Забавная мифология: Троллиада и Идиссея. Часть 4

Забавная мифология: Троллиада и Идиссея. Часть 4

Дубль один, дубль два…

Кого люблю, того и бью.
Предположительно, эллинские герои.

Надо сказать, вместе у героев воевать как-то не особенно получалось. Геракл в одиночку передушил половину греческой фауны. Персей радостно кромсал Горгон-чудовищ-собственных дедушек. Тесей, пока шел к папе, уконтрапупил греческую фауну, недобитую Гераклом. Зато как только задружился с Пейрифоем – что вышло? Правильно, эпичный поход за Персефоной, вошедший в анекдоты подземного мира. Аргонавты же и вовсе прославились тем, что в пятьдесят лиц за очень некороткий срок украли золотую шкурку (почти что сами) и большую супружескую головную боль для Ясона. Попутно породили новый стиль навигации под названием «Не знаем, куда, но плывем основательно».

К чему мы это? К тому, что в Авлиде собралось МНОГО героев, у них было МНОГО войска и МНОГО кораблей. Уже по логике мифологии все измерители неадеквата этого мероприятия должно было зашкалить еще до Трои, и таки зашкалило.

Сперва вожди решили приносить жертвы, а жертвы тогда сопровождались знамениями и обязательно истолковывались (дым пошел по земле – плохой признак, в небе парит орел – хороший признак, дым густой и черный – пожар, воды!). На этот раз под алтарем оказалось реликтовое пресмыкающееся, ужасное снаружи, голодное внутри. Учуяв запах жертвоприношения, пресмыкающееся отреагировало, как собака Павлова («Обед!»), всползло на ближайший платан и последовательно пережрало гнездо птенцов, на закуску употребив и саму птицу. После чего икнуло, выяснило, что с обедом вышел перебор, и окаменело.

В воздухе тихо плыл звук фэйспалма прорицателя Калхаса, которому предстояло все это истолковывать…

Однако Калхас был вещий и тертый, а потому отговорился в том смысле, что Трою-то вы возьмете… сколько там было съеденных птиц? Вот на девятый год и возьмете, а почему змей окаменел – не знаю ничего, ничего не знаю. А дальше герои как-то внезапно обрадовались (ура, всего-то девять лет воевать!). И загорелись жаждой действовать. И плаванье провели по чисто геройскому принципу: первую увиденную землю – считать Троей!

Перед плаваньем, как всегда, были многодневные пиры. Поэтому Троей получилось считать Мизию, где правил Телеф. Телефу (который был сыном Геракла) совсем не понравилось, что ночью на его берега высаживается непонятный геройский десант, разоряющий окрестности. Телеф вспомнил, как поступал папа, собрал войско и рванул крушить. Под мраком ночи потенциальные союзники изрядно отвалтузили друг друга, в результате чего:

— Ахилл поработал над гневом и ранил Телефа копьем.

— Друг Ахилла Патрокл получил ранение, но проявил чудеса героизма.

— Раненый Телеф понял, что он не папин сын, потому под утро заперся в городе.

— С утра эллины осознали, что самую чуточку промахнулись.

Дальше тоже было вполне по-геройски.

— Ну, а мы это, мы в Трою плыли, а вы тут… в общем, неловко как-то получилось. Ну что, мир?

Телеф заверял, что не только мир, а и дружба, и жвачка, и нет, рана от копья Ахилла уже почти не болит, и вообще, он всячески желает героям удачи с Троей и даже будет поддерживать их морально… Но сам на войну с Троей не поедет. Почему-то. И нет, конечно, он ничего не имел бы против такой компании, но у жены там родственники, и вообще.

Поэтому герои заключили: «Ну, хоть потренировались!» — и попытались отплыть под Трою во второй раз. Но то ли опять перепировали, то ли Посейдон слишком сильно подавился попкорном, глядя на первую попытку… В общем, флот попал в бурю, и корабли опять прибило к Авлиде. То есть, к тому самому месту сбора.

Троянскому войску улыбалось состариться в ожидании противника.

Записки из подземки. Аид

Приходил Посейдон. Предлагал делать ставки на то, сколько эллинов доберется до Трои. Мое мнение: с таким раскладом ‒ доберется один Одиссей. Посмотрит на Трою, пожмет плечами и поплывет обратно на Итаку.

