Юрий Пашолок. КВ не хочет уходить

Очень часто в разных странах вместо новых танков промышленность предлагала своим армиям улучшенные версии машин, производство которых уже было освоено. Советская танковая промышленность здесь не является исключением. Так начиналась, например, история создания Т-60. Позже завод №37 предлагал вместо Т-70 строить улучшенный Т-60 с 45-мм пушкой и более мощной бронёй. На сей раз номер не прошёл — Т-45 так и остался опытной машиной. В 1942–44 годах похожие истории повторились и с тяжёлыми танками семейства КВ, что привело к появлению таких машин, как КВ-100 и КВ-122. Именно о них и пойдёт речь в сегодняшнем материале.

Простота освоения

Основной причиной «проталкивания» вместо новых танков менее совершенных машин являлась простота запуска их в серию. Вспомним историю появления танка КВ-1с. Весной 1942 года, когда Красной армии потребовалась боевая машина с манёвренностью и габаритами Т-34, но лучше защищённая, в Челябинске начали проектировать новый танк КВ-13. Но скорость запуска в серию во время войны была очень важным фактором, в связи с которым в серию и пошла «малая модернизация» КВ-1 в виде КВ-1с. При этом за время производства КВ-1с было создано два варианта КВ-13. КВ-1с остался на конвейере и после того, как на свет появился Объект 237, позже превратился в ИС-85 (ИС-1).

В августе 1943 года в серию пошёл КВ-85, который должен был выпускаться до того, как Челябинский Кировский завод (ЧКЗ) освоит производство нового тяжёлого танка ИС-85. И снова желание завода упростить себе жизнь привело к неоднозначным результатам. В прошлый раз запуск в серию КВ-1с стал для завода настоящей производственной драмой, и с КВ-85 ситуация повторилась: этот танк попил у челябинцев немало крови. Простота его освоения в производстве оказалась мнимой. Как позднее выяснилось, переход на производство принципиально новых танков ИС-85, а затем и ИС-122, оказался ненамного сложнее.

«Параллельно с подготовкой к испытанию танка ИС, являющегося новой конструкцией, Кировский завода поставил перед собой задачу найти решение и дать образец танка, отвечающего тем же тактико-техническим требованиям, что и танк ИС, но обладающего следующими преимуществами:

• Возможностью использования серийных узлов и групп танков КВ, что даёт возможность организации производства нового танка без снижения программы, а значит без потерь в выпуске танков.
• Полным сохранением на Кировском заводе и завода №200 производства артсамоходов СУ-152.
• Сохранением в производстве запчастей к танкам КВ-1с и СУ-152, находящимся на вооружении в армии и не требующим переобучения личного состава, подготовленного к работе на танках КВ».

Никаких эскизных изображений этого проекта не сохранилось. На основании пояснительной записки можно предположить, что СКБ-2 под руководством Н.Л. Духова за основу взяло КВ-85. При этом башня должна была остаться той же, что использовалась и на КВ-85, и на ИС-1. По сравнению с исходным танком усиливалась защита. Толщина бортов вырастала до 90 мм, кормы — до 75 мм.

Наибольший интерес представляет носовая часть корпуса. Согласно описанию, толщина брони здесь увеличивалась до 90 мм, при этом изменялась форма листов. Верхний лобовой лист имел угол наклона 30 градусов к горизонту, а нижний лобовой лист — 60 градусов к горизонту. Таким образом, теоретически лобовая проекция улучшенного КВ-85 могла быть лучше защищена, чем у ИС-85.

При внесении в конструкцию базового танка минимальных изменений уже 15 сентября 1943 года ожидалось получить первые образцы модернизированного КВ-85. Правда, никакого задания на проектирование такого варианта КВ-85 Народный комиссариат танковой промышленности (НКТП) и Главное бронетанковое управление Красной армии (ГБТУ КА) не давали. Разработка велась по инициативе заводского руководства.

Имеются вопросы к заявленной боевой массе модернизированного танка. Он должна была составлять 45 342 килограмма, тогда как боевая масса серийного КВ-85 составляла 45 282 килограмма. Сомнительно, что с таким существенным усилением бронирования вес танка увеличился бы всего на 60 кг.

Кроме того, как раз в конце августа велась очень трудная работа по постройке первых серийных КВ-85, причём к организации производства имелась масса претензий. С учётом того, что отношения между Малышевым и Зальцманом были весьма натянутыми, в НКТП инициативу заводчан встретили, мягко говоря, без энтузиазма.

26 августа 1943 года был подготовлен приказ наркома танковой промышленности №512. В нём инициатива Зальцмана и компании была подвергнута жёсткой, но обоснованной критике. К тому времени стало ясно, что даже ИС-85 является не более чем временным решением. Опыт сражений на Курской дуге показал, что тяжёлым танкам требуется более мощное орудие, нежели Д-5Т. Такое орудие, получившее обозначение Д-25, проектировало КБ завода №9.

