Американская революция. Часть XXIII «Кровавый Бэн» и быстрый де Грасс
Содержание:
Из предыдущей части нашего материала читатели должны помнить, что у командующего Южной армии англичан генерала Чарльза Корнуоллиса весной 1781 года появился план похода в Вирджинию. При этом Корнуоллис надеялся, что главнокомандующий английскими войсками в Америке генерал Генри Клинтон направит ему существенные подкрепления. Свой «бег на север» Южная армия начала 15 марта 1781 года.
7500 человек Корнуоллиса объединились с войсками Бенедикта Арнольда (Арнольд осенью 1780 года предал дело независимости и перешёл на сторону англичан) и Уильяма Филлипса. У Санкт-Петербурга в Вирджинии эта группировка получила подкрепление от Клинтона — 1500 солдат. Больше главнокомандующий выделить при всём желании не мог, поскольку над ним нависала американо-французская группировка численностью как минимум 16 тысяч штыков.
«Наши усилия переломить ситуацию тщетны»
Корнуоллис двигался быстро. 30 мая 1781 года британский корпус, состоящий примерно из 7 тысяч солдат и кавалерии Тарлетона, огнём и мечом прошёлся по Вирджинии, миновал Уайт Оак Свамп и остановился лагерем у Ганновер Кортхауса. Оттуда Тарлетон совершил ряд набегов, сжигая плантации и фермы, угоняя негров, лошадей и крупный рогатый скот.
Банастр Тарлетон
Противостоявший Корнуоллису маркиз Лафайет ничего не мог сделать — у него совершенно не имелось конницы, так что армия его была «слепой» и медленной, постоянно проигрывая англичанам в темпе развертывания. За это отдельное спасибо стоит сказать губернатору Вирджинии Томасу Джефферсону, который запретил Континентальной армии конфисковать лошадей и создавать кавалерийские части, которые могли бы соперничать с Тарлетоном. В результате теперь страдали и солдаты, и плантаторы, и фермеры. Уильям Констебл, помощник Лафайета, писал Джефферсону, умоляя того выделить лошадей:
«У нас крайне не хватает кавалерии, и это даёт противнику такое преимущество, что он полностью контролирует ход боевых действий, и наши усилия переломить ситуацию тщетны».
Что касается Тарлетона, то он раньше всех понял, что Гражданская война — это война бескомпромиссная и здесь не место состязанию чести. Посему Банастр Тарлетон вёл самую настоящую войну на уничтожение, за что командир Британского Легиона заслужил у американцев красноречивые прозвища «Кровавый Бэн» (Bloody Ban) и «Мясник» (Butcher) [1]. Плантации патриотов бойцами Тарлетона безжалостно сжигались, их ценности и рабы конфисковывались. Только вступив в ряды «зелёных» (так за цвет мундиров прозвали драгунов Британского Легиона), можно было уберечь своё хозяйство от разорения.
В отчаянии Лафайет обратился к генералу фон Штойбену с просьбой выделить лошадей,
«иначе мы не сможем защитить страну».
Штойбен ничего выделить не мог и лишь двинулся с отрядом в 600 человек пехоты на помощь Лафайету. Это был жест отчаянья, ибо эти 600 человек, по признанию самого Штойбена, ничего не решали.
2 июня Лафайет был вынужден бежать, оставив Западную Вирджинию в руках англичан. Улепётывал он так быстро, что посланный ему на помощь обоз с амуницией и порохом попал в руки ребят Тарлетона. Помимо припасов там оказались и бумаги, которые были переданы в штаб. Среди них нашлись депеши Лафайета Натаниэлю Грину, Штойбена — Джефферсону и Лафайета — Джефферсону, из которых следовало, что вскоре всё военное и административное командование повстанцев должно встретиться в Шарлоттсвиле, городке в Вирджинии, на месте слияния рек Джеймс и Риванна. Тут-то у Корнуоллиса и возникла идея покончить с мятежом одним ударом, т. е. захватить в плен или убить всю верхушку Континентальной армии и администрации Вирджинии. Для осуществления этой спецоперации командующий английской Южной армией выделил свой «спецназ» — полк рейнджеров Джона Грейвза Симко и Британский Легион «Кровавого Бэна».
