Статья с канала «Сказки юного биолога» на яндекс-дзене.
Пермский период был неуютным временем для амфибий. На большей части великого материка Пангеи было сухо и прохладно. Для амфибий, прикованных к воде способом размножения, существенной долей кожного дыхания, да и холоднокровных, такие условия явно раем не казались. Но как не странно, именно пермский период стал пиком амфибийного разнообразия и временем, когда амфибии играли хоть какие-то значительные роли в биоценозах.
Диплокаулус — живой капкан дна пермских озёр
За счёт чего им это удалось? За счёт грамотного выбора экологической ниши. Когда в начале пермского периода амфибии, рептилиоморфы, парарептилии, диапсиды и синапсиды сели за стол переговоров (шутка, если что!) и начали распределять сферы влияния, то амфибии мудро решили, что на суше в отсутствии наличия многочисленных карбоновых болот им делать особо нечего и степенно удалились в реки и крупные озёра. А вот там-то они стали стеной и упорно не пускали в свою нишу всех остальных.
Где-то в пресном водоёме пермского периода
Наиболее плотно заселяли пангейские реки и озёра лабиринтодонты — темноспондильные крокодилообразные амфибии. Там они по старинке метали икру и вовсю отказывались от эволюционных достижений своих карбоновых предков. Некоторые доотказывались до такой степени, что даже во взрослом состоянии не спешили обзаводиться лёгкими, заменяя наружные жабры своих «головастиков» на внутренние у взрослых особей. А лёгкие им особо-то и не нужны были, так как обитали эти «зверюги» в больших непересыхающих водоёмах, а на суше предпочитали и вовсе не показываться.
Это максимум нашей земноводности. Дальше опасно
Кстати, они действительно были «зверюгами» (по размерам, конечно, а не по сути). Видимо, диета из рыбы и своих меньших по размеру и возрасту родичей весьма благотворно на эти размеры влияла. И если в начале периода амфибии ещё скромничали (австралерпетон — до 2,5 метров), то к середине периода стесняться перестали. По самым нескромным подсчётам среднепермский прионозух вырастал до 9 метров и наедал свою тушку до 3 тонн. Хотя по сути он был уже не амфибией, а крупной двоякодышащей рыбой с очень слабыми лапками.
Весёлая стайка прионозухов
В принципе, многие амфибии той поры решили вернуться к своей ранней ещё девонской модели «рыбы с лапками». Перемещаться между водоёмами им не было особой нужды, да и опасно. Даже огромный прионозух на суше стал бы лёгкой добычей для пары-тройки голодных горгонопсов. Поэтому и отказывались пермские амфибии от сильных лап, лёгочного дыхания, да даже от взрослого состояния, предпочитая провести всю жизнь и даже размножаться в виде «головастика».
Но зато уж пресные водоёмы эти»земно»водные держали в ежовых рукавицах. Ещё в начале периода на полное опасностей побережье были изгнаны ещё одни любители воды — рептилиоморфы. Ближе к середине периода был успешно отбит натиск мезозавров — параптелий-анапсид, решивших внезапно стать вторичноводными. Первоначально им это даже удалось, но амфибии опомнились достаточно быстро. Мезозавры просуществовали всего несколько миллионов лет.
Мезозавры недолго сопротивлялись амфибиям
Нельзя сказать, что амфибии не пытались выбраться за пределы пресноводной ниши. Пытались, но очень лениво, да и вода всё-таки была необходима им для размножения. Наиболее хорошо получилось приспособиться к сухой среде обитания у представителей семейства диссорофид. Какопсы, камакопсы и зигозавры обладали слабочешуйчатой кожей, полностью лёгочным дыханием, достаточно подвижными и сильными конечностями. Они успешно жили и охотились достаточно далёко от источников воды, перебираясь к ним только в период размножения.
Камакопс не так уж и нуждался в воде
Пермско-триасовое вымирание стало страшным ударом для амфибий. Его пережили только немногие лабиринтодонты, да предки современных Безпанцирных. А время, когда эти тетраподы могли властвовать над биоценозами ушло навсегда.
источник: https://dzen.ru/a/ZZKqGLChZQJntK54
