История Руси, принявшей западное христианство. Часть 45. Тридцать пять лет Петра I Фёдоровича. Третья Польская война
Третья Польская война началась 27 августа 1700 года. Если в предыдущих двух поляки с русскими бок об бок сражались против венгров, то теперь поляки повернули своё оружие против русских.
Главнокомандующим в этой войне был фельдмаршал боярин Борис Петрович Шереметьев, который наступал с основными силами на столицу Польши Люблин. На южном направлении действовал полковник Николай Юсторович Инфлант, целью которого было оттянуть на себя часть сил неприятеля и, при успешном наступлении, взять Галич и Львов. Севернее генерал-губернатор Пруссии генерал-фельдвахмейстер Савва Васильевич Айгустов отражал наступление поляков.
Так как лучшие силы империи были брошены на юг, часть армии фельдмаршала Шереметьева, причём бо;льшую, составляли литовские войска, которые возглавлял великий воевода и губернатор Лукомского коронного владения Казимир Павлович Сапега.
Навстречу Шереметьеву со значительными силами выдвинулся Юзеф Анджеевич Потоцкий, нападение полковника Инфланта выпало отражать русскому воеводе Яну Яновичу Яблоновскому-младшему, в Пруссии наступал гетман польный коронный Феликс Реверович Потоцкий.
Поляки сразу показали, что умеют воевать и одерживать победы. Уже 4 сентября 1700 года Яблоновский-младший разбил полковника Инфланта у Гнильче, 7 сентября у Шумянска, а 22 сентября — у Котова, изгнав того из пределов Польши. И хотя полковник Инфлант отыгрался, воспользовавшись оплошностью Яна Яблоновского-младшего и нанеся ему 27 сентября серьёзное поражение, прорвавшись к Галичу, он был снят с должности и понижен до лейтенанта, а заменил его полковник Фёдор Гаврилович Чекин.
Севернее гетман польный коронный Феликс Реверович Потоцкий показал своё полное превосходство как военного над прусским генерал-губернатором генерал-фельдвахмейстером Саввой Васильевичем Айгустовым. В короткой срок Потоцкий занял ряд городов Пруссии, такие как Вольск, бывший Мариенвердер, и Мариеград, который под именем Мариенбурга был столицей канувшего в историю Прусского королевства. Когда Потоцкий подошёл к столице генерал-губернаторства, Данцигу, Айгустов не вынес тяжести поражения и покончил с собой. Благодаря мужеству данцигского гарнизона город устоял, а сейм направил на усиление сил Потоцкого мазовецкого воеводу Станислава Яновича Морштына. Новым Прусским генерал-губернатором стал фельдмаршал-лейтенант окольничий Алексей Алексеевич Головин, младший брат главы внешнеполитического ведомства боярина Фёдора Алексеевича Головина, прибывший в Данциг по морю.
Так как Люблин находился в опасной близости от границы с Русью, сейм срочно переместился в Ленчицу, примечательную тем, что в ней состоялся первый, о котором сохранились сведения, сейм. Ленчица была объявлена новой столицей Польского королевства, а сейм приступил к выборам нового короля.
Он сразу пришёл к соглашению, что следующий король должен быть поляком, желательно не амбициозным и аполитичным, чтобы у него даже в мыслях не было желания перечить сейму и магнатам, поэтому сразу была отметена кандидатура популярного Яна Яблоновского.
После споров, интриг, подкупа, шантажа и даже случаев рукоприкладства, 21 сентября 1700 года королём избрали молодого магната Константина Владислава Собеского, который сразу же оказался марионеткой в руках сейма и магнатов. Новый король не получил широкого международного признания, так как европейские державы взяли курс на невмешательство в польские дела ввиду начинавшейся войны за испанское наследство. Первого октября Константин Владислав Собеский поклялся соблюдать Люблинские пункты и после этого был коронован.
Король Польши Константин Владислав Собеский
Первого ноября, спустя месяц после своей коронации, Константин Владислав учредил орден Белого Орла, знаки и устав которого почти не отличались от РИ. В первый день король наградил орденом двенадцать человек.
