Германская «Выдра» для Янцзы. Речная канонерская лодка «Оттер» Часть 2

Часть 1

ПОД ФЛАГОМ КИТАЙСКОЙ РЕСПУБЛИКИ

Однако вернемся обратно в Поднебесную, на реку Янцзы. После разрыва германо-китайских дипотношений 14 марта 1917 г. командующий 2-й эскадрой республиканского флота Жао Хуайвэнь, действуя на основании распоряжения Главного морского штаба, приказал направить на «Мюнхен» и «Ландесфатер» китайские команды. Это произошло через четыре дня, при этом остававшиеся на борту канонерских лодок немецкие моряки были помещены в лагерь для интернированных лиц Динцзяцяо в Нанкине. Захват германских кораблей был предпринят Китаем в целях «сохранения нейтралитета». То же самое планировалось в отношении «Циндао», но ее экипаж успел затопить свой корабль – предпринятая впоследствии попытка подъема канонерки со дна реки Хуанпу успехом не увенчалась.

В 10 часов утра 14 августа 1917 г. Китайская Республика официально вступила в войну с Германской и Австро-Венгерской империями. Если двуединая монархия Габсбургов не слишком усердствовала в присвоении богатств Поднебесной, то к немцам у Китая накопились большие претензии. Захватом Циндао в 1897 году Вильгельм II спровоцировал долгую цепочку враждебных действий западных держав в отношении дряхлой Цинской империи. Одним из самых ярких проявлений этой колониальной политики была высадка русских войск в Порт-Артуре и включение Квантунского полуострова в состав России. Все это закономерно вылилось в волну антиевропейских выступлений 1900 года, вошедших в историю под именем Боксерского восстания. В подавлении беспорядков германская армия и флот играли весьма активную роль: достаточно вспомнить, что главнокомандующим объединенными силами восьми держав, маршировавшими по улицам сожженного Пекина, являлся немецкий фельдмаршал Альфред фон Вальдерзее. Показательно, что объявление войны было демонстративно приурочено китайцами к годовщине вступления интервентов в столицу империи Цин.

Формальным поводом для участия Китая в Первой мировой войне послужила «неограниченная подводная война», объявленная Германией Антанте и ее союзникам. 1 февраля 1917 г. германский посол в Пекине объявил о ее начале китайскому правительству, моментально получив ответную ноту протеста. Между тем, еще 13 декабря 1916 г. из Гонконга вышел новенький французский пароход «Атос» водоизмещением более 12000 т, имевший на борту около 1000 китайских кули, завербованных гонконгской компанией «Лиминь» для работы во Франции. 17 февраля следующего года, находясь в 200 милях к востоку от Мальты и следуя в Марсель в сопровождении двух миноносцев, «Атос» был торпедирован немецкой субмариной U-65 и пошел ко дну, унеся с собой более 700 китайцев, сенегальских зуавов и других пассажиров. Более 500 человек было спасено конвойными кораблями и британской канонеркой, подошедшей к месту катастрофы из Ла-Валетты. Как и в случае с «Лузитанией», инцидент ускорил выступление Пекина на стороне Антанты: дипломатические отношения между Китайской Республикой и Германией были разорваны уже 14 марта. По иронии судьбы, в числе пассажиров парохода было несколько немцев, арестованных властями Французского Индокитая по обвинению в шпионаже – один из них погиб вместе с судном.

Вступив в войну под занавес боевых действий, Китай не сделал ни одного выстрела и не потерял ни одного солдата. Это не помешало китайскому флоту стать обладателем весомых трофеев – двух канонерских лодок, буксира и десятка грузовых пароходов водоизмещением от 1240 до 5100 тонн. Бывшие «Оттер» и «Фатерлянд» были немедленно зачислены в состав 2-й эскадры ВМФ Китайской Республики, отвечавшей за охрану судоходного русла Янцзы. Вместе с канонерками «Цзянкунь» и «Цзянси» они составили отдельный дивизион речных кораблей. Трофейные лодки получили новые, весьма красноречивые названия: «Оттер» превратилась в «Лицзе» («Выгодная победа»), а «Фатерлянд» – в «Лисуй» («Выгодный мир»).

Поскольку за время нанкинского пленения канонерки успели лишится вооружения, Цзяннаньскому арсеналу поручили изыскать необходимое число орудий и пулеметов. В результате «Лицзе» получила одно 57-мм орудие и три пулемета. На «Лисуй» в носу установили 76-мм орудие, на корму – 47-мм пушку, а также два пулемета.

Октябрьская революция в России заставила китайское правительство обратить пристальное внимание на Дальний Восток, где был завязан основной узел российско-китайских противоречий. Весной 1918 года Китай, на правах союзника Антанты, принял участие в вооруженной интервенции в Приморье. В то же самое время в недрах китайского Главного морского штаба возник план организации военной флотилии на Сунгари – крупнейшей реке Маньчжурии. Формальным поводом для ее создания была охрана северо-восточных границ республики в условиях российской смуты. На деле главной целью проекта являлось завоевание Китаем господства в бассейне Амура – главной водной артерии Дальнего Востока. Вопрос амурского разграничения по сей день осложняет российско-китайские отношения, а в начале XX века он усугублялся проблемами судоходства в водах самого Амура и его главного притока, коим и является Сунгари. Уже статья 1 Айгуньского трактата (1858 г.) закрепляла за Россией и Китаем исключительные права на осуществление судоходства в акватории обеих рек. И если на бумаге эти права были равными, то в действительности все обстояло гораздо сложнее. Первое русское паровое судно появилось на Амуре в 1854 году, а 10 лет спустя пароход Сибирской флотилии «Уссури» впервые поднялся по Сунгари до города Гирин (современный Цзилинь).