Задачей Симко был удар в юго-западном направлении, грабёж и поджог складов боеприпасов повстанцев у Форт Поинт, тогда как «зелёным» предписывалось захватить или уничтожить губернатора Джефферсона, а также генералов Лафайта, Штойбена и Грина.
Лафайет явно подозревал, что англичане могут учинить некую диверсию. Он написал Вашингтону:
«В данной ситуации противник, скорее всего, попытается обойти и блокировать Шарлоттсвиль, поэтому я приказал эвакуировать армейские склады оттуда в Олд Кортхаус, неподалеку от Скоттсвилла».
Американцам приходилось отступать всё дальше и дальше — 5 000 солдат Лафайетта и Штойбена в Вирджинии ничего не могли сделать с британцами, которые имели преимущество не только в обученности солдат, но и в мобильности — лёгкая конница англичан и лоялистов была пока вне конкуренции. Активный и предприимчивый Корнуоллис гнал перед собой разрозненные полки повстанцев, постоянно повторяя, что
«я иду выбить Лафайета из Ричмонда и захватить сердце мятежа — Вирджинию».
Английский «спецназ» против Вирджинской ассамблеи
3 июня из Ганновер-Кортхауса выехали «зелёные» Тарлетона — они двинулись на запад вдоль реки Св. Анны (North Anna river), надеясь совершить 60-мильный марш к Шарлоттсвиллю и резиденции Джефферсона — Монтичелло. Драгуны были закалёнными в боях ветеранами, и хотя
«они страдали от недостатка обмундирования, особенно сапогов, и были недостаточно вооружены»,
представляли собой грозную силу. Вдобавок к 180 драгунам Корнуоллис выделил Тарлетону 70 солдат 23-го полка Королевской Стражи, которые во время рейда должны были передвигаться на конях для быстроты.
Реку Св. Анны форсировали на рассвете по мосту у Гроунд Сквиррел. В этом походе «зелёные» воздержались от грабежей, но напуганные местные жители при приближении драгунов Тарлетона всё равно спешили укрыться и спрятать всё более-менее ценное, ибо слава «зелёных» летела далеко впереди их самих.
Усадьба Джефферсона Монтичелло
Вечером, отмахав 20 миль, Тарлетон остановился в таверне «Ку-Ку» (Cuckoo) на отдых. Солдаты расседлали лошадей, покормили их и сами решили перекусить перед решающим рывком.
Надо сказать, что до этого момента о рейде Тарлетона повстанцы ничего не знали. Потом отдыхающих «зелёных» обнаружил Джек Джетт (Jouett), капитан вирджинской милиции. У него хватило ума сложить «два плюс два». Примерно в 10 вечера 2 июня Джетт угнал лошадь у какого-то из плантаторов и рванул на ней в Монтичелло. Капитан торопился предупредить штаб и Джефферсона о грозящей им опасности.
Не подозревавший, что его манёвр раскрыт, Тарлетон к 23.00 3 июня достиг Луиза Кортхауза. Там «зелёные» сделали привал, продолжив движение лишь в 2.00 4 июня. Перед рассветом драгуны наткнулись на небольшой обоз для Грина — 12 повозок с оружием и порохом — который мгновенно захватили, а затем сожгли, попутно «прихватизировав» лошадей и упряжь инсургентов. Глазевшим на погром обоза рабам драгуны напомнили, что под английским правлением всех ждёт свобода. Услышав это, 60-80 негров тут же присоединились к драгунам Тарлетона.
Приблизительно за 6 миль до Шарлоттсвилля «зелёные» набрели на плантацию Николаса Меривизера-младшего. Пока они там поили коней, в соседнем винограднике драгунам попался Френсис Кинлок, член Континентального Конгресса от Южной Каролины. Убивать его не стали — взяли в плен. В 6.00 передовой разъезд Тарлетона был уже в паре миль от Шарлоттсвиля. Как раз в это время в Монтичелло на взмыленной лошади влетел Джек Джетт, который ошарашил находившихся в поместье Джефферсона, Александра Кери и Бенджамина Харрисона — членов Вирджинской ассамблеи, а также генерал-майора вирджинского ополчения Нельсона-младшего сообщением, что «Мясник» близко!
