История России. Часть II — Император Петр II и его реформы (Russia Pragmatica)

Доброго времени суток, уважаемые коллеги. Продолжаю публиковать цикл статей про альтернативную Россию, и сегодня речь пойдет о начале правления императора Петра II, сына Петра Великого и Анны Монс, оказавшегося в результате наследником российского престола и императором. Будут рассмотрены его реформы, внутренняя и внешняя политика, а также основные «мирные» события начального периода его правления.

Сын своего отца

Скажем «нет» австрийскому влиянию! Примерно вот так должна выглядеть корона европейской России, а не то, что было в реальности. Рисунок грубый, ибо рисовался лично мной, но он дает общее представление о задумке.

После подавления восстания дворян Петр II ясно дал понять, что не потерпит вмешательства чужих людей в управление государством без его ведома: кто хочет – может оказывать ему повсеместную поддержку и заслуживать его благодарность и покровительство, а кто не хочет – может покинуть двор, Петербург и вообще Россию, ибо слушать чужие указы он не будет, а советы готов принимать только те, которые пойдут на благо государства. Свои слова он подкрепил охраной из числа гвардейцев и постоянными патрулями на улицах Петербурга, а также скандалом, разразившимся в тот момент, когда им попробовали помыкать люди германского происхождения и дальние родственники по линии матери, пожелавшие за счет императора улучшить свое материальное состояние – Петр с руганью и пинками погнал их из дворца и впредь запретил появляться в Петербурге. «Я сын своего отца, и потому Россию ждут перемены» – так заявил он перед первым собранием Сената в свое правление. Его окружала аура непоколебимости и уверенности с легкой ноткой деспотичного безумия, и несмотря на юный возраст – Петру II еще не исполнился 21 год – он явно выражал намерение изменить Россию по своему разумению и отказывался подчиняться чьему-либо влиянию. Многие охнули, выругались, попричитали и пожаловались на превратности судьбы и крутость нрава нового императора, но смирились. В конце концов, это положение мало отличалось от того, что было при его отце, и многие люди, возвысившиеся при Петре I, хотели сохранить свое положение и при Петре II, по возможности все же пытаясь склонять его к «верным» решениям. Тем не менее, на протяжении практически всего правления Петра его постоянно окружали гвардейцы, до начала 1730-х годов у его покоев постоянно ночевал кто-то из его приближенных при оружии, а сам император держал под подушкой кинжал, а у кровати – шпагу и пару пистолетов на случай попытки государственного переворота или покушения. Но опасаясь мятежа, Петр не сменил акценты и продолжал проводить самостоятельную политику, постепенно набирая обороты.

Одним из первых вопросов, которые пришлось решать Петру II, был вопрос положения Меншикова. Тот явно намеревался стать наставником и манипулировать по мере своих сил новым императором, однако Петр явно был не из тех, кем можно было манипулировать. После ряда мелких конфликтов состоялся короткий, но весьма емкий и откровенный разговор, где Меншикову объяснили его положение и возможные варианты дальнейшего хода его жизни. При попытке повысить голос на юного императора Меншиков был ознакомлен с царской точкой зрения еще более близко, причем довольно пещерным способом, то бишь с применением силы. Применив кнут, Петр II не забыл и про пряник – Меншикову, в случае его согласия с курсом императора, оставались все его старые должности, звания, владения, он бы продолжил состоять в правительстве государства и даже стал бы «правой рукой» императора, но все лишь в случае его покорности и содействия планам императора. И Меншиков был вынужден согласиться, тем более что брак его дочери с императором оставался в силе, а сам Меншиков был уже старым и интриговать против текущего императора, учитывая замашки и таланты, не спешил. Активность и железная воля императора шокировали его – до коронации Петр Петрович был совершенно другим, скрытным и спокойным человеком, не похожим на этого властного и жесткого человека, упорно гнущего свою линию. Лишь однажды Меншиков встречался с подобным человеком, и был им Петр I, отец нынешнего императора. В дальнейшем между Петром II и Меншиковым еще случались конфликты, но Александр Данилович окончательно утвердился в качестве старшего помощника и главного советника нового императора, хоть его советы далеко не всегда слушал сам император. Сближал этих двух столь разных людей и тот простой факт, что оба они были заинтересованы в развитии государства и укреплении его экономики, каждый для своих целей. Государственная деятельность Петра II убедила Меншикова в правильности его выбора, а царь выказывал в его адрес достаточно много доверия, игнорируя расползающиеся сплетни по поводу участия Меншикова в заговоре, которые оказались ложью, за которую ее авторов направили на собеседование в Тайную канцелярию.

