К 85-летию принятия на вооружение Т-34, КВ, Т-40 и ряда других боевых машин Красной Армии
30-е годы стали для советской танковой промышленности временем бурного развития. В полной мере это касалось и работ по военной технике. У нас, конечно, любят рвать волосы на всех местах и заниматься самобичеванием, но давайте обойдёмся без ненужных драм. Да, не всё шло гладко, но такого мощного рывка в промышленности, как это было в 30-е годы, наша страна еще не знала. Советский Союз запустил мощнейшую программу индустриализации, строя один крупнейший завод за другим. Это уже вскоре принесло результаты, которые в полной мере отразились на событиях Великой Отечественной войны.
19 декабря 1939 года было подписано постановление Комитета Обороны при Совнаркоме СССР №443сс «О принятии на вооружение РККА танков, бронемашин, арттягачей и о производстве их в 1940 г.». Наиболее известна та часть постановления, которая посвящена принятию на вооружение танков Т-34 и КВ. На самом деле это постановление было куда более комплексным. Оно стало своеобразным переходом от первого этапа развития советской военной промышленности на новый уровень. И касалось это далеко не одних танков.
У нас очень любят размышлять о чем-то техническом, совершенно не думая о производственной стороне вопроса. Это всё, конечно, отлично, но даже лучший образец техники, не обеспеченный мощной производственной базой, является своеобразным сферическим конём в вакууме. Классический пример — это ситуация во французской промышленности. Французы создали массу передовых образцов военной техники, причем речь касается далеко не одних танков. С колесными машинами у них тоже дела обстояли отлично. За одним исключением. Скажите, вы много навоюете, когда у вас объем выпуска составляет несколько сотен машин одного типа?
Эта проблема, кстати, касалась далеко не одних французов. Те же немцы сталкивались с теми же самыми проблемами, разница только в объёмах. Если у французов серии исчислялись сотнями машин, то у немцев тысячами. Вот только потребности армии составляли десятки тысяч образцов, чего немецкие предприятия добиться не могли. Единственным способом решить проблему являлся заказ, распределявшийся на несколько заводов. И если с бронетанковой техникой и полугусеничными тягачами такой способ работал, с автомобилями обычно заканчивалось несколькими машинами одного класса. Да и то, объёмы были совсем не теми, что предполагались.
В этом, кстати, крылась причина, почему немецкая техника у нас приживалась не очень. Массово немцы умели делать мотоциклы. А вот с автомобилями дела обстояли иначе. Совершенно «случайно», самым малочисленным отечественным грузовиком был ЯГ-6, чья конструкция восходит к Mercedes-Benz L 5. В Ярославле положение усугублялось еще и тем, что местное производство не было рассчитано на столь большие объемы выпуска. А модернизацию Ярославского Автомобильного Завода провести до начала войны не смогли. Не особо массовым оказался и трактор «Коммунар», он же Hanomag WD Z 50. Нет, почти 4000 штук — это много, по немецким меркам. Но с точки зрения потребностей Советского Союза как-то маловато.
Результатом стала мощнейшая программа индустриализации и модернизации предприятий. В Горьком, Сталинграде, Челябинске, Свердловске и ряде других городов были построены большие предприятия, созданные при участии американской промышленности. Выбор американцев, как партнеров, базировался на нескольких пунктах. Первый — в ходе Великой Депрессии советские заказы оказались крайне полезными, но этот пункт всё же не главный. Второй пункт гораздо важнее. Американская промышленность умела выпускать продукцию в больших объемах. При этом заводы, которые строились в Советском Союзе, оказывались крупнейшими в Европе.
Результаты таких вложений ощутили уже в середине 30-х годов. Объемы выпуска как тракторов, так и грузовых автомобилей, резко взлетели. А это не только народное хозяйство, но и армия. Можно сколько угодно кривить нос по поводу ТТХ этих машин, но вообще иногда полезно думать. Особенно о том, что не лучший грузовик или трактор — он всяко лучше, чем лошадка, которая оставалась основой «мехтяги» немецких пехотных дивизий. Кстати, и по поводу тысяч танков с противопульной бронёй, которые выпускали наши заводы, тоже не надо устраивать сцен с заламыванием рук. У нас решали вопросы комплектации частей, одновременно «прокачивая» промышленность. Немцы делали ровно то же самое. Те заводы, которые позже выпускали средние (а некоторые и тяжелые) танки, сначала «прокачивали» производством Pz.Kpfw.I и Pz.Kpfw.II.
