Доброго времени суток, уважаемые коллеги. Продолжаю публиковать свой альт-исторический проект Россия Прагматическая III, и сегодня настало время начать новый подцикл статей, посвященный Русскому Императорскому флоту во времена дерева и паруса. Рассказано будет о его краткой истории до середины XIX века, делении на региональные флоты, кадровой системе, и многом другом.
Содержание
Петр Великий и регулярный флот
«Нулевой отсчет» Русского Императорского флота принято отсчитывать с военного корабля «Орел», построенного близ Коломны в 1667-1669 годах по протекции боярина Афанасия Ордина-Нащокина. Он вооружался всего 22 пушками, и должен был плавать по Волге и Каспийскому морю, защищая купцов, торговавших с Персией. Само собой, что такой корабль оказался настолько мощным для этих целей, что его даже можно было бы назвать избыточным, но судьба не подарила ему шансов проявить себя в бою. Уже в 1670 году его захватили бунтовщики Степана Разина, после чего корабль оказался заброшен. Не спасло и возвращение царских властей в Поволжье. Много лет он, заброшенный, гнил в Кутумском рукаве Волги, пока наконец не развалился окончательно, а его останки растащили местные жители, пустив их на дрова.
Гораздо менее известны события, происходившие в это же время в Архангельске. Там молодой боярин Михаил Никитич Романов, родственник царя, решил снаряжать свои китобойные флотилии к острову Грумант (Шпицберген), для чего требовались корабли совершенно нового типа. Их он мог бы закупить в Европе, но упрямство и понимание того, что вечно корабли в Европе покупать не выйдет, взяли верх, в результате чего в 1665 году на Соломбале была отстроена небольшая верфь, где орудовали голландские и английские мастера. Спустя несколько лет, тихо и незаметно, были введены в строй первые гукоры и флейты, на которых смешанные команды из иноземцев и поморов вышли на север, и в 1670 году прибыли с первым китовым уловом. Кроме того, с 1671 года русские корабли стали продаваться иноземцам, или отправляться за границу с русскими грузами, что еще больше повысило спрос на крупные морские суда в Архангельске. В отличие от «Орла», Соломбальская верфь и русские китобои оказались не разовой акцией, не временным явлением, а вполне долгосрочными проектами на севере России. Но самое главное – впервые в России было создано регулярное европейское судостроение, пускай и в небольших масштабах. И именно ему, а не «Орлу», суждено будет стать основой будущего Русского Императорского флота.
Время шло. В Москве менялись цари, шла политическая борьба, случались стрелецкие бунты. Дети покойного царя Алексея Михайловича от Натальи Нарышкиной, вместе с самой вдовствующей царицей, оказались под протекцией боярина Романова, и осели в Преображенском, пока в Москве правила царевна-регентша Софья. Официально в стране было два царя – Иоанн II и Петр I, но первый был слишком болен, и не мог править, а второй был пока еще мал. Однако именно он проявил небывалую активность, и с ранних лет стал проявлять большие задатки, что стало одной из причин того, что Михаил Никитич Романов фактически усыновил царя. С детства Петр живо заинтересовался флотом, начал плавать по реке Яузе на ботике, подаренном ему «дядькой Романовым». Рядом с молодым царем всегда были Екатерина Михайловна и Роман Михайлович – старшие дети боярина, ставшие Петру ближайшими людьми, соратниками, которые целиком разделяли его интерес ко всему морскому. Вскоре Петр уже забавлялся постройкой «потешной флотилии» на Плещеевом озере, где его учили судостроительному делу голландский мастер Карштен Брандт и специально вызванные из Архангельска подмастерья с Соломбальской верфи, в первую очередь некий Трофим Степанов, большой знаток русского дерева, не стеснявший бить царя по рукам за ошибки, и приучавший его ценить материалы для постройки кораблей [1]. Вскоре царь и сам посетил столицу русского севера, плавал на китобойном гукоре, посещал большую (по меркам России) верфь. Так в нем не только укреплялась любовь ко всему морскому, но и прививалось «регулярство» в морской теории и судостроении.
