Кировская весна. Глава 2.1. Стрелковое вооружение. Версия исправленная и доработанная

Данный пост продолжает альт-эпопею Кировская Весна (сборка тут https://alternathistory.ru/kirovskaya-vesna-taimlain )и опять посвящен стрелковому вооружению.

Тут намного больше текста, добавилось стрелковое вооружение авиации, учтены обоснованные критические замечания коллег

Обновления по итогам дискуссии выделены цветом

Стрелковое вооружение СССР 

Производственная база стрелкового вооружения СССР

В общей сложности в СССР в области разработки и производства стрелкового вооружения работало три специализированных предприятия и, дополнительно с 1934 года, два отдельных опытно-конструкторских бюро.

Старейшим оружейным предприятием СССР являлся ТОЗ («Тульский оружейный завод») — производство оружия в Туле началось еще в 1595 году.  В первые годы советской власти ТОЗ продолжал выпуск револьверов Нагана и винтовок Мосина, а также станковых пулеметов Максима и их модификаций. С 1926 года началось производство пистолета ТК (Тульский Коровина) под патрон 6,35х15 мм в качестве гражданского пистолета, позднее принятый на вооружение РККА для самообороны старшего и высшего комсостава, а с 1930 года —  мелкосерийное производство армейского полуавтоматического пистолета ТТ, который отлаживался  до 1933 года и пошел в крупную серию в 1934 году. В том же 1934 году в Туле была завершена отладка скорострельного авиапулемета калибра 7,62мм ШКАС. Заводское проектно-конструкторское бюро позднее получило наименование ЦКБ-14.
Второй по старшинству Ижевский завод, основанный в 1807 году, был не только крупнее Тульского, но и имел сильную металлургическую базу для выпуска специальных марок стали. Сталь использовалась как для собственных нужд, так и для поставок на другие предприятия, в том числе и оружейные. В 1920 года в Ижевске было восстановлено производство винтовок системы Мосина, а в 1930 году была проведена модернизация драгунской винтовки Мосина. Она получила официальное название «трёхлинейная винтовка С. И. Мосина образца 1891/1930 гг.» и была принята на вооружение армии и флота (в профессиональном кругу специалистов по вооружению чаще всего ее называли кратко «драгунской винтовкой»). На её базе была создана и первая снайперская винтовка, принятая на вооружение в 1931 году. В  1936 году на Ижевском заводе началось серийное производство автоматической винтовки АВС-36 ковровского слесаря-конструктора Симонова. Заводское проектно-конструкторское бюро позднее получило наименование «Бюро новых конструкций» (БНК). 
Самым молодым и, соответственно, самым современным, был национализированный в 1918 году советской властью Ковровский пулеметный завод, основанное в 1916 году русско-датское  совместное предприятие для производства ружей-пулеметов Мадсена. На заводе было развернуто производство автоматов Федорова под патрон японской винтовки Арисака калибра 6,5мм, в достаточном количестве оставшийся на складах после империалистической войны. С 1927 года на Ковровском заводе началось производство ручного пулемета калибра 7,62мм ДП и его авиационной  и танковой модификаций ДА и ДТ. С 1935 года на Ковровском заводе развернулось, дополнительно к ручным пулеметам, и производство авиационных пулеметов калибра 12,7мм ШВАК.  Заводское проектно-конструкторское бюро было организовано в 1921 году. 
В 1931 году на ковровский завод был командирован студент Таубин со своей идеей автоматического гранатомета, одобренной лично Тухачевским. На заводе были изготовлены и собраны два первых опытных образца гранатомётов, получивших обозначение АГ-ТБ (Автоматический гранатомёт Таубина и Бергольца), с вертикальной и горизонтальной системами подачи боеприпасов. Испытания образцов были проведены в 1933 году, а в 1934 году на основе коллектива конструкторов, возглавляемых Таубиным, в Москве было организовано собственное КБ Таубина  — КБТ (позднее ОКБ-16). После завершения основного объема работ по  гранатомету, ОКБ-16 в 1937 году сосредоточилось на авиационном вооружении, вступив в бескомпромиссную конкурентную борьбу с другим московским коллективом ОКБ-15.
ОКБ-15 под руководством автора системы рекордного авиапулемета  калибра 7,62мм ШКАС Б.Г. Шпитального было организовано в 1934 году, и успешно провело ряд работ по крупнокалиберному авиапулемету ШВАК.     

Исторический обзор стрелкового вооружения в период с 1917 по 1941 год. 

После Октябрьской революции 1917 года и до 1927 года производство стрелкового вооружения сухопутных войск молодого советского государства  в основном сосредоточилось на изготовлении дореволюционных образцов: револьвера системы Нагана, винтовки системы Мосина, автомата системы Федорова, станкового пулемета системы Максима. 
В начальный период в войсках, наряду с отечественными, эксплуатировались многочисленные и разнотипные образцы стрелкового вооружения иностранного производства, в основе своей поступившие на вооружение Российской армии в период Империалистической войны:
—    пистолеты различных систем, наиболее распространенным из которых был Маузер, 
—    японские винтовки Арисака обр. 1897 и 1905 гг., трофейные австро-венгерские винтовки Манлихера обр. 1895 г. и 1889 г., германские винтовки «маузер» обр. 1898 г. и 1888 г., а также винтовки устаревших систем — Бердана № 2 обр. 1870 г., Гра 1874 г., Гра-Кропачека 1874/85 г., Веттерли 1870/87 г. 
—    Пулеметы Льюис, Шош, Виккерс, Кольт-браунинг, Гочкисс и другие.
Разработка новых образцов в основном была направлена на  модернизацию конструкций прежних лет: так в 1926 году на основе пулемета системы Максима был сконструирован авиапулемет ПВ-1 и ручной пулемет МТ. 

Начиная с 1927 года, всё больший вес в разработке стрелкового оружия стали занимать принципиально новые образцы, первым из которых был принятый в 1927 году на вооружение ручной пулемет системы Дягтерева. Однако, модернизация дореволюционных образцов вооружения прекращена не была – так, в 1930 году в Ижевске была проведена модернизация драгунской винтовки Мосина, а в Туле – станкового пулемета Максима.

Существенное влияние на развитие стрелкового вооружение явилось назначение в 1934 году на должность заместителя Наркомвоенмора по вооружению Михаила Карловича Левандовского, за которого похлопотал симпатизировавший ему Серго Орджоникидзе. Левандовский, член Реввоенсовета с 1927 года, после почти двухлетней стажировки в Рейхсвере в 1932-1933 году вернулся в СССР с новыми идеями и в новом статусе (в неписанном, а оттого наиболее существенном табеле о рангах статус самого Орджоникидзе поднялся на третью ступень в иерархии Политбюро ВКП(б), поскольку именно он первым решительно поддержал кандидатуру Кирова, после того, как ее предложил гениальный Молотов).

В своей докладной записке на имя Кирова Левандовский сформулировал три предложения относительно  дальнейшей модернизации драгунской винтовки: он предложил заменить ее приклад на более удобный, заменить на более удобную отогнутую книзу рукоятку затвора, а также заменить четырехгранный штык на съемный штык-нож.  Аргументы Левандовского в защиту варианта со съемным штык-ножом были весьма состоятельны. В частности, он писал:
1.    Игольчатый штык, всегда примкнутый к винтовке, всё же хоть и незначительно, но сказывается на меткости стрельбы. Его вес, приложенный к дульной части далеко от точки опоры винтовки, утомляет стрелка. 
2.    Принятие на вооружение РККА ручных пулеметов позволяет настолько увеличить плотность огня стрелкового подразделения, что регулярные рукопашные схватки как типовой путь к победе уходят в прошлое. Отступление той или другой стороны происходит под действием только огневого контакта, штыковые бои в современных войнах встречаются всё реже и реже, уменьшается и число раненых и убитых холодным оружием. 
3.    При необходимости: на постах, в карауле, в секретах и т.д. штык-ножи должны быть примкнуты, а процедура примыкания отомкнутого штык-ножа проста и не требует много времени. 
4.    Игольчатый штык, кроме атаки, бесполезен во всех случаях боевой и походной жизни, а штык-нож заменяет бойцам нож, используется при рубке дров, при разбивке палаток, при устройстве бивачных и хозяйственных приспособлений и т.п. Если бойцу надо будет куда-то отлучиться без винтовки, то он всегда будет вооружён штык-ножом. Постоянно примкнутый штык делает винтовку длиннее, штык в лесу цепляется за сучья, затрудняет ношение винтовки через плечо на погонном ремне. А штык-нож, висящий на поясе, позволяет избежать этих трудностей.

