За год до Прохоровки: финальный аккорд 5-й танковой

После четырёх дней боёв 6-9 июля 1942 года 5-я танковая армия генерал-майора А.И. Лизюкова, хотя и понесла большие потери, не потеряла боеспособности. В вышестоящих штабах по-прежнему считали, что она способна фланговыми ударами остановить немецкое наступление на Воронеж. Впереди были ещё четыре дня боёв, которые, как оказалось позднее, станут последними как для соединения, так и для многих его бойцов и командиров.

Всё ещё грозная сила

Наступившее 10 июля не принесло облегчения командарму. Мало того, что кроме 9-й танковой дивизии (тд) к полю боя подошла и 11-я танковая, так ещё и командиры корпусов и бригад по-прежнему не спешили выполнить приказ Ставки. Наступление буксовало уже не первый день. Однако в высоких штабах всё выглядело немного иначе. Так, в составленной для начальника штаба Брянского фронта генерал-майора М.И. Казакова состояние 5-й танковой армии на утро этого 10 июля выглядело следующим образом:

• 19-я танковая бригада: по списку Т-34 – 44, Т-60 – 21, в строю Т-34 – 35, Т-60 – 21, в ремонте Т-34 – 3, потери Т-34 – 6;
• 26-я танковая бригада: по списку Т-34 – 44, Т-60 – 21, в строю Т-34 – 39, Т-60 – 21, в ремонте Т-34 – 5;
• 27-я танковая бригада: по списку Т-34 – 44, Т-60 – 21, в строю Т-34 – 43, Т-60 – 21, в ремонте Т-34 –1;
• 148-я танковая бригада: по списку КВ – 26, Т-60 – 27, в строю КВ – 22, Т-60 – 27, в ремонте КВ – 2, потери КВ – 2;
• 53-я танковая бригада: по списку КВ – 24, Т-60 – 27, в строю КВ – 16, Т-60 – 23, в ремонте КВ – 8, Т-60 – 2, потери Т-60 – 2;
• 59-я танковая бригада: по списку МК-2 – 44, Т-60 – 21, в строю МК-2 – 30, Т-60 – 21, в ремонте МК-2 – 14, Т-60 – 2, потери Т-60 – 2;
• 160-я танковая бригада: по списку МК-2 – 44, Т-60 – 21, в строю МК-2 – 38, Т-60 – 20, в ремонте МК-2 – 6, Т-60 – 1;
• 3-я гвардейская танковая бригада: по списку КВ – 30, Т-60 – 18, в строю КВ – 25, Т-60 – 18, в ремонте КВ – 2;
• 62-я танковая бригада: по списку Т-34 – 52, Т-60 – 25, в строю Т-34 – 34, Т-60 – 18, потери Т-34 – 18, Т-60 – 7;
• 87-я танковая бригада: по списку Т-34 – 44, Т-60 – 21, в строю Т-34 – 17, Т-60 – 15, потери Т-34 – 27, Т-60 – 6.

Если судить по этой сводке, то потери 5-й танковой были не столь значительны – по меньшей мере, для оправдания «топтания на месте». Напомним, что приказ Верховного требовал ещё 8 июля «во что бы то ни стало сегодня взять Землянск». Насколько текущая обстановке на фронте (к тому моменту крайне тяжёлая) требовала использовать подобные формулировки – вопрос отдельный, равно как и вопрос, всё ли было сделано для выполнения приказа.

Частные успехи и общие неудачи

В 11-м танковом корпусе (тк) комкор полковник С.П. Мальцев ещё ночью 10 июля выдвинул передовой отряд от 59-й танковой бригады (тбр) в составе восьми «Матильд» и двух Т-60 с задачей захватить Ильиновку, организовать там переправу и в дальнейшем идти на Малопокровку и Малую Верейку. Фактически это был первый случай толкового разведпоиска за всё время с начала боев. Как того требовал Лизюков, действия передового отряда происходили в том числе и ночью.