Успехи в первые дни войны сопутствовали лишь фельдмаршалу Шереметьеву, который успешно погнал Юзефа Потоцкого на запад, захватил город Холм, а 7 сентября занял Люблин, после чего на его сторону перешёл пленённый люблинский воевода Александр Цёлекович Джевицкий. После недолгих колебаний на сторону русских переметнулся подляшский воевода Стефан Янович Браницкий.
Успешно наступал в Молдавии гетман великий коронный Ян Янович Яблоновский, который быстро занял Сучавы, но был вынужден вернуться в Польшу ещё до подхода венгерских сил, так как его сын начал терпеть поражения от полковника Чекина.
Ян Янович Яблоновский
В Познани 16 февраля 1701 года познанский воевода Станислав Рафаилович Лещиньский собрал шляхтетскую конфедерацию, которая подняла рокош, объявив сейм сборищем мятежников и заявив о своей верности Петру I Фёдоровичу. Лещиньский был тесно связан с русской администрацией до войны и сильно опасался при новом правительстве не только за своё положение, но и за свою жизнь. Шляхту он привлёк обещанием благ, которые посыплются на их головы после того, как Пётр I Фёдорович восторжествует (при нынешнем правлении им вряд ли что-нибудь светит) и возможным переделом магнатской земли. Однако один из магнатов, Иероним Себастианович Любомирский вторгся в Познаньское воеводство, разбил Лещиньского и разогнал конфедерацию. Правда, большинству её членов удалось бежать и присоединиться к Шереметьеву.
Новым познанским воеводой сейм назначил именно Иеронима Любомирского, по сути лишь признав захват им власти в данной территориальной единице.
Ян Яблоновский-старший показал в Галиции весь свой воинский талант, вернул Галич и запер полковника Чекина в Кнужском замке, в котором возглавляемые последним войска яростно оборонялись и совершали отчаянные вылазки. Из-за этого почти все литовские войска под командованием Казимира Сапеги повернули на юг, на выручку Чекину, а Шереметьев с малыми силами продолжил наступление вперёд.
Казимир Павлович Сапега
Потоцкий с воодушевлением встретил разделение сил противника и решил дать ему генеральный бой. Он состоялся 10 марта 1701 года под городком Мацеёвице и на стороне русских отважно сражался Станислав Лещиньский с примкнувшими к нему шляхтичами.
Бой начался решительным наступлением Потоцкого, занявшего высоты, но Шереметьев не дрогнул и после трёх часов ожесточённого сражения сопротивление поляков было сломлено. Одновременно с этим кавалерийский отряд генерал-фельдвахмейстера Петра Афанасьевича Давыдова переправился через реку Окржейку и зашёл полякам в правый фланг. Польская кавалерия начала отступать, Потоцкий поскакал вслед за ней, дабы остановить и направить в контрнаступление, но столкнулся с окружавшими его отрядами Давыдова, был ранен в ногу и попал в плен.
Юзеф Анджеевич Потоцкий
Отступление поляков превратилось в бегство и Шереметьев продолжил успешное наступление, вскоре оказавшись в Варшаве, столице Мазовецкого воеводства.
Сейм был крайне встревожен серьёзными успехами русских, но шляхтецкая вольница была бессильна против регулярной армии, если её не вёл талантливый и харизматичный полководец, такой как, к примеру, Ян Яблоновский или Феликс Потоцкий. Юзефа Анджеевича Потоцкого заменил надворный маршалок Эрнест Владиславович Денгоф, которому выделили огромный кредит доверия.
Эрнест Денгоф с трудом убедил сейм в том, что войска слишком обескровлены после недавнего сражения и надо готовиться к осаде, в то время как сейм настаивал на новом сражении. Для укрепления сил, сейм потребовал от Феликса Потоцкого незамедлительно бросать Пруссию и идти к Ленчице.
Но для магната слова сейма были пустым звуком. Он разбил Алексея Головина в битве и, по слухам, лично убил, а после не стал брать хорошо укреплённый Данциг и пошёл по Пруссии, имея целью лишь грабежи. Приказ сейма Феликс Потоцкий проигнорировал, но мазовецкий воевода Станислав Морштын покинул его и присоединился к защитникам Ленчицы.
Сейм, не дождавшись Потоцкого, сместил того с должности гетмана польного коронного, назначив на её Эрнеста Денгофа. К защитникам столицы примкнул другой магнат — познанский воевода Иероним Любомирский, который согласился с обороной тактикой Денгофа.