Первостепенной важности оставался вопрос с тем, как вознаградить лояльных ему дворян и тех, кто перешел на его сторону в ходе подавления мятежа. Общепринятой практикой была раздача земли и крепостных, отобранных у осужденных мятежников, но Петр ограничил раздачу земли и вовсе запретил раздавать крепостных, свободно раздавая при этом почетные титулы, подарки и всю прочую собственность осужденных. Кроме того, особо лояльная часть дворянства получила поместья и земли в Эстляндии и Лифляндии, которые после Северной войны лишились своих хозяев — это позволило ускорить русификацию региона и закрепить верность хотя бы части русской аристократии. Большая часть дворян восприняла это негативно, проглотила обиду – но запомнила поступок. Между тем, награждали также и простых участников подавления мятежа – в зависимости от их изначальной лояльности, звания и должности. Это сильно укрепило популярность Петра II в армии и значительно усилило симпатии к нему в народе вкупе с амнистией рядовых бунтовщиков – новый император в народном сознании стал выступать «добрым царем», которому и не грех подчиняться. Получили награду и донские казаки, и запорожцы – последним были также повторно обещаны реформы их управления в ближайшее время и возврат хотя бы части былой вольности, а также реформы Малороссийской коллегии. Последнюю, кстати, уже к концу 1725 года преобразовали в единый орган управления Войском и допустили туда представителей старшины, сменив название на Гетманскую Раду.

Официально Петр II стал императором 5 сентября 1725 года, когда была проведена церемония венчания на царство. Уже она стала примером того, что новый царь имеет свой нрав и свои взгляды на то, какой должна быть Россия. Этой церемонии предшествовала свадьба Петра с 14-летней Марией Меншиковой, прошедшая в Москве 1–3 сентября. На ранней свадьбе настоял сам император, и Мария приняла участие в церемонии венчания на царство в качестве полноправной супруги и императрицы России. Специально для церемонии были тайно изготовлены две короны, которые по сути представляли собой комбинацию изящных европейских корон французского типа с элементами традиционных русских «шапок». Большей короновался сам Петр, меньшей же он короновал юную императрицу – в дальнейшем две эти короны стали использоваться как официальные церемониальные, несколько раз копировались, но остались главными символами монархии в России. С тех пор церемония одновременного венчания на царство монарха с его супругой в России стала традицией. В честь их свадьбы были прощены все недоимки крестьянам, а с каторг вернули всех неплательщиков налогов, наказанных ранее. Кроме того, император вместе с юной Марией раздал богатые подарки и устроил пышный праздник как для знати, так и для горожан, что также в будущем станет традицией и поспособствовало укреплению популярности нового императора.

Первые крупные реформы Петра II, осуществленные в конце 1725 года, оказались связаны с русификацией некоторых устоявшихся германизированных названий городов и рек. Самым значимым переименованным городом оказался Петербург, ставший Петроградом, «ибо не гоже столице русской именоваться на немецком языке». Эта реформа была воспринята спорно западниками и бывшими сподвижниками Петра I, однако внезапно повысила популярность среди старого дворянства, которое внимательно наблюдало за действиями нового императора и поддерживало курс на удаление всего западного из жизни России. Впрочем, Петр II не спешил их слишком радовать, и удалял лишь то, без чего, по его мнению, Россия могла прожить и так. Он стремился создать симбиоз прогрессивных западных элементов и традиционных русских – что было особенно удивительно с учетом того, что матерью его была немка, а отец проводил огульную вестернизацию страны без учета того, было ли необходимы те или иные требования! В 1728 году Петр II отказался от использования старого Юлианского календаря, объявив его «лживым и зазря путающим людей на Руси», и утвердил календарь Григорианский, уже давно принятый в Европе [1]. Также в этом году был официально утвержден новый государственный герб – с коронами Петра II и традиционным черным двуглавым орлом. При этом существовали два вида герба – на золотом и красном щите. Первый вариант признавался династическим и стал символом рода Романовых; второй же был объявлен государственным. В 1730 году окончательно утвердился и другой символ Российской империи, государственный флаг – вместо бело-сине-красного, принятого при Петре I, утверждался черно-желто-белый, уже получивший некоторое распространение в узких кругах. Мотивировалось это необходимостью создания абсолютно уникальной символики, в то время как предыдущий флаг был сильно похож на флаг Голландии. На новом флаге черный цвет брался от цвета двуглавого орла и символизировал осторожность и мудрость, золотой (желтый), династический цвет Романовых, символизировал христианские добродетели, могущество и богатство, а белый – благородство и чистоту. На официальном уровне требовалось наносить на флаг также государственный герб на алом щите, но в повседневности допускалось использование и упрощенного триколора.

