Статья с жж-блога Андрея Фирсова
Текст Анатолия Сорокина
Для начала вернёмся к «петровской» «сладкой» парочке, а именно к 122-мм гаубице обр. 1938 г. (М-30) и 152-мм гаубице обр. 1943 г. (Д-1).
Напомним некоторые характеристики этих орудий, которые используют общие узлы и агрегаты своих лафетов: нижний станок, станины со всей их обвязкой, боевую ось с подрессориванием. Вращающиеся части, представляющие собой комбинацию других узлов и агрегатов лафета со ствольной группой, у них имеют одинаковое схемно-компоновочное решение, но по всем размерам отличаются друг от друга и не являются взаимозаменяемыми по большинству своих компонент. Исключение составляют лишь прицелы (но с разной нарезкой дистанционных шкал для каждой из систем), мелкие детали вроде винтов, гаек, шплинтов, некоторых пружин, и, возможно (вопрос исследуется), некоторые сборки в механизмах наводки ствола и в ударно-спусковом механизме затвора. С колёсами посложнее будет. У обеих систем они разные, но доводилось видеть М-30 на колёсах от Д-1, тут односторонняя заменяемость всё же имеется, да и прототипы Д-1 стреляли со штатных колёс М-30. В жутко экстренной ситуации поставить последние на 152-мм гаубицу Д-1 можно, орудие сохранит и боеспособность, и транспортабельность, но ценой ухудшенной проходимости и резко возросшего расхода ресурса шин.
Таким образом, общие узлы и колёса массой М1 около 1100 кг у М-30 и около 1300 кг у Д-1 «держат» на себе вращающуюся часть массой M2 1350 кг у первой и 2300 кг у второй. Соответственно отношение М2/М1 будет 1,23 для М-30 и 1,77 для Д-1. Ради чистоты мысленного эксперимента «нахлобучим» на общие части их лафетов колёса от Д-1, для вращающейся части М-30 такая операция на боеспособность и проходимость отрицательно не повлияет, а отношение М2/М1 уменьшится до 1,05. Таким образом, путём модификации лафета исходной 122-мм гаубицы обр. 1938 г. в 1943 году создали единую «платформу» (просто подходящего строгого термина под такую комбинацию узлов и агрегатов не найти), которая может принимать на себя вращающуюся часть почти на 70% тяжелее штатной и в 1,8 раза более «энергетичной». Колёса от Д-1 как раз и нужны для достижения полного единобразия этой самой «платформы».
В тему здесь будет и 122-мм пушка Д-2, когда на такой «платформе», с колёсами от Д-1, была установлена третья вращающаяся часть с длинноствольной 122-мм ствольной группой.
Причём с переносом маховика вертикальной наводки на левую сторону ствола под одного наводчика и соответствующей заменой независимого от орудия прицела на зависимый, иной по принципу действия и техническому устройству. Кроме того, у ствольной группы пушки Д-2 совершенно другой тип затвора: не поршневой, как у М-30 или Д-1, а клиновый, причём с несвойственным для творений Ф. Ф. Петрова горизонтальным движением клина (обычно мэтр для своих полевых орудий предпочитал вертикальную его разновидность). В итоге по своим схемно-компоновочным решениям вращающаяся часть пушки Д-2 уже не имела такого очень сильного сходства с вращающимися частями гаубиц М-30 и Д-1, хотя, безусловно, оставалсь им «родственной», а по некоторым деталям и узлам даже совместимой с таковой у Д-1. Но по своей энергетике и массе вращающаяся часть Д-2 вообще превзошла всё и вся, установленное на упомянутую выше «платформу». Орудие успешно прошло испытания, но в серию не поступило, ибо военные предпочли более лёгкую 100-мм пушку БС-3 с унитарным заряжанием, более подходящую для роли мощного противотанкового средства. Но это никоим образом не отменяет того факта, что Ф. Ф. Петров и его сотрудники с Мотовилихи и «девятки» создали в своё время конструкцию на славу.
Приблизительно в тоже время, в 1943–44 гг. по ту сторону линии фронта приблизительно в том же ключе трудились германские конструкторы. Были в третьем рейхе отличная 75-мм противотанковая пушка PAK.40 (о ней стоит поговорить подробнее, но как нибудь в другой раз) и посредственная 105-мм лёгкая полевая гаубица le.FH.18. Посредственная из-за того, что её расчёты жаловались на недостаточную по меркам начала 1940-х гг. дальнобойность и низкую мобильность из-за большой походной массы для своего калибра. Имелись ещё жалобы на использование всяких едучих и неморозоустойчивых жидкостей в противооткатных устройствах и на прочие неудобства в боевой эксплуатации и обслуживании системы. Германская промышленность уж и модернизировала это орудие, потом вермахт даже объявил конкурс на новую 105-мм лёгкую полевую гаубицу для замены уже усовершенствованной le.FH.18М (что там насчёт коней на переправе?) Примечательно то, что наша М-30, британская 25-фунтовка и американская М2А1, она же М101, оттрубили всю Вторую мировую с первого и до последнего дня (по периоду участия в ней соответствующих государств), заслужили любовь служивших на них солдат и ещё долгое время состояли на вооружении своих стран в послевоенную эпоху, с их заменой даже с учётом опыта прошедших сражений не спешили. Чего не сказать о нацистской Германии.
И в таких условиях додумался сумрачный тевтонский гений качающуюся часть с щитовым прикрытием от le.FH.18M на новом верхнем станке с соответствующей обвязкой поставить на «платформу» от PAK.40, убрав с неё штатную вращающуюся часть с 75-мм стволом. Сделали, тысячами выпускали и опять остались недовольны – «платформа» от противотанковой пушки хлипковатой для статических и динамических нагрузок оказалась. Однозначным плюсом стала наводка одним номером расчёта, а раз так, то и независимый от орудия прицел вроде бы как не нужен, но в нашем руководстве службы для упомянутой системы про это молчок. Если же старый прицел оставили, то ситуацию вообще можно охарактеризовать как отстойную для единственного наводчика, но противника за дурака держать – самому в дураках оказаться, тем более что на PAK.40 опциональный вспомогательный панорамный прицел для непрямой наводки был зависимым от орудия. В целом le.FH.18/40 как экстренная мера военного времени, конечно, сойдёт, но не более того. Причем, даже после её запуска в крупную серию предыдущая модель лёгкой полевой гаубицы le.FH.18M продолжала оставаться в производстве: видимо, то ли освоить производство её штатного лафета где-то не смогли, то ли ввиду большой нужды в противотанковых пушках наклепали под их стволы лафеты, а самих стволов не дождались. Да и неважно это по большому счёту.
Поставили на общую «платформу» (нижний станок, станины, подрессоривание и боевой ход с колёсами) на те же 70% более тяжёлую вращающуюся часть, но лишь с чуть лучшей энергетикой и получили значительные проблемы на почве прочности лафета в эксплуатации. А выигрыш по боевой массе относительно штатного лафета le.FH.18M составил аж целых 30 килограмм! Фёдор Фёдорович, помнится, сумел 152-мм баллистику (ещё раз, не вращающуюся часть и даже не ствол) от гаубицы обр. 1938 г. (М-10) перенести на другой лафет с выигрышем в боевой массе в 550 кг. Про баллистику 122-мм пушки обр. 1931 г. (А-19) так и вообще говорить нечего.
В общем, в данном случае «комбинаторами» хвалёные немецкие конструкторы оказались так себе. Совсем неудачной системой le.FH.18/40 назвать нельзя, но и на крепкого середняка она тоже не тянет. Что-то вроде между «три» и «три с минусом» на школьном языке.
