Доброго времени суток, уважаемые коллеги. Продолжаю публиковать свой цикл про Великих Медичи, и сегодня будет продолжен рассказ о правлении великого герцога Козимо III. Рассказано будет о военных реформах и внешней политике, а также положении Тосканы в преддверии войны за испанское наследство.
Содержание:
Реформы армии и флота
Регулярный флот в Тоскане к началу правления Козимо III уже существовал, и к 1663 году насчитывал 16 галер и 2 галеонов [1]. Этого вполне хватало для отпугивания пиратов и защиты прибрежного судоходства. Весь флот был сосредоточен у берегов Тосканы, в то время как Романья военного флота была лишена – защиту берегов Адриатики обеспечивали галеры венецианцев, с которыми был заключен отдельный договор о защите взамен на уступки в области торговли. Кадры набирались в основном из иностранцев, среди которых встречались не только культурно близкие венецианцы и генуэзцы, но и англичане, и даже скандинавы. При Козимо III шефство над флотом взял его брат, Фердинандо ди Сиена, ярый мореман и поклонник всего, что было связано с флотом. Именно при нем в Ливорно выросли верфи, на которых стали строить корабли, в Тоскане появилось морское купечество со своими торговыми судами, а в стране стали постепенно появляться свои, тосканские моряки и капитаны взамен иностранных. В Ливорно даже была создана капитанская школа, в которой, правда, преподавали в основном англичане и голландцы. Численность флота к концу XVII века дошла до 20 галер, 5 галеонов и ряда более мелких судов, при этом наметился переход с привычных галер на более удобные галиоты и шебеки, а от галеонов – к классическим линейным кораблям. Первый из них, названный без лишних мудрствований «Медичи», был введен в строй незадолго перед смертью Козимо III, и нес на своем борту 54 орудия. Пиком деятельности Фердинандо ди Сиена стало первое кругосветное плавание, осуществленное итальянцами в 1693-1698 годах под началом самого герцога. Оно было связано со множеством проблем и лишений, герцог несколько раз переболел, и от последствий путешествия в 1703 году скончался, но дело было сделано – Тоскана заявила о себе как о маленьком, но амбициозном игроке в мировом океане. Козимо III осыпал младшего брата почестями и придумал специально для него звание гранд-адмирала [2], которое в дальнейшем станет отдельным званием для командующего всем флотом.
Сложнее дело обстояло с армией. При Козимо I, ведущем активную экспансию, было создано войско, представлявшее собой по сути всеобщее ополчение. Все мужчины возрастом от 20 до 50 лет попадали в особые списки, отсеивались калеки и не способные физически нести военную службу – и оставшиеся в военное время мобилизовались по требованию великого герцога, вооружались, формировали временные полки, и в таком виде шли в бой. Помимо этого, активно использовались наемники, так как боевые качества неподготовленного ополчения были достаточно невелики [3]. В последний раз армия, укомплектованная таким образом, показала себя в войне за Кастро, оказавшись достаточно удобным инструментом для быстрой, молниеносной войны, но после этого начался постепенный упадок системы, несмотря на всю увлеченность Карло I военным делом. Лишь ограниченное количество наемников и отмобилизованных тосканцев постоянно находились в полной боеготовности, и служили кондотьерами под началом великого герцога в различных конфликтах. Инженерное дело было поставлено невысоко, артиллерия оказалась слабой. Порох, пули, ядра требовалось закупать за границей. И если в начале века эта армия была не лучше и не хуже большинства других армий Европы, то во 2-й половине XVII века, с учетом быстрого развития военного дела из-за конфликтов, развязанных Людовиком XIV, подобное войско неизбежно отставало от других, и на поле боя уже не могло достойно противостоять современным армиям даже при равной численности. А сильная армия была нужна Козимо III в свете его внешнеполитических амбиций, и потому реформы оказались неизбежны. В их планировании учитывался как иностранный опыт, так и собственные тосканские наработки – трактаты Карло I о военном деле и острый аналитический ум брата великого герцога, Лоренцо ди Пиза, который еще с ранних лет начал критически переосмыслять европейскую теорию ведения войны.