Россия не только активно развивала пароходство на Амуре, но и стремилась включить в сферу своей речной торговли китайскую Маньчжурию. Цинская империя была лишена возможности проводить аналогичную политику в силу своей технической отсталости. Начиная с середины XVII века и вплоть до начала ХХ-го китайское судоходство в Маньчжурии ограничивалось парусными джонками. Они же состояли на вооружении маньчжурских войск. В 1881 году деятельный эмиссар пекинского двора У Дачэн основал Гиринский арсенал – современное военное предприятие. Однако и он, в отличие от Цзяннаньского и Фуцзяньского арсеналов, мог строить лишь маломерные суда: русский военный агент в Китае Д.В. Путята через семь лет после этого застал на гиринской верфи лишь несколько железных паровых баркасов.

В 1898 году на реках Сунгари и Нонни появились пароходы, принадлежавшие Обществу Китайско-Восточной железной дороги (КВЖД). Эти однотипные грузо-буксирные суда собирались в Имане (нынешний – Дальнереченск) из готовых конструкций, доставлявшихся из Великобритании на пароходах Добровольного флота. Несколько единиц было передано в распоряжение Охранной стражи КВЖД для борьбы с «речными хунхузами» – пиратами, испокон веку грабившими торговые джонки и не боявшимися нападать на паровые суда. Сторожевые корабли получали вооружение в виде одной-двух скорострельных пушек малого калибра, оснащались противопульной защитой рулевой рубки и именовались «крейсерами Охранной стражи».

После окончания Русско-японской войны на Амуре была создана регулярная военная флотилия, состоявшая из канонерских лодок специальной постройки, непревзойденных по своим техническим и боевым качествам. Что касается Китая, то в начале XX века он был лишен возможности наладить в Маньчжурии собственное паровое судоходство. Первая же попытка китайцев купить в 1906 году один из частных русских пароходов, натолкнулась на мощное сопротивление русских деловых кругов, поддержанных властями Приамурья [1]. По мнению генерал-губернатора П.Ф. Унтербергера, появление у китайцев собственных пароходов должно было привести к «удешевлению фрахта» и разорению русских судовладельцев. После того, как к протестам дальневосточников присоединилось Императорское Русское общество судоходства во главе с великим князем Александром Михайловичем, в Петербурге было издано официальное распоряжение, запрещающее продажу Китаю паровых судов, ходовых машин и запасных частей к ним [2]. Несмотря на это, к 1910 году упорные китайцы сумели обзавестись в Маньчжурии двумя пароходами и несколькими паровыми катерами для таможенной службы. В том же году маньчжурские власти пытались создать акционерное общество для закупки пароходов в США, но не смогли собрать необходимые средства – опять-таки не без вмешательства со стороны России.

Несмотря на успехи своей протекционистской политики, официальный Петербург был сильно озабочен неуклонным стремлением соседней державы обеспечить свои договорные права. Китай поставлял русским судовладельцам основную массу грузов и пассажиров, а также топливо – дрова, которые на китайском берегу Амура стоили на 25% дешевле, чем на русском. В 1906 году русское правительство поручило видному юристу барону Борису Нольде дать заключение по поводу законности китайских притязаний. Правовед представил подробную справку, которая содержала неутешительные выводы. Несмотря на то, что в 1860 году все нижнее течение Амура от устья Уссури до Татарского пролива отошло к России, режим судоходства в этой акватории не был оговорен Пекинским трактатом. Таким образом, статья 1 Айгуньского договора продолжала действовать в полном объеме. Более того, в 1881 году, во время Илийского кризиса, китайцы добились подтверждения своего права плавать по всему течению Амура в статье 18 «Санкт-Петербургского договора» – правда, с оговоркой, что

«оба правительства приступят к установлению соглашения относительно способа применения означенных постановлений»

Айгуньского трактата. Соглашение не состоялось, что, с другой стороны, послужило к выгоде России: ее права не были ограничены и это обстоятельство позволило развернуть на Амуре военную флотилию, способную нейтрализовать любую попытку соседей высунуть нос из устья Сунгари.

Отказ в признании прав Китая на собственное амурское судоходство имел и более глубокую подоплеку. Выше уже говорилось о том, что к началу XX в. судоходные реки Китая оказались насильственно «открыты» западными державами. Доступ на Амур китайских судов таил потенциальную опасность появления в его водах европейцев, которые могли претендовать на это в обход России, на основании пресловутых «неравноправных договоров» с Поднебесной.

