Танковые корпуса в 1939 году — громоздкие и трудноуправляемые?
Уважаемые коллеги, в связи с тем, что в ходе дискуссии о строительстве танковых войск в предвоенный период в последнее время неоднократно затрагивался вопрос обоснованности расформирования танковых корпусов в конце 1939 года, хотел бы поделиться содержанием одного документа. Полагаю, что он позволит по-новому взглянуть на действия танковых войск во время Освободительного похода.
Как известно, танковые корпуса, существовавшие в составе Красной Армии к началу Второй мировой войны, на деле оказались громоздкими и трудноуправляемыми. И потому по опыту освободительного похода в Западную Белоруссию и Западную Украину были расформированы. Так, по крайней мере, звучит официальная версия, которая, впрочем, подтверждается документально засвидетельствованными высказываниями многих военачальников.
В пользу данной версии можно привести следующие цитаты из стенограммы совещания командного состава Красной Армии, проходившего в конце декабря 1940 года.
Буденный С.М.: «Мне пришлось в Белоруссии (т. Ковалев [в сентябре 1939 г. – командующий войсками БОВО] знает) возить горючее для 5 МК [так до 1938 г. назывался 15-й ТК] по воздуху. Хорошо, что там и драться не с кем было. На дорогах от Новогрудка до Волковыска 75 процентов танков стояло из-за горючего. Командующий говорил, что он может послать горючее только на самолетах, а кто организует? Организация тыла требует знающих людей»
Еременко А.И.: «Я хочу подчеркнуть насчет управления. Правильно товарищ Маршал Советского Союза [С. М. Буденный] подчеркнул, что нужно его сейчас готовить, а то получится как у нас в Белоруссии, в Новогрудке и в Волковыске, — везде была путаница при походе в Белоруссию. Только присутствие товарища Маршала нам помогло. Он давал указания то мне, то т. Петрову [в сентябре 1939 г. – командир 15-го танкового корпуса БОВО]… Когда я приехал в Белосток, меня снабдила авиация бензином, а танковому корпусу стали бросать возле Гродно с парашютом. Много не накидаешь с парашютом».
В общем про проблемы застрявших в белорусских лесах танковых соединений говорили и писали много. В этой связи совершенно неожиданно выглядит документ, представленный в ЖЖ Никиты Баринова http://numer140466.livejournal.com (орфография и стилистика оригинала сохранены):
НАЧАЛЬНИКУ АВТО-БРОНЕ-ТАНКОВЫХ ВОЙСК РККА
ГЕРОЮ СОВЕТСКОГО СОЮЗА – КОМКОРУ т. ПАВЛОВУ
Докладываю о действиях 25-го танкового корпуса по разгрому частей польской армии за период 17 – 23.9.39:
1-й день действий 17.9.39 – преодолев три водных преграды р. ЖВАНЧИК, р. ЗБРУЧ и р. СЕРЕТ (последняя особенно трудно проходимая) корпус совершил марш 60 км и к исходу дня вышел в район ЧОРТКУВ, ЖИДКУВ овладев с боем ЧОРТКУВ захватил 129 человек пленных из них 2 полковника, 4 офицера, до 100 винтовок, 20 пистолетов, до 50 мотоциклов, автомашин, велосипедов и военные склады. Убито и ранено до 30 человек противника из них один полковник.
2-й день действий 18.9.39 – 25-й танковый корпус совершил марш 70 км, а 4 лтбр 80 км, овладев м. БУЧАЧ форсировал р. СТРЫПА у БУЧАЧ так, как мост был взорван противником, затем овладев МОНАСТЕЖИСКА где были разгромлены и взяты в плен 54 пехотный полк со штабом 12 ПД и 8-й отдельный Познанский мотоотряд противника, всего до 5300 человек из них 172 офицера и к исходу дня выйдя на фронт ПОДГАЙЦЕ – ГОРОЖАНКА передовыми частями достиг вост. окр. ГАЛИЧ.
Разведывательный батальон 5 лтбр при преследовании отходящего противника достиг г. СТАНИСЛАВУВ. В этот день части 4 и 5 КК отстали от 25-го танкового корпуса.