В 1689 году Петр I стал самодержавным царем в России, и в 1693-94 годах вновь вернулся в Архангельск – на сей раз строить военный флот. Тогда была создана Беломорская флотилия, пока еще небольшая. Несмотря на это, ее создание оказалось связано с рядом затруднений, которые выявили неготовность России к сиюминутному строительству больших морских флотов. А в 1695 году Петр пошел воевать против турок, пытаясь захватить Азов. Совершенно без флота это оказалось сделать невозможно, потому государь решил начать строить морские корабли. Верфи решено было разместить в Воронеже. Так в России начиналось строительство настоящего регулярного флота. Правда, до формального его создания оставалось еще несколько десятилетий, но все это время оказалось наполнено множеством событий, которые меняли облик строящегося флота. По сути, России пришлось строить их целых два, изолированных друг от друга – на севере, и на юге. Это стало результатом не самой удобной географии страны, которая омывалась разными морями без прямой связи друг с другом. При этом каждый флот обладал своими особенностями, требовал особого подхода, и развивался по своему пути, во многом уникальному. В дальнейшем ситуация не улучшится, и количество изолированных друг от друга флотов лишь возрастет. Однако это не отменит их общего начала, которым станет созданный в 1721 году Русский Императорский флот [2].
Беломорская флотилия
Создание Беломорской флотилии оказалось почти случайным событием, хоть и напрашивалось уже давно – Петру I просто хотелось продолжить обучение корабельному делу, и углубить свои навыки судостроителя, для чего речные и озерные верфи уже не годились. Само собой, он для этого поехал на Соломбальскую верфь, и там под руководством русских и голландских корабельных мастеров принял участие в постройке военной флотилии, которую в 1694 году сформировали уже вполне официально, и назвали Беломорской. Состояла она первое время из парусных и парусно-гребных фрегатов, а также нескольких яхт, экипажи набирались из местных поморов вкупе с иностранными наемниками. Уже в 1701 году ей пришлось принять настоящее боевое крещение, дав бой шведской эскадре. На протяжении всей Северной войны Беломорская флотилия останется самой небольшой, но в то же время одной из самых активных и успешных в России, чем подтвердит правильность своего создания. Численность флотилии и далее оставалась относительно малой, но по ряду причин ее боеспособность всегда оставалась высокой, даже с учетом того, что практически все матросы и офицеры были представлены русскими – в первую очередь, поморами. Саму флотилию прозвали «любимой игрушкой князя Невского», так как он фактически шефствовал над ней, но на этом его участие в деятельности морских защитников Архангельска заканчивались. На протяжении всей эпохи дерева и паруса Беломорская флотилия будет оставаться хоть и важной, но явно второстепенной частью военно-морских сил империи, и лишь в начале XX века начнет приобретать все больший вес – но это уже будут совершенно другие времена, корабли и люди.
Азовский флот
Азовский флот родился зимой 1695-96 годов. Приготовления начались уже в октябре 1695, когда в Воронеж прибыл Роман Михайлович Романов, которому царь одновременно со снятием первой осады Азова поручил организовать верфи для строительства чего-то крупнее, чем обычные речные струги, коих заказали до полутора тысяч по всей стране, от Казани до Астрахани. В первую очередь Петру требовались галеры вроде тех, которые ему прислали из Голландии, однако одними ими дело не ограничилось – в Воронеже было решено построить также гребные фрегаты, бомбардирские суда и яхты. Замах был впечатляющим, но в городе не было никаких особых возможностей для строительства подобных кораблей, потому все пришлось создавать с нуля. Роман Михайлович проявил все свои организаторские возможности и все влияние своего отца, четко спланировал и быстро построил в городе настоящее речное адмиралтейство, а также организовал поставки всех необходимых материалов и рабочих. На верфях работал сам государь, который вновь и вновь впечатлялся талантами своего родича. К маю 1696 года все запланированные корабли были введены в строй, и новорожденный Азовский флот принял участие в решительном взятии крепости Азов, выйдя в открытое море.