События 1917 года уничтожили административную систему российского Дальнего Востока, что давало Китаю шанс укрепить свои позиции в регионе. Той же зимой в Маньчжурии было создано полуправительственное товарищество «Утун», имевшее целью развитие китайского речного пароходства. С началом следующего года местные предприниматели получили возможность пользоваться государственными ссудами при покупке русских судов. Благодаря этому в руки 42 китайских бизнесменов перешло 106 амурских пароходов. Управляющий КВЖД Д.Л. Хорват и царский посланник Н.А. Кудашев разрешили купцам продавать суда в обход всех запретов – только бы не достались большевикам! Еще более важным обстоятельством стало устранение с дальневосточного театра военных действий русской Амурской флотилии, которая с началом гражданской войны и интервенции оказалась разделена между различными революционными силами и японцами. Последние были заинтересованы в Амуре не менее китайцев: река открывала дополнительные возможности для экспорта продуктов японской Маньчжурии – порт Дайрен (Дальний) и Южно-Маньчжурская железная дорога с этой задачей уже не справлялись. Одновременно с «Утуном» японцы попытались создать свою структуру по скупке русских речных судов – т.н. «Восточно-Сибирское пароходное товарищество», – но его достижения были ничтожны. Для противодействия конкурентам главный инспектор китайского Морского министерства контр-адмирал Ван Цзунвэнь в начале 1919 г. предложил организовать на Сунгари военную флотилию из вооруженных гражданских судов. Проект имел солидное обоснование: в мае 1918 г. адмирал Ван не поленился лично проехать по Сунгари и побывал на Амуре с целью изучения района ответственности будущего соединения. В июле 1919 г. в Харбине было создано Управление по организации речной охраны Цзилиня и Хэйлунцзяна (Цзихэй цзянфан чоубэйчу), которому были переданы три мелкосидящих парохода «Цзяннин», «Тунчан» и «Цзянцзинь», приобретенные у товарищества «Утун». Они получили вооружение и новые названия – соответственно, «Цзянпин», «Цзяньань» и «Цзянтун». Четвертым судном новой флотилии стал «крейсер» Охранной стражи КВЖД «Шестой», реквизированный китайскими властями и получивший имя «Лицзи». В командование соединением вступил Ван Цзунвэнь, начальником штаба стал капитан 1 ранга Шэнь Хунле.

Когда в Харбине еще только приступали к формированию флотилии самодельных канонерок, в Шанхае полным ходом шла подготовка к переброске в Маньчжурию нескольких боевых кораблей специальной постройки. Отряд, получивший название Северной эскадры (Бэйшан цзяньдуй), состоял из трех канонерских лодок, буксирного парохода и судна обеспечения. Покинув Шанхай, они должны были пересечь Восточно-Китайское и Японское моря с заходом в Пусан и Владивосток. Пройдя Татарским проливом эскадра должна была достигнуть Николаевска-на-Амуре и оттуда подняться до устья Сунгари. Выполнение этой нешуточной задачи осложнялось тем, что две канонерские лодки из состава отряда ни по своей конструкции, ни по опыту службы не подходили для длительных плаваний в открытом море. Это были как раз «Лицзе» и «Лисуй».

Подготовка канонерок к походу была поручена Цзяннаньскому адмиралтейству. Высоту надводного борта обоих кораблей увеличили с помощью досок. Большинство отверстий в палубах и надстройках было наглухо закупорено, остальные снабжены крышками с уплотнением. Лодки получили новые радиостанции и позывные: XQW для «Лицзе» и XNS для «Лисуй». Одной из главных проблем была малая вместимость угольных ям большинства кораблей отряда. Между тем первая бункеровка после выхода из Шанхая была намечена в корейском порту Пусан. Дополнительный запас топлива в мешках разместили везде, где это было возможно. Несколько десятков тонн принял на борт транспорт «Цзинъань» – еще одно трофейное немецкое судно. 21 июля 1919 г. Северная эскадра вышла из Шанхая. Командовал соединением адмирал Чэнь Шиин, державший свой флаг на канонерской лодке «Цзянхэн» [3].

В первой декаде августа отряд благополучно прибыл во Владивосток, откуда вышел 24-го. К концу сентября Северная эскадра прибыла в Николаевск-на-Амуре, что можно считать выдающимся достижением и свидетельством возросшего мастерства китайских моряков: никаких иностранных «советников» на кораблях отряда не было.

Русский гарнизон Николаевска и прикрывающей его со стороны лимана крепости Чныррах состоял из 300 человек под командованием полковника А.А. Медведева. Кроме того, в городе находился японский отряд (около 1000 человек) под командованием майора Исикавы. Китайские источники сообщают о наличии на рейде Николаевска четырех японских военных кораблей. Хабаровский историк С.Н. Савченко упоминает о протестах местной российской власти в связи с намерением китайцев идти вверх по Амуру. В китайской литературе говорится лишь о «противодействии японцев», хотя в чем оно заключалось – не уточняется. Как бы то ни было, эскадра Чэнь Шиина простояла в Николаевске до конца октября. За это время А.А. Медведев успел сообщить о появлении китайских кораблей колчаковскому «главному начальнику Приамурского края» генералу С.Н. Розанову. Тот, в свою очередь, немедленно поручил уполномоченному по охране государственного порядка и спокойствия в Хабаровском и Иманском уездах И.П. Калмыкову принять меры к пресечению действий китайцев. Известный своим своеволием атаман уссурийских казаков на этот раз выразил полное согласие с распоряжением номинального начальства.