Сенаторы всполошились не на шутку. Впрочем, Джефферсон нашёл в себе силы угостить капитана бокалом вина. Затем Джетт получил приказ скакать в Шарлоттсвиль, чтобы предупредить находившихся там остальных депутатов Ассамблеи. Джетт попросил дать ему нового коня, но получил от Джефферсона отказ (жалко — загонит ведь!).
В 7.00 Тарлетон «тормознул» у Кастл Хилл, чтобы его парни могли позавтракать перед атакой Шарлоттсвиля. Последний в 1781 году представлял из себя
«посёлок, состоящий из здания суда, одного кабака и десятка жилых домов».
Защищать его из-за подавляющего превосходства англичан в силах ни Лафайет, ни Штойбен не планировали, т. к. совокупно имели не более 1 800 солдат против корнуоллисовых 7 200 бойцов, из которых тысяча являлась кавалеристами.
Джетт на едва переставлявшей копыта лошади сумел добраться до Шарлоттсвиля минут за 40 до начала атаки «зелёных», поэтому часть депутатов из города всё-таки успела сбежать. Пока Ассамблея разбегалась куда глаза глядят, драгуны Тарлетона у Секретариз Форд (местечко, названное так в честь Джона Картера, королевского секретаря колонии Вирджиния) разметали две сотни вирджинских ополченцев (примерно 200 милиционеров) и ворвались на улицы Шарлоттсвилля.
Тем временем Джефферсон в Монтичелло (его поместье находилось в миле от Шарлоттсвилля) приказал привести своего любимого скакуна и самоэвакуировался к плантации Коулза (в 14 милях от города). Согласно легенде, Джефферсон до последнего паковал бумаги Ассамблеи, изредка поглядывая в подзорную трубу на улицы Шарлоттсвилля — не появились ли там англичане. И как только он увидел зелёные жакеты с красными куртками, то сразу сбежал вниз и взлетел в седло.
«Зелёные» Тарлетона в бою
Хозяин покинул своё поместье крайне вовремя, так как к Монтичелло уже приближался патруль «зелёных» — дюжина драгунов под командованием капитана Кеннета МакЛеода. Джефферсону, Кери и Харрисону повезло разминуться с этой «группой захвата» на какие-то 10 минут! На этом приключения не закончились. Едва беглецы въехали в лесок, как у губернатора штата сдали нервы. Он слез с коня и, не обращая внимания на крики спутников, попытался спрятаться в дупле большого дерева. Согласно запискам Харрисона, Джефферсон объявил, что следует примеру английского короля Карла II, который
«вот таким же образом избежал пленения».
Харрисону и Керри стоило больших трудов уговорить губернатора прекратить заниматься ерундой и продолжить путь.
Имела ли место история с дуплом на самом деле, или её от начала и до конца выдумал Харрисон, которому набег Тарлетона помешал принять от Джефферсона пост губернатора Вирджинии, до сих пор остаётся неизвестным…
Пока Джефферсон то ли лез в дупло, то ли нет, в Шарлоттсвилле творилось невообразимое — Тарлетон захватил богатейшие трофеи: 4000 ружей, 7 бочек пороха, 30 бочек табака, 20 тюков обмундирования и одежды. Поскольку уволочь с собой всё это драгуны не могли, трофеи пришлось сжечь. В подвалах здания городского суда «зелёные» обнаружили и освободили 20 сидевших под замком лоялистов. В плен к бойцам Тарлетона угодили вице-губернатор Вирджинии Дадли Диггс, бригадный генерал вирджинского ополчения Чарльз Скотт, общественный принтер (отвечающий за печать денег в Вирджинии) Джеймс Хайес и полковник Даниэль Бун (Boone). Член Ассамблеи Гилмер пытался бежать, но «зелёные» подстрелили его лошадь. Всадник при падении сильно пострадал и оказался схвачен. Стонущего от боли члена Ассамблеи отнесли в дом, а жена Гилмера прямо через толпу свирепых драгунов метнулась к Тарлетону просить о помощи. Восхищённый мужеством женщины «Кровавый Бэн» прислал к Гилмеру своего личного врача.