Эрнест Владиславович Денгоф, посмертное изображение
На юге 3 апреля 1701 года состоялось битва при Ведьминой горе, в которой Ян Яблоновский-старший получил серьёзное ранение в голову, от которого скончался на месте. Его тело вынесли с поля боя и атаку поляков возглавил сражавшийся в рядах Яблоновских белзский воевода Адам Миколаевич Сенявский, но Сапега опрокинул их и обратил в бегство, сам отважный Сенявский был задавлен во время бегства своих солдат. Помимо Яблоновского-старшего, в сражении погибло двое его сыновей.
Казимир Сапега развил успешное наступление, захватил Галич, Львов, Белз, Перемышль, Санок, Сандомир и вышел на подступы к Кракову.
Когда стало известно о смерти Яна Яблоновского-старшего, новым гетманом великим коронным сейм назначил Иеронима Любомирского, который сохранил за собой должность познаньского воеводы.
Осада Ленчицы началась 6 апреля 1701 года. Польский король Константин Владислав Собеский заблаговременно бежал, но сейму он и не был особо нужен, а в самой столице появился курфюрст Саксонии Фридрих Август I, который предложил сейму свою помощь, лелея мечты о королевской короне. Сейм и магнаты единодушно отнеслись к залётному иностранцу с изрядной долей скепсиса и Фридрих Август I уехал ни с чем.
Шереметьев предпринял несколько штурмов и все они были отбиты поляками ценой больших потерь. Иероним Любомирский уже не видел для себя никакого смысла защищать Ленчицу и прорвался из окружения, уйдя в Познаньщину. Вслед за ним всем составом бежал сейм, часть его депутатов Шереметьеву удалось изловить, а те, кто смогли скрыться, собрались в Кракове. К королю Венгерской унии Андрашу IV Яггелону отправился канцлер великий коронный Ежи Зигмунтович Денгоф, епископ Пшемысльский, с просьбой принять польскую корону и оказать им помощь, однако тот им в просьбе отказал и выдал Ежи Денгофа Петру I Фёдоровичу.
Тринадцатого мая после решительно штурма Ленчица пала и Денгоф сложил оружие, сдав свою шпагу лично фельдмаршалу Шереметьеву. Адъютант последнего, поручик Александр Иванович Румянцев, ворвался в королевский зал и голыми руками разломал Привилегированную корону, которой короновались все без исключения польские монархи начиная с Владислава I Пяста.
Привилегированная корона
Однако поляки не собирались сдаваться и складывать оружие. Правители некоторых не занятых русскими войсками воеводств (иновроцлавский воевода Франтишек Томашевич Галецкий, калишский воевода Феликс Альбрихтович Липский, серадзский воевода Ян Анджеевич Пенензек и хелмненский воевода Ян Александрович Кос) объединились вокруг фигуры Иеронима Любомирского, который вёл свою игру — он втайне собирался провозгласить себя князем познанским и принять подданство прусского короля. Бжесць-Куявский воевода Зигмунт Адамович Домбский предпочёл признать поражение и привести присягу Петру I Фёдоровичу.
Пётр I Фёдорович внимательно следил за польскими событиями и постепенно понимал, что грубой силой поляков не возьмёшь и тут нужен ещё и пряник. Первого июня 1701 года император подписал указ о конфискации земель и всего имущества (к которому относились и крепостные крестьяне) магнатов и церкви и передачи её в вечное пользование шляхтичам, которые её арендовывали. После этого указа сопротивление поляков пошло на спад, а шляхтичи стали более лояльны русскому правлению.
Взяв Ленчицу, Шереметьев собрался добить коалицию воевод во главе с Любомирским и далее повернуть в Пруссию, помочь тамошнему генерал-губернатору справиться с Потоцким, но, получив конкретный приказ от Петра I Фёдоровича, развернулся на юг для взятия совместно с Сапегой Кракова.
Краковский воевода Мартин Войцехович Концкий радушно встретил членов сейма, но тут же посадил их всех под домашний арест, вместе с краковским епископом, дабы они не путались под ногами. Сапега всё ещё не подходил к Кракову, ожидая Шереметьева и давая отдых своим войскам, и Концкий решил разбить сначала Шереметьева, как представляющего большую угрозу, а потом разделаться с Сапегой.