В условиях Тосканы, с ее зависимостью от внешней торговли, категорически противопоказанными были длительные войны. При этом в мирное время у нее уже имелось немало средств, и возможность заранее готовиться к любому конфликту имелась даже в большей степени, чем у некоторых «грандов», которые держали огромные армии, которые в мирное время приходилось распускать. От этого и отталкивался герцог ди Пиза, планируя организацию новой армии. Таковая могла быть только постоянного состава, чтобы для выдвижения полков в сторону противника не требовалось много времени. Деньги на их поддержание в мирное время требовались немалые, но у Тосканы они были. Списки боеспособного мужского населения страны были сохранены, но, дабы не наносить чрезмерный ущерб экономике, было решено отказаться от массовой насильственной вербовки в армию среди собственного населения, а лишь добирать за счет него недостающую численность для регулярных полков. Основное же число солдат обеспечивалось путем вербовки наемников за границей и полудобровольными наборами рекрутов из числа нищих, коих даже в процветающем государстве было немало. Все это позволяло набирать достаточно большую армию, и она не была обузой для населения страны [4]. Помимо регулярных полков, сохранялся также сбор милиции, но лишь по требованию правителя или при подходе противника. Вооружались милиционеры за счет государства, для чего создавались склады с ружьями, порохом и пулями. В военное время милиционеры для поддержания хотя бы минимального уровня боеспособности регулярно проводили военные сборы; в мирное время они также проводились, но уже значительно реже. В случае войны милиция также служила источником пополнений для регулярных полков, но в целом ее боеспособность оставалась невысокой – она все еще оставалась толпой вооруженных крестьян и горожан, но никак не регулярной армией.
Подготовка регулярных полков была поставлена на небывалом до того в Италии уровне. Особый упор делался на дисциплину и моральные качества; значительная роль отводилась полковым священникам, которые должны были привить солдатам не только высокий моральный дух, но и убедить их, что они – лучшие солдаты Италии, гордость Тосканы и верные защитники христианства. При обучении солдаты-пехотинцы должны были уметь держать строй, не бежать под обстрелом вражеской артиллерии или виде кавалерии, как можно быстрее перезаряжать ружья и стрелять. Пикинеры использовались лишь в качестве защиты, и к концу правления Козимо III были упразднены. Тогда же у фузилеров появились штыки, заимствованные у французов. Полки пехоты формировали линию баталии, которую строго запрещалось разрывать в условиях боя. Кавалерия носила строго вспомогательные функции – герцог ди Пиза оценивал ее достаточно невысоко, потому тяжелой кавалерии в Тоскане не было вовсе, а все конные полки представляли собой «ездящую пехоту», т.е. драгун. Их задачей была разведка, поддержка пехоты на поле боя, и лишь в исключительных случаях – наступательные действия. Артиллерия, как и у большинства стран-современниц, была маломобильной и тяжелой, но у тосканцев – еще и немногочисленной. Лишь полковых орудий было достаточно для комплектования всех полков. Униформа для армии разрабатывалась в первую очередь с точки зрения экономии, потому и пехота, и кавалерия получили мундиры единого образца, с использованием белого и красного цветов, традиционных цветов Флоренции и Тосканы. Покровителем армии «назначался» Сан-Джорджио – Георгий Победоносец, чей флаг (красный крест на белом фоне, с добавлением герба Медичи) являлся боевым знаменем армии Тосканы. Успехи в бою поощрялись как личными наградами, так и коллективными – повышения в звании, денежные выплаты, досрочное освобождение от службы для насильно завербованных новобранцев, и т.д. Значительная роль отводилась скорости маршей – в случае войны требовалось как можно быстрее сосредоточить все полки, распределенные по всему государству в мирное время, и нанести противнику удар еще до того, как он соберет в кулак собственные войска.
