Ночная атака миноносцев: американо-германская война 1898 года

В продолжение темы https://alternathistory.ru/srazhenie-u-keip-kod-amerikano-germanskaya-voina-1898 Являющейся, в свою очередь, продолжением тем https://alternathistory.ru/germanskie-plany-vtorzheniya-v-ameriku и https://alternathistory.ru/floty-germano-amerikanskoi-voiny-1898

Адмирал Сэмпсон планировал провести ночную торпедную атаку против германских кораблей в заливе Кейп-Код при первой же возможности. Сразу после сражения, он отправил быстроходный крейсер ”Сан-Франциско” в Ньюпорт, с приказом дислоцирующимся там миноносцам немедленно выходить в море. Но планы адмирала нарушила погода: ветер непрерывно крепчал, волны становились все выше, сделавшись опасными для небольших кораблей. К вечеру 17 сентября разыгрался шторм. Операции миноносцев при такой погоде были, очевидно, невозможны, и, едва добравшись до Лонг-Айленда, адмирал Сэмпсон телеграммой отменил свой приказ.

Миноносные силы атлантического побережья США базировались на торпедную станцию Ньюпорт-Ньюс, в штате Род-Айленд. На момент начала войны, в кампании находились (за вычетом кораблей, стоящих в Норфолке и других портах) восемь мореходных миноносцев: “Кушинг”, “Роджерс”, “Уинслоу”, “Фокс”, “Талбот”, “Гуин”, “Моррис” и “Фаррагут”. Еще несколько кораблей были разукомплектованы или находились в ремонте.

Этот эскадрон с самого начала войны был обречен на бездействие категорическим запретом Конгресса, опасавшегося нападения немцев на Нью-Йорк. За всю первую неделю боевых действий, миноносцы из Ньюпорта совершили только один выход в море – двенадцатого сентября к Лонг-Айленду, чтобы проверить слухи о появлении в тех водах немецкого крейсера. К счастью для миноносцев (ибо печальные последствия их встречи в открытом море с быстроходным крейсером, вооруженным мощной артиллерией, несложно представить), тревога оказалась ложной, и корабли вернулись в порт, так никого и не встретив. Экипажи этих маленьких корабликов тяжело переживали вынужденное бездействие, мечтая “выйти в море и показать проклятым колбасникам, что почем”, и поэтому выход в море флота Сэмпсона встретили с огромным энтузиазмом.

Шторм продолжался всю ночь с 17-го на 18-е, и тяжелое волнение отмечалось весь последующий день. Тем не менее, к вечеру 18-го числа было отмечено, что ветер утихает и волны уменьшаются. Девятнадцатого сентября, погода улучшилась настолько, что адмирал Сэмпсон, находившийся в Нью-Йорке со своими тяжелыми кораблями, принял решение о проведении минной атаки против Кейп-Код этой ночью.

Рано утром, 19-го сентября, на торпедную станцию Ньюпорт пришла телеграмма с приказом эскадрону готовиться к выходу в море. Опасаясь действий немецких шпионов — которых во время той войны в Америке было множество – адмирал Сэмпсон не решился передать телеграфом какие-то подробности, вместо этого приказав просто ждать дальнейших распоряжений.  Около полудня, на рейде Род-Айленда появилась подошедшая из Нью-Йорка крейсерская эскадра сопровождения, в составе броненосных крейсеров “Нью-Йорк” и “Бруклин”, бронепалубных крейсеров “Нью-Орлеан”, Сан-“Франциско” и динамитного крейсера “Везувиус”, которого Сэмпсон хотел испытать в неординарной роли корабля поддержки атакующих миноносцев. Контр-адмирал Уинфилд Шелли с “Бруклина” передал приказ Сэмпсона: миноносцам разводить пары и присоединиться к большим кораблям на выходе из порта, для набеговой операции против Кейп-Код.

В 14.50, минный эскадрон вышел из Ньюпорта в направлении острова Дьюкс. Настроение на кораблях было оптимистичное: общественность Соединенных Штатов третий день чествовала великую победу адмирала Сэмпсона у Кейп-Код (хотя на самом деле, исход сражения, скорее, был в пользу немцев), и экипажи минного эскадрона были полностью убеждены, что “немцы… уже разгромлены, и только и думают, как бы спрятаться”. Переход морем вокруг Дьюкса и Нантакета прошел без каких-либо затруднений.

