Инженер-поручик. Зулькарнай, сын Пакора, бывший царевич (продолжение).

Продолжение повествования коллеги Инженера-поручика по миру Македонской Америки. Мне лично нравиться. А как вам.

Предыдущий пост.

Разговор с Караном сильно смутил Зулькарная. Он никогда не думал, что его любовь к Пасаргаде кто-то посчитает преступной, порочной и недостойной. В Кхшатре случалось, что брат женился на сестре, браки между двоюродными родственниками и вовсе не считались ненормальным. И что теперь ожидать от этого толстяка, который не столь прост, как кажется? Что он может устроить против Зулькарная, а, главное, против Пасаргады и неродившегося дитя? Что теперь предпринять? Разговор с возлюбленной не получился – заболел Главк, и басилиса не отходила он сына.
А потом наступили холода. Вокруг стал мерзнуть океан. Вот уже показались плывущие по нему ледяные горы. Сколько сын Пакора жил на этих проклятых островах, холода еще никогда не наступали так рано. И, что самое опасное, из Эльпидии не пришли корабли с продовольствием. Арионовы острова обеспечивали своих жителей мясом, рыбой, выращивался хлеб, некоторые овощи. А вот все остальное поставлялось. Обычно в это время приплывали корабли из Амфитритии, доставляли продовольствие и сообщали последние новости из метрополии. Иногда приезжал хелетомай из Дельфинополя и сообщал волю басилевса. А островитяне отправляли с кораблями рыбу, которую научились неплохо солить и коптить, шерсть и изделия из нее, шкуры морского зверя, китовый жир. Теперь все это было заготовлено и лежало на складах, а корабли все не приплывали. И, скорее всего, уже не придут до наступления теплоты. Следовало подумать, что возможен голод и, самое главное, цинга. Зулькарнай вспоминал о людях с кровоточащими деснами и выпадающими зубами. Вспоминал, как Линкест заставлял их с Дариушем есть много чеснока и добывать водоросли. Правда, добыча водорослей стоила Дариушу жизни, он переохладился, и простуда его доконала.
Теперь следовало разыскать людей, которых, как и сына Пакора, не брала ледяная вода и попробовать отыскать водоросли. А заодно выяснить, сколько имеется запасов вина, чеснока и оливок. Иначе многие могут отойти в царство мертвых. Обдумав все это, Зулькарнай отправился к Карану.
— Почтенный геквет хотел меня видеть? – жрец был удивлен.
— Да, уважаемый жрец. Я хочу поговорить о беде, которая может случиться на этих проклятых островах.
— Что еще может здесь случиться? – Каран в задумчивости почесал свою лысину, — у нас мало еды, я это знаю. Но мы можем продержатся на мясе. Для овец запасена трава. И еще есть рыба, не все птицы улетели. Мало зерна, но можно расходовать его разумно. Есть чечевица, земляные яблоки, хватает и вина. Я уже распорядился отпустить продовольствие всем жителям.
— Почтенный Каран поступил разумно, но не забыл ли он о проклятой болезни, от которой выпадают зубы?
— А что может предложить достойный геквет?
Зулькарнай изложил свои соображения о водорослях и чесноке.
— Это разумно. Но в такой холод водоросли сложно добывать, если они еще остались.
— В проливе между двумя большими островами вода не замерзла. И пока этого не случилось, надо посылать туда рыбаков.
Жрец предложил немедленно поехать в порт и собрать из рыбаков желающих собирать водоросли. Там Зулькарнай и познакомился с Арридеем и Аминтой, братьями-рыбаками. Арридею было уже лет сорок, он вполне соответствовал кхшартскому прозвищу эльпидийцев – водяной демон. Шатающаяся походка, запах соли от загорелого тела, растрепанные волосы и борода, левого глаза нет. Младший брат был лет на десять или двенадцать моложе, не выглядел такой страхолюдиной, пожалуй, его можно было назвать красавцем. Каран охарактеризовал братьев как бесшабашных удальцов, которые не боятся ничего на свете. А Арридея – как одного из открывателей Арионовых островов. Поближе узнав рыбаков, Зулькарнай проникся к ним симпатией. Много дней, пока совсем не стало холодно, сын Пакора провел на берегу пролива между островами, добывая водоросли и лишь изредка наведываясь во дворец Пасаргады. Привел он и многих воинов из охраны басилисы, начиная от весельчака Агесилая.
Сезон холодов выдался тяжелым. Многие островитяне погибли – от голода, холода. Но заболевших цингой было мало, а умерло от нее всего трое. Зулькарная благодарил лекарь басилисы Ифтим. А Зулькарнай в свою очередь благодарил Ифтима и его собратьев по ремеслу, лечивших его людей, лечивших рыбаков, выходивших тяжело заболевшего Главка. К окончанию сезона холодов Пасаргада родила дочь.