Однако, резолюция Кирова сразу продемонстрировала отличие в его методе управления от сталинского погружения в детали. На полях записки значилось: «Т. Уборевичу. Прошу проинформировать т. Левандовского что его инициативы (возможно, вполне разумные) должны обсуждаться и решаться в наркомате. С. Киров»

Прыжок через голову не мог понравиться Уборевичу, который сразу поставил начальнику ГАУ  Ефимову задачу: «Николай Алексеевич, прошу подготовить докладную записку на мое имя от ГАУ насчет инициатив Левандовского. При этом учтите, что из трех предложений следует принять только одно, мне думается – что про приклад. А то если так дальше пойдет, нас скоро немцы штыковому бою учить! Мы и сами кого угодно ему научим – мало не покажется».

Ефимов задачу выполнил, что в дальнейшем разумеется не могло не оказать влияния на взаимоотношения начальника ГАУ со своим непосредственным руководителем – заместителем Наркомвоенмора по вооружению.

Аргументы ГАУ в защиту постоянно примкнутого игольчатого штыка были изложены так: 
1.    Упомянутое вредное влияния веса штыка на результаты стрельб незначительны. В бою редко случается прицельно стрелять стоя без укрытия, в большинстве случаев стрельба ведётся лёжа, и всегда есть возможность положить ружьё на опору или упереть локоть в землю. Что касается влияния штыка на меткость стрельбы, то, во-первых, примкнутый справа штык уменьшает деривацию, во-вторых, в нашей системе винтовки штык оказывает влияние на кучность боя. При правильно примкнутом штыке радиус круга, вмещающего все пули, получается меньше. Это явление объясняется тем, что при стрельбе со штыком из нашей винтовки (при принятой длине ствола, весе частей и заряде и др.) дрожание дульной части ствола меньше, и пуля получает более однообразное направление.
2.    Опыт показал, что для того, чтобы вынуть и примкнуть штык, потребуется время, соответствующее по меньшей мере 5 — 6 выстрелам. В оборонительном бою за то время, когда бойцы будут примыкать штыки, огонь должен значительно ослабнуть, и это будет иметь плачевные последствия. При этом, чем меньше в момент отдачи команды «примкнуть штыки» будет дистанция до наступающих цепей противника, тем суетливее и медленнее она будет исполняться. Следовательно, примыкать штыки потребуется перед началом боя в обороне. Определить же момент атаки противника в реальных удается нечасто.
3.    Атака противника, занявшего полевые укрепления, будет протекать в условиях, когда противник почти не будет нести потерь в результате пулеметного огня с дальней дистанции. В наступательном бою фактически действенный ружейный огонь будет открываться с относительно небольшой дистанции, которая затем будет быстро сокращаться до боя накоротке, следовательно примыкать штыки потребуется перед атакой, а не во время ее. 
4.    Необходимость в штыке может являться внезапно, в то время, когда рукопашный бой и не ожидается – на привале, в походе и так далее. Новая война будет сопровождаться повышением мобильности, а значит условия боевых действий будут так разнообразны, что определить заранее все моменты, в которые войска должны иметь штыки примкнутыми, невозможно. Для удовлетворения всем условиям боя необходимо, чтобы пехота была вооружена таким оружием, которое позволяло поражать врага и издали, и в бою «грудь с грудью», чтобы пехотинец во всякую минуту боя был бы готов действовать как огнестрельным, так и холодным оружием. 
5.    Игольчатый штык с одной стороны длиннее при том же весе, что и штык-нож, а с другой стороны дает более опасные незаживающие раны, и обеспечивает лучшую пробиваемость толстой одежды. Решение, принятое в русской армии, стрелять на все дистанции с примкнутым штыком, с которым винтовка и пристреливается, — наиболее правильное, поскольку надежное освоение одного вида стрельбы безусловно дается легче, чем двум видам стрельбы (со штыком и без штыка). 

Таким образом, наша винтовка с постоянно примкнутым штыком вполне удовлетворяет всем условиям для огнестрельного действия и рукопашного боя.

Уборевич после ознакомления с докладной запиской ГАУ организовал коллегию наркомата, на которой дал возможность высказаться всем желающим относительно предложений Левандовского по драгунской винтовки. После выслушивания с доброжелательным выражением лица всех мнений, он утвердил предложение  о замене приклада, и отклонил замену штыка и затвора. В дальнейшем принятое Уборевичем в 1934 году решение вызвало к жизни неутихающие споры энтузиастов стрелкового вооружения о его верности или ошибочности.

Кроме того, именно Левандовский был в 1934 году автором знаменитой докладной записки об увеличении выпуска драгунских винтовок, в которой писал: «Как известно, в первые годы Империалистической войны в войсках ощущалась острая нехватка винтовок, и царское правительство с протянутой рукой побиралось по помойкам Европы, скупая винтовки устаревших систем японского, французского и английского производства. К моменту вступления России в первую мировую войну на вооружении русской армии имелось 4,5 млн. винтовок и в течение войны военная промышленность России изготовила 3,2 млн. винтовок. В соответствии с военной доктриной СССР 1933 года новая война имеет все предпосылки оказаться еще более массовой, чем Империалистическая. Следовательно, минимальный мобилизационный запас винтовок должен быть определен как сумма двух чисел:  запаса русской армии  и объема производства в период Империалистической войны, иными словами, в размере 8 млн. единиц. При этом оборонная промышленность должна быть готова обеспечить ежегодный выпуск в военной время 50% от мобилизационного запаса,  иными словами – 4 млн. винтовок.» 
Советское правительство утвердило этот подход, и в период 1935-1938 годов предприятия наркомата вооружения были существенно расширены, получили новые цеха, новые станки (в том числе импортные) и увеличенные штаты рабочих. В период с 1935 по 1940 производство винтовок шло нарастающими темпами, и возросло с 300 тысяч до 2 миллионов единиц в год к 1940 году. Как отмечал нарком обороны Уборевич в своих мемуарах 1950 года, «не смотря на военные неудачи 1941 года, РККА при комплектовании как учебных, так и строевых частей никогда не испытывала недостатка в драгунских винтовках, за что следует сказать большое спасибо моему заместителю по вооружению РККА  Левандовскому, Наркому вооружения Ванникову и директору Ижевского завода В.Н. Новикову».

В марте 1937 года состоялась заседание Совета Труда и Обороны, на котором С.М. Киров подверг руководство наркомата по военным и морским делам неожиданной и резкой критике. «Страна идет вперед семимильными шагами, возводятся десятки заводов и фабрик, а РККА  совершенно забросило разработку пехотного стрелкового вооружения, успокоившись созданием ручного пулемета 10-летней давности и устаревшего пистолета без предохранителя. Одни самолеты у Вас на уме! А на земле-матушке чем будете воевать? Наверное, пулеметами Максима, шашками, да берданками?».  Уборевич немедленно перенес неудовольствие по команде, и на следующий день вызвал к себе в кабинет начальника Артиллерийского Управления РККА Ефимова и своего заместителя по вооружению Левандовского. 
— Прошу доложить, как обстоят дела со стрелковым вооружением сухопутных войск – сухо, почему-то неприязненным тоном бросил Уборевич.
— В части короткоствольного оружия процесс выдачи пистолетов ТТ взамен Наганов встречает сопротивление командиров, особенно старших и высших, товарищ Нарком. Появились случаи подделок наградных револьверов, и некоторые на этом основании отказываются носить ТТ. Но, .. – начал Ефимов
— Неужели не ясно, что надо доложить, как обстоят дела с разработкой новых образцов стрелкового вооружения, а о том, кто там в войсках  привык к наганам, мне прекрасно доложит начальник ГУ РККА – резко бросил Уборевич.
— А вот с разработкой дела обстоят не важно, Иероним Петрович – сориентировался в теме доклада Левандовский – крупнокалиберный ДК пока отладить не удалось, пистолет-пулемет делаем малой серией  по цене как полтора ручных пулемета Дягтерева. Автоматическая винтовка Симонова оказалась сложной в производстве и недостаточно надёжной для массовой эксплуатации в войсках.
-А вспомните, Николай Алексеевич, обратился Уборевич к Ефимову. — Ведь и Дягтерев, и Токарев, и Симонов – слесари без образования. Мы вот уперлись в них, а что если и сейчас где-то в армейских мастерских у молодых слесарей-оружейников зреют новые идеи?
— Ну, если полагаете возможным, то вместо закрытых конкурсов Артуправление перейдет на открытые. Вот помню у меня в пулеметной команде был один фрукт, так он.. – начал было воспоминания об Империалистической Ефимов.  
— Николай Алексеевич! – перебил его Уборевич. – Вечер воспоминаний мы с Вами проведем позже. Идите, но не переусердствуйте, через газеты все-таки объявлять конкурс не надо – пояснил Уборевич.
На следующий день Ефимов представил Левндовскому для утверждения список конкурсов 1937 года:

1. Армейский пистолет под патрон 7,62×25 TT  (для замены ТТ) 
2. Пистолет-пулемет под патрон 7,62×25 TT  (замен ППД)
3. Самозарядная винтовка под патрон 7,62х54 R (замена АВС-36)
4. Ручной пулемет под патрон 7,62х54 R (замена ДП)
5. Станковый пулемет под патрон 7,62х54 R (замена Максима)
6. Крупнокалиберный пулемет под патрон 12,7×108 (замена КК)
7. Авиационный пулемет под патрон 7,62х54 R (замена ШКАС)
8. Авиационный пулемет под патрон 12,7×108 (замена  пулемета ШВАК)
9. Авиационная пушка под патрон 20мм (замена  пушки Эрликон)
10. Авиационная пушка под патрон 23мм (новая конструкция)

— Где же ты столько наберешь конструкторов? – удивился Левандовский. – Давай подумаем, от каких конкурсов можно отказаться.
— Как отказаться? Это же распоряжение Наркома! – изумился Ефимов
— Тогда пошли к Уборевичу – скомандовал Левандовский. 
С разрешения Уборевича, в ГАУ отказались от конкурса на армейский пистолет, решив заменить его индивидуальным заданием на модернизацию Токареву, и от конкурса на ручной пулемет, с условием индивидуальной задачи на модернизацию ДП-27 Дягтереву. Авиапулемет калибра 7,2мм ШКАС  и 20-мм авиапушку Эрликон (приобретенную год назад у швейцарцев)  решили оставить как есть, что сразу высвободило конструкторские силы.
В апреле 1937 года АУ РККА была объявлена серия открытых конкурсов, о которых под расписку был оповещен каждый сотрудник армейской ружейной мастерской и каждый сотрудник Ковровского, Тульского и Ижевского оружейных заводов, а также ОКБ-15 и ОКБ-16. Государственные ассигнования, включая оплату материалов и команды из 4 подчиненных, предполагалось выделить двум-трем оружейникам по каждому конкурсу, при этом каждый оружейник мог участвовать только в одном конкурсе. Всего Наркомат по Военным и морским делам объявил 6 открытых конкурсов:
1.    Пистолет-пулемет под патрон 7,62×25 TT  (замен ППД)
2.    Самозарядная винтовка под патрон 7,62х54 R (дополнение к драгунской винтовке)
3.    Станковый пулемет под патрон 7,62х54 R (замена Максима)
4.    Крупнокалиберный пулемет под патрон 12,7×108 (замена КК)
5.    Авиационный пулемет под патрон 12,7×108 (замена  пулемета ШВАК)
6.    Авиационная пушка под патрон 23мм (новая конструкция)
Дополнительно к конкурсам, Уборевич распорядился организовать его встречу с Токаревым и Дягтеревым, которым лично дал две индивидуальные задачи: модернизировать  пистолет ТТ и ручной пулемет ПД-27 соответственно.
Летом 1937 года более 70 человек соискателей (слесари-оружейники, оружейные мастера, конструкторы и расчетчики)  были приглашены в Москву, где представляли деревянные, картонные и металлические макеты, карандашные наброски  и иные варианты эскизов авторитетной комиссии, которую возглавлял зам наркома по вооружению Левандовский,  начальник АУ Ефимов, и ведущий консультант по стрелковому оружию в Наркомате вооружения Владимир Григорьевич Фёдоров. Включили в комиссию и представителей наркомата вооружения, а также по три заводских специалиста из Ижевска, Коврова и Тулы, которые при рассмотрении конкурсных предложений оценивали технологичность конструкций.  Необходимо отметить, что к конкурсу не были допущены  Дягтерев и Шпагин, из опасения, что в таком случае им не удастся модернизировать ручной пулемет. Токарев же твердо заявил, что самозарядная винтовка – дело всей его жизни, и то конкурса он не откажется ни при каких условиях, и доработка пистолета ТТ ему нисколько не помешает. Комиссия, рассмотрев все предложения, отобрала 6 групп финалистов, которым давался срок в 9 месяцев и необходимые ресурсы для изготовления малых серий из 4 образцов каждой конструкции. 
Таким образом, в 1937 году закипела работа по созданию 8 видов стрелкового вооружения.

1. Пистолет ТТ-33 на внеконкурсной основе было поручено модернизировать его автору, тульскому оружейнику Ф.В. Токареву.
2. Создание пистолет-пулемет под патрон 7,62х25ТТ было поручено оружейникам: С.А. Коровину  и И.И. Ракову (оба из Тулы) и П.В. Воеводину.
3. Самозарядную винтовку стали делать старики Ф.В. Токарев из Тулы и Я.У. Рощепей из Киева (обоим в 1937 году исполнилось по 66 лет), которые, без преувеличения, бредили автоматической винтовкой с 1916 года, и 43-летний С.Г. Симонов, подключившийся к данной теме в 1926 году – на момент конкурса он находился в Ижевске и участвовал в освоении промышленностью своей автоматической винтовки АВС-36.
4. Модернизация ручного пулемета калибра 7,62 мм на внеконкурсной основе была поручена В.А. Дягтереву в союзе со Г.С. Шпагиным (оба  — оружейники Ковровского пулеметного завода)
5. Станковый пулемет калибра 7,62 мм взяли на себя конструктор И.Н. Колесников из курсов Выстрел в Московской области, конструктор тульского  ЦКБ-14 В.И. Силин и слесарь опытной мастерской Ковровского завода П.М. Горюнов 
6. Крупнокалиберный пехотный пулемет калибра 12,7мм был поручен Г.И. Никитину из Тулы, С.В. Рукавишникову из Москвы и С.В. Владимирову, вернувшемуся из московского ОКБ-15 в родную Тулу. При этом Никитин взялся творчески переработать «крупнокалиберный системы Дягтерева, а Владимиров и Рукавишников – представить оригинальные конструкции.
7. К моменту конкурса авиационный крупнокалиберный пулемет калибра 12,7мм уже 2 года конструировался М.Е. Березиным из Тулы, но теперь ему дали соперников – творческий союз А.К. Норова и И.В. Савина. Надо сказать, что у союза Савин-Норов «на выходе» был разработанный в период с 1935 по 1937 год сверхскорострельный авиапулемет калибра 7,62мм СН, со скорострельностью 3000 выстрелов в минуту. Однако, по здравому размышлению, в серию СН было решено не ставить, в связи со значительно более высокой актуальностью получения надежного и технологичного крупнокалиберного пулемета взамен малотехнологичного ШВАКа.
8. Авиационную пушку  калибра 23мм,  взялись делать три творческих союза — Б.Г. Шпитальный, вернувшийся к удачному союзу с И.А. Комарицким, Я.Г. Таубин в союзе с М.Н. Бабуриным и двое туляков: А.А. Волков и С.А. Ярцев

