Третий Рим. Территория, население, экономика и финансы Русского Царства в XVII веке (Часть III, дополнение)
Третий Рим
Доброго времени суток, дорогие друзья!
Продолжаю публиковать материалы «Территория, население, экономика и финансы Русского Царства в XVII веке» альтернативы «Третий Рим». В дополнении к третьей части: «Внешняя политика и торговля Русского Царства в XVII веке» рассмотрены Русско-датские отношения в XVI-XVII веках. Ряд событий в части русско-польской войны (1639-1642) и русско-шведской войны (1644-1645), затронутые в данной части более детально будут описаны в соответствующих статьях. При этом события, которые не происходят в связи с альтернативным ходом истории исключены из изложения событий, а внесенные изменения выделены темно-синим цветом.
Русско-датские отношения в XVI-XVII веках
Первые сведения о русско-датских отношениях восходят к XI веку. Так, в «Хронике» Адама Бременского, датированной 70-ми годами XI века сообщается о морских связях между Данией и Новгородом. Согласно «Хронике» датчане в то время «из Дании ходили в Острогард Руссии». Упоминается о русско-датских связях и в «Пегауских анналах», датированных серединой XII века. В них сообщается о путешествиях датчан через Русь в Грецию в первой четверти XI века. К XII веку относится и первое упоминание о датчанах в русских летописях. Так, в Новгородской первой летописи, летописец под 1130 годом сообщив о крушении нескольких русских кораблей, возвращавшихся из плавания на остров Готланд, в то же время добавляет, что из Дании русские корабли вернулись благополучно: «…из Дони приидоша здрави» таким образом, впервые называется древнерусское название Дании – Донь и сообщается не только о плавании датчан на Русь, но и новгородцев в Данию. В XIII веке русско-датские связи усиливаются. Это связано, прежде всего, с завоеванием королем Дании Вальдемаром II Северной Эстонии в 1219 году и установлением общей русско-датской границы по реке Нарве. Дания владела этими землями до 1346 года.
Следующим этапом русско-датских отношений стало заключение между великим князем Иваном III и датским королём Иоганном в 1493 году первого письменного русско-датского договора «О дружественном и вечном союзе». Причинами для заключения договора стали стремления со стороны Дании заручится поддержкой Московского государства при завоевании Швеции, а русское правительство, в свою очередь, рассчитывало на укрепление своих позиций на берегах Балтийского моря. В июне 1493 года в Москву прибыл датский посол Иван Магистр (по другим данным – магистр Ханс Клаусен), который провёл переговоры. В обратный путь в Копенгаген с ним отправились Дмитрий Ларев Палеолог и Дмитрий Зайцев. 8 ноября 1493 года в Копенгагене ими был подписан первый русско-датский союзный договор. В соответствии с договором Россия обязалась помогать датчанам в войне с Швецией, а Дания – поддерживать Ивана III в борьбе против Великого княжества Литовского. Договором устанавливалась свобода торговли для русских и датских купцов. Выполняя договор, Россия начала в 1495 году войну со Швецией. В 1498-1500 годах Иоганн и Иван III вели переговоры о браке дочери короля Елизаветы с сыном Ивана Василием.
Продолжились контакты между датчанами и русскими и при преемниках подписавших договор правителей. Так, в 1506 году Василий III продлил договор 1493 года, и в 1514-1515 годах посылал в Копенгаген дьяка Василия Белого для переговоров с королём Кристианом II о продлении договора. Договор был повторно продлён в 1516 году. А уже в июле следующего года Василий III, по просьбе датского короля, отвел датским купцам в Новгороде и Ивангороде особые места для устройства дворов и церквей.