Сражение между Концким и Шереметьевым случилось 26 июня на берегу реки Пилица, которые выиграл русский командующий. Разгром Концкого довершился 4 июля под Рацлавицами, в ходе которого краковский воевода попал в плен. После фельдмаршал соединился с Сапегой и они оба подошли к Кракову, во главе обороны которой встал начальник местного гарнизона Францишек Янович Велёпольский
Осада Кракова, продолжавшееся семь месяцев, была самой героической страницей Третьей Польской войны. Поляки сражались с яростью обречённых, отбили одиннадцать штурмов, в ходе одной из дерзких вылазок подожгли палатку Шереметьева и подорвали запасы пороха, распугав коней. Но силы были не равны. В январе 1702 года русские, неся большие потери, ворвались в Краков, но бои в городе продолжались ещё несколько дней, когда последние солдаты сложили оружие. Тело Францишека Велёпольского с трудом нашли среди горы трупов. С падением Кракова Третья Польская война подошла к концу.
Пётр I Фёдорович в знак одобрения действий Шереметьева и своего полного доверия, а так же для того, чтобы Шереметьев принимал важнейшие и безотлагательные решения не дожидаясь ответа из Полтавы (где в этот момент находился император), 17 августа 1701 года издал указ о наделении на период военных действий фельдмаршала боярина Шереметьева всей полнотой императорской власти в Польше, чем фельдмаршал и собирался воспользоваться, подписав приказ о том, что те шляхтичи, которые в течение десяти дней не сложат оружие, лишаются чести и имущества, но Станислав Лещиньский убедил его в том, что этот приказ только отпугнёт шляхтичей от русского правления.
Всё это время Иероним Любомирский вёл открытые переговоры с прусским королём Фридрихом I, но у того и без Польши хлопот был полон дом, так что тот отказывался от помощи полякам. Получив несколько раз отказ, магнат махнул рукой и вознамерился сам стать королём Польши и двинуться в глубь страны, но в шляхтецких войсках уже царило смятение.
Шляхтичи не понимали, зачем, а главное, за что они воюют. Русская власть сделала их собственниками земли и крестьян, сбросило ярмо магнатов и теперь они могли оставлять себе больше сборного с труда крепостных. А что им могла дать старая польская власть, власть сейма и магнатов?..
Пока Любомирский вёл тщетные переговоры с Фридрихом, многие шляхтичи стали покидать свои полки при полном попустительстве четырёх воевод — те сами были арендаторами магнатской земли и, не зная как поступить, бездействовали, в ожидании, что ситуация разрешится сама собой, а они займут сторону победителя.
Иероним Любомирский рвал и метал, но уже ничего не мог изменить. В отчаянии он признал передел магнатской и церковной земель, но меры эти явно запоздали — шляхтичи проигнорировали его и продолжали разъезжаться. Магнат, теряющий силу, терял и авторитет, а былые его заслуги — так, он фактически содержал в данный период шляхтецкие полки за счёт дохода со своих солеварен в Силезии — быстро забылись.
Уже в сентябре 1701 года, не дожидаясь полного распада своей маленькой армии, Любомирский прервал переговоры с Фридрихом I и со дня на день собирался вторгнуться в остальную Польшу. Мысль его зашла далеко — он вознамерился стать не князем познанским, а королём польским.
В знак протеста против сего решения Феликс Липский распустил по домам собранные им шляхтецкие полки и отправился на поклон к фельдмаршалу Шереметьеву, сообщить, что власть русского императора отныне распространяется и на Калишское воеводство. Его отъезд произвёл тягостное впечатление на Любомирского.
В тот же вечер пришло известие, что с северо-востока в Польшу вошёл прусский генерал-губернатор генерал боярин Пётр Самойлович Салтыков, победитель Потоцкого. В связи с этим Любомирский объявил трём воеводам, что они разворачиваются на север. Франтишек Галецкий, Ян Пенензек и Ян Кос встретили это заявление гробовым молчанием.