В 1938 году состоялись полигонные испытания изделий, представленных конкурсантами, по итогам которых  были рекомендованы к принятию на вооружение 7 образцов вооружения: усовершенствованный пистолет Токарева  ТТ-38,  пистолет-пулемет Коровина ППК-38,  сразу два ручных пулемета Дягтерева и Шпагина в ручном и взводном исполнении (ДШР-38 и ДШВ-38), станковый пулемет Горюнова СГ-38, пулемет Владимирова калибра 12,7мм ПВ-38 и авиационный синхронный крупнокалиберный пулемет  Березина БС-38. 
При испытаниях самозарядной винтовки Рощепей опять (с упорством, достойным лучшего применения) продемонстрировал великолепную самозарядную винтовку под собственный опытный 7,62-мм патрон без закраины — с проточкой, что, разумеется , не могло повлечь за собою никаких иных последствий, кроме стереотипной резолюции «В связи с тем, что винтовка системы Рощепея спроектирована не под штатный патрон, признать ее изготовление нецелесообразным» Модернизированная версия винтовки Симонова показала недостаточную живучесть – у половины винтовок сломались бойки, был один случай разрыва ствольной коробки. Испытания выдержала лишь винтовки Токарева, однако, продемонстрировав, наряду с высокой надежностью, больший, в сравнении с симоновскими образцами, вес и габариты.  Мнение членов полигонной комиссии разделились, и решение отложили до коллегии Наркомата Обороны
Наибольшее разочарование принесли испытания авиационных пушек калибра 23мм – все три конкурента значительно превысили ТТТ в части веса, габаритов и силы отдачи, и процесс создания пушек пришлось продолжить( к слову, он был завершен лишь в 1941 году)
Состоявшаяся в 1938 году расширенная коллегия Наркомата Обороны по теме «система стрелкового вооружения на 3 пятилетку» прошла в обстановке свободного обмена мнениями, подчас  диаметрально противоположными.
Так, наиболее длительное обсуждение почему-то сложилось по наименее важному вопросу – о принятии на вооружение пистолета усовершенствованного пистолета Токарева ТТ-38. 
— Я сторонник нагана — высказался за возвращение в РККА револьвера системы Нагана главный Инспектор пехоты (бывший нарком) Ворошилов: 
— Запретить мудрствовать. На все наши пистолеты надо поставить раз навсегда крест. Принять маузер. Это 100% испытанный прекрасный пистолет —  возражал ему командующий отдельной армейской группой РККА в Испании Штерн в своей излюбленной солдафонской манере: 
Звучали также и иные мнения: о превосходстве над всеми прочими системами пистолетов Walther PP и Walther PPK, а также о безусловном первенстве калибра 9мм среди всех видов пистолетных патронов. 
— Пистолет маузер хорош, как и пистолет вальтер — подвел итоги дискуссии Уборевич. — Пожалуй, оба они действительно по ряду показателей, а может и в целом, лучше пистолета ТТ-38. Однако, не будем и переоценивать вклад той или иной модели пистолета в обороноспособность РККА – говоря откровенно, он, этот вклад, не велик. Производство любой иностранной модели пистолета потребует либо предварительного перестволения его конструкции на наш пистолетный патрон 7,62х25ТТ (который, кстати, с успехом применяется в пистолет-пулеметах), либо выпуска дополнительного типа патронов (а и сейчас наша промышленность производит три типа пистолетных патронов – под наган, под ТТ и под ТК). Оба эти варианта (привлекательные с технической точки зрения) проигрывают с точки зрения времени, ибо выпуск усовершенствованного пистолета Токарева ТТ-38 можно начинать прямо сейчас. В воздухе же все отчетливее пахнет войной, и затягивать вопрос мы не будем. Дискуссию по этой теме прекращаем, и будем просить Правительство принять на вооружение ТТ-38
 

Тема самозарядной винтовки вызвала не меньшие, хотя и не такие ожесточенные споры. Нарком вооружения Ванников настаивал на преимуществе винтовки Симонова, как менее громоздкой и лучше освоенной промышленностью. Изменение же технологии выделки бойков и усиление ствольных коробок  было, по его словам, мероприятием весьма несложным. Левандовский же отстаивал важность живучести винтовок как первоочередного аргумента, при том, что и вес и габариты СВТ есть аргументы второго плана. Голосование очевидного преимущества одной из альтернативных позиций не выявило, не было решения и у Уборевича. Выход предложил Начальник ГУ РККА Уборевич: а давайте вначале обсудим вопрос о месте самозарядной винтовки в штатах РККА и потребном ее колличестве, и потом уже  выясним – есть ли возможность продлить на год конкурс, указав Токареву на необходимость снижения веса и габаритов, а Симонову – на повышение живучести?
Начальник ГАУ Ефимов доложил, что пока требуемого мобзапаса в 8 миллионов драгунских винтовок на складах не имеется. Ванников в ответ представил справку по мощностям Ижевского и Тульского заводов, из которой коллегии стало ясно, что крупносерийное производство самозарядных винтовок потребовало бы остановки производства винтовок на одном из заводов. Остановка производства переносила достижение требований мобзапаса на 1941 год, против чего решительно высказался Уборевич. Уборевич решительно заявил, что останавливать производство драгунских винтовок можно только после достижения необходимого мобзапаса. Главный эксперт ГАУ по стрелковому вооружению Федоров напомнил, что перед первой мировой войной царское правительство сняло с вооружения и почти полностью уничтожило винтовки Бердана, а потом лихорадочно скупало по миру много худшие иностранные винтовки.   
Итоговое решение по самозарядным винтовкам было сформулировано так: провести повторный конкурс между образцами Симонова и Токарева, до насыщения складов 8 миллионами драгунских винтовок их серийное производство на обоих заводах не прекращать. 
 

Обсуждение пистолет-пулемета Коровина ввиду очевидного его превосходства над ППД, напротив, не затянулось. Возникла лишь дискуссия о месте пистолет-пулемета в штатах стрелковых подразделений. Одни предлагали вернуть испытанные в период Гражданской войны роты автоматчиков, другие поставить в стрелковые отделения по два, а третьи – по четыре пистолет-пулемета. Постановили просить Правительство принять ППК-38 на вооружение, укомплектовать четыре дивизии по разным штатам, а затем летом 1939 года провести маневры, по итогам которых определиться с числом автоматов в дивизии.
 

Ручные пулеметы Дягтерева были всем хорошо знакомы, но результаты модернизации приятно удивили коллегию: Дягтерев со Шпагиным не только усовершенствовали ручной пулемет, повысив его надежность и управляемость, но и создали его взводную версию с увеличенным до 650мм стволом, который получил дополнительный съемный узел для ленточного питания и, за счет увеличения массы до 13 кг, получил возможность ведения длительного огня.
 

При обсуждении станкового пулемета, после доклада Ефимова о тактико-технических данных победителя конкурса станкового пулемета Горюнова,  слово взял Ворошилов: «Нет надобности иметь 3—4 пулемета, нужно иметь один станковый облегченный и другой ручной. Говорят, хорошо было бы иметь один единый пулемет, по примеру немецкого МГ-34 —  и ручной, и станковый. Но в любом случае я считаю, что нужно иметь только два пулемета».
— Войсковой станковый пулемет на треноге невыгоден с точки зрения тактической. Пулемет станковый на колесах гораздо удобнее в бою с точки зрения маскировки и передвижения. Пулемет на треноге требует для того, чтобы перебежать с одного места на другое, отделение треноги от пулемета, это требует время, а станковый пулемет на колесах можно ползком передвигать. Пулемет на треноге — это пулемет, который более подходит к условиям стационарным, когда не нужно пулемету менять положение, поэтому принимать на вооружение стрелковых рот считаю нецелесообразным, его можно принять на вооружение в укрепленных районах — заметил командир 1-го стрелкового корпуса комдив Д.Т. Козлова высказался
— Ни одна армия не имеет пулемета на колесах, все на треногах – возразил Ворошилов.
— Но эти армии за последние 5 лет по-настоящему не наступали – ответил ему Козлов.
— В Испании было два основных пулемета. Испанцы все время просили пулемет «Максим», и никогда ни одной жалобы ни на пулемет «Максим», ни на пулемет ДП не было – заявил Штерн
— Я ранее не обратил внимание на этот момент, а теперь, пожалуй, соглашусь с Климентом Ефремовичем. Станковый пулемет Горюнова фактически при наличии взводного пулемета Дягтерева не нужен – в роту мы поставим взводный пулемет Дягтерева, но обязательно на станке, и пожалуй, все таки современнее выглядит треножный станок, хотя бы и датский, что используют немцы, или аналогичный. А накопившиеся запасы пулемета Максима будут тогда в батальоне и выше.
— Всем спасибо – подвел итоги дискуссии Уборевич. — Итак, кучность боя на колесном станке ниже, чем на треножном, к тому же колесный станок тяжелее треножного и не позволяет вести зенитный огонь. В походе на колесах пулемет перевозить нельзя во избежание поломок, а в бою для перемены огневой позиции нужно расширять траншею и снижать крутизну ее поворотов. Словом от колес больше хлопот, чем пользы. Будем переходить на треножный станок.
 