Германская эскадра в заливе Кейп-Код укрылась от шторма на якорной стоянке Провинстауна. И техника, и экипажи находились на в лучшем состоянии, после сражения 17-го сентября и последующей двухдневной борьбы со стихией. “Верт”, на котором из-за непогоды никак не могли заделать пробоину у ватерлинии, набрал много воды в носовую оконечность, и держался на плаву только благодаря постоянной работе помп: команда его была до крайности измучена неудачными попытками подвести под пробоину пластырь. “Курфюрст Фридрих Вильгельм” имел проблемы с машиной. Самым же худшим было то, что поврежденные в бою броненосцы заняли значительную часть фарватера Провинстауна, а якорных стоянок для прочих кораблей не хватало. Кроме того, американские лоцманы отказывались работать на немцев даже под страхом сурового наказания. В результате, большой немецкий пароход “Саале” сел на мель при попытке войти в залив Плимут.

Основная часть немецкого флота, четыре эскадренных броненосца и два броненосца береговой обороны, собралась в заливе Провинстауна, у северной оконечности мыса Кейп-Код. Здесь же стояли несколько плавмастерских, угольщиков, тендеров и прочих вспомогательных кораблей. Два десятка армейских транспортов укрылись под защитой двух броненосцев береговой обороны и двух бронепалубных крейсеров в заливе Уэлфлита. Остальные корабли были разбросаны по всему Кейп-Код, или укрылись в гавани Плимута.

Адмирал фон Тирпиц весьма опасался внезапного американского нападения на корабли в базе. Он отлично знал, что как бы не расхваливали в Берлине его победу, стратегически, его флот находился в тяжелом положении. В то время как американцы имели отлично оборудованные ремонтные базы Норфолка и Нью-Йорка, германский флот не имел по эту сторону Атлантики ни единого дружественного дока и его ремонтные возможности были очень невелики.

Чтобы усилить оборону своей стоянки, немцы расставили по берегам залива береговые посты, и установили два 150-миллиметровых армейских орудия с морскими командами у маяка Рейс-Поинт (превращенного в прожекторный пост). Кроме того, две 88-миллиметровые пушки на треногах были установлены в импровизированной батарее в Вуден-Энд, прикрывая вход в залив Провинстаун. Немцы также выставили несколько минных банок, расположив на якорях примерно полсотни мин, и патрулировали залив катерами.  Но хотя немцы и предполагали возможность атаки, они ничего не знали в тот момент о приближении адмирала Шелли. В этот раз меры предосторожности американцев сработали хорошо.

Хронометр показывал 04.11, когда американские корабли, крадучись, вошли в залив Кейп-Код. Ночь была безлунной: низкий туман стоял над водой, благоприятствуя незаметному приближению. Хотя прожектор на маяке Рейс-Поинт работал, его луч в основном был направлен в море и даже послужил американцам ориентиром.

Американские корабли разделились на два отряда: в первом шли “Кушинг”, “Гуин”, “Талбот” и “Фокс”. Второй составили “Роджерс”, “Уинслоу”, “Моррис” и “Фаррагут”. “Везувиус”, с коммодором Уитчеллом на борту, шел между двумя отрядами. Американцы, кажется, уделили значительное внимание предупреждению суматохи и столкновений миноносцев при действии в узостях, для чего и разделили корабли на две волны атаки: однако же, они совсем не предвидели сложностей оперирования двумя отрядами кораблей при плохой видимости в тумане.

Войдя в залив, американцы повернули к Провинстауну. В момент разворота, туман временно сгустился, и на какое-то время корабли потеряли друг друга из виду. На “Везувиусе” ясно видели только идущий впереди “Кушинг” и следующий на некотором отдалении позади другой миноносец, принятый по ошибке за возглавляющий второй отряд “Уинслоу” – и коммодор Уитчелл считал, что ситуация находится под контролем. Но следующим позади него кораблем был вовсе не “Уинслоу”, а “Фокс” из первого отряда, случайно занявший позицию позади флагмана! Четыре миноносца второго отряда., потеряв флагман из виду, исчезли в тумане и ни единый человек на “Везувиусе” даже не подозревал об этом.