С присущей ему энергией Калмыков развернул в районе села Воронеж (выше Хабаровска) береговую батарею, 7 ноября (25 октября по ст.стилю) открывшую огонь по китайским кораблям. В литературе сведения об этом столкновении довольно-таки противоречивы. По одним сведениям, китайцы почти сразу отошли к ближайшему селу Вятское, сделав около десяти ответных выстрелов. Другой источник утверждает, что бой продолжался 6 часов (!) и потребовал участия не только калмыковского Особого казачьего отряда, но и юнкеров Хабаровского военного училища. В пользу первой версии говорит тот факт, что китайская эскадра отделалась незначительными повреждениями и потеряла не более трех человек ранеными.

Вскоре после перестрелки китайский командующий выслал к Калмыкову парламентеров. Атаман категорически отказался пропустить отряд к устью Сунгари и велел адмиралу Чэню возвращаться в Николаевск, угрожая в противном случае потопить корабли огнем с берега. Тогда китайцы попросили разрешения остаться на зимовку в Хабаровске или Вятском, ссылаясь на нехватку угля, убыль воды в реке и отсутствие в Николаевске продовольствия. Калмыков остался непреклонен. Вскоре атаман получил телеграмму А.В. Колчака с благодарностью за проявленные

«чувства русского человека в деле с китайскими канонерками». 

Для руководства Китая неожиданное фиаско Чэнь Шиина стало настоящим ударом: колчаковский режим в Пекине считался отыгранной картой. Китайцы были настолько уверены в его недееспособности, что в 1919 году отказали «Верховному правителю России» в выплате т.н. «боксерской контрибуции» [4]. В ответ на действия калмыковцев маньчжурский диктатор Чжан Цзолинь в том же месяце придвинул свои войска к границе и пригрозил перекрыть движение русских судов по Амуру. Впрочем, дальше громких заявлений дело не пошло.

Неизвестно, как сложилась бы дальнейшая судьба китайской эскдары, если бы не наличие в регионе еще одной вооруженной силы – «красного» партизанского отряда под командованием Я.И. Тряпицына, выступившего в ноябре из села Анастасьевка в направлении Николаевска-на-Амуре. Китайцы вошли в контакт с партизанами, передав им сведения о численности и вооружении русских и японских войск в городе. Моряки объяснили, что имеют свои счеты с японцами и обещали не вмешиваться в действия партизан по отношению к русским войскам [5]. В свою очередь, «красные» нуждались в артиллерии и решили позаимствовать ее у нежданных союзников. Эту просьбу адмирал Чэнь решился выполнить только с одобрения совета старших офицеров эскадры. Тряпицыну было передано одно 76-мм орудие с «Цзянхэн» и 5-ствольная митральеза с буксира «Личуань», в дополнение к ним партизаны получили 6 снарядов и 3 ящика патронов [6].

В соответствии с договоренностью, китайцы никак не проявили себя ни в ходе захвата Николаевска партизанами, ни во время печально известного «Николаевского инцидента» [7]. Хотя «красные» избегали враждебности в отношении эскадры и китайского консульства, шальные пули и осколки залетали на территорию последнего, что заставило дипломатов укрыться на кораблях. 20 мая 1920 г. отряд вновь двинулся вверх по Амуру – задерживать его было уже некому. Силы И.П. Калмыкова еще 13 февраля оставили Хабаровск и под угрозой полного разгрома партизанами и войсками Приморской областной земской управы, перешли на китайскую территорию. 29 февраля атаман был арестован китайскими властями и препровожден в Гирин. В числе предъявленных ему обвинений на первом месте стояло нападение на китайские корабли. Русский консул в Гирине В.А. Братцов несколько месяцев вел борьбу за освобождение Калмыкова и даже пытался организовать его побег. Эти усилия ни к чему не привели: в сентябре 1920 года атамана отправили в Пекин с перспективой выдачи приморским земцам в качестве уголовного преступника. Это наверняка означало расстрел, которого Калмыков не стал дожидаться: сразу после выезда из Гирина он попытался бежать, ранил китайского офицера и был убит солдатами конвоя. Интересно, что в КНР «провинность» атамана перед китайскими военморами предана забвению: по крайней мере, одна современная китайская публикация называет в качестве противников Чэнь Шиина 

«японцев и бандита Семенова».

Если «Лисуй» еще в бытность «Фатерляндом» принимала участие в подавлении беспорядков, сотрясавших провинцию Сычуань в 1907-1908 гг., то для бывшего «Оттера» столкновение с калмыковцами стало боевым крещением. В середине марта три канонерки и буксир прибыли в Харбин. Транспорт «Цзинъань», имевший осадку более 10 м, не принимал участия в плаваниях по рекам и вернулся в Шанхай [8]. Уже в Харбине адмиралу Чэню пришлось пережить несколько неприятных минут. Дело в том, что в ходе «Николаевского инцидента» погибло большое количество подданных микадо – как военных, так и гражданских лиц. Японцы узнали о помощи, которую китайские моряки оказали красным партизанам и предъявили претензии Пекинскому правительству. Поначалу там пытались отпираться, приводя свидетельства консула в Николаевске Чжан Вэньхуаня о том, каким опасностям подвергался во время инцидента он и его подчиненные. Затем Пекин пошел на попятную и возложил всю ответственность на командующего Северной эскадрой. Чэня демонстративно уволили из рядов китайского ВМФ, но… немедленно приняли обратно в том же чине под новым именем: Чэнь Шиин стал Чэнь Цзиляном. Впоследствии он командовал 1-й эскадрой, включавшей самые мощные военные корабли Китайской Республики.