Герцог ди Пиза хотел создать армию, целиком послушную его воле, стойкую под вражеским огнем, не устраивающую насилий по отношению к гражданским, и не начинающую грабить город после его взятия – иначе для подавления возмущения местного населения пришлось бы выделять людей и ресурсы, а с ними у Тосканы и без того были серьезные проблемы [5]. Одного лишь привития дисциплины и регулярных выплат жалования было мало – требовалось также наладить развитую систему снабжения армии, чтобы она как можно дольше не испытывала необходимости в грабежах и реквизициях. За образец была взята французская система снабжения, но с истинной хозяйственностью Медичи она была значительно улучшена, вплоть до четкого определения нужд армии на поле боя, создания запаса оружия, припасов и продовольствия, и т.д. Доходило до того, что численность армии Тосканы в принципе ограничивалась возможностями ее нормального снабжения в военное время для государства. Будущие конфликты покажут достаточно высокую эффективность созданной системы, хотя ее формирование будет отнюдь не простым и не дешевым – завершится этот процесс лишь к концу правления Козимо III. Тогда же закончатся и прочие реформы армии Тосканы, сформировав ее общие черты всего XVIII века. Всего же к 1699 году, не считая немногочисленной морской пехоты и милиции, в распоряжении великого герцога имелись 14 пехотных и 6 кавалерийских полков общей численностью около 40 тысяч человек – хоть и не самая большая, но достаточно серьезная по меркам Италии армия. И что более важно – благодаря внешней политике Козимо III она уже успела обзавестись грозной репутацией на поле боя.
Внешняя политика
Карта Тосканы к концу правления Козимо III Великого
Основным мотивом внешней политики Козимо III оказалось, с одной стороны, сближение с Францией, а с другой – обретение полной независимости, и консолидация итальянских государств вокруг Тосканы любыми средствами, включая военные. Второе было необходимо в разрезе стремления Козимо объединить под началом Медичи всю Италию, а первое требовалось для второго – Франция вела себя достаточно независимо, и противостояла Испании и Австрии, от которых Тоскана как раз и стремилась отдалиться. Не последнюю роль играло и то, что Флоренция и Рим смотрели друг на друга весьма насторожено, политика великого герцога сильно раздражала Папу Римского, а Франция в это время частенько давила на него, в том числе в своих интересах. При этом отношения с Римом, Веной и Мадридом все равно поддерживались на достаточно высоком уровне, флорентийские дипломаты старались не позволить им испортиться совсем – Козимо надеялся время от времени менять стороны, лавируя между ними и выбивая то от одних, то от других свои выгоды. Однако так получилось, что основные выгоды на протяжении его правления ему смогла обеспечить лишь Франция, и потому чаще всего приходилось поддерживать именно ее. Это выражалось преимущественно в займах и политике дружественного нейтралитета – большинство французских войн попросту не имели никакого смысла для Медичи, чтобы в них вмешиваться. Французы также не слишком усердствовали, поддерживая Тоскану. Лишь дважды от них потребовались достаточно активные дипломатические действия – в 1669 году, когда Козимо III ввел войска в Сан-Марино, пользуясь тем, что оттуда совершались разбойные нападения на его владения [6], и когда Папа Римский попытался было отлучить Тоскану от церкви. Впрочем, побыть союзниками на поле боя французам и тосканцам все же пришлось.
Такая двойственная политика не могла не принести либо разрушительных, либо курьезных результатов, и в 1683 году это случилось. Франция как раз в это время собиралась начать очередную войну с Испанией, и Тоскана потребовала от Испании открыть Неаполь, Сицилию и Сардинию для деятельности Флорентийского банка. Само собой, Мадрид отказался, и тогда обе стороны начали готовиться к совместной войне против испанцев. Однако в это же время от Австрийских Габсбургов поступила просьба о помощи – турки шли на Вену с огромной армией, и надежда была лишь на то, что христианские державы единым фронтом выступят на ее защиту. Козимо III, ревностный христианин, не мог отказать такой просьбе, и уже в августе герцог ди Пиза с 30-тысячной армией находился рядом со столицей империи в ожидании подхода других правителей, тревожа тылы турок и оказывая давление на их основные силы. Турки попытались частью сил выдавить итальянцев, которые ранее в поле не проявляли себя серьезными противниками – но герцог из Тосканы проучил их за эту самонадеянность. В результате этого, когда к Вене подошли остальные христианские армии, турки уже потеряли часть своих войск, и в ходе масштабной Венской битвы 12 сентября 1683 года турки были разбиты. Герцога ди Пиза и великого герцога Тосканы чествовали вместе с остальными полководцами; итальянским солдатам, которые тревожили турок, тем самым срывая осаду, давали самые высокие оценки – впрочем, на тот момент явно завышенные. Было получено предложение о совместном походе против турок – но Козимо III отозвал войска в Тоскану, и едва только они вернулись, как разразилась война с Испанией. Действуя совместно с французским флотом, тосканцы приняли участие в ряде успешных сражений, а сухопутная армия, переправленная по морю во Францию, стала частью большого вторжения в Каталонию, и вновь под началом герцога Лоренцо ди Пиза показала себя весьма успешно. Закончилось все менее чем через год после начала, и Людовик XIV без лишних сомнений поддержал требования тосканцев, считая их для себя мелкими и незначительными. Однако то, что было малым для короля Франции, для Медичи оказалось большим достижением.