Малышку назвали Кассанданой, в честь бабки Зулькарная, старшей жены шаха Кавада. Отец был не очень счастлив, ожидал та он сына, первенца-наследника. Но дочь была такой крошечной, такой беззащитной, что при ее виде сжималось сердце. Увы, малютка родилась болезненной, ей не хватало тепла, а Пасаргаде еды. Повитуха Горго, жена лекаря Ифтима не отходила от ребенка, то и дело кутая новорожденную в мягкие овечьи шкуры, смазывая ей грудку и спинку медом. Ну а родители едва не впали в отчаянье.
Объявился Каран, о чем-то говорил с Горго, потом с басилисой. Пасаргада после сообщила любимому, что жрец считает болезнь девочки следствием порочной любви ее родителей и их неправильной веры. Советует молиться богам, в первую очередь Асклепию и Деметре. Сын Пакора едва не впал в бешенство и пообещал вырвать жрецу всю его бороду и приклеить ее к лысине. Ну а басилиса, ибо ничего уже не оставалось, решила последовать совету. Зулькарнай не был в восторге, когда по обычаям Апи Дэва его дочку подносили к огню (с этим он мог бы и смириться, призывай при этом Митру, а не каких-то божков ), окропляли морской водой, что-то делали еще. Про себя он решил, что от этих обрядов малышка скорее умрет, а вот тогда у него будут все основания расправиться с Караном.
Но Кассандана или Кассандра, как ее начали называть эльпидийцы, пошла на поправку. Ее выздоровление, по мнению отца, было обусловлено окончательным приходом теплоты, но никак не чужеродными обрядами. А мать, похоже, думала иначе. Зулькарная коробило, что басилиса начала появляться в храмах божков Апи Дэва, чужих демонов, словно позабыла Пасаргада свет Митры. Они впервые крупно поругались, Зулькарнай в сердцах назвал мать своего ребенка изменницей, услышал в ответ, что он ей не муж и не ему судить цариц.
А на острове все было голодно. Овец отправили на выпас, их пока не следовало трогать, рыба, птица уже приедались. Хлеба катастрофически не хватало. Посадили пшеницу, ячмень, чечевицу, лук, чеснок. Но до нового урожая было далеко, а корабли все не приходили. В один из дней Арридей и Аминта начали размышлять, что нужно отправить корабль, хотя бы до Амфитритии. Зулькарнай застал братьев за спором.
— Наш «Арго» хоть и мал, но дотянул бы и до самого Дельфинополя, — утверждал старший, одновременно вычесывая вошь из бороды.
— В чем тогда дело, друзья, — вмешался сын Пакора, — почему бы не поплыть?
— Нет проблем добраться до Дельфинополя, воды сами вынесут туда твой корабль, — объяснил Аминта, доходят же до берегов залива Эльпидии ледяные горы, что иногда проплывают мимо наших островов. Собственно именно так и возвращаются в Дельфинополь хелетомаи. Но на «Арго» не погрузить столько припасов, а главное пресной воды. Корабль дойдет, но вся его команда будет уже мертва. Это я и пытаюсь объяснить брату.
— Так я и не предлагаю плыть в Дельфинополь, — Арридей наконец-то изловил вошь и засмеялся – Пока мы до него доплывем, не только мы, но и острова подохнут с голоду. Плыть надо либо на Клеотерис, то и там нечего делать, либо в Амфитритию. А с этим сложнее. В прошлом году мы потеряли путевик (компас). Можно промазать, свернуть не там и тогда точно попадешь в Дельфинополь.
— Я думаю, что надо рискнуть, — Зулькарнай был настроен решительно, — Если вы решили отправиться в плаванье, то я – с вами. Не думаю, что меня будут удерживать.