Усиленное новыми канонерскими лодками управление речной охраны было сразу же переименовано в речную военную флотилию Цзилиня и Хэйлунцзяна. Соединение включало восемь кораблей общим водоизмещением около 2200 т. В июне 1920 года был утвержден штат командования флотилией, разместившегося в харбинском районе Даовай. Оно включало командующего, 3 офицеров штаба, 3 адъютантов, 1 делопроизводителя и 2 писарей. В ведении особых отделов находились тыловое обеспечение, инженерно-техническая часть и медицинское обслуживание личного состава. В том же году «Цзянхэн» и «Личуань» были дислоцированы в Фугдине (Фуцзинь) в целях защиты китайских коммерческих пароходов в среднем течении Амура. На «Лицзе» и «Лисуй» была возложена задача патрулирования судоходного русла Сунгари между Харбином и Лахасусу. Весной 1922 года флотилию подчинили объединенному командованию войск Трех Восточных провинций [9], а в штабе появился отдел боевой подготовки. Это было связано с хронической нехваткой средств на содержание кораблей. По сути, существование флотилии оплачивалось из личных фондов некоронованного императора Маньчжурии маршала Чжан Цзолиня.

В начале навигации 1923 года советско-китайские отношения в очередной раз обострились из-за разногласий по вопросу амурского судоходства. Советская канонерская лодка задержала китайский пароход «Шанхай», самовольно следовавший в Хабаровск и вернула судно к устью Сунгари. Фугдинские канонерки были приведены в полную боеготовность.

Впрочем, основные события кризиса развернулись на суше: китайские власти заявили протест особоуполномоченному РСФСР в Харбине Д.Д. Киселеву. В ответной ноте говорилось, что

«суда Амурского водного транспорта по Сунгари не ходят, т.к. Сунгари является территориальной рекой Китая. Власти РСФСР не препятствуют китайским судам плавать по Амуру в той части его, которая является рекой общего пользования, но в то же самое время Дальревком не находит возможным допустить китайские суда в ту часть Амура, которая протекает по советской территории».

Отстаивая свое право на свободное судоходство в нижнем течении реки, китайские власти в июне приняли жесткие меры, запретив отправку экспортных грузов по Сунгари и по КВЖД в направлении Уссурийска, а также передачу товарных вагонов на Забайкальскую железную дорогу. Уже 20 июля все эти ограничения были сняты.

Поначалу Чжан Цзолинь мало интересовался развитием флота. Отношение изменилось в ходе 1-й Чжили-Фэнтяньской войны, когда маньчжурские войска понесли болезненные потери от огня крейсеров «Хайчоу» и «Хайжун». После этого главным советником Чжан Цзолиня по вопросам морской войны стал начальник штаба Цзилинь-Хэйлунцзянской флотилии Шэнь Хунле, получивший образование в Японии.

По его инициативе состоялись кадровые перестановки в штабе соединения: вместо Ван Цзунвэня на пост командующего был назначен командир канонерской лодки «Цзянхэн», выпускник Гуандунской военно-морской школы Мао Чжунцай. В январе 1923 г. в порту Хулудао (провинция Фэнтянь) было организовано военно-морской училище [10]. В октябре 1924 г. было организована флотилия морской охраны Северо-Восточного Китая, состоявшая из четырех кораблей и базировавшаяся на порты Инкоу, Хулудао и Циньхуандао. Следующей весной морские и речные силы Маньчжурии были объединены под единым командованием, во главе которого стоял Шэнь Хунле.

В августе 1924 г., по соглашению с советским правительством, Япония вернула ему наиболее сильные корабли царской Амурской флотилии, во время Гражданской войны угнанные на Сахалин. Баланс сил в бассейне Амура вновь изменился не в пользу Китая. Это побудило Чжан Цзолиня через два года вновь выделить речные канонерки в особое соединение, получившее название Флотилии речной охраны войск Северо-Восточного Китая (Дунбэйцзюнь цзянфан цзяньдуй) [11]. Во главе ее был поставлен Инь Цзуинь, а штат командования разросся до 46 человек. В 1927 году флотилия пополнилась канонерками «Цзянтай» и «Цзянцин», переоборудованными из бывших пароходов Общества КВЖД.