Крупнокалиберный пулемет Владимирова, как и образцы малоинтересного большинству участников Коллегии стрелково-пушечного вооружения авиации желания активно выступать ни у кого не вызвали, и предложения о принятии соответствующих образцов на вооружения были утверждены единогласно

Пистолеты
В 1925 году Тульский оружейный завод (ТОЗ) получил от спортивного общества "Динамо" заказ на разработку 6.35мм пистолета карманного типа, под патрон Браунинга. Разработкой пистолета занялся конструктор Коровин, и уже осенью 1926 года ТОЗ начал производство нового пистолета, получившего официальное обозначение "Пистолет Тульский, Коровина, образца 1926 года" или просто ТК. Пистолет широко использовался как личное оружие самозащиты для высокопоставленных чинов ВКП(б), высших и старших командиров РККА и оперативников НКВД, а также как наградное оружие. Производство ТК продолжалось до 1935 года и было прекращено в связи с накоплением достаточного мобилизационного запаса на складах. Вес ТК без патронов составлял 423 грамма, длина 127мм.
В сравнении с иностранными образцами карманного оружия самообороны ТК был относительно большим и тяжелым (FN Browning под патрон 6,35х15,5 образца 1906 весил 380 граммов и имел длину 114 мм), однако это также обозначало и значительную прочность конструкции. Поэтому специально для пистолетов ТК в СССР выпускались патроны калибра 6.35мм Браунинг (6.35х16SR) с усиленным зарядом, пуля которых по сравнению со стандартным патроном 6.35мм имела заметно большую пробивную способность. Пистолет ТК также надежно функционировал и с обычными патронами 6.35мм иностранного производства.

 
В течение 1934 года Тульский завод развернул серийное производство пистолетов ТТ, и с 1935 года решением Наркомвоенмора Уборевича револьвер Нагана был снят с вооружения РККА. Складские запасы револьверов РККА  и 70% патронов передали в НКВД, а закрепленные за командирами револьверы подлежали обмену на пистолеты вне зависимости от личных предпочтений, по мере поступления на окружные склады новых пистолетов. Принудительная «пистолетизация» РККА была принята красными командирами без энтузиазма – помимо субъективных недостатков пистолетов (а именно устоявшейся привычки командиров, прошедших Гражданскую или Империалистическую войну, к револьверам), ТТ имел и несколько объективных недостатков. Критические письма по поводу пистолетов ТТ в центральные органы управления РККА были тщательно проанализированы, и референты Наркомвоенмора уже к концу 1936 года сформировали три основные претензии к ТТ: неудобная рукоять, плохая фиксация магазина и отсутствие предохранителя.
В мае 1937 года Токарев был вызван в Москву, где Уборевич, поблагодарив 66-летнего конструктора за создание мощного, надежного и при этом дешевого пистолета, попросил его  вышеуказанные недостатки устранить. «Вот Ваш коллега, конструктор артиллерийских орудий Грабин, привлекает к разработке пушек врача-физиолога. Обратитесь в Физиологический  институт Академии наук СССР, пусть Вам прикомандируют специалиста» — распорядился Уборевич. К марту 1938 года рукоять ТТ получила новую трехстороннюю пластиковую накладку вместо двух щечек, защелка магазина – более сильную пружину, а тыльная часть затвора украсилась флажковым предохранителем.

Тем временем, Уборевич проявил достаточную жесткость в последовательном продавливании своего решения, и к 1939 году на руках военнослужащих РККА уже не осталось иных револьверов, кроме личных. Доработки пистолетов ТТ прежних годов выпуска до уровня ТТ образца 1938 года производились в дивизионных оружейных мастерских и были завершены к 1940 году.

Пистолет-пулеметы
Первые мелкосерийные автоматы конструкции Федорова калибра 6,5мм производились с 1920 по 1924 год. При первоначальном заказе на 15 тыс. штук реально с 1920 по 1924 год произведено 3200 автоматов (название «автомат» закрепилось за винтовкой Фёдорова уже в 1920-х годах, с легкой руки начальника стрелкового полигона Н. И. Филатова). В 1922 году в РККА началось создание отдельных рот, вооружённых автоматами Фёдорова, который находился на вооружении РККА до 1928 года.

 28 декабря 1926 года Артиллерийский комитет Артиллерийского управления РККА утвердил технические условия изготовления первых пистолетов-пулеметов, Во исполнение задания 1926 года в 1927 году появился пистолет-пулемет Токарева, а в 1929 году  пистолет-пулемёт Дегтярёва (оба под 7,62-мм патрон к револьверу Наган).

К 1930 году Артиллерийский комитет Артиллерийского управления РККА изменил требования к патрону под пистолет-пулемет – им стал патрон 7,62х25 мм к пистолету ТТ. 
В 1931 году появился следующий вариант пистолета-пулемёта Дегтярёва уже под патрон 7,62х25 мм, а в 1932 году появился ещё более упрощённый вариант, на этот раз получивший свободный затвор. В 1932—1933 годах, были разработаны и прошли полигонные испытания в общей сложности 14 образцов 7,62-мм пистолетов-пулеметов, в том числе — переделанные пистолеты-пулемёты Токарева, Дегтярёва и Коровина, а также вновь разработанные Прилуцкого и Колесникова.  23 января 1935 года пистолет-пулемет системы Дягтерева был утверждён ГАУ как образец для изготовления опытной партии (30 экземпляров), а 9 июля — принят на вооружение РККА под наименованием «7,62-мм пистолет-пулемёт образца 1934 года системы Дегтярёва (ППД)». В том же году началось малосерийное производство ППД на Ковровском заводе № 2, которое было прекращено лишь в январе 1938 года в связи с окончанием конкурса на новый пистолет-пулемет.

Победившая на конкурсе 1937 года конструкция пистолета-пулемёта Коровина в отличие от более раннего коровинского образца, представленного в своё время на конкурс, не имела ни деревянной ложи, требовавшей длительного трудоёмкого вырезания, ни кожуха ствола, штамповка которого была затруднена из-за его круглости. Все детали, за исключением ствола и затвора, изготавливались методом штамповки с последующей сваркой; ствольную коробку делали из цельнотянутой трубы. Таким образом, Коровин разработал фактически новый пистолет-пулемёт. Его преимуществом было то, что пистолета-пулемёт Коровина мог выпускаться на любых предприятиях, имеющих обычное прессовое оборудование. Длина пистолета-пулемёта Коровина со сложенным прикладом составляла 682 миллиметра, а с развёрнутым 913 мм. Пуля патрона от пистолета ТТ выбрасывалась 0,59-граммовым пороховым зарядом из ствола 270-милиметровой длины с 480-метровой скоростью.

Автоматика пистолета-пулемёта Коровина работала на принципе отдачи свободного затвора. Запирание ствола осуществлялось утяжеленным затвором и возвратно-боевой пружиной. Предохранителя не было — его функции выполнял вырез в задней части паза ствольной коробки, куда можно было завести рукоятку заряжания. В таком положении стрельба становилась невозможной. Спусковой механизм пистолета-пулемёта Коровина позволял вести только автоматический огонь. Шептало было сдвинуто вперед, что помогло повысить точность первого выстрела за счет уменьшения хода подвижных частей. Длина спуска составляла 4 мм. Усилие на спусковом крючке не превышало 2,9 кг. Прицельное устройство открытого типа включало перекидной целик, рассчитанный на 100 и 200 м. и мушку с закрытым намушником, способную перемешаться по горизонтали. Экстракция и отражение стреляной гильзы осуществлялись подпружиненным выбрасывателем. Отражатель жестко крепился на дне ствольной коробки.
Благодаря  700-граммовой массе подвижных частей,  и 143-миллиметровому ходу затвора, темп стрельбы пистолета-пулемёта Коровина был невысок и составлял всего лишь 470 выстрелов в минуту. Это предохраняло неопытного стрелка от быстрого расхода патронов, а опытному давало возможность производить короткие очереди и даже одиночные выстрелы. Откидной металлический приклад пистолета-пулемёта Коровина имел поворачивающийся затыльник. Пистолетная рукоятка была также металлической, но с деревянными щечками. Дополнительной рукояткой служил 35-зарядный коробчатый магазин с двухрядным шахматным расположением патронов.
ППК был принят на вооружение в январе 1938 года по результатам полигонных испытаний и в том же году на Ковровском заводе было развернуто его производство, таким образом, войсковые  испытания  ППК шли параллельно с созданием оснастки для крупносерийного производства. С 1939 года доработанную конструкцию запустили в серию и в Ижевске. С октября 1939 года, на фоне начавшейся Мировой Войны, производство ППК как в Ижевске, так и в Коврове было переведен на трехсменный режим работы. Всего до 1941 года в РККА поступило 900 тысяч ППК.
ППК поступили на вооружение стрелковых отделений РККА по 4 единицы, и, кроме того, решением Уборевича в штат были возвращены роты автоматчиков (по одной роте на дивизию), как это было в период Гражданской войны. Также ППК являлись личным оружием танкистов, для которых была произведена небольшая серия ППК с уменьшенной мушкой (танкистам было необходимо иметь возможность стрельбы через смотровые щели).