Через неделю «Арго» покинул Арионовы острова. Зулькарная и вправду не удерживали, басилиса была даже рада, что он ее покинет, Карану было, похоже, все равно, а других представителей администрации Эльпидии не наблюдалось. Это морское путешествие запомнилось сыну Пакора еще больше первого. Если тогда, мальчишкой, он больше отлеживался в трюме, то теперь он постоянно был при деле. Вспоминая уроки Таршиша, помогал ставить паруса, правил такелаж, иногда и брал в руки правило. Братья вынесли вердикт, что, хоть Зулькарнай и кхшарт, но в море из него выйдет толк. Кто бы тогда знал, что слова окажутся пророческими.
Ну вот и Амфитрития. Первый город Эльпидии, основанный на далеком расстоянии от столицы, город купцов и моряков, родина Клеотера Морехода, надежда страны в первую Эльпидокхшатромахию. «Арго» без неприятностей добрался до гавани, где, словно ожидая, прогуливались стражники во главе с дородным мужчиной в богатом фаросе. Портовый чиновник с подозрением оглядел кораблик, долго вглядывался в лица команды. Словно не нравились ему арионцы. Спросил кто такие, откуда, зачем прибыли. Сказал, что морякам необходимо побывать у местного архонта Феогноста. И предложил проследовать в его резиденцию. Зулькарнай не мог не заметить, что чиновник так и косится на него, а стражники, словно невзначай встали точно за его спиной.
Но вот и Феогностов дворец. А дворец хорош, не то, что у Пасаргады. Зулькарнай уже знал, что основателем Амфитритии был сын басилевса Эльпидии, владыки Амфитритии долгое время именовались басилевсами и передавали власть по наследству. Похоже, дворец остался еще от тех времен. Сам архонт оказался не на много старше Зулькарная. Ростом чуть выше, в плечах пошире, глаза карие. Лицо украшала борода, которая не была столь густой, как например у жреца Карана или тех же Арридея с Админтой. Похоже в была кровь народа керанди в феогностовых жилах. Взгляд архонта надменный, но чувствуется, что не столь прост он.
— Значит вы прибыли с Арионовых островов? За продовольствием? А что, за зиму все сожрали? – нотки сомнения, помноженные на презрение в голосе Феогноста. – А что еще велел Вам сказать Черный Хирам?
— Какой еще Черный Хирам? – вспылил Зулькарнай, — Ты не рехнулся часом, почтенный архонт?
— Кто это такой смелый, что оскорбляет архонта Амфитритии в его собственном доме? Меня, евпатрида?
— Я – Зулькарнай, сын Пакора, сына Кавада! – гордо отвечал бывший царевич, словно и не был он бывшим, словно находился он как минимум в своем дворце, — Я по положению выше буду!
— Ты – внук басилевса Кхшатры? – Феогност был удивлен, — эй, геквет, позовите госпожу Масисту!
Вот так оказалось, что этому надменному архонту Зулькарнай приходится шурином. Сын Пакора долго обнимал родную сестру, все поверить не мог, что они наконец-то увиделись после долгих лет разлуки. Пришлось обнять и ее мужа и простить надменное поведение. Которому было объяснение – у берегов Эльпидии появились пираты. Руководил ими некто Хирам, по прозванию Черный. Родом с каритианского побережья, предки его были финикийцы. Ходили слухи, что раньше был Хирам эпистолием в эльпидийском флоте и даже отличился в последней войне. Но потом принялся пиратствовать, перехватывать корабли, идущие с золотом из Клеотериса, с вином из Амфитиритии и, вроде бы, с железом из Гефестия. И, что самое интересно, корабли с продовольствием на Арионовы острова отправляли, но их перехватил все тот же Хирам. Только один корабль сумел вырваться и вернуться в Амфитритию. А новые корабли отправлять было поздно – наступили холода.
Феогност тут же повелел начать снаряжение кораблей с продовольствием, в Амфитритии еще были запасы. А самого Зулькарная он решил отправить в Дельфинополь. Извини, мол, ты родич получаешься, но сам понимаешь, служба.