Примерно в 17.00 Тарлетон прибыл на плантацию Фарм, где решил основать временную штаб-квартиру. 5 июня командир Британского Легиона решил, что больше ему в окрестностях Шарлоттсвиля делать нечего и пора возвращаться к главным силам. «Мясник» явно чувствовал себя победителем.
Любопытно, что американские историки чаще всего оценивают рейд Тарлетона как неудачный. Почему? Потому что ребятам Банастра не удалось захватить в плен Джефферсона, автора Декларации независимости. Мол, вот если б «зелёные» Джефферсона сцапали, тогда Тарлетону было бы чем гордиться, а так — нет!..
Конечно, с этим сложно согласиться. Как минимум по той причине, что рейд драгунов «Кровавого Бэна» и рейнджеров Симко (тем удалось 5 июня разгромить крупный обоз, шедший к Штойбену) оставил корпуса Континентальной Армии в Вирджинии практически без пороха и провианта.
«Деревенские жители украли много-много больше…»
7 июня «зелёные» и рейнджеры вернулись к Корнуоллису. Недалеко от Джеймса Тарлетон освободил большинство своих пленных, посчитав их «мелкими пташками». Он даже указал им дорогу к войскам Штойбена. С собой «зелёные» увезли только тех, за кого рассчитывали получить выкуп.
Ну а что же члены разбежавшейся Ассамблеи и наш «герой дупла»? 12 июня депутаты въехали в разорённый драгунами Тарлетона город и решили переизбрать губернатора — поскольку время было суровым и война пришла в земли Вирджинии, то новым губернатором штата стал бригадный генерал вирджинского ополчения Томас Нельсон-младший.
Часть депутатов во главе с Патриком Генри призвала произвести независимое расследование поведения Джефферсона на посту губернатора в прошлом году. Главный лейтмотив: как так оказалось, что Вирджиния подверглась нашествию, и почему губернатор совершенно наплевал на помощь Континентальной Армии, которая из-за этого и не смогла защитить штат?
По результатам прошедших в конце 1781 года слушаний Джефферсон был оправдан. В свою очередь экс-губернатор Вирджинии попытался обвинить Лафайета в том, что тот «не лёг костьми», защищая вирджинскую территорию от превосходящих сил англичан. Скандал разгореться не успел — Джефферсон быстро сообразил, что нападки на маркиза бумерангом вернутся к тому, кто недавно являлся губернатором Вирджинии. Словом, дело замяли.
Отметим, что действия Лафайета следует признать правильными — он не имел сил сдержать натиск противника, поэтому отступал, ожидая прибытия подкреплений. Увы, Континентальные драгуны Уэйна прибыли к маркизу только 9 июня.
Томас Джефферсон
Американцы не были бы американцами, если бы даже из действий молодчиков Тарлетона не постарались извлечь выгоду. В общей сложности для получения компенсаций за утраченное во время набега «Кровавого Бэна» вирджинцы выставили федеральному правительству исков на… 3 миллиона фунтов стерлингов! Сильно удивлённые такой суммой Хэннок, Адамс и другие члены Континентального Конгресса, конечно, подписали закон о компенсациях. Однако позже Дэвид Росс проницательно пожаловался:
«Я думаю, что деревенские жители украли много-много больше, чем разрушили британцы».
11 июля американский Конгресс создал комиссию, состоявшую из Бенджамина Франклина, Томаса Джефферсона, Джона Джея, Генри Лоренса и Джона Адамса. Задачей комиссии являлось заключение мира с англичанами ценой любых уступок. Американцы были согласны отдать все южные штаты и штат Нью-Йорк.
Казалось, история американского мятежа подходит к концу. Пока Франклин и Ко медлили, раздумывая, чем ещё можно пожертвовать ради прекращения войны, Корнуоллис готовился нанести мятежникам решительное поражение. Однако дальше… Дальше случилась ошибка английского командования, которая поменяла весь ход истории.
22 июля 1781 года Корнуоллис получил приказ Клинтона — свернуть кампанию в Вирджинии, идти к реке Йорк и укрепиться там. На недоуменный вопрос — а для чего? — главнокомандующий ответил, что, мол, как будет готов флот — мы его вышлем за вами. Зачем с боями прорываться в Нью-Йорк, когда можно просто сесть на корабли и объединить силы без боя? После чего ударим по Рошамбо и Вашингтону в Род-Айленде, а потом уничтожим остатки корпусов Лафайета и Грина.