Расчёты показывали, что при установке Д-25 в ИС-85 боевая масса танка вырастала на 2 тонны, до вполне приемлемых 45–46 тонн. Совсем иначе дело обстояло с КВ-85 и его возможной модернизацией. С новой пушкой его боевая масса могла составить уже 47–48 тонн. Такая перегрузка шасси была уже чрезмерной. Инициативный проект ЧКЗ был отклонён, заводчан обязали заниматься текущей работой по освоению производства КВ-85 и ИС-1, а не прожектёрством.

В конце приказа отдельный пункт был адресован непосредственно заводскому руководству:

«Предупредить директора Кировского завода товарища Зальцмана И.М. и главного инженера завода товарища Махонина С.Н., чтобы впредь не допускать нарушений установленного порядка в разработке новых конструкций танков и внесения предложений об организации производства новых типов танков».

На этом самодеятельность завода по теме КВ-85, по крайней мере в 1943 году, закончилась. С ноября 1943 года начался выпуск ИС-1, а в декабре ЧКЗ сдал первые ИС-2. Освоение производства новых машин по сложности оказалось сравнимо с освоением КВ-85. Таким образом, победила точка зрения Малышева и Котина, считавших, что именно ИС должен стать основным тяжёлым танком Красной армии.

КВ-85 всё же модернизировали. Правда, происходило это в опытном порядке и уже не по инициативе руководства Кировского завода. Идея усилить вооружение КВ-85 родилась в Центральном артиллерийском конструкторском бюро (ЦАКБ), которое разрабатывало орудие семейства С-34. Как и в КБ завода №9, в ЦАКБ разрабатывали триплекс: на одну и ту же люльку планировалось наложить три разных ствола. Базовой моделью была система калибром 100 мм. Цифра 34 в обозначении новой пушки появилось не случайно: базировалось орудие на баллистике 100-мм морской пушки Б-34.

Для установки Б-34 ЦАКБ получило один из серийных образцов КВ-85. Установка этой системы потребовала куда больших переделок, чем в случае с Д-25Т. Клиновой затвор у С-34 открывался не влево, а вправо, при этом заряжающего нужно было разместить с левой стороны. Для этого башню пришлось существенно переделывать. Заряжающий и командир поменялись местами, одновременно вправо переместилось место наводчика. Вместе с наводчиком «переехали» и прицел со спаренным пулемётом. Пришлось переделывать механизмы поворота башни: маховик наводки по вертикали находился слева, а по горизонтали — справа.

Серьёзной переделке подверглась орудийная установка. Изменилась неподвижная бронировка, а подвижную бронировку пришлось делать практически с нуля. Она получилась заметно шире, чем подвижная бронировка Д-5Т и Д-25Т. Укладки на опытной машине переделывать не стали.

Установка С-34 в башню КВ-85 началась в декабре 1943 года, а 22 января 1944 года начались испытания на Гороховецком АНИОП. Продолжались они до 28 января. За это время было произведено 638 выстрелов, из них 324 усиленным зарядом. Кучность и точность стрельбы были признаны не вполне удовлетворительными — они уступали аналогичным параметрам 100-мм полевой пушки БС-3. Особенно ощутимой оказалась разница при стрельбе бронебойными снарядами.

Проводились и испытания по стрельбе с ходу. Выяснилось, что огонь на ходу не эффективен, в том числе из-за значительных усилий на маховиках механизмов наведения. Не совсем удачной была признана установка прицела, который рекомендовалось заменить на более совершенный ТШ-16.

Сильной стороной системы оказалась скорострельность. При угле возвышения орудия в 2 градуса она составила 12 выстрелов в минуту. Правда, такой темп был достигнут при стрельбе серией из 5 выстрелов, уложенных в нише башни. При закрытых люках и включённом вентиляторе две группы из 10 выстрелов, уложенных в нише башни, удалось отстрелять за 95–105 секунд. Соответственно, реальная скорострельность составила 5,7–6,3 выстрелов в минуту.

При стрельбе на скорострельность отмечалось ослабление гаек механизмов наведения и гильзоотвода. Также постепенно ухудшалась работа клинового затвора. В конце испытаний начальная скорость снаряда уменьшилась на 14,4 метра в секунду, что было в пределах нормы.

С-34 испытания выдержала, но при этом от ЦАКБ требовалось внести улучшения в конструкцию орудия. Размещение экипажа внутри боевого отделения было признано более-менее удачным, но нужно было серьёзно улучшить условия работы наводчика и командира, который лишился дополнительного объёма в выступе, оставшемся с левой стороны. Из-за этого командиру было тесно, да ещё и возник серьёзный риск получить травму казённой частью орудия при стрельбе. Решением проблемы могло стать перемещение выступа на правую сторону башни. Также от ЦАКБ требовалось разработать укладку выстрелов в корпусе.

Впрочем, этим ЦАКБ уже не занималось. ЦАКБ не планировало перевооружать КВ-85, опытный танк был не более чем тестовой лабораторией. Целью этих работ являлось создание 100-мм орудия для танка ИС. В дальнейшем коллектив ЦАКБ продолжил работу по С-34 уже с использованием танка ИС, эта машина получила обозначение Объект 248. Работы по КВ-85 с С-34 (или КВ-100, как его иногда называют) были остановлены.