3-й день боевых действий 19.9.39 – с рассветом частями 5 лтбр внезапно захвачен г. ГАЛИЧ и переправы через р. ДНЕСТР, которые подготовлялись противником к взрыву. В г. ГАЛИЧ захвачено до 500 офицеров и до 2000 солдат все это об’’единялось в минно-противотанковую роту военного времени с 6 орудиями и снарядами, зенитную батарею с 5-ю орудиями, две аэродромные команды, бюро военной цензуры № 56, экспозитура № 6, чиновники военного министерства и главного штаба польской армии. Кроме того на зап. окр. М. ГАЛИЧ было обезоружено до сводного полка пехоты составленного из различных формирований.
В этот же день в г. ГАЛИЧ было захвачено 54 кадровых офицера польской летной школы пробиравшихся на автомашинах в Румынию.
Передовым батальоном 5 лтбр в 16.00 захвачено до батальона пехоты в районе ЗАВАДКА (35 км зап. ГАЛИЧ). Задача поставленная Командармом Южной Группы была выполнена. Действовавшая правее 1 мспбр овладев СВИСТЕЛЬНИКИ и БУРШТЫН захватила в плен до 500 офицеров, солдат и жандармов, до 60 автомашин, 4 орудия. Корпус прошел за день 65 км. Части 5 КК подошли к городу ГАЛИЧ передовыми частями только к 18.00 19.9.39 а главными силами к 24.00.
Таким образом отставание конницы уже было на один дневной переход. Кроме того нами было предотвращено крупное восстание в г. ГАЛИЧ, готовившееся собравшимися там офицерами, жандармами и поляками в числе до 300 человек, которых также обезоружили бойцы и командиры корпуса при помощи броневиков и танков в 18.00 19.9.39.
4-й день действий 20.09.39 – получив приказ Комадарма Южной Группы об овладении СТРЫЙ, части 25-го танкового корпуса к 16.00 вышли к СТРЫЙ, где встретили германские войска и были остановлены согласно приказа Народного Комиссара Обороны СССР.
21.9.39 по приказу Командующего Южной Группы 25 т.к. совершил марш в восточном направлении и изготовился в районе ЖУРАВНО для контрудара по Львовской группировке противника. Пройдено 30 км.
В ночь с 22 на 23.9.39 корпус совершил марш из района ЖУРАВНО в район КОМАРНО через СТРЫЙ, пройдено около 100 км. Встретившись в КОМАРНО 2-й горно-стрелковой дивизией германской армии движение приостановил.
Начиная с 16 по 23.9.39 25-й танковый корпус непрерывно совершал марши не имея ни одной дневки. За это время пройдено около 450 км. Находясь в первый день действий 17.9.39 в 8 км. сев-вост. конных частей Южной Группы в дальнейшем непрерывно находился впереди этих частей, увеличивая с каждым днем расстояние от них. Связь с Южной Группой поддерживалась исключительно средствами корпуса.
В итоге корпусом захвачены города ЧОРТКУВ, БУЧАЧ, МОНСТАДИСКА, ГАЛИЧ, БУРШТЫН, БОЛЬШОВИЦЕ. За овладение этими пунктами корпус вел бои в результате чего захвачено в плен офицеров до 1100, жандармов 81, солдат около 12000, винтовок до 10000, 150 пулеметов, 20 орудий, до 300 автомашин и 12 самолетов.
Нами потеряно 8 человек убитых и 24 раненых.
Пройдено от Государственной границы 400 – 450 км, плюс к этому 200 км пройдено за два ночных перехода до м. ЯРМОЛИНЦЫ дали безусловно невиданную нагрузку на материальную часть, мы уже не говорим о том, что перед самым выходом мы провели корпусное учение с всей материальной частью и таким образом получается, что все боевые машины корпуса прошли с 30 августа по сей день от 700 до 800 км и несмотря на такую исключительно большую нагрузку на машины и такой большой темп марша мы имеем на сегодняшний день отставших машин БТ-7 по техническим неисправностям – 30, часть из которых требуют очень легкого ремонта.
Эти цифры без преувеличения говорят об исключительном добросовестном, честном отношении людей корпуса к выполнению задачи поставленной ПАРТИЕЙ и ПРАВИТЕЛЬСТВОМ.