Первое обострение русско-датских отношений, закончившееся заключением нового союза, произошло во время Ливонской войны. Набиравшее силу на востоке Балтийского моря Русское царство попыталось изменить баланс сил в регионе в свою пользу. Но на первенство в балтийском регионе претендовали также Швеция и Дания, желавшие получить свою часть «ливонского наследства». После первых успехов русских войск в Ливонии, в марте 1559 года, под влиянием Дании и представителей крупного боярства, препятствовавших расширению рамок военного конфликта, Иван IV заключил перемирие с Ливонской конфедерацией, которое продлилось до ноября. Однако, русское правительство в лице Адашева и Висковатого «должно было заключить перемирие на западных рубежах», поскольку готовилось к «решительному столкновению на южной границе». Во время перемирия (31 августа) ливонский ландсмейстер Тевтонского ордена Готард Кетлер заключил в Вильне с литовским великим князем Сигизмундом II соглашение, по которому земли ордена и владения рижского архиепископа переходили под «клиентеллу и протекцию», то есть, под протекторат Великого княжества Литовского. В том же 1559 году Ревель отошёл Швеции, а Эзельский епископ, Йоханн фон Мюнхаузен, обратился за защитой к Дании. Секретным соглашением с королём Фредериком II епископ уступил королю свои владения остров Эзель и Пилтен с правом на Ригу и Ревель за 30 000 талеров. Король, в свою очередь, отдал эти земли своему брату Магнусу вместо положенных по завещанию отца земель в Голштинии. Таким образом, владельцами земель, на которые претендовало русское государство, вместо ослабленного Ливонского ордена стали три сильных европейских державы.
Литва и Швеция потребовали у царя Ивана IV удаления русских войск со своих территорий, на что он ответил отказом. В 1562 году русские войска вошли в пределы Литвы и осадили Полоцк. В это же время в Можайске Иван Висковатов заключил с датскими послами договор, который обязывал стороны не поддерживать Швецию или Польшу в их притязаниях в Ливонии. Совместно с Дерпским русско-шведским договором он позволил сосредоточится Русскому царству на военных действиях лишь против Литвы. В то же время, русское правительство неформально поддерживало Данию против Швеции в начавшейся Семилетней северной войне. Так, при поддержке датского короля на русские деньги в Нарве был снаряжен корабль для датского капера Карстена Роде, действовавшего на Балтийском море против Швеции и Польши в интересах русского царя.
Несмотря на русско-датское сотрудничество военные дела у обоих государств шли не важно. Надеясь подтолкнуть Данию к более решительным действиям в Ливонии царь Иван IV сделал ставку на брата датского короля – герцога Магнуса. Иван Васильевич провозгласил вассальное Русскому царству Ливонское королевство, а Магнуса в 1570 году короновал в Москве как короля Ливонии. С целью укрепления союза с Магнусом Иван Грозный выдал за него замуж свою племянницу княжну Марию Старицкую – это первый русско-датский династический брак. В 1571 году датский король подтвердил свои заверения в дружбе царю Ивану IV в письме, переданном с посольством Елисея Изенберга. Однако, он не оказал поддержки своему брату и в 1577 году Магнус перешел на сторону Стефана Батория, был захвачен в плен русскими войсками, но прощен и отпущен.
В 1578 году состоялось большое датское посольство в Россию для продления Можайского договора 1562 года. Посольство возглавлял Яков Ульфельд, который по результатам своего путешествия оставил обширные воспоминания «Путешествие в Россию» (Hodoeporicon Ruthenicum). По другой версии, заметки написал входивший в состав посольства пастор Андреас Фионикус. Посольство выехало из Дании морским путём 9 мая и прибыло в Псков 24 июня. Из Пскова посольство перебралось в Новгород. Пробыв там около месяца 4 августа отправилось в Александровскую слободу, где вскоре заключило русско-датский договор.