Винтовки  и карабины 
Винтовка Мосина была принята на вооружение в 1891 году под наименованием «трёхлинейная винтовка образца 1891 года»
В результате модификации драгунского варианта винтовки, как более короткого и удобного, появилась единая модель — винтовка образца 1891/1930 гг., содержавшая в себе целый ряд улучшений относительно исходного образца.
В 1932 году также началось серийное производство снайперской винтовки обр. 1891/31 гг., отличавшейся улучшенным качеством обработки канала ствола, наличием оптического прицела ПЕ, ПБ или ПУ и отогнутой вниз рукоятью затвора. В 1933 приклад поменяли по аналогии с линейной винтовкой.
Проведенная в 1934 году по личной инициативе нового заместителя наркомвоенмора по вооружению Левандовского модернизация заключалась в том, что приклад винтовок и карабинов системы Мосина приобрел очертания, аналогичные немецкой винтовке Mauser Gewehr 98.  Левандовским обсуждался и вопрос замены игольчатого штыка на съемный ножевой, но практического разрешения это предложение не получило, натолкнувшись на глухое сопротивление Уборевича: «Вот еще, будут нас немцы штыковому бою учить! Мы и сами кого угодно ему научим – мало не покажется» – возразил он Левандовскому.

Первый советский конкурс на автоматическую винтовку состоялся в 1926 году, но ни одна из представленных систем всех испытаний не выдержала. Таков же был итог второго конкурса 1928 года и третьего конкурса 1930 года. На четвертом конкурсе 1935 года одержала победу винтовка слесаря-конструктора Симонова из Коврова, который был командирован в Ижевск для организации экспериментального производства своих винтовок. К сожалению, в отличие от изготавливаемых вручную образцов, при постановке в серию сохранить надежность опытного образца АВС ижевским заводчанам не удалось. Предприятие тратило много сил, себестоимость винтовки почти в два раза превышала себестоимость ручного пулемета Дягтерева, а от войск в наркомат шли одни жалобы.
На конкурсе 1938 года винтовку Симонова  АВС-36 почти сменила более надежная (хотя и более тяжелая) самозарядная винтовка Токарева СВТ-38 (у АВС-38 на испытаниях сломался боек), но нарком вооружения Ванников дошел до Кирова и убедил его провести в 1939 году повторный конкурс, на котором более легкая и малогабаритная СВС-39 одержала над СВТ-38 убедительную победу.  
Впрочем, и СВС-39 не была лишена недостатков, присущих всему классу самозарядных/автоматических винтовок: она состояла из большого числа деталей, для производства которых требовались 12 марок стали (в том числе две специальные). Этим объясняется высокая себестоимость СВС (выше, чем ручного пулемёта ДП и более чем в десять раз больше, чем винтовки обр. 1891/30 г.). Кроме того, как всякое автоматическое оружие, СВС требовала более тщательного ухода и аккуратного обращения, чем обычная винтовка, что в целом противоречило концепции массовой армии, сформулированной Тухачевским, а после – Уборевичем еще в 1932 году.
В условиях, когда ограниченные ресурсы оружейной промышленности требовались и для производства новых пулеметов, и для пистолет-пулеметов, масштабы перевооружения РККА на автоматические винтовки в 1939 году было решено изменить: СВС-39 была принята в качестве основы вооружения Погранвойск НКВД, а также единственной в РККА воздушно-десантной дивизии  и четырех дивизий морской пехоты. Дополнительно, СВС выпускалась в варианте снайперской винтовки, имея в сравнении со снайперской винтовкой Мосина свои оригинальные достоинства и недостатки: СВС отличала более высокая скорострельность и меньшая кучность боя, впрочем, достаточная для дистанции боя 600..700 метров. В общей сложности до 1941 года было произведено около 300 тысяч винтовок СВС.

Ручные пулеметы 
После окончания гражданской войны было принято решение о создании ручного пулемёта на базе конструкции станкового пулемёта Максима обр.1910 года, которые должны были стать основным оружием стрелковых отделений Красной Армии. В 1924 году комиссия во главе с С.М. Будённым провела предварительные испытания опытных образцов пулемётов Максима-Колесникова (конструктор И.Н. Колесников) и Максима-Токарева (конструктор Ф.В. Токарев), после завершения которых было дано указание изготовить по 10 пулемётов обеих конструкций для дополнительных испытаний в войсках. 26 мая 1925 года пулемёт МТ был принят на вооружение РККА. Пулемёт МТ имел ствол в вентилируемом кожухе, складные сошки и деревянный приклад. Питание патронами осуществлялось с использованием стандартной пулемётной ленты от станкового пулемёта "Максим" обр. 1910 года. МТ был снят с производства в 1927 году в связи с появлением ДП, который в открытом соревновании с пулеметами Токарева и Колесникова показал значительно лучшие тактико-технические показатели.
Сконструированный В. А. Дегтярёвым ручной пулемёт  ДП (Дегтярёва Пехотный) был принят на вооружение РККА в декабре 1927. Удачная компоновка механизмов автоматики, использование скользящего затвора и прямой подачи патронов из магазина позволили значительно уменьшить размеры ствольной коробки по сравнению с другими пулеметами того времени. На момент принятия на вооружение ручной пулемет ДП-27 (без учета магазина) обладал минимальной массой среди всех известных в то время отечественных и зарубежных аналогов. Более того, ДП стал родоначальником целого семейства автоматического стрелкового оружия: в 1928-1929 годах на основе ДП в кратчайшие сроки были разработаны авиационный и танковый варианты ручного пулемета (ДА и ДТ). В 1931 году с использованием принципиальной схемы ДП был принят на вооружение первый, пока еще не совершенный, крупнокалиберный пулемет ДК калибра 12,7 мм.

В 1937 году в связи с десятилетием эксплуатации наркомвоенмор Уборевич дал личное указание Дягтереву по поводу недопустимости отсутствия модификаций в пулемете. Творческим союзом Дягтерева и Шпагина на заводе № 2  к 1938 году завершились  работы по созданию двух модификаций ручного пулемета: более легкого ручного и более тяжелого взводного.

Оба варианта усовершенствованного пулемёта ДП отличались от ДП образца 1927 года снижением себестоимости и, одновременно, повышении надежности и управляемости пулемёта. Была устранена проблема с перегревом возвратно-боевой пружины (она была установлена в специальную трубку в спусковой раме), улучшен спусковой механизм и появилась возможность смены ствола на боевой позиции. Перенесение возвратно-боевой пружины в спусковую раму вызвало конструктивные изменения отдельных частей и механизмов пулемёта. Новая пистолетная рукоятка, изменённая форма приклада и более устойчивые отъёмные сошки новой конструкции обеспечивали большее удобство. 