Увы, хорошая задумка обернулась неудачей. Первоначально мотострелки при поддержке танков выбили немцев с северной окраины Ильиновки, но из-за того, что танки ночью застряли на переправе и не участвовали в уличных боях, пехота остановилась. Немцы смогли зацепиться за южную окраину деревни, а утром их поддержала артиллерия крупных калибров из Голосновки, и передовой отряд красноармейцев был прижат к земле. Неудачной была атака на Ильиновку и Малопокровку и танкистов 160-й тбр.

53-я танковая бригада после взятия Спасского готовилась вести бой за деревню Никандровка, но потрёпанный мотострелковый батальон бригады не был достаточной силой для реализации этих планов, несмотря на поддержку всех оставшихся исправных танков бригады – 11 КВ и 10 Т-60. Комбриг 53-й тбр подполковник А.Б. Хантемиров не стал дожидаться соседей, хотя к нему в помощь выдвигались 59-я и 160-я тбр, которые не смогли пробиться на своих участках, а бросил танки бригады в наступление. Ни штаб армии, ни штаб корпуса, ни полковник Хантемиров не знали, что Никандровка фактически является узлом обороны 695-го пехотного полка (пп) вновь прибывшей 340-й пехотной дивизии (пд), которой командовал генерал-лейтенант Виктор Кох (Viktor Koch).

Бой был тяжёлым – танкисты прорвали рубеж немецкой обороны, но ввиду малочисленности сил вернулись в итоге к Спасскому. К своим вернулись лишь четыре КВ – ещё четыре тяжёлых танка и четыре Т-60 сгорели на поле боя, остальные машины пропали без вести в прорыве. Комбриг Хантемиров сгорел в танке. Потери немцев тоже были значительными: только 340-й противотанковый дивизион, состоявший всего из двух рот, потерял шесть орудий Pak 38. Сами немцы заявили в этом бою 10 подбитых танков. Фактически 53-я тбр была обескровлена, а весь 11-й тк теперь имел в своём составе около 30 тяжёлых и средних танков.

Благодаря действиям подполковника Хантемирова 11-й тк получил отличный плацдарм на южном берегу реки Сухая Верейка и мог беспрепятственно двигаться на заветный Землянск. К сожалению, понимал это и командир 9-й тд генерал-майор Йоханнес Бесслер (Johannes Bässler), поэтому против корпусов Мальцева и Ротмистрова он собрал не только 11-й мотопехотный полк и 59-й батальон мотоциклистов своей дивизии, но и переброшенные из 340-й и 387-й пд соответственно 695-й и 541-й пп.

В то время, как 53-я тбр перешла в наступление, Мальцев потребовал поддержать её мотопехотой из 12-й мотострелковой бригады (мсбр). Однако в ответ на приказ комкора поддержать и развить успех 53-й тбр, командир 12-й мсбр подполковник В.Л. Калашников неожиданно заявил, что выполнить его не в силах, поскольку потерял связь с батальонами и не может их собрать. После того, как этот диалог трижды повторился в присутствии командиров и комиссаров 59-й и 160-й тбр, Калашников был отстранён от командования, а 12-ю мсбр возглавил её начштаба, майор С.М. Таратынов. 12 июля подполковник Калашников попал в плен, откуда был освобождён только в апреле 1945 года.

Впрочем, если 11-й тк мог доложить хотя бы о каких-то успехах, то в 7-м тк Ротмистрова дела обстояли ещё менее оптимистично. Комбриг 19-й тбр полковник С.А. Калихович только при помощи представителя штаба Брянского фронта бригадного комиссара Рюмина заставил комбрига 3-й гв. тбр полковника И.А. Вовченко действовать совместно и, что самое главное – наступательно. Вовченко, который с 7 июля отказывался атаковать из-за заболоченных пойм рек, постоянно ссылаясь на отсутствие нормальных переправ, в итоге саму переправу начал строить только утром 10 июля. Уже в 10:45 первые КВ перешли на другой берег. Здесь бойцы 5-й танковой армии впервые увидели краснозвёздные самолёты, которые… нанесли бомбоштурмовой удар по командному пункту 3-й гв. тбр. К счастью для штаба Вовченко, лётчики промахнулись.