Корнуоллис прибыл к Йорктауну 1 августа 1781 года, проделав быстрый 300-километровый марш. Командующий Южной армией англичан приказал обустроить лагерь и стал ждать свой флот.
«Я везу с собой 1.2 млн ливров серебром»
Пока командующий Южной армией англичан гонял повстанцев по Вирджинии, на море весной-летом 1781 года произошло немало интересных событий.
22 марта 1781 года французский флот де Грасса вышел из Бреста. Он имел в своём составе 28 линейных кораблей, 8 фрегатов, 5 корветов, а также сопровождал конвой в 150 торговых судов. У Азорских островов от эскадры отделился отряд лейтенант-генерала Сюффрена (6 линкоров, 5 фрегатов, 3 корвета), который взял курс на Индийский океан. Де Грасс же, сделав чрезвычайно быстрый переход через Атлантику, через 38 дней 29 апреля 1781 года прибыл на Мартинику. Для сравнения напомним, что тот же Колумб добирался из Испании до Америки целых 70 дней. Правда, Лафайет сумел пересечь Атлантику за 34 дня, но маркиз проделал этот фокус на одиночном скоростном фрегате. Конвои же обычно добирались из Атлантики в Вест-Индию за полтора-два месяца. Как де Грасс с кучей вымпелов умудрился столь стремительно прибыть на Мартинику?
Адмирал Франции Франсуа-Жозеф Поль граф де Грасс
Корабли в Америку шли либо северным путем, поднимаясь до широты Ирландии, либо южным — спускаясь из Бреста до Финистерре и далее — до Канарских островов. Де Грасс же, используя испанские данные, сделал, на первый взгляд, абсурдную вещь — пересёк Бискайский залив по кратчайшей прямой и повёл корабли в область Атлантического Максимума — к Азорским островам. Отметим, что это был довольно неприятный переход. Зато у Азор в апреле дуют преимущественно ветра W-SW (я использую навигационное направление ветра, то есть называю его по направлению, КУДА он дует, соответственно метеорологическое направление будет E-NE), причём — довольно сильные. Они-то и домчали французов всего за 12 дней от Азорских островов до Вест-Индии.
Де Грасс отогнал от Мартиники английский блокирующий отряд контр-адмирала Сэмьюэла Худа (18 кораблей). Французский флот за два дня привёл себя в порядок после перехода и атаковал остров Тобаго. Тот выдержал месячную осаду и сдался 2 июня 1781 года.
Закончив с Тобаго, французский флот отплыл к Санто-Доминго, где взял под охрану большой конвой из 200 торговых судов и 16 июня достиг города Кап-Аитьен (на французских картах — Cap Français) на Гаити. Здесь де Грасса нашло письмо от Вашингтона и Рошамбо, в котором излагались идеи о действиях против Корнуоллиса.
План был прост. Французы и американцы хотели атаковать Южную армию англичан, будучи уверены, что Клинтон не сможет оперативно перебросить Корнуоллису на кораблях подкрепление из Нью-Йорка. Соответственно, Де Грасс должен был прибыть с флотом к Чесапикскому заливу и заблокировать Нью-Йорк со стороны моря.
Чуть ранее, 26 марта 1781 года, из Бреста вышли 50-пушечный корабль «Сажиттер» (Sagittaire) и фрегат «Конкорд» (флаг лейтенант-генерала Барраса), которые конвоировали к Бостону транспорты с войсками и оружием. В пути Баррас попал в сильный шторм. «Конкорд» отделился от конвоя и самостоятельно прибыл в Бостон 6 мая. Один отбившийся от отряда транспорт захватили англичане. Остальные же французские корабли и суда благополучно кинули якорь в гавани Бостона 8 мая.
Узнав, что Баррас появился в водах Северной Америки, де Грасс 28 июня с авизо послал через лейтенант-генерала свой ответ Вашингтону и Рошамбо. К адресатам это послание попало только 14 августа. Де Грасс писал:
«Я вижу все проблемы, какие сейчас происходят у вас на континенте, и знаю, что вам потребна быстрая помощь.
