«Ирония судьбы» в свете японской культуры
«Ирония судьбы» в свете японской культуры
Занятный текст с канала «частные суждения» яндекс-дзена, который, думаю, заинтересует коллег.
Баня играет в сюжете этой классической советской комедии главную роль. Если бы не традиция друзей отмечать Новый год в бане, последующие события просто не произошли бы. Это центральное значение бани подчёркнуто даже в названии фильма: «Ирония судьбы, или С лёгким паром!» Для русского зрителя традиция совместного похода в баню вполне понятна и никаких дополнительных вопросов не вызывает. А вот для представителей иных культур ситуация выглядит совсем иначе.
Сэнто на японской картине XIX века
Совместный поход в баню для японцев в общем-то тоже вполне привычен. Общественные бани — сэнто — в Японии известны с XII века, существует даже национальная традиция — ходить в них всей семьёй. Но вот регулярные посещения сэнто с друзьями, да ещё и в некую фиксированную дату каждого года, с совместным распитием сакэ (то есть водки), вызовут у японского зрителя совершенно иные ассоциации, причём совершенно однозначные.
Якудза в сэнто
Сэнто в Японии издавна были связанными с криминалом. Точнее, с организованной преступностью, которую сейчас называют якудза. Криминальные кланы владели сэнто и использовали их как прикрытие нелегального бизнеса, включая проституцию и азартные игры. Сами якудза также имели привычку собираться и решать дела в сэнто — поскольку все раздетые, оружие спрятать негде и меньше риск, что серьёзный разговор превратится в поножовщину.
Они ходят в баню не только мыться, но и решать вопросы
После модернизации Японии в XIX веке сэнто по большей части перестали быть полукриминальной структурой. Но традиция решать дела в банях или просто совместно посещать их мафиозными «семьями» осталась. Причём для подобных мероприятий обычно арендовали отдельное банное помещение, чтобы не смущать мирных обывателей обильной татуировкой, покрывающей всё тело японских авторитетов.
Банные традиции якудза живы и в современной Японии
Таким образом, Женя Лукашин однозначно идентифицируется как мафиози (кто сказал, что криминальному клану не нужен свой «лепила» — который и пулю извлечёт, и рану зашьёт, и в органы при этом не стукнет? 😉 🙂 ). Но, скорее всего, уже не связанный напрямую с явным криминалом. По всем признакам, клан московских якудза, в который входят Женя, Павел и их собанники, полностью перешёл на легальный бизнес, сохранив при этом старые добрые традиции совместной выпивки в бане. Заодно на таких встречах решаются и важные вопросы, касающиеся в том числе и семейных дел — Женя представляет друзьям свою невесту, пока что заочно, на фотографии. Они должны одобрить его выбор, ведь речь идёт о делах всего клана. А вдруг невеста заслана конкурентами или работает на полицию? Поэтому Павел в начале фильма заходит домой к Жене, чтобы лично посмотреть на его пассию.
Татуировка в Японии является однозначным социальным маркером
Далее Женя оказывается в самолёте и летит в другой город. Почему абсолютно невменяемого пассажира, от которого должно было за версту разить спиртным, вообще пустили на борт? Тут всё просто — у него из портфеля торчал веник, что было весьма неосторожно, поскольку он выдавал принадлежность Жени к криминальному клану. Персонал аэропорта и самолёта попросту побоялись связываться с явным мафиози: обидишь такого клиента, а клан потом за него отомстит, кому это нужно?
Даже девушки-якудза пьют сакэ бутылками. Кадр из аниме «Из якудза в идолы»
Странные действия Нади и особенно Ипполита также отлично объясняются этой теорией. Надя должна была немедленно выкинуть незваного гостя на мороз, позвав для этого соседей или милицию. Однако она этого не делает. Что ещё страннее, сильный и высокий мужчина Ипполит, которому заведомо ничего не стоило справиться со слабым пьяным Лукашиным, отчётливо его боится. Более того, Ипполит явно принадлежит к элите общества, что видно по его одежде и манерам. Однако же перед Женей он чуть ли не заискивает и взывает к его морали, причём даже для этого ему приходится упиться чуть ли не вусмерть, ибо трезвому Ипполиту не хватает смелости для разговора со странным типом, внезапно оказавшимся в доме его невесты.
Если бы у Нади был короткоствол… Кадр из фильма «Якудза», 1994 г.
Но если Женя Лукашин — член криминального клана, эта сцена становится вполне объяснимой. Ипполит надеется (совершенно напрасно, как выясняется по ходу фильма), что в Жене ещё сохранились какие-то человеческие качества, включая простую порядочность. Поняв, что в этом предположении он фатально ошибся, Ипполит уходит в морозную питерскую ночь, оставляя несчастную девушку тет-а-тет с уголовником. Надя понимает, что такой трусливый муж ей не нужен и вот тогда-то она начинает смотреть на Женю другими глазами. Теперь он не пьяный хам, а потенциальный жених. Влиятельный, смелый (точнее, наглый), небедный. Мораль фильма — якудзой быть круто. Им всё сходит с рук, включая даже чисто бытовые косяки. Их все боятся, но при этом уважают. Имел ли это в виду Эльдар Рязанов? Разумеется, нет. Но такое прочтение его фильма было бы вполне естественно для зрителей другой страны со своими понятиями и традициями.