Вслед за этим последовала новая чехарда и кропотливая работа боярина Романова-младшего, так как для строительства полноценных морских судов требовалось построить верфь в Таганроге, а так как самого города еще не существовало – то и им предстояло заняться тоже Роману Михайловичу. И вновь его таланты и распорядительность дали о себе знать – худо-бедно, не с первого раза, потратив немало времени и нервов, царскому фавориту удалось отстроить в Таганроге город и адмиралтейство, и уже в 1698 году начать закладывать линейные корабли. В Воронеже судостроение также не затихало – но из-за проблем с выводом крупных единиц из устья Дона было решено ограничиться там мелкими парусными и гребными судами, в то время как в Таганроге можно было спокойно строить суда с осадкой до 5 метров. При этом на верфях, организованных Романом Михайловичем, корабли еще строились недостаточно качественно, но быстро и дешево, что контрастировало со всеми прочими судостроительными предприятиями на Дону. Вскоре Петр I попросту упразднил их, и передал все строительство Азовского флота на предприятия своего родственника. Следующее десятилетие оказалось наполнено постоянной работой и постепенным наращиванием могущества военно-морского присутствия России на юге.
И уже вскоре Азовский флот понадобился России, так как грянул очередной конфликт с Османской империей. Его создание целиком окупилось, и в результате короткой, но победоносной войны Кубань и южный берег Крыма перешли в состав России. У судостроителей юга появилась возможность строить корабли в еще более удобных местах, чем Таганрог. Первым из них стала Камыш-Бурунская бухта, южнее Керчи, где глубины доходили до 6-7 метров, а вторым – Севастопольская (Ахтиарская) бухта, где строилась главная военно-морская база южного флота Российской империи. И вновь последовал переезд верфей, на сей раз полный – Таганрогское адмиралтейство упразднялось, а взамен создавались Керченское и Севастопольское, вокруг которых строилось укрепления и поселения. С 1718 года там начали строить полноценные морские корабли. Впрочем, к тому моменту Азовский флот уже был упразднен – получив выход в Черное море, главные силы флота были в 1715 году провозглашены Черноморским, в то время как привязанной к Азову оставалась лишь небольшая парусно-гребная флотилия, состоявшая из гребных фрегатов и галер. По своему статусу среди всех флотов и флотилий РИФ она по своей незначительности будет уступать лишь Каспийской. Пальма первенства на юге уже к концу правления Петра Великого перейдет к Черноморскому флоту.
Балтийский флот
Если создание Азовского флота и Воронежского адмиралтейства было спонтанным и спешным делом, то к строительству Балтийского флота Россия стала готовиться с 1699 года, когда начал формироваться антишведский союз с Данией, Саксонией и Речью Посполитой. Роман Михайлович Романов был отправлен царем на север с целью определить места для строительства верфей на северных озерах, где можно было приступить к постройке речных и малых морских судов. Для постройки стругов началась возводиться Лужская верфь; проект верфи в устье реки Сясь Роман забраковал, вместо этого наметив место в устье реки Волхов. Там же началось строительства поселка Новая Ладога. Еще одна верфь строилась на реке Свирь, близ деревень Мешковичи и Мокришвицы, которые объединили в одно поселение, Лодейное Поле. Сама верфь получила название Олонецкой. Небольшая верфь строилась в Шуйском Погосте, будущем Петрозаводске. Заранее заготавливались материалы, нанимались специалисты, искались рабочие. Летом 1700 года на Олонецкой верфи заложили первые скампавеи, такие же были заложены в начале осени в Петрозаводске. Началась также и постройка первых малых парусных и гребных фрегатов. Так начиналась постройка Балтийского флота [3].