Помимо этого, Петр установил четкую линейку титулов для членов монаршей семьи России. Сам государь России носил титул императора, но неофициально и в переписке допускалось использование также старого титула «царь». Аналогично императрицей и царицей была супруга императора. Наследник престола, в зависимости от пола, носил титул цесаревича или цесаревны, а прочие дети правящего императора носили титулы царевичей и царевен. Братья, сестры, дядюшки, тетушки, бабушки и дедушки текущего царя носили титулы великих князей и княгинь, при этом получив его один раз, сохраняли его до самой смерти. При этом несколько ограничивалось денежное содержание родственников императора – устанавливалось максимальное годовое содержание в зависимости от титуляции и степени родства, хотя император своей волей всегда мог увеличить это содержание. Указ встретил некоторое сопротивление среди родни царя, но ее было слишком мало, чтобы у него начались серьезные проблемы, да и самых влиятельных людей – вдовствующую императрицу Екатерину и сводную сестру Елизавету – он всегда держал возле себя и практически ни в чем им не отказывал. Дополнил Петр II и Указ о престолонаследии 1722 года, исключительно из перестраховки – в случае, если император умирал, не успев указать прямого наследника, то наследником автоматически становился один из его детей, определяемый по так называемой Кастильской системе, когда к власти допускались дочери правителя, но лишь в случае отсутствия наследников мужского пола. В случае отсутствия прямых наследников у умершего правителя (детей, внуков, правнуков) трон передавался его ближайшим родственникам по тому же принципу, причем родные братья и сестры пользовались преимуществом перед двоюродными. Таким образом, наследником престола России до рождения у Петра II детей стала его сестра, Анна Петровна, а после нее шла другая его сестра, Елизавета Петровна, с которой у него имелись хорошие отношения. К слову, Елизавета Петровна, будучи младше императора на 5 лет, старалась поддерживать его, и до самой своей смерти в 1754 году от чахотки постоянно и везде бывала с ним, что даже вызвало ряд слухов о том, что между ней и Петром II существовала связь совершенно неподобающего характера, хотя Елизавета вообще была знаменита своими увлечениями мужчинами. Но все же ее чаще всего видели именно рядом с Петром, иногда они даже отправлялись на отдых без императрицы, только вдвоем, что сильно укрепило слухи. Тем не менее, никаких фактических доказательств их более чем родственных отношений так и не нашлось.

Царь-реформатор

Примерно таким будет флаг альтернативной Российской империи.

