирджинии» и «Сивулфы» не будут атаковать наши РПКСН. Очевидно, они будут скрытно их отслеживать как на выходе из базы, так и на маршрутах боевого патрулирования, и держать наготове свои мощные торпеды, чтобы атаковать наши «Бореи» сразу же, как только те начнут запускать БРПЛ (получив на это соответствующий приказ). Преимуществом такого рода действий для США является то, что ОТСЛЕЖИВАТЬ наши РПКСН на дистанции торпедного по ним залпа в международных водах они могут и в мирное время, а если их не обнаружат, то – и в наших.
В рамках этой парадигмы задачей ВМФ РФ является обеспечение скрытности выхода наших РПКСН не столько из самой бухты (нэхай побачут!), сколько отрыв РПКСН от слежения в открытом море при выходе на маршрут патрулирования, а также обеспечение как можно бОльшего количества РПКСН, одновременно находящихся на боевом дежурстве.
Понятно, что и по скрытности, и по уровню развития гидроакустики наши подлодки и их экипажи несколько проигрывают американцам, но на вопрос, достаточно ли этого, чтобы американцы могли гарантированно отслеживать все наши РПКСН, вряд ли можно отвечать со 100%-ной достоверностью: предположим, что если «Борей-А» оторвется от преследования на этапе выхода на маршрут патрулирования, то успех в его поиске американцами будет в какой-то степени случайным, и можно рассчитывать на то, что некоторое количество лодок не будут отслеживаться американцами. Поэтому строительство новых лодок даже без обеспечения их действий многоцелевыми АПЛ проекта «Ясень» не кажется мне глупостью. Наоборот, это выглядит логичным: РПКСН должна быть автономной и посему не может быть жестко зависимой от сопровождения многоцелевой лодкой.
Обеспечение же выхода лодки на маршрут патрулирования и отрыв от «хвоста» в виде назойливой «Вирджинии» не требует огромной массы корветов: для этого хватит двух-трех фрегатов проекта 22350. Их гидроакустические комплексы и противолодочное вооружение делают их опасными для вражеской АПЛ и, в отличие от маленьких и слабых корветов, позволяют охранять выходящую в открытый океан лодку, куда меньше рискуя собой.
Собственно, именно в контексте этой логики и действует ВМФ РФ: строит новые РПКСН, заменяя «Дельфины» «Бореями», постепенно вводит в строй фрегаты проекта 22350 (пусть и не тянущие на звание «убийц авианосцев», но годные для поиска подлодок), и не спешит с многоцелевыми АПЛ.
Что же до идеи малого и дешевого корвета ПЛО, то проблемы здесь очевидны. Во-первых, такой корвет не имеет вменяемой ПВО и может быть легко уничтожен ПКР, запущенной с АПЛ. Во-вторых, гидроакустические возможности таких кораблей априори не могут быть сколько-нибудь значительными, так как они всегда зависят от размеров и массы корабельной ГАС, а большую и тяжелую ГАС на малый корабль не впихнуть, и возможности его по обнаружению современных МЦАПЛ 4 поколения крайне сомнительны.
Впрочем, в перспективе может сложиться ситуация, когда такой корабль будет вписываться в концепцию обеспечения ядерного сдерживания: если мы с учетом новых вызовов времени сменим вектор развития ядерного оружия морского базирования. Для того, чтобы понять, в каком направлении должен эволюционировать наш флот, резонно вспомнить о том, от чего «пляшет» военно-морская стратегия, а «пляшет» она от технических возможностей. Чтобы долго не мудрствовать, скажу просто. Ввиду того, что БРПЛ «Булава» имеют дальность пуска, позволяющий наносить удар «от причальной стенки», никакого смысла ставить их на АПЛ нет. АПЛ – это рост автономности, дальности хода и мощности ГАС за счет принесения в жертву скрытности, так как ДЭПЛ сложнее обнаружить. Поэтому размещение ранних БРПЛ на АПЛ имело смысл лишь в силу ограниченной дальности их запуска. Нет никакого смысла ставить БРПЛ на АПЛ, если лодка может нести боевое дежурство в своих территориальных водах (хоть лежать на грунте). Поэтому нужно создание ДЭПЛ с БРПЛ на борту. Такие лодки будут нести боевое дежурство в менее доступных прибрежных акваториях, где их будут прикрывать все силы нашего ВМФ.
А вот у АПЛ должна быть другая задача. Их следует оснащать крылатыми ракетами (со спецБЧ и без оного). Они должны под прикрытием надводных кораблей выходить в открытый океан, приближаться к границе территориальных вод США и быть готовыми к пуску своих ракет. Тогда значительная часть сил ВМС США будет брошена на их поиск и отслеживание, и за счет этого сократится тот наряд сил, который может быть выделен для попыток отслеживания наших ракетных ДЭПЛ.
В таком варианте легкий массовый корвет может найти себе применение, так как вражеские МЦАПЛ при попытке войти в наши территориальные воды уже не смогут игнорировать действия таких кораблей. Особенно если их поддержат другие противолодочные силы.