Согласно приказу Ротмистрова, все части корпуса были нацелены на район Малая Верейка. Все, но не бригада Вовченко. Едва выйдя в атаку вместе с танками 19-й тбр, его КВ остановились и начали издалека стрелять по малоразличимой вдали Малой Верейке. При этом ни Калихович, ни его начштаба полковник Н.М. Филиппенко так и не смогли убедить командование 3-й гв. тбр двинуть вперёд хотя бы один батальон КВ. Понимая, что такими силами, да ещё и без поддержки пехоты, Малую Верейку можно взять, но не удержать, танкисты Калиховича обошли деревню с запада и оказались в 8 км от главной цели наступления – Землянска. Здесь они закрепились, остановленные артогнём и наступившей ночью.

Бои 10 июля стоили бригаде Калиховича трёх сгоревших и нескольких подбитых Т-34, а у самого комбрига явно прибавилось седины. Его передовые батальоны стояли у Землянска с ограниченным боезапасом и минимумом горючего, а так и не взятая Малая Верейка мешала доставке снарядов и топлива. Удивительно, но стоявшая весь день на месте и занимавшаяся перестрелкой 3-я гв. тбр потеряла больше танков, чем 19-я тбр – от ответного немецкого огня сгорели пять КВ. Штаб бригады доложил о наличии на своём участке сильной системы противотанковой обороны, ДОТов и ДЗОТов. С 8 июля, за два дня боев, 3-я гв. тбр потеряла подбитыми 13 КВ – к вечеру 10 июля на ходу их осталось 21, из которых пять застряли в болоте; кроме того, оставалось пять лёгких Т-60.

Другие части 7-го тк – 62-я тбр, 87-я тбр и 7-я мсбр – без особого успеха дрались между сёлами Хрущёво и Гремячье. Задача дня по захвату Гремячьего не была выполнена, при этом 7-я мсбр понесла серьёзные потери. Основным противником советских танкистов под Гремячьим были танки 33-го танкового полка (тп) 9-й тд. Ночью отошли на высоту 208,9 и танки передовых батальонов бригады Калиховича. За пять дней боёв корпус Ротмистрова прошёл 12 км.

Не лучше выступил 10 июля и 2-й тк, бригадам которого также пришлось форсировать водную преграду. Задача корпуса – наступление на деревни Каверья, Большая Трещёвка, Чистая Поляна с дальнейшим выходом на станцию Семилуки – выполнена не была. План комкора генерал-майора И.Г. Лазарева был следующим: тяжёлая 148-я тбр наступает в центре, слева от неё идёт 27-я тбр, справа – 2-я мсбр; в резерве комкора оставалась 26-я тбр. Лазарев бросал в бой ещё достаточно сильный корпус – 26 КВ, 88 Т-34 и 69 Т-60. Эти 183 танка вполне могли проломить немецкую оборону.

Изначально всё выглядело перспективно – бригады сходу захватили три переправы на Сухой Верейке. После переправы батальоны 148-й тбр разделились: один пошёл в обход Рубцово и Каверьи с юга, второй продвигался к населённому пункту Скляево 4-е. К тому моменту в боях в районе Чуриково – Большая Верейка застряла 2-я мсбр, а 27-я тбр шла на Скляево 5-е. У немцев оборону в районе Каверьи держали части 2-го батальона 10-го моторизованного полка (мп) 9-й тд. Накануне из района Каверьи к Гремячьему были переброшены танки 33-го тп. Фактически, Лазареву противостояла только немецкая пехота, с одним небольшим уточнением – это была не только мотопехота 10-го мп, но и подходящие части 387-й пд, чей 543-й пп как раз и занял оборону по рубежу Скляево 4-е и Скляево 5-е.