В ночь перед походом Франтишек Галецкий, Ян Пенензек и Ян Кос сговорились и ворвались в палатку спящего Иеронима Любомирского. Разбуженный магнат оказал неуклюжее сопротивление, но был схвачен. А на утро воеводы объявили, что император Пётр I Фёдорович восторжествовал и все могут отправляться по домам. Это развеяло всё сомнения колеблющихся шляхтичей и в течение дня они все уехали. А сами трое воевод выехали на поклон Салтыкову.
Потоцкий и Салтыков встретились около замка Креста, но сражение между ними не выявило между ними победителя и обе стороны отошли на исходные позиции.
После этого Потоцкий избегал столкновения с Салтыковым и маневрировал. Шляхтичам быстро надоели утомительные переходы и они потребовали от него нового сражения, но магнат по старой привычке игнорировал все их запросы. Шляхтичи стали покидать Потоцкого и возвращаться в свои поместья, а жестокие меры пресечения, применяемые Потоцким, включавшим бессудные казни, да ещё таким позорным для благородного дворянина способом, как повешение, ещё больше настроили шляхту против магната. А когда до них дошёл указ императора Петра I Фёдоровича о получении ими имущества магнатов, тут же созрел заговор.
Феликс Потоцкий был арестован и выдан Салтыкову, после чего шляхтичи сразу же разъехались, не став дожидаться, когда Салтыков приведёт их к присяге русскому императору.
Со столь ценным пленником, целым бывшим гетманом польным коронным, и пленником довольно буйным, Пётр Салтыков вступил в северную Польшу. В небольшом городке к нему прибыли трое вышеупомянутых воевод, которые со своими небольшими отрядами принесли присягу и уехали восвояси, не дожидаясь, когда иноземный генерал их отпустит.
Одним из последних актом Третьей Польской войны стали события в Познани. Младший брат Иеронима Любомирского, Ираклий, маршалок великий коронный, произнёс в ратуше речь, в которой яростно обвинял шляхтичей в том, что они забыли честь и продались русскому императору за какие-то коврижки, но ещё не поздно встать с колен и смыть сей позор кровью. В ответ на яростную тираду Ираклию Любомирскому возразил один из шляхтичей, Станислав Францишекович Понятовский, сказав, что они предпочли Петра I Фёдоровича потому, что он роздал им землю магнатов и Церкви, а если он начнёт нарушать их права, то им не составит труда его скинуть. Шляхтичи одобрили его речь, в Ираклия Любомирского полетели оскорбления, а кто-то даже замахнулся на него стулом и незадачливому магнату пришлось ретироваться.
Ираклий Любомирский попытался перетянуть на свою сторону гарнизон города, но после того, как командир познаньского гарнизона Богуслав Александрович Унеховский пригрозил застрелить его, предпочёл снова бежать.
В феврале 1702 года в Люблине приступил к работе Высокий Трибунал под председательством нового маршалка великого коронного Казимежа Яновича Белинского, в состав судей входили только поляки, на чём в своём письме фельдмаршалу Шереметьеву настаивал Пётр I Фёдорович. Перед судом предстали все те причастные с командующих постов с польской стороны, что были причастны к развязыванию Третьей Польской войны и к участию в ней, которых удалось поймать. Их приговорили к пожизненной ссылке, а пятерых полководцев (Эрнеста Денгофа, Феликса Потоцкого, Иеронима Любомирского, Юзефа Потоцкого и Мартина Концкого) приговорил к смертной казни. Однако Шереметьев проявил милосердие, сроки ссылки были сокращены до пятнадцати лет, а полководцев он помиловал, выписав им небольшие пенсии и запретив им выезд из страны. Правда, бывший архиепископ Гнезненский и примас Польши Михаил Иеронимович Радзиевский, короновавший Константина Владислава Собеского, не попал под помилование и был отправлен в вечную ссылку в Якутск.
Феликс Реверович Потоцкий умер 12 мая 1702 года в возрасте семидесяти двух лет, не дожив до вынесения приговора.
Высокий Трибунал проработал четыре месяца и после вынесения приговоров прекратил заседания.
Во время действия Высокого Трибунала Пётр I Фёдорович издал высочайший манифест, в котором объявил о вхождении в состав Русской империи Русского (которое охватывало Галицию и Холмскую землю, а она когда-то давно была уступлена Польше для её невмешательства в войну за литовское наследство) и Белзского воеводств Польского королевства, что объяснялось вековой нуждой собрать все отчины и дедины под скипетром единой Руси. На этих территориях было образовано Галицкое генерал-губернаторство со столицей во Львове, а в тексте документа фигурировал новый титул русского императора, отличавшийся от старого тем, что включал слова «великий князь Галицкий».