Несмотря на это, уже через 7 лет, в 1582 году отношения между Данией и Русским царством обострились, поставив страны на грань вооружённого конфликта. Причиной противостояния стал так называемый «лапландский спор», возникший из-за отсутствия чёткой границы между Русским царством и, входившей тогда в состав Дании, Норвегией, а также из-за двоеданства лопарей. Фредерик II, претендуя на доходы от мурманского торга, объявил Норвежское море «Датским проливом» и начал собирать пошлины с торговых судов, идущих в Колу и Холмогоры. Для подкрепления своих прав в апреле 1582 года он отправил в Баренцево и Белое море датскую эскадру под командованием Эрика Мунка, которая захватила несколько английских и голландских кораблей с товарами на сумму в 50 тысяч рублей. Одновременно датский король приказал своим данщикам, посланным на Кольский полуостров, собирать дань не только с лопарей, но и русских и карел. Фёдор Иоаннович был вынужден в 1585 году перевести торговлю в Новые Холмогоры (Архангельск) и отправить в Кольский острог отряд стрельцов, после чего претензии датчан сошли на нет.
Однако датчане сохранили интерес к торговли с Москвой через Северный Ледовитый океан. Так, уже в 1592 году два датских подданных Люткен и Броквольдт отправились с разрешения русских властей изучать русский язык в Холмогоры. В 1597 году датский король Кристиан IV (1577-1648) отправил в Москву посольство с требованием признать Кольский полуостров датской территорией, но получил отказ. Стороны неоднократно пытались провести переговоры непосредственно на месте – в Коле, но на встречу не приезжали то русские, то датские послы. В 1598 году уже Борис Годунов потребовал от датчан часть Финнмарка, предложив считать границу по реке Ивгей и отменить двоеданство саамов. В 1599 году Кристиан IV лично прибыл с эскадрой кораблей в Колу и предложил местным жителям принять датское подданство, но получил отказ.
Датский король Кристиан IV
В 1601 году в Москву прибыло датское посольство в составе Симона фон Салингена, Эске Брокка и Карла Брюске с предложением передачи датскому королю всей лопской земли за выкуп в 50 тысяч талеров, но получило отказ и 16 февраля 1602 году убыло обратно. В том же 1602 году в Москву прибыло ещё одно большое посольство, на этот раз с матримониальными целями. Речь шла о браке Иоганна Шлезвиг-Гольштейнского, брата датского короля Кристиана IV, и дочери русского царя Ксении Годуновой. Борис Годунов в качестве приданого обещал за свою дочь отдать Тверское княжество. Возглавлял посольство Аксель Гюльденстерне, который по результатам поездки опубликовал сочинение «Путешествие в Россию датского принца Иоанна (Ганса), брата короля Кристиана IV» (Wahrnafftige Relation der Russischen und Moscowitischen Reyse»). Несмотря на то, что помолвка состоялась и по словам Исаака Массы, «царь Борис изъявлял чрезвычайную радость; царица и молодая княжна видели герцога сквозь смотрительную решетку, но герцог их не видел, ибо московиты никому не показывают своих жен и дочерей и держат их взаперти», датский жених внезапно умер в Москве.
После Смутного времени русско-датские контакты восстановились уже при царе Дмитрие Михайловиче. Стремления к союзу с лютеранской Данией было вызвано необходимостью, прежде всего, противостоять католической Польше, оказывающей сильное давление на Россию. Продолжали расширятся и торговые связи России и Дании. Так, интенсивная переписка царя Дмитрия Михайловича и короля Кристиана IV, прежде всего, затрагивала вопрос беспошлинных закупок датчанами хлеба в России.
В 1618-1624 годах продолжался русско-датский конфликт, касавшийся лапландских территорий. В грамоте от 14 мая 1618 года датский король угрожал прибегнуть к силе, если не будет вопрос о «возвращении Лапландии». В 1619-1623 годах датские военные корабли захватывали иноземные торговые суда и русские рыбацкие лодьи, стремясь воспрепятствовать русской торговле с Англией и Голландией, а также взять под свой контроль скупку всей рыбы, добываемой в русских водах. В 1622 году 5 датских кораблей блокировали Кольскую гавань. В 1623 году датская эскадра установила блокаду Кольского острога и высадила десант на побережье Кольского полуострова, захватив товаров на 54 тысячи рублей. В устье реки Териберка состоялся бой между датскими кораблями и сопровождавшими один из купеческих караванов стрельцами. Только увеличение гарнизона Кольского острога до 500 стрельцов и 54 артиллерийских орудий заставило датчан прекратить нападения.