Главным и самым крупным призом прошедшей войны оказалось открытие Сардинии, Сицилии и Неаполя для деятельности Флорентийского банка. Он быстро создал там ряд филиалов, и начал вкладываться во все подряд, но в первую очередь – в сельское хозяйство. Местные феодалы и клерикалы первое время пытались оказать сопротивление этим чужакам с севера, однако вскоре среди них образовалась большая партия в поддержку деятельности банка. Дело в том, что эти испанские владения были достаточно проблемными с точки зрения экономики, население было бедным, и даже доходы феодалов с церквями зачастую помогали лишь скромно жить, и надеяться поступить на службу испанской короне. Теперь же, с появлением «денежных мешков», ситуация немного исправилась – банк давал ссуды землевладельцам на расширение и улучшение условий труда, определенная поддержка осуществлялась и крестьянам, церковь также получала «пожертвования» от флорентийцев, которых к этому подталкивал Козимо де Медичи. В результате этого южные итальянцы сочли, что их северные собратья все же лучше, чем испанцы, которые просто выкачивали средства с этих территорий, и постепенно стали кооперироваться с ними и с Banco dei Medici, а не с испанской администрацией [7]. Медленно, но верно тосканцы стали утверждать свое влияние на юге и островах Италии, и в будущем это принесет свои плоды, а на 1684 год это выразилось в постепенном росте доходов банка и самих Медичи – к концу столетия Южная Италия будет давать до 1/5 доходов банка.
Еще одним призом, хоть и неожиданным, оказалось резкое усиление позиций Тосканы в Генуе. В 1684 году французы жестоко обстреляли город в отместку за поддержку генуэзцами Испании, но тосканцы отказались от участия в этой операции, мотивируя это хорошими отношениями с генуэзцами. В результате этого французы выглядели агрессорами и варварами, а тосканцы – практически друзьями, которые лишь случайно оказались по разные стороны конфликта. После бомбардировки Генуя сильно пострадала, причем косвенный ущерб оказался гораздо больше прямого – разрушенные дома можно было восстановить, а вот потерянную репутацию и последние остатки могущества – нет [8]. По факту эта бомбардировка поставила крест на Генуе как на сильной торговой республике, которая и без того постепенно слабела – но тут на помощь пришли тосканцы! Banco dei Medici выдал генуэзцам ряд займов, а великий герцог пожертвовал значительную сумму из личных средств на восстановление города. Уже в 1686 году был заключен договор о дружбе, а в 1688 – о взаимопомощи, что фактически означало военный союз. Финалом этого стремительного сближения стал договор от 1692 года, который фактически объединял торговлю Генуи и Тосканы, к наибольшей пользе последней. Генуэзские моряки теперь поступали служить преимущественно на тосканские корабли; генуэзские корабли стали поднимать тосканский торговый флаг, как более надежный и престижный. Торговля великого герцогства, и до того постепенно развивавшаяся, получила мощный толчок для дальнейшего усиления, и уже к началу XVIII столетия понятие «генуэзцы» в области морской торговли стало автоматом подразумевать «тосканцы». Это, помимо прочего, толкнуло республику в прямую зависимость от Медичи, но такой исход в Генуе посчитали вполне допустимым и даже выгодным – тосканцы не выказывали агрессивных планов, успели быстро заслужить репутацию самой сильной державы в Италии, которая при всех прочих равных старалась соблюдать нейтралитет – даже война с Испанией выглядела не более чем отстаиванием своих интересов, и не привела к территориальной экспансии великого герцогства [9].
