В продолжение темы поднятой в статье «Комета» с «Метеором» внутри, предлагаю вам ещё одну статью этого же автора — Петра Самсонова.
«Комета» над полем боя
Статья Петра Самсонова с сайта WARSPOT.
Содержание:
Крейсерский танк A34 «Комет» стал сосредоточением всего, чему британские танковые конструкторы научились за годы Второй мировой войны. Машина совмещала хорошо отработанные решения, опробованные на серийных образцах, и баланс характеристик, установленный с пониманием современной войны. Британские конструкторы получили возможность если не вернуть себе лидерство в мировом танкостроении, то хотя бы существенно сократить отставание. Такой танк, безусловно, хорошо было бы получить раньше, но вышло так, как вышло. И в 1945 году «Комет» всё же пошёл в бой.
Производственная драма
«Комет» впервые подвергся нападению не на поле боя, а на страницах учётных книжек бухгалтеров. Атаки на этом фронте начались почти сразу после решения начать разработку машины. Для серийных «Кометов» выделили 3000 регистрационных номеров, с T.334901 до T.337900, но довольно быстро заказ урезали до 2000 единиц. Предполагалось, что компания «Лейланд» построит 825 танков, 500 выпустит «Инглиш Электрик», а ещё по 325 «Кометов» сдадут «Метрополитен-Кэммелл» и «Фаулер».
Первый серийный «Комет» с регистрационным номером T.334901 (Imperial War Museum)
Однако даже урезанную серию пришлось отстаивать «в верхах». Из-за проблем с импортным сырьём выпуск танков в Великобритании начал проседать ещё в 1943 году. План по выпуску выполнен не был, что стало довольно серьёзным ударом по репутации министра промышленности Оливера Литтлтона в глазах Черчилля.
Прогнозы на 1944 год были ещё ниже, особенно это касалось крейсерских танков. Даже забросив «Кентавра» и сконцентрировав все силы на производстве «Кромвеля», прогнозировали дефицит в 500 танков по сравнению с планом. Сам «Кромвель» на это время оставался довольно сырой машиной, что Литтлтон признавал. По его мнению, этот танк мог получиться лучше «Шермана» с 75-мм пушкой, а «Комет» стал бы лучше усовершенствованного «Шермана» с 76-мм орудием.
Такой необоснованный оптимизм выглядел довольно бледно по сравнению с предложением американцев полностью пересадить британцев на «Шерманы». В этом случае британцы могли сконцентрировать силы на конструировании и доводке «тяжёлого крейсера» A41, будущего «Центуриона». Литтлтон же делал ставку на «Комет» и тяжёлые «Черчилли». Эти танки казались лучше тех, что могли предложить американцы, но перед грядущим вторжением в Европу британская армия рисковала остаться с сырыми машинами в ничтожных количествах. «Комету» повезло: научный советник Черчилля Фредрик Линдман высказался за продолжение выпуска крейсерских танков в Великобритании. В итоге ценой уменьшения выпуска «Кентавров» Литтлтону удалось спасти «Комет».
Дело было в том, что речь о замене для «Комета» пошла уже к концу 1943 года, ещё до начала серийного производства. Концепция «тяжёлого крейсера» с гораздо более мощным бронированием, нежели у «Комета», виделась британскому командованию довольно привлекательной. В начале 1944 года его опытные разработки казались ещё далёкой перспективой, в то время как «Комет» бы основан на отработанной схеме и агрегатах «Кромвеля», а потому мог пойти в серию довольно быстро.
К 4 октября, то есть уже вскоре после начала производства, тема замены «Комета» уже была весьма актуальной. Министерство снабжения разработало три плана производства танков, которые напрямую зависели от продолжительности войны. По подсчётам министерства, до конца года британская промышленность смогла бы довести количество крейсерских танков в действующей армии до 1700 машин. Также прогнозировалось, что к тому времени в строю будет 1650 «Черчиллей» и 11 650 «Шерманов».
«Комет» в процессе сборки на заводе «Инглиш Электрик»
Наступление союзников на материке продвигалось быстрыми темпами. Вероятность окончания войны с Германией до конца года считалась довольно высокой, и программу выпуска крейсерских танков приказали урезать, начиная с 1 января 1945 года. Министр снабжения просил правительство отодвинуть замедление производства до 1 апреля, тем самым обеспечив выпуск 1420 «Кометов» или А41 в 1945 году. Переходить на производство А41 до апреля не предлагалось, но было ясно, что «Комет» не продержится в производстве даже до конца года.