Новость была встречена неоднозначно, но император гарантировал сохранность имущества шляхтичей в отторгнутых землях и ситуация более-менее успокоилась.
Архиепископ Киевский и Владимирской, примас Рутении Стефан Яворский послушал Петра I Фёдоровича и сменил всех иерархов на кафедрах Польши на лояльных новому правлению людей, зачастую просто карьеристов.
Как наместник в Польском королевстве и победитель фельдмаршал Шереметьев сохранил свои широчайшие полномочия. Он не обрушил каскад репрессий на головы побежденных, а относился к ним как равным, выучил польский язык и по праздникам появлялся в польском костюме. Пётр I Фёдорович шутил, что его фельдмаршал скоро станет гораздо большим поляком, чем сами поляки, и не видел в этом что-то плохого.
Правой рукой Шереметьева был Станислав Лещиньский. После завершения Третьей Польской войны он ожидал не возвращения на должность познаньского воеводы, а повышение, а именно должность гетмана великого коронного, но Шереметьев назначил его канцлером великим коронным, ответственным за внешнеполитические сношения, на что Лещиньский несколько обиделся.
В честь окончания войны была отчеканена медаль «За усмирение королевства Польского» на синей ленте, как две капли воды похожей на ленту ордена Белого Орла, который не был признан императором как существующая награда. Медалью наградили офицеров, а солдаты получили серебряные монеты.
Фельдмаршал боярин Борис Петрович Шереметьев был наместником Польского королевства вплоть до своей смерти 28 февраля 1719 года. Его преемником Пётр I Фёдорович ожидаемо назначил Станислава Лещиньского, который уже не имел столь широких полномочий, как его предшественник.
На этом посту поляк неожиданно для всех проявил себя ярым ненавистником всего польского. Так, при его дворе говорили исключительно на русском, сам Лещиньский делал вид, что не знает своего родного языка, польский был исключен из делопроизводства, он запретил шляхте носить национальные одежды, на должности всё чаще назначались выходцы из Руси и иностранцы. В тридцатых годах он добился от императора расширения своих полномочий, переформировал вековые государственные посты на русский манер, а воеводства переименовал в провинции во главе с губернаторами. Он оставался польским наместником довольно долгое время и своим правлением довёл Польшу до бунта, вылившегося в Четвёртую Польскую войну.
Станислав Рафаилович Лещиньский
Вступивший на престол в 1704 году король Венгерской унии Ласло VI планировал интервенцию в Польшу с целью изгнать оттуда Петра I Фёдоровича и стать её королём, но эти планы были сорваны начавшейся в королевстве религиозной войной.
В 1701 году корпус под началом полковника Карла Магнусовича (Карла Эвальда) фон Рённе (примечательного тем, что был внуком остзейского дворянина, поступившего на службу русскому монарху) пересёк границу с Ливонской конфедерацией и без боя вошёл в Гапсаль, Леаль, Дерпт, Ригу, Митаву, Гольдинген, Пильтен и Виндаву. Архиепископ Рижский Готхард Эрнст фон Ливен и великий магистр Тевтонского ордена Иоганн Ульрих фон дер Остен-Саккен были взяты под стражу.
В это время в Риме боярин Пётр Андреевич Толстой вёл активную дипломатическую работу, ведя переговоры с понтификом Иоанном XXIV, ведь формально Ливонская конфедерация представляла из себя четыре церковных княжества и одно рыцарское под властью Святого Престола, но которые на деле были во многом зависимы от Руси и де-факто были её протекторатом.
Папа Иоанн XXIV
Иоанн XXIV не был против подобного присоединения, но ему было интересно узнать мнение других держав, а тем не было до Прибалтики (которую они за глаза называли захолустьем Европы) никакого дела, куда больше их мысли занимала разразившаяся война за испанское наследство. По итогу переговоров стороны договорились: Ливонская конфедерация отходит Руси, а Русь всячески способствует распространению католицизма в Китае и Корее наравне с Ямато.