Последние годы правления Козимо III оказались связаны с набирающим обороты кризисом испанского престолонаследия. Король Испании, хоть уже и слабого, но все еще большого государства, Карлос II, имел отвратное здоровье, признаки явного вырождения, и так и не оставил наследников из-за собственной неспособности зачать оного. Вместе с ним полностью угасала ветвь Испанских Габсбургов, а это означало, что за корону Испании начнется яростная борьба между его ближайшими родственниками – Бурбонами из Франции, и Австрийскими Габсбургами. В предстоящей войне маленькая Тоскана могла добиться для себя больших достижений, включая территориальную экспансию и повышение собственного статуса, но от выбора стороны зависело очень многое – стоило поддержать не того претендента, и Тоскана могла лишиться значительных территорий и всякой надежды на будущее объединение Италии, а Медичи и вовсе могли раз и навсегда лишиться своего трона во Флоренции. Самым очевидным вариантом казалась поддержка Франции, так как она уже не раз добивалась победы над европейскими державами, однако и Габсбурги явно были намерены биться за Испанию до конца. Кроме того, благодаря деятельности Флорентийского банка и французским займам в нем Медичи было известно, что экономически Франция испытывает все большие затруднения, и каждая новая война оборачивается все более серьезными расходами и ущербом для экономики. Но не только сама Тоскана пыталась определиться, на чьей стороне выступать – обе стороны сами пытались склонить ее в свою пользу, находясь под впечатлением от армии, которая так неплохо показала себя у Вены и в Каталонии. И Французы, и Австрийцы обещали Козимо III золотые горы, а в первую очередь – присоединение пограничных мелких итальянских княжеств в случае своей победы, торговых преференций и многого другого. Уже в 1699 году из Вены поступило конкретное предложение, от которого было сложно отказаться – Габсбурги полностью поддерживали претензии Тосканы на Пьомбино и готовы были передать княжество под контроль Медичи, а также были «не против» присоединения Мантуи и Лукки в том случае, если они выступили бы в грядущей войне на стороне французов. Предложение казалось весьма заманчивым, пускай Габсбурги ранее уже и обманывали в таких обещаниях флорентийцев, но ответ на него Козимо III дать уже не успел – вскоре после получения этого секретного письма 59-летний монарх, проживший по меркам Медичи довольно долгую и насыщенную событиями жизнь, умер. Решение, от которого зависела судьба Тосканы, предстояло принимать его сыну, великому герцогу Лоренцо I.
Примечания
- Практически суровый реал – в разное время флот насчитывал до 16 галер, или 10 галер и 2 галеонов. Это при том, что у меня Тоскана несколько больше и богаче.
- Вообще-то по-итальянски великий адмирал будет «гранде аммиральо», но итальянские звания достаточно непривычны для русского слуха, и потому они по возможности будут упрощаться и делаться более привычными и понятными для нас при описании событий.
- Суровый реал. По сути это был цветущий и пахнущий пережиток республиканских времен, когда для защиты Флоренции под знамена могли собрать всех боеспособных мужчин. На практике же эта система напоминала скорее французские конскрипции, чем традиционное феодальное ополчение, так как велся четкий учет военнообязанных, и они призывались по мере необходимости.
- Нечто вроде прусской системы, только без насильственного забривания всех подряд в пехоту с необходимостью потом их жестко контролировать. Из-за этого, в частности, армия Тосканы будет достигать лишь примерно 2% от населения страны вместо прусских 3,6-4%.
- Опять же, по сути это повторение прусского пути: во время войн Фридриха Великого все отмечали дисциплинированность прусских солдат и то, что они не кидались грабить поселения и города при взятии, крайне редко прибегая к реквизициям. Зато австрийские солдаты, набранные и подготовленные по старому образцу, обычно устраивали из взятия городов настолько масштабные и разнузданные грабежи, что зачастую отвращали даже союзников. Как результат – на захваченных территориях население выказывало большую лояльность Фридриху, и тот мог сосредотачивать больше своих полков на поле боя, а не в тылах по гарнизонам.
- Да, никаких карликовых республик на территории Италии!
- Вообще, ситуация в Неаполе, Сицилии и Сардинии в области экономики была плачевной, испанцы ею практически не занимались, предпочитая просто выкачивать налогами средства. Появление некоей силы, которая, пускай и со своей выгодой, но займется развитием экономики этих регионов, способно дать значительный положительный эффект в перспективе, начиная от экономики и заканчивая обществом и лояльностью местного населения Медичи после объединения Италии.
- Во многих источниках бомбардировка 1684 года считается концом Генуи как сколь-либо значимой силы в торговле и на море.
- В XVIII веке «крыша» Генуе была просто архинеобходима, так как после войны за испанское наследство она лишилась испанских покровителей, и могла стать жертвой амбициозных соседей в любой момент.