Окончание войны заставило британцев вновь пересмотреть свои планы: воевать в Европе теперь было не с кем, и можно было спокойно поработать над новым танком. «Комет» остался на конвейере, но объём заказа урезали до 1186 штук. Всего же компания «Лейланд» в итоге поставила 610 машин (регистрационные номера T.334901–T.335725), «Инглиш Электрик» сдала 276 (T.336076–T.336575), «Метрополитен-Кэммелл» — 150 (T.336576–T.336900) и «Фаулер» — 150 (T.335726–T.336075) танков.
Комета в бою
«Кометы» начали прибывать в Европу в ноябре 1944 года, а их появление в войсках анонсировали в технической сводке за декабрь того же года. «Комет» описали как последнюю разработку в серии танков «Кромвель». Машину можно было ожидать в двух вариантах: с 6-снарядной или 9-снарядной боеукладкой первой очереди: полный боекомплект составлял 58 и 61 снаряд соответственно. Отмечалось, что индикатор поворота башни на танки ещё не установлен, но появится на машинах первых серий во время модернизации.
Как бывает со всеми боевыми машинами, боевое крещение сопровождалось массой проблем — как мелких, так и существенных. Например, кожух, отводящий выхлопные газы от кормы вверх и назад, установленный на «Кромвели» и «Кометы» в Нормандии и известный как «Нормандский колпак» (Normandy Cowl), высоко выступал над крышей моторного отделения. Из-за этого при резком развороте башни был велик риск повредить подъёмный механизм орудия.
«Комет» раннего выпуска. Уже видны первые признаки модернизации: на корме установлены «Нормандские колпаки» (Imperial War Museum)
Проблемы с вентиляцией оказались более существенными. Вентиляторы боевого отделения работали на всасывание воздуха, а не вытяжку. По замыслу конструкторов, это должно было обеспечить хороший проток воздуха через боевое отделение, так как система охлаждения двигателя вытягивала газы через моторную перегородку. На практике же оказалось, что курсовой и спаренный пулемёты BESA установлены слишком близко к вентиляторам, из-за чего газы, выходящие из стволов пулемётов, засасывались обратно в боевое отделение. Полевые мастерские начали лихорадочно устанавливать перегородки между пулемётами и вентиляторами, а пока экипажам советовали открывать люки в перегородке моторного отделения во время стрельбы, чтобы боевое отделение быстрее проветривалось. Стрелять с заглушенным двигателем не рекомендовалось вовсе.
Ситуация со снабжением частей, вооружённых новыми танками, была не лучшей. Например, в конце декабря 1944 года отмечалось, что 77-мм дымовых снарядов нет в наличии, и их прибытия не ожидалось до второй половины 1945 года. Имелись перебои и с подкалиберными снарядами: прибытия всего 5000 штук на материк ждали к концу 1944 года, но надежда на их получение оставалась слабой. В идеале «Кометы» должны были возить 10% дымовых снарядов, 6% подкалиберных, 30% бронебойных и 54% осколочно-фугасных. Так как первых двух типов не было, экипажи возили 40% бронебойных и 60% осколочно-фугасных снарядов.
К счастью, идти в бой с таким боекомплектом не пришлось. Части 29-й бронетанковой бригады 11-й бронетанковой дивизии (23-й гусарский полк, 3-й королевский танковый полк, 2-й полк йоменов «Файф энд Форфар»), которые начали осваивать «Кометы», пришлось срочно пересаживать обратно на «Шерманы», так как требовалось остановить немецкое наступление в Арденнах. Полки вернулись к своим «Кометам» только 31 января 1945 года. Для обучения наконец-то выдали подкалиберные снаряды, но всего 1500 штук. В 23-м гусарском полку придумали способ для перевозки в танке 12 дополнительных снарядов, который переняли танкисты остальных полков бригады.
Экипаж из 11-й бронетанковой дивизии загружает снаряды в «Комет», апрель 1945 года. Подкалиберные и дымовые снаряды были в остром дефиците (Imperial War Museum)
Майор Билл Клоуз, командир эскадрона «B» в 3-м полку, описал эффект от первого знакомства с «Кометом» в мемуарах:
«В начале февраля… мы все занимались изучением нового танка «Комет». Танк оказался отличным. Вооружение было гораздо более мощным, чем у «Шермана», а силуэт — ниже. Танк был быстрым и манёвренным, а 77-мм пушка оказалось отличным оружием. Мы надеялись на то, что «Комет» будет вооружён 17-фунтовкой, как «Файрфлай», но поместить её в башню оказалось невозможным. Мы утешали себя мыслями о том, что «Тигров» и «Пантер» теперь будет немного. Возможно, сражение в Арденнах было последним крупным столкновением танков, и теперь нам предстояло бороться с немецким арьергардом, с чем мы отлично справлялись».
