Еще одна интересная статья из жж коллеги Харитонова, которая, думаю, заинтересует коллег.
Одна из лучших, на мой взгляд, реконструкций неандертальца (из Миланского музея натуральной истории вроде). После герасимовских, разумеется, но те по-академически нейтральны и не будоражат воображение.
Чаще древних людей реконструируют в виде каких-то бомжей, чтобы были «подичее», особенно этим грешат братья Кеннисы – именно их пропитые творения чаще всего вылазят в поисковиках по слову «неандерталец», ну знаете, эта одутловатая баба с больной кожей и криво улыбающийся мужик с заплывшими глазками, опирающийся на палку, наверняка все видели:
Возможно, так выглядели бы аутентичные неандертальцы сегодня – представители малой народности, познакомившиеся с водкой и чуждыми болезнями, живущие на пособия, не нашедшие себе места в изменившемся мире… Если же вы посмотрите на фотографии сохранившихся до наших времен или недавнего прошлого представителей примитивных культур, не сильно испорченных цивилизацией – наиболее «диких» людей эпохи фото – то увидите, что все они так или иначе следят за собой, хоть их представления об эстетике и отличаются от наших (особняком стоят «испорченные дикари» вроде фотомоделей для туристов из племени мурси). Старики их бывают довольно колоритны в плане лиц — да что уж там, скажем прямо, те еще рожи встречаются – но все же не производят впечатления бомжей, они другие. Просто потому, что опустившиеся и, увы, больные в примитивной культуре долго не живут.
«А чем же так чисто выбрил себе голову сей неандерталец?»
– ехидно спрашивают англоязычные комментаторы на одном из сайтов. Отвечаем западным варварам: осколочком кремня или обсидиана это можно сделать не хуже, чем современным лезвием. и в доказательство приведем свидетельство знаменитого путешественника Миклухо-Маклая от 20 сентября 1871 года:
«Около меня собралось человек восемь папуасов… самый резкий контраст с типом моего первого знакомца представлял человек роста выше среднего, худощавый, с крючковатым выдающимся носом, очень узким, сдавленным с боков лбом; борода и усы были у него выбриты, на голове возвышалась целая шапка красно-бурых волос, из-под которой сзади спускались на шею скрученные пряди волос, совершенно похожие на трубкообразные локоны жителей Новой Ирландии. Локоны эти висели за ушами и спускались до плеч. В волосах торчали два бамбуковых гребня, на одном из которых, воткнутом на затылке, красовались несколько черных и белых перьев казуара и какаду в виде веера. В ушах были продеты большие черепаховые серьги, а в носовой перегородке – бамбуковая палочка толщиною в очень толстый карандаш с нарезанным на ней узором. На шее, кроме ожерелья из зубов собак и других животных, раковин и т. п., висела небольшая сумочка, на левом же плече висел другой мешок, спускавшийся до пояса и наполненный разного рода вещами»
– вот такой повседневный прикид, и уж он точно туристам не позировал.
Так же новые друзья Николая Николаевича использовали и подаренные им осколки стекла: (28.10.1871)
«Я снова взглянул на туземца. Улыбаясь, он показывал на осколки стекла и на свою верхнюю губу. Тут я заметил, что он выбрил усы и часть бороды. Это так изменило лицо моего старого знакомого, что я его сперва не узнал. Губы и подбородок были отлично выбриты; он так искусно совершил эту операцию, что нигде не было ни царапины».
Брились ли неандертальцы на самом деле – никто не знает. Скажем так – они в принципе могли это делать, им было чем. А наносили ли они на лицо раскраску? Тоже доподлинно неизвестно, но в культурном слое, относящемся к неандертальцам, в провинции Мурсия на юге Испании, помимо прочего, были обнаружены раковины, содержащие следы краски – желтый пигмент и красную пудру, смешанную с крупинками блестящего черного минерала – и палочки для нанесения этих веществ. Так что что-то неандертальцы определенно красили, может быть, и не рожу, но представление о такой эстетике имели. То же касается и перьев – для чего-то неандеры их определенно использовали, судя по тому, что их выдирали из трупиков птиц, не годящихся в пищу (это определили по следам обработки на птичьих останках), а стрел в то время еще не изобрели.
Так что такая реконструкция, пожалуй, все же достовернее, чем очередной портрет косматого дебила в рваном обрывке шкуры – как вымершую кошку достовернее реконструировать с шерстью произвольного (в пределах разумных экстраполяций) окраса, чем лысой или в свалявшихся грязных колтунах (а че, древняя же!), хотя мы доподлинно и не знаем, какого цвета и с каким узором была ее шерсть. Вряд ли этот доисторический парень выглядел именно так – как-то по-другому, но скорее в каком-то таком духе. Простор же для фантазии! Причем в рамках реальных данных. А какое бы кино получилось например, если серьезно подойти и вдохновить дизайнеров этнографией, а не комиксами…