Ручная модификация пулемета получила наименование ДШР-38 (Дягтерева-Шпагина ручной) и имела массу 8,4 кг без магазина.
Взводная модификация получила наименование ДШВ-38 (Дягтерева-Шпагина взводный) и отличалась от ручной модификации двумя особенностями: системой питания (кроме диска, предлагала возможность боевого питания из нерассыпных металлических лент емкостью 200 или 250 патронов, которые переносились в отдельных жестяных коробках) и более длинным и массивным стволом. Эти изменения привели к тому, что, ДШВ-38  за счет увеличения массы до 13 кг получил возможность ведения длительного огня.
Чтобы не вносить в хорошо отработанную конструкцию ДП существенные изменения, узел ленточного питания выполнен в виде отдельного модуля, устанавливаемого на место дискового магазина. Привод узла подачи ленты осуществляется через жестко связанную с затворной рамой рукоятку заряжания, расположенную справа. На узле лентоподачи имеется специальная скоба, надевающаяся на рукоятку заряжания и при ее движении при стрельбе перемещающаяся вместе с рукояткой. Лентоприемное и лентовыводящее отверстия в ствольной коробке закрываются подпружиненными крышками, что препятствует проникновению внутрь ствольной коробки пыли и грязи. Экстракция стреляных гильз производится вниз через окна в затворной раме и ствольной коробке. Применение ленточного питания при сохранении в целом невысокого темпа стрельбы в 600 выстрелов в минуту позволило повысить практическую скорострельность до 230 — 250 выстр/мин, что приблизило ДШВ к скорострельности станкового пулемета. 
Длительная стрельба возможна также благодаря наличию массивного ствола длиной 605 мм. В напряженные моменты боя из пулемета можно вести длительный непрерывный огонь (до 500 выстрелов) без охлаждения ствола.

Станковые пулеметы 
В 1910 году в России на вооружение был принят модифицированный вариант пулемёта Хайрема Максима: 7,62-мм пулемёт «Максим» образца 1910 года, прошедший модернизацию на Тульском оружейном заводе под руководством мастеров И.А. Пастухова, И.А. Судакова и П.П. Третьякова
В 1930 году была проведена модернизация пулемета, после которой он получил название «7,62 станковый пулемет системы Максима образца 1910/30 года». Не смотря на проведенную модернизацию, к 1932 году конструкция пулемёта была морально устаревшей, прежде всего из-за большого веса и размера.  Пулемёт «Максим» обр. 1910 года со станком весил 62,66 кг (а вместе с жидкостью, заливаемой в кожух для охлаждения ствола — около 70 кг) и требовал расчета из 5 человек. 
Станковый пулемёт СГ был разработан оружейником М. М. Горюновым на Ковровском механическом заводе в 1937 году для участия в открытом конкурсе, и победил конкурентов на полигонных испытаниях зимой  1938 года. Пулемет весил 36,9 кг  (на колёсном станке). История распорядилась с этим замечательным станковым пулеметом несправедливо – не смотря на победу в конкурсе, на вооружение он принят не был, а его место в ротном пульвзводе занял взводный пулемет Дятререва на треножном станке, получивший название ДШС-39 (Дягтерева-Шпагина станковый пулемет 1939 года)

Треножный станок 6Т5 конструкции Степанова имел специальные ремни для крепления в походном положении коробок с лентами; таким образом позволяя в походном положении вместе со станком переносить до 2 коробок с лентами по 200 патронов. В боевом положении благодаря креплению на ножках станка коробки с лентой одному (правда, физически одаренному) бойцу удавалось переносить пулемёт вместе со станком и патронной коробкой, не вытаскивая ленту из пулемёта. Кроме того, в новом станке можно было устанавливать пулемёт для зенитной стрельбы.

Крупнокалиберные пулеметы 
Задание на создание первого советского крупнокалиберного пулемета, предназначенного в первую очередь для борьбы с самолетами на высотах до 1500 метров, было выдано к тому моменту уже весьма опытному и хорошо известному оружейнику Дегтяреву в 1929 году. Менее чем через год Дегтярев представил на испытания свой пулемет калибра 12.7мм, и с 1932 года началось мелкосерийное производство пулемета под обозначением ДК (Дегтярев, Крупнокалиберный). В целом ДК повторял по конструкции ручной пулемет ДП-27, и имел питание из отъемных барабанных магазинов на 30 патронов, устанавливавшихся на пулемет сверху. Недостатки такой схемы питания (громоздкость и большой вес магазинов, низкая практическая скорострельность) вынудили прекратить выпуск ДК в 1935 году. Дягтерев, вместе с присоединившимся к нему Шпагиным, занялись его усовершенствованием, которое затянулось до 1937 года, в котором они  передали свои наработки в ГАУ и сосредоточились на модернизации ручного пулемета.

На конкурс 1938 года были представлены крупнокалиберные пулеметы калибра 12,7мм Г.И. Никитину из Тулы, С.В. Рукавишникову и С.В. Владимирова из Тулы. Никитин представил модификацию ДК, а Владимиров  и Рукавишников – оригинальные конструкции.
Победила и в 1938 году была принята на вооружение конструкция Владимирова под наименованием ПВ-38 (пулемет Владимирова образца 1938 года)

 
Массовый выпуск ПВ-38 был начат в 1939 году на Ковровском пулеметном заводе. Они использовались в качестве зенитных, в качестве оружия поддержки пехоты, устанавливались на бронетехнику и малые корабли (в том числе — торпедные катера). 

К 1941 году Владимиров создал на основе конструкции ПВ-38 новую конструкцию: КПВ-41 (крупнокалиберный пулемет Владимирова), перестволенную под патрон 14,5х115мм, разработанный в 1938 году для противотанкового ружья. 

КПВ-41 обеспечивал повышение (в сравнении с ПВ-38) досягаемости вражеских самолетов по высоте и, одновременно, надежное поражение легкобронированной бронетехники. К сожалению, число КПВ  в войсках по состоянию на 22 июня 1941 года было крайне незначительно. В годы войны КПВ оказался чрезвычайно востребован не только в качестве средства ПВО, а также поддержки пехоты. Был разработан и танковый вариант под наименованием КПВТ, который был принят на вооружение легких танков РККА в 1942 году.

Авиационное стрелковое вооружение
В 1928 году на вооружение ВВС РККА поступил пулемёт ДА (Дегтярёв Авиационный) — вариант ручного пулемета ДП с измененным магазином, без кожуха и с некоторыми иными изменениями. В 1930 году на вооружение поступил его спаренный вариант — ДА-2. 
Однако, к 1930 году в связи с увеличением скоростей самолетов авиапулемет Дягтерева ДА (как в одинарном, так и спаренном варианте) со скорострельностью 840 выстрелов в минуту перестал соответствовать новым требованиям ВВС. Летчикам требовалось более высокая скорострельность, и она была достигнута за счет создания скорострельного пулемета ШКАС оригинальной конструкции, который при том же калибре достиг повышения относительно ДА числа выстрелов в 2,2 раза — до 1800  выстрелов в минуту. Приняв на вооружение эту скорострельную систему, получившую название "Шкас", Военно-Воздушные Силы СССР в 1934 году по пулеметному оружию выдвинулись на первое место в мире. Схема пулемета разработана в 1930 году конструктором Борисом Гаврииловичем Шпитальным с помощью Иринарха Андреевича Комарицкого. В ее доработке приняли участие И.А.Пастухов, П.К.Морозенко, А.А.Троненко, М.А.Мамонтов, Г.И.Никитин, К.Н.Руднев, И.П.Сомов. Пулемет был принят на вооружение 11 октября 1932 г., но затем еще два года ушло на технологическую доводку и некоторое упрощение конструкции, так что серийное производство развернулось только в начале 1934 г. В итоге оружию присвоили обозначение "7,62-мм авиационный скорострельный пулемет системы Шпитального и Комарицкого обр.1934 г. (ШКАС)". Доводка его продолжалась и после постановки производства в Туле. Большую работу провела группа специалистов под руководством крупного оружейника П. И. Майна. На ШКАСе оттачивали свои конструкторские способности И.В.Савин, А.К.Норов, С.А.Ярцев, Н.Ф.Токарев.
9 февраля 1931 г. вышло постановление правительства о разработке крупнокалиберного авиационного пулемета калибра 12,7 мм под патрон 12,7-мм армейского пулемета ДК. Такой пулемет был спроектирован С. В. Владимировым, конструктором ПКБ (пулеметное КБ) в г. Тула, на основе проходившего в то время отладку в Туле пулемета ШКАС. Опытный образец 12,7-мм пулемета был закончен 28 мая 1932 г. В 1932-1933 гг. пулемет прошел испытания и в 1934 г. был принят на вооружение под названием "12,7-мм авиационный пулемет системы Шпитального и Владимирова" — ШВАК (Шпитальный — Владимиров — авиационный — крупнокалиберный). Серийное производство 12,7-мм пулеметов ШВАК было начато в 1935 г. на Ковровском заводе. 
В результате подписанного в январе 1935 году договора с «Эрликоном» была приобретена автоматическая 20-мм зенитная пушка, авиационный вариант которой был освоен на Ковровском пулеметном заводе в  1936 году
В  том же 1936 гг. на базе 12,7-мм пулемета ШВАК тульским конструктором Владимировым была создана и представлена на полигонные испытания 20-мм пушка ШВАК со скорострельностью 700-800 выстрелов в минуту, в пределах массы и габаритов его же одноименного 12,7-мм пулемета. Пушка ШВАК существенно превосходила по скорострельности приобретенный в 1935 году советским правительством у швейцарцев Эрликон (у пушек "Эрликон" он составлял около 500 выстрелов в минуту), однако на вооружение РККА пушка ШВАК в отличие от пулемета принята не была. Дело в том, вес 20-мм снаряда ШВАК (основанного на пулеметном крупнокалиберном патроне) составлял 91 грамм против веса 20-мм снаряда Эрликона FFS 123 грамма, и еще более существенно отличался вес разрывного заряда: 3,7 грамма у снаряда ШВАК против 8 грамм у снаряда Эрликона. В конце 1936 году было решено провести полигонное испытание  ШВАК-пушки  совместно с 20-мм пушкой Эрликон. 
Пригласив Владимирова в кабинет, Ефимов после окончания испытаний зачитал ему резолютивную часть: «Малый вес снаряда пушки ШВАК вызывает быстрое падение скорости снаряда в полете, и в итоге по бронепробиваемости снаряд пушки ШВАК уступил не только 20 мм пушке Эрликон, но и 12,7 мм пулемету ШВАК. Этот же малый вес снаряда пушки ШВАК вызывает увеличенное времена полета снаряда по сравнению с пушкой Эрликон, 12,7 мм пулеметом и даже нормальным пулеметом ШКАС. А чем больше время полета снаряда, тем меньше вероятность попадания в цель. Кроме этого, малый вес разрывного заряда в снаряде пушки ШВАК обуславливает слабый разрывной эффект по сравнению с 20 мм пушкой Эрликон. Совокупное действие всех факторов – малой скорости, а следовательно  низкой бронепробиваемост и точности, малого веса разрывного заряда приводит к  заключению, что пушка Эрликон, не смотря на сниженную скорострельность, имеет бесспорное преимущество перед пушкой ШВАК»
— советую Вам, Семен Владимирович, бросить эту затею – хватит уже заниматься передельными системами. Попробуйте приложить свои таланты к изготовлению нового крупнокалиберного пулемета, а то Ваш пулемет ШВАК уж очень сложен в производстве – добавил присутствовавший на защите нарком вооружения Ванников.