Танки поступали в довольно скромных количествах, но их не размазывали по фронту, а держали вместе. К 14 апреля 1945 года 29-я бронетанковая бригада полностью сменила свои машины на «Кометы», за исключением «Кромвелей» с 95-мм гаубицами. Таких танков оставалось всего по шесть штук в каждом полку, но отмечалось, что и их могут заменить. «Кометы» на вооружении 29-й бригады показали себя достойно, хотя воевать им пришлось не очень много. Всего было потеряно 56 новых танков: 29 от огня противника, 16 застряли и были брошены, 10 оставили по техническим причинам, причина потери одной машины не указывалась. В среднем каждый танк прошёл 477 миль (768 км).
«Комет» с собственным именем «Святой Патрик» из 2-го полка йоменов «Файф энд Форфар» проходит по улице немецкого города, апрель 1945 года (Imperial War Museum)
Отмечалась отличная кучность стрельбы осколочно-фугасными снарядами. Стрелять бронебойными пришлось мало: в докладе описан всего один случай, когда «Комет» выстрелил в борт «Тигру» с дистанции примерно 350 метров. Британский снаряд пробил 82-мм броню, и немецкий танк загорелся.
Проявились и недостатки «Комета». Экипажи жаловались на проходимость, заявляя, что «Шерманы» не спасовали бы в тех условиях, в которых застревали «Кометы». Командование списало эти жалобы на тот факт, что бригада прослужила на «Шерманах» два года и знала их гораздо лучше новых. Боевое отделение, тесное и узкое, также уступало «Шерману», а возимый боекомплект был меньше. Особенно удручало танкистов малое количество снарядов в боеукладке первой очереди. Экипажи даже снимали крепления в укладке, что позволяло поместить дополнительные снаряды россыпью.
Однако новый танк уступал «Шерману» не по всем параметрам. Подвеску признали более совершенной, и экипажи меньше уставали от тряски. Жалобы на неудобное боевое отделение тоже можно отчасти списать на плохое знание матчасти: например, в технической сводке Королевского бронетанкового корпуса №48 за март 1945 года указывается, что многие механики-водители попросту не знали, что их сиденье можно регулировать.
Командир «Комета», принадлежащего 29-й бронетанковой бригаде 11-й бронетанковой дивизии, наблюдает за результатами стрельбы. Франция, январь 1945 года (Imperial War Museum)
Танки продолжали поступать на вооружение. В той же сводке отмечалось, что в ближайшем будущем машины поступят в 7-ю бронетанковую дивизию. В итоге эти танки прибыли вовремя ровно для того, чтобы проехать по улицам Берлина на параде в августе 1945 года. «Кометы» продолжали заменять «Шерманы» по мере производства. В технической сводке за март 1946 года объявлялось, что выпуск «Кометов» заканчивается. Последние 300 машин предназначались для перевооружения 6-й бронетанковой дивизии.
Послевоенные метаморфозы
Сразу после войны для «Комета» затеяли перекомпоновку боеукладок. Британские специалисты подошли к теме довольно тщательно, изучая процесс заряжания из 6-снарядной и 9-снарядной боеукладок первой очереди. Так как целью испытаний стало исследование работы заряжающего, наводка пушки во время стрельбы не проводилась. Крышки ящиков боеукладок были открыты до начала испытаний, стрельба проводилась с закрытыми люками. Мешок для стреляных гильз спаренного пулемёта убрали, так как он мешал размещению в башне кинокамеры.
Модернизированный «Комет» из коллекции Имперского военного музея в Даксфорде
Результаты испытаний, описанные в докладе от 18 мая 1945 года, оказались не слишком радостными. В танке было очень тесно, в результате только заряжающий ростом 165 см смог работать стоя, а двум другим, ростом 172 см и 181 см, было неудобно работать и сидя. Оба они получили ранения рук и травмы от попадания в лицо стреляных гильз. Несмотря на холодную погоду, заряжающие начинали сильно потеть после заряжания уже 6–9 снарядов.
Всего же из 57 заряженных снарядов 19 зарядили с опозданием. Было ясно, что «Комет» всё ещё остаётся довольно сырой машиной. Испытания дали один довольно интересный результат: заряжать снаряды из «старой» укладки на шесть снарядов оказалось намного легче, чем из «улучшенной» на девять. Среднее время заряжания из 6-снарядной укладки составило 11,5 секунд, а из 9-снарядной — 12,5–18,8 секунды в зависимости от заряжающего. Разница оказалась столь существенной, что испытатели поставили под сомнение пользу от трёх дополнительных снарядов.