Кроме этого считаем необходимым доложить Вам о том, что фактически в момент самых серьезных действий по продвижению вперед, мы одновременно с ведением боевых действий разрешили вопрос снабжения горючем корпуса. Нами захвачено на ст. ПОДШУМЛЯНЕ, БОЛЬШОВИЦЕ 120 тонн бензина, станц. ЖУРАВНО 165 тонн, г. СТАНИСЛАВУВ 25 тонн, г. ГАЛИЧ 70 тонн, всего взято бензина 380 тонн.
Только захват этого горючего дал возможность корпусу выполнить поставленную задачу. Снабжение продовольствием корпуса осуществлялось за счет взятых 5 сут. дач с места расквартирования и за счет местных средств.
В данное время 25-й танковый корпус имеет обеспеченность по горюче-смазочным материалам 1,5 заправки, боеприпасам 2 б/к, по продовольствию 2 сут.дачи (кроме сахара).
Части корпуса нуждаются в пополнении матчастью и личным составом до штатов военного времени. Материальная часть до 80 БТ-7 имеется в гор. Бердичеве (укомплектован 2 б-он 5 лтбр вместе убывшего на Дальний Восток и часть танков отремонтирована в своих мастерских) ее надо только передать сюда нам по Ж.Д.
Налицо сейчас имеем 367 (одна бригада без одного б-она) БТ-7.
Выполняя приказ Любимого Наркома тов. ВОРОШИЛОВА бойцы, командиры, комиссары и политработники с именем Великого СТАЛИНА на устах честно и добросовестно работали над выполнением приказа Наркома обороны СССР показывая исключительные образцы выносливости, терпения, находчивости, мужества и смелости находясь постоянно в облике патриота Социалистической Родины – война-танкиста РККА.
В настоящий момент корпус приводит себя в порядок. Люди отдохнули, машины ремонтируются. Готовы выполнить любую поставленную задачу.
Приложение: карта
КОМАДИР 25 ТАНК. КОРПУСА
ПОЛКОВНИК /ЯРКИН/
ВОЕННЫЙ КОМИССАР 25 ТАНК. КОР.
ПОЛКОВОЙ КОМИССАР /ЗУЕВ/
29 сентября 1939 г.
В общем, неудивительно, что командовавший во время Освободительного похода войсками Украинского фронта С.К. Тимошенко на заседании Главного военного совета РККА осенью 1939 года настаивал на сохранении танковых корпусов.
Да и тот же Буденный, который лично столкнулся с проблемами снабжения танковых корпусов, почему-то не считал нужным их расформировывать: «Для нашей армии такую организацию нужно оставить. Штаб мехкорпуса должен быть сколочен еще в мирное время, иначе импровизированный штаб с управлением сборной группой, созданной для развития прорыва, не справится».
Для меня в этой истории наиболее интересной, а может быть и показательной является судьба командного состава танковых бригад и корпуса, которые во время Освободительного похода достигли весьма впечатляющих успехов на фоне стоящих в Белоруссии без горючего танков. Напомню, что командир Командир15-го танкового корпуса БОВО комдив М.П. Петров в июне 1940 г. получил звание генерал-майора, а командиры 10-го танкового корпуса ЛВО (тоже, скажем прямо, не совершившего глубокого прорыва в тыл финских войск во время «Зимней» войны) и командир 20-го танкового корпуса ЗабВО комдив М.Ф. Терехин в июне 1940 г. получат звание аж генерал-лейтенантов. Командиры же 25-го танкового корпуса КОВО Яркин и командир ее 5-й танковой бригады М.Е. Катуков так и останутся полковниками, а генеральские звания получат уже лишь во время войны. Конечно, это мои личные домыслы, но создается впечатление, что руководству Красной Армией и ее Автобронетанковых войск люди, словом и делом опровергшие тезис о «громозкости и трудноуправляемости» танковых корпусов осенью 1939 года, были не нужны…
Также показательным для меня являются и слова Д.Г. Павлова на совещании командного состава в декабре 1940 года – человека, который за год до этого голосовал за расформирование танковых корпусов. Помимо всего прочего, он сказал следующее: «Я приведу пример по использованию наших танков в очень недавней операции. Позволю себе сослаться на то, что пишет генерал-лейтенант Черевиченко: «В сентябре 1939 года третий конный корпус имел задачу: к исходу 17.9 овладеть Молодечно, Воложин. 18.9 овладеть г. Лида и дальше действовать на Гродно. Но в 10.00 18.9 на марше кк получил новую задачу: 3 кк должен изменить направление и к 20.00 18.9 захватить г. Вильно. Расстояние до Вильно 130 км, т.е. требовалось совершить 2-суточный переход — задача трудно выполнимая. Кроме того, было известно, что польские отборные войска — офицеры, жандармы сосредоточиваются в Вильно и ведут усиленную работу по укреплению города.