В 1726 году Петр отозвал обратно в Россию Низовый корпус, который должен был закрепить власть России на юге Каспийского моря, в недавно присоединенных землях. Причиной этого стали значительные потери личного состава из-за болезней и плохого снабжения и вызванные этим огромные расходы. Измочаленные части были отведены в Баку, где проблем с болезнями и снабжением в таких масштабах не было, и закрепились там. С Персией начались переговоры, по которым часть земель к югу от реки Кура возвращалась ей безвозмездно, а остальная территория (узкая полоса вдоль берега) сохранялась за Россией в уплату того, что Петр I в свое время подавил волнения суннитов, которые восстали против персидского шаха. Персия, которая находилась в тяжелом положении из-за внутренних склок и конфликта с турками, согласилась на это сразу же, как только начала выходить из внутреннего кризиса. Договор был заключен только в 1735 году. А уже в 1728 году последовала масштабная реформа армии [2], кардинально изменившая ее структуру, организацию и повысившая ее боеспособность. В отличие от петровских реформ, эта стала результатом подробного анализа докладов и наблюдений, в том числе и самого императора, начиная еще с тех времен, когда он был на учебе в Европе. В ней целиком себя проявила педантичность, усидчивость и систематичность императора, а также его талант к административной работе. Помимо преобразования армии, была кардинально изменена структура гвардии, которую разделили на Дворцовую и Гвардейский корпус, причем первая отвечала за охрану императора и набиралась из абсолютно верных ему людей, в результате чего Петр II наконец-то смог спокойно спать. Менялась Табель о рангах [3], выстраивалась четкая система чинов армии и флота. В целом, если Петр I реорганизовал вооруженные силы России по западному образцу и создал Балтийский флот, то Петр II вывел их на качественно новый уровень, причем добиться этого удалось при весьма заметном сокращении расходов на армию благодаря ее реструктуризации. Русская Императорская армия и Российский Императорский флот стали не только детищем Петра-отца, но и Петра-сына, и они достигли такого могущества, которое позволило им громить своих врагов во всех войнах XVIII столетия, ни одна из которых не была проиграна.

Пересмотрел Петр II и отношение к дворянству. При его отце дворяне, с одной стороны, получали значительные права по использованию ресурсов страны, на личную собственность, в том числе и земельную, а с другой стороны облагались множеством обязанностей, вроде обязательного несения государственной службы. Петр II несколько изменил подход к отношениям с дворянством. Права, полученные при его отце, в 1731 году были подтверждены, сохранилась и обязательность несения государственной службы. При этом появилась возможность откупиться от этой службы, причем сумма была довольно большой для того времени – часть дворян, само собой, откупалась, хоть это и влетало в копеечку. Но тут на них обрушивалась еще одна новость – дворяне, откупившиеся или отслужившие свой срок государству, должны были отныне платить налоги, причем довольно значительные, в то время как дворяне, несущие текущую службу на благо государства, платили лишь небольшую часть от необходимых сумм или вовсе освобождались от налогов, а также имели некоторые особые льготы, временами сильно упрощавшие жизнь. Таким образом, дворяне так или иначе все равно должны были служить государству, в качестве образованных кадров или же в качестве крупных налогоплательщиков. Косвенным образом это толкнуло дворян, откупившихся от службы, начать заниматься предпринимательской деятельностью и искать дополнительные источники доходов, что также было полезным для государства. Помимо этого, были введены серьезные наказания за намеренное умолчание фактов перед лицом государя и лиц, уполномоченных государем вести управление Россией – от денежных штрафов до лишения свободы, в зависимости от значимости скрытой информации. Эти наказания стали дополнением уже существовавших ранее, значительно расширив сферу ответственности и масштабы кар. Так, административными мерами, пришлось бороться с боязнью и нежеланием людей доносить правительству о существующих проблемах в государстве. К концу правления Петра II эти наказания были отменены после того, как с этими боязнью и нежеланием в сознании людей удалось справиться, хоть и только частично.

В 1734 году последовала масштабная административная реформа, которая окончательно сформировала структуру управления империей в окончательном ее виде. Самой крупной частью государства были губернии, которые делились на области, те в свою очередь – на уезды, а уезды – на волости. Города имели самоуправление, а Москва и Петроград получили особый статус, подчиняясь напрямую государству, а не губернским властям. Вводились понятия наместничеств – так назывались территории, недавно присоединенные или находящиеся под неполным контролем, которые требовали значительного присутствия вооруженных сил и времени на утверждение полноценной имперской администрации. Устройство наместничеств целиком походило на устройство губерний, но наместник обычно назначался из числа военных и имел широкие права в рамках своей территории – выше него формально был только царь. При этом реформа положила начало окончательному разделению гражданской и военной власти: находящийся на действующей службе военный не мог играть значительные роли в гражданском управлении, и наоборот – гражданские чины не могли получить права командовать войсками в большинстве случаев. Дальнейшие реформы приводили, в основном, лишь к изменениям границ административных единиц, но общая структура и взаимоотношения оставались прежними вплоть до XX столетия.