При этом распорядительный комдив 9-й танковой приказал перевезти орудия артполка 387-й пд штатными тягачами своей дивизии. Несмотря на то, что на подходе был ещё один полк из состава 387-й пд, Бесслер принял решение вывести 33-й тп из боёв под Гремячьим и перебросить его под Каверью. Если бы он знал, какая неразбериха царит во 2-м тк – возможно, он и не торопился бы дёргать свои части. В итоге 3-й танковый батальон был оставлен под Гремячьим, а два других перебрасывались под Ольховатку. Бесслер лично руководил боем: два батальона ударили из района Ольховатка – Вериловка во фланг 27-й тбр и левой группы 148-й тбр.

По докладу комкора генерал-майора Лазарева, в бою противник потерял 12 танков, собственные потери к вечеру составили четыре КВ и два Т-34 безвозвратно, ещё два КВ и два Т-34 удалось эвакуировать в ремонт. В свою очередь, штаб 148-й тбр сообщил о следующих потерях: 41 человек был убит, 66 ранены, двое пропали без вести, подбиты шесть КВ и два Т-60. В первом же бою выбыли из строя комбриг полковник И.А. Поцелуев и военком бригады полковой комиссар И.А. Сурин. Учитывая, что 2-й и 7-й тк должны были действовать сообща, ничего толкового из этого не вышло. Именно из-за несогласованности 2-й тк начал наступление утром 10 июля, а 7-й тк – только в обед, что позволило Бесслеру перебрасывать свой 33-й тп и под Гремячье, и под Каверью.

В целом, итог боёв 10 июля был ожидаем – прорвать оборону сразу двух немецких танковых дивизий, усиленных подошедшими частями 340-й и 387-й пд, не удалось. Помимо числа одновременно бросаемых в бой танков, для этого требовалась артиллерийская и авиационная поддержка, дополнительные силы пехоты, разведка, налаженное взаимодействие – то, чего так не хватало частям Красной армии в 1942 году.

В свою очередь, и напряжение сил 9-й тд было немалым: день боев стоил ей 30 человек убитыми, 91 раненым, семеро пропали без вести. Боеготовых танков было 89, в ремонтных мастерских стояло более 30 подбитых машин. Радость у Бесслера была только одна – прибыла рота выздоравливающих ветеранов дивизии численностью 180 человек.

Горящие комбриги

В ночь на 11 июля части 11-го тк готовились к разведпоиску и ночным действиям – все танковые бригады корпуса были собраны под Спасским, а батальоны 12-й мсбр встали в оборону по северному берегу Сухой Верейки. Утром вслед за разведкой 160-й тбр развернулись и пошли в бой главные силы 59-й и 160-й бригад. В первом эшелоне на Никандровку шли «Матильды», за ними катились Т-60. На южных скатах танки попали под обстрел неподавленных орудий ПТО, экипажи замешкались, а 40-мм болванки – в боекомплекте «Матильд» отсутствовали осколочные снаряды – не могли эффективно накрыть позиции немецких противотанкистов.

Комбриг 160-й тбр полковник И.А. Шаповалов, видя растерянность подчинённых, лично возглавил атаку на командирской «Матильде». Ленд-лизовские танки ворвались в боевые порядки 694-го пп, а часть из них даже оказалась за артиллерийским позициями, но затем танк комбрига получил кумулятивный снаряд и загорелся. По докладу выживших, Шаповалов сгорел в танке, был учтён как пропавший без вести, но фактически попал в плен, откуда был освобождён союзниками весной 1945 года. Атака захлебнулась, танкисты повернули назад. Неудачными оказались и атаки и 53-й и 59-й бригад. Новый комбриг обескровленной 53-й тбр майор П.Г. Серебряков сформировал танкодесантный взвод из 35 человек, посаженный на уцелевшие танки, но из боя вернулось всего пять десантников. В результате атак с воздуха корпус потерял шесть «Матильд» и три КВ, также разбито и сожжено 20 автомашин, в бою на высоте при атаке на Никандровку разбито 12 танков. В довершение всех бед части корпуса были контратакованы немецкими танками. По докладам советских танкистов, огнём с места они подбили семь немецких машин, по немецким данным потерь не было.