В 4.42, наблюдатель на “Беовульфе” заметил в тумане по левому борту какое-то движение. Хотя низко нависшая над водой дымка не позволяла рассмотреть детали, матросу показалось, что он различил между клубов темный силуэт миноносца, и немедленно доложил о своих подозрениях вахтенному офицеру. Тот, приняв возможность торпедной атаки близко к сердцу, приказал немедленно объявить тревогу и включить боевой прожектор на мачте.

Американские корабли медленно двигались вперед, подбираясь к еле видимым в темноте силуэтам немецких кораблей. Вдруг на стоящем ближе броненосце включился прожектор, и начал суетливо шарить по волнам. Стало ясно, что с минуты на минуту тревога перекинется и на другие немецкие корабли, и элемент внезапности будет утрачен. Решив, что медлить дальше нельзя, коммодор Уитчелл отдали приказ “в атаку!” и приказал открыть огонь.

Вахтенные на германских кораблях только начали выяснять, что происходит, когда три воздушные мины, снаряженные четвертью тонны динамита каждая, упали между стоящих на якоре броненосцев. Электрические механизмы мин были выставлены на детонацию немедленно после удара: так как пневматические пушки “Везувиуса” работали практически бесшумно, самих выстрелов никто не заметил, и ужасные взрывы, взметнувшие огромные фонтаны воды, оказались для немцев ошеломляющей неожиданностью. Никто не понимал, что случилось. Старший помощник на “Вейсенбурге”, увидев огромный столб воды, заслонивший “Курфюрст Фридрих Вильгельм” даже решил, что флагманский броненосец взорвался! И в этой обстановке хаоса и паники американские миноносцы 1-го отряда устремились в атаку.

По сигналу с флагмана, “Талбот” поднял пары до максимума, и, выдавая максимальный ход в двадцать один узел, устремился вперед. Он нацелился на большой броненосец в первой линии, стоявший бортом к входу в залив (вероятно, “Курфюрст Фридрих Вильгельм”). Луч прожектора большого корабля дважды прошел вблизи от “Талбота”, но так и не коснулся миноносца. Подойдя на дистанцию выстрела – или, во всяком случае, как казалось экипажу – “Талбот” выпустил мину Уайтхеда из носового 18-дюймового поворотного аппарата и немедленно отвернул влево. Рулевой на проходившем в этот момент мимо “Кушинге” видел пенный след торпеды в волнах, но взрыва не последовало.

Представляется, что атака “Талбота” не удалась, так как дистанция выстрела была слишком велика. Экипаж “Талбота” был убежден, что они произвели выстрел с 300 или даже 250 метров. Но это не подтверждается докладом рулевого “Кушинга”, который обогнал “Талбот” и в момент выстрела (определенный по хронометру) находился впереди него. По словам рулевого, “Талбот” никогда не приближался к немецким кораблям ближе чем на 800 или даже 1000 метров, что, очевидно, было слишком велико для стоявших на вооружении торпед[1]. Вероятно, ошибку экипажа “Талбота” следует приписать напряженности ночного боя при очень плохой видимости, когда определение дистанции затруднительно.

“Кушинг” начал торпедный забег вслед за “Талботом”, но благодаря своему большему 23-узловому ходу, вскоре обогнал первый миноносец, и вышел вперед. Его капитан выбрал в качестве мишени “Бранденбург”, на котором зажглись огни, и силуэт броненосца был хорошо виден в тумане. По словам офицеров “Кушинга”, миноносец подвергся обстрелу во время атаки: это, впрочем, маловероятно, так как ни один немецкий корабль не докладывал, что в тот момент стрелял по видимому миноносцу. В любом случае, выстрелы не помешали “Кушингу” приблизиться, и пустить три торпеды в броненосец с дистанции от 300 до 400 метров. Одна из них попала в цель, но, очевидно, пущенная под углом, запуталась в выдвинутых противоторпедных сетках броненосца и взорвалась на слишком большом расстоянии от борта. Столб воды взметнулся выше мачт: немецкие машинисты в ужасе решили, что корабль тонет и повыскакивали на палубу, но если не считать крупной вмятины в носу и небольшой течи между разошедшимися листами обшивки, корабль повреждений не получил. На “Кушинге”, разумеется, решили, что немецкий броненосец потоплен и команда громогласно закричала “Ура!!!”. В этот момент, расчет одной из мелкокалиберных пушек на марсе “Фридриха Вильгельма”, наконец, обнаружил миноносец, и обстрелял его, не попав, впрочем, ни разу, но заставив немедленно отступить.