В 1738 году была проведена еще одна масштабная реформа управления, на сей раз коснувшаяся государственного управления. Неудовлетворенный работой государственной администрации за время его отсутствия в годы войны с турками, император Петр II решил кардинально изменить структуру этой самой администрации. Из бывших коллегий были сформированы министерства – военное, морское, иностранных дел, юстиции, финансов, земледелия и промышленности, торговли. Отдельно организовывалась Канцелярия ревизионного контроля, которая отвечала за осуществление наблюдений за работой государственных учреждений и выявление нарушений. Во главе всех министерств вставали министры, во главе КРК – Государственный ревизор, которые формировали Совет министров вместе с обер-прокурором Святейшего Синода. Над всеми этими людьми ставился Государственный канцлер, первым из которых стал Алексей Бровкин, сменивший Александра Меншикова на посту «правой руки государя» после смерти последнего в 1735 году. Он выступал в качестве правой руки императора и главы правительства в его отсутствие, следя за работой всех государственных контор. В 1742 году распустили Сенат, который и так уже фактически был лишен любой реальной власти, а вместо него созывалась Государственная дума в количестве 100 человек. Реальной власти она не имела, и выступала лишь совещательным органом при Совете министров, но официально эта структура была замешана в управлении империей и сильно напоминала Боярскую думу, распущенную Петром I. Любопытным был способ набора думцев – их не назначали, а выбирали осуществлением прямых выборов. Для того, чтобы выдвинуть свою кандидатуру и получить право голоса, требовалось уплатить особые налоги, срок службы думцев не ограничивался, хотя они могли и покинуть ее в любой момент по собственному желанию. Не было ограничений и по сословиям – теоретически, в Думу мог попасть даже крестьянин, однако уплата особого налога была для крестьян России того времени непосильной задачей. После первых выборов в Государственной думе оказалось большое количество не только дворян, но и промышленников и купцов, в результате чего в Думе организовались три партии, причем дворяне совершенно неожиданно оказались перед лицом объединения торгово-промышленной партии, которая при первом формировании состояла из 37 человек и уже имела достаточный вес. В дальнейшем они стали влиять на проводимую политику государства, внося коррективы и выражая одобрение или неодобрение тем или иным проектам Совета министров. Таким образом, была заложена основа для создания в России парламентарной системы, которая развилась естественным образом из петровской Государственной думы.

Активно развивалось в стране строительство. Петербург быстро рос как город, и на его развитие выделялись достаточно большие суммы. Шло строительство различных дворцов, развивались уже существующие. Особый вклад в этот процесс вносила великая княгиня Елизавета Петровна, которая лично следила за строительством и расширением Петрограда. Строились и расширялись каналы, которые выступали в роли главных связующих узлов России. Особенно в работающих каналах нуждался быстро растущий Петербург, который обеспечивался Вышневолоцкой системой каналов. Та работала неудовлетворительно, и потому в 1744 году началась постройка Мариинской системы [4], названной в честь императрицы, которая соединяла реки и озера по маршруту через реку Шексну, Белое озеро, реку Вытергу, Онежское озеро, реку Свирь и Неву. Постройка канала затянулась на 18 лет и закончилась лишь в 1752 году, но при этом значительно облегчила снабжение Петрограда необходимыми ресурсами. В дальнейшем Мариинская система постоянно совершенствовалась, расширялась и очищалась, став главной водной артерией, связывавшей Волгу с Балтийским морем [5]. Вышневолоцкая система постоянно приходила в упадок, и к концу столетия вовсе прекратила свое существование.