После всех поисковых и ремонтно-восстановительных мероприятий вечером 11 июля бригады доложили, что 59-я тбр имеет семь, а 160-я тбр – восемь «Матильд». Точных данных по Т-60 нет, но их в корпусе оставалось около 20 штук. Также неясна картина по 53-й тбр и её КВ – был ли боеспособен хотя бы один из них.

7-й тк по-прежнему стремился выполнить поставленные много дней назад задачи: 19-я тбр и 3-я гв. тбр наступали на Малую Верейку, а 62-я и 87-я тбр совместно с 7-й мсбр шли в направлении Хрущёво – Гремячье. Правда, задачи взять Землянск уже не было: приказывалось, уничтожив противника в районе Сомово – Малая Верейка и обходя Землянск, наступать на Медвежье. Судя по приказу Ротмистрова, противник отступал (!) в направлении Большая Трещёвка – Каверья, и, следовательно, комбриги нацеливались не столько на преодоление вражеской обороны, сколько на преследование противника.

Ночью на 11 июля разведка захватила пленного из 340-й пд, но что-то менять было уже поздно – все приказы ушли в войска. В 05:00 после залпа 314-го отдельного гвардейского миномётного дивизиона 3-я гв. и 19-я бригады пошли в безрезультатную атаку. По её результатам 19-я тбр потеряла восемь Т-34, 3-я гв. тбр доложила о семи подбитых и одном сгоревшем КВ. В который раз успешнее всех действовал мотострелковый батальон из 3-й гв. тбр: его бойцы взяли высоту 208,9 и заняли на ней круговую оборону. Наступление трёх бригад на Хрущёво – Гремячье также захлебнулось.

Комкор 2-го тк генерал-майор Лазарев 11 июля решил изменить направление удара. Прикрывшись на фланге тремя Т-34 и тремя Т-60 с двумя взводами автоматчиков из 27-й тбр, 2-й тк все силы бросил в направлении Сомово – Большая Трещёвка. В первом эшелоне наступала 148-я тбр, которую вёл в бой майор Ильченко, и потрёпанная 2-я мсбр, во втором эшелоне двигалась 27-я тбр. В резерве по-прежнему оставалась 26-я тбр.

Всего в атаку шли семь КВ, 19 Т-60 и 336 мотострелков. Им почти удалось взять Большую Верейку, но с юго-западной окраины деревни немцы открыли прицельный огонь из 105-мм орудий. Снаряд проломил броню головного КВ и пробил башню насквозь. Танки отступили. Вмешательство в дело комкора позволило сосредоточить весь огонь на юго-западной окраине Большой Верейки, и вскоре деревня была полностью занята советскими частями. Но время было упущено; танки переправились и пошли в бой только в два часа дня. После возобновления наступления совместными усилиями была взята высота 188.5, развернулся жестокий бой за Лебяжье – в этих боях обе бригады и увязли. В то же время, второй эшелон корпуса в виде 27-й тбр лишь в 19:00 вступил в бой за высоту 188,5 – к тому моменту немцы уже подтянули свои танки. Фактически боевые действия 11-го тк завершились на высоте 188,5, где сидел в обороне 541-й пп из состава 387-й пд немцев, поддержанный танками 33-го тп 9-й тд.

11 июля принесло 11-му тк немалые потери: в 27-й тбр 10 человек было убито, 27 ранено, шесть Т-34 подбито и столько же вышли из строя по техническим причинам. В 148-й тбр 37 человек было убито, 115 ранено, шесть пропали без вести, подбиты шесть КВ и четыре Т-60. 2-я мсбр в боях с 6 июля потеряла 202 человека командного состава и 1693 человека сержантского и рядового состава.