Впрочем, рождение его было тяжелым. Каждый кусочек воды, включая Ладожское озеро и устье Невы, приходилось отвоевывать с боем. Новоладожская верфь в 1701 году подверглась атаке шведов, и едва не была сожжена вместе с множеством недостроенных кораблей. В 1703 году в устье Невы началось строительство города Петрограда, а в нем – адмиралтейства, которое должно было стать местом постройки морских кораблей, фрегатов и линейных кораблей. От идеи строить крупнотоннажные единицы на озерах отказались из-за ограничений по осадке. Более 10 лет начального периода грянувшей войны русский флот, несмотря на активное его строительство и расширение, находился в меньшинстве, и был вынужден базироваться между островом Котлин и Петроградом, в пресной воде, где корабли, и так построенные не очень качественно, гнили за несколько лет, из-за чего приходилось постоянно строить новые просто для восполнения убыли флота. Вместе с морскими судами активно строился и армейский флот – сборище гребных и парусно-гребных судов для войны у берегов Финляндии и на мелководьях, коих на Балтике было так много. Именно ему суждено будет первому показать русские амбиции на Балтике, и одержать первые победы над шведами. Всего же к концу Северной войны будет построено столько кораблей, что Россия из государств сугубо сухопутных резко шагнет в лидеры второстепенных морских держав, обладая большим количеством кораблей в строю, чем у Дании или Швеции.
В последующие десятилетия после окончания Великой Северной войны Балтийский флот будет оставаться главным для России, и основной упор будет делаться на его развитие. На его пополнение и развитие будет работать уже три адмиралтейства – Петроградское, Невское и Кронштадтское, а также Соломбальская верфь и множество более мелких предприятий. Его могущество будет постепенно наращиваться, а боевая выучка держаться на как можно более высоком уровне. Находясь постоянно вблизи столицы и императоров, балтийцы получат особый лоск, и особые традиции. Лишь после выхода Черноморского флота в Средиземное море Балтийский флот станет вторым по значению для империи, а после начала формирования Тихоокеанского флота – и вовсе третьим. Впрочем, это будет уже во 2-й половине XIX века, в эпоху брони и пара, а во времена дерева и паруса любимое детище Петра, опробованное им в деле, всегда будет оставаться предметом гордости Российской империи.
Черноморский флот
Черноморский флот появился в 1712 году, когда прямым указом Петра I Азовский флот был разделен на две части – собственно Черноморский, и Азовскую гребную флотилию. Он уже имел определенные традиции, боевую славу, и небольшой список побед над турками в закончившейся недавно войне. На этом его путь лишь начинался – впереди были еще многие русско-турецкие войны, что понимало и правительство, и матросы с офицерами. Потому, несмотря на то, что на Черноморском флоте обычно немного экономили, сами флотские всегда старались урвать деньги и возможность провести учения, и подтянуть свою боевую подготовку. Сам климат позволял больше времени уделять службе на кораблях – на юге раньше, чем на Балтике, сходили льды вдоль берега, и позднее схватывали прибрежные воды. А в местах базирования он и вовсе задерживался на более чем несколько месяцев лишь изредка.
Главной базой Черноморского флота стал город Севастополь, основанный Петром Великим в Ахтиарской бухте в 1712 году. Судостроение первое время велось в нем, а также Воронеже и Керчи, причем основные верфи были расположены в последнем городе. После 1740-го года крупные верфи начали строиться в городе Николаеве, который основали на месте слияния Южного Буга и Ингула, на недавно присоединенных территориях. Верфи в Керчи после этого стали постепенно терять свое значение, и были проданы частникам. Еще одни частные верфи были основаны в Херсоне, близ устья Днепра. Инфраструктура поддержки и базирования Черноморского флота постоянно совершенствовалась. Со временем Черноморский флот стал хоть и вторым по значению для России, но все же претендовал на первенство по воинской славе и уровню боевой выучки. Раз за разом он громил турок, и в конце концов решил стратегическую для России задачу – пробил выход в Средиземное море. С этого момента Черноморский флот фактически превратился в Средиземноморский, так как Черное море стал «славянским озером», и не требовало там военного присутствия русских кораблей. Сам флот выдвинулся вперед, и стал для России первостепенным, отодвинув на второй план балтийцев. Усилия времен Петра I спустя поколения целиком окупались. Потомки Азовского флота, построенного «на коленке», в спешке, как попало, достойно несли службу, бороздя Средиземноморье и выходя в мировой океан.