Реформы Петра II вызвали серьезное сопротивление со стороны населения, особенно знати. Крестьяне часто не понимали, что происходит, и слушали своих дворян, а дворянам происходящее в стране часто вставало костью поперек горла. Тайная канцелярия работала постоянно, в 1745 году ее главу даже допустили в Совет министров, где он обосновался на постоянной основе. Плелись заговоры, строились козни, заключались договоры. В 1738 году, когда император был в расположении войск на юге страны, императрицу попытались отравить, но ее личный повар догадался, что что-то не так, и выложил все своей хозяйке, а та подняла тревогу – в результате чего был раскрыт целый заговор с участием многих именитых дворян. В 1744 году группа наемников попыталась прорваться во дворец императора в Петергофе и убить его, но лейб-гвардии Гренадерский полк, поднятый по тревоге, убил или ранил всех нападающих. Увы, на сей раз выявить источник заговора не удалось. Однако все попытки устроить государственный переворот или цареубийство провалились – Петр II твердо опирался на беззаветно преданную ему Дворцовую гвардию, крестьян, которые продолжали верить в «доброго царя», и многочисленных промышленников, купцов и просто верных людей, чью деятельность он постоянно поддерживал и тем самым заслужил их преданность, основанную не на чистой идее, а на прямой выгоде, выступавшей куда более надежным стимулом. Дворяне, некогда бывшие всевластным сословием в России, постепенно стали терять свое влияние и спесь. Их попытки вернуть старые времена привели лишь к убийству цесаревича Петра Петровича в 1748 году, после которого император и вовсе развернул масштабную кампанию против своевольного дворянства, выжигая любое сопротивление, лишая их земли, крепостных и имений, утверждая смертные казни даже для родовитых дворян с древними корнями. Были и бунты – в частности, в 1745 году волнения были в Москве, Петербурге и Новгороде, однако так или иначе они были разогнаны, а инициаторы найдены и наказаны по всей строгости. Даже в столь тяжелой обстановке Петр II работал над повышением своей популярности – волнения 1747 года в Петрограде, едва не превратившиеся в открытый бунт, схлынули после того как сам царь вышел к народу со слабой охраной из лейб-гренадер. Никто не осмелился ни поднять руку на него, ни повысить свой голос. Очень быстро были выяснены причины волнений – задерживались поставки хлеба в город, и император лично отправился разбираться с этим вопросом вместе с дюжиной выборных людей от горожан и гвардейцами. Как оказалось, поставки были задержаны специально, чтобы вызвать напряжение в столице. Открытие это, полученное на глазах представителей граждан Петрограда, привело к тому, что уже очень скоро в столице знали, что «дворяне из бояр бывших мутят воду», и что император во всем разберется. Так оно и было – как сын своего отца, Петр II систематизировал и завершил реформы Петра I, окончательно превратив Россию в могучее процветающее и всесословное государство, слава достижений которого гремела по всему миру.

Крестьянский вопрос

Петр II еще со времен своей учебы в Европе посмотрел на крестьян с непривычной для русских дворян стороны. Он активно интересовался судьбой крестьян и их историей в таких государствах, как Голландия, Англия и Испания – везде в этих странах крепостное право было отменено давным-давно, и существовало местное самоуправление крестьянства, которое, на первый взгляд, процветало. И это даже в маленькой Голландии, где земли было чрезвычайно мало! В Испании отсутствие крепостного права, среди прочего, обусловило большое количество городского населения [6], которое активно набиралось в армию или выступало в качестве свободной массы потенциальных поселенцев или рабочих. Высокая самостоятельность низших слоев населения впечатляла царевича Петра Петровича, как и положение аристократии, не имевшей крепостных крестьян – так или иначе среди них стимулировались административные, торговые и прочие навыки, полезные не только лично им, но и государству. И бедняки, и дворяне были лично мотивированы в необходимости совершения тех или иных действий и реализации крупных государственных проектов, в то время как в России крепостные жили только по приказам дворян, которые жили за счет эксплуатации крепостных и редко развивали в себе необходимые навыки адаптации. И потому в интересах «оздоровления нации» Петр II, едва только был объявлен наследником престола, решил любой ценой бороться с крепостным правом, которое, по его мнению, было явлением целиком вредным для современного и перспективного общества.