Тем временем, в 1937 году был организован конкурс на авиационный пулемет калибра 12,7мм, на котором победил  тульский конструктор М.Е.Березин со своим 12,7-мм синхронным авиационным пулеметом. В октябре — декабре 1938 года оружие успешно прошло испытания и 12 апреля 1939 года пулемет БС (Березин, синхронный) был запущен в серийное производство, как имеющий в сравнении со ШВАКом существенно более технологичную конструкцию. 
Однако, с одной стороны,  эксплуатация выявила ряд замечаний к БС, а с другой стороны ВВС требовался не только синхронный, но и другие варианты крупнокалиберного авиапулемета (крыльевой и турельный), В 1939 году Силину  и Норову был передан весь задел по пулемету Березина, и в обстановке острой конкуренции темп проектирования и доводки ускорился. Первым успел Березин, и в 1940 году началось производство универсального пулемета Березина УБ, который производился во всех трех модификациях (синхронном, крыльевом и турельном).
С 1935 года в СССР производилась лицензионная 20-мм швейцарская пушка Эрликон, которая в 1939 году прошла модернизацию до уровня FFS
К сожалению, по итогам конкурса 1937 года ни одну авиационную пушку калибра 23мм на вооружение принять не удалось, хотя конкуренты и были распределены по местам: несколько лучше получилась ВЯ-23 Волкова-Ярцева, чуть хуже ТБ-23 Таубина-Бабурина и хуже всех ШК-23 Шпитального-Комарницкого. Однако, все три разные по системе конструкции имели избыточную, в сравнении с ТТТ, массу и силу отдачи. Установка 23-мм пушки в центре мотора требовала существенного  увеличения веса мотора, что повлекло бы за собой заметное падение динамических характеристик самолета. В подкрыльевом варианте было бы можно установить две пушки на штурмовик, но и тут требовалось утяжелять конструкцию самолета.
Главная же причина отказа от принятия на вооружения 23-мм авиапушки была в другом:  не наблюдалось особого роста боевой эффективности в сравнении с 20-мм пушкой Эрликон FFS: попасть по маневрирующему танку из пушки было почти не возможно, а против пехоты и автомобилей эффект от 23-мм и 20-мм пушек был почти одинаков: поражение цели достигалось лишь при прямом попадании. Замена же 20-мм пушки на 23-мм пушку ВЯ-23 приводила к снижению боекомплекта снарядов (как за счет увеличенной массы пушки и конструкции самолета, так и за счет увеличенной массы патрона со звеном).
Создание 23-мм пушки в острой конкурентной борьбе затянулось до 1941 года, пока молодому дарованию из КБ Таубина А.Э. Нудельману не пришла в голову идея об отказе от патрона 23х152мм и переходе на новый патрон. В 1940 году, путем переобжима штатного противотанкового 14,5мм патрона под калибр 23 мм, получилась новая гильза, к которой А.Э. Нудельман, совместно с коллегами по ОКБ-16  П.П. Грибковым и Г.Н. Лебедевым применили штатный 23-мм снаряд. Масса нового патрона 23х115мм со звеном оказалась почти вдвое меньше массы патрона 23-мм пушки ВЯ со звеном, что позволило значительно уменьшить и массу, и снизить так мешавшую авиаконструкторам отдачу 23-мм авиапушки. 23-мм авиапушка ТН-23 (Таубина-Нудельмана) была принята на вооружение весной 1941 года.

 
Штаты стрелковых подразделений

В стрелковом отделении из 11 человек штатами 1933 года было предусмотрено иметь 1 ручной пулемет Дягтерева, 1 пистолет  и 10 винтовок Мосина образца 1934 года. В 1939 году по итогам маневров четверых стрелков с винтовками заменили на  четверых автоматчиков с ППК-38, а ДП-27 начали менять на ДШР-38.
Во взводе с 1938 года было 4 стрелковых отделений и 1 пулеметное отделение из 5 человек – командира отделения и двух расчетов взводного пулемета ДШВ-38. Командиром отделения являлся сержант, вооружённый пистолетом; в составе каждого расчёта было двое рядовых: пулеметчик с пулеметом и пистолетом и помощник пулеметчика с винтовкой. Стрелковая рота состояла из трёх стрелковых взводов, одного пулемётного взвода и санитарного отделения. В пулеметном взводе было 2 станковых пулемета Максима, а позднее —  3 ротных пулемета Дягтерева-Шпагина на трехногих станках ДШС-39.
В итоге штатами стрелковой роты РККА 1938 года было предусмотрено 12 ручных пулеметов с дисковым питанием (по 4 во взводе), 6 взводных пулеметов на сошках с ленточным питанием  (по 2 во взводе) и 3 ротных пулемета на трехногих станках ( в ротном пулеметном взводе). Минометы во взводе и в роте отсутствовали.

Стрелковое вооружение в реальной истории

В стрелковой роте РИ было те же 12 ручных пулеметов,  а из группового оружия только 3 миномета калибра 50мм и два пулемета Максим (во взводе не пулеметное, а минометное отделение с 1 минометом калибра 50мм, а в роте -пулеметный взвод с  двумя пулеметами Максима).  Таким образом, в АИ наблюдается увеличение числа пулеметов и отказ от 50мм минометов. Вместо винтовки Мосина в РИ для вооружения стрелковых подразделений стрелковых дивизий  были предусмотрены более дорогие самозарядные винтовки, причем Ванников Сталина в 1938 году не убедил, и на вооружение приняли винтовку Токарева СВТ-38, которую потом с немалым трудом доводили до более легкой модификации  СВТ-40. Пистолет-пулеметов было выпущено много меньше – их массовый выпуск развернулся только в ходе Великой Отечественной войны. К концу войны от 50-мм минометов отказались – их воздействие на врага, как с точки зрения дальности, так и веса мины, оказалось недостаточным. И по сей день  в ВС РФ, а также иных армиях мира, нет ни взводных, ни ротных минометов.