Так вот, к декабрю 1939 года советская промышленность подошла, имея за плечами богатый опыт. А также пройдя несколько ступеней развития производства. Первая ступень — это организация выпуска зарубежной техники (или ее развития). Часть заводов, особенно тех, что занимались тракторами, перешли ко второму этапу, а именно организации выпуска оригинальных образцов, либо сильно отличающихся от прародителей. Таковыми были 100% артиллерийских тягачей, выпускавшихся на тот момент. Да и Сталинец С-65 уже весьма далеко ушел от Caterpillar Sixty. Наконец, 19 декабря 1939 года дали отмашку третьей волне техники.
Важный момент заключался в том, что одновременно принималась на снабжение широкая гамма колесной и гусеничной техники, созданной специально для Красной Армии. Единственной машиной двойного назначения был быстроходный трактор СТЗ-5, который приняли на вооружение задним числом (его выпуск начался за пару лет до принятия на снабжение). А вот остальная гамма машин (Сталинец С-2, Ворошиловец, ЗИС-32, ЗИС-33, ГАЗ-61) являлись чисто военными аппаратами. Не у всех из них получилось встать на производство до начала Великой Отечественной войны. Но тенденция налицо. От гражданской техники случился переход к чисто военной продукции. Причем массовой. Тех же С-2 было выпущено за 1941 года более 1100 штук, что превышает выпуск прямых аналогов — Sd.Kfz.7. «Ворошиловцев» успели поставить за 1941 год больше 700 штук, на этом фоне годовые объемы выпуска аналогичных машин за рубежом смотрятся очень бледно.
А что же танкостроение? Обычно в районе 19 декабря принято вспоминать Т-34, но давайте как-нибудь в другой раз. На самом деле главным было не принятие на вооружение одного танка, а выстроенная, хоть и не до конца, система вооружения. Новая система, автором которой являлся Д.Г. Павлов. Да, он себя не проявил (мягко говоря) летом 1941 года, но если вы посмотрите на его деятельность на посту начальника АБТУ КА, то увидите совсем другого человека. С боевым опытом в Испании. И который смог переломить кризис, образовавшийся с танкостроением в середине 30-х годов. Т-34 — это, прежде всего, требования сверху, сначала на гусеничный вариант БТ-20, а затем, по итогам боёв у реки Халхин-Гол, на А-32 с легким противоснарядным бронированием.
Из старой концепции остался танк-разведчик Т-40, на момент создания лучший в своём классе. Также оставалось вакантным место танка сопровождения, но его промышленность всё никак не могла родить. Место «оперативного» танка БТ занимал Т-34, полноценный средний танк, с промежуточной ступенью в виде БТ-7М. Наконец, вместо имитации танков прорыва (Т-28 и Т-35) на вооружение принимался КВ, полноценный танк прорыва. Вместо БА-10 и БА-20 предполагалось производить БА-11, но так получилось, что вместо исходных 5 тонн боевой массы получилось больше 8. Это стало главным препятствием к крупной серии.
Новая система вооружения была вполне удачной, она в полной мере соответствовала потребностям Красной Армии. Кроме того, она оказалась вполне обеспеченной с точки зрения промышленности. Естественно, переход на новую продукцию был весьма болезненным (неслучайно имелось связующее звено в виде БТ-7М), но если мы посмотрим на другие страны, там такой переход шел ничуть не легче. Кроме того, нельзя не упомянуть тех людей, которые стояли за появлением новых танков. Прежде всего это касалось М.И. Кошкина и Ж.Я. Котина. При первом КБ-520 завода №183 превратилось в ведущего разработчика средних танков (а до того удалось «починить» БТ-7). При втором СКБ-2 Кировского завода, из безропотной прослойки по выпуску Т-28, превратилось в ведущего разработчика тяжелых танков. При Н.А. Астрове отдел «22» КБ завода №37 перешел в «здоровое» состояние еще раньше.
Безусловно, проблем в промышленности и других областях хватало. Тем не менее, надо заниматься далеко не одной критикой. К 19 декабря 1939 года как производство, так и разработка военной техники подошли с внушительным послужным списком. Касалось это и моторостроения, знаменитый танковый двигатель В-2 официально приняли в тот же день. Внушительный список принятой военной техники является лакмусовой бумажкой, чего достигла советская промышленность. Самое важное, что это был не протокол о намерениях. Да, что-то в крупную серию не пошло, что-то пришлось снимать с производства вскоре после начала войны (прежде всего это касалось тягачей). Но Т-34, КВ и Т-40 стали крупносерийными боевыми машинами. Они приняли на себя основную нагрузку в самый сложный период, а танк-разведчик оказался платформой, на которой создавались советские легкие танки и САУ.
Список источников:
- РГВА
- РГАЭ
- ЦАМО РФ
- Архив автора
источник: https://dzen.ru/a/Z1k_ixCzrDWjG3OR