В конце 1920-х годов еще одним фактором, осложнявшим советско-китайские отношения, была Китайско-Восточная железная дорога. С 1924 г. она находилась под совместным управлением двух стран. В Харбине действовало советское консульство, а в администрации и на линии КВЖД трудилось множество советских граждан. Многие из дипломатов и путейцев небезосновательно подозревались китайскими властями в шпионаже. Более того, существует версия, согласно которой конфликт, разразившийся летом 1929 года, был спровоцирован тем, что советская прибыль от эксплуатации КВЖД шла на финансирование коммунистического движения в Китае. Как бы то ни было, первый шаг к усугублению конфронтации сделал «молодой маршал» Чжан Сюэлян, контролировавший Маньчжурию после гибели своего отца Чжан Цзолиня. Его раздражение вызывал еще и тот факт, что соглашение, узаконившее советское присутствие на КВЖД, было заключено Пекинским правительством. Его власть Чжан Сюэлян, как и прочие региональные китайские милитаристы 20-х годов, фактически не признавал.

9-10 июля 1929 г. КВЖД перешла под полный контроль китайской стороны, все советские учреждения и совместные советско-китайские предприятия в Маньчжурии прекратили свою деятельность. Советские служащие железной дороги были уволены, после чего около 200 из них угодили под арест. Протестные ноты Наркоминдела, несмотря на жесткость содержания, игнорировались китайской стороной. Обе державы охотно устраивали друг другу демонстрации силы: маньчжурские власти прекратили железнодорожное сообщение на границе, а СССР захватил на Амуре несколько китайских пароходов.

17 июля соседи разорвали дипломатические отношения. Какое-то время СССР и Китай еще пытались урегулировать ситуацию при посредничестве Германии, однако формирование в августе Особой Дальневосточной армии сделало столкновение неизбежным. Ударную группировку советских войск должны были поддерживать несколько десятков самолетов и девять кораблей Амурской флотилии. Масштабы военных приготовлений Чжан Сюэляна не шли ни в какое сравнение с советскими. Тем не менее, речная флотилия была сосредоточена в Саньцзянкоу – месте слияния Амура и Сунгари, в устье которой располагался опорный пункт китайской армии город Лахасусу (Тунцзян). Общее руководство действиями кораблей осуществлял Шэнь Хунле, еще в 1927 году поставленный во главе морских и речных сил Северо-Восточного Китая. Стоянка флотилии была прикрыта плавучими заграждениями, а вооружение кораблей усилено: орудия калибром менее 76 мм по возможности заменялись более мощными.

11 октября Шэнь Хунле неожиданно покинул Лахасусу, прихватив с собой командующего соединением Инь Цзуиня и уведя в Фугдин самый сильный корабль флотилии – канонерскую лодку «Цзянхэн». Командира этого корабля, капитана 2 ранга Инь Цзоцяня, оставили в Лахасусу с приказом временно принять флотилию под свою руку. Поскольку в 1923-1924 гг. он командовал канонеркой «Лицзе», то и в этом случае предпочел поднять свой вымпел на мачте экс-«Оттера».

Второй боевой эпизод в жизни этого корабля стал для него последним. Около 05.30 утра 12 октября на рейде Лахасусу появились мониторы Амурской флотилии. В 06:10 советские самолеты нанесли бомбовый удар по береговым укреплениям и кораблям китайцев, еще через 2 минуты орудия мониторов открыли огонь. К 8 часам утра временный флагман китайской флотилии «Лицзе» был выброшен экипажем на берег выше Лахасусу и покинут. «Цзянпин» и «Цзянтай» затонули, а «Цзяньань» был разорван взрывами пополам. Батарея «Дуньи» получила повреждения и стала советским трофеем. Остальным кораблям, несмотря на повреждения, удалось уйти вверх по Сунгари. Крепость Лахасусу капитулировала около 15:00 того же дня. Личный состав флотилии потерял на воде и на берегу более 500 человек убитыми и раненными.

В бою 12 октября 1929 г. «Лицзе» приняла на себя огонь самого мощного корабля советской флотилии – монитора «Свердлов». К исходу первого часа сражения один из снарядов поразил котельное отделение, что и заставило команду направить канонерку на мелководье. Судя по сохранившейся фотографии, сделанной вскоре после боя, состояние лодки оставлял надежду на ее возвращение к службе. Корабль стоял почти на ровном киле, с незначительным креном на правый борт. Всю зиму 1929-1930 гг. корпус «Лицзе» маячил на речной отмели, однако с началом навигации 1930 года с помощью японских специалистов его удалось снять с грунта и затем отбуксировать в Харбин. Однако в связи с плохим состоянием конструкций корпуса корабль решили не восстанавливать и вскоре разрезали на металл. Так окончился жизненный путь последней речной канонерской лодки германского флота «Оттер».

В заключение следует обязательно упомянуть о китайских «родственниках» этого корабля.

Появление новой германской речной канонерской лодки сразу же было замечено китайцами. Неудивительно, что, оценив тактико-технические характеристики, цинское Морское министерство избрало именно ее в качестве образца при пополнении собственной Чанцзянской флотилии. В 1909 году глава министерства принц Цзай Сюнь и командующий китайскими ВМС адмирал Са Чжэньбин отправились в долгую поездку по странам Европы и США для ознакомления с состоянием морского дела. Второй целью их миссии стал заказ новых кораблей. Во время визита сановников в Германию фирме «Вулкан», имевшей богатый опыт сотрудничества с Китаем, был заказан проект речной канонерской лодки по типу «Оттера». Поскольку заказчик желал получить небольшой корабль с сильным вооружением и еще меньшей осадкой, чем у прототипа, то штеттинским инженерам пришлось отказаться от противопульной брони.