Одним из первых его шагов по изменению положения крепостных крестьян стало уменьшение их количества. После Петра I количество крепостных оценивалось в примерно 55% от всего населения империи, они были целиком в собственности своих хозяев и практически не имели никаких прав. Однако после «Войны двух Петров» у крупных боярских родов были изъяты значительные площади земли и крепостных, судьбу которых требовалось решить. Петр II решительно отказывался передавать их в чью-то собственность, и потому земля в дальнейшем была частично распродана по рыночным ценам, а крепостные переведены в статус государственных крестьян. Следующим шагом стал Крестьянский акт 1731 года, запрещавший торговлю крепостными крестьянами и введение крепостного права на новоприобретенных территориях. Акт этот вызвал сильное сопротивление со стороны дворянства, однако император упорствовал, и он все же был принят. Кроме того, акт оговаривал возможность самовыкупа крестьян и перехода их в статус государственных крестьян, а также фактически открепил их от земли, что позволяло им, пускай и с ограничениями, осуществлять переезды в рамках государства. В 1732 году императору пришлось отменить ограничения на продажу крепостных крестьян, но в конце его правления этот запрет был вновь введен и оставался в силе до самого конца крепостного права. Самовыкуп же в первые годы правления Петра II практически не работал: стоимость выкупа не оговаривалась официально, и потому дворяне чаще всего заламывали неподъемные для крестьян цены.

Следующим большим шагом стали некоторые особенности реформы, проведенной в 1733 году в связи с созданием Государственного банка Российской империи [7]. Этот банк, помимо прочих функций, выдавал дворянам займы на поддержание хозяйства с достаточно выгодными для них процентами, на что клюнули многие землевладельцы. В случае неуплаты процентов или полной неплатежеспособности допускалась конфискация крепостных и земли, причем крепостные пользовались приоритетом. Изюминка подобного подхода была в том, что дворяне в России на тот момент чаще всего не умели вести хозяйство, их земля была откровенно убыточной, и на фоне былой вседозволенности они активно набирали займы с твердым намерением их не отдавать, в результате чего теряли и крепостных, и землю, превращаясь в безземельных дворян, которым так или иначе приходилось искать способы заработка, поступая на государственную службу или развивая предпринимательскую жилку. Наконец, в 1747 году был утвержден Манифест о правах крепостных крестьян, который вводил четкую систему наказаний для дворян, нанесших увечья или убивших крепостных, в том числе своих, причем все это имело достаточно циничную и своеобразную обертку: «крепостные души» объявлялись важным для государства ресурсом наравне с древесиной, железом, пенькой и т.д., соответственно порча и уничтожение этого ресурса приравнивалась к вредительству и чуть ли не к антигосударственной деятельности. Этим же указом вновь запрещалось торговать крепостными. Косвенным образом он стал причиной покушений на царя и убийства цесаревича Петра Петровича в следующем году. Однако еще один большой скандал из-за этого манифеста был еще впереди – в 1760 году в Москве прошло судилище над дворянами, которые терроризировали собственных крестьян. Среди самых именитых числилась женщина, Дарья Николаевна Салтыкова, которая пытала и убивала собственных крепостных, проявляя особый садизм. Все подсудимые были уверены в собственной правоте и неподсудности, что не помешало вынести приговоры всем им – от ссылки с конфискацией до смертных. К числу повешенных принадлежала в том числе Салтыкова. Столь жестокие меры по отношению к дворянам, нарушившим законы государства, были необходимы Петру II в качестве показательных кар, дабы приструнить дворян и заставить законы по отношению к крепостным работать. Приговоры вновь вызвали волну возмущения среди дворянства, и дело дошло даже до попытки государственного переворота, но в остальном градус сопротивления пошел на спад – число дворян, не вышедших из палаты Тайной канцелярии вследствие расследований об их участии в заговорах против императора, было достаточно большим, чтобы игнорировать репрессивный аппарат императора, винтиками которого были лишь абсолютно преданные ему люди, в том числе возвышенные из низших слоев общества.