Лазарев сделал свои «оргвыводы» из этого боя: комбриг 27-й тбр подполковник Ф.М. Михайлин был отдан под суд военного трибунала, а комиссар бригады отстранён от должности. Утром 12 июля был снят с должности и командир 2-й мсбр подполковник М.К. Марков. Но и Ставка искала виновных: приехавший в штаб 5-й танковой армии командующий Брянским фронтом генерал-лейтенант Н.Е. Чибисов обвинил командарма в трусости.

В довершение ко всем бедам и неприятностям, свалившимся на Лизюкова, немецкое командование, верное своей традиции перехватывать инициативу при любой возможности, 12 июля нанесло контрудар силами 11-й тд. Дивизия была достаточно сильная (накануне контрудара имела боевой состав 10 832 человека). Что касается техники, то в дивизии имелось 14 исправных Pz.Kpfw.II, 82 Pz.Kpfw.III, из которых 73 были длинноствольными, и девять длинноствольных Pz.Kpfw.IV. Удар наносился тремя боевыми группами:

боевая группа «Рот» в составе двух батальонов 15-го тп, батареи штурмовых орудий, роты сапёрного батальона и одного батальона 110-го мотопехотного полка. Рот. Задача группы – наступать в междуречье Сновы и Сухой Верейки в направлении Перекоповки и Озерков. Командовал группой командир 15-го тп подполковник Макс Рот (Max Roth);

боевая группа «Хенце» прикрывала удар боевой группы «Рот» с северо-запада, организуя оборону от Ивановки до Перекоповки. В состав группы вошёл противотанковый дивизион 11-й тд, батальон мотопехоты и три приданных пехотных батальона из 340-й пд. Командовал группой полковник Альберт Хенце (Albert Henze);

боевая группа «Луц» в составе одного батальона 15-го тп и двух батарей штурмовых орудий должны была наступать вдоль северного склона долины Сухой Верейки и далее атаковать позиции советских войск в районе Высочино во фланг и тыл. Командовал группой генерал-майор Хельвиг Луц (Helwig Luz).

Второй клешней, наступающей с юга на северо-запад, на Озерки, должна была стать 9-я тд, которая на тот момент завязла в боях под Большой Верейкой с частями 2-го тк. Штаб дивизии докладывал, что в тяжелейшем положении оказался 2-й батальон 541-го пп, и что 33-й тп вместе с 387-м противотанковым дивизионом уже подбили 36 вражеских танков, но выйти из боя не получается.

Стоит отметить, что у немцев очень хорошо работала разведка. Из-за несогласованных действий между частями 340-й сд и правым флангом 11-го тк в лице 12-й мсбр, между советскими соединениями имелся разрыв шириной до 5 км. Именно в эту брешь устремились немецкие боевые группы. Части 11-го тк оставили свои позиции в районе Спасского и по приказу комкора Мальцева, даже не имея полноценного огневого контакта с немцами, уходили за рубеж реки Кобылья Снова.

Отход Мальцева оголил правый фланг Ротмистрова, куда и нацелила свой удар боевая группа «Луц», в которой предположительно было всего 15 Pz.Kpfw.III и 4-6 штурмовых орудий. Именно машины этой группы вышли в расположение штаба 19-й тбр. Прикрывая отход своих частей и спасая штаб бригады, полковник Калихович повёл в последнюю атаку два Т-34 и четыре Т-60. Немцев они задержали, бригаде удалось оторваться, но комбриг и вся его группа погибли. В дальнейшем танки группы «Луц» вышли в расположение 3-й гв. тбр, но, потеряв от огня КВ (по донесениям советских танкистов) три машины, ушли восвояси.

Немцам тоже приходилось менять свои планы. Трудности пришли оттуда, откуда их не особо ждали: 340-я сд продолжала долбить по боевой группе «Хенце», и её пришлось оперативно усиливать. Хенце передали батальон мотопехоты из 110-го пп, две батареи штурмовых орудий, две батареи тяжёлой зенитной артиллерии и 611-й противотанковый дивизион. Чтобы облегчить положение группе «Луц», к ней перебросили дивизионный батальон мотоциклистов и батарею тяжёлых орудий 111-го мотопехотного полка, которые в итоге и отбросили уцелевшие при первом ударе части 19-й и 3-й гв. тбр к Ломово.

