Как восприняли бы книгу «Три мушкетёра» их современники
Как восприняли бы книгу «Три мушкетёра» их современники
Занятный текст с канала «Частные суждения» яндекс-дзена, который, думаю, заинтересует коллег.
Приключения мушкетёров, благодаря бойкому перу Александра Дюма, стали весьма популярным развлекательным чтением с середины XIX века и остаются таковым по сию пору. Однако никто не задаётся вопросом — почему на этих великолепных мушкетёров при их жизни никто не обращал внимания? В то время тоже были популярные жанры книг, в театрах ставились пьесы о любви, интригах и приключениях, но почему-то героями в них были кто угодно — пастухи, короли, слуги, пройдохи — но не мушкетёры. Да сам Дюма взял за основу для своего бестселлера не развлекательное чтение того времени, а мемуар вполне конкретного человека, подобно Казанове описывавшем свою бурную жизнь.
Мемуары Шарля де Баатца д’Артаньяна, которые использовал Дюма
Современный читатель и зритель фильмов о мушкетёрах представляет их кем-то вроде бравых десантников, периодически дерущихся с ментами, то бишь гвардейцами кардинала. Однако это аберрация нынешнего восприятия армии вообще и воинских спецподразделений в частности. Мы привыкли к боевиками о приключениях спецназовцев, но они стали популярными совсем недавно, по историческим меркам. К тому же мушкетёры, хоть и были армейскими специалистами, но это вовсе не разведчики. Мушкет как оружие был намного тяжелее и мощнее обычной пехотной аркебузы, это скорее некий аналог ПТР, им обычно стреляли с сошки. Мушкетёры по своему назначению — противотанкисты (в роли танков тогда выступала тяжелая кавалерия), а не десантура.
Даже одно только заряжание мушкета было сложным процессом
Но это мелочь по сравнению с главным отличием мира XVIII века от следующего за ним XIX-го, не говоря уже о современности. Походы Наполеона открыли эпоху больших войн и массовых армий. Солдатом сейчас может представить себя каждый, даже не служивший в армии. Непосредственное участие в войне, если на страну напал враг, с XIX века считается долгом каждого гражданина. Поэтому современный читатель и зритель легко может ассоциировать себя как с мушкетёром, так и с любым военным из прошлых эпох. Но в феодальную эру всё было совсем иначе.
Тоже мушкетёры, но не французские, а испанские
Даже в XVIII веке в европейском общественном сознании война всё ещё считалась уделом специалистов: дворян и наёмников. Причём первые были вообще отдельной кастой потомственных умельцев военного ремесла. Ситуацию можно сравнить… ну, например, со строительством жилого дома. Некогда любой крестьянин мог срубить себе пятистенок и жить в нём со своей семьёй. А сейчас мы все либо покупаем себе квартиру в уже построенном доме, либо нанимаем бригаду строителей. Так вот, в прошлом то же самое было с армией, только наоборот — сейчас мы все в той или иной степени знакомы с военным делом, а тогда им занимались специалисты, обычные граждане привлекались лишь в случае крайней необходимости.
Герцог де Морморанси в прозодежде (кирасе) с инструментом своего ремесла (шпагой)
Разумеется, статус дворянина был несравнимо выше, чем статус современного потомственного строителя или любого другого специалиста. Но тем не менее, дворяне выполняли именно эту функцию. И вот такой потомственный спец по пырянию шпагой и стрельбе по живым мишеням отправился из глубинки в столицу… Современниками такой сюжет воспринимался бы так же, как советскими читателями брежневских времён начало производственного романа:
Пример обложки книги в жанре производственной прозы
«Потомственный сварщик, представитель одной из малых национальностей советского народа, Дерсу Атанов, отправился из родного аула в Москву. С собой у него рекомендательное письмо от отца к директору ЗИЛа… нет, скорее не к директору завода, а к начальнику бригады сварщиков на этом заводе. Но по пути он ввязывается в драку с водителями, которых натравил на него другой специалист с того же завода, потомственный газорезчик и одновременно жулик Рома Шифнер, случайно оказавшийся в той же столовой со своей соучастницей Миленой. Они работают на зама директора по хозяйственной части Ришатова, который строит козни против честных работников социалистического предприятия…»
Советские сварщики на картине в жанре соцреализма
Вот примерно так воспринимался бы текст Дюма современниками описываемых им персонажей. Справедливости ради, это касается вообще всей книжной и киношной романтики. Доблестные браконьеры и благородные разбойники для их современников были обычными бандитами, а истории об их похождениях — аналогом нынешнего шансона, рэпа и прочей блатной романтики. Пираты от прочих головорезов отличались только морским транспортом и исключительной, даже по меркам того времени, жестокостью. И о нашем времени когда-нибудь сочинят множество весьма романтичных историй, как уже придумали их о Диком Западе, нашей Гражданской войне, Америке 1930-х, России 1990-х…
