Призраки забытого геноцида. В Карелии эксгумировали жертв финских концлагерей
Призраки забытого геноцида. В Карелии эксгумировали жертв финских концлагерей
Волонтерам проекта «Без срока давности» удалось обнаружить в Олонецком районе Карелии ужасающую находку: место массового захоронения узников концлагерей, замученных финскими оккупантами во время Великой Отечественной войны.
«Война-продолжение», как ее называют в Финляндии, это события 1941-1944 годов. Тогда Финляндия выступила на стороне нацистов в войне против СССР. «Продолжением» ее нарекли по отношению к «Зимней войне» 1939-1940 годов. В действительности, история отношений советской России и Финляндии была очень сложной: конфликт завязался еще в 1917 году, когда в Финляндии разразилась собственная гражданская война, связанная с российской, но отдельная. Ее выиграло финское белое движение, а вот финских красных, в том числе русских, оказавшихся на территории республики (до 1917 года Финляндия была частью Российской империи) ждала печальная судьба – многие были брошены в концлагеря или расстреляны. Не обошлась эта война и без русского погрома – в Выборге весной 1918 года были перебиты до 420 человек – формально по подозрению в связях с коммунистами, фактически – из-за этнической принадлежности, как русские. Позднее между СССР и страной Суоми возникали пограничные конфликты, в 1939 году началась полноценная война, ну, а самым крупным противостоянием стали битвы 40-х годов. Тогда финнам и немецким войскам, действующим с финской территории, удалось временно оккупировать значительную часть территории СССР, включая Петрозаводск, Выборг, Сортавалу, северный, восточный и большую часть западного берега Ладожского озера.
В ходе оккупации финны действовали жестоко, мало чем отличаясь от, собственно, нацистов. Внутри финской элиты хватало правых радикалов и таких людей, которых без натяжки можно отнести к фашистам. Концлагеря, созданные для пленных, людей, показавшихся нелояльными, а то и просто брошенных в заключение на всякий случай (по свидетельству заключенного Кирилла Богдановича, чтобы попасть в заключение было достаточно быть русским), отличались свирепым режимом содержания, к тому же, в условиях суровой северной зимы, заключенные массово умирали. В восточной Карелии через эти концлагеря прошли десятки тысяч людей, всего действовало не менее 17 лагерей и «спецтюрем». Нужно заметить, кстати, что многие подробности об этих кошмарных событиях мы знаем от финских же историков, например, Хельге Сеппяля, автора фундаментальной работы «Финляндия как оккупант в 1941-1944 годах».
Поисковики обнаружили захоронение около поселка Ильинский. Оттуда вели дороги к трем лагерям на территории Олонецкого района, построенных для «ненационального» населения. Через лагеря прошло до трети(!) населения оккупированных зон. Заключенные жили впроголодь, в условиях предельно жесткого режима, были измотаны работой, попытки покинуть концлагерь, даже на короткое время, или даже переговариваться через проволоку с людьми снаружи карались расстрелом. Не такие тяжкие «преступления» карались телесными наказаниями. Попросту говоря, людей избивали чем попало – палками, розгами, кулаками и ногами. Медицинской помощи не оказывали никому. В переполненных бараках (в показаниях заключенных упоминаются ситуации, когда 20-25 человек живет на 15-20 кв. метрах) царила антисанитария: мыла, бани и прачечной регулярно не оказывалось. Люди были покрыты вшами, и по баракам гуляли эпидемии – тиф, дизентерия, цинга… Продснабжение составляло 300 грамм муки с примесями и червями и тухлая колбаса – по 50 грамм на 3 дня. В действительности, даже эта «норма» часто не выполнялась.
Ситуация располагала и к «развлечениям»: молодых узниц регулярно насиловали.
Попасть в лагерь можно было по малейшему подозрению в нелояльности, из-за «неправильного» места жительства и даже по личному капризу. Так, в советских документах содержится упоминание некоего ротмистра Вуори. Этот деятель расстреливал людей «ради шутки», а одного из жителей отправил в концлагерь по просьбе русской любовницы, у которой был с этим человеком личный конфликт. Себя ротмистр тоже не забывал и грабил за троих.
Не слишком отличался от него лейтенант Тиме Саловара. Этот, правда, запомнился узникам не столько как расстрельщик, сколько как мародер и извращенец, изнасиловавший множество девушек-заключенных. Вдобавок, многие из этих «воинов» имели обыкновение напиваться до свинского состояния, когда они вообще переставали контролировать себя.
От описаний реалий жизни в этих лагерях иной раз кровь стынет в жилах. Так, узник лагеря № 6 Федор Гюбинев на допросе в качестве свидетеля показал, что охранники занимались пристрелкой оружия с использованием живых людей в качестве мишеней. В феврале 1943 года маленькая дочь Гюбинева была застрелена охранником, который просто «упражнялся» с винтовкой. У Алексея Неслухова умерли на его глазах две маленьких дочери и сын. Опустошенный мужчина даже в показаниях перед следователем проклинал «немецко-финских извергов». Алексею Коломенскому досталась жуткая работа – он вывозил трупы из лагеря, в котором сидел. Возить тела пришлось по три раза в неделю. По его словам, в его лагере умирало от 130 до 175 человек в месяц.
Чтение показаний советских заключенных оставляет исключительно тягостное впечатление. Администрация, следователи, даже врачи – руководство лагерей легко отбрасывало любые представления о человечности.
…В могиле, обнаруженной поисковиками, пока идентифицированы две женщины. Одной было около 16 лет, и ей прострелили голову.
История финских лагерей в Карелии – это история геноцида. Множество людей было поставлено в кошмарные условия на грани и за гранью выживания. Эти несчастные, чья «вина» заключалась в том, что они жили в Карелии и были русскими, подвергались невероятным издевательствам. Роль Финляндии в великой Отечественной войне зачастую рассматривают как нечто, остающееся в тени эпической схватки с Третьим Рейхом. Мифы, «гуманизирующие» и смягчающие роль страны Суоми в войне, чрезвычайно живучи – якобы финская армия только вышла на старую границу Финляндии до 1940 года, якобы она не участвовала в преступлениях нацистов. Увы, в действительности это лишь благие иллюзии: финская оккупация была не менее зверской, чем нацистская, и как и в случае с нацистами, измывательства над населением остановились только когда ворота лагерей вышибла наступающая пехота Красной армии. Лагеря Олонца и Петрозаводска были поистине сатанинским творением.
Но армия, выбившая финнов из Карелии в 44-м, могла одолеть и Сатану.