Я обсудил с мсье де Лилланкуром, командиром гарнизона в Санто-Доминго, вашу просьбу, и он согласился отделить вам на помощь 3 000 солдат, 100 пушек, 100 драгун и 10 мортир. Всё это будет загружено на корабли 25-29 июля, и 3 августа мы выступим к Чесапикскому заливу, к той части побережья, которую вы укажете. Кроме того, я везу с собой 1.2 млн ливров серебром, которые, как вы говорите, вам совершенно необходимы для оплаты армии. Для этого я уже послал фрегаты в Гавану, к нашим верным друзьям-испанцам, поэтому вы твёрдо можете рассчитывать на эти деньги.
Но есть одно ограничение. В вашем распоряжении я могу быть только до 15 октября, дальше оставаться мне у берегов Вирджинии совершенно невозможно. Почему? Во-первых, я дал обещание испанцам, что к этому времени наши корабли будут возвращены обратно для совместных операций в Вест-Индии; во-вторых, мсье де Лалланкур не может дольше двух месяцев оставлять колонию без гарнизона».
5 августа 1781 года де Грасс ушёл из Кап-Аитьен и взял курс на Чесапикский залив. Испанские штурманы провели эскадру Старым Багамским проливом, где к французам присоединился испанский фрегат с серебром, посланный из Гаваны. 30-го августа у Чесапика появились французские фрегаты Glorieux, Aigrette и Diligente, которые обнаружили стоящие на якорях у мыса Генри британский фрегат «Гуаделуп» и корвет «Лоялист». Британцы, увидев противника, обрубили фалы и попытались подняться выше по реке Йорк. «Гуаделуп» смог это сделать, «Лоялист» же был захвачен.
Тройка французских фрегатов встала на якорь в устье Йорка. На следующий день подошли французские 64-пушечные «Веллан» и «Тритон», а полковник Жима (Gimat) был послан на берег, чтобы связаться с Вашингтоном и Рошамбо и сообщить, что флот пришёл!
1 сентября Вашингтон из письма Лафайета узнал о прибытии кораблей де Грасса. На всё про всё у французских и американских войск оставалось полтора месяца — до 15 октября.
Маркиз де Лафайет
5 августа 1781 года де Грасс ушёл из Кап-Аитьен и взял курс на Чесапикский залив. Испанские штурманы провели эскадру Старым Багамским проливом, где к французам присоединился испанский фрегат с серебром, посланный из Гаваны. 30-го августа у Чесапика появились французские фрегаты Glorieux, Aigrette и Diligente, которые обнаружили стоящие на якорях у мыса Генри британский фрегат «Гуаделуп» и корвет «Лоялист». Британцы, увидев противника, обрубили фалы и попытались подняться выше по реке Йорк. «Гуаделуп» смог это сделать, «Лоялист» же был захвачен.
Тройка французских фрегатов встала на якорь в устье Йорка. На следующий день подошли французские 64-пушечные «Веллан» и «Тритон», а полковник Жима (Gimat) был послан на берег, чтобы связаться с Вашингтоном и Рошамбо и сообщить, что флот пришёл!
1 сентября Вашингтон из письма Лафайета узнал о прибытии кораблей де Грасса. На всё про всё у французских и американских войск оставалось полтора месяца — до 15 октября.
Действовать следовало быстро.
2 сентября начали высадку французские подразделения — 3 200 солдат под командованием мсье де Сен-Симона на шлюпках переправлялись на побережье между Линнхейвеном и Джеймстауном почти целый день. Де Грасс отписался Вашингтону, что он блокировал реки Йорк и Джеймс, а главные силы французского флота сосредоточены у мыса Генри в готовности перехватить любую посудину, на которой главнокомандующий английской армией в Северной Америке генерал Клинтон попробует отправить помощь засевшему в Йорктауне Корнуоллису.
Что же творилось в это время у англичан?..
[1] Тарлетон оставил о себе в американской истории просто ужасающую память и послужил прототипом беспощадного полковника Тавингтона в драматическом кинофильме Роланда Эммериха «Патриот»
источник: https://fitzroymag.com/right-place/krovavyj-bjen-i-bystryj-de-grass/