“Гуин” готовился атаковать “Зигфрид”, но у него внезапно упало давление в котлах[2]. Корабль едва мог двигаться. Следующий за ним “Фокс” из-за внезапной остановки лидирующего миноносца едва не столкнулся с ним, и, выписав циркуляцию, проскочил вперед буквально в десяти метрах от борта “Гуина”. Капитан “Фокса”, когда корабли проносились мимо друг друга, крикнул “Господа ради, чем вы занимаетесь?! Идите вперед!”, но, к сожалению, “Гуин” не смог последовать этому совету.

На немецких кораблях царила полная неразбериха. Взрывы динамитных снарядов, следующие через каждые полторы минуты, полностью сбили немцев с толку и дезорганизовали их действия. Так как перед войной ходило много разговоров о американских подводных лодках, вахтенные офицеры на “Верте” и “Вейсенбурге” решили, что флот атакован из-под воды, и начали суматошно стрелять из противоминных орудий в воду. В свою очередь, капитан “Бранденбурга” подумал, что атака ведется американскими броненосцами, обстреливающими стоянку перекидным огнем через мыс, и, развернув вспомогательные орудия на восток, сделал несколько залпов в океан, только усугубив царившую сумятицу. В общем хаосе, два 88-миллиметровых снаряда с “Вейсенбурга” влетели в корму “Кайзера Фридриха Вильгельма”, убив троих и ранив двоих моряков.

Только на “Беовульфе”, команда поняла, что имеет дело с атакой миноносцев. Засветив все прожекторы, этот броненосец береговой обороны дал ход машинам, и двинулся вперед, обшаривая лучами пространство вокруг себя. Беспорядочная пальба с других броненосцев не сказалась на действиях экипажа корабля, который до сих пор не произвел еще ни единого выстрела. Внезапно с боевого марса раздался крик “минный катер слева по борту” и ослепительный свет прожекторов высветил замерший на волнах “Гуин”. Тут же последовала команда “огонь!!!”, и губительные залпы 88-миллиметровых немецких орудий почти в упор обрушились на беспомощный миноносец, который даже не мог отступить. Несколько секунд “Гуин” стоял неподвижно под градом снарядов, затем его котлы с глухим треском взорвались, и, расколовшись пополам, корабль мгновенно исчез в волнах. Никто из его храброй команды не спасся.

“Фокс” тихим ходом крался вдоль входа в залив, следя за происходящим. Его команда видела ослепительную гибель “Гуина” и преисполнилась желания отомстить за своих товарищей. Ярко залитый огнями, “Беовульф” был отлично различим на фоне темного неба. Приказы “полный вперед” и “готовиться к торпедной атаке” прозвучали почти одновременно. Заложив резкий разворот, американский миноносец устремился в атаку.

На “Беовульфе” все внимание было обращено ко входу в залив, откуда, как полагали, приближаются вражеские миноносцы. Проскочивший вглубь гавани Провинстаун “Фокс” остался незамеченным. Приблизившись на дистанцию в 400 метров, американский миноносец выпустил торпеду из своего носового аппарата. Это была новая гироскопическая торпеда Хоуэлла[3], не оставляющая следа, и поэтому немецкие наблюдатели не замечали ее приближения до тех пор, пока не стало поздно.

С ужасающим грохотом, торпеда ударила в правый борт “Беовульфа” как раз под нижнюю кромку броневого пояса в районе башни главного калибра. Страшный удар буквально подбросил броненосец вверх: несколько человек оказались сброшены за борт. Сотрясаясь от взрыва, “Беовульф” качнулся сначала влево, затем тяжело перекатился вправо, едва не зацепив воду стволом 240-миллиметрового орудия. В подводную пробоину с глухим рокотом хлынула вода.

Капитан броненосца решил попытаться спасти корабль, выбросив его на мелководье. В машинное отделение немедленно поступил приказ дать полный ход, и, беспорядочно стреляя из всех орудий, “Беовульф” устремился вперед. За несколько минут он преодолел узость гавани (крен его при этом усиливался непрерывно) и в 5.01 со страшным грохотом выскочил на камни у косы Вуд-Энд, сорвав правый винт и располосовав днище на длину почти в двенадцать метров. Оглушительный свист выходящего пара из сорванного предохранительного клапана на мгновение перекрыл грохот сражения.