Каспийская флотилия
Военные суда на Каспийском море существовали едва ли не с момента поглощения Астраханского ханства Русским царством, но «орегулярились» они лишь в 1721 году, когда Петр I начал готовиться к походу в Персию. К тому моменту для строительства и обслуживания флотилии уже было все – два адмиралтейства (Казанское и Астраханское), некоторое количество судов, кадры. Внутреннее и небольшое Каспийское море не требовало такого количества специализированных кадров, да и сама флотилия должна была состоять преимущественно из гребных судов, которых вполне хватало для полного господства в регионе. Пережив пик своего развития в 1720-х годах, Каспийская флотилия быстро уменьшилась и ослабла до самой малозначимой части Русского Императорского флота. Впрочем, ее существование все равно продолжалось, и периодически даже приходилось проводить военные акции против персов, но в целом Каспийская флотилия станет неофициальным местом ссылки неблагонадежных офицеров и матросов, и служба на ней будет оставаться малопочетной. С другой стороны, жалование платили и здесь, а практически полное отсутствие угроз гарантировало сохранность тем офицерам, которые совершенно не рвались в бой. Такая ситуация будет сохраняться до середины XIX века, вплоть до наступления эпохи железа и пара.
Сибирская флотилия
Сибирская флотилия Русского Императорского флота была сформирована в самом конце правления Петра I, в 1724 году, в основном для исследования северной части Тихого океана и утверждения там русского влияния. Со временем с нескольких кораблей флотилия выросла до нескольких десятков, и значительно расширила сферу своей деятельности. В первую очередь, военные корабли требовались там для защиты своих китобоев, а также промыслов Русско-Американской и Русско-Китайской компаний. Формально государственное воинское формирование, Сибирская флотилия на деле будет тесно сотрудничать с РАК и РКК, и фактически будет являться ее вторым флотом, и военным кулаком для защиты интересов русской коммерции. Главными базами флота сделали Петропавловск-Камчатский и Новоархангельск [4]. Корабельный состав пополнялся из двух источников – крупные корабли присылались из Европы, в том числе покупаемые у иностранцев, а мелкие строились на небольшом Охотском адмиралтействе. Интересной особенностью было то, что сибирцами весьма высоко ценились испанские корабли колониальной постройки, сооруженные из красного дерева, которые отличались колоссальной для деревянных кораблей долговечностью. Их покупка, а также закупка для Камчатки и Аляски продовольствия в Новой Испании обусловило близкие отношения русских и испанцев в бассейне Тихого океана. Несмотря на это, Сибирская флотилия эпохи дерева и пара никогда не будет многочисленной, а многие моряки будут считать назначение на службу сюда наказанием и ссылкой. Лишь во 2-й половине XIX века ситуация изменится, а сама флотилия будет переформирована в Тихоокеанский флот, и станет одной из важнейших частей Русского Императорского флота.