Для выполнения этого приказа было принято следующее решение: для захвата Вильно с ходу направить танковую бригаду, создать вторую танковую бригаду из двух танковых полков 3 кк, посадить два стрелковых батальона на танки. Освободить транспортные машины и посадить на них спешенных бойцов двух кавполков. Мотомехгруппу объединить под командованием помкомкора, выделив ему оперативную группу штаба.
Мотомехгруппе поставлена задача: внезапно в 20.00 18.9 овладеть Вильно, захватить мосты, почту, телеграф, банки, станцию, аэродромы и перехватить дороги, идущие к Литовской границе».
Мотомехгруппа блестяще выполнила свою задачу и в 21.00 18.9 заняла город и вела бой до утра 19.9, до подхода 3 кавкорпуса (Черевиченко).
Как видите, импровизированный корпус, состоящий из двух групп танков и мотопехоты, смог выполнить очень неплохо задание и ошеломил противника неожиданностью, быстрым темпом».
Можно сколь угодно говорить о том, что Павлова якобы «заставили» делать доклад о «ненавистных» ему мехкорпусах, можно даже говорить о том, что Павлова «заставили» в докладе привести пример удачного действия ранее существовавших танковых корпусов – тех самых, на расформировании которых он настаивал. Но совершенно очевидно, что никто не заставлял его «натягивать сову на глобус», приравнивая мотомехгруппу кавкорпуса Черевиченко с механизированным корпусом образца 1940 года. Это чистой воды «отсебятина» Павлова, ибо состав этой группы и рядом не стоял с описываемым Павловым механизированным корпусов штата 1940 года.
Для меня здесь важны два момента. Во-первых, Павлов хвалит действия мотомехгруппы, которая по составу гораздо ближе к тем самым танковым корпусам 1939 года, нежели мехкорпусам 1940 года. Во-вторых, расхваливая действия подвижных соединений («Танковые бригады за время операции против поляков прошли от 600 до 1000 км, а среднесуточные переходы были от 50 до 100 км. Выдвижение танковых бригад вперед парализовало всякое организованное сопротивление со стороны поляков и дало возможность нашей армии в кратчайшее время выполнить поставленную задачу»), он почему-то (или вполне понятно почему именно) обращается к примеру импровизированной мотомехгруппы, упорно обходя молчанием действия того самого 25-го танкового корпуса, который и совершал «среднесуточные переходы от 50 до 100 км». И который был расформирован «под чутким управлением» товарища Павлова «как громоздкий и трудноуправляемый».
В свете цитат, приведенных коллегой Вадимом Петровым, хотелось бы сравнить текст доклада командира с каким-нибудь независимым исследованием. Напомню, что Б. Соколов, в частности, написал: «во время польского похода советские танковые корпуса отстали от кавалерийских дивизий». А И.Дроговоз пошел дальше: «Поход показал, что командиры корпусов с большим трудом руководили действиями танковых бригад, а их подвижность оставляла желать большего. Особенно это касалось соединения п-ка И.О.Яркина, танкисты которого отставали даже от пехоты и кавалерии, из-за нераспорядительности командования оказывались в их тылах, а порой скоплением своих машин забивали дороги преграждали путь другим частям».
А вот что можно узнать о действиях 25-го танкового корпуса из книги М. Мельтюхова «Советско-польские войны».
17 сентября: «25-й танковый корпус в 19.30 после непродолжительного боя занял Чортков, пленив там до 200 польских солдат 41-го пехотного полка и захватив 4 самолета».