Канонерку, получившую имя «Синьби» («Новая яшма»), заложили в 1910 г. на верфи, принадлежавшей к империи Круппа. Второй корабль проекта был назван «Синьчжэнь» («Новая драгоценность») и строился на стапеле «Вулкана». Оба корабля были готовы к началу 1912 года. После этого их в разобранном виде доставили в Шанхай и собрали в Цзяннань-ском адмиралтействе. К этому времени Китай превратился в республику, а былые планы военно-морского строительства подверглись пересмотру. Тем не менее, корабли, заказанные за границей, решили ввести в строй. В конце 1912 года президент Юань Шикай переименовал канонерки: «Синьби» превратилась в «Цзянси» («Чанцзянский носорог»), а «Синьчжэнь» – в «Цзянкунь» («Чанцзянский левиафан»).

Как и следует из названия, обе канонерки несли службу в судоходной части Янцзы. Россия, активно развивавшая свое чайное производство в районе Уханьского трёхградья (Ханькоу), пристально следила за увеличением местной китайской эскадры. Лодки «Чан-Кун» и «Тэн-Сиан» были упомянуты офицером военно-морской разведки Б.И. Доливо-Добро-вольским в обзоре китайского флота за 1912 г., появившемся на страницах «Морского сборника». Публикацию иллюстрировал снимок, запечатлевший «Цзянси» на полном ходу. Другой русский журнал, издававшийся в Хабаровске и посвященный азиатским проблемам, даже причислил новые канонерки к «крейсерам». После 1912 года по образцу «Цзянси» и «Цзянкунь» были разработан китайский проект 120-тонной канонерки длиной 33,5 м с 450-сильным двигателем и схожим вооружением – одно 88-мм орудие и четыре пулемета калибра 7,9 мм. Три лодки этого типа были заложены компанией «Янцзы» в Ханькоу под названиями «Синьчжань» («Новый ориентир»), «Синьди» («Новый служака») и «Синь-минь» («Новый талант»). При вступлении в строй они также подвергались переименованию: «Синьчжань» превратился в «Цзяньчжун» («Утверждение основы» или «Построение Китая»), два систершипа – в «Юнъань» («Вечное спокойствие») и «Гунчэнь» («Удержание границ»). Новая серия была полностью готова к 1915 г.

Судьба китайских потомков «Оттер» в целом сложилась одинаково. В 1926-1927 гг. они перешли под контроль войск Чан Кайши, объединивших страну под знаменем Гоминьдана. В 1937 году канонерки ханькоуской постройки погибли под японскими бомбами. «Цзянси» и «Цзянкунь» пытались укрыться от японцев в верхнем течении Янцзы, но в 1941 году также погибли в провинции Сычуань.

Источники и литература:

