Строительство атомной электростанции Узбекистаном изменит расклад сил в Средней Азии.
Правительство Узбекистана рассматривает возможность строительства на территории республики атомной электростанции уже в ближайшие годы.
Чиновники определяют место расположения будущей АЭС и готовы принимать от подрядчиков проектно-сметную документацию. Если узбекская АЭС будет построена, политико-экономический ландшафт региона претерпит значительные изменения.
Пока о проекте известно не очень много. Например, понятно, что претендовать на строительство первой в регионе АЭС будут, подрядчики из четырех стран: России, Китая, Канады и Франции. Есть определенность и с местом строительства АЭС: эксперты и чиновники дружно указывают на северо-восточную часть Узбекистана, в местности неподалеку от озера Айдаркуль.
Природно-климатическая зона здесь идеально вписывается в предварительные условия строительства сооружения — в избытке вода для охлаждения реакторов, а кроме того, отсюда можно обеспечивйть дешевой электроэнергией города, находящиеся в первой десятке по численности населения, Ташкент, Бухару и Самарканд.
Примерно ясны и схемы энергетического замещения по всей республике. Ташкент будет постепенно избавлен от ряда характерных для местной экономики газовых зависимостей и дисбалансов с посменным переводом энергетики на «мирный атом». Экономика Узбекистана давно нуждается в росте производства электроэнергии.
«Производя 52 млрд. киловатт в час, она практически столько же и потребляет «избыточных мощностей электроэнергии в Узбекистане нет, — констатирует — казахстанский представитель Ассоциации приграничного обтрудничества (АПС) Марат Шибутов. При этом 83,8% электроэнергии производят тепловые электростанции, из них порядка 75% на газе, то есть электроэнергетика крайне зависит от газа и его стоимости. Кроме того, есть проблема с нефтью — в 2010 году объем добычи упал в два раза по сравнению с 2000, годом, нефти в целом хватит всего, на 10-15 лет. Таким образом, Узбекистан находится в проблемном положении с энергобалансом, и. строительство АЭС могло бы сразу решить эту проблему».
Однако, несмотря на экономический контекст, до недавнего времени планов строительства АЭС в Узбекистане не была. Причем существует мнение, что отказ от ядерной энергии был связан с нюансами политики: в частности, речь шла о контроле над крупнейшими секторами экономики. Как это часто бывает в закрытых государствах, каждая из приносящих валютную выручку отраслей находится в подчинении у крупных грзшпировок во власти, и любой передел воспринимается крайне болезненно. Поэтому Узбекистан долгое время развивал добывающие отрасли, не задумываясь о переработке и, тем более, об использовании собственных ресурсов.
На другие косвенные факторы, сдерживавшие развитие атомной отрасли в Узбекистане, указывает Марат Шибутов, предложивший внимательнее приглядеться к естественным барьерам:
«Самое главное, в той местности, где проживает подавляющее большинство потребителей (речь идет о Фергане. — Ред.), расположены зоны сейсмической активности. Кроме того, в этих регионах чрезвычайно малое количество доступной воды, необходимой для охлаждения реакторов АЭС. Это пока и останавливало Узбекистан от развития атомной энергетики».
«Тяжелая» вода
Сдерживает развитие ядерной энергетики Узбекистана еще и важный аспект региональной политики. Исторически республики Средней Азии были связаны между собой нитями взаимной зависимости. Эту систему выстраивала сначала Российская империя, а затем и СССР, осуществлявшие политический контроль через выстроенные в регионе сдержки и противовесы.
К примеру, водная инфраструктура была завязана исключительно на Киргизии и Таджикистане — двух горных республиках, которые в силу более выгодного географичевкого положения (они контролируют верховья рек региона) распоряжались водными артериями государств «низовья», в число которых входят Узбекистан и Казахстан.
Зависимость эта актуальна до сих пор — недаром ведь власти Душанбе и Бишкека время от времени заявляют о готовности к строительству крупных ГЭС, что сделает республики энергетическими лидерами региона.
Понятно при этом, что вопросы строительства гидроэлектростанций лежали в плоскости политики: тот же Бишкек регулируя количество воды в реках Талас и Чу, создал уникальный инструмент давления на Казахстан. Так, когда Астана перекрыла после апрельской революции в Киргизии границу между двумя государствами, Бишкек отреагировал на это, перекрыв воду. Лидеры Казахстана и Узбекистана были вынуждены даже объединиться по вопросам регулирования трансграничных рек, а Ислам Каримов однажды заговорил о возможной войне за водные ресурсы.
Однако ситуация осложняется тем, что позиция Киргизии и Таджикистана отчасти поддерживается западными партнерами республик. Обе страны находятся в зоне интересов Соединенных Штатов в связи с войной в Афганистане. Понятно, что строительство АЭС в Узбекистане полностью изменит расклад сил в регионе, сделав водное противостояние не таким острым, а энергетическое — сведя к нулю.
К слову, проект строительства атомной электростанции есть и у Казахстана (республика намерена построить АЭС в Курчатове). По некоторым данным, строительство АЭС фактически нивелирует роль Таджикистана и Киргизии в качестве энергетических лидеров: атомная электроэнергия традиционно дешевле гидроэлектроэнергии.