Средиземноморская эскадра
До того момента, как Черноморский флот пробился в Средиземное море, прошло немало времени, а интересы империи требовали хотя бы минимального присутствия России там. Политические проблемы мешали держать там на постоянной основе крупные соединения, но вот небольшие флотилии и эскадры Балтийский флот мог держать там регулярно. Официально Средиземноморская эскадра была сформирована в 1732 году, и уже в 1735 году она оказалась весьма к месту во время очередной войны с турками. После их разгрома часть кораблей осталась в Средиземном море, базируясь на нейтральные порты, и получила особый статус — за службу на ее кораблях полагалась надбавка, а командоры и адмиралы как правило были еще и выдающимися дипломатами, и выполняли в том числе дипломатическую службу. Соединение это было нерегулярным, его состав кораблей постоянно менялся. В мирное время ротация проходила ежегодно, причем осенью, когда корабли заканчивали кампанию, некоторые из них назначались на юг, где сменяли корабль, отслужившие уже год в колыбели европейской цивилизации. Постоянными оставались лишь штаб и командующий эскадрой. В военное время, если это позволяла политическая ситуация на Севере Европы, император мог прислать на юг весь Балтийский флот. Впрочем, и без войн сражений для русских кораблей хватало – они, как и прочие европейцы, постепенно втянулись в борьбу с берберскими пиратами, что оказалось неплохой боевой школой. Средиземноморская эскадра сохранится вплоть до того момента, когда Черноморский флот пробьется в Эгейское море через проливы – и ее саму упразднят за ненадобностью, хотя практика отсылать на зиму часть кораблей Балтийского флота за моря сохранится.
Кадровая система
Как и в армии, кадровая система флота Российской империи базировалась на двух столпах – обязательной службе дворян (пускай и с правом откупа), и рекрутской повинности. Несмотря на такую солидную общность, отличий между сухопутными и морскими силами хватало. Во-первых, флот для России оказался новинкой, потому туда предпочитали идти очень немногие дворяне, из-за чего недостаток офицерских кадров приходилось компенсировать большими количествами иностранных наемников. Во-вторых, по этой же причине квалификация русских офицеров достаточно долгое время была явно ниже среднего, так как им приходилось быть своего рода первооткрывателями. Наконец, эта же проблема – отсутствие регулярного мореходства в России в былые времена – привела к тому, что даже минимально подготовленных и способных рекрутов, набираемых в матросы, были считанные единицы. Первоначально рекрутеры флота набирали людей в первую очередь в приморских частях государства, или же жителей бассейнов больших рек, но после первых кампаний быстро стало ясно, что они мало чем отличаются от целиком «сухопутных» матросов, которые воду в больших количествах до этого видели только в родной деревенской речушке. И если проблемы с офицерским корпусом еще можно было кое-как решить за счет найма иноземцев, то ситуация с матросами была если не катастрофической, то как минимум плачевной.
Впрочем, Петр и его соратники быстро поняли это, и занялись делом. Рекрутов для флота стали отбирать не по географическому принципу, а по физическим возможностям. Перед тем, как отправлять их служить на корабли, вчерашних русских мужиков, которых жизнь не баловала хорошим регулярным питанием, откармливали и нагружали физически, дабы сделать из них крепких и сильных матросов – что, учитывая особенности управления кораблями той эпохи, было крайне необходимо [5]. В перерывах между этими занятиями матросам давали минимальные теоретические знания, дабы они хотя бы в общих чертах представляли себе, что такое морская служба. Для этого князь Невский не пожалел средств, и в 1703 году, вместе со строительством Петрограда, основал в стране три матросские школ (одну из них – в Преображенском), которые занимались первичной подготовкой рекрутов, и давали флоту хотя бы минимально подготовленных матросов [6]. В 1706 году программа обучения в них была расширена – рекрутов заставляли также учиться плавать и лазить по мачтам, не бояться высоты. Проходили они обучение и по стандартным приемам с ружьями, абордажным оружием и пушками. Попутно отсеивались непригодные для морской службы кадры. Всего курс обучения в матросской школе занимал 3, с 1709 года – 6 месяцев. При этом уже в ходе школьной подготовки определялись наиболее способные матросы, которым при переводе на корабли выдавались рекомендации. Сами рекомендации делились на три группы – марсовые стрелки, канониры и марсофлоты. При этом большая часть матросов все же оставалась без рекомендаций, и распределялась по ролям в зависимости от решения командира корабля.