Вместе с тем, в противостоянии с Речью Посполитой и Шведским Королевством именно Дания могла стать естественным союзником Русского Царства. Одним из путей учтранения датско-русских противоречий, сближения двух стран и развития торговых отношений мог бы стать династический союз между Датским Королевским Домом и новой русской династией. В тоже время, рассматривались невесты для наследника русского престола царевича Петра Дмитриевича.
В Москве между тем, узнав, что у датского короля Кристиана IV есть две племянницы, дочери Шлезвиг-Голштинского герцога Иоанна-Адольфа (нем. Johann Adolf von Schleswig-Holstein-Gottorf, 1575-1616), Доротея Августа (1602-1682) и Анна (1605-1623) взрослые девицы, отправили в Копенгаген царских послов — князя Алексея Львова и дьяка Ждана Шапова с брачным наказом. При этом им было указано, что если пойдет речь о том, в какой вере остается невеста, то говорить только о принятии ею православной веры, «а иначе делу статься нельзя». Предполагалось, что в случае согласия королевских племянниц послы должны будут выбрать одну из них после личной встречи с ними, подарив им предварительно по сорок соболей. Они получили подробную инструкцию о своих действиях в ходе переговоров о браке, вплоть до того, какие тосты произносить за королевским столом.
И хотя русские посланники были весьма опытными дипломатами и наказ был весьма искусно составлен, своей миссии им выполнить не удалось. Вместе со Львовым и Шаповым в Копенгаген отправилось до шестидесяти человек, среди которых находились два переводчика и священник. 1 марта 1622 года московские послы вручили Кристиану IV свои верительные грамоты, а после, при встрече с канцлером Кристианом Фризом, сообщили о тайном поручении своего царя. Русские послы указали на старшую принцессу Доротею-Августу. В ходе дальнейших переговоров выяснилось, что потенциальная невеста живет у своей матери в городе Гаузе, но самое главное — она уже дала свое согласие на брак с князем Цесарской области. Чтобы хоть как-то смягчить тяжелое впечатление русских послов от безрезультатных переговоров, в их честь были устроены на прощание несколько роскошных обедов: к королевскому столу наряду с послами приглашались все члены московского посольства. 14 июня 1622 года послы вернулись в Москву и представили своему государю подробный отчет о своем визите к датскому королю.
9 июля 1624 года Дания присоединилась к Компьенскому договору и вступила в Тридцатилетнюю войну на стороне протестантов. Большинство потенциальных сторонников, на которых рассчитывал король Кристиан IV, были заняты своими делами и не смогли оказать ему серьёзной поддержки. В Нидерландах Спинола после длительной осады взял ключевую крепость Бреда. Дюнкеркские каперы под эгидой испанской короны грабили голландские суда. Во Франции шла гражданская война, поднявшие восстание и поддерживаемые Англией гугеноты были осаждены в крепости Ла-Рошель. В самой Англии нарастал политический кризис. После того, как требования Густава Адольфа о передаче ему полного контроля над предназначенной для вторжения в Германию армией были отклонены, Швеция переключила всё внимание на восток и объявила очередную войну Польше. Протестантские курфюрсты Саксонии и Бранденбурга, конкурировавшие с Данией за контроль над Оснабрюкским и Хальберштадтским епископствами и опасавшиеся её усиления, заявили о своей лояльности императору.