Инициативы с мест

Ещё до того, как начались работы по установке системы С-34 в башню КВ-85, ОКБ-172 в Молотове (ныне Пермь) попыталось вооружить эту машину пушкой ещё большего калибра. Артиллерийская «шарашка» с сентября 1943 года работала над 122-мм орудием ОБМ-53, которое должно было повысить огневую мощь СУ-152. Руководил этими работами главный конструктор ОКБ-172 по сухопутной артиллерии М.Ю. Цирульников.

После Курской битвы появился доклад, согласно которому требовалось увеличить начальную скорость 122-мм танковых и самоходных орудий до 1000 м/с. В ОКБ-172 решили совместить работы по самоходной и танковой артиллерии. Уже к концу октября 1943 года появился проект танкового орудия ОБМ-51. Работа велась в рамках задания, полученного от Народного комиссариата вооружения (НКВ) и ГБТУ КА.

26 октября проект был рассмотрен на техническом совещании. Сохранилась только описательная часть проекта, но и по ней ясно, что дело не ограничивалось установкой на танк нового орудия. Под него пришлось делать новую башню, большую по размерам. Система устанавливалась в танке на станке от СУ-152. Толщина лобового листа башни составляла 76 мм, бортов 60 мм и крыши 30 мм. Компенсировать вес длинного ствола должен был толстый 150-мм кормовой лист. Боекомплект КВ с таким орудием должен был составить 45 выстрелов, разместить его планировалось в башне и на полу боевого отделения. При этом в башне должна была находиться основная часть боекомплекта, и это дополнительное свидетельство в пользу того, что она получалась значительно крупнее башни базового танка.

Система ОБМ-51 несколько отличалась от самоходной версии орудия. У танковой пушки длину ствола сократили до 58,5 калибров. При этом начальная скорость снаряда оценивалась в 950 м/с. Помимо орудия, в башне были размещены спаренный и кормовой пулемёты ДТ.

Но совещании было принято решение продолжить работы над проектом, при этом на ОКБ-172 оставалась разработка башни. Правда, как башню, так и орудие предписывалось несколько переделать. От идеи использовать установку по типу СУ-152 пришлось отказаться, поскольку она была слишком громоздкой. Вместо неё было предложено использовать более компактную установку по типу Д-5Т. Требовалось сделать клиновой затвор с горизонтальным его расположением, а начальную скорость снаряда довести до 1000 м/с. Боекомплект в башне сокращался до 30 выстрелов, а её габариты уменьшались. Кроме того, башню предложили сделать литой. Самым же главным изменением стало то, что вместо шасси КВ-85 приоритетом стало шасси ИС. Таким образом, произошла серьёзная перемена как системы, так и базы. Проект ОБМ-51 превратился в систему, более известную как БЛ-13.

В последний раз попытка усиления огневой мощи КВ-85 была предпринята весной 1944 года. Эта работа велась в инициативном порядке, причём неизвестно, кто именно являлся идейным вдохновителем проекта. Документы по этой теме очень немногочисленны. Получившаяся машина известна под условным наименованием КВ-122, но присваивалось ли оно ей в реальности — не ясно. Согласно имеющимся данным, ведущим инженером-конструктором этого танка являлся А.С. Шнейдман. Рецепт его изготовления оказался простым: на шасси опытного образца Объекта 239 была установлена серийная башня от ИС-2 с пушкой Д-25, оснащённой клиновым затвором. Такие башни ИС-2 стали получать не раньше февраля 1944 года.

Вызывает сомнения информация о массе перевооружённого КВ-85, согласно которой разница с Объектом 239 составляла всего полтонны. Если судить по разнице между ИС-1 и ИС-2, то в реальности боевая масса КВ-122 должна была составлять порядка 47 тонн.

Эта инициатива с самого начала была обречена на провал. После переделки танка существенно увеличивалась его боевая масса, что повлекло за собой снижение подвижности и надёжности. Кроме того, особого смысла в таком перевооружении не было. К весне 1944 года было потеряно уже не менее половины построенных КВ-85, и начинать программу перевооружения небольшого числа оставшихся танков не имело никакого смысла. До Главного управления ремонта танков КА, которое обычно являлось заказчиком подобных переделок, КВ-122 даже не добрался.

В отличие от системы С-28, которой всерьёз планировалось перевооружать КВ-1с, о подобных планах в отношении инициативной разработки ЧКЗ нет ни строчки. Да и сколь-нибудь подробной информации о самой машине тоже не осталось. Согласно воспоминаниям Н.Ф, Шашмурина, Котин приказал изъять и уничтожить любую информацию по КВ-122.

В результате до наших дней дожило всего несколько фото и обрывки информации. И, как ни странно, сам КВ-122. Нижняя его часть в виде шасси Объекта 239 стоит в районе Автово. А верхняя часть, то есть башня с вооружением, красуется на территории Кировского завода. Её поставили на шасси одного из Объектов 237. Знал ли Котин, что каждый раз, проходя мимо этого «ИС-2» на постаменте, он видел башню той самой машины, информацию о которой он приказал уничтожить, — неизвестно.

Источник — https://warspot.ru/11571-kv-ne-hochet-uhodi