Прилетал помятый Гермес. Рассказывал, что Геракл переживает за сына. С горя пьет и поет. Отказался брать Геракла к себе на передержку.

Приходил Танат, после боя эллинов в Мизии. Подумал, посидел, сказал: «Идиоты» — ушел.

Пациент скорее жив…

Локация «Войны нет, хотя и хочется» зависла в воздухе прочно. И вообще, внезапно выяснилось, что дорогу в Трою знает только Телеф, а он почему-то дорогу показывать не хотел, оговаривая, что «вот, поплывете прямо, прямо, потом сразу налево, и если вы уже в Аиде, то вы свернули не туда». По этой причине некоторые герои даже решили, что программа минимум выполнена (ну а что, кого-то же били), и отправились домой.

Тем временем Телеф обнаружил, что у греков какие-то неправильные копья («Наверное, они делают неправильные раны!»). Рана исцеляться не желала, советы приложить подорожник не действовали. Поэтому было испробовано второе античное средство: обратиться к оракулу.

«Подорожник не пробовали? — озадачился оракул. – Ну тогда я не знаю, пусть тебя исцелит тот, кто ранил. Новая методика, все такое».

Телеф озадачился гораздо больше оракула, но все же вырядился лохмотья, взял костыли и проявил чудеса ловкости, таки доскакав до дома Агамемнона (героически преодолев при этом расстояние от Мизии до Микен). Зачем нужны были костыли и лохмотья дружественному царю Мизии – аэдам неизвестно, но, наверное «чтобы песня была». Или чтобы эллины не узнали союзника, а то все же знают, как они с союзниками-то поступают.

Правда, как следует прикинуться одновременно бомжом и пиратом у Телефа не получилось: в Микенах его узнала первая встречная. По совместительству – жена Агамемнона Клитемнестра.

Поняв, что подорожником делу не поможешь, Клитемнестра прониклась и предложила план. Мол, вон у меня там в люльке младенец валяется, Агамемнон сейчас войдет, а ты ка-а-ак выскочишь, ка-а-ак схватишь его сына, ка-а-ак скажешь, что ты разобьешь ему голову об алтарь, если тебя прямо вот сейчас не исцелят – хоп, и все счастливы. Э-э, Телеф? Почему у тебя так странно отвисла челюсть, гениальный же план?

Телеф с перевязанным бедром, держащий в руках копье и ребенка (вероятно, Ореста). Рисунок цветными чернилами, аттический кубок, 450 г. до н.э. Iconographic Collections Keywords: Orestes; Telephus

Вошедший в комнату Агамемнон не сразу разобрался, почему нечто грязное, в лохмотьях и на костылях угрожает прибить его сына, при чем тут Троя и почему ему нужно тащить сюда аптечку. Когда до него с опозданием дошла ситуация, он… нет, не предложил подорожник, а выдал эпичное: «Так ведь тебя ранил НЕ Я!»

И все как-то поняли, что ошибочка вышла.

Телефу улыбалось скакать на костылях еще и до Авлиды, но Агамемнон в свою очередь проникся и вызвал Ахилла на место. Фраз типа «Но я не доктор» и «Могу только устроить ампутацию всего Телефа целиком», «А вот мама меня в Стикс макала, можно…?» никто не слушал. Робкое предложение подорожника было тоже отвергнуто. Потом вперед выступил Одиссей, сделал мудрое лицо и выдал, что всего-то делов – соскоблить железа с копья Ахилла и посыпать рану.

Железо соскоблили, рану присыпали, Телеф выздоровел. И на радостях даже дал обещание всех-всех-всех проводить до Трои.

Бернар Пикар «Излечение Телефа», 1742

В общем и целом, ему светил то ли подвиг Моисея, то ли Сусанина.

Античный форум

Диомед: Нет, вот реально – КАК?!
Паламед: Он просто лицо мудрое сделал, что угодно прокатит.
Ахилл: Мама говорит, Танат просто постоял над Телефом, посмотрел на лечение, закрыл рукой лицо и удалился.
Одиссей: Дезинфекция железом плюс эффект плацебо… А, забейте. Я смешал железо с подорожником.

источник: https://pikabu.ru/story/zabavnaya_mifologiya_trolliada_i_idisseya_ch_4_5070399