Дании настоятельно требовались союзники и поддержка, и Кристиан IV получил ее в далекой России. В сентябре 1624 года Копенгаген заключил с Москвой соглашение, по которому русское государство поставляло Дании продовольствие, дерево и пеньку для строительства кораблей, пушки и мушкеты для вооружения войска. Кроме того, русский царь позволил русским подданным, служившим в иноземных полках Русского Войска, наниматься в армию датского короля (уже в январе 1625 года пять тысяч солдат под командованием легендарного полковника Кристиана Сомме прибыли на театр военных действий, а всего до заключения 12 мая 1629 года в Любеке мирного договора 20 тыс. русских солдат приняли участие в войне на стороне датского короля, получив бесценный боевой опыт и материальное вознаграждение). Со своей стороны, по Московскому договору 1624 года датский король Кристиан IV официально отказывался от претензий на Кольский полуостров, освобождал от зундской пошлины, взимавшейся за проход через датские воды в Балтийское море, корабли, доставляющие товары в Россию, кроме того устанавливал беспошлинный ввоз русских товаров в Данию.
Граф Шлезвиг-Гольштейнский Вальдемар
Накануне русско-польской войны (1639-1642) в 1638 году заключить союз между Русским Царством и Датским Королевством решил царь Петр Дмитриевич. Он рассчитывал на содействие датского флота в блокаде польского побережья, а возможно и участия датских войск в войне против Речи Посполитой. Советники обратили внимание царя на принца Вольдемара (дат. Waldemar Christian, 1622-1656), третьего сына короля Кристиана IV от его второй жены, графини Христины Мунк, который мог стать мужем младшей дочери царя Дмитрия Михайловича, царевне Елене (1624-1656), и закрепить союз династическим браком.
В декабре 1638 года для ведения переговоров из Москвы в Данию был отправлен дъяк посольского приказа Афанасий Ордин-Нащокин. Вместе с ним с дипломатическим поручением отправился переводчик Иван Фомин. Однако главная цель его миссии заключалась в ином: тайным образом собрать на месте необходимые сведения о королевиче Вольдемаре и особенно – узнать, не собирается ли он на ком-нибудь жениться. Посол получил строгое предписание: не только лично увидеть принца, но и сделать его портрет, и не скупиться на подарки при выполнении царского поручения.
Король Кристиан IV встретил русских послов очень гостеприимно, подтвердил все льготы, установленные Московским договором 1624 года, гарантировал поддержку России в войне против Польши, но от участия непосредственно в военных действиях отказался, сославшись на возможность в любое время войны со Швецией и необходимость присутствия датских армии и флота на родине.
Иван Фомин задание исполнил успешно. Возвратившись в Москву, он представил Михаилу Федоровичу портрет членов королевского семейства, а о принце сказал, что двадцатилетний королевич Вольдемар «волосом рус, ростом не мал, собою тонок, глаза серые, хорош лицом, здоров и разумен, знает по-латыни, французски, итальянски, верхнее-немецки, знаком с воинским делом». Несмотря на скрытность действий Фомина в Копенгагене, датский двор догадался, какова была главная цель его визита. Сам король не возражал против того, чтобы породниться с русским царем, и, удостоверившись в прочности русского государства, благодаря победам Русского Войска в войне с Речью Посполитой, летом 1641 года отправил в Москву посольство во главе с графом Шлезвиг-Голштинским, принцем Вольдемаром с чисто коммерческой миссией. В то же время принц получил от отца тайный наказ: если ему в Москве предложат жениться на дочери царя, то он должен согласиться при сохранении ему свободы вероисповедания.
Переговоры о торговле шли весьма успешно для датских купцов: московское правительство позволило им вести коммерцию в Москве, Новгороде, Архангельске, строить, а также покупать дворы для товаров. В то же время договорились, что и русским купцам будут созданы такие же условия в Дании. Во время визита принца в Москву русская сторона не проявляла инициативы по брачному вопросу. Сам же Вольдемар показал тайный наказ короля в отношении возможного брака с царевной Еленой Дмитриевной датскому представителю в Москве Петру Марселису, но тот ничего не сказал русскому правительству. Так датское посольство и возвратилось домой, ничего не сделав здесь по брачному вопросу.