Еще одной важной мерой по уменьшению влияния крепостничества в России стала церковная секуляризация 1742 года. До этого времени церковь оставалась весьма влиятельной экономической организацией, владела землями и крепостными, причем в весьма больших количествах [8], снижая при этом доходы государства. Согласно реформе, отныне управление всеми церковными имениями, монастырями, приходами и епархиальными кафедрами переходило в руки специально созданной коллегии, подотчетной Синоду. Часть монастырей упразднялась, земли и крестьяне переходили в государственную собственность. С помощью всех этих мер, присоединения новых, «свободных» территорий и репрессий против неверной части дворянства к 1760 году уже меньше трети населения страны принадлежали к числу крепостных крестьян, и эта цифра продолжала падать. Не забывал Петр II и про развитие государственных крестьян, которые в стране составляли уже большую часть населения. В 1746 году была проведена масштабная реформа крестьянского самоуправления [9] – крестьянские общины были преобразованы, наделены определенной властью и подчинены волостям. При этом, вместо традиционной для России административной опеки над меньшими органами власти, общины получились достаточно свободными и самостоятельными, были введены элементы выборности, появилась возможность выхода или изгнания крестьян из общины (правда, с лишением земли). Во многом из-за непривычки и неготовности к такому ходу дела, крестьяне испугались, что их пытаются закабалить, и начались волнения, которые, впрочем, не вылились в серьезные мятежи. К 1750 году общины уже более или менее наладили свою работу, и любые волнения прекратились. Примерно в это же время Петр II начал внедрять в сельское хозяйство картофель, причем опять же вместо привычных административных мер, т.е. прямых приказов без объяснения, что да как, в наиболее благоприятных губерниях крестьянам дали выбор – выращивать то же, что и раньше, или картофель, причем за количество выращенного картофеля полагались финансовые вознаграждения. Многие общины отказались участвовать в экспериментах, однако многие все же согласились, и так был получен первый большой урожай картофеля в России. Постепенно эти меры распространили на новые губернии, а в старых уменьшали и ликвидировали денежные награды за выращивание картофеля. Общины при этом часто продолжали выращивать его уже для собственных нужд и даже на продажу. К 1770-м годам выращивание картофеля в России уже стало нормой.

В целом, крестьянство в России при Петре II постепенно становилось свободнее и самостоятельнее. В новых губерниях, появившихся после присоединения новых территорий, переход в статус государственных крестьян практически не вызывал серьезного неприятия, а крепостничество не внедрялось вовсе. Менялся и характер владения земли – всё меньше её принадлежало дворянам, и всё больше – крестьянам. К слову о земле – после разделения крестьян и земли был создан открытый земельный рынок, где частным лицам продавалась государственная земля. При этом продавалась исключительно свободная земля, освобожденная вследствие болезней, голода или переселенческой политики. Русские семьи государственных крестьян рассматривались Петром II как фундамент установления твердого контроля России над новоприобретенными территориями. С другой стороны, продажа земли в открытую, без прямой ее передачи фаворитам способствовала развитию экономики страны – способными купить землю были лишь крупные и успешные земледельцы, которые получали с нее пользу, в отличие от какого-то бездарного, но влиятельного вельможи, который получал землю в дар и не мог наладить на ней эффективное сельское хозяйство. Излишек же населения государственных крестьян после открепления от земли получил некую свободу передвижения, и мог наниматься на работы к крупным землевладельцам, отправляться в город или становиться заводскими рабочими, что фактически обеспечило им возможность перехода в другое сословие – из крестьян в горожане или пролетарии, что также было полезным государству, так как позволяло естественным образом и без прямого вмешательства государства ликвидировать в регионах со слабым сельским хозяйством избыток населения, перенаправляя его на другие нужды и предотвращая таким образом возможный голод.

Примечания

1. Да-да, никаких старых стилей!
2. Об армейской реформе будет рассказано отдельно, там столько всякой вкусноты, что я не могу просто так ее в двух словах описать.
3. На старом русском языке слово «Табель» женского рода.
4. Реальный Мариинский канал.
5. Таким образом, Петроград получает надежное снабжение по каналам на 50 лет раньше реала. И не то чтобы это в реале было невозможно – просто этим делом занялся только Павел I, бабьему царству было плевать….
6. Степень урбанизации Испании была в целом достаточно велика, в том числе из-за отсутствия крепостного права – по мере роста населения его излишки из деревень переходили в города, или отправлялись на поселение в Америку.
7. Об этой реформе речь пойдет в следующих статьях, когда будут затронуты вопросы экономики.
8. В 1764 году, при Екатерине II, церковь владела примерно миллионом крепостных мужского пола и обширными земельными владениями.
9. Нечто похожее на Киселевскую реформу.