Когда десять лет назад Зулькарная увозили на Арионовы острова, он видел Дельфинополь только в отдалении, с борта корабля. Теперь ему предстояло увидеть столицу Алпи Дэе, которая по рассказам Пасаргады была даже лучше его родной Митрагарды. Положение сына Пакора на корабле было непонятным. Шурин архонта Амфитритии, родич жены басилевса, он мог спокойно передвигаться по кораблю, вести беседы с кем угодно, делать, что вздумается. Но при этом, как бы невзначай, на него поглядывали люли Феогноста. Зулькарнай предпочитал не обращать на них внимание, довольствуясь обществом Админты. Арридей же решил вернуться на острова с предоставленными Феогностом кораблями с продовольствием.
Вот, наконец, взору кхшатра предстала гавань Дельфинополя. Сын Пакора был поражен. Он никак не мог представить себе столько кораблей одновременно, столько домов и столько людей на набережной. Корабль причалил, на борту немедленно показался портовый чиновник, который тут же получил свиток, переданный Феогностом капитану. Переговорив с капитаном, чиновник удалился. Час спустя в порту показалась кавалькада золотых гиппатов. Их командир, представившийся Селевком, предложил Зулькарнаю и его спутникам последовать во дворец басилевса Андромаха.
Андромаху, которого позже прозовут счастливым, только-только исполнилось тридцать три. Басилевс был высокого роста, широк в плечах. От него словно исходила мощь. Прическа басилевса соответствовала моде в гвардии – по бокам волосы сбриты, с макушки же зачесаны назад и спадают на плечи. Лицо украшали усы, переходящие в бородку, щеки же были побритыми. Такой внешний вид пошел от чибча, прибывших в Эльпидию дедом Андромаха Георгием, тогда еще Великим навархом. После того, как Георгий стал басилевсом, чибча получили ключевые посты в его личной охране, их вожак получил в жены вдову басилевса Искандера Ктимену.
— Так вот ты стал каков, сын Пакора, — Андромах улыбнулся, — я бы тебя не узнал. Признаться, я и забыл про твое существование. А ты меня помнишь?
— Ты – Андромах? Шах Алпи Дэе? Тот самый молодой воин, в чей шатер меня кинули изменники, убившие моего отца? Ты изменился, но у тебя все те же глаза. Как ни странно, но они – добрые.
— С басилевсам следует разговаривать – попробовал вмешаться кто-то из знатных апидэев, но был остановлен властным взглядом самого басилевса.
— Предоставь самому басилевсу решать, кому и как с ним надлежит разговаривать, почтенный Стратоник, — прозвучал твердый голос Андромаха, — Сиятельный Зулькарнай из царского рода, к тому же родич басилисы. Он волен разговаривать со мной так, как пожелает. Это говорю я! Басилевс Андромах! Сын Лаэрта! А теперь оставьте нас с ним наедине.
Зулькарнай прогнал от себя сожаление, что у него нет меча. С Андромахом он бы не справился. Да и что сделал ему Андромах. Отправил на острова? Так то был не басилевс, а его дед, муж Пасаргады. А сам басилевс тем временем оглядел еще раз своего собеседника, улыбнулся и, словно угадав его мысли, произнес:
— Думаешь, как бы получше наброситься на меня, чтобы прикончить? Ха-ха! Лучше пожми руку мужу своей тетки. И раздели со мной трапезу. Ну, трапеза будет попозже, а пока поговорим. Давай, рассказывай, как ты жил на этих островах, у Посейдона, ха-ха, на заднице? Зачем дед тебя туда упрятал – не знаешь? Мне он это не сообщал.
— Мне то это откуда знать, тогда я был мальчишкой.
— Полно, не злись! Что мне теперь с тобой делать? Не к Готарзу же отправлять. Он еще вспомнит, как твой отец убил его сыновей.
Зулькарнай промолчал, потом произнес, что Готарз был бы рад расправиться с ним, если расправился с его братьями. Но если Андромах хочет вернуть его в Кхшатру, то это в воле басилевса. Тогда Зулькарнай хоть умрет на родине.
— Сейчас в Эльпидии живет твоих родичей больше, чем в Кхшатре, и ты оставайся, — отвечал на это Андромах, — Георгий тебя не для того в эту дыру отправил, чтобы я Готарзу отдал. Ты еще можешь пригодиться. А что Пасаргада? У вас дочь? А ты молодец. А заодно оказал мне услугу. Теперь Пасаргада – не вдова басилевса, а жена своего геквета, а значит и у Главка права на трон уменьшаются. Пусть он и его потомки царят на Арионовых островах, я закрепил над ним и его потомками титул басилея. А твою дочь, если хочешь, перевезем в Эльпидию, когда подрастет. Найдем ей достойного мужа из севастов.
Зулькарнай не сдержал слез и сам не понял, как рассказа Андромаху, все, что тяготилось на его душе – эллинские обряды над дочерью, ссору с возлюбленной. Рассказал – зачем? Ведь Андромах – язычник и верует в тех же богов, что и Каран и другие.
— Понятно, понятно. Но я здесь тебе не советчик. Я достаточно долго прожил в Кхшатре, и мне довелось общаться с тамошними жрецами. Я даже общался с ними здесь, им еще мой дед Георгий дозволил построить храм в долине Олимпии. И вот что я тебе скажу – мы, люди, понимаем богов в силу своего скудоумия и невежества так, как нам это удобно. И уже не скажешь кто они, эти боги? Может они – сила природы, может – далекие предки, оставшиеся в памяти потомков. Ваши жрецы так и не смогли ответить мне, почему если солнце в небе одно, то есть и Митра и Аполлон и Гелиос? А что до тебя и твоей малютки – то хорошо, что она выздоровела. Я потерял пятерых детей, Олимпиаду, Алкида, Пенелопу, Георгия, совсем недавно умерла моя любимица Дейотара. Если есть хоть что то, что может помочь не потерять ребенка, не следует этим пренебрегать. А боги пусть сами разберутся между собой, — Андромах хлопнул своего собеседника по плечу, — Пойдем, представлю тебя твоей тетке. А потом прошу к трапезе.