Спустя полгода, в апреле 1642 года, в Москве решили вновь послать в Копенгаген посольство: оно должно было заключить новый торговый договор и решить с датским королем Кристианом IV вопрос о брачном союзе его сына. Однако это посольство оказалось очень неудачным: король принял московских посланцев весьма прохладно, в результате чего русское правительство обвинило послов, окольничего Степана Простева и Ивана Патрикеева, в нерадении при исполнении царской воли, предав их суду.
Тогда придворные бояре решили поправить затянувшееся брачное дело с помощью датского комиссара в Москве Петра Марселиса, выполнявшего и раньше разные поручения царя. В декабре 1642 года его позвали в Посольский приказ и поручили ехать в Копенгаген сватом. Марселис согласился, понимая, какие выгоды ожидают его и протестантскую колонию в случае удачной миссии, но при этом попросил бояр ничего не говорить принцу Вольдемару об обязательном принятии православного вероисповедания. В Приказе попросили его помочь в том, чтобы королевич принял условия русской стороны. Тогда Марселис сказал, что принц во время своего приезда в Москву показал ему королевский наказ, в котором Кристиан IV запрещал сыну отказываться от лютеранства. И тем не менее его отправили в Данию с дорогими подарками.
Прибыв 14 марта 1643 года в Копенгаген, уже 20 марта Марселис имел аудиенцию у короля и изложил ему все московские условия. Кристиан IV, нуждавшийся в союзнике против Швеции, охотно согласился на брак своего сына. Датское правительство не находило серьезных препятствий для заключения брака, и теперь оставалось заручиться письменным обещанием от московского государя. Таким образом, Петру Марселису удалось уладить это сложное дело. Последний доставил царю Петру Дмитриевичу королевскую грамоту, в которой содержалась просьба дать исчерпывающие ответы на некоторые вопросы, связанные с финансовым обеспечением принца Вольдемара в Московии. И вновь Кристиан IV, как и прежде, подчеркивал свободу веры королевичу, его двору и слугам, а также место для построения протестантской церкви.
В Посольском приказе стали быстро готовить ответную царскую грамоту с большой государевой печатью, в которой на все условия датского короля давалось царское согласие. Разумеется, все это делалось без ведома патриарха Иосифа. В царской грамоте было обещание прибавить денежного приданого новобрачным в триста тысяч рублей и предложение иметь принцу с собой триста человек. Что же касается вопроса о вере, то о ней говорилось так: «…королевичу графу Вольдемару и его всему двору, и слугам в вере и в законе неволи никакой не будет, а о том, чтобы позволено было место, где кирку поставить, договор будет с послами королевскаго величества, которые приедут с его королевским сыном к нашему царскому величеству в Москве, где кирке быть…» И вновь с царской грамотой в Копенгаген прибыл Петр Марселис.
Кристиан IV, получив из Москвы удовлетворительный ответ, дал согласие на брак и велел своему сыну собираться в русскую столицу. 23 октября 1643 года принц Вольдемар в сопровождении 269 человек из свиты и 60 человек посольства отбыл на кораблях в Московию, благополучно прибыв 29 числа того же месяца в Гданьск. Затем путешествие датского жениха продолжалось через польские и немецкие земли и 4 января 1644 года он достиг Великого Новгорода. Здесь заморских гостей встретили торжественно, с хлебом и солью, дорогими подарками. Петр Марселис сообщал в Посольский приказ, что королевич едет благополучно, радостен и весел, пьет чаши за здоровье царя и его дочери Елены. Во всех русских городах Вольдемара встречали с честью как сына датского короля Кристиана IV, без официального объявления его женихом царевны.