Все это время “Везувиус” продолжал, непрерывно маневрируя, пускать свои динамитные мины вглубь гавани, внося панику в немецкие экипажи. На его борту слышали взрывы торпед и сочли, что атака идет вполне успешно. В 5.02 минуты, коммодор Уитчелл приказал запустить зеленую сигнальную ракету: это был сигнал, первому отряду – отходить, а второму – продолжить начатую атаку. К этому моменту два из трех уцелевших миноносца первого отряда уже покинули гавань, и “Фокс” должен был присоединиться к ним спустя считанные минуты. Но второго отряда нигде не было видно, и Уитчелл только сейчас понял, что абсолютно не представляет, где оказались оставшиеся четыре миноносца.

В то время как в гавани Провинстауна разыгралось яростное сражение, второй отряд блуждал в тумане, пытаясь понять, где он находится, и что ему делать. Потеряв из виду флагман, эти четыре миноносца продолжали двигаться вперед, все углубляясь в залив. В результате, в тот момент, когда первый отряд начал атаку, “Роджерс”, “Уинслоу”, “Моррис” и “Фаррагут” находились у берегов Брустера, возле залива Уэлфлит!

Заслышав гром орудий на горизонте, командир “Роджерса”, наконец, сообразил, что оказался не в том месте. Но где именно он находился? Все, что видели с ведущего миноносца – темную полосу берега впереди. Все же он сумел более-менее разобраться, что двигается не в том направлении, и, развернувшись, направил отряд на север. Но последовали за “Роджерсом” только два миноносца – следовавший в хвосте колонны “Фаррагут” маневра ведущего корабля не заметил, и в итоге отстал в тумане, мгновенно исчезнув из виду.

Напрасно прождав несколько минут второй отряд, коммодор Уитчелл решил, что тот вынужден был вернуться по каким-то причинам, и отдал приказ отходить. Развивая полный ход, “Везувиус” и три миноносца устремились к выходу из залива. Их не преследовали: немцы все еще пытались понять, что произошло. Только батарея в Вуден-Энд послала вслед отходящим американским кораблям несколько 88-миллиметровых снарядов.

Спустя четверть часа, второй отряд, шедший полным ходом из южной части залива Кейп-Код, наконец, появился у входа в гавань Провинстаун. Момент для их прибытия был выбран исключительно неудачный: неразбериха на немецких кораблях как раз улеглась, и все расчеты были поставлены по тревоге и готовы к отражению атаки миноносцев.

В 5.42, прожекторист с “Зигфрида”, в очередной раз осматривая затянутый туманом залив, поймал лучом подкрадывающийся “Роджерс”. Немедленно объявили тревогу, и броненосец открыл огонь по приближающимся миноносцам с расстояния почти в три с половиной километра. Два человека на “Роджерсе” были убиты осколками разорвавшегося близко снаряда. Под градом разрывающихся вокруг 88-миллиметровых гранат, “Моррис” попытался начать торпедную атаку, но едва он лег на курс, как 88-миллиметровый снаряд разорвался в его носовой части. Поврежденный миноносец с трудом отполз назад: чтобы прикрыть его отход, “Уинслоу” устремился вперед, и некоторое время маневрировал под огнем, отвлекая внимание немецких артиллеристов имитацией атаки. Затем, американские корабли отступили, вновь растворившись в спасительном тумане. Вторая атака на немецкую стоянку явно не удалась.

Поврежденный “Моррис”  еле тащился, выдавая не более семи узлов хода. Видя, что “Моррис” уже не способен к плаванию, капитан корабля распорядился его оставить и перейти на оказавшийся рядом “Роджерс”. Как только эвакуация была завершена, “Роджерс” и “Уинслоу” взяли курс на выход из залива, успешно соединившись в открытом море с отрядом крейсеров адмирала Шелли. Угля на маленьких миноносцах к этому моменту оставалось уже очень мало: “Бруклину” пришлось даже взять “Уинслоу” на буксир. В 6.30, когда солнце уже поднималось над горизонтом, американская эскадра двинулась в обратный путь, оставив растревоженный немецкий флот.