Следующий месяц Зулькарнай проводил в царском дворце. Не то — дорогой гость, не то – почетный пленник. Беседовал с басилисой Шахеризадой, своей теткой, играл с ее сыном девятилетним Лаэртом, наследником Андромаха, тренировался бою на мечах с воинами басилевса. После первых тренировок с воинами Зулькарнай понял, что он еще плохой боец и ему следует совершенствоваться и совершенствоваться.
А затем Андромах неожиданно спросил сына Пакора, не желает ли тот отправиться на войну. Нет, не с Кхшатрой, с Готарзом, хвала Зевсу и всем богам, мир и союз. Варварская Керандия восстала, их вожди набрали много всадников, и пошли на владения басилевса. И Зулькарнай может присоединиться к войскам Андромаха. В чине геквета, который у него был, при ставке басилевса. Сын Пакора подумал и согласился.

Война была долгой, Андромах провел на юге Керандии около года, пока не разбил основные силы и не захватил вождей Хауша и Яхыка. После этого басилевс счел свое участие в войне законченным и вернулся в столицу. Война была жестокой. Зулькарнай, проведший все время бок обок с Андромахом видел и убитых варварами женщин, стариков и детей. И жестоко казненных варваров. И пылающих местью воинов Алпи Дэе, врывающихся в селения Варварской Керандии, грабящих, убивающих и насилующих. Запомнил сын Пакора, как воюют слабые варвары, кочевники пампы против регулярных войск басилевса, как неожиданно налетают на резвых конях, выпускают тучи стрел, а потом также неожиданно исчезают. Запомнил он и убитых им врагов, особенно первого, варварского вожака, ровесника, командовавшего сотней, что внезапно прорвалась к лагерю эльпидийцев. Сын Пакора тогда отбил его копье своим щитом, своим копьем выбил врага из седла и добил точным ударом в грудь. Не забыл Зулькарнай и смерть Админты, легко раненого в бою, а потом тяжело умирающего от заражения крови. Рыбак все мучился и просил его добить, а Зулькарнай брал его голову к себе на колени, обнимал и шептал, что все будет хорошо, они победили, скоро вернутся на острова.

Но вот и возвращение в Дельфинополь, с богатой добычей, пленными. Многие мятежные вожди приведены к повиновению, кто-то принес присягу, кто-то ушел далеко на юг. Основные же силы врага разгромлены. Зулькарнай радовался победе, радовался тому, что остался жив, не получив почти ни царапины. Он уже и не думал, что войско, в котором он сражался десяток лет назад, воевало против его отца и захватывало земли его родины. Теперь эти воины были его товарищами по оружию, не считали его чужаком, порой делились с ним хлебом да водой, давали полезные советы, шутили над его промахами да радовались его победам. Зулькарнай сделал себе такую же прическу, как у Андромаха и его воинов, да, он почти ничем не отличался от них
По возвращению в Эльпидию Андромах закатил пир, на котором присутствовал и сын Пакора, а на следующий день позвал Зулькарная для беседы.
— Ну что, дорогой мой родич, похоже нам следует расстаться, — басилевс ходил взад-вперед по комнате, — в Дельфинополь прибывают послы от твоего дядюшки Готарза. Не думаю, что тебе очень хочется с ними встречаться. А с Ариновых островов сообщают, что дочь твоя Кассандра жива-здорова…
— Кассандана, — поправил Зулькарнай, — Дочку назвали в честь моей бабушки.
— Наверное, в письме переделали ее имя на наш лад. Ты слушай. С твоей дочерью все хорошо, а вот Пасаргада тяжело больна. Письмо было отправлено давно, мы еще были на войне. Дурак феогностов логофет, вместо того, чтобы переслать его в армию, гонец бы проскакал неделю другую, так нет, этот дурак предпочел и дальше посылать его по морю. В общем, корабль собирают. Возвращайся на острова, похоже, что ты будешь их правителем, пока не подрастет Главк.

Продолжение