21 января 1644 года принц Вольдемар с большой пышностью въехал на великолепных санях, подаренных царем, в Москву. Вечером 25 января сам царь Петр Дмитриевич посетил королевича в его покоях. Он обнимал дорогого гостя, повторяя, что Вольдемар будет ему дорог как собственный сын. 28 января 1644 года в Грановитой палате в торжественной обстановке проходил царский прием датского посольства. Королевича Вольдемара тепло приветствовали царь Петр Дмитриевич и его сын — наследник престола Алексей, посадив его рядом с собой. После обеда царь и царевич сделали гостю дорогие подарки. Спустя шесть дней после царской аудиенции начались переговоры бояр — князя Никиты Одоевского, князя Юрия Сицкого и окольничего Василия Стрешнева с послами датского короля. В ходе переговоров главным препятствием для подписания договора о браке явился вопрос о вере. Когда русские начали вести с принцем настойчивые беседы о принятии им православной веры, тот решительно отказался это сделать. И хотя патриарх Иосиф настаивал на крещении по обряду православной церкви, сын Кристиана IV решительно отказался менять свою веру. Более того, королевич поставил жесткое требование: либо царь выполняет условия привезенной Марселисом грамоты, либо с честью отпустит его домой. Со своей стороны, царь Петр Дмитриевич вопреки мнению патриарха, отличался веротерпимостью и был готов подтвердить свои обязательства о свободе вероисповедания для принца Вольдемара, но дальнейшее развитие событий в Европе повлияло на решение принца.
Сражение у Фемарна 13 октября 1644 года
Противодействие Кристиана IV Швеции, которой он в 1629 году помешал по Любекскому миру приобрести Померанию, имело результатом новую войну со Швецией. 12 декабря 1643 года войска шведского фельдмаршала Леннарта Торстенссона были передислоцированы из Моравии и введены в датский Гольштейн. К концу января 1644 года полуостров Ютландия перешел под контроль Торстенссона. В феврале 1644 года шведский генерал Густав Горн занял большую часть датских провинций Халланд и Сконе, за исключением только датской крепости Мальмё. Датское Королевство оказалось в критическом положении. В феврале 1644 года в Копенгаген инкогнито прибыл Великий князь Виленский Александр Дмитриевич и передал послание русского царя Петра Дмитриевича, о том, что Россия немедленно готова вступить в войну против Швеции, при условии сохранения для русских кораблей права беспошлинного прохода через Датские проливы, а также неограниченного прохода через проливы русских военных кораблей. При этом корабли всех остальных стран по-прежнему должны были облагаться пошлинами, а в случае войны военные корабли неприятелей России не должны были проходить через проливы, даже если это потребует вступления Дании в войну. Король Кристиан IV согласился со всеми условиями, кроме последнего. Кроме того, в знак доброй воли, в письме сыну предложил ему согласиться с переходом в православие, что благотворно повлияет на его судьбу и судьбу Отечества.
Копенгаген. Замок Фредериксборг (дат. Frederiksborg Slot)
13 мая 1644 года (в день рождения Святого Благоверного князя Александра Невского) русские войска перешли ливонскую и карельскую границы, началась русско-шведская война. 21 мая 1644 года (в День памяти равноапостольных царя Константина и царицы Елены) состоялась помолвка графа Шлезвиг-Гольштейнского Вальдемара и царевны Елены Дмитриевны. 15 июля 1644 года (в День памяти Святого равноапостольного князя Владимира, крестителя Руси) состоялся обряд миропомазанья Вальдемара Датского по православному обряду, который от своего крестного отца, русского царя Петра Дмитриевича, получил имя Великий князь Владимир Петрович. 28 июля 1644 года (в День Смоленской иконы Божией Матери, именуемой Одигитрия) состоялось венчание Великого князя Владимира Петровича и царевны Елены Дмитриевны. Великий князь Владимир поступил на русскую службу в Государев полк в чине поручика.
Предидущая часть:
Третий Рим. Территория, население, экономика и финансы Русского Царства в XVII веке (Часть III)