Залив Кейп-Код опустел. Единственными американскими кораблями в нем оставались покинутый экипажем, полузатопленный “Моррис” и безнадежно заблудившийся “Фаррагут”, выписывающий круги возле Барнстейбла.

С наступлением утра участь “Фаррагута” была решена. Береговой пост в Барнстэйбле заметил корабль, когда он двигался вдоль побережья, и отряд из четырех кораблей, включавших бронепалубный крейсер “Ирене” и канонерскую лодку “Ильтис” вышел из Уэлфлита для его уничтожения. Приблизившись на дистанцию видимости, германские корабли просигналили “Фаррагуту” приказ сдаваться. Оказавшийся в совершенно безнадежной ситуации, миноносец, тем не менее, отказался спустить флаг и ответил выстрелами из своих крошечных однофунтовых пушек, начав разгоняться в попытке провести торпедную атаку. Сосредоточенным огнем двух гораздо больших германских кораблей, он был почти немедленно выведен из строя, и вскоре пошел ко дну с развевающимися знаменами. Немецкие шлюпки спасли только двух человек его экипажа.

Подводя итоги ночной атаки на Кейп-Код, следует обратить в первую очередь внимание на то, что в атаке были задействованы сравнительно небольшие силы. В отличие от японских торпедных атак на Порт-Артур тремя годами ранее, американские торпедные силы были очень невелики, а противостоящий им флот – напротив, значительно сильнее, чем тот, с которым сражались японцы. Учитывая же все перипетии, с которыми пришлось столкнуться американцам, де-факто всего четыре миноносца принимали участие в атаке на шесть крупных германских кораблей! В такой ситуации, право, удивительно не то, что немцы понесли сравнительно небольшие потери, а то, что немцы понесли потери вообще.

И все же сражение осталось совершенно явно за американцами. Потеряв по разным причинам три миноносца и около тридцати человек, они вывели из строя один немецкий броненосец и повредили другой. “Беовульф”, выбросившийся на мель, оказался полностью обездвижен: немцы даже не стали пытаться стянуть его обратно в воду, так как даже теоретически не могли починить его распоротое о камни днище. До самого конца военных действий, этот беспомощный броненосец использовался в качестве береговой батареи на Вуд-поинт и был взорван самими немцами во время октябрьской эвакуации.

“Верт”, ранее пострадавший в бою с флотом адмирала Сэмпсона тоже оказался в числе жертв ночного сражения. Близкий разрыв воздушной мины “Везувиуса” создал мощную ударную волну, которая сломала и сорвала с огромным трудом подведенный к пробоине пластырь. Вновь открылась течь, причем затянутые в отсек напором воды обломки пластыря блокировали все дальнейшие попытки ее перекрыть. В результате, немцы были вынуждены отвести этот броненосец в Нассау и там интернировать, ибо переход Атлантики мог стать для него гибельным.

Таким образом, несмотря на все сложности, американцы потопили один и вывели из строя другой немецкие корабли. Сами немцы приписывали такой исход боя внезапности атаки, благоприятствующим миноносным атакам  погодным условиям, и неадекватному противоминному вооружению кораблей: немецкие броненосцы того времени имели очень мало орудий калибром меньше 88 миллиметров, которые оказались все же слишком тяжелыми и неповоротливыми для отражения ночных атак. Следует также заметить, что немецкие команды были крайне утомлены предшествующими днями борьбы с штормом, а патрулирование входа в гавань велось недостаточно эффективно.

Чрезвычайно полезными, по всеобщему мнению, продемонстрировали себя динамитные орудия “Везувиуса”. Стреляя бесшумно с дистанции в 1800-3000 метров, эти орудия бросали чрезвычайно мощные воздушные мины прямо в центр немецкой стоянки, сея неразбериху и панику. Непрерывно гремящие взрывы и огромные фонтаны воды не позволяли немцам понять, что происходит, и сосредоточиться на отражении атаки. Тщательное изучение немецких данных об этом конфликте позволяет со всей очевидностью предполагать, что все время первой атаки активно противодействовал миноносцам только один корабль – “Беовульф”, который с самого начала боя понимал, с чем столкнулся. Постоянные взрывы динамитных мин и взметываемые ими фонтаны воды, вне всякого сомнения, чрезвычайно мешали немцам отслеживать маленькие, низко сидящие в воде миноносцы.