Немаловажным в этой связи представляется и сырьевой аспект. Узбекистан и Казахстан — традиционные поставщики урана на мировой рынок, более того, они контролируют в совокупности более 40% уранового рынка планеты. В большей степени это касается Казахстана, однако Узбекистан не является карликом в этой отрасли — он занимает седьмое место среди добывающих государств и имеет неплохие перспективы к росту добычи. В этом смысле нет ничего удивительного в том, что Ташкент пришел к осознанию необходимости корректировки своей энергетической политики. Причем, осознавая устойчивость узбекских элит, можно твердо сказать: если высшие чиновники примут решение, о смене курса и сумеют договориться между собой, возведение АЭС станет всего лишь делом времени.
«Ядерное» сотрудничество
Но есть один тонкий политический: нюанс, касается он технологической стороны строительства АЭС. Дело в том, что опытом строительства таких сооружений обладают всего несколько стран, из которых только четыре имеют положительную репутацию. Эти страны — Россия, Франция, Канада и Китай. Все они очень жестко конкурируют друг с другом: например, известно, что хотя по вопросам строительства АЭС в Казахстане и победил «Росатом», многие высокопоставленные партнеры республики очень активно лоббировали смену российского подрядчика на французского. Вопрос конкуренции тем более важен, что на долгие годы заложит основу для технологической зависимости: АЭС нуждается в обслуживании и комплексе мер по обеспечению безопасности. Поэтому та страна, которая получит контракт, будет работать на рынке республики долгие годы.
«Чьи технологии будет использовать Узбекистан и кто будет финансировать подобный проект? — задается схожим вопросом специалист по Китаю Руслан Изимов. — Последние геополитические реверансы Узбекистана в сторону Запада могут указывать на то, что некоторые региональныешгроки с целью возвращения Ташкента в орбиту своего влияния, вполне могут предложить ему такую помощь. Однако в целом за последние годы Узбекистан значительно расширил связи с Китаем в сфере ядерной энергетики. Так, в конце мая Навоийский горно-металлургический комбинат подписал с Гуандунской ядерно-энергетической корпорацией (CGNPC) соглашение на поставку урана стоимостью 800 млн. долларов».
В целом, надо сказать, мнение специалиста делают довольно актуальными и планы Пекина в сфере ядерной энергетики. Следует отметить, что, по данным за 2012 год, в Китае действуют 14 реакторов, еще 27 находятся на стадии строительства, а к 2030 году планируется ввести в эксплуатацию еще 50 реакторов. Понятно, что «срединная империя» будет стремиться расширять сотрудничество с таким потенциально крупным рынком урана, как Узбекистан.
Однако политическая практика последних лет говорит о том, что Россия в лице Узбекистана имеет последовательного союзника, который сторонится интеграционных образований, но при этом поддерживает важные инициативы России. Как, например, отмечает политолог Игорь Панкратенко,
«без особых добавочных интеграционных механизмов Россия и Узбекистан демонстрируют укрепление экономических связей. И станут ли они прочнее после введения этих самых дополнительных механизмов — достаточно большой вопрос, поскольку экономика редко подчиняется политическим декларациям».
Как подчеркивает эксперт,
«в отношениях между Москвой и Ташкентом сложилось: устойчивое стратегическое партнерство, которое не нуждается пока в дополнительном стимулировании через интеграционные механизмы».
По его данным
«в отношениях с Узбекистаном Россия занимает первое место во внешнеторговом обороте республики — в 2012 году ее доля составила 29%».
«За последние шесть лет вложения многих российских инверторов в экономику Узбекистана составили более 5,7 млн. долларов, в Узбекистане работает 885 компаний с участием российского капитала (треть которых была создана за последние три года). 111 российских компаний открыли в стране свои представительства»,
— рассказывает Панкратенко. Добавить к его словам можно еще один момент: в случае, если решение о строительстве АЭС будет действительно принято, узбекские власти тем самым торпедируют западные проекты по энергетической раздробленности региона. В условиях такого политического контекста участие западных компаний в строительстве АЭС становится невыгодным. Дело в том, что евроатлантические партнеры уже который год демонстрируют Таджикистану на примере строительства Рогунской ГЭС, что политические проекты в регионе очень легко могут находиться в подвешенном состоянии на протяжении десятилетий. С этакой постановкой вопроса, к слову, согласен и эксперт Марат Шибутов.
«России строительство АЭС в Узбекистане, разумеется, интересно, так как она была бы первым претендентом на возведение электростанции, — констатирует специалист. — Конечно, поставки нефти и нефтепродуктов в Узбекистан из России и Казахстана могли бы снизиться, но это снижение было бы небольшим. В общем, от строительства АЭС в Узбекистане было бы всем хорошо, кроме тех, кому невыгодно усиление Узбекистана. А поскольку для СНГ Узбекистан является главным барьером на афганском направлении, думаю развитие атомной энергетики там было бы прекрасным шагом к повышению его устойчивости».
В свете вышеперечисленного примечательно, что в «Росатоме» пока никак не комментируют планы Узбекистана по возведению АЭС.
Воздерживаются от разговоров на эту тему — даже на условиях анонимности — и сотрудники промышленного гиганта, до которых корреспондентам удалось дозвониться. Эксперты, к слову, не видят в этом ничего неожиданного.
«Решение еще не принято, — говорят они. — Рисковать такими перспективами никто заранее не станет».
источник: Михаил ПАК «Ассоциация с АЭС» КОНТАКТ-ШАНС №32 28.07.-08.08.2014