Иоанн XXIV вообще очень сильно интересовался востоком. Так, именно он в своей булле узаконил китайские обряды, что даст сильный толчок христианизации Китая и распаду империи Цин на два государства уже в XVIII веке.
Двадцать пятого декабря 1701 года Иоанн XXIV издал буллу, в которой передавал земли четырёх епископств и рыцарского княжества в состав Русской империи по причине того, что они не справляются с распространением ереси Лютера и на русского императора клалась задача по искоренению ереси и защите Церкви.
Так же по этому документу отменялась выборность иерархов Ливонии и отныне они назначались русским императором и утверждались Римским папой. Епископ Дерптский, епископ Эзель-Викский и епископ Курляндский остались на своих кафедрах, а вот архиепископ Рижский Готхард Эрнст фон Ливен был смещён. Земли бывшей Ливонской конфедерации были включены в состав Ливонского наместничества, столица которого переместилась из Колывани в Ригу. Церковные княжества были упразднены и разделены в уезды, земли Церкви в своём большинстве секулярезированы.
Ливонское рыцарство и города сохранили органы самоуправления и в целом присоединение прошло гладко, так как знать была зачастую двуязычной и тесно связанной с Русью, да и многие из них поступали на службу к её монархам, пусть и редко достигая высоких постов. К тому же они стали собственниками земли, которою раньше они получали в пользование от церковных иерархов. А Пётр I Фёдорович добавил в свой титул слова «король Ливонский, великий князь Курземский, Земгальский и Видземский».
С присоединением всей Ливонии у русского императора появилась прослойка дворян с ранее не употреблявшимся на Руси титулом, баронским. Пётр I Фёдорович добавил его в иерархию русских титулов, приравняв к окольничему, но никакого распространения он не получил. Титулы барона, герцога и князя были единственными на Руси, передаваемыми по наследству, так как титулы бояр и окольничих остались личными. Титул герцога впервые был пожалован Петром I Фёдоровичем, его обладателем стал боярин и светлейший князь Священной Римской империи германской нации генерал Александр Данилович Меньшик, ставший в 1708 году герцогом Таврическим.
Города сохранили своё самоуправление, но сословные собрания дворян — ландтаги — упразднялись.
Так произошла аннексия Ливонской конфедерации и теперь Русь занимала солидный кусок балтийского побережье от Данцига до Выборга, что не могло не беспокоить значимых игроков на Балтике. И если шведский риксдаг и молодая королева Гедвига София пошли на потепление отношений с Русской империей, то датский король Фредерик IV начал сколачивать коалицию с целью положить конец её морскому владычеству.
После потери своего государства Тевтонский орден отправился искать новый дом. Иоганн Ульрих фон дер Остен-Саккен отрёкся от поста великого магистра, а свою заинтересованность взять рыцарей под своё крыло выразил Франц Людвиг фон дер Пфальц-Нойбургский, князь-епископ Бреслау и князь-епископ Вормсский. Он и был избран следующим великим магистром, изменив титулатуру на «великий и немецкий магистр». Новой резиденцией Тевтонского ордена стал замок Мергентхайм.
В 1711 году была утверждена новая вариация герба: к старым гербам на крыльях сокола добавили гербы Галиции, Курземе, Земгалии и Видземья.
Во время Третьей Польской войны в Великом княжестве Литовском активно ходили слухи, что Пётр I Фёдорович скоро упразднит автономию и само государство, но случилось это только в 1710 году, когда император подписал высочайший манифест, в котором литовское государство теряло свою автономию и окончательно входило в состав Руси. Земли, которые когда-то были частью Древней Руси, стали Смоленским, Минским, Туровским, Гродненским, Волынским (центр — Владимир-Волынский) и Дорогичинским наместничествами, а оставшиеся — Литовским генерал-губернаторством. В 1716 году оно было разделено на Виленское, Ковенское и Сувалкское наместничества.
Армия великого княжества была распущена, солдат отправили по домам, а офицеров — в отставку с пенсией и правом ношения мундира. Некоторые из них были приняты на службу в императорскую армию.
Упразднение прошло спокойно, знать уже была достаточно русифицирована и видела в этом шаге новые возможности. Лишь в нескольких городах вспыхнули бунты, но их быстро подавили.