18 сентября: «25-й танковый корпус своей 1-й моторизованной бригадой в 16 часов занял Монастыриску, где были взяты в плен около 3 600 польских военнослужащих. К вечеру 1-я моторизованная и 4-я танковая бригады подошли к Подгамцам, а 5-я танковая бригада у Домброва вела бой с польским артполкома, в ходе которого были взяты в плен 2 500 польских солдат, и вышла на окраину Галича»
19 сентября: «19 сентября части 25-го танкового корпуса заняли Галич, захватив в сохранности мосты через Днестр, Завадку и Збору».
Там же видим про суточное отставание 4-го кавкорпуса от 25-го танкового: «19 сентября 4-й кавкорпус вышел в район Рогатин, Бурштын, где получил дневку. 26-я танковая бригада вышла в район Галич, Большовцы» — если 5-я танковая бригада 25-го ТК вышла на окраину Галича еще 18 сентября, то 26-я тбр, включенная на время операции в состав 4-го КК, в район Галич вышла только 19 сентября.
Находим подтверждение и на заявку о большом количествен пленных: «25-й танковый и 5-й кавкорпуса в районе Галича вели бои с остатками 26-й и 28-й польских дивизий и взяли в плен до 20 тыс. поляков». Согласитесь, что 25-му ТК было бы трудно быть в списке (да еще почему-то и первым) соединений, взявших в плен 20 тыс. поляков, если бы согласно утверждениям Б.Соколова, И.Дроговоза, а вслед за ними и В.Петрова 25-й ТК отстал от кавалерии и стрелковых войск и вообще был «размазан по дорогам» в виде застрявших и сломавшихся машин.
Вообще рассказ про стрелковые части, которые якобы ушли вперед танков 25-го танкового корпуса, выглядит своеобразной лакмусовой бумажкой. В составе 12-й Армии был только один стрелковый корпус – 13-й. И если танки и кавалерия из района Галич продолжили движение на запад – в район Стрый, Львов, то 13-й СК действовал значительно южнее – в районе Станислав с целью перекрыть границу с Румынией, т.е. танки и пехота в полосе 12-й Армии действовали на РАЗНЫХ НАПРАВЛНИЯХ. У М.Мельтюхова это описано так:
19 сентября: «Передовые отрады 13-го стрелкового корпуса продвигались к Станиславову. В тот же день корпус был подчинен командующему пограничными войсками НКВД КВО комдиву Осокину, получившему 19 сентября приказ Военного совета Украинского фронта «немедленно закрыть границу», чтобы «не допустить ни в коем случае ухода польских солдат и офицеров из Польши в Румынию»»
20 сентября: «13-й стрелковый корпус занял Станиславов и Калуш, взяв в плен до 11 тыс. польских военнослужащих».
21 сентября: «С 21 сентября основные силы корпуса были развернуты вдоль границы с Румынией и Венгрией от р. Збруч до Бескид»
Возвращаемся к 25-му ТК: «В 13.00 20 сентября 25-му танковому корпусу была поставлена задача к вечеру выйти в район Лисятыче, Стрый, а передовым отрядом занять Дрогобыч. Но в 16 часов на подступах к Стрыю стало известно, что город занят германскими войсками, поэтому 25-й танковый корпус расположился на отдых».
Для сравнения сроки выхода в район Стрыя 23-й танковой бригады, приданной на время Освободительного похода 5-му кавкорпусу, и 26-й танковой бригады, приданной 4-му кавкорпусу: «Выступив на следующий день через Калуш, Долину и Болехов, 23-я танковая бригада 21 сентября достигла Стрыя» и «23 сентября туда же подошла 26-я танковая бригада».
Полагаю, комментарии излишни.
Остается лишь удивляться тому, почему руководство Красной Армии зациклилось на оставшихся без горючего в белорусских лесах танков Петрова и оставило совершенно без внимания вполне успешные действия танков Яркина? Правда, с учетом того, что по утверждению М. Захарова, вопрос о расформировании корпусного звена управления в танковых войсках поднимался еще ДО освободительного похода, невольно приходишь к выводу о том, что «решение задачи специально подгоняли под заранее известный ответ»…