Лишь ударная группа «Рот» наступала без проблем и уже в 19:00 захватила Перекоповку, расколов фронт 5-й танковой армии надвое и походя разгромив передовые части подходившей 193-й сд. В 19:55 немцы взяли Озерки и вышли на южный берег Кобыльей Сновы почти на пятикилометровом участке. Здесь они были остановлены огнём с северного берега.

Последние дни армии Лизюкова

К рассвету 13 июля 1942 года 7-й танковый корпус выглядел бледной тенью той силы, что неделю назад перешла в наступление. «В корпусе в среднем 5-7 танков на бригаду и значительный некомплект противотанковой артиллерии и мотопехоты, погибших от авиации противника». Меньше пострадал в ходе немецкого контрудара 2-й тк: ему досталось главным образом от люфтваффе – от прямых попаданий бомб сгорело четыре КВ.

Штаб Брянского фронта получил полное донесение о немецком контрнаступлении вечером 13 июля. Также командарм 5-й танковой просил срочно передать ему для усиления 25-й тк. Принять на себя такую ответственность в штабе фронта не решились, и в 21:30 донесение отправилось в Москву, начальнику генштаба генерал-полковнику А.М. Василевскому. Ответ последовал быстро: «Собственными силами ликвидировать танки противника, прорвавшиеся в вашу глубину. Восстановить положение по реке Сухая Верейка».

«Несчастливое» 13-е число не стало финальным для армии Лизюкова: 5-я танковая была расформирована директивой Ставки ВГК через два дня, 15 июля 1942 года.

Именно 5-й танковой армии выпало первой из формируемых в 1942 году соединений нового типа вступить в бой. Увы, этот бой наглядно продемонстрировал, что штат армии был далёк от оптимального. При мощной танковой составляющей артиллерийскую поддержку танкам мог оказать один-единственный полк, имевший пушки калибром не выше 76 мм – в этом отношении его превосходил даже артполк 340-й сд, имевший 122-мм гаубицы. Ничем в этом смысле не могли похвастать и танковые корпуса. В итоге бой с немецкой артиллерией был заочно проигран ещё до начала наступления: вести контрбатарейную борьбу и выбивать вражеское противотанковые пушки 5-й танковой армии было нечем.

Своей авиации, которая могла бы хотя бы частично компенсировать нехватку артиллерии, бойцы армии за неделю боев также почти не увидели. Примечательно, что при этом как раз 6 июля в бой в районе Воронежа из резерва Ставки была введена 1-я истребительная авиационная армия, предназначенная для «усиления группировки ВВС в борьбе за господство в воздухе на важнейших направлениях». Напротив, люфтваффе сыграли значимую роль в остановке советского наступления. Отсутствие «сталинских соколов» и серьёзной ПВО позволило им не только уничтожать незащищённые цели, – артиллерию и пехоту, – но и стать причиной серьёзных потерь в танках, включая тяжёлые КВ.

В итоге танковый «лом», который, по замыслу советского командования, должен был вскрыть фланг немецкого наступления, с первых же дней завяз в немецкой обороне. Тем не менее, не заметить этот удар и продолжать наступление по плану немцы не смогли. С 10 июля в дневнике Франца Гальдера появляются пометки: «Северный участок фронта Вейхса под ударами противника». «В ожесточённых танковых боях». «На фронте Вейхса серьёзные и успешные танковые бои». Вскоре немцам предстояло узнать, какие выводы советское командование сделало из неудачного дебюта 5-й танковой – в августе 1942 года в бой пошла её «сестра», 3-я танковая армия…

Источник — https://warspot.ru/12888-za-god-do-prohorovki-finalnyy-akkord-5-y-tankovoy