Два последних удельных княжества, Любомыское и Чарторыйское, упразднялись, из разделили на уезды. Их бывшие владельцы сохранили за собой большую часть земли, княжеские титулы, некоторое городское и им был присвоен чин генерала, а также Пётр I Фёдорович назначил их на административные должности. Генерал князь Юрий Михайлович Чарторыйский стал волынским наместником, а генерал князь Павел Иаковлевич Любомыский был назначен минским наместником.
Орден Витиса был переформирован и вошёл в иерархию русских орденом, заняв почётное второе место. Из ста его членов император оставил только пятнадцать.
Населённые пункты подверглись переименованию. Так, Вильнюс стал Вильно, Кануас стал Ковно и так далее.
Казимир Павлович Сапега после ликвидации Великого княжества Литовского и всех его государственных институтов перестал быть великим воеводой и губернатором Лукомского коронного владения, но Пётр I Фёдорович одарил его чином фельдмаршал-лейтенанта и назначил главой Литовского генерал-губернаторства, а после его расформирования — ковенским наместником. На этой должности он и умер в 1720 году.
***
Так как Станислав Лещиньский не стал в этой АИ королём, то его дочь Марию никогда не рассматривали как супругу короля Франции Людовика XV и ею стала принцесса Елизавета Шарлотта Лотарингская, которая в сей АИ не умерла от оспы в возрасте неполных одиннадцати лет.
Однако брак Людовика XV и Елизаветы Шарлотты был бездетен и перед Францией встал вопрос о наследнике, которого предстояло выбрать из двух ветвей династии Бурбонов: Испанской и Орлеанской.
Выбор был сделан не в пользу Испании. Во-первых, Утрехтский договор 1713 года прямо запрещал представителям испанской ветви занимать французский престол, во-вторых, это могло привести к новой войне за наследство, так как почти вся Европа была против усиления Испании, но её вполне устраивал герцог Орлеанский, Луи Филипп I. В-третьих, тот был хорошо известен во Франции (всё-таки он родился и провёл в ней всю жизнь), и более приемлем для знати, чем какой-то инфант, за плечами которого стояла испанская армия.
Испанцы предлагали на французский престол младшего сына испанского короля Филиппа V инфанта Луиса, а позднее к списку возможных вариантов добавили ещё двух принцев — инфантов Габриэля и Антонио Паскуаля, младших сыновей испанского короля Карлоса III, которые приходились инфанту Луису племянниками. Но фаворитами во французских кругах они явно не были.
Таким образом, после смерти Людовика XV в 1774 году трон Франции унаследовал герцог Орлеанский Луи Филипп I, ставший королём Людовиком XVI. Однако, это не помешало случиться Великой Французской революции, которая с 1789 по 1793 гг. шла с некоторыми изменениями, а после 1793 года — точно так же, как и в РИ.
В 1793 году бывший король Людовик XVII был казнён вместе со старшим сыном, девятнадцатилетним Луи Филиппом, однако вся остальная его семья (королева Мария Луиза Стюарт, дочь короля Шотландии Роберта VII Стюарта, дочь Анна Луиза и двое сыновей, Луи Антуан и Луи Шарль) смогла уехать из страны в 1792 году. Людовик XVII, а после отмены монархии Луи Эгалите, отказался уезжать, заявив, что ему, как гражданину свободной Франции и честному республиканцу, нет смысла покидать родную страну. Отца поддержал старший сын, бывший дофин, а после бывший королевский принц Франции Луи Филипп, ставший после провозглашения республики Филиппом Эгалите.
Луи Антуан после казни отца и брата стал главой династии. Не смотря на слабое здоровье, он отличался воинственным характером и погиб в 1806 в битве при Йене и Ауэрштедте.
Людовик XVI Толстый (1725 — 1785) 1774 — 1785, первый король Франции из Орлеанской династии
Людовик XVII Гражданин (1747 — 1793) 1785 — 1792, второй король Франции из Орлеанской династии, в последние месяцы жизни носил имя Луи Эгалите
Луи Антуан (1775 — 1806), герцог Беррийский, после смерти отца и старшего брата был провозглашён королём Франции в изгнании как Людовик XVIII
P.S.
К сожалению, не стоит ждать в АИ карт, у меня всё никак не выходит их рисовать.