У 9-снарядной укладки был и ещё один недостаток. При её открытии крышка падала на пол и заслоняла основную боеукладку под поликом боевого отделения, из-за чего извлечение оттуда снарядов для боеукладки первой очереди становилось затруднительным. Имелись и другие факторы, которые влияли на скорострельность: например, из-за ограждения орудия заряжающий не мог начать доставать следующий снаряд до того, как наводчик произведёт выстрел. Доставать снаряды было трудно и потому, что заряжающий не видел защёлки на гнёздах, которые к тому же часто заедало. В итоге испытатели составили длинный список требуемых улучшений.
Выхлопные патрубки на «Комете» тип «B»
К концу месяца Танковый конструкторский отдел (Department of Tank Design — DTD) представил новый опытный «Комет». Новая компоновка боевого отделения позволила увеличить боекомплект с 58–61 до 73 снарядов. К бронированному ящику, содержащему боеукладку первой очереди, приделали ещё один. Он вмещал семь стреляных гильз, что позволяло поддерживать темп стрельбы, не спотыкаясь о гильзы, катающиеся по полу боевого отделения. Сама боеукладка первой очереди по-прежнему содержала шесть снарядов, но время, требуемое для извлечения снаряда из неё, уменьшилось до 5–8 секунд.
Заряжающему поставили новое сиденье, более крупное и с подушкой. Его можно было сложить или даже полностью снять, если заряжающий предпочитал работать стоя. В докладе отмечалось, что создать оптимальные условия для заряжания 77-мм орудия без радикальной переделки боевого отделения невозможно, но и так условия работы заряжающего заметно улучшились.
Командир получил свою пользу. Его рабочее место стало несколько просторнее, так как подлокотники убрали, а подножку заменили радикально упрощённой. Сидений у командира стало два: с верхнего при открытом люке можно было высунуть голову наружу, нижнее позволяло наблюдать через командирскую башенку. Верхнее сиденье складывалось и могло служить спинкой для нижнего.
«Комет» 7-го танкового полка выдвигается к линии фронта. Война в Корее 1950–1953 гг. (Imperial War Museum)
В ходе производства «Комет» продолжал менять свой облик. На танках типа «B», выпущенных после войны, установили выхлопные патрубки в корме, что избавило от необходимости ставить кожухи для отведения выхлопных газов. В марте 1946 года в войска разослали памятку об установке на каждый борт башни по паре мортирок для стрельбы дымовыми гранатами. Также танки переоборудовались в командирские путём установки дополнительной радиостанции.
Приглянулся «Комет» и другим армиям. В канадской армии ещё в 1944 году решили заказать новые машины в 22-ю бронетанковую бригаду для замены «Кромвелей» с 75-мм пушками и 95-мм гаубицами, а в случае хороших отзывов заменить и бригадные «Файрфлаи». Этим планам не суждено было сбыться: «Кометы» попали в зарубежные армии только в 1950-х годах.
Южная Африка купила 26 танков по цене 20 000 фунтов за единицу в 1954 году. В мае 1960 года для испытаний один экземпляр получила Финляндия. Танк финнам понравился, и они заказали ещё 40 машин с запасным частями по очень низкой цене — всего 2500 фунтов за штуку. Внешне финские «Кометы» можно отличить по отсутствию двухдюймового казнозарядного миномёта на крыше башни. Дороже всех «Кометы» обошлись Ирландии: в 1959–1960 гг. республика закупила восемь машин по цене 22 000 фунтов за каждую. Куба прибрела 15 машин, но точно не известно, когда: некоторые источники называют 1957 год. Бирма имела на вооружении 25 или 26 «Кометов». Также эти танки продолжили службу в британских колониях и оккупационных войсках в Германии, хотя их постепенно вытесняли более совершенные «Центурионы».
«Комет» на финской службе, 1960-е годы
«Комет» получился довольно удачным. Его орудие было мощнее, чем у «Шермана», и удобнее, чем у «Файрфлая». Машина имела хорошую динамику и низкий силуэт. Бронирование вполне соответствовало уровню современных «Комету» средних танков, и только архаичная вертикальная лобовая броня, унаследованная от «Кромвеля», несколько портила картину. Увы, но ложка, как известно, дорога к обеду: по стечению обстоятельств новые машины опоздали на войну и приняли участие лишь в последних боях, да и то в ограниченных количествах. Долгая послевоенная служба «Комета» говорит о том, что британские танкисты были бы не против получить новые танки хотя бы на несколько месяцев раньше.
Источники и литература
- Архив Canadian Military Headquarters, London (1939–1947) RG 24 C 2Б
- Национальный архив Великобритании (The National Archives)
- Dick Taylor, Chris Hughes. British Cruiser Tank A34 Comet (Armor-PhotoGallery) — Model Centrum Progres, 2013