С офицерским составом русского происхождения со временем проблема также решилась. Дворяне неохотно шли во флот, предпочитая армию – потому в 1723 году определенные привилегии при вступлении во флот получили представители других сословий. Это, а также меньшая конкуренция со стороны дворян, быстро привлекли большое количество людей незнатного происхождения, в первую очередь – разночинцев. Гораздо больше возможностей стать морским офицером стало и у простых матросов – наиболее способные и умелые из них за государственный счет набирались в военно-морские ВУЗы, после чего получали заветные звания и возможности. Открывались новые возможности для матросов и потому, что в 1732 году при матросских школах было введено обязательное обучение грамоте и простейшему счету – высшие чины посчитали, что раз флот более требователен к качеству кадров, то желательно чтобы те имели хотя бы самое общее начальное образование. Срок службы также постепенно корректировался – сначала пожизненный, он был ограничен одновременно со сроком службы в армии, но не до 25, а до 20 лет. Это косвенным образом повысило популярность службы, так как отслуживший свой срок матрос или офицер получал больше возможностей добиться успеха в гражданской сфере. Стали популярными матросские школы и для гражданского флота – так русские купцы могли по дешевке нанимать людей и готовить из них матросов, а не комплектовать свои экипажи целиком иноземцами.
Вкупе с иными мерами, вроде повышения жалования и призовыми за успешные военные действия на море, это значительно повысило престиж службы на флоте, в результате чего к середине XVIII века большая часть кадровых проблем на флоте была решена как в количественном, так и в качественном планах. Была создана система рекрутирования и первичной подготовки матросов, а среди офицеров воцарилась достаточно либеральная обстановка, когда сословная принадлежность отдельных личностей не имела решающего значения в несении службы. Сами морские кадры становились более образованными, чем сухопутные, и если армия стояла на страже традиций, то флот выступал одним из двигателей прогресса. А вместе с флотскими кадрами менялась и сама Россия – на место чисто сухопутной страны пришла действительно великая держава, способная организовывать и могучие армии, и сильные эскадры с профессиональными командами и адмиралами. На это уйдет около 60 лет, или 3 поколения, но благодаря системному труду и преемственности процесс будет успешно завершен к 1750-м годам, в правление императора Петра II.
Примечания
- Сурово так с царем поступать, но необходимо, да и Петр при учебе допускал со стороны учителей подобные вольности, если они шли ему на пользу. Вроде как.
- Тут уж придется слегка подкорректировать реальное название, ибо народ и общность – русские, армия – Русская Императорская, а флот – Российский! Как-то это не есть хорошо, мой внутренний перфекциозавр неистовствует.
- Собственно, никто и ничто особо не мешало начать приготовления к постройке флота до начала войны со Швецией и в реальности. Это сдвинуло бы на год-два появление гребного флота у Петра, и открыло бы немалые возможности на будущее. Впрочем, его тоже можно понять – времени тогда катастрофически не хватало, армия еще не создана толком, а союзники уже полезли на шведов войной, и Данию вскоре вышибут из коалиции, плюс с турками война еще не закончилась, плюс реформы…. Тут не до планирования постройки флота на севере.
- АИшный Новоархангельск, само собой – т.е., город Анкоридж. Там и места удобные для стоянки, и бухта не замерзает, и есть рядом плодородные грунты. Земледелие там, правда, сродни игре в рулетку – зерновые в полярный день зреют очень быстро, гораздо быстрее, чем, к примеру, у нас, но если ударит мороз – то все, хана. Так что закупать продовольствие в Новой Испании все равно придется.
- На парусном флоте все операции с парусами и прочим проводятся вручную, и физическая сила там крайне необходима, причем ежедневно, а не только на случай баталий. Так что, увы и ах, если подходить по уму – то надо раскошеливаться на хорошее питание, и на нем не экономить.
- Идея возникла внезапно, и, как по мне, очень даже хороша – позволяет несколько сгладить отсутствие «природных» моряков на Руси, и ускоряет приведение в боевую готовность действующего флота.