• Архив внешней политики Российской империи (АВПРИ), ф.148, оп.487, д.1367, л.94об-96; д.754, л.4-6.
• Алепко А.В. Китайский вопрос в Амурском пароходстве России в начале XX в. // в кн. «Китайской Народной Республике 50 лет: история и современность (тезисы докладов и сообщений международной научной конференции 18-19 мая 1999 г.)». – Владивосток: Дальнаука, 1999.
• Архипов Л.H. Моряки-амурцы на страже границы России в конце XIX в. // «Российский флот на Тихом океане: история и современность. Материалы Тихоокеанской научной конференции, посвящ. 300-летию Российского флота (17-20 октября 1996 г.)». Вып. 2. – Владивосток: Уссури, 1996.
• Багров В.Н., Сунгоркин Н.Ф. КраснознаменнаяАмурскаяфлотилия,-М.: Воениздат, 1976.
• Еленевский А. Военные училища в Сибири (1918-1922)//«Военная быль», 1963, №№61-64.
• Ковальчук М.А. Иностранное судоходство по Амуру в начале XX в. (правовой аспект) // в кн. «Сибирь и Корея в Северо-Восточной Азии (сборник научных статей)». – Иркутск: 2004.
• Кузнецов А. Абордаж на Амуре, или Дело о китайских пароходах // «Галея», 2012, №1.
• Нипус Е.Х. Краткий очерк важнейших политических событий пореволюционного периода (1917-1924 гг.), влиявших на деятельность КВЖД // «Русская Атлантида», 2011, № 40.
• Панаев П.А. К десятилетию Амурской речной флотилии. – Петроград: Тип. Морского мин-ва, 1917.
• Савченко С.Н. Русско-китайский речной конфликт на Амуре в октябре 1919 г. (Обстрел атаманом И.П.Калмыковым китайских канонерок у г. Хабаровска) // в кн. «Российский флот на Тихом океане: история и современность». Вып. 2. – Владивосток: Уссури, 1996.
• Савченко С.Н. Белая армия на Дальнем Востоке: возникновение и структура (сентябрь 1918 – февраль 1920 г.) // в кн. «Из истории Гражданской войны на Дальнем Востоке (1918-1922 гг.)». Вып.2. -Хабаровск, 2000.
• Савченко С.Н. Арест и гибель атамана И.П. Калмыкова в Китае в 1920 г. // в кн. «Китайской Народной Республике 50 лет: история и современность». Вып. 2. – Владивосток: Дальнаука, 1999.
• Светачев М.И. Союзническая интервенция в Сибири и на Дальнем Востоке и вопрос о судьбе выходов России к Тихому океану // в кн.
«Российский флот на Тихом океане: история и современность». Вып. 2. – Владивосток: Дальнаука, 1999.
• Спижевой Н. Николаевская трагедия (к 90-летию трагических событий на Нижнем Амуре) // «Перекличка», 2010, № 13-14.
• Стрельбицкий К.Б. Корабли и суда китайской Сунгарийской флотилии в 1929 г. // «Бриз», 1997, №2.
• Бэйян чжэнфу хайцзюньбу Цзихэй цзянфан цзяньдуй, 1919-1932 (Флотилия речной охраны Цзилиня и Хэйлунцзяна в системе Морского министерства пекинского правительства, 1919-1932) // сайт Управления судоходства провинции Хэйлунцзян. – на кит.яз.
• Хэ Либо, Цао Сюэли. 1919: Бэйян хайцзюнь юй «Мяоцзе шицзянь» (1919: военно-морские силы Северного Китая и «Николаевский инцидент») // «Вэныии чуньцю», 2013, №3. – на кит.яз.
• Чэнь Юэ. Чжаньлицзянь: миньго хайцзюнь «Лицзе», «Лисуй» хао паоцзянь (Корабли-трофеи: канонерские лодки республиканского флота «Лицзе» и «Лисуй») // «Сяньдай цзяньчуань», 2011, №5В. – на кит.яз.
• Eberspacher С. Die deutsche Yangtse-Patrouille. Deutsche Kanonenbootpolitik in China im Zeitalter des Imperialismus 1900-1914. // «Kleine Schriftenreihe zur Militar- und Marinegeschichte». Bd.8.
• GronerE. Die deutsche Kriegsschiffe 1815-1945. Bd.1.-Bonn: Bernard und Graefe Verlag, 1982.
• Hildebrand H.H., Rohr A., Steinmetz H.-O. Die deutschen Kriegsschiffe. Biographien – ein Spiegel der Marinegeschichte von 1815 bis zur Gegenwart. – Hamburg: Koehlers Verlag, 1999.
• Nottelmann. D. S.M.S. Otter (II) // «Marine-Nachrichtenblatt», № 8. -Oldenburg, 2012.
• «Китай и Япония». – Хабаровск, 1912, № 90.
• «Морской сборник», 1912, № 9.
• «История Бэйянского флота» // http://www.beiyang.org/bybq/ jiangkun.htm
• «Чжунго цзюньцзяньши юэкань» («Ежемесячник истории китайского военного флота», также известен, как Chinese online warship museum) // http://60.250.180.26/theme/index.html

Авторы выражают благодарность Дмитрию Пескину (Германия), Рейнхарду Крамеру (Reinhard Kramer, Германия), и Норберту Шюльцке (Norbert Schuelzke, Гзрмания) за предоставленные материалы и помощь в работе.

1. в КНР 1906 год считается датой начала современного китайского судоходства на реках Маньчжурии.
2. действие запрета было пролонгировано в 1916 г.
3. Чэнь Шиин (1883-1945) – уроженец провинции Фуцзянь, по материнской линии приходился родственником Линь Цзэсюю – национальному герою КНР, противостоявшему британской агрессии во время Первой Опиумной войны.
4. контрибуция в размере 450 млн серебряных лян, которую Китай должен был в течение 39 лет выплачивать европейским державам, США и России в возмещение убытков, причиненных Боксерским восстанием 1900 года. В соответствии с «Соглашением об основных принципах по урегулированию вопросов между СССР и Китаем» от 31 мая 1924 г., Советский Союз официально отказался от своей доли контрибуции.
5. китайские источники сообщают о притеснениях китайских эмигрантов (хуа-цяо), якобы чинившихся японцами в Николаевске-на-Амуре. В популярной литературе КНР Северная эскадра иногда именуется «Отрядом защиты хуацяо» (Хуцяодуй).
6. так утверждает современный китайский источник. По другим данным, к началу событий в распоряжении «красных» было как минимум четыре орудия, в т.ч. 6-дюймового калибра.
7. конфликт между «красными» и японцами, завершившийся победой первых и массовым террором в отношении мирного населения. Николаевск-на-Амуре фактически перестал существовать.
8. впоследствии использовался в качестве учебного судна, в 1938 г. продан итальянскому судовладельцу, но в том же году потерпел крушение и затонул близ Нинбо.
9. провинции Фэнтянь (Ляонин), Гирин (Цзилинь) и Хэйлунцзян.
10. после японской оккупации Маньчжурии училище было эвакуировано в Циндао, где вновь открылось в 1933 году, став главной кузницей офицерских кадров китайских ВМС.
11. в отечественной литературе именуется Сунгарий-ской флотилией.

источник: Виктор Галыня, Дмитрий Киселёв «Германская «Выдра» для Янцзы. Речная канонерская лодка «Оттер» (Часть 1)» «Арсенал-Коллекция» № 11’2014